Понятие договора. Договору посвящено в ГК такое количество правовых норм, что обычно говорят о договорном праве. Но договорное право не является подотраслью гражданского права, поскольку составляющие подотрасль правовые институты должны быть структурно объединены в ГК в соответствующем разделе. Договорное право – часть гражданского права, но эта часть не имеет собственной обособленности в ГК, нормы договорного права «вмонтированы» в различные главы и разделы ГК. Договорное право – совокупность правовых норм, регламентирующих обязательственные правоотношения, которые опираются на договор. В состав данной совокупности входят не только общие положения о договорах (главы 27-29 ГК), но и общие положения о сделках и обязательствах, т.к. согласно п. п. 2 и 3 ст. 420 ГК к договорам применяются правила о дву- и многосторонних сделках (гл. 9 ГК), а к договорным обязательствам – общие положения об обязательствах (ст. 307–419). Нормы договорного права есть в институте общей собственности (соглашение сособственников), к ним следует отнести положениях о лицах и принципах гражданско-правовых отношений – если говорить о нормах части первой ГК РФ. К договорному праву следует отнести многочисленные нормы части второй ГК об отдельных видах обязательств, возникающих из поименованных в ГК договоров, а равно нормы о непоименованных договорах (напр., договор долевого участия в строительстве), нормы части четвертой ГК о лицензионном договоре и договоре об отчуждении исключительных прав, иные, так как договорное поле постоянно расширяется благодаря тенденции возрастания роли договора.
Расширение договорного поля объясняется преимуществом договора как правового регулятора общественных отношений: посредством договора воля ограничивается самими ее обладателями, сознательно налагающими на себя обязанности, вытекающие из договора. Договорное регулирование носит волевой характер, т.к. основано на волевом поведении сторон, при этом произвол устраняется законом: договор как соглашение двух и более лиц не должен противоречить воле иных лиц. Поэтому в момент заключения договора его условия должны соответствовать действующим императивным нормам, содержащимся как в законах, так и в иных правовых актах. Условия договора, предусмотренные диспозитивной нормой, стороны могут сформулировать по своему усмотрению. Если они это не сделают – будет применяться диспозитивная норма. Если условие не предусмотрено ни диспозитивной нормой, ни сторонами в договоре – оно определяется обычаями, применимыми к отношениям сторон. Таким образом, договор должен соответствовать императивным нормам действующего гражданского законодательства либо воплощать избранный сторонами вариант поведения при наличии диспозитивных норм.
И еще одно правило, свидетельствующее о роли договора. Если после заключения договора принят закон, императивные нормы которого регулируют отношения сторон иначе, чем императивные нормы, действовавшие на момент заключения договора – стороны вправе руководствоваться условиями договора, а не вновь принятым законом (п. 2 ст. 422 ГК). Это правило не действует лишь если в законе (не в указе Президента и не в постановлении Правительства РФ!) прямо установлено, что его действие распространяется и на отношения, возникшие из ранее заключенных договоров.
В ГК два формализованных определения договора – в ст. ст. 153-154 ГК применительно к двух и многосторонней сделке и в ст. 420 ГК.
Сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (ст. 153 ГК); договор рассматривается как двух- или многосторонними сделка, для заключения которой необходимо выражение согласованной воли двух либо трех или более сторон (ст. 154 ГК). В этом определении есть доля условности, т.к. непосредственно согласовать волю сторон договора нельзя, поскольку воля – внутреннее желание, побуждение, стремление, то есть для согласования воли стороны должны ее вначале выявить (волеизъявление) и только после этого согласовать и зафиксировать в договоре. К тому же в качестве субъектов сделки прямо названы лишь граждане и юридические лица, хотя при соблюдении условий действительности сделки это могут быть любые участники гражданского оборота.
Договором согласно п. 1 ст. 420 ГК признано соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей, то есть договор – соглашение лиц об определенных этим соглашением правах и обязанностях его сторон.
Во-первых, это определение более корректно по субъектному составу – указаны в качестве сторон лица как участники гражданского оборота (родовая категория). Во-вторых, из данного определения следует, что ключевым (видообразующим) признаком договора как сделки является то обстоятельство, что он носит характер соглашения сторон. Отнесение договора к отдельному особому виду сделок предполагает необходимость его особого правового регулирования, имея в виду, что общие положения о сделках (гл. 9 ГК) должны применяться к договору лишь в субсидиарном порядке при отсутствии специальных правил в общих положениях о договоре.. Существенные изменения, которым подвергнуты нормы ГК о договоре, как раз и отражают его регламентацию в качестве особого вида сделок (ст. ст. 431.1, 431.2, 429.1, 429.2, 429.3 и 429.4 ГК).
