Л. Козер в своей революционной книге «Функции социальных конфликтов», вышедшей в 1956 г., говорит, что социальные конфликты могут выполнять двоякого рода функции - негативные (деструктивные) и позитивные (конструктивные), а также уделил довольно много внимания позитивным возможностям внутригрупповых конфликтов. Его основные идеи сводятся к следующему.
Благодаря конфликту оказывается возможным первичное установление единства или его восстановление, если оно было раннее нарушено. Однако не каждый тип конфликта будет способствовать укреплению группы, равно как и не во всех группах конфликт может реализовать подобные функции.
Характер группы будет существенно влиять на особенности возникающих в них конфликтов, в частности на их функции.
Так, Козер полагает, что чем группа теснее, тем конфликт интенсивнее. Конфликт в группах этого типа будет угрожать самим их основам, а следовательно, носить разрушительный характер. В группах, члены которых не столь тесно связаны между собой, конфликт будет с известной вероятностью менее деструктивным.
К важнейшим негативным функциям конфликта относятся:
1. ухудшение социального климата, снижение производительности труда, увольнение части работников в целях разрешения конфликта;
2. неадекватное восприятие и непонимание конфликтующими сторонами друг друга;
3. уменьшение сотрудничества между конфликтующими сторонами в ходе конфликта и после него;
4. дух конфронтации, затягивающий людей в борьбу и заставляющий их стремиться больше к победе во что бы то ни стало, чем к решению реальных проблем и преодолению разногласий;
5. материальные и эмоциональные затраты на решение конфликта.
Главными позитивными функциями конфликта являются:
1. конфликт не дает сложившейся системе отношений застыть, окостенеть, он толкает ее к изменению и развитию, открывает дорогу инновациям, способным ее усовершенствовать;
2. он играет информационную и связующую роль, поскольку в ходе конфликта его участники лучше узнают дуг друга;
3. конфликт способствует структурированию социальных групп, созданию организаций, сплочению коллективов единомышленников;
4. он снимает «синдром покорности», стимулирует активность людей;
5. он стимулирует развитие личности, рост у людей чувства ответственности, осознание ими своей значимости;
6. в возникающих при конфликте критических ситуациях выявляются незаметные до того достоинства и недостатки людей по их моральным качествам - стойкости, мужеству и т.д., для выдвижения и формирования лидеров;
7. развязывание конфликта снимает подспудную напряженность и дает ей выход;
8. конфликт выполняет диагностическую функцию (иногда полезно даже спровоцировать его, чтобы прояснить обстановку и понять состояние дел) Конфликтология: учебник. Аллахвердова О.В. и др. стр 15-16..
27.Общность личностных, межличностных, межгрупповых и внутригрупповых конфликтов.
Общность конфликтов разных видов
Основанием для вычленения отдельных видов конфликтов, описанных в данной главе, является традиционное различение сторон конфликта, представленных в виде малых групп, отдельных личностей или отдельных сторон личности. Фактическим субъектом всех этих конфликтов, однако, остается человек — как личность, как участник межличностного взаимодействия, как член группы, вступающий во взаимодействие с другими членами своей группы и другими группами.
Единый «главный персонаж», действующий во всех возможных вариантах конфликтов, является основанием для более тесной взаимосвязи разнородных конфликтных явлений, чем это нередко предполагается известными классификациями.
Прежде всего, любой конфликт как сложное явление «проживается» на разных «этажах» личности. Так, внутриличностный конфликт обнаруживает себя во внешних, межличностных проявлениях, а интерперсональный конфликт получает определенное «внутреннее» отражение. Межличностный конфликт сопровождается эмоциональными переживаниями человека, который, как мы увидим дальше, часто ведет внутренний диалог с самим собой и т. д. В той же мере внутренние конфликты человека ведут к определенным особенностям его межличностного поведения. Хорни сравнивает состояние невротика «с чувствительностью человека, все тело кото-| ч рого покрыто язвами и который вздрагивает от боли при малейшем прикосновении. Он легко чувствует себя обиженным, презираемым, оскорбляемым и реагирует с соответствующим мстительным негодованием» (Хорни, 1993, с. 173). Аналогичные данные получены и при экспериментальном изучении «нормальных» конфликтов. Так, в исследовании Н. И. Алешкина (1997) с помощью техники репертуарных решеток были выявлены следующие особенности учащихся с внутриличностным конфликтом: ранимость, обидчивость, противоречивая или негативная самооценка, противоречивое отношение к родителям.
Однако взаимосвязанность конфликтов разного уровня может проявляться и в прямом «движении» конфликта с одного уровня на другой. Во-первых, существует возможность такого перехода. Например, межличностный конфликт, связанный с противоречиями во взаимодействии людей, переходит для кого-то из ее участников во внутриличностный, в конфликт мотивов, трудности выбора альтернативы действий и т. д.; межличностный конфликт, возникающий между отдельными участниками разных групп, может стать началом межгруппового конфликта и т. д. К. Рудестам приводит практические примеры того, что «некоторые противоположности вначале переживаются как конфликт между своим "Я" и окружающими» (Рудестам, 1990, с. 160).
Другой иллюстрацией взаимосвязанности различных видов конфликтов служит известное в психологии явление переноса, когда субъект сознательно или бессознательно замещает одну из сторон конфликта другим объектом. Классическим примером такого рода является перенос внутриличностного конфликта на межличностный уровень, когда субъект конфликта делает «козлом отпущения» кого-то из окружающих.
