– Ты не обижайся, а ответь толком. Получается из твоих слов, что все решения современных политиков имеют свое начало именно здесь, под землей?
– Ты совершенно верно все понял! – уже более спокойно подтвердил черт.
– Так что ты хочешь от меня? – сам не ожидая от себя такой прыти, спросил Владар.
– Ты не забегай вперед. Я тебе еще не все рассказал, чтобы ты сейчас правильно понял, что именно мне от тебя надо. Ты еще послушай! Тебе полезно будет!
– Ну, говори же дальше, слушаю… – утомленным тоном согласился Владар.
– Понимаешь, нам не удается никак задержать эволюцию планеты. Если помнишь, нам удалось провести несколько тысяч ядерных взрывов на французских островах в Тихом океане, в атмосфере, на полюсах. Мы создали сильнейшие электромагнитные заслоны, «Харп» - по-ихнему называется. А все для того, чтобы тонкие энергии не поступали на Землю из Космоса. Но все насмарку… – черт шмыгнул носом, как делают дети, и даже мотнул лохматым локтем у себя под носом в точности, как они, когда плачут или чем-то сильно расстроены. – У нас не получается задержать эволюцию, а значит, очень скоро придет система АльтерЭГО. Она полностью разрушит все наши построения, и мы перестанем быть бессмертными. Мы просто рассыплемся в прах. Ведь АльтерЭГО будет устраивать на Земле свои собственные порядки… А значит, нам в ней не найдется места. – черт говорил, словно через силу.
Он, видимо, не привык просить, а данная ситуация явно требовала от него именно такого тона. Но почему? Владар действительно не мог понять.
– Теперь я перехожу к тому, что мне от тебя надо, – видя нетерпение Владара, заторопился черт. – Мне от тебя надо, чтобы ты замолвил за нас словечко у своих… – черт многозначительно поднял костистый лохматый палец кверху.
|
|
Владар сделал вид, что не понял:
– У кого это, у своих?
– Ну, у тех, кто тебя сейчас обучает!
– А кто меня обучает? – настырно отнекивался от своей причастности к вышним Владар.
– Да, не дури! Я ведь про тебя все знаю! – черт раздраженно зашевелил мокрым пятаком. – Ты ведь у них сейчас самый главный претендент на главного водителя в системе АльтерЭГО…
Это сообщение было для Владара неожиданным. Он был готов это от кого угодно услышать, но только не от черта. Почему же Старец никогда даже не намекнул ему об этом? Ведь тогда Владар приложил бы гораздо больше усилий, для того чтобы побыстрее стать тем, кем его видели вышние. Нет, в этом был какой-то подвох. И Владар решил не поддаваться на провокации черта.
А тот, между тем, продолжал:
– Не говори, что ты не знаешь о том, что тебя готовят в Вожди на момент перехода в Новую эпоху. Это у нас знает даже самый маленький бес. Они так и говорят, когда ты идешь: вот, мол, будущий Вождь идет.
Черт говорил все это, глядя прямо в глаза Владара, а у того от таких приятных речей прямо мед разливался в душе.
– Ты, Саня, не стесняйся, мы тебе будем помогать. Ведь, если ты действительно станешь вождем, то мы будем иметь в твоем лице защитника. – черт начал говорить елейным голосом, и слова его становились для Владара все более приятными: – Мы не просим многого. Нам надо только некоторое время продержаться, когда мы сможем открыть ворота на другие планеты. Ведь мы не просто путешествуем по видимой Вселенной, а только с целью завладеть другой такой же подходящей по вибрациям и направлению сил планетой. – черт был разгорячен и увлечен беседой. Это было видно по всему его виду. Он продолжал:
|
|
– Я тебе не сказал сразу, так вот, говорю теперь. У каждой планеты есть множество эволюционных фаз развития. Но только одна из них является подходящей для нашей жизни. Это когда планета расположена на вселенском дне, в трехмерном пространстве, в проявленном мире. На всякой другой фазе наша власть над планетой заканчивается, и мы вынуждены с нее удирать. Для этого мы строим летательные аппараты при помощи верных нам ученых, затрачивая огромные средства людей, и на них улетаем с Земли, которая становится для нас непригодной.
– А как же вы улетаете на таких кораблях, если там каждый грамм веса учитывается?
