ПОВЕСТЬ «ЦАРЬ-РЫБА» В. П. АСТАФЬЕВА (1924–2001)
Философское осмысление темы «человек и природа». Связь проблем экологии с проблемами мировоззрения современного человека, нравственности и культуры.
“Царь-рыба” является повествованием в рассказах. Произведение посвящено взаимодействию Человека с Природой.Идея повествования Астафьева состоит в том, что человек должен жить в мире с природой, не разрушать гармонии природы, не грабить ее.
Уроженец русского Севера, Астафьев любит и чувствует природу. Человек, по мысли Астафьева, перестал вести себя как мудрый и доброжелательный хозяин, превратился в гостя на собственной земле или же в равнодушного и агрессивного захватчика, которому безразлично будущее, который за выгодой сегодняшнего дня не способен увидеть проблемы, ожидающие его в будущем.
Виктор Петрович Астафьев писал: " Осталась одна Сибирь. И если мы ее доконаем - стране не подняться. Ведь обкрадываем уже не себя, а внуков наших и правнуков "
Симпатии автора отданы многим персонажам: Акиму, Киряге-деревяге, Семену и Черемисину и другим. Аким совершает подвиг, спасая в тайге женщину. Николай Петрович, брат писателя, стал кормильцем большой семьи с малых лет. Он отличный рыбак, охотник, радушен, всем норовит помочь. Добрая душа у Парамона Парамоновича. Он принял отеческое участие в судьбе Акима.
К книге Астафьев предпослал два эпиграфа: один - из стихов русского поэта Николая Рубцова, другой взят из высказываний американского ученого Халдора Шепли, что подчеркивает важность проблемы защиты природных ресурсов для всей планеты. " Если мы будем вести себя как следует, - пишет Халдор Шепли, - то мы, растения и животные, будем существовать в течение миллиардов лет, потому что на солнце есть большие запасы топлива и его расход прекрасно регулируется ".
1) Рассказ "Капля", лишенный драматического конфликта, представляет собой философские размышления автора о смысле человеческой жизни "Тайга на земле и звезда на небе были тысячи лет до нас. Звезды потухали или разбивались на осколки, взамен их расцветали на небе другие. Тайга все также величественна, торжественна, невозмутима. Мы внушаем себе, будто управляем природой и что пожелаем, то и сделаем с нею. Но обман этот удается до тех пор, пока не останешься с тайгою с глазу на глаз, пока не побудешь в ней и не поврачуешься, только тогда поймешь ее могущество, почувствуешь ее космическую пространность и величие". Человек, наделенный разумом, должен быть, по мнению Астафьева, ответственным за продолжение жизни на земле.
2) Перед читателем проходит целая вереница типов браконьеров, талантливых хищников сибирских рек и тайги - Гоги, Командора, Дамки, Грохотало. Вспомним центральный эпизод рассказа: ловля царя рыб - огромного осетра. Между барахтаньем в холоднющей воде, во время отдыха, припоминая свою жизнь, решил, что это наказание ему выпало за Глашу Куклину, над которой когда-то надругался он. Спустя некоторое время просил он у нее прощения, но Глафира не простила его. И вот приходится расплачиваться за прошлые грехи. Мысленное раскаяние перед Глафирой и покаяние за содеянное с "царем-рыбой" возымело действие, в конце концов было учтено природой. Набравшись сил, рыбина сорвалась с крючков, а незадачливого рыбака неожиданно спасает брат его, Командор. Однако на этом не заканчиваются мытарства Игнатьича. Холодная вода дала о себе знать - ампутировали ему ногу. Так проучен был за свои грехи перед женщиной и природой рыбак-браконьер.
Каждый рассказ о попрании человеком природы завершается нравственным наказанием браконьера. Жестокого, злобного Командора постигает трагический удар судьбы: его любимицу-дочку Тайку задавил шофер — «сухопутный браконьер», «нажравшись бормотухи» («У Золотой Карги»). А Грохотало, «мякинное брюхо» и неудержимый рвач, наказывается в чисто гротескном виде: ослепленный удачей, он хвастает пойманным осетром перед человеком, который оказывается… инспектором рыбнадзора («Рыбак Грохотало»). Наказание неминуемо настигает человека даже за давние злодеяния — таков смысл кульминационного рассказа из первой части цикла, давшего название всей книге.
