Эта чертова книжка
Оригинальное название по-французски: Maudit bouquin!
Автор: snape-plushie
Переводчик: Catkin
Ссылка на оригинал: https://www.fanfiction.net/s/5314476/1/Maudit_Bouquin
Разрешение на перевод: получено
Рейтинг: PG-13
Размер: миди
Пейринг: СС/ГГ
Жанр: Romance, Humor
Саммари: Что может случиться, если захочешь взять интервью у Северуса Снейпа? Гермионе Грейнджер предстоит это узнать. Словесные пикировки, загадки и совершенно невероятные события в перспективе. Действие происходит через несколько лет после смерти Волдеморта, Северус жив.
Комментарии: Пост-Хогвартс, эпилог не учитывается.
Примечания: СС – рассказ ведется от лица Северуса Снейпа, ГГ – рассказ ведется от лица Гермионы Грейнджер. Суккуб: в средневековой европейской мифологии – демоница, соблазняющая мужчин; изредка это слово употребляется в женском роде – суккуба.
ПРИМЕЧАНИЕ: Все герои вымышленны и достигли возраста 18 лет.
Глава 1. Настойчивость
ГГ
Я недоверчиво смотрю на ржавый покосившийся почтовый ящик. Нет, я не ожидала увидеть дворец, но в этой старой лачуге, кажется, уже полвека никто не живет.
Зато здесь прекрасно можно спрятаться от окружающего мира. Наверное, это и есть логово зверя.
Самое сложное я, как всегда, оставила под конец... Не волнуйся, Гермиона, все будет хорошо.
Я решительным шагом направляюсь к дому, собираюсь с духом и стучу в дверь. Дверь с грохотом отворяется, и я оказываюсь лицом к лицу с очень недовольным Северусом Снейпом.
Интересно, а он вообще когда-нибудь бывает доволен? Но я не обижаюсь – может, это и к лучшему.
– Здравствуйте, про... – не успеваю я кончить, как дверь захлопывается у меня перед самым носом.
Ну надо же!
Конечно, можно вернуться потом, но кто сказал, что в следующий раз мне повезет больше? Можно выломать дверь, но это как-то уж слишком по-гриффиндорски и вряд ли понравится хозяину. Можно подождать, пока тот выйдет, не вечно же он сидит взаперти. Или вечно? Тем более что он может аппарировать, не выходя из дому. Можно попытать счастья Алохоморой. Нет ничего эффективнее взломанной двери, когда нуждаешься в помощи. Не говоря уже о том, что на этой двери наверняка тысячи охранных чар.
Так что я вынимаю блокнот и ручку и пишу:
Уважаемый профессор, кажется, я зашла в неудобное для Вас время, так что я вернусь завтра, и послезавтра, и еще и еще, пока Вы не откроете мне дверь. Всего хорошего, Гермиона Грейнджер.
Просовываю листок под дверь и жду. Жду, жду...
Хлоп – дверь открывается!
* * *
СС
Я в сотый раз перечитываю записку Грейнджер. Что нужно от меня этой несносной девчонке? И ведь хватило наглости прийти ко мне сюда! Только я успокоился... Переехать, что ли, на Аляску? Так ведь эта чертовка и на Луне меня отыщет.
Что ей от меня нужно? К сожалению, есть только один способ узнать это. Тяжело вздохнув, я открываю дверь.
Передо мной Гермиона Грейнджер собственной персоной – за эти годы она превратилась в довольно привлекательную молодую женщину. Но как же меня раздражает ее торжествующая улыбка! Так и тянет снова захлопнуть перед ней дверь – интересно, как ей это понравится.
– Не могу сказать, что рад вас видеть, мисс Грейнджер. Чем обязан?
Кажется, она обиделась.
– Здравствуйте, профессор.
– Я давно уже не ваш профессор.
– Здравствуйте, мистер Снейп.
– Зовите меня лучше Мастер.
– Как-как?
– Ну, я же мастер в области зелий, не так ли?
– Здравствуйте, Мастер, – вздыхает она.
– Мерлин, Грейнджер! Да вы что угодно готовы повторить!
– Северус Снейп!
– А нельзя ли сократить вступительную часть – замечательную, не спорю! – и сразу перейти к сути дела?
– Э-э... Ну, я...
– Рад, что за эти годы вы не растеряли весь свой пыл. Но я не собираюсь торчать здесь целый день. – Я смотрю на часы.
