Методология. В состав генеральной совокупности, используемой в данной работе, вошли все иностранные компании, работавшие в России в октябре 1997 года, головной офис которых располагался в Канаде, Германии, Финляндии, Швеции и США. Полный список компаний был составлен на основе данных, полученных от генеральных консульств иностранных государств, и включал 789 компаний. 478 из них удовлетворяли выдвинутым критериям: персонал не менее 15 человек, присутствие на российском рынке июня 1995 года, расположение компании в Москве или Санкт-Петербурге. Проведение исследования на основе выборки, составленной из иностранных компаний, работающих в России, объясняется следующими причинами. Во-первых, иностранные компании играют роль связующего звена между национальными и глобальными компаниями. В случае, если модель окажется неприемлемой для иностранных компаний, то маловероятно, что она будет приемлемой для отечественных компаний. Во-вторых, иностранные компании более склонны к экспериментам при поиске путей выживания и процветания. В-третьих, успех иностранных компаний является залогом притока иностранного капитала в Россию.
Сбор данных производился в период с октября 1997 года по январь 1998 года. После контрольного звонка, при помощи которого уточнялось соответствие компании выдвинутым критериям, анкета доставлялась лично руководителю компании для заполнения. В некоторых случаях, исследователю удавалось познакомить участника с проводимым исследованием и добиться заполнения анкеты в своем присутствии. Однако, в ряде случаев, менеджеру
предоставлялась возможность заполнить анкету позднее и прислать ее по факсу. В случае, если анкеты не были возвращены в течение недели, мы начинали связываться с компаниями эта процедура включала три телефонных звонка, отправку новых анкет по факсу и четвертый звонок в качестве последнего напоминания. Компании, от которых не были получены анкеты по завершению контрольной процедуры, исключались из выборки.
|
|
Это позволило собрать 179 анкет, заполненных руководителями компаний, что составило 37 % от общего числа разосланных анкет. В качестве респондентов выступали генеральный директор или его заместитель (в 80 % случаев), либо менеджеры по персоналу (в 20 % случаев). 122 респондента были русскими и 57 — иностранцами.
Формулировки вопросов, заимствованные из исследования организационной культуры Денисона (Denison & Mishra, 1995; Denison & Neale, 1996; Denison, Cho, & Young, 2002), были переведены на русский язык и затем обратно на английский, и протестированы российскими экспертами в рамках пилотного проекта. Каждое из четырех измерений модели включало три показателя, состоящих в среднем из 3 вопросов, оцененных по пятибалльной шкале Ликерта (1 - полное несогласие, 5 - полное согласие).
По аналогии с Денисоном и Мишрой, в исследовании эффективность была измерена с использованием 7 показателей, оцененных по пятибалльной шкале Ликерта, от 1 — неудовлетворительно, до 5 — отлично. Использовались следующие показатели: общая результативность деятельности, рыночная доля, прибыльность, рост объема продаж, степень удовлетворенности персонала, качество товаров и услуг, наличие разработок новой продукции. В модель также были включены контрольные переменные, такие как размер компании, отрасль, возраст, страна учреждения, национальность респондентов. Размер компании определялся количеством сотрудников.
|
|
В результате факторного анализа полученных данных подтвердилась валидность оценок показателей организационной культуры российских компаний: все четыре составляющие организационной культуры, используемые в модели, ассоциируются с эффективностью деятельности организации в выборке, сформированной для России. Результаты сравнительного анализа были достаточно впечатляющие. Оценки организационной культуры достигли высокой степени надежности, подтверждая, тем самым, возможность проведения кросс-культурного исследования по вопросам взаимодействия организационной культуры и эффективности. Результаты корреляционно-регрессионного анализа были во многом схожи с результатами, полученными для США, однако, они указывают на одно значительное отличие: для российской переходной экономики, характеризующейся высокой степенью турбулентности, такие показатели стабильности, как миссия и согласованность, в меньшей степени ассоциируются с эффективностью, в отличии от гибких показателей - адаптивности и вовлеченности.