Алина Терняк
ДЛИННАЯ
ДОРОГА
Екатеринбург
***
Длинная дорога серебристой пылью
Тихо заискрилась, ночь вокруг лунна!
Бесконечной прорвой, трепетною былью
Смотрят вдаль овраги с каменного дна.
Ухая, все совы вышли на охоту
И чернеет жесткий одинокий лес.
В зарослях мимозы и чертополоха
Притаился ночи одинокий бес.
Бесконечным краем, счастьем волооким
Превращает тройка сказку нашу в быль.
И поёт рулады где-то одиноко
Жалобный и светлый памятный ковыль
***
Звездопад. И кометный дождь.
Острый взгляд. И нелепая дрожь.
И под ливнем трепещет сад.
И зигзагами листопад.
Ветром мороси тёмной
Журчит по волнам
Синевы застеклённой
Звездопад, как
Сиреневый сад,
В бесконечное
Чудо влюблённый.
***
Боль. Я узнаю её
По струнам тихого дождя
На искрах поднебесья.
Я узнаю её по звёздам бытия
В дали заоблачных поместий.
Я узнаю её по пеплу,
Вновь проигравшую в гусарскую рулетку.
Я узнаю её по соснам переломанным
В жестокости запрета.
И я люблю её –
Ведь без обиды и разлук
И к свету дверь
Закрыта безответно.
О, боль, истома.
О, скажи, небытиё,
Скажи где ты?
«Всегда с тобой
рука я об руку
Со счастьем и запретом!».
***
В безмолвной, цепенеющей излучине
Задумалась река посеребрённая,
И вечность одинокостью измучена,
И небо, словно мешанина чёрная,
И звёзды, словно жадные свидетели,
Утихли в ожидании греховодников,
И нет на свете ничего спасительней,
Чем мир небесных и святых угодников.
***
Льдинка в стакане виски,
С веток сосульки свисли.
С рейсов аэропорта
Снова спешат эскорты.
С визгом снуют машины,
Нагло сверкают витрины.
Но словно айсберг на Висле
Льдинка в стакане виски.
С севера или с юга
Люди спешат друг к другу.
А льдинка одна рыдает,
В виски слезу пускает.
Путает виски мысли,
И облака повисли…
Словно куплет на выброс,
Льдинка в стакане виски.
***
Развернулась картина милая
Сердцу странному и чужому.
Полусонное утро, остылое
Пробирается по бурелому.
А рассвет вспыхнув, расширяется
По недвижимой, тёмной пропасти,
И свечение проявляется
В затуманенной невесомости,
И лучи одиноко мечутся
В отдалении одурманенном,
Светел лес и берёзы светятся,
Словно блик на реке израненной.
Незнакомое отчество
В тишине одиночество
Промерзает потерями.
Незнакомое отчество
Ускользает во времени.
Уходящая жизненность
Угасающей чувственности
На прогулке предтризненной
Увядает в искусственности
Добровольной жесткости,
Увязает во мнениях
Незнакомого отчества –
Серенькое отчуждение.
***
На перекрёстке дорог запорошенных
Ярко горит милосердный огонь.
Дивные ели ветвями взъерошены,
Изморось смотрит волчицей седой.
Бьют ключевые годами источники
В тех позабытых, суровых краях,
Где милосердия огнь неисточный
Вечно звенит в соболиных петлях.
***
Километры под грозой,
Падает листва.
Надо падать на постой,
Ноченька права.
Ночи этой всё равно,
Ей уйти бы ввысь.
Бесконечное кино…
Под ногами – слизь.
Ночь, и некуда бежать,
Крысой серой мгла
Будет мысленно стоять
Вёрткой, как юла.
Тихо. Слышится капель,
Но откуда ей
Быть, когда гроза теперь,
Словно дикий зверь?
Прекращается гроза,
Сыплются дожди
От утра и до утра.
Помощи не жди.
***
Потуши огонёк в ночи,
Потуши его для себя.
Да ответь уже, не молчи.
Не дерзи, я уже не твоя.
Всё равно мне катиться вниз
Или вырваться к высоте.
Ну спустись тогда за корму,
Вызов брось сухой темноте.
Пустота она белым сплошь
Выстилает полёт нирван.
В огоньке твоём гаснет ложь.
Дёрни же, наконец, стоп-кран!
***
Слышен из-под земли
Стук.
Отдохнуть я присела
Вдруг,
И собачий лай в степи
Оглашает окрестности.
Стук и лай.
Колокольный звон.