Смерив меня убийственным взглядом, она заявляет:
– Дело в том, что я пишу книгу о войне с Волдемортом и ее последствиях, и мне требуется ваша помощь в написании главы, которая называется... «Северус Снейп».
Я потрясенно молчу.
– Профессор? Мистер Снейп? Мастер? Снейп? Северус?
Я захлопываю дверь.
* * *
ГГ
– Да, такого я не ожидала... – размышляю я перед запертой дверью.
Нет, конечно, я не думала, что он будет прыгать от радости или рассыплется в благодарностях. Но что ему стоило хотя бы меня выслушать! До чего же я была наивна...
Можно, конечно, написать книгу и без его участия, но для меня это важно. Так что остается только одно: настаивать! Слава богу, настойчивости мне не занимать.
* * *
Я возвращаюсь на следующий день. У меня с собой:
рукопись моей книги, блокнот и карандаши;
несколько книг для чтения;
смена одежды;
еда;
мазь от комаров;
картуз;
крем от солнца;
и палатка, которую я решила разбить прямо у него на лужайке.
Может, это и слишком – расставить палатку у него в саду. Но без тяжелой артиллерии мне не обойтись. И не надо забывать, что все это я делаю в благих целях. Только вряд ли он это оценит. Так что лучше поставить защитные чары на палатку... На всякий случай...
* * *
СС
– Мерзкая приставучая пиявка! Проклятая чертовка! Ненормальная, безмозглая чурка!
– И вас с добрым утром, Северус!
– Убирайтесь немедленно, не то я...
– Не то вы что?
– Не испытывайте моего терпения, Грейнджер! Я знаю такие проклятия, что вам и не снилось! Ужасные, мучительные проклятия, ведущие к медленной, но неминуемой смерти!
– В самом деле? Ну, попробуйте.
– Что-о-о?!
– Узнаете эту книгу? Тут собраны весьма эффективные, просто непробиваемые защитные чары, которые я и наложила на вашу лужайку.
Да нет, она блефует, думаю я. Но от лужайки исходит такая мощная магия, что я начинаю сомневаться.
Ну что ж, запугать ее не удалось. Попробуем уговорить!
– Вы не можете здесь оставаться.
– Почему это?
– Можете торчать здесь хоть сто лет, мое решение останется неизменным.
Это я, конечно, не всерьез. Еще сто лет созерцать ее нелепый картуз – нет уж, увольте!
– Да, и что же это за решение? Если мне не изменяет память, вы так и не ответили на мой вопрос.
– Мое окончательное решение: нет! НЕТ! Ясно?!
– А почему?
– Потому что я не хочу!
– Почему вы не хотите?
– Потому что не желаю!
– А почему не желаете?
– Не желаю и все! – огрызаюсь я.
– А разумные объяснения у вас есть? По-моему, вы отказываетесь из чистого упрямства.
– Я что, похож на десятилетнего ребенка?
– Вообще-то, больше восьми лет я бы вам сейчас не дала.
– Грейнджер, вы никогда не слышали о таком удивительном понятии как частная жизнь? – вздыхаю я.
– Слышала, а что?
– Так вот, ваша книга – посягательство на мою частную жизнь.
– Вовсе нет. Я всего лишь прошу вас рассказать о вашей роли в войне с Волдемортом.
– Хорошо. У вас есть бумага и карандаш?
– Есть.
– Тогда пишите: Северус Снейп и его роль в войне. Двоеточие, кавычки. Я делал все, что мне велел Дамблдор, и при этом старался остаться в живых. Кавычки закрываются.
Грейнджер вздыхает.
– Значит, вы хотите, чтобы о вас думали как о кукле, которую Дамблдор дергал за ниточки?
– Мне в высшей степени плевать, что обо мне думают!
– В самом деле?
– Да!
– Тогда зачем вы дали Гарри свои воспоминания?
– Потому что иначе этот болван не справился бы со своей задачей.
– А воспоминания о...
– Так просто он бы мне не поверил. У меня не было выбора. Иначе я бы ни за что не дал ему эти воспоминания.
– Хорошо, допустим, вам плевать на то, что о вас думают. Но будущие поколения должны знать о войне, чтобы такое больше не повторилось!
– Грейнджер, вы до смешного наивны. Люди никогда не учатся на своих ошибках, и ваша книга, к сожалению, ничего не изменит.
– Вы позволите мне привести небольшой пример?
– А что, я могу отказаться?
