– Нам нечего обсуждать, сэр! – зло огрызнулся парень, но через секунду раздался громкий хлопок трансгрессии, и перед ним появился его бывший наставник.
– Вы не имеете права врываться в мою комнату! – рявкнул Поттер. – Это мой дом!
– Гарри, это очень бестактно и неприлично с моей стороны, ты прав, но я не могу допустить, чтобы ты снова совершил какую–нибудь ошибку, которая приведет к серьезным последствиям, – строго произнес Дамблдор. – Поэтому я прошу тебя успокоиться и выслушать меня. Я должен объяснить тебе многие вещи.
– Я не верю больше ни единому вашему слову, – запальчиво ответил Поттер.
– Я понимаю твои чувства, мой мальчик, но то, что ты услышал, стоя под дверью – только часть общего разговора, и ты сделал неправильные выводы. Я никогда бы не позволил стереть тебе память без твоего на это согласия, – терпеливо и спокойно пояснил старый волшебник, глядя на подростка, взволнованно расхаживающего по комнате.
– Но вы же допустили, чтобы меня вышвырнули из школы по ложному обвинению, даже не выслушав меня, с чего бы вдруг теперь вы стали спрашивать мое мнение? Я вам не верю, вы лживый, старый интриган, мистер Дамблдор, и все это время вы использовали меня в своих корыстных целях. Вы ведете войну с Волдемортом за господство над магическим миром, а я тот самый козырь, который вы прячете в своем рукаве. Пока я у вас, вы держите Волдеморта за горло, потому что он чертовски боится этого пророчества. Я очень веский аргумент в вашем противостоянии с этим безносым ублюдком. Я для вас всего лишь орудие для достижения ваших амбициозных целей. Вы разыгрываете шахматную партию с Волдемортом, победа в которой – господство над магическим миром. Вам обоим плевать на пешки, вы легко жертвуете малозначительными фигурами, но я в вашей игре – главная фигура, и вы с детства используете меня, как свою послушную марионетку, дергая за нужные ниточки! Но я вырос, мистер Дамблдор, и внезапно поумнел. Мне стал ясен весь ваш расклад, и я больше не собираюсь участвовать в ваших играх. Если вы надеетесь, что я стану работать на Орден, то глубоко заблуждаетесь. Вы вернули меня в магический мир и думаете, что я буду вам за это благодарен? Вы подлые, коварные, лживые сволочи, вы все! Вы задумали сделать из меня зомби, живой труп, стерев мне память. Да что же вы за люди такие, мать вашу?! Чем же вы лучше Волдеморта, если вам ничего не стоит лишить человека жизни ради ваших ебанных амбиций! – сорвался на крик Поттер и поспешно оперся рукой о тумбочку. Перед глазами у Гарри на миг потемнело, он снова почувствовал сильную слабость и, глубоко вздохнув, осторожно присел на край кровати, чтобы отдышаться.
– Гарри, мальчик мой, мне очень больно слышать такие слова от тебя, – дрогнувшим голосом произнес Дамблдор, тяжело опустившись в кресло напротив. – Я понимаю твою обиду и озлобленность и не осуждаю тебя, во многом ты прав. Я действительно не сумел оградить тебя от жестокости этого мира, за свою недолгую жизнь ты очень много страдал, и часто именно по моей вине. Твои упреки обоснованы, но ты глубоко заблуждаешься, если считаешь, что я стремлюсь к власти, а ты всего лишь орудие в моих руках для достижения этой цели, – ответил старый волшебник. – Если бы я стремился к власти, сейчас бы я занимал пост министра магии, который мне неоднократно предлагали. Твои слова вызваны недопониманием, обидой и незнанием многих вещей, поэтому я тебя не осуждаю, Гарри. Из того, что ты сегодня услышал, ты сделал неправильные выводы, и годы, которые я посвятил твоему воспитанию и обучению, боюсь, оказались потраченными впустую, и мне придется заново открывать для тебя истину.