И вдали загудел перрон.
Небо синее, где же стон?
И в пространствие дышит клён.
Слышу я из-под земли
Стук.
Может быть, у меня есть друг?
А быть может, крадётся враг?
Может, это вообще пустяк?
***
Просинью заискрились версты,
Ветровей проталинам снится.
Эта сиреневость весен,
Словно у моря синица.
Словно распахнуты сени
Ветром с полей плодородных.
Шепчется кустик сирени
С вербою околоводной.
***
Нам не увидеть солнца золотого
Нам не познать серебряной луны.
От мраморного пыльного остова
До Вечности и шёпота молвы
Века живут. А мы – не умираем.
Ко псевдоскорбью лживых слёз людских
Мы километры жизни отмеряем,
К себе – без жалости,
С работой – за троих.
Всё время палки, словно псы желаем.
Взять даже этот почерневший стих.
***
Я не должна была
Ударяться в лирику,
Но цветет волна
На камне панегирика.
Будто бы изо льна
Нить наших слов.
Замерла веселья весна.
Лишь ветер вдали суров.
Я хотела бы ввысь,
Но куда? Я раба
Адовой пристани
И подобие присказки
Жизнь моя…
***
Страшно, когда ты
Говоришь мне
О том, что
Вселенная слышит.
Может, хоть я и
Человек,
Но ведаю,
Чем она дышит.
Пятым чувством
Из кармы искусства.
***
Зачем, скажи,
Не быть поэтом?!
Ну, будешь бедным…
От монет –
А велика ль беда?
Да что монеты те?
Их не возьмешь ты в Лету.
Навек взойти способны
Лишь слово и звезда,
Лишь песня и судьба –
Печальная дорога,
Бескрайний лишь простор
Обветренной Руси
И зачервлённых скал
Неясная тревога…
Зачем, зачем, скажи,
Поэту все монеты?
Когда он и одну
В стихах не воспевал?
***
Перепутье, перепутье ветров…
И в безветрии вьюжный ветер,
До чего он бывает суров,
До чего отблеск лампы светел,
До чего промерзают сны
В белоснежности иллюзорной,
До чего дороги снежны
В перекрёстках зимы непокорной.
***
Где ты, где
Моя одинокая смерть?
Когда в вечность прикрою глаза
Вместе с солнцем зелёным?
И прикроет луна
Стыд, не горький, людей.
Пепел звонким ручьём
На траву раскалённую
Выльется.
Но из плена не вырваться...
Если б вырвать из плена
Я край тот могла!
Пепел сыплется… Я умерла.
***
До чего всё дошло?
Что мы натворили?
Все дороги перемело...
Сами выдергали и сгубили
Свою истину, свой причал,
Свою одушевлённость веры.
Межсистемна правда средь скал
На обломках горящей химеры.
***
У меня глаза закрываются.
Я опять почти в полусне.
Неизвестностью изгоняется
Полудрема – тоска по весне.
Невозможное, неизбывное,
Одинокое чувство вины.
И тревожные, полузабытые
Утра раннего пьяные сны.
На погосте, на древней извести
Одиночество бытия…
И в аркане истоптанной излеси
Бесконечность, заря и скамья.
***
Я не вижу ничего, кроме вечера.
Видит вечер лесостепь пустошью.
Где-то далеко жгутся скверики
По огромным лиственным сериям.
Где-то падают в болота синие
По неясному, туманному вектору
Все закаты длинные-длинные,
И луна присыпана ветками.
А из под осиновой рощицы
Вылетают с хмурыми ветрами
Невесомые хмельные полчища
Мотыльков… За гранями ветрено.
***
Ветер северный солнце обуял.
Льда кусочки медленно плакали.
Высота далёких гремящих скал
Замирала, тревогой объятая.
Веера туч, облепленных инеем,
Навевали тоску одичалую.
Дали нежности, светом покрытые,
Небо с вечностью обвенчали.
***
Попадали сны в туманность.
Полумесяц в степи засиял.
Ну, скажи, что опять за странность?
Чей там призрак вдали стоял?
Невдомёк ему, что я устала.
Что вот-вот уже упаду.
Он шерохается по шквалам
Ветра западного в дыму.
Узнаю ли тебя, о, призрак?
Подошёл бы на огонек.
Но во злаках полынью выцвел
Автострадный лихой огонёк.
***
Я люблю утро свежее, раннее
И в степях колокольный звон.
Но смущают меня погребальные
И надрывные крики ворон.
Тех ворон, что над сёлами носятся
Так, как будто они грачи.
