В творчестве писателей-анималистов
1. Записки натуралиста как жанр художественной литературы. Его идейные основы и эмоциональные краски.
2. Звери, птицы и рыбы — объект охоты и приручения, изучения и понимания. Этология — наука о поведении высших животных.
3. Практическая экология повседневной жизни людей: борьба с живой природой и помощь ей.
4. Эстетическое восприятие природы, его воспитательное и технологическое значение.
Литература
Дж. Даррел. Юбилей ковчега. М., 1996. А также любые издания его книг: Перегруженный ковчег; Под пологом пьяного леса; Моя семья и другие звери; Птицы, звери и родственники; Гончие Бафута; Три билета до Эдвенчер; Зоопарк в моём багаже; Поместье — зверинец; Земля шорохов; Путь кенгурёнка; Поймайте мне колобуса; По всему свету; Сад богов; Только звери; Пикник и прочие безобразия; Золотые крыланы и розовые голуби; Натуралист на мушке или Групповой портрет с природой; Ковчег на острове; Новый Ной; Звери в моей постели; Рози — моя родня; Филе из палтуса; Ай-ай и я.
Дж. Хэрриот. О всех созданиях — больших и малых. М., 1995. Разные издания остальных его книг: О всех созданиях — прекрасных и удивительных; И все они — создания природы (в англоязычном оригинале названия — Бога); Из воспоминаний сельского ветеринара; Среди йоркширских холмов; Собачьи истории.
К. Лоренц. Человек находит друга. Кольцо царя Соломона. М., 1995; Его же. Год серого гуся. М., 1981; Его же. Оборотная сторона зеркала. М., 1998.
Э. Сетон-Томсон. Рассказы о животных (Разные издания); Дикие животные, которых я знал; Жизнь тех, на кого охотятся; Биография гризли; Книга о лесе; Жизнь диких животных; другие его книги.
Дж. Лондон. Белый клык; Джерри островитянин; Майкл — брат Джерри; рассказы о Севере (любые издания).
|
|
Ф. Моуэт. Не кричи, волки!М., 1978.
С.Т. Аксаков. Записки об уженьи рыбы; Записки ружейного охотника Оренбургской губернии; Рассказы и воспоминания охотника о разных охотах; Статьи об охоте // Собр. соч. Т. 4. М., 1956 (и другие издания).
Л.П. Сабанеев. Рыбы России. Охотничьи звери. Охотничьи собаки. Охотничий календарь. М., 1995–1996 (и предыдущие издания).
А.Н. Формозов. Среди природы. М., 1985; Спутник следопыта (8 изданий).
Г.Н. Владимов. Верный Руслан (история караульной собаки) // Знамя. 1989 (и несколько отдельных изданий).
Конспект
Онтология — исторически и логически первый раздел любой мало-мальски систематической философии. Этот её раздел стремится выявить первоначала всего сущего, дать окружающей человека действительности предельно общие определения. По сути, это прежде всего философия природы или же натурфилософия (в том числе природных начал человека, его телесного существования и природной среды жизни общества).
Именно вопросы онтологии в наибольшей степени воплощают те особенности и задачи философии, о которых говорилось в предыдущей лекции. Первые — древнегреческие мудрецы потому и стали философами, что поставили перед собой проблему бытия как такового и его первоначал. На повседневный, наивный взгляд, мир состоит из бесконечно разных вещей, которые постоянно изменяются. Поверхностные и случайные картинки окружающей среды обитания сменяются в сознании обывателя с быстротой и бесконечностью игрушечного калейдоскопа, перемежаясь глубинными желаниями, переживаниями личности да словесными играми с близкими людьми. Для элементарного выживания этого достаточно. Уловить какие-то постоянные и универсальные моменты в окружающей реальности органам чувств и здравому смыслу необразованного человека никак не дано. Обыденная картина окружающей реальности не имеет никакого отношения к научно-философской модели мира в целом.
|
|
Вот смешной, но показательный для их разницы диалог из самого знаменитого произведения Александра Исаевича Солженицына.
«Отпыхался Шухов пока, оглянулся — а месяц-то, батюшка, нахмурился багрово, уж на небо весь вылез. И ущербляться, кесь, чуть начал. Вчера об эту пору выше много он стоял.