Согласно правилам ст. 431.1 положения ГК о недействительности сделок применяются к договорам, если иное не установлено правилами об отдельных видах договоров и настоящей статьей. Сторона, которая приняла от контрагента исполнение по договору, связанному с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, и при этом полностью или частично не исполнила свое обязательство, по общему правилу не вправе требовать признания договора недействительным. После признания такого договора недействительным по требованию одной из сторон между его сторонами может быть заключено соглашение о применении последствий недействительности договора, отличных от общих последствий недействительности сделок (ст. 167 ГК). Если это соглашение не затрагивает интересов третьих лиц и не нарушает публичных интересов, оно и подлежит применению.
На основании ст. 431.2 ГК сторона, которая на любой стадии договорных отношений дала другой стороне недостоверные заверения об обстоятельствах, имеющих значение для заключения договора, его исполнения или прекращения, включая относящиеся к предмету договора, полномочиям на его заключение, соответствию договора применимому к нему праву, наличию необходимых лицензий и разрешений, своему финансовому состоянию либо данным о третьем лице, обязана возместить другой стороне по ее требованию убытки, причиненные недостоверностью таких заверений, или уплатить предусмотренную договором неустойку. Пострадавшая сторона наряду с требованием о возмещении убытков или взыскании неустойки также вправе отказаться от договора, если иное не предусмотрено соглашением сторон, а также вправе вместо отказа от договора требовать признания договора недействительным.
В качестве специальных договорных конструкций урегулированы рамочный договор (ст. 429.1.), опционный договор (ст. 429.3.), абонентский договор (ст. 429.4.).
Сущность договора. Применение к договорам норм о сделках и об обязательствах свидетельствует о многоаспектном характере категории "договор", используемой законодателем: 1) в качестве основания возникновения договорного обязательства ("договор-сделка"), 2) как форма правоотношения ("договор-документ"), и 3) как само правоотношение – договорное обязательство ("договор-правоотношение"). В названном значении многоаспектный характер категории "договор" признан цивилистической доктриной: при определении сущности договора возобладала теория «триединой сущности договора» (сторонники – О.С. Иоффе, Р.О. Халфина, О.А. Красавчиков, М.И. Брагинский).
1. Договор, изучаемый как юридический факт, – это соглашение, направленное на установление, изменение или прекращение гражданских прав или обязанностей. Содержание договоракак ю.факта составляет совокупность его условий, сформулированных сторонами или вытекающих из закона, на котором основано его заключение. Понятие договоракакю.факта во многом корреспондирует понятию сделки. И сделка, и договор – ю.факты правообразующего, правоизменяющего либо правопрекращающего характера. И сделка, и договор – юридические факты-действия, в которых выражена воля сторон. И сделка, и договор – действия целенаправленные, связанные с достижением определенного правового результата. Поэтому ст. 153 и 154 ГК рассматривают договоры как разновидности сделок, что объясняет положение пункта 2 ст. 420 ГК о субсидиарном применении к договорам норм о сделках. При этомпонятие сделки более широкое, т.к. договор – не всякая, а лишь такая сделка, которая совершается совпадающими согласованными волеизъявлениями двухили нескольких сторон (отсюда договор – двух или многосторонняя сделка).
2. Договор – документ, устанавливающий, изменяющий либо прекращающий права и обязанности сторон. Важность формы как свойства договора подчеркивал Д.И. Мейер, отмечавший, что договор «и не существует, не будучи облечен в установленную для него форму». Статья 431 ГК указывает на существование договора-формы, устанавливая, что при толковании договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений, которые фиксируются в тексте договора-документа. Последний и является формой, в которую облечено волеизъявление сторон.
3. Договором именуют и само обязательство, возникающее из соглашения сторон, поэтому сущность договора может быть выявлена и при его изучении как правоотношения. Заключая договор, стороны определяют конкретные права и обязанности. Если эти права и обязанности соответствуют общим началам гражданского законодательства, они составляют обязательство, которое возникает на основе договора, к которому применимы общие положения об обязательствах (п. 3 ст. 420 ГК), если иное не предусмотрено общими положениями о договоре и содержащимися в ГК правилами об отдельных видах договоров.
