ЧАСТЬ 1 - Охота на Викторио.

В июле 1879 года, в Силвер-Сити, Викторио и его люди были заочно обвинены в убийствах и краже лошадей. Каким-то образом информация об этом достигла индейцев, и они сильно забеспокоились. В конце лета охотничья партия белых проезжала через резервацию, и Викторио, узнав среди них судью и окружного прокурора, подумал, что они приехали за ним. Началась паника. В приступе гнева Викторио резко рванул бороду агента, пытавшегося что-то объяснить, подозвал свистом свою лошадь из табуна, приказал женщинам быстро её навьючить и со своими компаньонами помчался, как только мог, к горам в западном направлении. Это случилось 21 августа 1879 года (согласно другим отчетностям - 4 сентября). Они покончили с жизнью в резервации, и с этого момента всегда находились тропе войны. С ним ехала комбинация из двух племён южных апачей, находившихся в резервации: 145 чихенне и бедонкое. За несколько месяцев к ним присоединились налётчики чирикауа и мескалеро из Мексики, гор Дэвис, из резервации мескалеро, а также, возможно, немного команчей.
Немедля Викторио приступил к кровавой работе. В каньоне Темпорал его воины убили двух пастухов и забрали их лошадей. Затем они набросились на табун лошадей, принадлежащий роте Е, 9-го кавполка, убивая при этом пятерых солдат, троих гражданских охранников и похищая сорок шесть голов животных, принадлежащих подразделению капитана Амбросии Хукера. На свежих лошадях они устремились на запад в труднодоступную область Чёрных Гор, по пути разоряя сельскую местность и широко распространяя потрясающий террор.иМайор Морроу, командующий войсками на юге Нью-Мексико, приказывает послать в этот район всех имеющихся в наличии кавалеристов. Подразделения от западного Техаса до центральной Аризоны были приведены в состояние боеготовности, чтобы быстро и внезапно овладеть регионом. Офицерский совет, созванный в форте Лоуэлл, отдал приказ участникам кампании садиться в сёдла и выступить из соответствующих предписанию гарнизонов.
Младшему лейтенанту Чарльзу Бэйру Гейтвуду, с пятнадцатью солдатами и двадцатью индейцами из роты скаутов, было приказано выступить из форта Апачи для перехвата Викторио, если тот осмелится приблизиться к Сан-Карлосу, где распологались семейства враждебных. Рота D, индейские разведчики, в сопровождении отделения 6-го кавполка, под командованием лейтенанта Гая Ховарда направились в регион восточнее Кэмп-Уачука. Лейтенант Аугустус Блоксом с отделением роты С и индейскими разведчиками выступили в окрестности форта Боуи. Капитан Тьюлиус Тапер выехал из Кэмп-Грант для проведения разведки в прилегающих холмах. Генерал Эудженио Карр поспешил в форт Лоуэлл, у Тусона, чтобы осуществлять общее командование шестым кавалерийским полком. Соответственно приказам, патрули разъехались в поисках Викторио вдоль границы между Аризоной и Нью- Мексико, и вождь был предоставлен самому себе, перед лицом постоянно растущей опасности. Между тем, солдаты выдвинулись к сердцу его оплота возле источников Анимас, в двадцати милях выше Хилсборо и в сорока южнее Охо-Калиенте. Викторио, рано утром 18 сентября 1879 года, умело обустроил западню, включившую около 150 воинов. Она была настолько продумана, что капитан Байрон Доусон во главе сорока шести человек из девятого кавполка и скаутов навахо, ничего не знал об их присутствии, пока не начался бой, и тогда он понял, что без тяжёлых потерь отступить не удастся и их может ждать полный разгром и уничтожение. Враждебные лили губительный огонь со стен скалистого ущелья. Кавалеристы бросили своих напуганных лошадей и кинулись лихорадочно искать укрытия, однако, индейцы простреливали все имеющиеся потенциально безопасные убежища. Послали гонца за помощью. Приблизительно в десять часов раздался крик от кавалеристов, что залегли дальше по реке, сигнализирующий о прибытии более пятидесяти двух человек, большинство из которых были жителями Хилсборо, под командованием капитана Чарльза Бейера. Но из-за постоянно нагнетающегося огня со стороны дикарей и невозможности выбить их с господствующих высот, капитан Бейер мог лишь попытаться помочь Доусону отступить с его гибельной позиции. Было совершено много героических действий. Второй лейтенант Маттиас Дэй спас, перенеся через открытое пространство в двести ярдов, раненого солдата, каждый шаг своего пути совершив под тяжёлым огнём. За это он был награждён медалью Чести, но только после подробного прослушивания этого дела в военном суде. Доктор Кеннон, хирург-контрактник, наблюдал за позициями враждебных в полевой бинокль, пока последний не был искорёжен пулей от винтовки прямо в его руках. С наступлением сумерек, капитан Бейер решает покинуть поле сражения с Викторио. Восемь человек, включая гражданского Джека Хагана и двоих скаутов навахо, были убиты, и два добровольца серьёзно ранены. Более пятидесяти правительственных лошадей и мулов были брошены, и, согласно сообщению, тридцать две из них были убиты, а также, враждебные стали обладателями ручной клади большинства офицеров и многой другой добычи.