Шухову весело, что всё гладко сошло, кавторанга под бок бьёт и закидывает:
— Слышь, кавторанг, а по науке вашей — старый месяц куда потом девается?
— Как куда? Невежество! Просто не виден!
— Шухов головой крутит, смеётся:
— Так если не виден — откуда ж ты знаешь, что он есть?
— Так что ж, по-твоему, — дивится капитан, — каждый месяц луна новая?
— А что чудного? Люди вон что ни день рождаются, так месяцу раз в четыре недели можно?
— Тьфу, — плюнул капитан, — Ещё ни одного такого дурного матроса не встречал. Так куда ж старый девается? …
Шухов вздохнул и поведал, шепелявя чуть:
— У нас так говорили: старый месяц Бог на звёзды крошит.
— Вот дикари! — Капитан смеётся. — Никогда не слыхал! Так ты что ж, в Бога веришь, Шухов?
— А то, удивился Шухов. — Как громыхнёт — пойди не поверь!
— А зачем это Бог делает?
— Чего?
— Месяц на звёзды крошит — зачем?
|
|
— Ну, чего не понять! — Шухов пожал плечами. — Звёзды-то от времени падают, пополнять нужно».
Вспомним антропоморфную логику мифа (представленную в сказочных пластах шуховского сознания), поймём ещё раз ее донаучную закономерность. Растить хлеб, разводить скот, заниматься всеми прочими сельскими промыслами мудрый и ловкий крестьянин типа Шухова вполне может. А вот водить по морю стальные корабли, строить их, вооружать на современный манер способны только учёные инженеры и судоводители вроде капитана второго ранга Буйновского (Его реальный прототип служил до ареста капитаном известного крейсера «Аврора»). Наука и техника сообщила им адекватную картину мира.
Кроме пёстрого калейдоскопа чувственных впечатлений, человеческий ум улавливает некий порядок в жизни и природе. Окружающий мир моментами хаотичен, но ещё чаще упорядочен — день всегда сменяется ночью; всё живое рождается, чтобы рано или поздно умереть; и прочее, и прочее в определённом порядке. Но правил такого порядка не зафиксировать органами чувств, их можно постичь только умом. Учёные открывают законы природы — устойчивые и всеобщие связи её явлений. Химические реакции, физические процессы, биологические явления подчиняются этим законам и принципам. Если рассуждать таким образом, мы логично придём к мысли о некоем общем законе всех законов, правиле всех правил. Искомая базовая структура бытия должна скрываться за бесконечной массой предметов и ситуаций, и определять их внутреннюю логику. Древние греки назвали незримую, но умопостигаемую структуру всего сущего архэ — первоначало. Потом её же именовали по-латыни материей — (перво)вещест-вом. После всех попыток конкретизировать идею первоначала в виде отдельных параметров природы — атомов, корпускул, элементарных частиц и их составляющих (вроде кварков), энергии, натурфилософская мысль вернула в центр натурфилософии понятие бытия — наиболее точная абстракция всего сущего.
Бытие, во-первых, охватывает собой всё то, что существует на самом деле, вне желаний и фантазий людей; оно тотально.
Во-вторых, бытие обусловливает порядок всех без исключения вещей и процессов, вмещает в себя законы их существования и исчезновения. Отдельные вещи появляются, меняются и исчезают, а бытие как таковое — вечно и неизменно, целостно. Этот вывод сформулировал уже древнегреческий мыслитель Парменид: «Бытие есть, а небытия нет», ибо его не помыслишь. Мыслить возможно о чём-то сущем, хотя бы в нашем воображении. Невозможно быть существующим только отчасти, сам факт существования чего угодно не может быть поделён.
В-третьих, бытие носит отвлечённый от любой конкретики, сугубо умозрительный характер. Его нельзя увидеть, потрогать, иначе ощутить; возможно мыслить бытие как предельную по масштабу абстракцию.
Наиболее глубокое и содержательное рассмотрение бытия предпринял немецкий мыслитель Мартин Хайдеггер (1889–1976).
Постигая мир с помощью абстрактного мышления, философия выводит из понятия бытия целую серию универсальных понятий, которые именуются категориями. Понятия, вообще говоря, бывают единичными (отдельная личность), общими (к примеру, европейцы, русские, москвичи), даже нулевыми («русалка», «кентавр», «вампир» и т.п.). Самые общие понятия для той или иной области знания и называются её категориями (вещество, поле, энергия, валентность и т.п. для естествознания). Понятия философской онтологии не просто общие, но всеобщие, глобальные. Их так или иначе используют все области знания и практики, если желают профессионализироваться и осовремениться.