Однако понятие договора как правоотношения не следует отождествлять с понятием обязательства. Обязательство – лишь одно из многих возможных юридических последствий, на достижение которых могут направляться договоры. И.Б.Новицкий предлагал по видам производимых договором юридических последствий выделить "обязательственный договор, т.е. соглашение двух или нескольких лиц, коим устанавливается обязательство (в отличие от договоров вещно-правовых, семейных, наследственных). Не всякий договор устанавливает (изменяет или прекращает) именно обязательство, т.е. "не всякий договор есть обязательственный договор". Верно и обратное: договор – лишь один из многих возможных ю.фактов, которые могут служить основаниями возникновения обязательств: обязательства могут возникать не только из договоров, но и из односторонних сделок, неправомерных действий и т.п., поэтому выделяют обязательства договорные и внедоговорные. Следовательно, "не всякое обязательство есть договорное обязательство". Обязательство соотносится с договором как одно из возможных следствий с одной из возможных причин.
Принцип свободы договора – одно из основных начал гражданского права. Свобода договора проявляется в различных аспектах (ст. 421 ГК), это: 1) право самостоятельно решать, заключать или не заключать договор, если нельзя понудить контрагента к заключению договора в судебном порядке; 2) предоставление сторонам договора широкого усмотрения при определении условий договора; 3) право свободного выбора контрагента договора; 4) право заключать как предусмотренные ГК, так и не поименованные в нем договоры; 5) право выбора вида договора; 6) право заключать смешанные договоры. Свобода договора означает также право сторон договора выбрать его форму и способ заключения (ст. 434 ГК); возможность сторон в любое время своим соглашением изменить или расторгнуть договор (ст. 450 ГК); право выбрать способ обеспечения исполнения договора (гл. 23 ГК) и др. Таким образом, принцип свободы договора предполагает, что стороны договора действуют по отношению друг к другу на началах равенства и автономии воли. Вместе с тем, самостоятельно определяя условия договора в своих интересах, стороны должны учитывать обусловленные экономическим неравенством пределы ограничения свободы договора, установленные ст. 10 ГК, иными нормами ГК и др. правовыми актами. Так, с принципом свободы договора связано введение в ГК таких видов договоров, как публичный договор и договор присоединения. При заключении публичного договора наиболее ограничены права поставщика, подрядчика, перевозчика, иных лиц, оказывающих различные услуги, поскольку существует обязанность заключить договор и ограничены права в определении его условий. Иначе действует принцип свободы договора при заключении договора присоединения, поскольку только одна сторона формулирует условия договора присоединения свободно, а вторая сторона свободна лишь в решении вопроса заключать или не заключать предложенный проект договора. В соответствии с функциями формы, играющими первостепенную роль для защиты потребителей, законодатель ограничивает свободу формы договора и императивно фиксирует круг вопросов, по которым сторонами должно быть достигнуто соглашение в заключенном в соответствующей форме договоре; иногда эти вопросы объявляются существенными условиями договора. Так, в письменной форме должны совершаться договор о реализации туристского продукта (ч. 1 ст. 10 Федерального закона об основах туристской деятельности), соглашение о сроке устранения недостатков товара (п. 1 ст. 20 Закона о защите прав потребителей), предупреждение о необходимости погашения участником долевого строительства задолженности по уплате цены и о последствиях неисполнения такого требования (ч. 3 ст. 9 Федерального закона об участии в долевом строительстве).
Свобода договора не абсолютна и может быть при наличии веских оснований не только прямо ограничена законом (ex ante контроль), но и заблокирована судом при разрешении договорного спора (ex post контроль).
Нормы договорного права европейских государств, как и нормы российского права, обычно не содержат прямого указания на императивность или диспозитивность, однако при их толковании суды исходят из опровержимой презумпции их диспозитивности. В советском гражданском праве в силу плановой экономики сложился иной подход: любая норма, определяющая права и обязанности сторон договора, признавалась императивной, если законодатель прямо не указал в ней на право сторон согласовать иное. Поскольку большая часть норм ГК об обязательствах и договорах такой оговорки не содержат, российские суды признавали эти нормы императивными, что вело признание недействительными договоров, при заключении которых стороны предусматривали иное. В результате в России условия договоров признаются недействительными значительно чаще, чем в зарубежном праве, а сфера реально допустимой свободы договора из-за этого значительно уже. Хотя свобода договора формально провозглашена, на практике имеет место массовое ограничение свободы договора на уровне правоприменения.
