«Поэзия и проза Ивана Бунина».
Признание и известность Бунин приобрел как прозаик, но значительное место в его творчестве всегда занимала поэзия. Он начал со стихов и писал стихи до конца своих дней. В 1901 году вышел сборник стихов «Листопад», в который вошли лучшие стихи из ранней поэзии Бунина. Лейтмотив сборника – элегическое прощание с прошлым. Это стихи о Родине, красоте ее природы, о грустных закатах осени и зорях лета. Блок высоко оценил этот сборник, сказав о праве Бунина «на одно из главных мест в современной поэзии». Блок писал: «Так знать и любить природу, как умеет Бунин, мало кто умеет. Благодаря этой любви поэт смотрит зорко и далеко, и красочные и слуховые его впечатления богаты» (А.Блок).
Для творческого периода 1890-1900-х гг. характерны интенсивные художественные и интеллектуальные искания писателя. В 90-е гг. Бунин активно изучает западноевропейскую литературу и философию, переживает период увлечения толстовством и народническими идеями (последние нашли, в частности, отражение в напечатанном в "Русском богатстве" рассказе "Танька"). В конце 1893 г. он впервые встречается со Л.Толстым, о духовных исканиях которого уже в эмиграции Бунин напишет в художественно-философском эссе "Освобождение Толстого". В 1895 г. завязывается близкая дружба с Чеховым, а весной 1899 г. он знакомится с Горьким, напряженные личные и творческие взаимоотношения с которым, включая и временное участие Бунина в "Знании", продлятся до 1917 г. В 1903 г. за перевод "Песни о Гайавате"писатель был удостоен Пушкинской премии.
В бунинском наследии 90-900-х гг. важнейшее место занимает поэзия, одной из вершин которой стала пейзажно-философская поэма "Листопад" (1900). Лирические медитации активно проникают и в "малую" прозу Бунина этих лет, предопределяя развитие особого жанра лирико-философского рассказа и окрашивая как бытийные раздумья художника, так и его прозрения, касающиеся национального характера, исторических судеб России ("Перевал", "Сосны", "Мелитон", "Антоновские яблоки", "Святые горы", "У истока дней" и др.). Искания Бунина в сфере бессюжетной лирической прозы, с одной стороны, роднили его с опытом зрелого Чехова, а с другой – включались в контекст жанровых новаций эпохи – эпохи модернизма (ранние рассказы Б.Зайцева, прозаические эскизы К.Бальмонта, печатавшиеся в начале века в "Южном обозрении" и т.д.). У Бунина импрессионистический поток образов, объединенных внутренними ассоциативными связями, сочетается с их предметно-бытовой и исторической достоверностью. Жанрообразующими факторами выступают здесь импрессионистическая "прерывистость" повествования, соединение далеких временных планов, музыкально-ритмическая насыщенность языка, символическая емкость деталей-лейтмотивов. В 1907 г. вместе с будущей женой В.Н.Муромцевой Бунин совершает длительное путешествие в Европу, на Святую землю, в восточные страны (Турция, Египет, Цейлон и др.), творческим результатом которого становится цикл путевых поэм"Тень птицы" (1911).
«Проблематика и поэтика творчества А.Куприна».
Творческий путь Куприна, начавшийся в конце 80-х годов прошлого столетия и завершившийся в 30-х годах нашего века, охватывает почти пятьдесят лет, но внутри этого большого периода особое место занимают первые два десятилетия, когда складывались и утверждались основные черты Куприна-писателя, когда было создано лучшее из всего написанного им. В эти годы в русской литературе творили Толстой, Короленко и Чехов, в полном расцвете сил находился Горький, формировался талант таких писателей-реалистов, как Бунин, Вересаев, Серафимович, Телешов и многие другие. Среди них особое место занял Куприн, и хотя в целом его творчество уступало по силе и глубине таким гигантам, как Толстой, Чехов, Горький, лучшие купринские произведения - "Олеся", "Поединок", "Гамбринус" и другие - могут быть с полным основанием поставлены в ряд наиболее значительных достижений русской литературы конца XIX - начала XX века.