Основой категориального описания мира является существование мыслящего «я», человеческого сознания, которое только и способно постичь мир в понятиях. Всё, что только существовало, существует или будет существовать во внутреннем и внешнем по отношению к этому «я» мире, логически делится на две сферы. Часть вещей и процессов существует в мире независимо от нас, наших мыслей и воли. Иначе говоря, представляет собой объективное бытие. Это внешний индивиду мир природы и социума; а также телесная и общественная организация его бытия в мире. Другая часть мира нам так или иначе подконтрольна — это внутренний мир наших мыслей и желаний, субъективное бытие. Вспомним, что примитивное, мифологическое мышление не разделяет объективное и субъективное бытие. Скажем, природная катастрофа воспринимается не как часть естественного хода событий (бифуркация сложной системы), а как чей-то (бога, дьявола) умысел, кара за грехи людские… Научное и техническое мышление разделяет объективное и субъективное в бытии мира, причём осознает их частичную взаимосвязь. Благодаря эффективной практике человеческие желания и планы воплощаются материально. Напротив, законы природы и общества отчасти предопределяют строй наших мыслей и чувств. Граница объективного и субъективного движется (и в фило-, и в онтогенезе; по мере прогресса цивилизации).
Продвигаясь по пути познания внешнего и внутреннего мира, человек осознаёт, что его опыт — и сенсорный, и мысленный — ограничен. Не только индивидуально и в настоящее время, но вообще для человеческого сознания. Эта часть бытия носит в принципе непостижимый — трансцендентный характер (дословно с латинского — запредельный, находящийся за границей).
Для религии, богословия трансцендентным объектом выступает бог — его ведь нельзя сравнить ни с чем наглядным, нельзя и сформулировать логически. Эпитеты божества (всемогущий, вечный и т.п.) только озвучивают веру в него.
Для науки трансцендентна вся сфера ещё не познанного с достоверностью (причины некоторых болезней, существование других галактик, отдалённое будущее человечества).
Трансцендентны для философии её понятия, которые в принципе не могут быть даны в нашем опыте, — невозможно представить себе не только, допустим, дружбу, любовь или ненависть вообще, но и фрукт, либо шар как таковые. Общие сущности возможно понять лишь интеллектом, умозрительно, и выразить на особом языке, состоящем из уже упоминавшихся категорий.
Та часть мира, что доступна нашему опыту, носит имманентный (находящийся внутри), т.е. в принципе доступный человеческому опыту характер. Не целиком сейчас уже освоенный в непосредственном опыте человечества, но вообще-то, когда-нибудь вполне достижимый (так, вирусная этиология многих заболеваний (онкологических, кардиологических, прочих) когда-то непременно подтвердится, или же опровергнется.
Проделанные выкладки в разницу уровней познания и мышления помогут нам усвоить спектр онтологических категорий.
Начать лучше с природы — в силу предельной частотности использования этого выражения, как в просторечии, так и в языке науки и философии. Этимология термина «природа» в большинстве языков — от корня «род», то есть начало, исток, откуда всё появляется, происходит. Сравните греческое слово «phisis» от «phyein» — возникнуть, быть рождённым; латинское «natura» — от «nasci» (то же самое); общеславянское «род», «рiд», «ред» — от глагола со значениями «кормить, растить, поднимать» (однокоренные слова «урожай», «родник», «рожа», «рожь», «редька» и тому подобные). Так человек рождён природой в том смысле, что представляет собой её производную частицу и постоянно черпает из неё материально-энергетические ресурсы своего существования.