В самом ГК вопрос о критериях квалификации норм договорного права в качестве императивных и диспозитивных не решен. Пункт 2 ст. 1 и ст. 421 ГК, согласно которым граждане и ю.лица свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении не противоречащих законодательству условий договора, не имеют однозначного толкования, в связи с чем суды испытывают затруднения при рассмотрении таких споров, особенно если они возникают в отношениях с третьими лицами. Постановление Пленума ВАС от 14.03.2014 г. «О свободе договора и ее пределах» определяет, что понимать под свободой договора – условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда их содержание предписано императивными нормами, действующими на момент заключения договора. Если условие договора предусмотрено диспозитивной нормой, стороны могут своим соглашением исключить ее применение либо установить условие, отличное от предусмотренного в ней. Постановление направлено на защиту прав и интересов экономически слабых участников оборота, поэтому в отношениях, связанных с предпринимательской деятельностью обеих сторон договора, допустима большая степень договорной свободы, чем в отношениях предпринимателей с потребителями или граждан между собой.
Диспозитивная или императивная природа законодательных норм, определяющих права и обязанности сторон заключенного договора, в случае отсутствия в них прямого указания на их характер, определяется судом. Установлено, что описывающие права и обязанности сторон договора нормы, которые не содержат прямого текстуального атрибута императивности или диспозитивности, не являются однозначно императивными, как было принято считать ранее. Суды ориентированы на определение природы такой нормы путем ее целевого (телеологического) толкования.
Норма императивна, если содержит явно выраженный запрет (напр., предусмотрено, что соглашение сторон, иначе определяющее права и обязанности сторон договора, нежели это сделано законодателем в данной норме, ничтожно, запрещено или не допускается). Однако в зависимости от целей правового регулирования и такой явный запрет суд может толковать ограничительно.
При отсутствии явно выраженного запрета норма императивна, исходя из целей законодательного регулирования, если она необходима для: (1) защиты особо значимых охраняемых законом интересов, (2) недопущения грубого нарушения баланса интересов, либо 3) если императивность нормы вытекает из существа законодательного регулирования данного вида договоров (критерии императивности). В иных случаяхпо общему правилу норму следует считать диспозитивной. Однако даже если норма диспозитивна, но присутствуют критерии императивности нормы, суд может ограничительно толковать такую норму – сделать вывод, что свобода сторон ограничена определенными рамками.
Суд, решивший истолковать норму с неявным характером в качестве императивной, должен мотивировать свой выбор и объяснить, какие интересы и ценности могут оправдать ее императивную квалификацию и ограничение договорной свободы (защита публичного интереса, интересов третьих лиц или слабой стороны договора, недопущение грубого нарушения баланса интересов сторон).
Даже недвусмысленно императивная норма (т.е. выраженная как запрет) может быть истолкована таким образом, что гипотеза содержащегося в ней запрета должна интерпретироваться ограничительно в соответствие с ее целями. Симметричным образом такое же право на ограничительное толкование признано за судами и в отношении норм, содержащих явную оговорку о диспозитивности.
Постановление расширяет возможности судов по ex post контролю договорной свободы и призывает суды применять для целей точечного блокирования злоупотреблений свободы договора ст. 10 и 169 ГК, а ключевым инструментом борьбы с несправедливыми договорными условиями, навязываемыми слабой стороне договора, объявлена ст. 428 ГК. Суд может отказать в защите права, основанного на условии договора, отличном от диспозитивной нормы закона, если установит, что соответствующая сторона злоупотребляет этим правом (п. 8). В Постановлении (п. 9 и 10) определены факторы, которые суд должен учитывать при определении слабой стороны договора: суды при желании заблокировать несправедливые договорные условия во имя защиты слабой стороны, определяют, обладала ли соответствующая сторона таким статусом. При этом суды должны оценивать "соотношение переговорных возможностей сторон", выяснять, "было ли присоединение к предложенным условиям вынужденным", а также учитывать "уровень профессионализма сторон в соответствующей сфере, конкуренцию на соответствующем рынке, наличие у присоединившейся стороны реальной возможности вести переговоры или заключить аналогичный договор с третьими лицами на иных условиях и т.д."