Хотя Куприн никогда не претендовал на роль новатора, наиболее крупные его произведения отмечены чертами такого художественного своеобразия, которое делает их неповторимым литературным явлением.
Большой заслугой Куприна как писателя было введение в русскую литературу конца XIX - начала XX века темы, которая до него в течение почти двух десятилетий не привлекала внимания ни одного сколько-нибудь интересного художника. Тема эта - жизнь армии,- получив отражение в рассказах В.М. Гаршина конца 70-х - начала 80-х годов, сделалась затем достоянием второстепенных беллетристов - таких, как А.Н. Бежецкий-Маслов, Вас. И. Немирович-Данченко, И.Л. Щеглов-Леонтьев. Куприн был единственным из крупных писателей-реалистов начала XX века, который не только обратился к этой теме, но и создал на ее основе широкие и содержательные картины жизни.
Но Куприн был не только автором "Поединка" и рассказов о буднях армии. В отличие от некоторых писателей-реалистов начала XX века, как бы специализировавшихся по преимуществу на одной определенной тематике, он отразил в своих произведениях жизнь и быт самых различных слоев общества.
Куприн был последовательным реалистом. "Я лично люблю правду голую, бьющую по головам и, как говорится, по сусалам,- говорил он в беседе с одним из журналистов в 1905 году.- Потому нахожу, что писатель должен изучить жизнь, не отворачиваясь ни от чего... Скверно ли пахнет, грязно ли - иди, наблюдай... Не пристанет, а живых документов зато не огребешь лопатой".
Пристрастие писателя к "живым документам" не превращало его, однако, в натуралиста, бесстрастно копирующего жизнь, равнодушно нанизывающего одну на другую картины окружающей действительности. Натуралистическому крохоборчеству противостоял темперамент художника-жизнелюбца и, что самое главное, неиссякаемая вера в человека. Эта вера была источником того оптимизма, который отличал произведения писателя, о каких бы мрачных, отталкивающих явлениях действительности он ни писал. В то время как многие выдающиеся художники, современники Куприна,- Леонид Андреев, в известной степени Бунин, не говоря уже об Арцыбашеве и Сологубе, - проповедовали в своих произведениях безнадежный, пессимистический взгляд на судьбы человечества, Куприн в главном и основном оставался писателем-оптимистом, беззаветно влюбленным в жизнь со всеми ее звуками, красками, запахами, писателем, безгранично верящим в могущество человека. Примечательно, что даже в 1914 году один из своих очерков, посвященный ужасам начавшейся войны, он закончил словами: "Человек пришел в мир для безмерной свободы, творчества и счастья".
Вера в человека служила источником романтической окрашенности, которая была характерна для многих произведений Куприна. Если большинство писателей-реалистов той эпохи отвергало романтизм как нечто старомодное и изжившее себя, то Куприн в лучших своих созданиях ("Олеся", "Гамбринус", "Гранатовый браслет") был своеобразным реалистом-романтиком, романтизм которого не уводил от жизни в мир мечты и фантазии, а помогал найти в простом человеке потенциальные возможности, преображающие и возвышающие его. Чаще всего эти возможности Куприн раскрывал в людях, способных к большой, возвышенной любви. Певцом такой любви оставался он до конца своих дней. Романтизм Куприна во многом существенно отличался от горьковского романтизма, источником которого был прежде всего исторически осознанный социальный оптимизм, связанный с верой в революционное переустройство действительности. И все же романтической настроенностью своего творчества автор "Олеси" и "Гамбринуса" из всех писателей той эпохи был наиболее близок Горькому.
Романтизм Куприна находил свое выражение как правило не в образах, необычайно приподнятых над окружающей действительностью, над бытом героев (таких в купринском творчестве вообще немного - Олеся да еще, может быть, Бузыга из "Конокрадов"), а в общей атмосфере произведения, в его основной тональности. Ничего романтического нет, по существу, ни в Сашке-музыканте из рассказа "Гамбринус", ни тем более в маленьком чиновнике Желткове из "Гранатового браслета", но самоотверженная преданность первого из них своему призванию, беззаветная и возвышенная любовь к женщине второго сообщают этим произведениям ту романтическую взволнованность, которая и самих героев поднимает в глазах читателя, делает их выше, значительнее при всей их внешней заурядности.