В термине «природа» сочетаются несколько понятий:
· вся (до- и внечеловеческая) реальность — внешний мир, Вселенная и другие почти синонимы предельно универсального содержания; в этом смысле так называется совокупность всех без исключения вещей и процессов, бытие (появление и существование) которых никак не зависит от людей, их воли и их деятельности; абсолютно всё то, что было, есть и будет вне нашего сознания;
· (непосредственно) окружающая человечество среда его обитания, неорганическая и живая, так или иначе испытывающая на себе его влияния (ландшафт, доступные недра Земли, атмосфера и гидросфера, климат, флора, фауна в их биоценозах);
· производный от только что отмеченных, но разнопорядковый с ними смысл того же самого слова — сущность чего-либо, самое главное в чём бы то ни было от начала до конца его существования (допустим, биохимическая природа / сущность организма, подлая или добрая природа/ сущность плохого или хорошего в моральном плане человека; природа вещей (в смысле их принудительной для нас логики); и так далее).
Понятие бытия шире понятия природы потому, что кроме объективного бытия природы, существует другое — субъективное бытие человеческого духа. Это область реальности автономна по отношению к природному бытию, но они тесно взаимосвязаны и взаимодействуют. Начать с того, что никакой дух невозможен сам по себе, вне своих объективных предпосылок и основ. Простейшая психика животных требует особого уровня развития организмов (достигших мозга и всей ЦНС). Разум мог сформироваться только в стаде двуногих приматов, мутирующих по направлению к речи, труду, повышенной социальности. Произведения духовной культуры в виде мифологии, религии, науки и т.д. требуют определённой организации общественного бытия, которое в свою очередь осваивает экологическую нишу природных ресурсов. С научно-философской точки зрения, объективное бытие первично, а субъективное вторично.
Однако первичность не означает всевластия. Возникнув, духовные явления проявляют свою независимость от природного субстрата. Во-первых, они начинают активно воздействовать на него, изменяя некие фрагменты внешнего бытия до неузнаваемости. Во-вторых, носители субъективно-психического бытия получают возможность информационно копировать внешний мир, отражать его особенности так, чтобы использовать полученные данные для своих нужд и целей. Возникает особая — виртуальная, вторичная реальность, которая располагается между объективным и субъективным бытием. В-третьих, с помощью материальных ресурсов они воспроизводят новое, искусственное бытие, которое продолжает естественное, природное. Так происходит уже в мире животных с их искусными постройками, а вполне проявляется в условиях общественного бытия людей.
Природа и дух исчерпывают собой всевозможное бытие, за их пределами больше ничего нет (по определению, принятому для данных философских категорий). Дух в виде психики, Разума и его интегральных производных — культуры, цивилизации, с одной стороны, и природа «как совокупность всех вещей, поскольку они могут быть предметом наших чувств и нашего опыта» (И. Кант), с другой, во многом полярны, диаметрально противоположны по способам своего существования, структуре и функциям, но в то же самое время они тесно взаимосвязаны.
Характер их связи по-разному трактуется представителями различных философских и богословских направлений. Только что была изложена трактовка, которую можно назвать научным материализмом. Эта теория получила весомые доказательства лишь лет сто с чем-то назад (когда вслед за физикой и химией современный вид приняли физиология, психология и социология). С материализмом и сегодня далеко не все согласятся, причём как в толпе телезрителей, так и среди членов учёных академий. Кроме материализма в истории культуры возникали и до сих остаются в каких-то пропорциях следующие варианты мировоззрения.
Древнейший и самый живучий анимизм, напомню, одухотворяет природу по прямой аналогии с человеком, делает из неё объект поклонения. Для анимиста нет границы, разницы между человеком и природой. Всё бытие воображается духовным, а у духовных явлений ищутся материальные аналоги (так колдун якобы наводит порчу на человека, используя прядь его волос или иную частицу тела, принадлежавшую тому вещь).
Теизм (от греческого theos — Бог) мысленно вырывает пропасть между вечным и всесильным — божественным Духом и вторичной, низкой природой, которая вся представляет собой лишь тварное осуществление Божественного промысла, его временную кальку. «Вначале было Слово (Логос), и слово было Бог» — торжественно провозглашает Библия.
Объективный идеализм трактует природу как временно скрытый и бессильный Дух. Только с появлением человека и общества Дух достигает высот своего самоопределения.
Пантеизм отождествляет Природу и Бога.
Деизм рассматривает Бога в роли «часовщика»-конструктора природы, чей «механизм» после божественного «завода» идёт сам собой. Это старое сравнение сейчас точнее заменить на Бога-«программиста», «модератора» всего сущего.
Материализм считает дух порождением природы, венцом её «творения», невозможным, впрочем, без материальной основы.