– Нет, не можете.
– Слушаю вас, – вздыхаю я.
– Предположим, у меня есть маховик времени, и я окажусь в том времени, где вам 16 лет. Если я расскажу вам все, что случится, вы ведь не присоединитесь к Волдеморту?
– Не думаю, что вы будете достаточно убедительны.
– Ну хорошо, а если вы сами себя предупредите?
– Я очень хотел бы ответить нет, Грейнджер. Но дело в том, что я ни в чем не уверен.
– Но как же... А Лили?..
В ее голосе мольба.
Вздох.
– Нет, о пророчестве я, конечно, не стал бы рассказывать. Что же до всего остального, то я был настолько ослеплен жаждой власти и признания, что мог бы и не поверить, что готов совершить худшую ошибку в своей жизни... Что это вы пишете, Грейнджер?
– То, что вы только что сказали.
– Прекратите немедленно! Я не собираюсь участвовать в вашей чертовой книжке!
– Но вы хотя бы видите, что сами себе противоречите?
– В чем же это?
– Вы сказали, что не стали бы передавать пророчество. То есть, не повторили бы одну и ту же ошибку.
Черт!
– Я не задаюсь целью изменить мир, я всего лишь хочу предупредить людей. По-моему, это важно. Пожалуйста, прочтите то, что я уже написала. Если после этого вы не захотите участвовать, я обещаю больше к вам не приставать. – Она протягивает мне рукопись.
– А если я соглашусь, вы уберетесь отсюда?
– Разумеется!
– Ну хорошо, дайте сюда.
– Спасибо, Северус, обещаю, что вы не пожалеете.
– Я уже жалею, Грейнджер. Я пришлю вам сову, чтобы сообщить о своем решении. И не вздумайте мне надоедать!
Она молча кивает.
– И, ради Мерлина, снимите это безобразие! – Я сдергиваю с нее картуз и спокойным шагом направляюсь к дому.
Глава 2. Сопротивление
ГГ
На несколько минут я застываю на месте с открытым ртом, а затем разражаюсь хохотом. Собираю вещи, аппарирую к себе домой и в полном изнеможении бросаюсь на кровать. Ну что ж, я сделала, что могла. Остается только ждать и надеяться.
Но что, если он откажется? Или даже не ответит?
Да нет, он согласится. Наверняка согласится. Мерлин, хоть бы он согласился!
* * *
Я вся извелась за эти три недели. Изгрызла себе все ногти. А надежда, что он согласится, стала призрачной.
И я ведь обещала ему не надоедать! А я всегда держу слово. Пусть он знает, что может мне доверять.
Так что я жду.
* * *
Ну же, Северус Снейп, сколько можно!
* * *
СС
Едва переступив порог, я швыряю и картуз, и рукопись в ближайшую корзину для бумаг. Я и не собирался читать эту идиотскую книжку!
Мерлин, до чего же она наивна! Не могу поверить, что так легко избавился от этой надоеды. Она меня больше не побеспокоит. Я останусь один, в покое и тишине.
Даже не обернувшись, я направляюсь на кухню. Кажется, я проголодался.
* * *
Мерлин, как же здесь тихо! Я и не замечал...
Удивительная тишина! Божественная тишина! Я иду спать.
* * *
Потрясающая тишина. Приятная тишина. Вечная тишина. Я иду за покупками.
* * *
Раздражающая тишина. Я сижу на крыльце и читаю.
* * *
Удушающая тишина. Смертельная тишина. Ни звука.
И эта чертова книжка, которая смотрит на меня с упреком! Не выдержав, я вытаскиваю ее из мусорной корзины. И кладу на стол. Но я не собираюсь ее читать!
* * *
Может, прочесть хотя бы начало? Нет уж! Лучше я прогуляюсь.
* * *
С чего меня так тянет к этой книжке? Может, на нее наложены чары притяжения? На всякий случай я проверяю – никаких чар. Это что же, выходит, я сам хочу ее прочесть? Я вам что, мазохист, добровольно погружаться в эти чудовищные воспоминания?! Мерлин, Грейнджер, неужели нельзя было оставить меня в покое?! В покое, одиночестве, убожестве...
* * *
Всю ночь напролет я читаю ее рукопись, мучась от нахлынувших на меня чувств. Боль, отчаяние, чувство вины, долг...
Я никому ничего не должен, понятно?! Никому и ничего. Я свободен...