– Да мы не телом улетаем, а своей тонкой структурой. Поэтому вес ракеты не меняется. Главное, чтобы она была вовремя построена и полетела в нужном нам направлении.
– Так это для вас сейчас готовятся полеты на Луну и Марс? – с ехидством в голосе спросил Владар.
– Для нас, конечно, а для кого же еще? Ведь люди могут путешествовать между планетами и без летательных аппаратов… – последнее высказывание ничуть не удивило Владара, потому что он и сам уже путешествовал внутри Солнечной системы, оставляя свое тело в келье, в Мысах.
– Так я-то тебе чем помочь могу? Я ведь ни кораблей не строю, ни к власти меня еще никто не позвал. Что ты ко мне-то пристал? – почти раздраженно спросил Владар.
– Жаль, что ты не понимаешь, – грустно и даже как-то отрешенно ответил черт и продолжил: – Ладно, давай до времени оставим этот разговор и продолжим его позднее, когда ты реально войдешь в свою власть. А пока смотри и спрашивай, сколько хочешь. Я буду тебе отвечать на все твои вопросы.
|
|
Владар просто загорелся от такой возможности. Он уже смело подошел к экранам и стал рассматривать события, отображенные на них…
Экранный шок
Владар уставился сразу же на самый большой экран. Там было зрелище, связанное с армейскими делами в России и за ее пределами. На множестве малых экранов, которые наводняли своей информацией огромное полотно единого экрана, происходило одновременно множество самых безобразных сцен.
Владар старался внимать им, отбросив брезгливость и страх, который тут же сковал все его существо. В самом центре экрана он увидел, как молодые новобранцы пришли на первое свое воинское построение. Они стояли неровными рядами, а командир что-то яростно кричал, вышагивая перед ними. Вот они поравнялись, вот они встали по стойке смирно. А вот они уже шагают в едином строю и пытаются петь. Владар не удивился бы всей этой картине, если бы вокруг нее на малых экранах не высветились сцены страшные и изощренные в своей жестокой откровенности.
Вот солдат спит, а его обливают водой из ведра. Но, кажется, это вовсе не вода, а помои или даже чьи-то испражнения. А вот солдата бьют в грудь ногами в сапогах, заламывая руки за спину. А вот выстроенные в ряд солдатики терпят брань и надругательства разъяренного сержанта, который время от времени тычет им в лицо то кулаком, а то и сапогом, при этом запрещая прикрываться даже тогда, когда бьет мальчика в пах…
Владар увидел множество сцен пассивных пыток, когда молодого солдата сажают на корточки и требуют от него, чтобы он сидел так часами, от чего его нижняя часть тела превращается в темно синий волдырь, где застоявшаяся кровь становится не жизнедательницей, а убийцей. Владар стоял пред армейским экраном, и тошнота подступала ему к горлу. Он увидел вчерашних мальчиков, которые жили дома и были воспитаны своими матерями, школами в духе правды, справедливости и человеческого достоинства… А на этих экранах было видно, как все, что было в них человеческого, вырывается теперь с кровавым мясом…
Владар повернулся к черту и ненавидящими глазами уставился на эту мерзопакостную морду.
– Но-но! Ты на меня-то не ерепенься, – опасливо отступил черт. – Я, что ли, творю эти дела в армии? Это же людишки сами себе такие удовольствия устроили. А мы что? Мы только энергию страдания оттуда собираем. Нам, чем ее больше, тем лучше…
Владар взял себя в руки и решил смотреть теперь на все это, сцепив зубы. Если он не увидит настоящей картины того, что творится в закрытых от глаз людей местах его государства, то как же можно будет что-либо исправлять?
Экран продолжал показывать непотребные картинки всевозможного насилия над молодыми солдатами старослужащих. Но проходило время, и старослужащие уходили из армии, и вот на их месте оказываются те самые ребята, которых мучили изначально. Теперь они сами начинают мучить молодых мальчишек, выбивая из них все человеческое…
Владар вновь обернулся к черту и спросил:
– Интересно, кто же это придумал такую систему неуставных отношений в армии? Не может быть, чтобы люди сами. Ведь все они вышли из своих семей, а значит, человеческое не могло так быстро из них испариться…
– Система отношений в армии, – черт подумал немного и продолжил: – Да и не только в армии – это, конечно, все от нас! – он сказал это почти с гордостью.