Романтическая приподнятость некоторых произведений Куприна сочетается с пристальным, почти никогда не покидавшим писателя вниманием к быту, окружающему героев. Интерес Куприна к быту неизменно подчеркивался всеми критиками, писавшими о его творчестве и безоговорочно зачислявшими автора "Поединка" в разряд "бытовиков". Быт действительно занимает большое место в купринском творчестве. Слабость многих ранних рассказов Куприна определялась их оторванностью от реальной бытовой основы, от конкретных признаков действительной жизни.
Но изображение быта никогда не превращалось у Куприна в самоцель, а всегда служило задаче наилучшей обрисовки характеров действующих лиц, созданию той атмосферы, в которой только и мыслимы были эти герои. Грязные номера в "Сербии" в рассказе "Река жизни", портовый кабачок в "Гамбринусе", офицерское собрание в "Поединке" описаны так подробно и обстоятельно потому, что без этого мы не поймем до конца ни характера хозяйки номеров Анны Фридриховны, ни самоотверженного мужества Сашки-музыканта, ни гнетущей тоски мечтателя-идеалиста Ромашова.
Человека формирует определенная среда, определенный уклад жизни, и в изображении этой среды, этого уклада Куприн достигал замечательной выразительности.
И дело тут заключалось не только в большом таланте, но и в прекрасном знании того, о чем рассказывал Куприн. В пору, когда писатели, подобные Л. Андрееву, всячески отстаивали право на "вольный" вымысел, не подкрепленный жизненными наблюдениями, Куприну не раз приходилось защищать свой взгляд на творчество художника как на процесс, в основе которого лежат личные, глубоко прочувствованные и продуманные наблюдения.
«Идейно-художественные искания Л.Андреева».
В русской литературе рубежа XIX - XX века творчество JI. Н. Андреева занимает особое место. Возникнув как средоточие духовно-нравственных, интеллектуальных и художественных поисков, творческое наследие писателя определило ведущие тенденции развития русского и мирового искусства XX века. JI. Андреева можно назвать одной из ярчайших фигур своего времени, оставившей оригинальный след в искусстве. В его творческом методе причудливо переплелись реализм и новейшие веяния начавшегося столетия. Начиная с 20-х годов, в отечественной критике появились высказывания о родстве творчества экспрессионистов и Андреева.
В русской литературе рубежа XIX-XX веков творчество Л. Андреева занимает особое место. Противоречивые и во многом неоднозначные черты литературной эпохи, отмеченной кризисной ситуацией, нашли выражение в его идейно-художественных исканиях. Л. Андреев по праву заслужил славу одного из самых оригинальных художников XX века. С одной стороны, генезис его творчества - в предшествующей русской и зарубежной литературе, с другой стороны, несомненна органическая связь его художественных поисков не только с новыми течениями своего времени, но и с литературными и художественными новациями последующего века.
Уже с первых своих литературных публикаций Андреев стал объектом внимания критиков самых разных направлений. Дореволюционная литература о писателе насчитывает сотни рецензий и статей, десятки книг. В.Н. Чуваков в предисловии ко второму выпуску библиографии «Леонид Николаевич Андреев» (М., 1998) писал: «Литературные полемики вокруг сочинений Л. Андрева часто выходили за пределы чисто литературных споров, приобретали самостоятельное значение. <..> Ни о каком другом русском писателе начала XX века не писали так охотно, так много и так пристрастно. <.> Дореволюционную «Андреевиану» отличает полемическая напряженность тона, часто диаметральная противоположность оценок, крайняя резкость и безаппеляционность «приговоров» Л. Андрееву-писателю».
В прижизненной критике (Ю.И. Айхенвальд, А.А. Блок, В.В. Брусянин, З.Н. Гиппиус, М. Горький, А.В. Луначарский, В.Л. Львов-Рогачевский, Н.М. Михайловский, К.И. Чуковский и др.) при всей ее противоречивости обнаруживается стремление авторов выяснить мировоззрение писателя, его художественное своеобразие, связь с традициями русской и мировой литературы.