Но почему эта свобода отдает горечью?
* * *
ГГ
Прошел уже месяц. И никаких новостей!
Этот садист мог хотя бы сообщить мне, что отказывается со мной сотрудничать! Вместо этого я продолжаю ждать неизвестно чего.
Нет, бессмысленно дальше надеяться. Пора это прекратить.
– Я, Гермиона Грейнджер, заявляю во всеуслышание, что эта книга будет написана без участия Северуса Сн...
Не успеваю я закончить фразу, как у меня на подоконнике приземляется огромный филин. Я с некоторой опаской приближаюсь к нему. Он сбрасывает мне на руки письмо и тут же улетает, даже не обернувшись. Не очень-то общительный филин...
Сердце мое пропускает удар, когда я вижу адрес: Раздражающему, надоедливому созданию по имени Гермиона Грейнджер, где бы она ни находилась.
Я без сил опускаюсь на диван и довольно долго гипнотизирую взглядом конверт. Затем вынимаю письмо и читаю наспех нацарапанную строчку: Грейнджер, приходите ко мне на лужайку завтра в 9:00. Не опаздывайте. СС.
И что это значит? Понятнее нельзя было сказать?
* * *
Следующим утром я аппарирую на вышеупомянутую лужайку. Я уговариваю себя не радоваться раньше времени. В сумке у меня диктофон, блокнот и карандаши – на всякий случай...
Наконец появляется «Мастер» Северус собственной персоной. Весь в черном, сам бледный, как мертвец, и круги под глазами – вылитый покойник.
– Что с вами? Вы ужасно выглядите!.. – невольно вырывается у меня.
– Вы обязательно должны озвучивать все, что вам приходит в голову? – обреченно вздыхает покойник.
– Извините.
– Кажется, это ваше, – говорит он и протягивает мне мою рукопись – всю грязную, помятую, страшно подумать, что ей, бедной, пришлось вытерпеть...
– Спасибо, – киваю я.
Несколько минут мы молча смотрим друг на друга. Я не выдерживаю первая, я просто не могу больше ждать, чтоб этому садисту пусто было...
– Ну так что?!
* * *
СС
Да что с ней такое? Нет чтобы радоваться, что я согласился...
– Успокойтесь, Грейнджер.
– Успокоиться?! Я уже месяц жду, садист несчастный! Вы не можете сразу сказать, да или нет?!
– Разумеется, да, Грейнджер, иначе зачем бы я вас сюда позвал?
– А-а... Я не поняла.
– Гриффиндор – это диагноз, – качаю я головой.
Грейнджер показывает мне язык.
– Перестаньте дурачиться... Да, я согласен на ваше предложение. Но с одним условием.
– А что за условие?
– Я хочу иметь полный контроль над посвященной мне главой.
– Ах, это... Ну разумеется!
– Нет, вы не поняли. Я требую полного и безоговорочного контроля, чтобы вы без моего разрешения и слова вставить не могли.
– Конечно, Северус, обещаю вам это, – кивает она.
– Ну, тогда пойдемте...
Я открываю дверь и оглядываюсь – Грейнджер так и стоит столбом на лужайке, слегка приоткрыв рот. Выглядит она довольно забавно.
– Ну, что вы там застыли, Грейнджер, ждете, когда снег пойдет? – тяжело вздыхаю я.
Глава 3. Подначки
ГГ
Я послушно иду за ним, повторяя про себя три основных правила, которыми надлежит руководствоваться при взятии интервью. Во-первых, не высказывать собственного мнения. Во-вторых, не обсуждать ответы. И, наконец, сохранять дистанцию по отношению к теме интервью (и к интевьюируемому).
Начать лучше с какой-нибудь незначащей фразы, чтобы снять напряжение. Я вхожу и, не подумав, говорю:
– Это ваш дом? У вас тут очень... – (О боже! Что хорошего я могу сказать об этой дыре!) Я в отчаянии оглядываюсь.
– Очень... чисто.
Ничего себе комплимент! Мастер Северус поднимает бровь.
– Да, слухам не всегда можно верить! Вообще-то, я и моюсь и даже иногда прибираюсь у себя дома.
– Да я вовсе не это хотела сказать! Просто тут так все прибрано, видели бы вы мою квартиру!
– Вы меня приглашаете в гости, Грейнджер?
– Нет, просто она далеко не такая чистая, как ваша: у меня повсюду навалены книги и еще кошачья шерсть... Иногда я по нескольку дней не мою посуду, а пыль вообще не вытираю.