Владар понял, что не стоит обличать или ругать своего вынужденного собеседника.
– Ну, а зачем вам такая система?
– Как это, зачем? Мы, во-первых, получаем много гавваха, а во-вторых, эти людишки теряют свой человеческий облик и становятся почти что зверьми. Души их чернеют и гаснут, то есть становятся годными нам в пищу…
– Что вы там получаете? Что это за «гаввах» такой?
– Ну, я уже говорил тебе – это энергия боли, страха, страдания, ярости… Словом, это такая вязкая бурая масса, которая очень похожа на старую гнилую кровь… – говоря это, черт облизнулся, словно собака в предвкушении косточки, а Владар содрогнулся от омерзения.
Для того чтобы скрыть свою неприязнь к этой неприятной образине, он вновь отвернулся к экранам. Теперь на его глазах стали разворачиваться сцены то ли военных учений, то ли настоящие военные действия. Здесь были те самые старослужащие солдаты, которые мучили и унижали мальчишек-призывников, и такое количество страха и ужаса, что зашкаливало все цифровые приборы на чертовых экранах. Владар застыл от удивления, когда более всех унижаемый мальчик-призывник на его глазах совершил настоящий подвиг, закрыв собой умирающего друга от взрыва ручной гранаты. Все его молодое тело, нашпигованное смертоносными осколками, теперь тряслось и содрогалось от боли, но друг остался жив и невредим, поэтому запекшиеся от крови губы умирающего мальчишки улыбались...
Владар не выдержал такого зрелища. Он закрыл глаза еще и от того, что кровь на экране засветилась каким-то мистическим сиянием, от которого все его внутренности стали ворочаться в животе, словно желая вывалиться наружу через рот. Владар согнулся, взялся за живот и задержал дыхание. Черт участливо подошел к нему и протянул какой-то напиток:
– На вот, выпей, может, полегчает.
Владар машинально оттолкнул подаваемый сосуд. «Еще чего не хватало, пить из рук черта».
Немного отойдя от приступа тошноты, он вновь взглянул на экран. Здесь перед его глазами разворачивалась сцена захвата заложников, в которой участвовали солдаты. Они сидели в засаде, а террористы держали под прицелом молодых женщин и детей. Время о времени они выхватывали из рук матери ребенка и разбивали ему голову о стену на глазах у всех. А дальше сообщали об этом тем, кто их держал на прицеле. Так они требовали громадного выкупа, а женщины и дети были предметом купли-продажи…
Владар переводил свой взор с экрана на экран: везде, где присутствовали солдаты, была кровь, насилие, убийство, взрывы, страдания… А здесь, в глубине земли, фиксировался простой производственный процесс, когда по особым проводам в глубину земли проваливалась вся психическая энергия от всех происходящих наверху событий. Учет и аккуратная утилизации гавваха велись по всем правилам производственного процесса. От этого у Владара в душе поднялось такое возмущение, что он едва держался, чтобы не набить морду хотя бы этому черту…
Но, видимо, его испытаниям еще не настал конец, потому что рядом с большим армейским экраном загорелся другой, еще более огромный. На этот раз на нем было множество кадров с картинками из тюрем. Здесь были уже другие люди. Они были заключены под стражу за совершенные преступления. Но от этого суть и содержание их жизни мало чем отличались от того, что происходило с солдатами. Теперь оба этих экрана горели вместе, а энергия, которая через них проливалась в глубину хранилищ системы ЭГО, была по существу одинаковой.
Владар увидел множество сцен насилия над заключенными, которые точно так же, как и в армии, были построены именно на торжестве старших над младшими. Старшие заключенные унижали, старшие мучили, старшие убивали, старшие забирали еду, одежду, деньги… Старшие судили и наказывали… Администрация тюрьмы или лагеря была лояльна к поведению старших. Считалось, что таким образом люди воспитывают друг друга, а значит, обслуге лагерей и тюрем совсем не требуется вникать в дела осужденных.