– Не надо выставлять меня полным идиотом, сэр, – отрезал Поттер. – Я слышал, как вы обсуждали мою перспективу на ближайшие годы – Азкабан, психушка или модификация памяти. Пытаетесь убедить меня, что я что–то не так понял, сэр? – с вызовом спросил бывший гриффиндорец.
– Гарри, многие из присутствующих на собрании были шокированы, узнав о том, какой образ жизни ты вынужден был вести у магглов. Из этого и возникло такое абсурдное предложение модифицировать тебе память. Многие посчитали, что для тебя будет лучше, если ты забудешь о тех ужасах и унижении, которые тебе пришлось пережить. Но никто бы не осмелился сделать это без твоего согласия. Принудительная модификация – серьезное преступление, Гарри. Только в том случае, если ты сам захочешь забыть какие–то неприятные воспоминания, только в этом случае, подчеркиваю, будет проведена эта процедура. Ни я, ни министр Скримджер никогда бы не пошли на любое насилие над личностью, и тем более не допустили бы такого серьезного преступления по отношению к тебе, мой мальчик. Что касается Азкабана и клиники Святого Мунго… Сейчас твоя жизнь, пожалуй, как никогда подвержена риску. В былые годы ты был надежно защищен в Хогвартсе и тебя берегли защитные чары твоей матери, и до того момента, пока Волдеморт не возродился снова с помощью твоей крови, он не мог даже прикоснуться к тебе. Сейчас, по достижению совершеннолетия, защитные чары исчезли, а надежные стены Хогвартса больше не обеспечивают твою безопасность. После твоего бегства из магического мира Волдеморт бросил на твои поиски всех своих прислужников, и это большая удача, что никто из них не сумел обнаружить тебя в мире магглов, иначе ты был бы уже мертв. Твое местонахождение стало известно только после сильного выброса магической энергии, который произошел в тот момент, когда над твоей жизнью нависла смертельная угроза. Профессор Снейп успел вернуть тебя сюда, на доли секунд опередив Пожирателей Смерти, и сейчас они разыскивают тебя по всему магическому миру. Отсюда и все эти нелепые предположения о том, где для тебя будет самое безопасное место, куда не смогут проникнуть прислужники Темного Лорда. Я считаю, что в этом доме, защищенном многими охранными чарами, ты будешь находиться в полной безопасности, тем более, здесь круглосуточно будут дежурить члены Ордена и лучшие авроры, чтобы обеспечить твою защиту на случай любых непредвиденных обстоятельств. Я не говорю о том, что Пожиратели Смерти смогут взять этот дом штурмом или проникнуть в него как–то иначе, но любой из членов нашего Ордена может быть подвергнут заклятию подвластия и получить приказ убить тебя. Именно на такие случаи в доме и будут дежурить несколько авроров и мои доверенные люди. Здесь ты будешь находиться под круглосуточной защитой, и не бойся, что тебя отправят в Азкабан или в клинику Святого Мунго. Это были абсолютно абсурдные и нелепые предположения, к которым даже нельзя относиться серьезно. Ты будешь жить здесь, в своем доме, ни в чем не нуждаясь. Но в связи с большим риском все же будут некоторые ограничения, Гарри, и ты должен отнестись к этому с пониманием. Ты не можешь самостоятельно трансгрессировать из этого дома.
– Это что, домашний арест?! – воскликнул Поттер.
– Нет, мой мальчик, всего лишь вынужденная и временная мера предосторожности. Если тебе вдруг понадобится выйти в город, ты должен будешь поставить меня в известность, и я дам тебе сопровождающего, который будет обеспечивать твое прикрытие. Ты не можешь появляться один в городе, это очень опасно, – терпеливо объяснил Дамблдор.
– Вы просто боитесь что я снова свалю из магического мира, при этом прихватив палочку и все свои деньги, – назло своему бывшему наставнику дерзко сказал Поттер, хотя отлично понимал, что старик прав.
– Гарри, кроме рыщущих по городу прислужников Темного Лорда, существует опасность, которая исходит от простых обывателей, – вздохнув, устало заметил старый волшебник.