Лейтенанты Блоксом и Гейтвуд прибыли, согласно приказа, вместе с их разведывательными группами в подкрепление Морроу в форт Байярд, возле Силвер-Сити, и, как только сообщение о несчастье достигло этого поста, они выступили на место действия в горы Мимбрес. Одновременно с этим, мощные кавалерийские группы окружили горы и обеспечили перекрытие всех путей отхода индейцев. Согласно Гейтвуду, на третий или четвёртый день скауты вышли на след враждебных. «Оставив позади обоз, мы три ночи шли по этому следу, и каждый человек нёс свое оснащение и пайки. Днём мы отдыхали. Постоянно шёл дождь и мы, пренебрегая опасностью, разводили очень небольшие костры, чтобы хоть что-нибудь приготовить, и поскольку больше не было никакой возможности для просушки одежды и нескольких одеял. Единственным небольшим недостатком было то, что дождём был испорчен наш бекон. На второй день мы удловлетворились небольшим количеством вяленого лошадиного мяса и на третий распростились со старым правительственным мулом. В доли секунды его горло было перерезано скаутами до основания туловища, и мул истек кровью и успокоился через несколько минут. На четвёртый день мы вступили в Чёрный Хребет. Тут дождь прекратился». Гейтвуд написал также, что Дэй пренебрёг отступлением, чтобы спасти раненого и вынести его под тяжёлым огнём, за что получил порицание от командующего офицера Бейера, затем попытавшегося засудить его судом военного трибунала, но вместо этого, конгресс Соединенных Штатов выдал тому золотую медаль.
«Перед закатом наши скауты добились успеха в выяснении местонахождения мистера Викторио, обнаружив, что его лагерь расположился в глубоком каньоне. Они одновременно увидели друг друга, и веселье началось. На выстрелы быстро, конечно же, сбежалось их раза в два больше. Из-за небольшого количества скаутов, первоначально увиденных враждебными, они подумали, что уже являются победителями, и поэтому стали совсем наглыми и остроумными, решившись подойти поближе, и даже пригласили скаутов на ужин. Мой первый сержант Дик ответил им, что мы придём, и когда старый Вик увидел сорок с лишним скаутов и столько же солдат, входящих с нижней стороны каньона в их лагерь, то без промедлений дал дёру. Темнота способствовала их побегу. Убытки: два молодых индейца и скво - на их стороне, а на нашей- никто. Им удалось увести своих животных. Рано утром, как только мы позавтракали, внизу каньона раздался одиночный выстрел, затем залп, тут же перешедший в разроненные выстрелы, затем вновь залп, увеличенный вдвое, а то и втрое, эхом, разносимым по долине пока всё это не слилось в беспорядочный рёв, которого было бы вполне достаточно, чтобы напугать сильного человека. Я не думаю, что есть более здравомыслящий человек в стране, чем капрал, который через некоторое время спокойно сказал мне, что я сижу не на той стороне скалы, и обозначил, тем самым, моё безрассудство в выборе позиции у скалы. Приведённые в замешательство, мы вели бой сместившись в центр лагеря Морроу, находясь в миле от скаутов, которые спешили присоединиться к схватке. Когда они начали подходить, мы не могли определить, кто они, враждебные или нет, пока не услышали сквозь туман голосовой сигнал сержанта скаутов Джека Лонга, проревевшего: «Мучо Буэно! Бог с нами!». Теперь мы узнали наших скаутов. Преследование дерзких негодяев было бы бесполезным в высокой скалистой твердыне, а между тем, несколько из них, то там, то здесь, появлялись на пиках над пропастью и трясли своими грубо залатанными ягодицами в нашу сторону, а в иных случаях, пренебрегая опасностью, подступали даже к самой грани площадки, расположенной выше нас. В итоге, мы возвратились в свой лагерь. Индейцы апачи редко совершают нападения на столь сильное подразделение как наше. Больше на этой колонне они не проводили испытания. Тем не менее, несколько солдат было убито и неустановленное число враждебных ранено. Однако противник не оставлял команду в спокойствии. Пытаясь увести животных из каньона, солдаты вновь попали под огонь, но успешно вышли из-под него. В дальнейшем было много подобных действий, но большинство из них не были столь же решительны. В одной из схваток майор Морроу ударил по лагерю Викторио и возвратил шестьдесят мулов и лошадей, включая дюжину животных, захваченных у Хукера возле Охо- Калиенте. Два десятка добровольцев из Месильи вышли на охоту на индейцев и горько потом пожалели об этом. 13 октября в районе Черного Хребта они увидели трёх лошадей и помчались за ними прямиком в западню. Индейским огнём было убито пятеро мексиканцев и один американец, по имени Билл Джонс(1). Апачи позволили им отступить, а затем захватили возле ранчо два фургонных обоза, подожгли повозки и побросали в пламя мёртвых и раненых, в итоге убив одиннадцать мужчин и захватив женщину и ребенка. Затем они исчезли в юго-западном направлении, в горах Флорида, нагруженные добычей и довольные воспоминаниями о массовом убийстве. Одно из сообщений указывало на то, что последний налёт возможно был совершён апачами во главе с Ху, только что прибывшими из Мексики, а не людьми Викторио».
