ВВЕДЕНИЕ
Территория Чечни была заселена ещё в эпоху палеолита. От эпохи бронзы (2-ое тыс. до н. э.) сохранились в основном погребальные памятники. Основой хозяйства было пастушеское скотоводство и земледелие. Общественный строй – первобытнообщинный. В раннем средневековье большинство равнинных и часть предгорных районов Чечни входили в раннефеодальное государственное объединение – Аланию. В горах обитали прямые предки Чеченцев, у которых происходило интенсивное разложение первобытнообщинного строя. В 13 веке Чечня подверглась опустошительным набегам монголо-татар. Низкий уровень развития производительных сил способствовал сохранению в течение длительного времени пережитков первобытнообщинного строя. На территории Чечни существовали отдельные роды и общества, иногда враждовали между собой. До начала 20 века существовала кровная месть. С конца 16 века из Дагестана начал распространяться ислам, который в первой половине 19 века стал государственной религией. В 16 веке в Чечне зарождаются феодальные отношения. В начале 18 века за племенем нахчо утверждается этническое название чеченцы (от аула Чечен).
Чеченская республика расположена на Северном Кавказе, территориально граничит со Ставропольским краем, Дагестаном, Грузией, Осетией, Ингушетией. Две трети республики - предгорье Большого Кавказа (средние высоты от 2500 до 3000 метров). Преобладающая область промышленности- нефтедобыча, нефтепереработка. Чеченцы (самоназвание - нахчо), общая численность в Чечне по переписи населения 1970 года- 508,9 тысяч человек. Говорят на чеченском языке. Верующие - мусульмане-сунниты. Они относятся к коренному населению Северного Кавказа. Первоначально чеченцы жили в горах, а в 15-16 веках они начали переселяться на равнину в долину Терека. До 1917 года по месту жительства чеченцы делились на две чести: Большую и малую Чечню. На равнинах основное занятие- земледелие, в горах- скотоводство; развиты домашние промыслы. за годы Советской власти коренным образом изменилась культура чеченцев. Ликвидирована неграмотность, создана письменность, выросла интеллигенция, широкое развитие получили различные виды искусства и литература. История "независимой Чечни" начиналась как фарс. Летом 1991 года мир узнал о том, что некая, не вполне определенная, часть Чечено-Ингушетии выходит из состава РСФСР и СССР и объявляет себя независимым государством под названием Чеченская республика. Так решил Общенациональный съезд чеченского народа, постановивший, что высшим органом власти в этом, не имеющем границ, государстве является исполнительный комитет во главе с его председателем, генералом в отставке Д. Дудаевым.
В начале сентября 1991 года вооруженные национальные гвардейцы Дудаева силой захватили здание Совмина, радио и телецентра, а затем, 6 сентября, ворвались в помещение, где шло заседание Верховного Совета, и, как и положено революционерам, взяли его штурмом. Таким образом, в Чечне был совершен государственный переворот. Был распущен ее Верховный Совет, и, в нарушение ряда статей Конституции РСФСР, 27 октября 1991 года были проведены незаконные выборы президента Чеченской Республики и депутатов Верховного Совета.
За три года нахождения у власти правительства Дудаева республика превратилась в криминальную зону. Развал милиции, прокуратуры, судов способствовал росту преступности. В 1992-1993 г.г. на территории Чечни совершалось ежегодно до 600 умышленных убийств, что в 7 раз превышало показатели 1990 года. В 1993 году на Грозненском отделении железной дороги нападению подверглось 559 поездов, разграблено около 4000 вагонов. За 8 месяцев 1994 года было совершено 120 вооруженных нападений на поезда, в результате чего разграблению подверглись 1156 вагонов и 527 контейнеров.