– В смысле? – спросил Поттер, пока не понимая, о чем идет речь.
– Дело в том, мой мальчик, что отношение к тебе в магическом мире сильно изменилось после твоего исключения из школы. Ты прекрасно знаешь, как наше общество относится к людям с нетрадиционной сексуальной ориентацией, и если вдруг о таких магах становится известно широкой общественности, они превращаются в изгоев и подвергаются травле. Ты сам испытал такое негативное отношение еще в школе, и ни я, ни профессор МакГонагалл не смогли оградить тебя от этого. Сейчас очень многие в обществе крайне негативно настроены против тебя, а если вдруг просочится информация из мира магглов об образе жизни, который ты вел, твое появление на улицах станет опасно для жизни. Многие обыватели захотят расправиться с тобой. Мы обсуждали те меры, которые необходимо принять, чтобы не допустить проникновение в наш мир нежелательной информации и избавить тебя от негативных последствий. Поэтому, Гарри, ты должен с пониманием отнестись к тем вынужденным мерам, которые будут ограничивать свободу твоего перемещения. Это не домашний арест, это безопасность твоей жизни.
– А если мне нужно будет посетить банк? – спросил Поттер. – Я должен буду уведомить об этом вас, сэр?
– Да, Гарри, – подтвердил старый волшебник. – Разве ты испытываешь финансовые проблемы, мой мальчик? – поинтересовался Дамблдор. – Здесь ты ни в чем не будешь нуждаться.
– Я хочу получить мой ключ от сейфа и забрать все деньги, оставленные мне отцом. Они пригодятся мне, когда я снова вернусь в мир магглов.
Повисла тишина, которую спустя некоторое время прервал Альбус Дамблдор.
– Гарри, ты в любой момент волен забрать из банка все свои деньги, и я недоумеваю, почему ты решил, будто бы я этому препятствую. Ты никогда не нуждался в средствах, твои родители хорошо позаботились о тебе и ты всегда мог приобрести необходимые тебе вещи и имел карманные деньги.
– Ага, те несколько десятков галлеонов, которые я получал раз в год на мороженое по вашей записке под присмотром Уизли, – фыркнул Поттер. – Мне хватало этого на «Шоколадные котелки», и я не позорился в старинной мантии, как Рон, но сейчас мне нужны все деньги, которые я хочу потратить на осуществление своих планов.
– Гарри, я никогда не препятствовал тебе в получении средств, и сейчас в любой момент ты волен распоряжаться своими деньгами по своему усмотрению, – произнес Дамблдор.
– Отлично, – усмехнулся Поттер. – Рад, что в этом вопросе вы не будете мне препятствовать. Тогда я ставлю вас в известность, что мне необходимо будет покинуть этот дом, чтобы посетить «Гринготтс» и «Святого Мунго».
– Гарри, переходя к вопросу об исцелении твоих маггловских болезней… К сожалению, посещение клиники для тебя невозможно, и я хотел бы предложить тебе на выбор кандидатуры двух магов, которые могли бы заняться твоим исцелением здесь, в доме, – осторожно начал Дамблдор.
– Почему я не могу обратиться в клинику? – поинтересовался Поттер. – Это опять связано с вопросом моей безопасности?
– В некотором роде да, – подтвердил старый волшебник. – Дело в том, что мало кто из магов знает о подобных маггловских заболеваниях, даже многие колдомедики никогда ничего не слышали об этих болезнях. Прежде, чем ты найдешь компетентного лекаря, нежелательные слухи о твоих заболеваниях могут стать достоянием широкой общественности.
– Вот черт, – с досадой сказал Поттер, соглашаясь с доводами своего бывшего наставника. Он действительно не подумал о том, что нельзя просто так обратиться к сотрудникам клиники Святого Мунго с просьбой вылечить его от сифилиса. Это был очень деликатный вопрос, который должен был оставаться в тайне. – Сэр, но вы могли бы, например, привести сюда кого–нибудь из магглов, специалиста–венеролога, чтобы он помог мне, а потом вернули бы его обратно.