Субъективный идеализм (солипсизм) признает единственной реальностью субъективный мир ощущений и мыслей отдельной личности; вне души на самом деле якобы ничего не существует. Правда, классик солипсизма, англо-американский епископ Джордж Беркли (1684–1753) оговаривал, что все вещи мира существуют в восприятии Бога и потому реальны и для всех нас, суть отпечатки в нас божественного духа.
Надо признать, что в каждой из этих мировоззренческих позиций, если разобраться, есть определённый резон, с помощью которого поддаются гипотетическому решению те или иные из самых трудных проблем современного естествознания (то есть природоведения). Но наиболее логична и продуктивна в отношении естествознания материалистическая позиция. Однако применительно к вопросам культуры, духовности, человеческой истории представляется более справедливой точка зрения идеализма или же (в иных случаях) эклектики, точнее плюрализма, которые в данном случае как-то сочетают материалистические тезисы с идеалистическими. Ведь в жизни человека и общества материальные факторы движутся душевными, духовными качествами людей. Скажем, на войне побеждает не та армия, чьё вооружение более грозное, а та, чьи солдаты мужественнее.
Медицина, её теория и практика, располагается где-то между естественнонаучным материализмом и мистическим идеализмом. Шансы пациента заболеть, умереть или выздороветь зависят от сложной и не всегда понятной даже после всех анализов пропорции генетического субстрата, экологических условий и духовной стойкости пациента.
Материалистическое понимание природы вовсе не исключает романтики её мысленного соотнесения с человеком, даже её одухотворения нами. Человек всегда черпал из «общения» с природой, дикой и окультуренной, жизненные силы, вдохновение для собственного творчества. Мы отдаём себе отчёт, что скорее всего одиноки во Вселенной, и через какое-то время от Земли как планеты ничего не останется. Мечты о переселении на другие планеты — скорее всего прекраснодушная утопия. В то же время мы понимаем поэта, написавшего так:
Если я заболею,
К врачам обращаться не стану.
Обращусь я к друзьям —
Не сочтите, что это в бреду:
Постелите мне степь,
Занавесьте мне окна туманом,
В изголовье поставьте
Упавшую с неба звезду!
Я шагал напролом,
Никогда я не слыл недотрогой.
Если ранят меня
В справедливых тяжёлых боях,
Забинтуйте мне голову
Русской лесною дорогой
И укройте меня
Одеялом в весенних цветах.
Порошков или капель — не надо.
Пусть в стакане сияют лучи.
Жаркий ветер пустынь, серебро водопада —
Вот чем стоит лечить.
От морей и от гор
Веет вечностью, веет простором.
Раз увидишь — почувствуешь:
Вечно, ребята, живём!
Не больничным от вас
Ухожу я, друзья, коридором,
Ухожу я, товарищи,
Сказочным Млечным Путём.
Ярослав Смеляков. 1960 г.
(в песенной обработке Ю.И. Визбора).
Следующее из важнейших онтологических понятий — материя. В дословном переводе с латинского материя означает «вещество». Так это слово и производные от него выражения и понимаются внефилософским сознанием (материально на первый взгляд то, грубо говоря, обо что можно постукаться, что возможно ощутить, потрогать, измерить, то есть соотнести с самим собой и своим тесным житейским мирком).
Философское определение материи предполагает его сопоставление с понятием природы. Они близки, но не одинаковы. Короче всего сказать так, что философская категория «материя» выражает внутреннее единство всей природы, её скрытую сущность;некие основания, объединяющие собой всё бесконечное разнообразие природных явлений. Понятие материи абстрактнее (то есть отвлечённее от всего непосредственно данного *), а потому оно беднее определениями, чем природа. Зато понятие материи глубже понятия природы, которое обнимает собой все возможные проявления объективного бытия.
С учётом сказанного, можно предварительно определить материю как мыслимую нами саму по себе объективную реальность. Подробнее эта категория разбирается в следующей лекции.
Близко к понятию материи понятие субстанции (от латинских слов «sub» — под, в основе + «sto» — стоять, существовать = подоснова, глубинная сущность, сохраняемая при всех возможных изменениях). С материалистической точки зрения эти понятия просто совпадают: материя есть субстанция природы. С религиозно-идеалистических же позиций субстанцией бытия выступает Дух и его производные в виде Бога-творца или Мирового разума и тому подобных выражений человеческого сознания.