Убытки составили десятки миллиардов рублей. Постепенно Чечня становилась не только рассадником, но и экспортером преступности во все регионы страны. На 1 декабря 1994 года объявлены в федеральный розыск за совершение преступлений 1901 человек чеченской национальности. Огромный ущерб российской экономике нанесла афёра с чеченскими авизо, т. е. с фальшивыми платёжными поручениями чеченских банков, по которым преступники получали наличными деньги. Таким образом, ущерб государству с мая 1992 года составили 4 триллионов рублей. Всего же в первой половине 1994 года в кредитно-финансовой сфере выявлено три тысячи хищений, ущерб составил 900 миллиардов рублей. Из числа преступников - 42 % являются жителями Чеченской Республики, более 60 % из них находятся в розыске.
В Чечне процветало фальшивомонетничество. Всего изъято более 3,7 миллиардов рублей фальшивых денежных знаков. Разгул преступности и бандитизма приводил к нарушению элементарных прав человека. Люди были лишены защиты со стороны государства от преступных посягательств. Не было ни работы, ни зарплаты, не выплачивались пенсии и пособия. В результате за три года нахождения Дудаева у власти из Чечни бежали около 200 тысяч человек, т.е. до 20% населения. Около половины проживающих здесь до 1991 года русских также бежали и нашли пристанище в различных регионах России.
Дудаев управлял ситуацией только в Грозном и в пяти километрах от него. Вся остальная территория управлялась кланами. И они творили по отношению к местному населению всё, что хотели. 15 октября в Чечне начались бессудные расправы и аресты. А после 26 ноября - настоящие массовые репрессии, форменный геноцид по отношению к русским в Чечне, массовые депортации, отъем квартир, ограбления, убийства. В отчаянии русские были вынуждены свои дома, стоимостью не менее 100 миллионов рублей, отдавать даром тем, кто соглашался перевезти их имущество в избёнку какой-нибудь русской деревушки. Возросшее влияние национал-сепаратизма в Чечне угрожало ещё не устоявшейся Российской государственности. Воспользовавшись противоречиями, переросшими в открытое противостояние между высшими федеральными органами страны, Дудаев провозгласил и стал осуществлять идею выхода Чечни из состава Российской Федерации.
Федеральные власти пытались упорядочить обстановку в Чеченской республике, разрешить кризисную ситуацию политическими средствами. Однако их шаги не были решительными, постановления и заявления носили уговаривающий характер.
НЕОЖИДАННАЯ ВОЙНА
Военно-полицейская операция по устранению криминального режима Дудаева, разоружению и задержанию бандитов неожиданно обернулась войной. Собственно, и война-то сложилась из неожиданностей. Неожиданностью для военно-политического руководства России явилось наличие в Чечне хорошо подготовленной армии. Главков ВДВ Е. Подколзин, к примеру, руководствовался данными ФСК о наличии у Дудаева 250 вооруженных бандитов, но «вдруг выясняется, что у него армия помощнее иной европейской» (Вечерняя Москва. 1995, 17 января).
Чеченские вооруженные силы, включая армию, войска МВД и департамента госбезопасности, ополчение, отряды самообороны и личной охраны высокопоставленных лиц, к началу событий имели 13 тыс. человек. В республике находилось еще 2500 добровольцев и наемников, преимущественно из соседних регионов России и стран СНГ. Здесь же было накоплено (по вине российских чинов) много оружия и боеприпасов. В целом вооруженные формирования были хорошо вооружены и подготовлены.
Судя по всему, неожиданным оказалось для наших политиков и генералов выступление населения Чечни против ввода российских войск. Большая часть населения (до 80 – 90% жителей) восприняла ввод российских войск как вторжение враждебной армии, стремящейся покорить народ, отнять у него свободу и природные богатства, заставить жить по чуждым правилам. На сторону Дудаева перешло большинство тех, кто боролся против него до 11 декабря 1994 г. в рядах оппозиции. Объединились не только чеченцы, которых среди населения всего 40%, но и люди других национальностей. Можно упрекать чеченцев в непослушании, выступлении против своих же интересов. Но международное право признает законность подобных выступлений, когда народ берется за оружие, отстаивая свою свободу, интересы.