Владар смотрел на сцены извращенных изнасилований, где мужчины насиловали мужчин. Молодого человека связывали таким образом, что его руки оказывались под ногами, а ноги – за головой. В таком беспомощном состоянии его насиловали целой группой, а затем, истерзанного и разорванного пополам в прямом смысле, бросали под кровать либо умирать, либо влачить там жалкую жизнь изгоя, похожую на ад…
Владар старался не закрывать глаза на картинки подлости и тайных убийств, имитированных под самоубийство, на продажность надзирателей, на попытки людей, которые сохраняли еще свое человеческое достоинство, удержать весь этот беспредел в рамках человеческих законов…
Но основная картина всех ситуаций в тюрьмах была одна и та же. Из живого и здорового человека выжимали все соки и превращали его в полуживую, высохшую, больную туберкулезом и гепатитом мумию без зубов, без совести и без чести – стержня в виде души. А когда такая мумия выходила на свободу, то места ей в человеческом мире, конечно же, не находилось, потому что свободные люди не хотели видеть в своем кругу такое чудовище…
Владар видел выходца из тюрьмы изгоем, а значит, всегда -- потенциальным преступником. Общество отторгало в его лице тюрьму – свой же собственный институт разложения человека на его элементарные частицы. И самое страшное, что абсолютно НИКТО из свободных пока людей не был застрахован от точно такого же падения… Не случайно в народе всегда была поговорка: «От тюрьмы и от сумы – не зарекайся».
Владар смотрел на экран, прилагая все силы для того, чтобы выдержать и это испытание. Он уже не думал над тем, как угодить черту, не рассердить его, а значит, недополучить от него такой ценной для себя информации.
Владар устало отвернулся от экрана с тюремным содержанием только потому, что черт угасил его, видимо, для того чтобы показать Владару еще что-то. Негодование от увиденного в тюрьмах все еще бурлило в душе Владара, а на соседнем экране появились совершенно иные сценки.
Женщина – дорога в ад
Теперь Владар увидел на экране совершенно иные картины. Если в тюремных кадрах были мужские муки, то на этот раз он увидел множество женщин. Это были женщины самого разного возраста, начиная от подростков до пожилых дам. Владар сначала не сразу разобрался, почему каждый отдельный экран показывает вроде бы одну и ту же женщину, но в разном возрасте. Потом ему стало понятно, что экранный образ просто разбит на отдельные периоды жизни то ли обобщенного образа женщины, то ли яркой личности, которая демонстрирует своей судьбой что-то очень характерное для существующей системы ЭГО.
Владару не хотелось разбираться в подробностях этой чертовой «кухни», поэтому он теперь просто стал наблюдать за всем, что происходит. Сейчас на экране он обратил внимание на очень симпатичную девочку, которая жила с родителями, получала обычное школьное образование, росла и просто на глазах становилась сначала ярким подростком, а потом и свежей аппетитной девушкой.
И вот та же девушка попадает в незнакомую компанию, где ей предлагают что-то выпить. Она пьяная и смешная в своей беззащитности, а рядом с ней уже взрослый мужчина, который лапает ее юное тело своими потными руками… А вот она уже под мужчиной, который, красный и потный, тяжело дышит, получая свое похотливое удовольствие на бесчувственном от выпитого теле девушки… А далее картина разворачивается, как в калейдоскопе, теперь многие другие мужчины владеют телом девушки. А она уже перекрасила свои волосы в яркий цвет, накрасила лицо яркой косметикой... Вот она уже берет деньги и подарки за то, что делают с ее молодым телом мужчины…
И вот она уже в группе таких же девушек идет в ресторан, где к ним присматриваются множество мужчин с целью побыть с этими юными охотницами несколько часов… Владар с омерзением смотрел на то, что, по сути, происходит в обычной жизни каждый день. Здесь на большом экране разворачивались судьбы множества молодых женщин одновременно. Теперь он увидел яркие ресторанные и дискотечные развлечения со сценами постельных событий, со сладкими стонами, томными криками и возней в самых изощренных позах.
Эти сцены начали перемежевываться со сценами из больничных палат, где широко раздвинутые ноги девушек теперь уже не открывали путей к удовольствиям, а были проводниками в сокровенное чрево, куда циничные врачи влезали блестящими медицинскими инструментами и вырывали с кровью и мясом тельца нерожденных людей!