Иногда камень в руку просится,
Но об этом давайте смолчим.
Колокольный звон расстилается
По окрестностям сёл и степей,
И вороны лететь не решаются
Там, где Свет не смыкает очей.
Так и в жизни нет безысходности
В том плохом, что видимо нам.
Свет повсюду. А зло бесплодностью
Превращается в прах и хлам.
***
Лились реки небесной воды.
Ну, а я сидела в нирване.
«Невозможно» – так скажешь ты
Тонуть в каплях, как в океане.
Вспоминала я пустоту
И учение о круговерти.
Оглянулась – сижу в свету
Переливчатой радужной сети.
Я не помню, как время шло
И не помню, как в свете тонула.
Дождь прошёл. Озаренье прошло
Средь домов и машинного гула.
***
Засверкали капли искристые,
На огромных полянах светает.
Не поляны – поля российские
Принимают влажными недрами
Дождь и морось.
Огромным вымпелом
Разворачивается облако…
Перемешано с неизвестностью,
Переиграно криком колокола.
Частоколы дресвяно-тёмные
Перекличкою старославянскою
С покосившимися избёнками
Отзываются. Ветер. Пасмурно.
***
Мы не думали, что пустошь туманная
Обернётся к нам зёвом чёрным.
Мы считали, за океанами
В наш типаж ещё море влюблённых.
Проиграли мы! Или всё же нет?!
Травим мы друг друга отравами,
И в очерченной дали – зелёный свет
Прозаичен, как летний паводок.
***
Не восстановить события:
Сквозь окна разбитые
Ходят кошки чёрные,
Пеплом покрытые.
Грусть неизлитая
На обломках радости.
В саду под липами
Каплями падает
Небо размытое,
Бури сокрытые,
Окна разбитые
И… черная кошка
Жалко мяучит,
Кем-то забытая.
Что же с ней будет?
Знать не дано…
Сквозь дымное утро
Плачут листья
Росой облитые.
***
Ночь – картинка. Отломаны крылья
У огромного Голубя Мира.
Снова зла торжество и насилия
И в окурках пустая квартира.
И никто никого не любит.
Никому ничем не поможет.
И своею меркою судит
Всё о том, о чём только может.
Расстилаясь шёлковой тканью
Протянулись дорог полотна,
И под синей небесной дланью
Рассекретилась тяжесть грома.
***
Девятый километр
От города.
От Молоха?
Или от вороха?
Может, от шороха
Чёрных воронов,
Которые летят,
К ДТП прикованы?
Мир вам, вороны!
Пир вам, вороны!
Ну, а я не живу оковами,
Вижу лишь свет с небес…
Кстати, а он – в вашу сторону.
***
Очень хорошо быть примой.
Хорошо лететь куда-то в Канны.
Быть желанной и любимой,
Собирать от жизни только гранты,
Но еще быть лучше,
По мне лично,
Личностью. Неугасимым светом,
Словом освещать мирскую глину.
Очень даже важно быть поэтом.
Только много лучше, вам скажу я,
Быть обыкновенным человеком.
Не галлюцинировать танцуя
И не медитировать с успехом.
***
Дикие сколы сурового пепла
Волнами гладкими ввысь ускользали.
Вновь засверкали вдали километры,
Отогревая ветрами печали.
Весь белоснежная манит снегами.
Горные выси и вечность энергий
Перекликают тоску расставаний
С тем, что в душе навсегда незабвенно.
***
Беспросветность вечно пылает
Огромным столпом безысходности.
Тишина вдали замерзает,
И ветра запутались в сложностях.
И несовершенства серьёзные
Грустным сном в реальности плавятся,
И разбросанность непригодности
В своевременности замыкается.
***
В небо взмыли чёрные вороны.
Принесло их, что ли, с востока?
Разлетелись в разные стороны,
И от чистых гладких истоков
Созерцание неизбежного
Поражало воображение.
В ослепительнейшей небрежности
Мирового круга скольжение
Повернулось сдвоенным солнышком
И лучом пронзило, как мыслию.
Не поймешь в осознании восточного,
Где же скол откровенной истины.
***
Пропастью с небес
Открылась гроза.
Словно слеза
Первая капнула капля,
И полилась рекой бирюза…
Морем дождей грозы плакали,
Высь энергий смогом вилась,
А бирюза с небес
Так и летела…
Чистые росы –
Травинок глаза –
Тайной покрыли
Земное тело.
***
Я умирала, но снова вставала.