Остановись, Гермиона!
– А, так вы хотите, чтобы я навел у вас порядок?
– Да нет же... Нет! – в отчаянии трясу я головой.
* * *
СС
У Грейнджер такой вид, словно она вот-вот упадет в обморок. Хватит уже ее дразнить.
– Не хотите ли чаю?
– Да, спасибо! Очень хочу! – Кажется, она счастлива, что можно сменить тему.
Я поворачиваюсь и с довольной улыбкой направляюсь на кухню.
* * *
ГГ
Ну и учудила же ты, Гермиона! Не прошло и двух минут, а ты уже успела его оскорбить, неведомо зачем пригласить к себе в гости, а себя представить законченной грязнулей.
Решив перейти непосредственно к интервью, я достаю из сумки диктофон, блокнот и карандаш. Сажусь и жду Мастера Северуса.
Вскоре он возвращается – с чаем. Если можно назвать это чаем – жидкость такая темная, что больше похожа на деготь.
Набравшись храбрости, я отхлебываю глоток и, чуть не поперхнувшись, выдавливаю из себя: – Спасибо, очень вкусно.
Мастер Северус поднимает бровь. – Сахару? Молока?
О да! Я с радостью высыпаю в чашку весь сахар из сахарницы, а поверх наливаю пол-литра молока. Может, хоть так это можно будет пить... И то вряд ли.
– Можно, я буду записывать наше интервью на диктофон? – спрашиваю я.
Он кивает.
– Тогда давайте начнем с часового интервью, а потом выберем удобное для вас время...
* * *
СС
Мерлин! Когда же это кончится?
– Договорились. Можете задавать ваши вопросы.
Она кивает и включает свою ужасную машину. Ну да, все, что вы скажете, может быть использовано против вас...
– Кем вы работаете?
– Зачем вы пишете эту книгу, Грейнджер?
– Я же сказала: чтобы люди знали. Мы просто обязаны рассказать им о войне...
– Как благородно!
– Вы что, мне не верите?
Как же просто ее завести.
– По-моему, причина, побудившая вас написать эту книгу, куда более эгоистична. Сказать, что это за причина?
– Ну скажите, – она готова испепелить меня взглядом.
– Чувство вины... Вам не всех удалось спасти на этой войне. Погибли люди. Вы в этом не виноваты, но ваша гриффиндорская совесть твердит вам, что вы сделали не все, что могли. Так что эта книжка – прекрасный способ притупить чувство вины и попытаться спасти человечество. Я угадал?
* * *
ГГ
А ведь он прав. Проницательности ему не занимать.
– Нет, не угадали.
– А по-моему, я прав.
– А даже если и правы?! Вы лучше скажите, почему вы сами согласились участвовать в написании этой книги!
Ну, что ты на это скажешь?!
– Да по той же самой причине. Только я, в отличие от вас, понимаю это и не прячусь за альтруистическими лозунгами.
Туше.
– Вы правы.
– Вы неправы...
– Что-о-о?!
– Дайте договорить, Грейнджер! Вы неправы, если считаете, что сделали недостаточно. Все знают, что вы сделали все, что могли. Никто не посмеет вас ни в чем упрекнуть.
Ну вот, только что мне хотелось его придушить, а теперь я готова обнять его и расцеловать.
– Да, я знаю.
– Тогда вы вынуждены будете признать, что вам незачем писать эту книгу, – усмехается он.
Ну вот, а я-то думала...
– Что-то я не пойму, вы же сами только что согласились участвовать в ее написании!
– Да, согласился, но не оставлю попыток уговорить вас бросить это бессмысленное занятие.
– Ну что ж, желаю вам успеха, – раздраженно цежу я.
– Успех тут ни при чем. Я очень надеюсь, что со временем вы повзрослеете, перерастете ваш наивный идеализм и станете если не нормальной, то по крайней мере вменяемой.
И не мечтай!
Вдох – выдох. Спокойно, Гермиона!
* * *
СС
Грейнджер вот-вот взорвется, она готова вцепиться мне в горло, – кажется, я добился, чего хотел.
Сам не знаю, почему мне так нравится ее злить. Просто приятно вывести ее из себя? Или это такой хитрый способ не отвечать на ее вопросы? А как она хороша, когда сердится, – волосы развеваются, глаза мечут молнии...
Да нет, конечно, это чтобы не отвечать на вопросы...
