— Очуметь, мамуля! Просто бомба!
Мокрист вдруг понял, что устал как собака.
Миссис Симнел сказала:
— Я приготовила вам постель, мистер Губвиг. Я и Королю постелила, но ему, кажется, удобно там, где он лежит, так что я не хочу его беспокоить. Ты останешься на ночь, Дик?
— Прости, мать, не могу. Куча работы. Мы все работаем по две смены.
Миссис Симнел с гордостью посмотрела на Мокриста.
— Вот такой у меня парень. Мой мальчик, он трудяга. Все время работает с этой своей… алкоголической палкой.
— Это логарифмическая линейка, - широко улыбнулся Дик.
— Ага, точно, - продолжила гордая родительница. – Он пробивает себе дорогу в жизнь, мой мальчик, работая на этого Гарри Короля.
Он подошла к Дику, чтобы поцеловать его, а вместо этого он подхватил ее на руки, поцеловал прямо в воздухе и поставил обратно – немного более мокрую и перепачканную, чем прежде.
— Ой, мама, не делай ты из меня святого. Я просто обычный рабочий с грязными руками. В любом случае, мне пора уходить, ты же понимаешь.
Уходя он взглянул на Короля и спросил:
— Он в порядке, мать?
Мокрист внимательно следил за выражением лица миссис Симнел.
— В полном, сынок, - ответила она. – Ему просто нужно поспать, жаль его будить.
Дик бросил на Мокриста взгляд, в котором явно читалась какая-то мысль, а затем пожал плечами, как человек, у которого есть о чем подумать и кроме этого. Он подал Мокристу сверток с сухой одеждой для него и Короля и снова поцеловал мать.
— Ты проследишь, чтобы они вышли вовремя на Земфисский экспресс?
И она проследила – после миски каши, горячей и сладкой – в точности такой, какую Ангела терпеть не могла. Мокрист физически чувствовал, как она делает его здоровее, пока они с Королем, улыбающиеся и обновленные после короткой передышки, уходили из дома миссис Симнел. Над Сто Латом вставало солнце.
Нервно ерзая в тускло освещенной пещере и изо всех сил пытаясь производить впечатление, что он на стороне гномов (в действительности будучи на стороне денег), механик объяснял, что ввиду тяжести локомотивов пустить их под откос будет проще, когда поезд будет проходить через ущелья или вблизи гор. Он также предположил, что возможным вариантом будет оставить паровоз без необходимых ресурсов – топлива и воды – и напасть в момент наибольшей уязвимости.
Он случайно наткнулся на карту, указывающую расположение всех угольных хранилищ и водонапорных башен, и придумал это.
— Если предположить, что мы сосредоточимся на остановке определенного поезда… сколько человек нам понадобиться, чтобы разрушить эти… водяные краны? – прохрипел неизвестный глубинник из темноты.
— Множество, - ответил услужливый гном. – Оппозиционеры достаточно сообразительны, чтобы предугадать, что вы попытаетесь вывести из строя механизмы, так что краны и хранилища будут хорошо охраняться. Разумеется, - добавил он, - высоко в горах у вас будет преимущество.
Насколько можно было разобрать в темноте, механик выглядел оптимистично настроенным.
— Ну, вот как-то так, сэры. Это не очень сложно, и вы всегда знаете, где меня найти, если что.
На самом деле от этой пещеры у него мурашки шли по коже, и он очень хотел выбраться оттуда как можно скорее. Он услышал, как лидер глубинников сказал:
— Прекрасная работа, мой друг. Пожалуйста, прими это золото, как знак нашей благодарности и, да, мы знаем, где найти тебя и каждого члена твоей семьи.
Механик взглянул внутрь тяжелой кожаной сумки.
— Вы очень добры, сэры. Я надеюсь быть полезным еще не раз.
Он ушел, ужасно довольный таким огромным заработком за такую ничтожную работу. Глубинники такие тупицы! Все равно что у детей деньги брать. Но он улыбался и улыбался, и попрощался, и в темноте получил ножом по горлу от бурильщика прежде, чем успел выйти из влажного зала. В конце-концов, какой глубинник отдаст золото Анк-Морпоркскому гному? Для глубинника все они – неверные.
Мокрист был уверен, что пока они с Королем торопливо уходили из дома миссис Симнел обратно на станцию, темные клерки приглядывали за ними, незаметно отслеживая их с обеих сторон. Вчерашние наряды исчезли, и после легкого умывания и причесывания Король превратился в гномьего бизнесмена, в то время как Мокрист остался неряхой, и теперь был похож на инженера, спешащего на работу.
Крик носильщика возвестил:
— Отправляется Альтипланский Экспресс, остановки в Большом Кочане выход на Мир Капусты и Земфисе выход на Земфисские водопады. Спальные вагоны в голове поезда! Заходим, леди и джентльмены!
Мокрист прошептал Королю:
— Вы знаете, что делать, сэр.
Король показал билет охраннику, который долго изучал его прежде чем возвестить: «Средний класс, середина поезда». Мокрист отошел так быстро, как мог, не глядя по сторонам. Оглядываться – значит показать, что ты нервничаешь. Рассчитывать можно только на интуицию. Все знают, что нужно делать.