– Насильственное похищение магглов и принудительная модификация их памяти – серьезное преступление, Гарри, – строго произнес Дамблдор. – Тем более, ты сам только что был возмущен фактом принудительной корректировки твоей памяти, а сейчас предлагаешь то же самое по отношению к магглу.
– Извините, сэр, я не подумал, – вспыхнул парень, опустив глаза. – Вы сказали, что у вас есть два колдомедика, которые могли бы мне помочь? – уточнил он.
– Да, Гарри. Они уже начали заниматься твоим исцелением и сумеют помочь тебе излечиться. Мадам Помфри и профессор Снейп прилагают все усилия, чтобы в самое ближайшее время ты снова был здоров, – ответил Дамблдор.
– Нет! – повышая голос, категорично отрезал Поттер. – Не Снейп и, тем более, не Помфри! Из–за нее все поверили, что я педик. Это она всех убедила, что я грязный извращенец и совратил слизеринских гаденышей. Я никогда в жизни не соглашусь, чтобы она лечила меня от сифилиса. К тому же она женщина… – Гарри смущенно замолчал и снова потупился в пол, разглядывая дырку в ковре, проеденную молью.
– Хорошо, Гарри, ты аргументировал свой отказ от услуг мадам Помфри, хотя твои обвинения в ее адрес необоснованны. Но чем тебя не устраивает кандидатура профессора Снейпа? Он не давал никаких показаний на дисциплинарном слушании, и что самое главное для тебя – он мужчина, – едва заметно улыбнулся старый волшебник.
– Это же Снейп! – воскликнул Гарри и снова покраснел.
– Понятно… – снова улыбнулся Дамблдор.
– А что, других вариантов нет? – с надеждой поинтересовался Поттер.
– Боюсь, что нет, – ответил его бывший наставник.
– Я не буду у них лечиться, – упрямо ответил Гарри, отворачиваясь в сторону.
– Выбор за тобой, мой мальчик, – произнес Дамблдор.
– Хорошо, я, может быть, подумаю, – буркнул парень. – У меня еще один вопрос к вам, сэр.
– Я готов ответить на все твои вопросы, Гарри, – сказал старый волшебник.
– Что в моем доме делает Драко Малфой? Как такое могло произойти, что сын Пожирателя Смерти находится в секретной штаб–квартире Ордена Феникса?
– Драко Малфой теперь сам член нашей организации, – медленно произнес Дамблдор, внимательно наблюдая за реакцией подростка.
– Вы издеваетесь надо мной, сэр? – очень тихо спросил Поттер, со злостью сощурив глаза.
– Драко Малфой совсем недавно вступил в ряды нашего Ордена, Гарри, – спокойно ответил Дамблдор.
В повисшей тишине старый волшебник и молодой человек сосредоточенно смотрели друг другу в глаза, затем Гарри, цинично усмехнувшись, произнес:
– Стесняюсь спросить, сейчас среди золотой молодежи пошла мода участвовать в неформальных организациях? Вступать в ряды Пожирателей Смерти уже не круто? Сколько Люциус Малфой заплатил вам за членство своего сыночка в вашем vip–клубе?
– Люциус Малфой мертв, Гарри. И Нарцисса тоже, – ответил Дамблдор, изучающе глядя в лицо своего бывшего ученика.
– Люциус мертв?! – удивленно спросил Поттер. – И Нарцисса?
– Да, Гарри, они погибли.
– И как это произошло? – после молчания, довольно прохладно поинтересовался участью Пожирателя Смерти и его супруги бывший гриффиндорец.
– Их убили прислужники Волдеморта на глазах у Драко, которому чудом удалось скрыться с места трагедии.
– Вот черт… – тихо произнес Поттер, отворачиваясь в сторону.
– Нарцисса Малфой закрыла собой своего сына от смертельного заклятия. Она поступила так же, как и твоя мама, Гарри. Люциус, как и Джеймс Поттер, пытался защитить свою семью.
– Мне очень жаль… я не знал, – прошептал Гарри. – Прошу прощения за резкие слова.