Сама принципиальная возможность переноса и перехода конфликтов с одного уровня на другой указывают на родовую взаимосвязанность конфликтов всех уровней. Однако эта взаимосвязанность не лишает смысла задачу четкого разграничения разных видов конфликтных явлений. В частности, указанная возможность переноса конфликта с одного уровня на другой ставит проблему адекватности проявления конфликта уровню его возникновения: например, когда проблема, имеющая внутриличностное происхождение, проявляется в нарушениях межличностного взаимодействия, возникает задача диагностики уровня возникновения конфликта. Общность разных видов конфликтов прежде всего определяется общностью их природы. Напомним, что конфликт характеризовался нами как биполярное явление, проявляющееся в активности сторон. В рассмотренных нами видах конфликтов нетрудно видеть это противостояние двух начал независимо от того, идет ли речь о взаимодействии групп и отдельных людей или о внутреннем конфликте человека. Во всех этих случаях мы фактически наблюдаем интерсубъектное взаимодействие, что очевидно в интерперсональном конфликте, проявляется в межгрупповом конфликте (в виде того же взаимодействия субъектов в «межгрупповом измерении») и может быть увидено во внутриличностном конфликте.
Муж терпит неудачи в делах и, вместо того чтобы удвоить усилия, впадает в апатию, перекладывая на жену значительную часть финансовых тягот. Он дает понять, что окончательно падет духом, если открыто признает проблему, и жена оберегает его. Всякий раз, когда ее начинает злить отсутствие честолюбия у мужа, она принимается пилить сына, требуя, чтобы он взялся за ум и стал человеком - делал уроки, учился играть на скрипке или прибрал у себя в комнате. Это кончается ссорой между матерью и Биллом, и тогда отец уединяется у себя в комнате и смотрит телевизор. Оба родителя отрицают существование проблемы в их браке, при этом жена заявляет: «Мой муж не любит ссориться, и я с этим примирилась»
С Минухин, Ч. Фишман
Идея «многосубъектности» внутреннего мира человека в разных понятиях встречается у многих авторов. Особенно явным образом это обнаруживается в работах тех психологов, которые исходят из структурного устройства личности. «Оно», «Я» и «Сверх-Я» Фрейда взаимодействуют между собой, вступают в конфликт, стремятся к подавлению друг друга и т. д. У Э. Берна в активные взаимоотношения вступают Родитель, Взрослый и Дитя. Структурные компоненты личности у К. Юнга наделяются такой активностью, что это дает основания говорить о том, что они имеют тенденцию «образовывать как бы отдельную маленькую личность». Тем самым внутриличностные противоречия и конфликты превращаются во взаимодействие субличностей.
Е. И. Доценко, придерживающийся той же точки зрения, отмечает: «Справедливость утверждения, что вычленяемые структурные образования могут быть рассмотрены в качестве субъектов, заключается в том, что они действительно обладают основными признаками субъекта: являются источниками и одновременно носителями активности» (Доценко, 1997, с. 86). Продолжая анализ, имеющий своей целью обеспечение концептуальной базы описания процессов манипуляции, он приходит к выводу, что «обнаруживается принципиальная возможность представления структуры внутреннего мира человека в качестве сообщества относительно самостоятельных иерархически разноуровневых субъектов, а внутрипсихические процессы как взаимодействие между этими субъектами» (там же, с. 92).
Рассматривая отношение «человек с человеком», можно увидеть обусловленную обстоятельствами динамичную двойственность, составляющую сущность человека здесь дающий и принимающий, здесь наступающая сила и защищающаяся мощь, здесь способность исследовать и способность возражать — притом то и другое в одном человеке, то и другое во взаимном их участии объясняет и совокупно раскрывает человека.
М. Бубер
Для подобного утверждения у нас есть еще большие основания, если учесть, что с самого начала мы ограничили предмет своего рассмотрения конфликтами, которые выступают в качестве явлений, презентированных в сознании человека.
Действительно, за исключением психоаналитической трактовки внутренних бессознательных конфликтов, развивающихся «без участия человека», все остальные варианты понимания личностных конфликтов исходят из субъективно переживаемой человеком внутренней «борьбы». Кто является субъектами этого противостояния? Принято считать, что в качестве сторон внутриличностного конфликта выступают личностные образования, структуры, тенденции личности. Однако они не могут сами по себе, «без человека», вступать в конфликт. Конфликт возникает тогда, когда человек, «выступая от имени» то одной, то другой стороны своей личности, фактически ведет диалог, «борьбу» с самим собой, причем формы этой борьбы фактически имеют интерперсональный характер. «Общение с самим собой производно от общения человека с другим человеком, в котором создаются и опробуются различные знаки, усваиваются правила и их сочетания, употребления, интерпретации. Формы общения с другим оказываются основным фондом форм общения человека с самим собой» (Кучинский, 1988, с. 54).
Идея диалогичности психики уже привычна психологии благодаря многим исследователям, в том числе ставшим уже классическими работам М. М. Бахтина и в первую очередь его идее внутреннего диалога. Культурно-историческая традиция отечественной психологии исходит из первичности межсубъектных отношений и идеи их интериоризации. В социальной психологии эта тема раскрывается прежде всего через множественность ролей социального «Я». Полифоничность внутреннего мира человека проявляется в разном содержании ролей личности, в связанных с ними ожиданиях и требованиях. При этом каждая из ролей требует внимания к себе, они меняются местами в соответствии с тем, какой значимостью они наделяются в разных ситуациях и в разные периоды жизни человека, вступают в противоречия и конфликты между собой — словом, часто превращаются во взаимодействие субличностей нашего «Я». Б. Ф. Ломов, касаясь непосредственного общения личности, подчеркивает, что «именно эта его форма является генетически исходной и наиболее полной; все другие не могут быть поняты без ее детального изучения» (Ломов, 1975, с. 80).
Таким образом, внутриличностный конфликт по своей феноменологии также является интерсубъективным и может быть проанализирован с точки зрения взаимодействия человека с самим собой, внутреннего диалога, «наступления» одной стороны на другую или ее