– Ну так что же, профессор, я жду ответа!
Ну вот, теперь я опять профессор...
– А вы мне не напомните, какой был вопрос? А то что-то я потерял нить разговора.
Тяжелый вздох.
– Кем вы работаете?
– Ах, да. А зачем вам это знать?
– Раз спрашиваю, значит, надо.
– А все-таки?
– В моей книге говорится о том, как война повлияла на судьбы ее участников. Поэтому я и хочу узнать о вашей жизни после войны.
– Значит, вы считаете, что война определила мой выбор профессии?
– Может быть.
Не может быть, а точно...
– Глупости! Если хотите знать, я думаю, что...
– Мне плевать, что вы думаете! Отвечайте на мой вопрос!
– Спокойно, Грейнджер, не волнуйтесь.
– Я абсолютно спокойна!
– Может быть, сделаем перерыв?
* * *
ГГ
Я послушно киваю. И в отчаянии гляжу на белый лист перед собой. Такими темпами мы никогда не кончим.
Он как будто нарочно выводит меня из себя...
Ну разумеется, от это делает нарочно! Наконец-то до меня дошло! СС значит вовсе не Северус Снейп, а Слизеринская Сволочь!
– Профессор, я немного прогуляюсь. Продолжим через четверть часа, хорошо?
– Хорошо, мисс Грейнджер.
Я беру диктофон и выхожу на улицу. Гуляю и слушаю наш разговор. Прослушав его пару раз, я уже не сержусь. Даже улыбаюсь.
Он, конечно, обвел меня вокруг пальца, но ничего. Я готовлю ответный удар. Не зря говорят, что лучшая защита – это нападение. Так что берегитесь, Мастер Северус!
Глава 4. Загадки
ГГ
Через четверть часа я возвращаюсь, совершенно спокойная. Сажусь, включаю диктофон. И сразу перехожу в наступление.
– Ваш чай ужасен, Северус. Вы что, хотите меня отравить?
Он смотрит на меня в замешательстве.
– Если бы я хотел вас отравить, я сделал бы это незаметно. Я бы так ловко все провернул, что вы бы ничего и не заподозрили.
– Да, в ловкости вам не откажешь! Чего стоят ваши попытки вывести меня из себя, чтобы не отвечать на вопросы. Как маленький ребенок, честное слово!
– По-моему, вы напрасно обижаетесь, не стоит путать оскорбления с простой констатацией факта.
– Может, вы научите меня не обижаться, ваше самообладание поистине безгранично!
– Грейнджер, не перегибайте палку!
Ага!
– А что, я просто констатирую факт.
Занавес.
* * *
СС
Вот же хитрая чертовка – так обвести меня вокруг пальца!
– Туше, Грейнджер.
Она победно улыбается. Мерлин, как же она меня достала!
– Ну, раз вы такая умная, может, вы сами догадаетесь, кем я работаю?
Грейнджер молча пожимает плечами.
– Ну, сейчас понедельник, половина десятого утра, а вы не на работе. Значит, вы работаете на полставки или у вас свободный график.
– Возможно... Продолжайте.
– Может быть, вы работаете дома.
– Может быть...
– Наверное, у вас тут есть лаборатория! Ну да, вы варите зелья и рассылаете их заказчикам и аптекарям. Разумеется, анонимно, ни с кем не общаясь! Это было бы вполне в вашем духе.
Вполне в моем духе? Что она хочет этим сказать?
– И что же привело вас к такому выводу?
– Вы же абсолютно не переносите окружающих людей! Вы и себя-то с трудом переносите, если честно. А так вы могли бы работать независимо, никому не отчитываясь в своих действиях.
– Поздравляю, Грейнджер, в логике вам не откажешь.
Грейнджер торжествует.
– Но вынужден вас разочаровать, жизнь не всегда логична. Вы не угадали. Так что продолжайте.
– А вы мне не подскажете?
А почему бы и нет? Все равно ей не угадать.
– Скажем так, мне пришлось смириться с присутствием в моей жизни других людей.
– Извините, профессор, я не хотела...
– Даю вам ровно полчаса. – Я вынимаю часы.
– Может, вы продолжаете работать шпионом? Охотником за головами? Помогаете министерству поймать оставшихся на свободе Пожирателей Смерти? Это объяснило бы ваш свободный график...
А это довольно забавная игра!
– Вам не кажется, Грейнджер, что я достаточно рисковал своей жизнью?