Владар увидел огромные чаны, наполненные кровью и растерзанными крошечными телами. Врачи готовили из всего этого «добра» какие-то свои медицинские препараты, а в это время вокруг чанов и покалеченных матерей суетились всевозможные демонические сущности из тонкого мира, которые втягивали энергию гавваха. Рядом с этим экраном тоже работал счетчик, который накручивал такое количество негативной энергии, что у Владара даже закружилась голова. Он остолбенел от того количества больниц, в которых ежедневно делали аборты. Теперь уже все экраны показывали только больничные операционные, на столах которых лежало огромное количество женщин. Они добровольно и уже даже привычно убивали своих нерожденных детей…
Врачи устало повторяли и повторяли все этапы таких операций. Они укладывали женщину на железный стол с подставками для ног, открывали все женское таинство, просовывали в него толстенные распорки из металла, зеркала, а потом жестко и методично обрывали человеческую жизнь в чреве матери, вырывая тельце и протаскивая наружу только его части: вот ножки, вот ручки, а вот и головка:
– У вас БЫЛ мальчик… или БЫЛА девочка, – почему-то радовался врач, а женщина горестно вздыхала, не чувствуя боли от замутившего ее сознание наркотика, введенного в вену…
Владар задохнулся от этой картины. Не просто тошнота, а невыносимая дурнота его была столь велика, что он скорчился, как ударенный под дых, и сидел так возле экранов, не поднимая головы до тех пор, пока сердце немного не успокоилось. Черт при этом почти заботливо склонился над ним, но, меж тем, не предлагал отключить экраны. Он просто спросил:
– Может, тебе лучше в кресле посидеть, вон там стоит. – Это мое любимое кресло, я могу в нем часами наблюдать за этим зрелищем…
У черта горели глаза, и пятачок крутился так, словно он только что съел что-то очень вкусное. Видимо, он даже не подозревал, что от ТАКИХ зрелищ на экране может быть кому-то плохо. Ведь его чертова природа была устроена совершенно иначе, чем у человека.
Владар решил не отступаться, а смотреть все, что показывал ему сейчас черт, тем более, что на экране появились другие картинки. Теперь они показывали женщин легкого поведения. Эти женщины демонстрировали свои женские прелести только лишь с одной целью. Они хотели привлечь внимание мужчин, чтобы те захотели их тела, а значит, были готовы платить деньги за то, чтобы удовлетворить свое вожделение.
Ухищрениям женщин не было предела. Они создавали целые спектакли для привлечения мужского внимания – надевали на себя всевозможные привлекательные наряды, пользовались яркой косметикой, обрызгивались сладкими духами. Они использовали всевозможные притирания, которые привлекали мужчин, как мед мух…
В конце концов, привлеченные на сладкое мужчины справляли свои нужды в одну и ту же женщину, словно в общественный писсуар, платили ей обещанные деньги и уходили дальше по своей жизненной судьбе. А она, женщина-охотница, все охотилась и охотилась за другими мужчинами. И все повторялось снова и снова, как в застрявшей на одной сцене пленке.
Владар видел, как все более разнузданно вели себя мужчины по отношению к этим женщинам. Все их ранее скрытые пороки, которые они обычно сдерживали, будучи в отношениях с «порядочными», по их мнению, женщинами, вдруг вылезали рядом с этими порочными дамами, предназначенными для их утех. Владар видел сцены откровенного насилия, совершаемого целой группой мужчин по отношению к одной проститутке. Она, бедная, была изнасилована во всех возможных позах и во все существующие в ее организме физиологические отверстия. При этом грубость и жестокость по отношению к ее распятому и растерзанному телу была так велика, что граничила с убийством. Ведь мужчины, бравшие такое тело, были разнузданы, как взбесившиеся жеребцы!
Владар видел, как после такого насилия женщина едва могла шевелиться. Как разорванные ткани ее внутренностей кровоточили потом неделями, а врачи зашивали раны, которые могли стать смертельными без их вмешательства.
Владар смотрел на все это со стиснутыми зубами, потому что на других экранах стали загораться информационные отчеты о том, сколько погубленных потомков не родится у этой женщины, и как именно будет загнивать ветвь ее Родового Древа. Владар вдруг увидел множество родовых деревьев, которые вели свое начало из корней, уходящих в глубь даже не тысячелетий, а миллионов лет! Там, в самом начале, он увидел родоначальников этих родов! Это были Солнечные Боги! А теперь в ветвях их родов происходила вот такая мерзость и нагноение!