Структурность природы, тот факт, что она подразделяется на разные по характеру бытия уровни и сферы, выражают такие онтологические понятия, как мир, Вселенная (по-гречески космос), Галактика. Они то и дело применяются при изложении проблем разных естественных наук и медицины, а также средствами массовой информации, поэтому лучше их не путать.
Мир в онтологическом смысле — упорядоченная внутри себя часть материи, отличающаяся от других её частей-миров типом законов и размерами объектов (есть микро-, макро- и мегамиры; пространство / время за пределами нашей Вселенной организовано в другие миры; мир природный — материальный, а мир человеческой души — идеальный; мир культуры — объективно-субъективный).
Как видно, внешний мир природы каким-то образом соотносится с внутренним миром человека — его душой-психикой и сознанием, коллективной психологией всего общества, больших социальных групп. Так макрокосм природы гармонирует с микрокосмом души.
Космос может не ограничиваться нашей Галактикой, то есть Млечным путём (звёздной системой, куда входят Солнце со всеми планетами). Выдвинуты гипотезы о других галактиках. Это предположительно тоже звёздные системы различного вида (спиральные, эллиптические, неправильные, прочие), так же как и наша Галактика состоящие из звёзд, газовых и пылевых туманностей, иначе рассеянного между звёздами вещества (включая знаменитые «чёрные дыры»). Когда понятие «Вселенная» пишется с заглавной буквы, имеется в виду наша — солнечная Галактика, а когда со строчной — одна из всех возможных вселенных, то есть звёздных систем.
И страшным, страшным креном
К другим каким-нибудь
Неведомым вселенным
Повёрнут Млечный путь
Б.Л. Пастернак.
Космогоническая гипотеза Канта-Лапласа представляет происхождение Земли следующим образом. Сначала газопылевое облако под действием гравитации и вращения сжалось в диск. Затем диск разделился на кольца, из которых впоследствии образовались отдельные планеты. Вероятно, сначала из пыли сформировались твёрдые ядра планет, которые впоследствии обросли газовой оболочкой. Поэтому соотношение элементов в их массе различается. Самые массивные (вроде Юпитера) втянули из окружающего пространства больше всего водорода и гелия; меньшие, соответственно, не так много (Сатурн, меньше всего — Уран и Нептун).
Возраст Земли составляет 4,6 миллиарда лет, а возраст древнейших горных пород на ней «всего» 3,8. Что собой представляла наша планета в начале своего существования, учёным пока неизвестно. Продвинуться в прошлое нашей Вселенной помогает изучение других объектов Солнечной системы. Изучение вещества, доставленного в земные лаборатории с Луны, показало, что возраст лунных материков достигает 4,5 миллиардов лет. Отсюда последовало предположение об очень быстром по космическим меркам образовании Луны — примерно за 100 миллионов лет. При таком старте она должна была быть очень горячей — из-за выделившейся при ее образовании гравитационной энергии. По этой аналогии можно предположить, что и Земля была раскалена в начале своего существования. Лунная кора, установили американцы, достигает 60 километров. Так что наружный слой нашего спутника какое-то, достаточно длительное время находился в расплавленном состоянии. Похоже, что подобную стадию «океана магмы» прошли и другие планеты, включая Землю. Планеты-гиганты — Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун представляют собой газо-жидкие тела, там нет границы между атмосферой и недрами. Пока не ясно, однородно ли вещество, из которого построены планеты Солнечной системы. Если выяснится, что у Марса отношение железа к кремнию не такое, как у прочих планет земной группы, существующие взгляды на происхождние Солнечной системы придется пересматривать [1].
Перечисленные понятия философской онтологии — природа, материя, космос — обладают важным мировоззренческим и методологическим значением. Оно заключается прежде всего в осознании факта их предельности. За ними ничего нет. Отражаемые этими понятиями реалии самодостаточны. Они существуют объективно, сами по себе и так к ним должен относиться человек работающий, исследующий, мыслящий. Объективный подход к природе в целом предполагает её вечность и бесконечность. Природа как таковая пребывает без начала и конца, без первопричины и единой цели. По мудрым словам Бенедикта Спинозы, «природа есть причина самой себя» («natura causa sui est»). «Логика» природы внечеловечна, чужда цели, плану, смыслу. Все эти характеристики возникают применительно к деятельности человека и характеризуют только её. Смысл привносят в материал природы сами люди, эти смыслы составляют их культуру. О природе же, её событиях и процессах бесполезно спрашивать: «Зачем?» Уместен лишь вопрос: «Почему?» (беспричинных явлений в природе нет, хотя типы причинной детерминации сильно варьируются в мега-, макро- и микромирах, где порядок то и дело возникает из хаоса, и наоборот).