– Конечно, ты не знал, мой мальчик, – ответил Дамблдор. – После смерти родителей Драко поклялся мстить Темному Лорду и его прислужникам. Вступив в ряды Ордена Феникса, он искренне отрекся от своих прежних убеждений.
Известие о трагической гибели родителей Драко, которые умерли так же, как и его собственные родители, произвело на Гарри впечатление. Он с детства ненавидел Люциуса и его надменную супругу, взирающую на весь мир, как на дерьмо, но то, что они погибли так же как, и его родители, вызвало в этот момент у Поттера сострадание к Драко Малфою, и сейчас на душе у парня было как–то тревожно и мрачно. После похорон Брента О’Коннера, испытав сильный стресс и пережив глубокую депрессию, Поттер начал очень болезненно воспринимать любые трагические события, даже происходящие с незнакомыми ему людьми, и сейчас, узнав о смерти Малфоев, испытывал противоречивые эмоции, хотя ни к Нарциссе, ни тем более к Люциусу, никогда не питал теплых чувств.
– Я разрешил пока пожить Драко в этом доме, потому что его жизнь в такой же опасности, как и твоя, Гарри, – продолжил Дамблдор, – Пожиратели Смерти хотели убить его, но Драко удалось скрыться, а его рассказ о произошедших событиях имел неоценимое значение для нашей организации.
– Почему Пожиратели Смерти убили Люциуса? – спросил Поттер. – Он ведь был одним из самых верных сторонников Волдеморта?
– Том никогда не доверял Люциусу, Гарри, и уже давно искал способ избавиться от него. Он не выполнил одно поручение Волдеморта и тем самым подписал себе смертный приговор.
– Да, Риддл не прощает ошибок, – задумчиво произнес Поттер.
– Ты прав, мой мальчик, – согласился Дамблдор.
– Сэр, и все же, я настаиваю, чтобы Малфоя не было в этом доме. Я думаю, не стоит объяснять причины, по которым хорек должен убраться отсюда немедленно, – взволнованно произнес Поттер и вдруг, снова испытав сильное головокружение, закрыл глаза и оперся рукой о кровать.
– Гарри, пожалуйста, ложись в постель, – приподнимаясь с кресла, попросил Дамблдор. – Ты потерял много крови, на восстановление которой уйдет несколько дней. Ты очень слаб, отдых и покой сейчас необходимы для твоего скорейшего исцеления, – старый волшебник помог своему бывшему ученику лечь в постель и заботливо укрыл его одеялом.
– Сэр, скажите, что со мной происходит? – спросил Поттер. – Я убил человека голыми руками, и все вы здесь, в магическом мире, почувствовали это. Что за сила во мне и как ей управлять?
– Гарри, мы поговорим об этом позже, когда ты поправишься, мы снова приступим к нашим урокам. Я начну обучать тебя, как контролировать и использовать эту великую силу, которая заложена в тебя.
– Вы знали об этом, сэр? – с вызовом спросил парень. – Знали, но ничего мне не говорили?!
– Я догадывался об этом, – уклончиво ответил старый волшебник. – Когда ты достаточно окрепнешь, мы начнем практические занятия, которые в будущем помогут тебе противостоять Темному Лорду.
– Сэр, мне кажется, вы не расслышали то, что я сказал в гостиной, – повышая голос, сказал Поттер. – Я не собираюсь вступать в ряды Ордена Феникса и работать на него, я не буду сражаться с Волдемортом и спасать магический мир. Я сделал выбор и не собираюсь менять свое решение.
– Гарри, нам всем иногда приходится выбирать между легким и правильным. Я сам в своей жизни совершал ошибки и дорого за них платил. Я был самоуверен, ибо нес ответственность за других. Часто я был жесток, как и ты, но мы всего лишь люди. Гарри, я уверен, что когда придет твое время и ты встанешь перед выбором между легким и правильным, ты выберешь правильное, потому что я верю в тебя, мой мальчик, – в словах Дамблдора прозвучали и усталость, и горечь, и надежда, и уверенность.