Природа не прощает обиды, и за причиненное ей зло придется заплатить сполна и Командору, и Дамке, и Грохотало, и другим браконьерам. Потому что, убежденно и открыто заявляет писатель, «бесследно никакое злодейство не проходит».
Писатель утверждает: кто безжалостен, жесток к природе, тот безжалостен, жесток и к человеку. Отношение к природе выступает в качестве проверки духовной состоятельности личности.
Особенности композиции и повествования.
Жанр «Царь-рыбы» В. Астафьева, определен самим автором как «повествование в рассказах». Единство произведения основывается на системе сквозных мотивов, пронизывающих повествование. Первая часть «Царь-рыбы» контрастирует со второй.
Главы первой части тесно взаимосвязаны друг с другой сквозными образами, единым местом действия, чередованием лирического и публицистического начал. Некоторые из глав «скреплены» («Дамка», «У золотой карги», «Рыбак Грохотало», «Царь-рыба») сходством сюжетной «схемы» – для них характерен устойчивый тип построения сюжета, связанный с сугубо «браконьерской» ситуацией, – столкновение с рыбнадзором (или ожидание и боязнь этой встречи).
Во второй части книги главы скреплены в единое повествование образом Акима. Фрагментарность построения позволяет не последовательно излагать историю жизни Акима, а лишь высвечивать под определенным углом зрения отдельные моменты ее: детство и юность («Уха на Боганиде»), работа в геологоразведочном отряде, схватка с медведем («Поминки»), путешествие к белым горам («Сон о белых горах»).
Однако обе части произведения, контрастируя друг с другом, не изолированы одна от другой и в совокупности составляют единое целое.
Фабульно главы «Царь-рыбы» соединены преимущественно хронологией жизни героя-повествователя или же Акима (вторая часть книги). Каждая из глав раскрывает особый тип взаимоотношений человека и природы.
В первой – «Бойе» – рисуется тяжкое испытание, выпавшее на долю Коли и его напарников. В этой главе зарождаются мотивы расплаты и спасения.
В главе «Капля» представлен совсем иной тип взаимоотношений и иной способ повествования. Общение с природой, ощущение своей слитности с нею дает возможность герою-повествователю почувствовать себя счастливым.
Следом за «Каплей» автор поместил главу «Не хватает сердца», которая из-за цензуры не была включена ранее в повествование в рассказах «Царь-рыба» и впервые была опубликована в 1990 году как самостоятельный рассказ.
Следующие главы после «Не хватает сердца» – «Дамка», «У золотой карги», «Рыбак Грохотало» – посвящены изображению браконьерского лова рыбы. Они расположены по степени нарастания основного конфликта произведения, который достигнет кульминации в главе «Царь-рыба». Если Дамка – «бросовый» человечишко и, как другие чушанцы, браконьерствует, то Командор уже способен совершить убийство ради наживы, хотя некоторые проблески человеческого в нем сохранились. Грохотало являет собой крайнюю степень деградации человека.
Место главы «Летит черное перо» в качестве финальной в первой части вполне закономерно. Не случайно в отдельном издании автор поменял ее местоположение. В журнальном варианте она шла после главы «Поминки» перед «Туруханской лилией». В главе «Летит черное перо» подводится своего рода итог теме браконьерства и звучит предостережение, выраженное, в отличие от главы «Царь-рыба», в форме прямого авторского обращения: «… Страшусь, когда люди распоясываются в стрельбе, пусть даже по зверю, по птице, и мимоходом, играючи, проливают кровь. Не ведают они, что сами для себя незаметно переступают ту роковую черту, за которой кончается человек …».
Вторая часть, которая открывается главой «Уха на Боганиде», рисует совершенно иной тип взаимоотношений человека и природы, олицетворенный в образе матери Акима. Важное место в натурфилософской концепции «Царь-рыбы» занимает образ матери Акима. Она не называется по имени, ее назначение – материнство. Мать – дитя природы и связи с нею у нее прочны и нерасторжимы. Не случайно причиной смерти матери становится выпитое ею «изгонное зелье», убивающее зародившуюся в ней новую жизнь и ее самое. Нарушается ритм жизни, определенный природой. Эта дисгармония, внесенная в закономерный ход природных процессов, ведет к смерти матери.