Я поднималась и снова – вперёд.
Ран я уже своих не считала.
Только добро меня к жизни зовёт.
Только желание сделать получше,
Только желание счастья и света
Мне помогают в этой дремучести –
Пропасти, без корешков и ответов.
***
Пусть я буду умирать –
Никогда не увидите слёз.
Пусть меня будут гнуть и ломать –
Не позволю вершить курьёз
Над своим, над чужим, над всем!
Защитить способна своих!
…Ветер призрачных перемен
С горькой долею на двоих….
***
Километры воды,
Километры тайги…
Может, мы невольны
И не так уж плохи?
Может, жизнь обновим,
Может, станем совсем
Мы, на деле, другими,
Чем внутри этих стен...
Может быть, от болот
Мы отвыкнем, и вновь
Бесконечность высот
Нам подарит любовь?
***
Материки, материки
И одиночества моря…
Нет, не воспринимай в штыки,
Что увядает время зря.
Пожизненная круговерть
Материков и островов
Бросает нас от жизни в смерть.
И жирно клацает засов,
И злополучности исход
Зависнет во вселенской тьме.
И долгий одинокий срок
Рассыплется по пустоте.
И ночи съест седая мгла,
Завьюжиться ей невтерпёж.
Подмостки пропастей прошла,
Теперь опять её кутёж.
Вновь излесь манит нас в тиши,
И верность выщерблена сном.
Вот так – от неба до земли
Наш зеленеющий излом.
***
Льды проснулись,
Веет с озера
Ветром ельника,
И бульдозером
Снег раскидистый
Сыплют в стороны.
С куч извилистых
Лезут вороны.
Белки вертятся
Между веточек.
Нас весна проймёт
Аж до клеточек
Бесконечною предысторией,
Эйфорией и аллегорией.
***
Люблю огромный наш Урал.
Люблю искрящиеся ели.
Люблю пролесок, перевал,
Смурные зимние метели,
Весну от слякоти смешную
И лето с запылённым садом,
И осень – древнюю княжну,
Танцующую с листопадом.
***
Тёмно-бурые, в шишках, сосновые
Поломались ветки в лесу,
И краснеют листья кленовые,
Развевают печаль-тоску.
Лиственницы мех взъерошенный,
Осыпается дикий камыш…
И рябина снежком припорошена,
И к теплу улетает стриж.
***
Впереди тропы высокогорные,
Впереди синеглазая гладь.
Кристаллическими дорогами
Вновь идёт светозарная рать.
Над прозрачными горными реками
Древесину сбивает в плоты.
Человечностью человековой
Укрепляя в горах мосты.
***
В предрассветном мутном пространстве
Замерещились сны без времени,
В настоящем лесном убранстве,
Во свечах полынного семени.
Улетала разбитость вьюгами,
Засыпалась золой в перелесочке.
В переборах, звенящих стужами,
Пропадали сны-недовесочки.
И покрыты невольно инеем,
Никогда и никем не измерены
Травы долгие, древние, вислые
Замерзали в стеклянном времени.
***
Идут годы,
А небосвод всё тот же,
Те же сны и панорама,
Как кисейная драма
Ждёт злой, оголтелой весны.
Всё также звёзды своим парадом
Метеоритам мигают «Стоп».
И муравьи снуют на сене…
Судьба любая, как сена клок –
По серебристой речушке-вене
Несётся вдаль золотистый сноп.
***
Горьким инеем пыли
Увядают картины
Жемчужных окон.
И в бескрайней, просторной,
Обветренной были
Ели вольным каскадом
Идут на поклон.
Вздрогнут веси, –
Поля оживают, равнины.
И в пути, мимоходом,
Дороге вослед,
Я огромные, вечные
Вижу картины.
Первозданная мощь
Догорает в ответ.
И мерцает дорога
Огнями заправок.
Красоту созерцая,
Давай помолчим…
Наша жизнь – перелёт...
Нет, не надо поправок!
А в прибытия пункт
Всё равно долетим!
***
Белый снег стелился под окнами,
А дома, устав от зимы,
Всё пытались заснеженным оком
Разглядеть зачатки весны.
Ожидание вдохновения
И бессменная белая хмарь
Погружали опять в сновидения,
И запутывал мысли февраль.
***
Гонит ветер белый туман
От невинного Света прочь.
Я не помню даже, когда
И за что полюбила ночь.
Может быть, за хладную синь,
Может быть, за чёрную мглу?
Я выуживаю листки
Из мокрющих луж поутру
И брожу, не ведая счёт,
Каббалы значениям врозь.