– Да, конечно... Тогда, может быть, вы работаете в Святом Мунго? Варите зелья и лечите пациентов, подвергнувшихся темным проклятиям.
– Вы это серьезно? Мне с моим терпением только пациентов лечить!
– А что, из вас вышел бы прекрасный колдомедик! С пациентами вовсе не обязательно нежничать. А вы так спокойны, уверены в себе... И потом, больные спешили бы выздороветь, лишь бы избавиться от вашего общества!
– Вы пробуете убедить меня сменить профессию или все-таки хотите угадать, чем я на самом деле занимаюсь?
– Угадать, чем вы занимаетесь.
– Вы меня убедили. Но, к сожалению, не угадали.
Тяжелый вздох.
– Может, вы работаете в Министерстве, в отделе правопорядка, допрашиваете свидетелей?
– Нет.
– Ну, тогда в отделе Тайн. Исследуете всякие... тайны?
Лучше сразу ее остановить, пока она не записала меня в отдел Игр и Развлечений.
– Я не работаю в Министерстве, Грейнджер.
Она в замешательстве.
– А, знаю, вы держите аптекарскую лавку в Косом Переулке! Продаете ингредиенты и...
– Не угадали.
– Вы работаете в газете?
– Да, заведую колонкой гороскопов! Как вам такое в голову могло прийти!
– Ну, тогда, может быть, вы тайно торгуете запрещенными зельями и наркотиками?
– Ну вот, то я у вас честный труженик Министерства, то наркоторговец. Вы уж определитесь, пожалуйста.
* * *
ГГ
Чем же он занимается? Что там еще осталось: профессиональный игрок в квиддич? Лучше даже не буду озвучивать такую возможность, он меня на части разорвет. Может быть... Ну конечно!
– Вы вообще не работаете!
– Да? И как же я, по-вашему, оплачиваю счета и содержу свой замечательный дом?
А действительно, как?
– У вас имеются сбережения! Вам оставил наследство богатый дядюшка! Вы выиграли в лотерею! Вам дали премию за вашу выдающуюся роль в войне!
– У меня нет ни сбережений, ни богатых родственников, и я не собираюсь тратить то немногое, что у меня есть, на азартные игры. Что касается вашего последнего предположения, оно просто смехотворно. Никто и не думал давать мне Орден Мерлина или денежную компенсацию.
– Почему?
– Потому что моя роль в этой войне осталась неясной. Многие убеждены, что я сменил сторону в последний момент, чтобы избежать Азкабана.
– Но это же неправда!
– Попробуйте им это объяснить.
– Надо дать опровержение в газеты! Если обратиться к...
– Время идет, Грейнджер.
Не хочет об этом говорить – не надо. Но пусть не надеется, что я забуду!
– Тик-так, тик-так...
Кажется, Мастеру Северусу очень весело. Что ж, по крайней мере мне удалось его развлечь, и на том спасибо... Возьми себя в руки, Гермиона!
– Вы не подскажете?
– Все ваши предположения исходят из неверной предпосылки. Вы почему-то считаете, что я работаю в волшебном мире...
Не может быть! Он шутит!
– Зачем вам работать у магглов?
– А вы не догадываетесь?
– Ума не приложу.
– Что я вам только что сказал?
А что он сказал? Мы говорили о министерстве. Которое даже не наградило его Орденом Мерлина. О магическом сообществе, которое считает его преступником. Ему, должно быть, и шагу не удается ступить, чтобы его не оскорбили или еще того хуже. Наверное, он не выдержал и решил...
– Вы решили начать все сначала?
Мастер Северус кивает.
Я потерянно качаю головой. Как же мне угадать, маггловских профессий десятки тысяч. И даже справочника под рукой нет!
– Ну что, сдаетесь, Грейнджер?
– Нет, я думаю.
Я рассматриваю своего собеседника. Весь в черном, мертвенная бледность, даже сейчас, летом, терпеть не может солнце. Улыбается не чаще, чем раз в год. Холодный и бесчувственный, как ледяная сосулька. Вылитый...
– Могильщик.
Упомянутый могильщик хмурится, пробует испепелить меня взглядом, складывает руки на груди и выплевывает: «Нет».
Кажется, ему не понравилось. Мастер Северус рассердился! Может, не такой уж он и бесчувственный? Как интересно! Ну что ж, подразним его немного.