Толкование договора (ст. 431 ГК). Правила толкования договора используются, когда отдельные условия действительного письменного договора сформулированы сторонами неясно или неточно. При этом возможно несоответствие между внутренней волей стороны договора, желавшей определенного результата, и внешней формой ее выражения (волеизъявлением) – конкретной формулировкой, содержащейся в тексте договора. Если отдать предпочтение действительной воле стороны, могут пострадать интересы контрагента и гражданского оборота, ибо окажется, что волеизъявление, воспринятое контрагентом и закрепленное договором, может не иметь юридического значения. Предпочтение, отданное волеизъявлению, означает переход на формальные позиции и может поставить в затруднительное положение более слабую или добросовестно заблуждавшуюся сторону. Поэтому закон отдает приоритет согласованному волеизъявлению сторон договора (а не волеизъявлению одной из них), защищая интересы имущественного оборота в целом.
Выявление согласованной воли путем судебного толкования условий договора осуществляется в два этапа. Сначала используются правила ч. 1 ст. 431 ГК, а при невозможности с их помощью установить действительную общую волю сторон договора применяют правила ч. 2 ст. 431 ГК.
На первом этапе суд анализирует буквальное значение содержащихся в тексте слов и выражений, поскольку именно они отражают результат согласованной воли контрагентов. Устанавливая содержание конкретного условия при его неясности, суд сопоставляет его с содержанием других условий и общим смыслом договора. При этом содержащаяся в конкретном договоре юридически некорректная квалификация тех или иных категорий или отношений сторон не связывает суд при толковании договора, если она расходится с содержанием других его условий и его смыслом в целом. Например, неустойка названа "штрафной", чтобы подчеркнуть ее природу как санкции (штрафа, т.е. наказания), а не установить возможность ее взыскания сверх понесенных потерпевшим убытков; в таком случае буквальное толкование текста договора расходится с его смыслом и потому исключается.
Если такой подход не позволил установить содержание договорного условия, суд переходит ко второму этапу толкования – выясняет действительную общую волю сторон (а не волю одной или каждой из них), учитывая цель договора и принимая во внимание "все соответствующие обстоятельства", в том числе переговоры и переписку контрагентов, практику их взаимоотношений, обычаи, последующее поведение сторон.
Перечень обстоятельств, учитываемых при толковании договора, не исчерпывающий, т. е. при толковании договора могут учитываться и др. обстоятельства, отражающие общую (согласованную) волю сторон относительно неясных условий их договора, например, заключения экспертов о общепринятом значении терминов. Перечень не является субординированным, т.е. не означает необходимости последовательно исследовать каждое из перечисленных в нем обстоятельств, отдавая предпочтение каким-либо из них (например, предшествующим перед предыдущими). Однако переговоры сторон являются устным выражением их воли и потому не могут учитываться в сделках, требующих письменной формы, под страхом признания их недействительными (п. п. 2 и 3 ст. 162 ГК). Кроме того, в самом договоре может содержаться условие о том, что с момента его заключения предшествующие переговоры утрачивают силу, что также исключает возможность их учета при его толковании. Переписка сторон, в том числе объявленная в договоре утратившей силу с момента его заключения, может учитываться при выяснении действительных намерений сторон.
Изложенные положения во многом основаны на правилах ст. 8 Венской конвенции 1980 г. о договорах международной купли-продажи товаров, согласно которым "заявления и иное поведение стороны договора", включая подписанный ею текст договора, необходимо толковать "в соответствии с общим намерением сторон", а при невозможности его выявления - "в соответствии со значением, которое аналогичные сторонам разумные лица придавали бы договору в таких же обстоятельствах"; при этом необходимо учитывать "все соответствующие обстоятельства, включая переговоры, любую практику, которую стороны установили в своих взаимных отношениях, обычаи и любое последующее поведение сторон" <1>.
Из международного коммерческого оборота в отечественную правоприменительную практику пришло правило толкования гражданско-правовых договоров contra proferentem ("против предложенного"): "если условия договора, выдвинутые одной стороной, являются неясными, то предпочтение отдается толкованию, которое противоположно интересам этой стороны".