Может, знает персидский кот,
Отчего так люблю я ночь.
***
Вечер юного мая
Сгущал свои краски.
Он игриво дарил
Бесконечную нить.
Вспоминай, милый мой,
Вспоминай мои ласки.
Как сквозь пальцы песок
Растворились они.
Ничего, может быть,
Ты печальные слёзы
Будешь лить на росистую
Травную степь.
Нет, не плачь, милый друг.
Нам с тобой уже поздно
В центрифуге событий
О горестном петь.
Полюбил ты меня.
А зачем?! Я не знаю.
Ведь цветок красоты
Не сорвать наугад.
И наверно не зря
Вечер юного мая
Вносит в нашу любовь
Потаённый разлад.
***
Не тревожьте, не злитесь, бейте
В барабаны шальной бересты.
Берегиня леса ответит
Вам за сломанные мосты.
Гениальна лесная Природа!
Дивный свет и лучей хоровод
Проступает от сосен гордых
В тени мерных лесных позолот.
И не нужно «верных» кавычек.
Мудрость жизни всегда проста.
Нет на паперти безналичек
И душа природы чиста.
***
Километры воды – водицы.
Раскинулась матушка Волга...
Что лесам рядом с нею снится,
Отгадывать можно долго.
Волга! Края щедрые
На природный стол.
Волга! Волны медные
И над ними летит орёл.
Волга! Ты знаешь прошлое.
Ты словно Родина-мать.
Нет! Твое имя громкое –
Не позволит тебя забывать.
Волга, сколько в крае твоём
Мостов и озёр затаилось?
Матушка, знаешь, при том,
Ты не раз в моем детстве снилась…
***
В раскидистости лип и тополей
Веками тёмными покрыта синева,
И белые лучи в расчерченность ветвей
Порою даже не пускает мгла.
В раскидистости лип, в полуденной тиши
Кидалась светом переигранной весны
Туманность Андромеды… А может…
Не спеши –
То был всего лишь фантик от конфеты?
И в созерцании вершин,
В ущельях диких гор,
В прозрачности озёр
Открыта перспектива
Далёкого разлива.
Туманность велика,
Всё прячет облака
Под покрывало неба
И солнца взгляд счастливый.
А в лиственной тиши,
В безудержной глуши,
В раскидистости лип и тополей
Огнями тёплыми зажжётся синева,
И светлые снопы заснут среди ветвей.
***
Невозвратная боль-тоска.
Отстучит вагон пережитого,
Словно стиральная доска,
Пальцы в кровь на которой сбиты.
Кто сумеет любить итог
Припорошенный кровью с пеплом?
Кто воздвигнет большой чертог
ЛЮБВИ, бесконечно светлой?
Кто розы отряхнёт от стекла
И поставит их в вазу тонкую?
Кто уберёт всполохи зла,
Заведёт под гитару звонкую
Смелую новую песнь,
Словно гимн конца одиночества?
И кто благостно будет петь
Про забытые нами источники?
Те источники – есть тепло,
Есть добро и доля нетленная.
Их сиреневым замело
Снегом, тронутым откровением.
***
Разбитая чашка около трюмо
Валялась, словно счастье.
А я мечтала
Окончить МГИМО
И в славе большой купаться…
Но стоит лишь трюмо,
А рядом разбитая чашка.
…И пыльный мольберт.
Уж какой институт?!
Но, может, всё-таки я
Урвала лоскуток себе счастья.
Хотя счастья погоны
На диких плечах не несут…
Год петуха
Петух даёт мне сталекрылый,
Давно усвоенный урок.
В проекции новейшей силы
Так холоден и одинок,
И так печален год, наверное,
Того смешного петуха,
Что он досель бредёт по рельсам
И ждёт последнего гудка.
***
Бриллиантовыми всполохами
Закачался снег на мерзлоте.
Словно белым пушистым золотом
Рассыпается он в темноте.
Глушь беспечная, тайна млечная,
Ордена золотистых лучей
Нереальною бесконечностью
Освещают полёт наших дней.
Сердце чистое, смесь иглистая
И каскад золотых огней…
Ах, ты, зимушка серебристая
Я люблю тебя, ей-же-ей!
***
Замурлыкали смехом снежинки,
И метелями снег сгущался.
Фонари, словно неба искринки.
Зимний вечер вновь распалялся.
Вечер дивный, необычайный,
Санок с пригорков морозный скрип!