Между тем, жителям Юго-Запада ситуация казалась безнадёжной. Они знали, что «большая и кровожадная группа индейцев будет широко сеять смерть»- согласно публикации в “Star”. Юго-запад Нью-Мексико фактически находился в руках апачей; жители во всеоружии, а военные в гонке преследования. Предупреждения об опасности повсеместно находили своё подтверждение. 22 октября 1879 года ”Star ”сообщает, что лейтенант Блоксом схлестнулся в жёстком противодействии с апачами Викторио, потеряв при этом семнадцать скаутов и двух добровольцев, что, вероятно, являлось преувеличением, если вовсе не фальшивкой, однако прибавило поводов для волнения. По-видимому, насытившись в Нью-Мексико, Викторио устремился на юг, и за ним по пятам следовал целеустремлённый и суровый майор Морроу. Лейтенант Гейтвуд, как командимр роты индейских скаутов, находился вместе с ним, и согласно вышедшему из-под его пера, мы знаем, что это был очень трудный марш: «От озера Паломас, под палящим зноем мы маршировали весь день в юго-западном направлении, и перед наступлением сумерек наткнулись на небольшой водоём между скал у подножья гор Гудсайт, который снабдил каждого человека и животного примерно полпинтой воды. Там же мы расположились лагерем на ночь. Весь следующий день команда брела по жаре, через песчаную пустыню севернее гор Гузман. Тропа извивалась среди песчаных холмов и лавовых постелей, обращённых к югу. Лошади и мулы начали уставать, и страдали от жажды и жары, и если чья-либо лошадь оставалась позади, её хозяин дальше шел пешком. Примерно в девять часов мы наткнулись на лужу грязи в солончаковой низине, и расположились здесь лагерем. Это и без того был бассейн грязной воды, и вдобавок враждебные днём провели их лошадей через него и разворошили содержимое до такой степени, что превратили его в известковый раствор. Люди и животные попытались попить эту смесь, но безуспешно. За два дня утомительного марша было покрыто семьдесят миль. Неизвестная страна всё ещё лежала впереди, но надежда догнать противника мобилизовала у людей дополнительные силы. Утром марш был продолжен. Сзади осталось ещё больше мёртвых животных, а солнце, казалось, становилось всё жарче и жарче. Не было слышно ни пения, ни шуток, ни разговоров, никто в колонне не курил, и банджо цветного солдата, раньше хорошо поднимавшее дух солдат, теперь находилось в покое. Индейские скауты, всегда следовавшие пешком, были более подготовлены к трудностям перехода, но даже они начали выказывать признаки усталости. Несколько раз мы проходили места, где хитрые дикари обустраивали засаду, но потом покидали её. Во второй половине дня мы наткнулись на водоём чистой и холодной воды. Но, увы! В нём плавал мёртвый и выпотрошенный койот, а значит содержимое водоёма было ужасно отравлено. Очень трудно было удержать людей от употребления этого. После наступления темноты, мы вступили в выступающие гряды гор Гузман, находясь, возможно, в двадцати милях от Ханоса. Здесь отчётливо виднелась тропа между двумя параллельными гребнями, окаймлённая с обеих сторон кустарником и скалами, и можно было не сомневаться, что там на каждом выступе находятся воины, ожидающие, когда мы вступим на пологое пространство. Наши скауты не обманулись. Когда взошла полная луна, при её ясном свете можно было различить человека на значительном удалении. Некоторые из наших скаутов успешно достигли начала цепи воинов, и при помощи спешившихся солдат, вынудили враждебных покинуть их удобные позиции. Теперь те сплотились на высоком гребне, в нескольких сотнях ярдах далее, но не смогли удержать свои закрытые позиции: апачи рассеялись и бежали, впрочем, как и всегда в подобных ситуациях. Наши люди неуклонно продвигались по очень неровной горной местности. Кажется