Например, конфигурация созвездий на ночном небосклоне придумана уникальным по своей субъективности взглядом человека с определённой точки Земли. «На самом деле», вне фантазийного осмысления показаний зрительных рецепторов, такой картины ночного неба не существует. Никаких «знаков Зодиака» в природе нет. А астрологи — всего лишь артисты, шуты, торговцы всеобщими предсказаниями, для кого-то — психотерапевты. Успех или неудача человеческой деятельности в первую очередь зависят не от подобных, кому-то симпатичных выдумок, а от более или менее реалистического понимания собственных законов и принципов самой природы, её закономерностей и случайностей.
Наивный анимизм и умудрённый идеализм, вездесущая религия приписывают природе творца, хозяина, конечную цель — по мифологического типа аналогии с такими же атрибутами человеческого существования. В составе культуры, обыденной жизни подобные мировоззренческие операции могут быть полезны людям как своего рода анестезия их интеллекта, духа перед пугающим лицом исполинского, необъятного мироздания. Однако в области естествознания, техники, медицины профессионалы должны быть настроены в отношении природы объективно, искать её имманентные (внутренние) законы, а не приписывать ей упрощенно-антропоморфные черты, как это делают обыватели. Да и тем не мешает лучше учиться основам естествознания в школе. А то у нас многие лица нипочём не сдадут зачёта по устройству электрической лампочки, но берутся рассуждать о тайнах Вселенной.
Скромный, но массовый пример: отношение к домашним животным. Многие горожане склонны во всём уподоблять их людям, не делая различий между возрастами, породами, индивидами, условиями содержания собак, кошек и всех прочих «меньших братьев» человека. Из-за непонимания того, чем европейские овчарки, скажем, отличаются от азиатских (первые — собаки для управления стадом; вторые — только для защиты пастуха); почему ласковый со всеми своими хозяевами щенок года в 2–3 начинает рычать на всех по очереди членов семьи, стремясь занять более высокое положение в «стае»-семье; в чём состоят иные казусы в том же роде, рождаются разочарования, а то и трагедии (когда собака, чья порода выведена селекционерами для силовой защиты, в неумелых руках нападает на самого хозяина или случайного прохожего). Хорошо ещё, если в результате гибнет только животное, от которого наивные и неумелые владельцы вынуждены избавиться. Но вместе с обманутыми глупыми людьми зверями всё чаще гибнут и ни в чём не повинные люди — дети, прохожие, которых насмерть загрызли или покалечили «симпатичные» доберманы или грозные ротвейлеры.
По тому, какую собаку заводит себе человек, нередко можно многое понять в нём самом. Псы крупного размера, бойцовских пород (питбули, стаффордширы, ротвейлеры, доберманы и похожие) чаще всего свидетельствуют о душевной неуверенности своих хозяев. Их заводят многие агрессивные мужчины и женщины, которым на работе достались вторые роли. Жесткошёрстные эрдели, фоксы, «ирландцы», скотчи, вельши и прочие терьеры, либо сеттеры, пойнтеры обычно сопутствуют людям интеллигентного облика. Пушистые колли, спаниели, пудели могут указывать на склонность к семейному уюту. Владельцы чау-чау или водолазов — в душе романтики. Овчарки служат многим из тех, кто склонен к дисциплине и порядку. В общем, домашние животные, в первую очередь собаки, компенсируют многим людям то, чем они обделены в отношениях с другими людьми. Даже те из нас, кто не позволяет себе завести никакого питомца-зверёныша, нередко этим самым выдают собственную душевную неустроенность, личностную неприкаянность.