Вечер сонный, полупечальный,
Как разбитая кукла, город стих…
Недопетая песня, недолитые краски,
И разлапистых елей хрустальный звон.
Этот вечер, словно сиротка без ласки.
Сам готов пойти к зиме на поклон.
***
Вот и всё, меня больше нет.
Не стучи в эти двери обитые,
Не ищи со мной кабинет.
Я грущу, диким солнцем облитая.
Я пою, хоть меня уже нет.
Не скорби, я ещё не выдохлась,
Но давно в толстом инее лет
Ни челом я, ни сердцем не выдалась.
И не плачь, не рыдай… не стоило…
То случилось, во что не верилось.
Так уж быль, так уж жизнь наша скроена:
Мы в иллюзиях все потеряны.
***
Поверь мне, поверь,
Ну, хоть чуть-чуть.
Смотри на солнце, хоть самую малость.
У тебя, конечно, личное мнение,
А у меня мало, что осталось:
Любить одинокие всполохи
Птиц перелётных над водою осеннею,
Где почернеет рябинушка квёлая
Под сапогом уральским, предсеверным.
Ещё любить небо синее, гладкое,
Даже, когда серым льдом покрывается.
Так и природа не будет загадкою…
То созерцаньем её называется.
И полюбить всех людей за оплошности,
За невозможность их судеб неведанных.
Но полюбить всех не в осторожности,
А переливчатым голубем верности.
***
По суровым зимним обочинам
Расхромались собаки бродячие.
Вся деревня давно обесточена.
Вся погода вокруг леденящая.
И безликие машут личности.
Непонятно – что они празднуют?
А в столице без слов многоличие,
В ресторанах сплошные праздности.
И вокруг городская обычная,
Невеликая безрассудица.
В этом городе всё отлично бы…
Как во многих, но честность судится.
***
Свет не гаснет в окне затемнённом.
Я сегодня звонила тебе…
Не могу называться влюблённой,
Сетовать не могу о судьбе,
Не могу проклинать прожитое.
Свет не гаснет в окошке твоём.
Весь наш век, как период застоя.
Утонули мы каверзно в нём.
Постою у того я окошка,
Покурю, посмотрю. Жизнь строга.
Я сегодня бездомная кошка.
Ну, а ты потоплённый фрегат.
Моей маме
Я люблю тебя, даже когда
Плачет небо и падают звёзды.
Я люблю тебя через года,
Хотя что-то менять уже поздно.
Я люблю тебя майской зарёй.
Кровью душу она обжигает.
Неизвестной, красивой, иной
Бесконечностью радуга тает.
Из души моей свет не угас.
Он как яркое солнышко льётся.
И дарить я готова не раз
Всё, что в жизни моей остаётся.
Разлучили нас жизни ветра,
Но ты будешь мне ласковой самой.
Пусть я в бездне замёрзла, во льдах,
Но пойми, я люблю тебя, Мама.
Я прощу, я тебе всё отдам,
И уйду далеко. Расстояние
Навевает, что я не нужна,
Запоздало моё покаяние.
И когда, умирая в ночи,
На луну посмотрев, всё забуду,
Ты не плачь, ты прости, помолчи.
Умирая, я плакать не буду.
***
Величественными мгновениями
Рвались вверх часовые стрелы,
И скакали от вдохновения
Мысли в трепете, чёрно-белые.
Наливаясь полуистомою,
К полувзгляду двигалась ночь,
И летела искра невесомая,
Зёв высоток стремясь превозмочь.
И уставшая от прозрения
Монотонность сердечных вьюг
Нагоняла сушь невезения,
Прерывая замкнутый круг.
***
Вдали аллеи – каменный цветок.
А мы гуляем по пустым бульварам.
Он нежен, троевластен, светлоок
И не распространён по будуарам.
И по аллее тихо уходя,
Ты шепчешь мне: «Тебя
Люблю, ты слышишь?»
Но я молчу, будить уже нельзя
Нам вечность, задремавшую на крыше.
Что знаем о любви, о, милый мой,
О каменном цветке и о неволе?
И не звучит ответом голос мой,
И позабыт, непознанный тобою.
***
В моей ладони в призрачной тиши
Растаяла сиреневая льдинка.
Да в целом, что такое наша жизнь?
Таинственного веера картинка.
И я лежу, глаза сомкнув свои.
Не знаю, правда, что мне в ожиданье:
Тепла, заботы, верности, любви.
Что мне в твоём извилистом молчанье?
И тает снег, и ветреный обман
Обломки от доверия качает.