Владар увидел этих женщин в других рождениях, когда они были настоящими матронами, матерями своих сыновей, часто героев и богатырей. Они были матушками своих сияющих добродетелями дочерей… А что же теперь с ними стало? Падшие женщины прежде были великими душами, а теперь стали похожи на отхожую яму… Тоска и уныние поднялись в душе у Владара. Ведь, если все женщины в народе так низко падут, то умрет и народ… А может, уже умер?...
Теперь Владар увидел на экране женщин, которые вроде бы и не нарушали внешне нравственных норм и жили вполне прилично, даже добропорядочно. Но особенность их была в том, что они носили на себе странные пучки святящихся нитей, заканчивающихся какими-то полупрозрачными пузырями, похожими на воздушные шарики.
«А эти-то чем провинились?» – с тревогой подумал Владар и пригляделся. При внимательном рассмотрении он заметил, что к этим женщинам привязаны их нерожденные дети. Каждая из женщин, когда-либо делавшая аборт, носила теперь все еще растущих без тела детей, которые энергетической пуповиной были привязаны к своим горе-матерям.
Часто это были уже почти взрослые существа, с большими эфирными телами, которые, будучи лишенные физического тела, вырванного однажды медицинскими приборами из чрева матери, теперь были вынуждены влачить свое жалкое существование рядом со своей матерью – убийцей. И понятно, что они, страшно мучаясь от невозможности воплотиться в физический мир, мстили своим матерям, как только могли. Было видно, что такая «добродетельная» женщина жила целую жизнь с ощущением громадного несчастья, беды, страха, безысходности, которое ей постоянно транслировало это невоплощенное существо из тонкого мира.
Владар смотрел на «пучки» нерожденных детей у несостоявшихся матерей, которые сознательно перекрыли пути рождения для своих будущих детей лекарствами, предотвращающими беременность. Эти дети были записаны в книгу жизни этой матери! Они были даны ей по карме как спутники ее жизни, как «учителя» и «врачи» для ее души, но она испугалась трудностей, связанных с рождением этих детей. Она не пустила на свет будущих ученых, инженеров, поэтов и гениев… Владар смотрел на весь этот человеческий ужас и думал: а так ли надо людям жить на Земле, если они такие порочные? Может, и правда людей надо просто истребить?!
И правильно поступают эти существа из нижнего мира, когда издеваются над людьми, устраивают им страдалища в повседневной жизни… Ведь, если вспомнить, сколько мужчин было душевно и эмоционально обломано в армии и тюрьмах, сколько женщин выпало из реалий жизни в оборот порнобизнеса, сколько женщин сделали аборты за свою жизнь, оборвав жизни других людей, то ведь получается, что уже и некому продолжать те родовые линии, которые когда-то создавали Солнечные Боги!
Владар в отчаянии и в исступлении буквально грыз свои губы. Они были уже в крови, когда черт, насладившись картинками с экранов, наконец подвел Владара к экрану, в котором мелькала какая-то нескончаемая схема связей. Особенность этих связей была такова, что на ней все чаще и чаще появлялись либо пустые места с нулем на конце, либо то, что имело продолжение в цепочке связей и выдавало линию падения вниз…
Владару уже не хотелось вникать в эту головоломку, потому что он был под впечатлением от только что увиденного. Он прошел бы мимо, если бы черт не обратил его внимания на то, что происходило в это время на экране.
На самом деле там была изображена схематичная расстановка родовых связей множества людей, которые рождались когда-либо на Земле. Владар заметил, что рядом с этим экраном черт как-то весь преобразился, приосанился и стал почти горделиво объяснять:
– Это схемы родов. Я тебе говорил, что мы снимаем больше всего энергии с родовых связей. Ведь, если они имеют утечки, то из них вытекает самое большое количество сил и энергии, отданных родоначальниками этих родов – Солнечными Богами! Они производили эти роды от себя самих и отвечают за них на всех этапах эволюции. А души, которые взяли свое начало от Солнечных Богов, имеют в своем потенциале огромную силу психических энергий. Мы берем такие души и растлеваем их до последней степени, и они начинают отдавать нам гаввах самой высокой пробы. А поскольку их родоначальник, Солнечный Бог, связан с ними кармически, то именно он и питает эту падшую душу. Так Солнечные Боги и становятся нашими рабами! Они просто вынуждены следовать за своими творениями даже в ад… К НАМ! – радостно уточнил черт.