Протест и обида чеченцев, их стремление защитить святые ценности (землю, кров, близких) многократно усилились чувствами возмущения, гнева, мести за тысячи безвинно убитых, десятки тысяч раненых и разоренную жизнь сотен тысяч мирных жителей, а также за разрушение Грозного; других населенных пунктов. В Чечне сработали и «синдром депортации 1944 г.», и исторические и психологические особенности чеченского народа. Отсюда упорство военного и невоенного сопротивления Чечни.
Кремлевские власти изначально ожидали эффектных, победоносных действий российских войск. Ведь к Чечне были стянуты значительные по численности и оснащенности силы – бронетанковые, артиллерийско-ракетные, мотострелковые, воздушно-десантные, а также части и подразделения МВД, спецназа, ОМОНа и т. п. Кроме этого, российские генералы могли применять авиацию (самолеты, вертолеты), тяжелую штурмовую технику. По данным зарубежной печати, группировка российских войск, привлеченных к действиям в Чечне, достигла к началу операции 35 – 40 тыс. человек, т. е. в 3 раза превосходила вооруженные силы Чечни. По мере нарастания трудностей и неудач российское руководство непрерывно наращивало группировку войск в Чечне за счет частей и подразделений не только из ближайших военных округов, но и из Уральского, Сибирского, Дальневосточного, а также с Тихоокеанского, Северного и Балтийского флотов. Война потребовала участия в ней практически всех видов российских Вооруженных Сил, исключая лишь ракетные войска стратегического назначения. По неутонченным данным, в войне с обеих сторон участвовало до 100 – 120 тыс. человек. Боевые действия приобрели исключительно ожесточенный характер.
Ход вооруженной борьбы в декабре 1994 г. – первой половине января 1995 г. сопровождался для российских войск серией неудач, а ночной штурм Грозного в новогоднюю ночь стал военной катастрофой. По зарубежным данным, из 250 единиц бронетехники большая часть была уничтожена, сотни российских военнослужащих погибли, многие попали в плен. Уместно напомнить, что в марте 1944 г. за большие потери танков в боях на улицах Вильнюса был отстранен от командования танковой армией маршал бронетанковых войск П. Ротмистров. В нынешней России никто за провалы ответственности не несет: лишь бы оставались лично преданными.
Неудачи боевых действий российских войск во многом объясняются тем, что перед ними ставились такие задачи, решение которых армии не свойственно. Государство не смогло организовать материально-техническое, политико-моральное, информационное и иное обеспечение войск. Генералы не смогли убедить руководство страны в том, что военно-полицейская операция требует времени для подготовки войск к боевым действиям в особых условиях, отбора для этого наиболее подготовленных военнослужащих, отработки и координации действий органов управления частей и соединений, участвующих в этой операции.
В эскалации военных действий обнаружилось три этапа. Первый – сосредоточение усилий сторон в борьбе за Грозный с эпизодическими всплесками стычек на коммуникациях, а также у других крупных населенных пунктов. Второй – продолжение борьбы за Грозный, распространение действий на всю территорию республики, подготовка войсками условий для продолжения операций и боев после взятия российскими войсками Грозного. Третий – смещение центра тяжести боевых действий на пространство гор, речных долин, ущелий, больших и малых сел, на линии стратегических систем передач энергии и энергоносителей (мест нефтедобычи, нефтепроводов, линий электропередач), коммуникаций, инфраструктур жизнеобеспечения войск и пр. Нельзя исключать возможность расширения войны за пределы Чечни, приобретение ею затяжного характера. Обе стороны проявляют твердую решимость. Разумеется, Россия, обладая несравненно большими людскими, материально-финансовыми и военными возможностями, может при сохранении политической стабильности и невмешательства других стран добиться своих целей и утвердить силой свое господствующее положение.
Эту войну можно понять, рассматривая ее в ряду событий, которые ей предшествовали, подготавливали и сопровождают. Она – свидетельство нарастания хаоса, насилия, разрушительных процессов в российском обществе.
ПРИЧИНЫИ МЕХАНИЗМЫВЫЗРЕВАНИЯ ЧЕЧЕНСКОЙ ВОЙНЫ
Никакая война не возникает вдруг, самопроизвольно, требуется, по крайней мере, несколько лет, чтобы она стала фактам. Войну готовят социально-экономические и политические группы (партии), государства, заинтересованные в этом.