Вся наша жизнь – верблюдов караван,
В видении пустом она растает.
Тетграмматон
Тетграмматон, где высь твоя
И где благие вести наши?
Как подсудимого скамья
Твоя залатанная чаша.
И улетает, разговевшись
Своим собратом во духовном,
Сверхмозгом сильно перегревшись,
Герой судьбы белоголовой.
И в пропасти стальных возмездий,
И в многоточии тетрадок,
Вы скажете: «У нас есть цели!»
И всё объемлет распорядок.
Вот лишь одно непостоянство
Затеряно в клавиатуре.
Рыдает всё киберпространство:
«Нам не домыслить о Культуре!»
***
Как бы не было трудно и больно.
Надо помнить, что есть чудеса.
Что бы не было, что вам стоит,
Не сдаваться ни в чём, никогда?
И идти вперёд, улыбаясь,
Излучая рассыпчатый свет.
Перед вечной мглой, не склоняясь,
Силы духа храня секрет.
Знаю, всё это смерть нарушит,
И в холодной завёрнутой мгле
Исповедует грешные души
Спутник наш за плечом на Земле.
***
Время летит, вёрсты жизни качаются,
В сумерках слышен шальной пересвист.
Нет, одиночества путь не кончается.
На глади озёрной качается лист…
И даль осенняя, солнце закатное
Вверх выстилает пологим дымком
То обожаемое и необъятное,
Что называется – Отчий наш дом.
***
Клён больше не шумит,
И нет капели слёз.
Не шелестит трава
Возле корней берёз.
Обледенела синева,
Жжёт холодом турбин.
Сверкающие небоскрёбы
Вышибли город из колеи.
Жители стали похожи на гномов,
Тех, что приюта найти не смогли.
***
Параллельными семафорами
Улетал старый календарь.
Засверкал ледяными заборами
Угасающий месяц январь,
И по скользким елозя дороженькам,
Уплывал, словно уточка, вдаль.
Глуши ветхость золой припорошена,
Переходит в дикий февраль.
Может быть, вдруг нежданно-негаданно
Достучимся мы до весны.
Но заснежены ветки падают
До сих пор в иллюзорные сны.
***
Бесприютная ночь…
И луна, словно в тумане,
Слепит глаза
Вместе с оглохшими фонарями.
Звёзды поглядывают несмело,
Свет на туманы
Пытаются лить.
Рядом река,
У неё своё дело,
Мирным течением
К северу плыть.
***
Перепутаны ветродуями
Мои строки и многоточия.
Безысходными сабантуями
На кострах судьбы напророчены.
Догорая, тлеет размеренность,
Водяные шипят прибрежные.
И тщеславие, и уверенность
Растворяются в неизбежности.
***
В полуночной россыпи
Изумрудные звёзды
Колосились по небу,
Как поле ржи.
Этот странный рассвет
Начинался неброско,
Замирая в прозрачной,
Келейной тиши.
Расцветало небо
Переливами красок.
Панорама звёзд
Скатывалась вниз.
Лишь Господь над тою
Красою властен.
Серебристых рос
Цвет – его каприз.
***
В параллельностях хрома и никеля
Отражался стеклом дивный свет.
И невинные, чёткие, сильные
Лились звуки через Инет.
Перевёрнутым отражением
Завораживало в ночи
Поездов отходящих сближение
В дымковатости ельной парчи…
***
Серебряный обруч достоинства
Свечой адовой не спалить.
Отрадою свежей хвойности
Попробуй весну оживить.
И жизнь ещё не измеренную,
И счастье вернуть, и мечту,
И мёртвой петлёй проверенную,
Закрыть в душе пустоту!
***
Дождь моросит
По пепельным аркам.
Осени тлеет
Чумная листва.
Вроде не холодно,
Вроде не жарко.
В небе, сверкая,
Восходит звезда.
И на осенней
Той панораме
Виден светящийся
Купол Зимы.
Вечер обветренные трамваи
Вновь погружает
В осенние сны.
***
Любовь плакала аметистами,
Рассыпалась веером яхонта.
И один за другим её выстрелы
Увязали в душе расплатами.
О, любовь, ты вечная истина,
Семицвет в саду одурманенном.
Автоматным амурным выстрелом
Чьё-то сердце опять изранено.
***
Здравствуй, весна,
Здравствуй!
Слякоть и птицы,
В небе – зарницы.
Привет, чудеса.
Вокруг весь-краса
Капелью искрится.
И небом картинным
Кружат полюса.