* * *
СС
– Ну, ваша одежда полностью соответствует образу. Разве что... Ну конечно! Вы священник. Вы одеваетесь в сутану и дали обет бедности. Потому и живете в этой дыре.
Да, фантазия у нее богатая.
– Вы ошибаетесь. У меня нет другого бога кроме Мерлина.
– Тогда почему вы здесь живете?
– У меня нет денег найти жилье получше.
– То есть вам плохо платят, сейчас запишу... Какую же профессию вы выбрали? А, наверное, вы стали поваром! Измельчаете ингредиенты и бросаете в котел. Почти то же самое, что зелья.
– Да как вы смеете! Это совершенно разные вещи, что у них может быть общего?!
– Ну, как скажете. А по-моему, очень похоже.
Вдох – выдох. Держи себя в руках.
– Как вы можете сравнивать древнее искусство приготовления зелий с готовкой какого-то супа?!
– Ну хорошо. Значит, вы модельер. Ну да, все понятно, вы предпочитаете черный цвет всем другим и хотите снова ввести в моду готический стиль. Вот эти сапоги, например, это же ваше изобретение!
Я потрясенно качаю головой. Может быть, чай был несвежий? Кажется, у нее начинается белая горячка... Или она повредилась в рассудке?
– Нет? Ну, значит, вы парикмахер! Наверное, вам давно хочется отомстить, с вашими-то волосами. А тут столько возможностей открывается – можно и плохо причесать клиентку, и постричь бобриком!
– Ну да, вы угадали. Хотите постригу вас?
– В самом деле?
Нет, ну она что, издевается, нельзя же быть такой...
Ну конечно, она издевается! А я-то, дурак...
– Вам очень весело, Грейнджер?
– По-правде говоря, очень! – смеется она. – Хотите еще угадаю?
Я обреченно вздыхаю.
– Когда-то вы были деканом Слизерина, змеиного факультета. Я думаю, теперь вы поступили в цирк заклинателем змей!
– Не смешно. И потом, я не владею парселтангом.
– Ну что, – улыбается она, – сами скажете мне вашу профессию или будете слушать мои догадки еще – она смотрит на часы – восемь минут?
Чертовка!
– А то у меня есть еще множество идей!
Ну что ж, из двух зол выбирают меньшее.
– Спасибо, с меня достаточно!
– Вы уверены?
– Да, я все скажу вам... Приготовьтесь...
Она вся обращается в слух.
– Я работаю... преподавателем химии в частном колледже.
Грейнджер смотрит на меня потрясенно, приоткрыв рот.
Я пытаюсь удержаться от смеха, потом не выдерживаю и хохочу.
* * *
ГГ
Нет, мне это снится: Северус Снейп, преподаватель химии, сидит передо мной и покатывается со смеху! Это еще удивительней, чем полное затмение луны. И как назло, у меня нет с собой фотоаппарата! Зато у меня есть диктофон! Мне уже не терпится прослушать кассету.
* * *
Я жду, пока мой собеседник придет в себя, и торопливо записываю у себя в блокноте: «Профессия – преподаватель химии». Невероятно! Сбоку от этой «профессии» я ставлю кучу вопросительных знаков и поднимаю голову – Мастер Северус с интересом меня разглядывает.
– Вам что-то неясно? Можете спрашивать.
– Но почему?
– Что почему?
– Вы же терпеть не можете преподавать!
– Да с чего вы взяли?
– Ну, судя по тому, как вы третировали своих студентов...
– Просто я строгий, требовательный и не слишком-то терпелив от природы. К тому же я постоянно находился под чудовищным стрессом.
Да, действительно...
– Кроме того, я всю жизнь преподавал, и не в моем возрасте менять привычки.
– Можно подумать, вы такой уж старый! Сколько вам лет?
– Сорок пять.
– Ну вот видите! Разве это возраст для волшебника?
– Для волшебника, может, и нет, а вот для маггла – да.
– В самом деле.
– Наконец-то что-то умное сказали. И остановимся на этом. Завтра увидимся в то же время и продолжим этот увлекательный разговор, – усмехается он.
Какая очаровательная усмешка! Так, лучше об этом не думать. Какое у нас завтра число?
– У вас до конца лета каникулы?
– Да, но вы угадали: я еще занимаюсь исследованиями и немного подрабатываю, изготовляя зелья на заказ.
– Анонимно?
– Разумеется!
– И какой же вы выбрали псевдоним?
– Вы что же