Постановление Пленума ВАС от 14.03.2014 г. «О свободе договора и ее пределах» в п. 11 закрепляет названный принцип толкования договора contra proferentem: условие договора, смысл которого не может быть определен путем использования традиционных методов толкования, закрепленных в ст. 431 ГК, должно толковаться против той стороны, которая данное условие предложила, и, соответственно, в пользу стороны, которая данное условие акцептовала. При невозможности определить авторство спорного условия презюмируется, что оно было предложено стороной, которая является профессионалом в соответствующей сфере, требующей специальных познаний. Этот подход к толкованию будет вынуждать стороны, которые ответственны за составление проекта договора (в том числе договора, который впоследствии будет заключаться путем присоединения контрагентов к таким условиям), быть предельно точными в фиксации содержания договора и избегать двусмысленности. Данный принцип будет востребован при рассмотрении споров, возникающих в рамках потребительских договоров, где коммерсант как сильная сторона договора всегда составляет проект договорной формы, которую потребитель имеет возможность лишь подписать без ведения реальных переговоров, а часто подписывает, не читая.
Форма договора. Требование к форме означает недопустимость выбора более простой формы по сравнению с предусмотренной законом; использование более сложной формы зависит от усмотрения сторон. Договор может быть заключен в любой форме, предусмотренной для совершения сделок, если законом для договоров данного вида не установлена определенная форма. Если стороны договорились заключить договор в определенной форме, он считается заключенным после придания ему условленной формы, хотя бы законом для договоров данного вида такая форма не требовалась. К форме договора применимы все нормы о форме сделок (статьи 158 -165 ГК) и статья 434 ГК о форме договоров. Поскольку устная форма не имеет доказательственного значения, она применима по "остаточному принципу" (если не требуется письменная форма). Договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа, подписанного сторонами, а также путем обмена письмами, телеграммами, телексами, телефаксами и иными документами, в том числе электронными документами, передаваемыми по каналам связи, позволяющими достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору. Электронным документом признается информация, подготовленная, отправленная, полученная или хранимая с помощью электронных, магнитных, оптических либо аналогичных средств, включая обмен информацией в электронной форме и электронную почту. Письменная форма договора считается соблюденной, если письменное предложение заключить договор принято путем совершения конклюдентных действий (п. 3 ст. 438). Однако в случаях, предусмотренных законом или соглашением сторон, договор в письменной форме может быть заключен только путем составления одного документа, подписанного сторонами договора.
Классификация договоров. Цивилистами неоднократнопредпринимались попытки дать исчерпывающую классификацию гражданско-правовых договоров.
Исходя из направленности гражданско-правового результата, т.е. с учетом порождаемых договором обязательств.О.А. Красавчиков выделил четыре группы договоров: 1) направленные на передачу имущества; 2) направленные на выполнение работ; 3) направленные на оказание услуг; 4) направленные на передачу денег.Руководствуясь тем же критерием М.И. Брагинский выделяет наряду с тремя названными группами договоров также договоры, направленные на учреждение различных образований.В.В. Витрянский добавляет пятую классификационную группу – договоры об отчуждении исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности и о предоставлении прав на их использование, уже урегулированные в части четвертой ГК и вещные договоры, если нормы Проекта ГК о вещных правах станут законом.
Вещный договор. Традиционная классификация гражданско-правовых договоров (по критерию "направленность результата") по мнению В.В. Витрянского, должна быть дополнена самостоятельной классификационной группой, объединяющей договоры об установлении вещных прав (вещные договоры).Идею дореволюционных цивилистов о категории "вещный договор" (применительно к договору дарения) в советский период поддерживал О.С. Иоффе. Позднее, анализируя нормы действующего ГК РФ о договоре дарения, М.И. Брагинский признал, что договор дарения представляет собой "обычный вещный договор", заключение которого приводит к возникновению вещных прав,и "только при консенсуальном варианте дарения может считаться обычным односторонним договором". В.В. Витрянский первоначально относил к категории вещных договоров также договор об установлении сервитута, уточняя, что если речь идет о недвижимом имуществе, необходимым условием возникновения вещного права служит его государственная регистрация. В этом случае вещный договор и акт государственной регистрации образуют сложный юридический состав, который в целом и является основанием возникновения соответствующего вещного права. По мнению В.В. Витрянского, Проект ГК содержит нормы о договорах, которые по традиционному критерию "направленность результата" могут быть отнесены к особой категории вещных договоров, поскольку ограниченные вещные права должны устанавливаться на основе договора, заключаемого между собственником имущества и субъектом соответствующего ограниченного вещного права, в частности,договор об установлении права постоянного землевладения, договор об установлении права личного пользовладения, договор об установлении права застройки.