Ему пришлось уворачиваться от клеток с курами, и он задумался, почему в поездах всегда возят клетки с курами? Судя по звуку, им здесь совсем не нравится. Тем не менее, теперь кажется, что куры едут во все концы. Мимо поспешно прошли мать с ребенком. Гоблин махал своей жене (предположительно жене, – гоблинов поди разбери), а Мокрист глазел на охранника и наслаждался минутной тишиной, прежде чем поезд оживет.
Он зашел в поезд через вагон стражников и первым, кого он увидел, был Детрит. Без своего значка он казался совершенно другим троллем. Выглядел он растерянным. Позади Детрита Мокрист обнаружил командора Ваймса, одетого в форму охранника, и вроде бы вполне довольного, если Мойс правильно истолковал его кривую гримасу.
Ваймс взмахнул телеграммной бумажкой и весело сказал:
— Идиоты! Они попытались выкинуть коленце еще на территории Анк-Морпорка. Бедняги… Подозреваю, они считали, что обвели нас вокруг пальца, но Шельма и ее ребята быстренько показали им, что к чему. Люди сэра Гарри там тоже были, судя по тексту. И теперь обе партии направляются в Танти, где темные клерки проведут с ними пару важных бесед. Будем надеяться, что глубинники еще не получили известий на этот счет.
До Земфиса долгая дорога. А в Земфисе они перейдут на пути, по которым не ездил еще ни один пассажирский поезд. У него будет куча времени, чтобы поволноваться о том, что произойдет, когда они до него доберутся. А сейчас главное – маскировка. Он должен быть инженером, счастливчиком, которому повезло ездить на последнем Летуне номер два каждый день и получать за это деньги.
Пока Мокрист шел по вагонам, он начал приглядываться к пассажирам вокруг. Среди нормальной смеси анк-морпоркцев и другого народу из равнины Сто и прилегающих областей, которых он ожидал увидеть в обычной поездке в Земфис, он заметил нескольких гномов, путешествующих группами и поодиночке. В нескольких он узнал свиту короля, другие были, насколько он мог судить, анк-морпоркскими гномами. Кстати говоря, в Анк-Морпорке было несколько видов гномов: один были счастливы быть гражданами Анк-Морпорка, а другие выглядели угрюмыми и раздраженными своим статусом, не понимая, что в Анк-Морпорке никто не обращает на тебя внимания, по крайней мере, пока ты не выглядишь обеспеченным - в этом случае ты определенно окажешься в центре внимания.
А кроме того там были люди, которые чуть сильнее нормального пытались казаться безобидными членами общества. Такие люди всегда выделялись, и Мокристу стало любопытно, понимают ли они, насколько очевидными их усилия были для натренированного глаза мошенника. Они волновались и отчаянно пытались выглядеть спокойными и беспечными. Настоящую беспечность не подделаешь. Если к этому нет таланта, все в тебе будет кричать: дилетант!
Один из гномов особенно привлек внимание Мокриста, поэтому он немного погодя вернулся и сел напротив. Покачиваясь в такт ритму поезда, он почувствовал какое-то несоответствие. Не страх в собственном смысле, а только биение страха было таким сильным, что почти пело, и внутри головы Мокриста понеслись телеграфные ленты подозрений.
Мокрист был слишком умен, чтобы пялиться или чтобы делать вид, что не пялится. Беспечность он умел изображать профессионально. А вот гном, на которого он смотрел, потел. Рано или поздно что-то должно было произойти.
— О, я знаю, кто вы! – неожиданно сказал Мокрист, понизив голос. – Вы один из этих трейнспоттеров, да? Я всегда узнаю их куртки.
— О, да, я очень преданный трейнспоттер, сэр, - ответил гном неестественно громко, в то время как с его бороды капал пот, а его глаза кричали: «Помогите!».
— Отлично! Значит, вам известен главный секрет скорости Летунов, да? Нет?
Вряд ли кто-нибудь в поезде видел, как он тонко допрашивает гнома, тонко, как кузнечный молот. Своеобразным[71] правилом железнодорожного этикета стало то, что поведение и разговоры других пассажиров оставались их личным делом, какими бы навязчивыми они ни были. Гном заметно подпрыгнул на сидении, когда Мокрист первый раз обратился к нему, но лицо его по-прежнему оставалось замогильным, и он по-прежнему потел, так что Мокрист продолжал нести чушь, как друг, который хочет одолжить немного денег.
— Как я уже сказал, я всегда узнаю куртки. Отправляемся в дальнюю поездку в Земфис, да?
Гном кивнул и просто ответил:
— Да.
— Видели, какой у нас паровоз? Знаете, что я вам скажу… Я слышу какое дребезжание осей. Чувствуете? Может, он совсем новый – только из депо?
— Ээ…да… Наверное… - пробормотал несчастный гном.
Мокрист огляделся, обдумывая следующий шаг. О, а вот и еще один гном – чуть дальше. Исподтишка следит за тем, как он следит за псевдо- трейнспоттером. Судорожно соображая, он снова обратил внимание на потеющего гнома напротив него.
— Погоди-ка! Я видел вас раньше на входе в фабрику. У вас еще была такая маленькая записная книжечка, да? У нас у всех есть такие записные книжечки, приятель, и моя где-то в багаже. А вы - самый чистенький трейнспоттер, которого я видел в жизни. Настоящие трейнспоттеры все в грязи и саже... Замасленная куртка – их орден славы. А вы, мистер, ни черта не знаете о поездах и трейнспоттинге, так?