К войне на Северном Кавказе Россия и Чечня шли почти 4 года. Шли каждая своим путем, но переживая схожие процессы, обусловливавшие неизбежность будущего столкновения. Чеченская война есть закономерное порождение тех исторических условий, которые складывались на постсоветском пространстве после беловежского сговора, ликвидировавшего СССР, а также с началом насильственных радикальных реформ в России в январе-феврале 1992 г., обусловивших смену экономического и политического строя, капитализацию страны. Эта война – следствие, проявление, знамение глубокого перелома в начавшемся прогрессивном историческом процессе демократизации – перелома в сторону усиления реакционной разрушительно-реставрационной тенденции, нарастания насилия во внутренней и внешней политике, свертывания демократии.
Подобный реакционный поворот отличают три процесса: целеустремленное создание новой властью криминального капитала (крупного, среднего, малого) за счет санкционированного разграбления государственного, общественного, коллективно-группового и индивидуального достояния; образование в социальной структуре общества агрессивных, экспансионистских, захватнических, грабительских, социальных групп и группировок; создание механизмов формирования и осуществления политики, соответствующей интересам указанных групп и группировок, которая не может не делать ставку на силу, принуждение, подавление других социальных сил (бедных, обездоленных, ограбленных, униженных, конкурентов и т. п.);
Жизнь свидетельствует, что господство частной собственности и хищнических групп крупного капитала неизбежно порождает антагонизмы, насилие, войны. Можно сомневаться в тезисе, что частная собственность есть первопричина войн, ибо, если частная собственность имеет место при господстве государственной (или общественной) собственности в миролюбивом демократическом государстве, то она может полностью утрачивать способность инициировать насилие, особенно военное. Но при ее преобладании дела идут по-другому. В России до 6% бывшей государственной собственности оказалось у частников. Причем 80 – 90% этой собственности попали в руки крупных воротил, обладающих большими экономическими, финансовыми и политическими возможностями. Общероссийская смута, хаос и неопределенность, правовой беспредел, слабость власти стимулируют бешеное разграбление народного имущества, борьбу финансово-экономических группировок за захват богатств, за раздел и передел афер влияния, особенно источников сырья. Это все в большой мере определяет экономическую и политическую ситуацию в стране, усиление ее милитаризации (расползание оружия, создание и рост числа организаций полувоенного типа, охранных служб различных корпораций и т. д.).
Группы крупнейших финансово-предпринимательских хищников в центре, определяющих политику Москвы, и аналогичные группы в регионах, в значительной мере формирующие линию местной политической элиты, непримиримо враждебны друг другу. Первые стремятся прибрать к своим рукам все, что в пределах России и многое за пределами ее; вторые – обрести возможность независимой эксплуатации местных ресурсов и, богатств, урвать как можно больше у России, соседей и т. п.
В основе чеченского конфликта лежит столкновение интересов криминально-мафиозных группировок центра и Чечни, прежде всего из-за нефти. Чечено-Ингушская республика давала 6% совокупного ВНП СССР. Учитывая изменения после распада СССР, когда общий потенциал России по некоторым данным стал в 2-3 раза меньшим, чем потенциал СССР, удельный вес Чечни в ВНП России вырос до 10 – 12%. Это очень большой куш. Причем на мировом рынке высоко ценилось качество грозненской нефти и продуктов из нее. По территории Чечни проходят важные нефтепроводы к портам Черного моря, в том числе ветка от Тенгизского месторождения нефти – крупнейшего в СНГ. Борьба за нефть неизбежно сталкивала финансово-экономические и политические элиты Москвы и Грозного и была главным стимулятором усиления военного противостояния. Тем более что в нее все более, активно вмешивались внешние силы.
Механизм вызревания войны в Чечне и в России действовал своеобразно. Еще 3 года назад Чечня не имела собственных вооруженных сил, оружия и военной техники, органов управления и центров подготовки военных кадров, чтобы вести собственное военное строительство. Если бы после распада СССР Москва сохранила там свои военные гарнизоны, имея на то полное право, то Чечня не смогла бы стать очагом военной опасности для России.