***
Запорошено, переиграно,
Заметелено снега иглами
И изранено колкой льдинкою,
Смесью прошлого и наивного
Бытиё, что зовут негаданным.
Случай, что зовут заколдованным,
В ящик спрятан Пандоры адовой,
В Феокрита стихи закованный.
***
Время стрелками ввысь и вдаль
Повернулось по циферблату.
Застоявшийся месяц февраль
Предлагает грехов оплату.
Ненавистен снежный дурман
Конских путей стреноженных,
Параллельности океан
И век судеб обездороженных.
***
За пролётом ползёт пролёт,
И шумят вдали поезда.
Над рекою стоит утёс.
Только нет у реки моста.
О, ветра, в завоеванных снах.
О, чертоги, забытых высот.
Бесконечна веков река.
И знаком её круговорот.
***
Кто придумал слово «любовь»?
Кто придумал слово – «добро»?
И когда млечный путь зовёт,
Зачем в первое пишут число?
Кто придумал, что добрым быть,
Это – чтобы видели все:
Как поступок ты совершил,
Приравнявшийся к теплоте.
Доброта в истине своей
Так наивна, в сути проста,
Что не каждый из малых детей
Обладает ею сполна.
***
Куда бежишь, тропа лисичья,
Куда ты клонишь, волчий след?
Где сыроешкой-невеличкой
Приправлен твой лесной обед?
Какой порой ты согреваешь,
Лиса, в норе лисят своих?
Никто не ведает, не знает
И не волнуется о них.
Лиса лишь тем похожи с волком,
Что всем до них различья нет.
На них разрешена охота,
Но так же мил им белый свет.
***
Разлюбила я ожидание,
Разлюбила наивность скуки.
Вот моё вам большое признание –
На работу «чешутся руки».
Время долгое, с перьями чёрными,
Современными, то бишь, ручками
Провожу одухотворённая
И нисколько тем не измучена.
***
Сиреневая область северного леса
Несла в полуночи энергию волков,
И под туманом жёсткого навеса
Нам снились лучшие из тёмных снов.
Летели мы на крыльях и на мётлах,
Свиданья с прошлым ожидая вновь.
А перекосы, призраки, осколки
Переходили в пропасти веков.
С неугомонным ветром синекрылым
Перебегал дорогу чёрный кот.
На полустанках серебристой пыли
Царил беспечный, дикий Новый год.
***
Как тайфун над океанской водью
Проскользнули все увлечения…
А нас дёргали за поводья
Всех неведомых нами влечений.
К грани жуткой, смертельной опасности
Почему-то тогда нас двигало.
И по принципу двоевластности
Возносились кумиры и идолы.
Пять минут осталось до пропасти,
А мы мчим на шальных скакунах.
Выпадающим из невесомости
Невтерпёж погрузиться во мрак.
***
Израненные руки,
А по щеке слеза.
Вокруг пучина скуки,
И словно чьи-то голоса
Прошепчут: «Не возжелай
И не переживай, –
Всё дымом улетит
В туманную тоску».
И гладишь ты опять
стиральную доску…
Шёпот дезодоранта
Звук твоего дыхания,
Шёпот дезодоранта,
Пламенем возгорания
Светятся в ночь гирлянды.
Сердце вовсю колотится,
Словно я на пуантах,
В вечности позолоченной
Шёпот дезодоранта.
***
Давайте без отклонений
От правды, от истинной сути.
Давайте, во имя прощений,
Не будем прятаться в бункер.
Его посещать, откровенно,
Возможно во время цунами…
Но бункера власть неизменно
Доселе довлеет над нами!
***
Сирень пыталась зацвести,
И лужи на разлив пытались
На новую весну пойти.
И тайно сумерки сгущались,
Цвели мать-мачехи лучи,
Дремала в озере Сирена.
Лесных, негласных, озорных
Дозорничих кончалась смена.
***
В сторону степи
Плещется река
Неглубокая.
Ты не говори,
Что судьба сладка
Одинокая.
Участь зёрен
В чистом поле
Очерчена.
Жизни короткой
Борозда
От сохи
Не излечена.
Радоваться
Нечему,
Да и плакать
Не о чем…
***
Я забываюсь
На полувздохе,
Я задыхаюсь
На полуслове.
Что же делать с этим
Со всем?
Я отрываюсь
На полувзгляде,
Через секунду –
В новом наряде,
Но мой театр
Куда-то съехал,
И я – актриса,
Забытая успехом…
***
Млечно небо, звёздно-туман