В самых первых откликах на произведения Л. Андреева его сопоставляли и сравнивали с другими писателями как русскими, так и зарубежными. В 1903 г.
А.В.Луначарский поставил JI. Андреева в один ряд с французскими декадентами, с Пшибышевским и Д'Аннуцио (213). B.JI. Львов-Рогачевский в книге «Две правды» (1914) целую главу посвящает анализу влияния Э. По на творчество JI. Андреева. Находя параллели в общем настроении, в выборе аналогичных языковых и образных средств, критик приходит к выводу, что это «не столько влияние, сколько сходство переживаний ушедших в себя людей». Л.П. Гроссман в статье 1911 г. «О трагизме и надрыве» сопоставлял пьесу Л. Андреева «Океан» с «Тружениками моря» В. Гюго. Русская критика находила много общего в творчестве Л. Андреева и М. Метерлинка. З.Н. Гиппиус, резко выступая против его драмы «Жизнь человека», писала: «Не в том беда, что последняя драма его написана так, что не напоминает, а почти повторяет Метерлинка. Но она дурно, некультурно, грубо его повторяет; выходит не то доморощенная карикатура, не то изнанка вышитого ковра». После «Жизни человека» имя Л. Андреева прочно связали с именем М. Метерлинка, усматривая в каждом новом драматическом произведении элемент подражания. Так, Н. Кадмин (Н.Я. Абрамович) в статье «Литературные заметки» восклицал: «Метерлинковские схематические формы губят последние произведения Андреева. Ключом метерлинковского творчества Андреев не овладел».
Современная писателю критика видела больше эпигонство, нежели своеобразие развития Л. Андреева. Отход писателя от бытописательских рассказов мыслился как отрыв от русской почвы и обращение к западным истокам. «Его в детстве ушибли Виктором Гюго, и он вообразил себя гением преувеличений и контрастов», - говорил об Л. Андрееве М. Горький в беседе с В.А. Рождественским. В предисловии к американскому изданию андреевского романа «Сашка Жегулев» М. Горький в 1925 г. отмечал: «Он стал внедрять в души людей философию немецких пессимистов. Лично мне кажется, что изображенные русские люди от этой прививки проиграли в своей жизненности, иногда автор даже совершенно лишил их облика живых людей, и они у него принимали вид манекенов, одетых в черные мантии космического пессимизма. До Л. Андреева русская литература, являясь чрезвычайно точным зеркалом действительности, не отмечала среди своих героев людей, которые страдали бы этой философской болезнью. Именно вот этот космический пессимизм является тем новым, что JI. Андреев внес от себя в обиход русской литературы и чем, на время, даже сдвинул в сторону пессимизм социальный».
Дореволюционная русская критика так и не сумела придти к единому мнению в вопросе о литературном своеобразии JI. Андреева, его месте в русской и европейской литературе, не создала научную концепцию творческого развития Л.Андреева и нередко односторонне истолковывала идейную направленность его произведений. С другой стороны, нельзя не отметить и интересные наблюдения над творчеством JI. Андреева А.А. Блока, Т. Ганжулевича, М.Горького, А.А. Измайлова, В.В. Воровского, B.JI. Львова-Рогачевского, Н.К.Михайловского, К.И. Чуковского и некоторых других современников. Не принимая безоговорочно его творчество и нередко полемизируя друг с другом, они тем не менее признавали за Л. Андреевым право на свое художественное мировосприятие и свой путь в литературе. Как справедливо отмечал один из критиков начала XX века, «как яркий, сильный, индивидуальный талант, Леонид Андреев не может уместиться в рамках какой бы то ни было "школы" и не может быть приведен под определенную рубрику с определенным литературным языком».
12.11.2020 будет предложены индивидуальные задания. Вам нужно будет, уважаемые студенты,
1.выбрать тему;
2.прочитать текст;
3.сделать полный анализ выбранного текста по тому алгоритму, который вам знаком уже по занятиям с Т.Е. Беньковской;
4. пристать вордовский документ выполненной работы за неделю до экзамена через старосту группы. Если будут вопросы, задавайте.