Поттер хотел что–то ответить, но старый волшебник предупредительно поднял руку и тихо произнес:
– Отдыхай, мы продолжим наш разговор позже, а сейчас мне нужно навести порядок в гостиной и починить дверь, иначе миссис Блэк будет очень недовольна, – улыбнулся старый волшебник и, взмахнув палочкой, прошептал:
– Сомнолус Стернере.
Гарри в миг почувствовал сонливость, веки стали тяжелыми, он широко зевнул и через секунду погрузился в спокойный сон без всяких сновидений.
– Спи, Гарри Поттер, – грустно глядя на подростка, произнес Дамблдор, убирая челку с его лба и глядя на шрам. – Очень скоро тебе предстоят серьезные испытания, но ты справишься с ними... должен справиться. Глава Ордена Феникса отошел от кровати, еще раз задумчиво посмотрел на безмятежно спящего парня и вышел из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.
Гарри чувствовал себя все хуже и хуже, его заметно лихорадило: то его трясло, и тогда зубы стучали, будто от сильного мороза, то внезапно бросало в жар, и взмокшие волосы прилипали ко лбу. Он лежал на кровати, ворочаясь с бока на бок, и стонал, чувствуя, как начинает выкручивать суставы. Так плохо ему не было ни разу с тех пор, как он начал принимать кокаин и курить крэк. У него еще никогда не было такого большого промежутка между приемами наркотика, а в последнее время, после смерти Брента, Поттер заметно увеличил дозы. Сейчас же, не имея возможности достать «иней», Гарри понимал, что у него началась жестокая ломка. Он терпел, как мог, скрипя зубами, в надежде, что приступ пройдет, но с каждым часом становилось только хуже. Моментами он готов уже был вызвать Кикимера и приказать домовику принести ему дозу. Соблазн был велик, но Гарри пока находил в себе силы противостоять наркотическому кризису, и, сжав зубы, терпел приступ, выкручивающий все суставы, будто бы при пытке Круциатусом. Мозг горел так, что, казалось, скоро начнет плавиться, тело покрывалось холодным потом, его знобило, как от лютого мороза. Гарри понимал, что уже не сможет справиться с этим самостоятельно, ему нужна помощь, а оказать ее мог только один человек – Северус Снейп. Как бы он ни противился, но это был единственный выход. Дамблдор, как всегда, оказался прав – нельзя просто так привести в магический мир маггла–венеролога или нарколога, способного помочь, а потом, стерев ему память, вернуть обратно в мир магглов. Никто бы не пошел на такое преступление, за которое грозило заключение в Азкабане. Когда Гарри мечтал о скорейшем возвращении в магический мир, где мог излечиться от пагубной зависимости и венерической болезни, он не задумывался о том, как это все может происходить, наверное, в нем до сих пор жила наивная детская вера во всемогущество волшебников, которые одним взмахом палочки могли решить все его проблемы. Но сейчас он понимал, что даже в мире магов не все так просто. Гарри боялся придти в Окружную больницу и лечь в венерологическое отделение, потому что его, как шлюху, могли привлечь к уголовной ответственности в случае, если бы сотрудники Отдела нравов обнаружили факты умышленного заражения клиентов. Но и здесь, в мире магов, он не мог просто придти в клинику Святого Мунго с просьбой о помощи. Как оказалось, многие маги, и даже колдомедики, понятия не имеют о таких маггловских заболеваниях, как сифилис, и даже не догадываются о существовании крэка и пагубной зависимости от него. Гарри пришлось бы еще поискать подходящего квалифицированного колдомедика и, конечно же, была большая вероятность того, что могли появиться разные нежелательные слухи о его заболеваниях. К тому же, сейчас, находясь в доме Сириуса, он практически был под домашним арестом – он не имел возможности покинуть дом, а Дамблдор объяснил, что не может привести сюда никого из клиники Святого Мунго исключительно в целях его безопасности, чтобы сохранить в тайне его местонахождение.
