Этот персонаж часто возникает в различных видах искусства.
В живописи, например, этот герой запечатлён в работе Бориса Кустодиева «Купчиха и домовой», Елены Шумаковой - «Домовой и Баба-Яга», цикле работ Александра Маскаева.
Образ домового был воплощён также в кинофильмах. Так в 1976 году Борисом Бунеевым был снят детский фильм «Деревня Утка», в котором фигурировал домовой Шишка. В 1988 году в России вышел кукольный мультфильм по одноименной сказке Ганса-Христиана Андерсена «Домовой и его хозяйка».
Этот образ отразился и в музыке, в частности современной: российская рок-группа «Сплин» в 1996 году записала песню «Домовой».
Домовой представлен во многих произведениях мировой и русской литературы.
Домовой из всех представителей так называемой «низшей мифологии» - самый близкий, понятный, можно даже сказать, свой персонаж. Читатель XVIII века не нуждался в объяснениях и комментариях, когда сталкивался с домовым в каком-нибудь литературном тексте, да и обращались к этому образу писатели той поры не для характеристики части народных представлений, а с сугубо поэтическими, художественными целями. С домовым был «хорошо знаком» Г. Р. Державин, приписавший характерные черты его мифическому Волхву Злогору:
В куту кикиморой незримой
Сидел он часто на печи;
Весь ужин, к вечеру хранимый,
Съедал, зубами срипучи;
А по ночам к хозяйску диву
Скакал на клячах по сту верст;
Коню ж любимому плел гриву
И как трубу волнистый хвост.
Литература 20-30-х годов XIX столетия, в связи с общим интересом к мифологии, к быту и мировоззрению простолюдина, сохранявшего преданья старины, сразу обратила внимание на личность домового.
В жанре баллады 2Всем красны боярские конюшни...», так же отмечено полушутливое, полусерьезное послание Пушкина «Домовому». И еще очень много не столь известных поэтов и писателей обращались к образу домового: фантастический рассказ О. И. Сенковский «Записки домового», басня И.И. Хемницера «Домовой», басня И. А. Крылова «Скупой», стихотворение Д.В. Веневитинова «Домовой», стихотворение Ф. Н. Слепушкина «Конь и домовой», драматическое «представлении в 4-х действиях» А. Ф. Погосского «Дедушка-домовой», стихотворение Л. А. Мея «Хозяин», Н. Тэффи «Домовой», рассказ А. С. Грина «Словоохотливый домовой».
Пушкинская баллада, написанная слогом «Сказки о рыбаке и рыбке», содержит жалобу старого конюха на домового:
По ночам ходят он в конюшни,
Чистит, холит коней боярских,
Заплетает гриву им в косички,
Туго хвост завязывает в узел.
Как не взлюбит он вороного,
<...>
Конь не тих, весь в мыле, жаром пышет,
С морды каплет кровавая пена.
Во всю ночь домовой на нем ездил...
Обращаясь к народным поверьям, литераторы прошлого столетия обычно выбирали одну из черт сложного образа домового. В быличках он очень разнообразен, да и именуется в зависимости от «амплуа»: домовой, дворовый, запечник, жихарь, хлевник, старичок, живущий при лошадях, и т. п. Он одновременно добр и опасен; невидим, но всегда напоминает о себе; пугает и сторожит, заботится о благополучии дома и двора, но и изводит, выживает тех, кто ему не полюбился (лошадь, корова, чужой человек и т.п.).
Домой – покровитель вдохновения, хранитель народной памяти и культуры.
Рассказ Надежды Тэффи «Домовой» относится к циклу «мистических» рассказов, которые печатались в 1931 г. и впоследствии вошли в книгу «Ведьма». В основе сюжета лежат события, разворачивающиеся в доме после приезда жены «какого-то дальнего родственника» Алевтины Павловны и её «крошечной» дочери Люси.