Следующая глава – «Туруханская лилия» – занимает центральное место во второй части книги, выделяясь в ней тем, что в главе, как и в первой части, основным действующим лицом является герой-повествователь, Аким отходит на второй план, преобладает в ней публицистическое начало. Название главы символично в контексте раскрытия темы природы. Туруханская лилия, саранка, воплощает в себе органичность и естественность, присущую лишь явлениям природы. Глава «Туруханская лилия» тематически, по сюжетостроению и стилю близка главе «Капля» (первая часть). И расположены они симметрично друг другу.
Основные мотивы произведения в предпоследней главе получают свое логическое завершение. Глава «Сон о белых горах» носит итоговый характер. Она «перекликается» с первой главой «Бойе»: сходство ситуаций (изолированность от человеческого мира в природной стихии), идентичность воплощения хронотопа, завершения мотивов расплаты, спасения, получивших начало в главе «Бойе». Аким и Эля, подобно другим героям произведения, «испытываются» теми силами природы, над которыми не властен человек. Кульминацией в построении сюжета главы является изображение их попытки выбраться из снежного плена. Их путь к спасению, ставший дорогой к людям, заканчивается благополучно. Так воплощается в главе мотив спасения.
В экспозиции и эпилоге открыто звучит голос автора, благодаря чему повествование насыщается лирико-философским звучанием. В экспозиции речь идет о прибытии героя-повествователя в Сибирь. Ему и ранее не раз «доводилось бывать на Енисее» (после этой экспозиции начинается описание путешествия по Сибири, по Енисею и его притокам), в эпилоге же герой-повествователь покидает Сибирь и из окна самолета обозревает ее, видя те перемены, которые произошли, сравнивая ее прошлое и настоящее. В контексте эпилога важен эпиграф к главе («Никогда ничего не вернуть...)
Тенденция к уплотнению повествования проявилась в изъятии отдельных фрагментов текста, чаще всего незначительных по объему. Пожалуй, самым большим изъятием является удаление из журнального текста прежнего финала главы «Царь-рыба». В журнальном варианте в финале главы рассказывается о спасении Игнатьича, на помощь которому пришел его родной брат Командор. В книжном варианте финал главы предстал в усеченном виде. «“Иди, рыба, иди! Поживи сколько можешь! Я про тебя никому не скажу!” – молвил ловец, и ему сделалось легче. Телу – оттого, что рыба не тянула вниз, не висела на нем сутунком, душе – от какого-то, еще не постигнутого умом, освобождения» Избранная В. Астафьевым кризисная ситуация противостояния человека и природы помогает художественно реализовать нравственно-философский смысл притчи. Писатель настойчиво стремится придать ей обобщающий, символический характер, о чем свидетельствует и доработка главы. «Новый» финал является открытым и не дает ответа на вопрос, спасется ли Игнатьич. В таком виде он более соответствует притчевому характеру главы.
Жанр «Царь-рыбы» В. Астафьева, определенный самим автором как «повествование в рассказах», интерпретировался в критике по-разному: как «скрытый роман» (В. Курбатов), разновидность романа, отличающаяся формой повествования (JL Якименко), роман (Н. Яновский), повесть (Н. Молчанова, Р. Комина, Т. Вахитова), «такое жанровое образование, которое ближе всего к циклу» (Н. Лейдерман). О том, как осуществлялся поиск «формы» произведения, Астафьев писал: «Друзья подбивали меня назвать “Царь-рыбу” романом. Отдельные куски, напечатанные в периодике, были обозначены как главы из романа. Боюсь я этого слова “роман”, ко многому обязывает. Но главное, если бы я писал роман, я бы писал по-другому. Возможно, композиционно книга была бы стройнее, но мне пришлось бы отказаться от самого дорогого, от того, что принято называть публицистичностью, от свободных отступлений, которые в такой форме повествования вроде бы и не выглядят отступлениями»