Информация о возвращении Гарри Поттера в магический мир все–таки просочилась в прессу и в вездесущем «Ежедневном Пророке» появилась статья, но его местопребывание так и оставалось засекреченным. Именно по соображениям безопасности Дамблдор отказал ему воспользоваться услугами колдомедиков из клиники Святого Мунго, предложив Гарри двух магов, которые пользовались его исключительным доверием – мадам Помфри и профессор Снейп. Выбор был невелик, и Поттер сразу же отказался от предложенных кандидатур. Он даже мысли не допускал, чтобы мадам Помфри лечила его от сифилиса. Он хорошо помнил, какой стыд испытал в тот момент, когда узнал, что она осматривала его после изнасилования слизеринцами. К тому же, именно благодаря ее отчету на дисциплинарном слушании все поверили в то, что он сам спровоцировал слизеринцев, потому что являлся гомосексуалистом. Школьный колдомедик не лжесвидетельствовала, как Малфой, но ее выступление на дисциплинарном слушании поспособствовало его исключению из школы. И теперь Гарри даже подумать не мог о том, что мадам Помфри снова может стать его лекарем. Оставался профессор Снейп. Именно Снейп, который ненавидел его всю жизнь, и которому Поттер отвечал взаимностью, нашел его в слизеринских подземельях сразу после изнасилования и видел его позор и бесчестие. Именно Снейп помог ему выбраться из мира магглов, но воспоминание о том, как ненавистный зельевар вытаскивал у него из уретры катетер, заставляло Гарри заливаться краской от стыда. И теперь, представляя, что ему придется пережить и через что пройти, если он согласится, чтобы его лечил Снейп, Гарри готов был провалиться сквозь землю от этого позора, и поэтому категорически отказался и от второй предложенной Дамблдором кандидатуры врачевателя. Но сейчас, корчась на кровати, выгибаясь дугой и сгибаясь пополам, Поттер понимал, что без помощи декана Слизерина сам не справится. Или он сломается и вызовет домовика, отдав ему приказ принести дозу крэка, или умрет от остановки сердца, потому что такие муки, которые он испытывал сейчас, не шли ни в какое сравнение, как ему сейчас казалось, даже с пыточным заклятием.
Поднявшись с кровати, бывший гриффиндорец сел за стол, достал письменные принадлежности, и дрожащей рукой вывел на пергаменте: «Профессор Снейп, я согласен на лечение. Мне нужна ваша помощь… срочно. Гарри». Большая чернильная капля упала на лист и растеклась кляксой. Парень свернул записку в виде птички–оригами и, дунув на нее, выпустил в воздух. Бумажные крылья затрепетали и послание стремительно полетело к адресату. Гарри очень надеялся на то, что Снейп окажется здесь, в доме Сириуса, иначе придется отправлять Буклю, а пока она доберется до Хогвартса, пройдет уйма времени, и если окажется, что Снейпа нет и в школе, птица будет дожидаться его столько, сколько потребуется, а за это время он точно или сдохнет или все–таки сломается и опять примет кокаин.
Поттер снова лег на кровать, поджав под себя ноги, и закрыл глаза.
– Пожалуйста, хоть бы он был здесь, – прошептал он дрожащими губами.
Боль все нарастала, сводила с ума, привыкший к наркотику организм требовал необходимую дозу, и когда Гарри казалось, что он уже готов на все, лишь бы это закончилось, дверь распахнулась, и на пороге появился профессор Северус Снейп. В несколько шагов декан Слизерина пересек комнату и оказался возле его постели.
– Поттер, что с вами? – спросил он, склоняясь над подростком, который дрожал всем телом.
– У меня ломка, – прошептал Гарри и вдруг, резко поднявшись с кровати, произнес: – Пожалуйста, помогите мне, – он с отчаянием вцепился в полы мантии зельевара и быстро, сбиваясь, заговорил, словно в бреду: – Мне нужен кокаин, иначе я сдохну…. Вы должны мне помочь. Я хочу вылечиться, наркотики угробят меня. Я уже не справлюсь с этим сам, если вы не поможете, я добуду кокаин и приму дозу, или лучше две, но это может убить меня.