у индейцев было достаточно боеприпасов, так как весь верх горы был покрыт вспышками от выстрелов. По мере приближения к верху гребня, выстрелы из наших карабинов спрингфилд и из их винчестеров стали такими частыми, что слились в непрерывный рёв. Вдруг стрельба прекратилась, и можно было различить грохот падающих с горы вниз камней. Наша цепь передвинулась вплотную к окружающим нас скалам - двадцати футов высотой или больше,неважно. Враждебные направляли тяжеленные валуны посреди наших людей, но к счастью никто не получил повреждения, хотя, во время тяжёлого ружейного огня несколько наших были убиты и ещё больше ранено(2). Не в состоянии достать противника, Морроу, обогнув небольшой гребень, повернул назад». Была предпринята атака с левого фланга, с Гейтвудом и шестью его скаутами в авангарде. Однако, это не застало врасплох противника, который яростно контратаковал, вынуждая людей Гейтвуда к беспорядочному бегству в сторону основной команды(3).
Люди выбились из сил от жажды, усталости, и хотели лечь спать и больше не подниматься. Когда, наконец, был сделан привал, все разбрелись и большинство улеглось спать. Тогда полковник решил, что лучше всего его команду поможет взбодрить вода. «Было очень холодно, и примерно в два часа утра, 28 октября, офицерам было приказано тихо поднимать своих людей и вести их обратно, к месту где оставались наши лошади. Это было нелегко выполнить. У многих стали проявляться симптомы бешества из-за дикой жажды. Ещё было темно, когда мы, наконец, достигли воды. Некоторые из скаутов пришли туда раньше остальных и разожгли небольшие костры вдоль берегов небольшого потока, вытекающего из родников. Белые, цветные и красные мужчины, лошади, мулы, - все в неразберихе устремились к воде. Они пили из него, падали туда, вылазили и возвращались обратно. Они плакали, ликовали, и танцевали так, что всё взбаламутили вокруг, но им было всё равно, и не было никаких ссор во время этой процедуры. За семьдесят шесть часов, они промаршировали из Паломас 115 миль к небольшому потоку, лишь с небольшим запасом воды, и вдобавок к этому провели ночное сражение в горах Гузман.
Напившись и умывшись, наконец-то, команда двинулась на север и третьего ноября достигла форта Байярд (4).
Группа из пятидесяти двух пограничных жителей, согласно одному ничем не подкреплённому сообщению поторопилась туда, где Морроу повернул назад, и попала в ловушку сил Викторио в горах Канделария. Несмотря на отчаянное сопротивление на протяжении десяти часов, почти вся группа была уничтожена. Согласно утверждению, тридцать два человека погибли, восемнадцать были ранены, уцелевшие бежали в свои дома в Нью-Мексико (5).
В начале декабря газеты сообщали о присутствии враждебных в Нью-Мексико, но это был не Викторио, а Ху и Джеронимо, пожелавшие сдаться, по крайней мере на зиму. Их капитуляция, если это можно так назвать, привела их к Арчи Макинтошу, Тому Джеффордсу, и капитану Хаскеллу - адъютанту генерал-майора Орландо Уилкокса, - и все вместе, несколько белых людей и 110 апачей, устремились к резервации Белой Горы. Джеронимо, Понсе, Франциско и несколько других знаменитых отщепенцов, сбежали из Сан-Карлоса в Мексику 4 апреля 1878 года, но в отношении их побега не было выпущено ни одного официального релиза. Они объединились с Ху и Нолджи в Сьерра-Мадре и вскоре открыли интенсивную торговлю украденной собственностью с жителями Ханоса. К июлю 1879 года было, наконец, выяснено их местонахождение. В конце этого же года, Джеффордс, благодаря личному знакомству с ними, а также Арчи и Хаскелл, с несколькими присоединившимися к ним дружественными индейцами, встретились с враждебными. Однако, нужно сразу подчеркнуть, им так и не удалось возобновить отношения с Викторио.