Хаотический развал СССР, вывод (бегство) советских войск из Чечни, огромное количество брошенного оружия, техники, снаряжения, боеприпасов, а такие оставленные гарнизоны, комплексы зданий министерства обороны создали материальные предпосылки для формирования чеченской армии. Идея о том, что субъектов Федерации могут брать суверенитета, сколько хотят, подогревала националистический экстремизм; сеяла политические зерна разъединения и вражды, что и было использовано Дудаевым в своих целях.
Для реализации возможности создания собственных вооруженных сил в Чечне, на наш взгляд, были необходимы три условия. Во-первых, к власти в Чечено-Ингушетии должны были прийти такие политические силы, которые нуждались в армии для осуществления своих корыстных интерёсов и были способны вести современное военное строительство. Во-вторых, нужно было получить право на военное имущество, оружие и технику, оставшиеся в Чечне, хотя по закону все это являлось собственностью России. И, в-третьих, важно было, чтобы никто (прежде всего Россия) не воспрепятствовал созданию собственных вооруженных сил. Захват власти Дудаевым, отражавшим интересы агрессивно-националистических группировок, провозглашен в феврале 1992 г. независимости Чечни и объявление ее намерения строить свою армию вызвали в России протесты лишь на словах. В мае 1992 г. П. С. Грачев, только что; вступивший в должность министра обороны Российской Федерации, приказал командующему Северокавказским округом выделить 50% оружия, имевшегося на территории Чечни, Дудаеву. На деле в руках чеченского правителя оказалось около 90% находившегося там оружия. Политическое и военное руководство России тем самым благословляло милитаризацию Чечни, хотя ясно было, что она свои острием будет направлена против общероссийских интересов. Российские политики и военные не только не смогли полной мере оценить опасность строительства Чечней своей армии, законным путем пресечь этот процесс в самом начале, но фактически содействовали созданию предпосылок для возникновения опасного военного конфликта в рамках России.
К военным авантюрам российское руководство склонялось самим характером радикальных реформ, угодных 8-10% населения и враждебных подавляющему большинству населения, и, следовательно, нуждавшихся в силовом проталкивании. Утрата центральной властью уважения, доверия и морального авторитета все больше толкала ее к управлению посредством страха, внушаемого репрессиями силой.
С начала 1992 г. в действиях российских властей стала набирать силу милитаристская тенденция: применение силовых структур для разгона мирных шествий, демонстраций, митингов, массовых избиений праздничных колонн и т.п. После каждой силовой акции власть обзаводилась новыми охранительными организациями, «придворными» местными войсками, вооруженными современными средствами и щедро оплачиваемыми за счет тех, кого беспощадно избивали. Милитаризация режима вела к повышению роли военных в разрешении возникавших проблем. После расстрела российского парламента в октябре 1993 стало ясно, что военные превратились в главную силу в руках власти, затмившую все остальные государственные общественные институты. Власть все более становилась насильственной. Милитаризация структур власти, политики, ставка на военных логично привели к войне в Чечне.
Стремление московского режима к эффектному военному решению чеченской проблемы (к маленькой, но победоносной войне, которая бы упрочила положение кремлевских властителей) хорошо просматривается в действиях высших властных структур центра, особенно во второй половине 1994 г.: создание антидудаевской вооруженной оппозиции в Чечне (тайная передача оружия, направление на нее военных специалистов и т. п.), организация первого танкового штурма Грозного 26 ноября 1994 г., откровенный срыв миротворческой миссии Р. Хасбулатова, поддержанной почти 80% населения. В середине 1994 г. российским руководством был упущен шанс переговоров политического диалога, проведения референдума в Чечне, избрании правительства народного доверия, судебного разбирательства и т.д.
Вместе с тем подталкивали стороны к войне и субъективные факторы: амбициозность, силовое мышление, произвольное использование власти, стремление попасть «на скрижали Истории» и т. п.