– Если бы вы не были таким невероятно упрямым, Поттер, я смог бы избавить вас от этого еще несколько дней назад, – произнес Снейп, заботливо укладывая Гарри обратно на кровать.
– Я думал, что смогу с этим справиться, перетерплю и все пройдет, но мне становится только хуже, как будто у меня все кости ломаются.
– Потерпите еще немного, Поттер, – ответил зельевар и стремительно направился к двери.
– Куда вы, сэр? – закричал Гарри, снова вскакивая с кровати и бросаясь следом за уходящим Снейпом. – Не бросайте меня! Я себе башку расшибу об стену, если вы уйдете! – пригрозил парень, вцепившись в стоящего перед ним мужчину так, что у него самого побелели пальцы.
На лице Северуса Снейпа не дрогнул ни один мускул, хотя Гарри причинял ему сейчас боль, стараясь удержать.
– Поттер, вернись в постель. Я сейчас принесу лекарство и мы начнем лечение. Тебе станет легче, – он осторожно освободился от скрюченных пальцев Гарри.
– Обещаете, что вернетесь? – хрипло спросил подросток.
– Через несколько минут, Поттер. Идите в постель, – Снейп произнес это таким тоном, от которого на первом курсе Гарри бросало в дрожь, а Рон начинал заикаться.
– Х–хорошо, профессор, – стуча зубами, ответил бывший гриффиндорец и пошел к кровати. – Только быстрее, пожалуйста, – оборачиваясь, попросил он, вкладывая в эту просьбу все отчаяние и боль, которые терзали его в этот момент.
Парень очень боялся, что не справится с пиком кризиса, в котором он сейчас находился, и, раздобыв наркотик, примет его, и вся его жестокая борьба с недугом и с самим собой будет напрасна и он проиграет. Снейп стремительно вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.
Гарри забрался под одеяло и принялся вслух отсчитывать секунды, чтобы хоть как–то отвлечься от терзающей его тело боли. Зельевар вернулся очень быстро, держа в руках кубок и несколько флаконов.
– Вы действительно можете мне помочь? – прошептал Гарри.
– Слушайте меня внимательно, Поттер, и не смейте перебивать. Сейчас вам предстоит сделать выбор. Мы с мадам Помфри уже несколько дней занимаемся изучением ваших недугов и, думаю, я действительно могу вам помочь. Я приготовил несколько зелий и лекарств, и теперь вам придется решить, какой метод лечения выбрать.
– Знаете, профессор, – слабо улыбнулся Гарри, облизнув пересохшие губы, – я смотрел один маггловский фильм, там парню тоже предложили две таблетки – красную и синюю, и он тоже должен был выбирать.
– Я просил не перебивать меня, мистер Поттер,– холодно отозвался декан Слизерина. – Меня не интересует чем вы занимались у магглов, но сейчас, если хотите, чтобы я вам помог, вы должны будете выбрать. Вы можете избавиться от вашей болезни быстро, в течение суток ваш организм исцелится полностью, но это будет очень болезненное лечение. На протяжении нескольких часов ваш организм будет бороться с недугом и вы начнете испытывать сильнейшие мучения, возможно, боль станет значительно острее, чем сейчас. Я предполагаю, лечение будет таким мучительным, что его можно приравнять к пыточному заклятию. Я не хочу вас пугать, но предупреждаю, я еще ни разу не использовал это зелье и никогда никого не лечил от подобной болезни, поэтому могу только предполагать как будет проходить процесс исцеления. Возможно, все окажется значительно хуже, чем я сейчас говорю. Готовы ли вы несколько часов терпеть мучительную боль, чтобы сразу же избавится от своей пагубной зависимости? Не спешите соглашаться, Поттер. Мадам Помфри и профессор Дамблдор очень настоятельно просили меня убедить вас избрать второй вариант, менее болезненный, хотя тоже достаточно неприятный. Я избавлю тебя, Поттер, от этого заболевания, но на лечение уйдет две недели.