Рассказ представляет собой воспоминание повествовательницы о событиях своего детства. Глазами ребёнка представлены и мир народных суеверий, и реальный мир сложной взрослой жизни. Дом, в котором происходят события, наполнен обитателями. Но, кроме людей, в нём, как верят рассказчица и её нянюшка, живёт и домовой. Няня – один из ключевых персонажей рассказа, поскольку именно она является человеком с народным мифологическим сознанием, с позиций которого объясняются действия и мотивы домового и даётся оценка поступкам героев. Няня безоговорочно верит в домового, для неё он такой же житель дома, как и остальные члены семьи. Она неграмотная, из народной среды, поэтому народные представления являются для неё живыми верованиями. Её мир – это мир традиционной культуры. Алевтина говорит няне, характеризуя её: «Нянюшка, в вас много народной мудрости».
В начале рассказа домовой назван «внутренним врагом» нянюшки: то он очки спрячет, то нитки запутает. Есть у няни и «внешний враг» – бонна детей Эльвира Карловна. Эльвира Карловна обучала детей азбуке и «начаткам Закона Божия», она «терзала науками и шлёпала», за что няня её не любила. Во внешнем облике и поведении гувернантки подчёркиваются «чужие» черты: безбровая, курносая и белоглазая, она звалась за глаза «чёртом чухонским». Враждебное отношение няни к бонне объяснимо: «К ней в нашей семье переходили дети лет пяти прямо из детской от нянюшки для изучения наук». Эльвира Карловна в глазах нянюшки приобретает явные демонологические свойства.
Люся и её мать Алевтина Павловна появились в доме родственников после какой-то семейной истории, сути которой дети не понимают, но читателю ясно: муж не без оснований заподозрил Алевтину Павловну в неверности и выгнал с дочерью из дома. Особое внимание уделяется описанию жизни Люси и её матери в доме, отмечается, что Люся была тихая, испуганная и старательная, а её мать совсем не занималась дочерью. Рассказчица даёт свою оценку этим персонажам: «Странная была девочка», «странная была дама». Акцент делается также и на отношении домового и всех домочадцев к Люсе. Няня говорит: «Её «хозяин» любит!». Рассказчица замечает: «Девочку все любили особой жалостью». Однако отец семейства, отставной гусар Коля, забрал дочь. После чего и Алевтина Павловна вынуждена была вернуться домой…
В романах Джоан Роулинг «Гарри Поттер» (1997 – 2007 г.) упоминаются «эльфы-домовики».
В серии книг русского писателя Дмитрия Емца «Таня Гроттер» (2002 – 2012 г.) также фигурируют домовые.
Домовые становятся героями книги Елены Левкиевской «В краю домовых и леших. Персонажи русских мифов» (2009 г.).
Этот персонаж также представлен в книге Игоря Малышева «Дом» (2007 г.).
Персонаж из сказочной повести Татьяны Ивановны Александровой «Домовёнок Кузька». Книга о домовёнке Кузьке является трилогией, состоящей, соответственно из трёх сказок: «Кузька в новом доме», «Кузька в лесу», «Кузька у Бабы-Яги» - объединенных в сказочную повесть. Произведение построено на основе кольцевой композиции. Все три сказки повествуют о жизни и приключениях Кузьки, рассказывающего историю своей жизни Наташе (своей новой хозяйке). Таким образом, читатель переносится вместе с домовёнком на полтора века назад. А заканчивается сказка снова в квартире у Наташи.
Предисловие к книге «Домовёнок Кузька» (2015) написано М.А. Мельниченко и называется «Мама домовёнка». Она отмечает, что происхождение Кузьки связано с фольклорным образом домового. В детстве Татьяне Александровой и её сестре Наташе рассказывала истории о домовых их домработница М.Ф. Царёва. Примечательно также, что главная героиня сказки «Кузька в новом доме» тоже носит имя Наташа. 8 октября 1972 года Александрова стала сочинять историю Кузьки. Так этот герой появился на свет.
Сказочная повесть о домовёнке Кузьке показывает, что необязательно забывать старые традиции и обычаи, они поэтически обогащают и украшают жизнь человека, особенно ребёнка, и в ХХ, и в ХХI веке. Потребность в чудесном, удивительном характерна для человека любой эпохи.