Российская экономика, сложившаяся в последнее десятилетие также может рассматриваться как смешанная. Однако не вписывается ни в одну из вышерассмотренных моделей.
Все эти модели ориентированы преимущественно на интенсивное развитие, в основе которого - максимальное использование возможностей инновационного процесса как основного фактора роста эффективности производства. В одном случае ведущую роль в освоении нового играет рынок (американская модель). В другом – государство (шведская и японская модели).
Сравним нашу модель смешанной экономики с рассмотренными выше.
В отличие от американской модели в российской модели рыночный механизм не является главным инструментом регулирования экономики. Уровень государственного участия в регулировании экономики в России несравненно выше. Кроме того, в отличие от американской модели с низкой долей государственной собственности, в российской экономике, наоборот, имеет место масштабное непосредственное участие государства в экономической деятельности, намного выходящее за границы потребностей производства общественных благ.
Поскольку американская модель опирается преимущественно на рыночный механизм саморегулирования, состояние предпринимательской среды становится критически важным для экономического развития. Это обусловливает постоянное внимание к вопросам поддержания конкуренции и поощрения предпринимательской активности, системные и энергичные действия государства в этой области. Российская модель формально предполагает обеспечение благоприятной рыночной среды и рыночной мотивации поведения. Однако на деле соответствующая системная последовательная и эффективная политика отсутствует, и стихийно формирующаяся и слабо контролируемая рыночная власть является типичным явлением для экономической структуры страны.
В социальном плане американская модель, как говорилось, не преследует цель достижения социального равенства, однако предполагает противодействие избыточной социальной дифференциации населения посредством создания приемлемого уровня жизни малообеспеченным группам. Российская модель формально декларирует социальную справедливость в качестве одного из важнейших ориентиров экономического развития. В реальности же сложившаяся система распределения и перераспределения ВВП страны слабо связана с решением насущных социальных проблем и, тем более, проблемы социального равенства. Она, в отличие от американской модели, не способна даже решить задачу создания приемлемого уровня жизни малообеспеченным группам населения.
В отличие от германской модели активное вмешательство российского государства в экономику не рассматривается как средство поддержания баланса между рыночной эффективностью и социальной справедливостью. Она нацелено преимущественно на поддержание управляемости экономики и ее регулирования со стороны государства. В этой сфере между обеими моделями существуют некоторые сходные моменты. В частности, - это серьезное внимание к антициклическому регулированию в целях поддержания макроэкономической стабильности.
Эффективность – важнейший ориентир германской модели. Для современной российской она таковым не является, что находит отражение в реальных действиях государства в сфере экономического регулирования. Как уже отмечалось, защита и поощрение конкуренции, в отличие от Германии, в России не стали на деле ключевыми приоритетами экономической политики. Не сопоставимы также немецкая и российская ситуации в части стимулирования государством инноваций, а так же финансирования НИОКР и фундаментальных исследований. Последовательная структурная политика, являющаяся неотъемлемым элементом государственной экономической стратегии роста эффективности экономики в ФРГ, в России отсутствует. Нет ни четких ее ориентиров, ни действенных механизмов осуществления необходимых мер.
Одним из краеугольных камней устойчивости германской экономики является тесная взаимосвязь производственного и финансового капитала, обеспечивающая стабильной «питание» национального производства и одновременно жесткий контроль за эффективностью использования ресурсов со стороны банков - акционеров компаний. В российской экономике банки по отношению к производству остаются, как правило, сторонними наблюдателями.
В германской модели провозглашаемая задача обеспечения социального равенства реализуется путем сильной социальной политики и прямого предоставления в больших объемах социальных благ. В России отсутствует такая политика, социальные трансферты крайне скудны.
Если сравнивать российскую и шведскую модели смешанной экономики, то следует, прежде всего, обратить внимание на различие реально реализуемых целей экономического развития. В отличие от Швеции в России задача обеспечения высокого растущего уровня жизни населения не является актуальной в текущем периоде ввиду отсутствия базы для ее решения. Задача выравнивания доходов вообще не входит в число приоритетов экономического развития. Задача обеспечения полной занятости только в последние 2 года стала для России существенной, однако соответствующие действия со стороны государства сегодня носят фрагментарный характер и не могут рассматриваться как сложившийся полноценный элемент экономической политики.
Различия прослеживаются и характере вмешательства государства в экономику. Если шведскому государству принадлежит незначительна доля национального производительного капитала, то в России ситуация противоположная. В отличие от Швеции производство ВВП обеспечивается в существенной степени государственными предприятиями. Соответственно формирование инфраструктуры производства и организация НИОКР не является, как в Швеции, основной формой участия государства в обеспечении национального производства.
Российскую и шведскую модели во многом роднит крайне высокая доля государственных расходов в ВВП в обеих странах. Однако, при этом, если в Швеции более половины этих расходов направляется на социальные нужды, то в России доля социальных статей в общем объеме расходов государства в полтора раза ниже. Это говорит о разной значимости социальных приоритетов в рассматриваемых моделях.
В еще большей мере российская экономика отличается от японской модели. В отличие от Японии для экономических отношений, складывающихся на уровне предприятий и в рамках горизонтальных связей между ними не типичны ни опора на традиции, ни высокая степень коллективизма и отношения сотрудничества, ни атмосфера доверия. Отсутствует в экономике России и развитая система координации в сфере бизнеса, основанная на перекрестном участии компаний в капитале друг друга. Нет сопоставимого с Японией уровня взаимопроникновение промышленного и банковского капитала.
Во многом поэтому российский бизнес функционирует в условиях существенно более высокого уровня неопределенности и испытывает несопоставимое давление рынков, в частности, рынков капитала.
Разительны различия в функциях государства. Прежде всего, речь идет о формировании благоприятной бизнес-среды. В то время, как для Японии характерна преемственность, ясность и долгосрочная стабильность экономической политики, являющейся ориентиром для бизнеса, в современной России внятная и последовательная экономическая политика отсутствует. В нашей стране разрушена и не восстановлена в новом качестве система планирования, являющаяся важным элементом долговременной экономической стратегии. Япония такой системой обладает. Наконец, в России отсутствует целостная система норм, адекватная запросам экономики, в Японии же такая система развивается на основе учета позиций бизнеса.
Япония как и Россия, практикует активное вмешательство государства в экономику. Однако направленность, формы и результативность его различны. В центре внимания японского государства находятся проблемы оптимизации организационной структуры экономики и обеспечения ее глобальной конкурентоспособности. Для их решения осуществляются последовательные и системные меры поддержки целевых отраслей и конкурентоспособного бизнеса, затрагивающие и воздействие на финансовые рынки, и организацию НИОКР, и антимонопольную политику. В России, вмешательство государства носит в большей мере производительный характер. Поддержка бизнеса и обеспечение его конкурентоспособности, хотя и провозглашаются как важнейшие задачи, на деле не подкрепляются последовательными и эффективными действиями по решению острых проблем его развития и роста инновационности российской экономики. Пожалуй, можно говорить о сходстве действий властей обеих стран в части проведения мягкой антимонопольной политики, однако причины этой мягкости различны. В Японии – это создание условий развития малого и среднего бизнеса, в России – неспособность государства противостоять интересам крупного бизнеса.