Владар никак не мог взять в толк, как это сотворенные богами люди могут уронить в ад своих творцов – Солнечных Богов? Ведь Боги могут сбросить с себя эту обязанность – вести сотворенных ими людей, и уж тем более, зачем они сопровождают их в ад?
– Врешь ты все, черт. Не верю я твоим басням! – дерзко выпалил Владар.
– А ты своих Солнечных Богов расспроси, если представится случай.
– Где же я их встречу? Я вот у тебя сижу здесь, в подземельях. А Солнечные Боги, небось, только в небесах пребывают, – в том же тоне ответил Владар.
– Да не парься ты, Саня. Я тебе твоих Солнечных Богов покажу. Они у нас томятся в подземельях в большом количестве…
Владар не ожидал такого поворота событий. Он был удручен, конечно, тем что говорил черт, но до конца поверить в его слова все же не мог. Ему теперь непременно захотелось увидеть своими глазами этих падших Солнечных Богов. Ему хотелось услышать именно из их уст то, что сейчас постепенно прорывалось в его сознание, пусть даже и с подачи черта. Владар решил ничего не упускать из того, что был намерен показать ему черт. Поэтому он вновь обратился к экранам.
– Ну, говори мне, что там у тебя изображено, – делано равнодушно сказал Владар, обращаясь к черту.
А тот с удовольствием стал водить по экрану своим кривым когтистым пальцем и показывать то, что пока не могло войти в сознание Владара.
– Вот, смотри, это линии родов всех славян. Они начинались, как ты видишь сам, от Солнечных Богов, которые вложили в людей точные копии своих многомерных душ, заключенных в Искры. Получились Души-Искры с потенциалом величины Солнечных Богов. Каждая Солнечная Божественная Личность породила свой род. Сначала их было мало, но потом рода разветвились, размножились, и их стало великое множество. Мне неизвестна ваша история, славянская, от начала и до конца, – черт насмешливо глянул на Владара и продолжил: – Да мне это и не надо! Это вы сами должны были бы узнавать о своем народе больше…
Владара покоробили эти слова черта, но он не стал спорить. Черт продолжал:
– Мое дело – снять гаввах с ваших родовых катастроф. А они у вас случились серьезные. Вот смотри.
Владар устремил взгляд на те схемы на экране, где славянские роды вступили в связи с другими народами, проживающими рядом с ними.
– Когда иноплеменцы вошли в ваши роды, то у вас вполовину меньше стало народу и родов прекратилось множество.
Владару было непонятно, почему вливание чужеродной крови в славянские роды было таким пагубным. Ведь перед его глазами разворачивалась картина огромного количества нулей на оборванных ветвях родов именно от множества кровавых ситуаций, связанных с войнами, в которых славянские мужчины-воины погибали в бою с завоевателями. Но тут же на экранах стала видна и другая картина: плененные славянские женщины становятся матерями воинов-завоевателей, рождая уже не славян, а маленьких завоевателей…
– А знаешь, почему вы свои роды заканчивали на завоевателях? – словно угадал мысли Владара черт. Владар вопросительно вскинул голову, всем своим видом показывая, что готов выслушать версию черта: – Да потому, что завоеватели, ордами носившиеся по степям, произошли не от Солнечных Богов! – сказал черт и многозначительно замолчал.
– А от кого же? – не выдержал паузы Владар, чем высказал свое внимание и даже нетерпение. Тогда черт милостиво продолжил.
– Они произошли от лунных богов! – Владар поперхнулся. – Ну да, от лунных! Ты ведь, наверное, видишь, что у них все черты внешнего вида выдают совершенно иное происхождение, нежели у славян.
Владар вспомнил луноликое обличие многих народов, населяющих Россию внутри и за ее пределами, и приготовился слушать дальше. Он не видел в них своих завоевателей, потому что вот уже много веков эти народы жили вместе и очень редко обижались друг на друга. Но для продолжения беседы он всеже спросил:
– Значит, люди на Земле произошли и от Солнечных, и от Лунных богов?