Смысл подобной классификации в специфике правового регулировании внутри выделенной группы договоров. Так, в договорах о передаче имущества (главы 30–36 ГК) лицо, передающее имущество, должно обладать правомочием по его распоряжению, а лицо, принимающее имущество, становится его собственником либо законным владельцем. Договоры этой группы имеют сложный предмет, включающий как действия обязанных сторон, в том числе по передаче и принятию имущества (объект первого рода), так и само имущество (объект второго рода). Отдельные виды договоров этой группы регламентированы с помощью специальных правил в рамках общего регулирования соответствующих типов договоров (купля-продажа – тип договора; внутри этого типа различают виды купли-продажи – поставку, контрактацию, розничную куплю-продажу, энергоснабжение, продажу недвижимости, продажу предприятия, поставку товаров для государственных и муниципальных нужд). В отношении названных видов купли-продажи допускается (при отсутствии специальных правил) субсидиарное применение общих положений о купле-продаже. В договорах, направленных на выполнение работ, ГК включает подряд как родовую модель, нормы которой применимы при отсутствии специальных правовых норм; в договорах, направленных на оказание услуг, аналогичной подряду родовой моделью служит договор возмездного оказания услуг. Своя специфика у договоров о создании ю.лиц (учредительных договоров).
Предложены так называемые дихотомические классификации (т.е. деление «надвое»). Как подчеркивал М.И. Брагинский, дихотомия опирается на одно из трех оснований: распределение обязанностей между сторонами (1), наличие встречного удовлетворения (2), момент возникновения договора (3). Использование указанных оснований позволяет выделить соответственно три пары договоров: односторонние и двусторонние (1), возмездные и безвозмездные (2), а также реальные и консенсуальные (3)". Научный и практический смысл классификации договоров М.И. Брагинский усматривал в том, что "дихотомическое деление применительно к каждому из указанных трех оснований предопределяет различные особенности правового режима договоров, отнесенных к той или иной группе".
Односторонние и двусторонние (взаимные). Классификация проводится не по числу сторон, как классификация сделок (на односторонние, двух и многосторонние), а по распределению прав и обязанностей контрагентов – фактически договоры разделяют на односторонне обязывающие и двусторонне обязывающие. Односторонний договор порождает у одной стороны только права, а у другой – только обязанности (ст. 807 ГК – обязуется только заемщик). Односторонними являются договоры поручения, дарения, займа. На основе большинства договоров у сторон возникают взаимные права и обязанности (п. 2 ст. 308 ГК), эти договоры называют взаимными: каждая из сторон приобретает права и одновременно несет обязанности по отношению к другой стороне (п. 1 ст. 730, п. 1 ст. 450 ГК);
Возмездные и безвозмездные. Деление носит легальный характер (ст. 423 ГК). Возмездность или безвозмездность влияет на основания ответственности сторон (напр., в договоре хранения), на удовлетворение виндикационного иска. Различают по характеру перемещения материальных благ. По возмездным договорам имущественное предоставление одной стороны обусловливает встречное имущественное предоставление контрагента. Возмездный договор одновременно является взаимным договором, т.к. порождает сложное обязательство, в силу которого каждая из сторон является одновременно и должником, и кредитором. Возмездных договоров большинство. Пункт 3 ст. 423 ГК содержит презумпцию возмездности договора: безвозмездным может быть договор лишь если это вытекает из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора. В остальных случаях сторона вправе требовать встречного предоставления, даже если условие о нем не содержится в договоре. Особой конструкцией возмездного договора является договор, предусмотренный ст. 328.
Реальные и консенсуальные были рассмотрены при классификации сделок.
Понятие и виды специальных договорных конструкций. Введение в ГК договорных конструкций публичного, предварительного, договора присоединения, договора в пользу третьего лица, а равно рамочного договор (ст. 429.1.), опционного договора (ст. 429.3.) и договора с исполнением по требованию (абонентский договор – ст. 429.4.) позволяет обеспечить применение ко всякому договору, вписывающемуся в такую законодательную модель, особых правил, характерных для этой конструкции. Названные особые правила подлежат применению к договору, содержащему признаки специальной договорной конструкции, независимо от вида договора и условий порождаемого им обязательства в приоритетном порядке по сравнению с правилами о соответствующем договоре. По мнению В.В. Витрянского, специальные договорные конструкции не относятся к числу рядовых видов (разновидностей) гражданско-правовых договоров и по этой причине не вписываются в традиционные классификации гражданско-правовых договоров, хотя формально все гражданско-правовые договоры могут быть классифицированы по принципу дихотомии на договоры, которые обладают