Сказанное, однако, не должно приводить к полному очеловечиванию зверей, даже вполне приручённых, их уравниванию с человеком. Если хочешь сделать собаку счастливой — накорми и прогуляй её. Когда у известного киноартиста, страстного любителя собаководства, журналисты попросили дать его определение счастья, он ответил: «Быть собакой Алана Делона». И продолжил свою мысль: «Разве могут люди планеты договориться друг с другом, когда нам трудно договориться с консьержем или соседом? Я не говорю о семейных отношениях. Вся проблема сводится как раз к тому, что отличает нас от животных. Животное более человечно. Я предпочитаю иметь дело с животным, действующим инстинктивно, без расчёта и всегда находящим наиболее подходящее решение».
Именно адекватное видовому инстинкту животного обращение с ним даёт человеку уникальную возможность компенсировать издержки технического прогресса, урбанизации, вернуть себе сопричастность живой природе. Как выразил это поэт:
Пёс!Никто не брал тебя всерьёз,
Но спасал, когда нас забывал
Человек по имени Христос,
Человек породы сенбернар...
А.А. Вознесенский.
Признаки, отделяющие неорганическую природу от живой, составляют философскую проблему. Специфика жизни и всего живого с точки зрения естествознания может быть раскрыта в следующих положениях:
· обмен веществ организма со средой (дыхание, питание, раздражимость, активность, размножение, рост, кончина);
· самоорганизация организмов в соответствии с их генетически заданной программой, генно-хромосомной матрицей;
· эволюция организменных объединений в результате их борьбы за существование, наследственной изменчивости и мутационных ответов на вызовы внешней среды.
Впрочем, даже в естественнонаучном смысле этого понятия жизнь не может быть сведена ни к одному из перечисленных признаков по отдельности, ни к указанию на её специфические носители (вроде белков и нуклеиновых кислот). Современные определения жизни как самовоспроизводящегося процесса сочетают идею обмена веществ с организационной, информационной и эволюционной трактовками. Обмен веществ — необходимое условие поддержания и воспроизведения необходимой для жизни структуры, специфичной для каждого вида организмов. С разрушением определённой структурной организации жизнь прекращается. Специфичность структуры обусловливается и поддерживается информацией, содержащейся в размножающихся матричным путём генетических программах. Ошибки их копирования (мутации) порождают разницу особей одного вида, в том числе по части приспособленности к условиям среды. Разнокачественность организмов создаёт предпосылки для естественного отбора. Его результатом служит или усложнение (ароморфоз), или упрощение (дегенерация) или стабилизация (идиоадаптация) организмов в среде их обитания. В итоге, осуществляемый на основе обмена веществ матричный синтез и следующая за ним эволюция видов в своей совокупности отличают живую природу от неживой.
Впрочем, предбиологический этап эволюции, промежуточный между неорганикой и органикой, остаётся для учёных загадочным. Например, неясно, почему в живой материи нарушается принцип зеркальной симметрии, характерный для неорганики; нет равенства «правого» и «левого». Ведь все молекулы закручиваются только налево. Следов зеркально антиподной жизни долгое время не обнаруживалось биологами (как и антиматерии в физике). Правозакрученные молекулы оказались случайно созданы человеком. Печально знаменитый препарат от головной боли, созданный в конце 1970-х гг., — талидомид, обнаружил в конце концов страшные побочные действия — принимавшие его беременные женщины рождали детей с генетическими уродствами. Так вот, при проверке оказалось что молекулы этого лабораторно созданного вещества закручены наоборот всем природным — направо. Отсюда и опасность для организма неприродных биоорганических молекул.
Гипотезы о возникновении жизни сводятся к двум точкам зрения.
Во-первых, утверждение об её земном, скачкообразном происхождении из усложнённых неорганических капель-«кооцерватов» — по академику А.Н. Опарину (1894–1980) — в уникальных условиях первичного океана Земли, вулканизма и атмосферного электричества.
Во-вторых, концепция «панспермии» Сванте А. Аррениуса (1859–1927) и академика В.И. Вернадского (1864–1945), то есть метеоритном заносе простейших форм жизни на Землю из космоса (последние исследования бактерий на метеоритах, извлечённых из арктических льдов, вроде бы подтвердили такую возможность).
Выбрать однозначно эндогенную или же экзогенную версию пока не представляется возможным. Аргументы против уникальности земной жизни заключаются в бесконечно малой вероятности сочетания условий её появления и, главное, сохранения, в особенности, эволюционного развития.
Тезис о вечном присутствии живой материи, пу