Квартира Репниковых. Большая неприбранная комната. Окно, распахнутое на улицу. Много книг, мебель хорошая. Предвечерний час. Таня сидит в кресле. Перед ней на столике несколько книг, телефон. Рядом, на полу, стоит магнитофон.
Таня листает книгу, откладывает ее, берет другую, но тут же принимается за третью. Задумалась. Включила магнитофон - раздалось нечто веселое - выключила. Сняла телефонную трубку, набрала номер.
Таня (по телефону). Вера?.. Ты что делаешь?.. Я ровным счетом ничего… Какое-то дурацкое настроение… Да ничего особенного. Настроение и все… Дома? Отец дома. Спит. А мать уехала… На море лечиться… На два месяца… Повезло, ты так думаешь?.. Свобода? Не знаю, не чувствую… Тоска. Даже поругаться не с кем. Вечером?.. В кафе? Нет, не хочу… А не желаешь на концерт?.. Жанны Голошубовой. Да, два билета. Пойдешь?.. Все… Полседьмого на углу… Договорились. (Положила трубку, тут же раздался звонок.) Да?.. Да, дома, но он сейчас отдыхает. (Взглянула на часы). Да, скоро… Да. Попробуйте минут через десять-пятнадцать. Пожалуйста. (Положила трубку, потянулась за книгой, но не взяла ее, а включила магнитофон.)
Появляется Репников. Он со сна, в халате.
Репников. Где моя бритва?
Таня. Тебе кто-то звонил. Какая-то женщина.
Репников. Не видела, где моя бритва?
Таня. И еще будет звонить.
Репников. Где бритва?
Таня (с раздражением). Папа, откуда я знаю?
Репников (ходит по комнате, ищет бритву). Бедлам. Разве можно тут что-нибудь найти? (Остановился). Я просил тебя прибраться.
Таня молчит.
Выключи музыку.
Таня. Она тебе мешает?
Репников. Не мне, а тебе. Почему ты не занимаешься?
Таня. Не хочу… Надоело.
Репников. Послушай, я матери напишу. Как ты меня слушаешься, как к экзаменам готовишься, все ей сообщу. Обо всем.
Таня. Понемногу, да? (Выключила магнитофон.) Понемногу обо всем.
Репников. Вот-вот. И в том числе про твой визит в чужое общежитие.
Таня. Подумаешь, событие.
Репников. Для тебя, может, и не событие. А если мать узнает?
Таня. Она не узнает.
Репников. Ты уверена?
Таня. Конечно. Ей же ни в коем случае нельзя расстраиваться. Что толку от ее лечения, если она каждый день будет читать твои доносы?
Репников. Доносы? Да я в жизни не писал ей ни одной неприятной строчки.
Таня. Вот и отлично. А сейчас тем более нельзя писать ей ничего такого.
Репников. А ты этим пользуешься?.. Но существует и такое, что от нее не скроешь. (Взял со столика книгу, потряс ею в воздухе.) Имей в виду, экзамены пройдут, а результаты останутся.
Таня. Экзамены! Если бы ты знал, как они мне надоели. Подумать только, я учусь уже двенадцать лет. Двенадцать лет подряд, да еще три года впереди - пятнадцать лет на учебу. Четверть жизни. Не много ли это?
Репников. Кому как. Кому мало, а кое-кому и в самом деле чересчур много.
Таня. Короче говоря, пока эта учеба мне окончательно не осточертела, мне надо от нее отдохнуть… Не возражаешь, я схожу сегодня на концерт?
Репников. Г-м… Что за концерт?
Таня. Вечер старинного романса.
Репников. Но ведь, кажется, ты не любишь романсов?
Таня. Да. Но почему бы не послушать? Из любопытства.
Звонок по телефону.
Это тебе.
Репников (по телефону). Да… Добрый вечер… (Удивился.) Кто?… Да, товарищ Голошубова, я вас слушаю…
Таня поднимается.
Да, днем я был на совещании… Ничего, пожалуйста… Разумеется, я в курсе дела… Так… Так… (Некоторое время слушает). Словом, вы считаете, что Колесов не виноват?.. Так… Я вас понимаю… Хорошо. Ваше мнение мы примем к сведению… Нет, нет. Ничего определенного сказать вам не могу… Решающее слово теперь за судом. Надеюсь, суд разберется по справедливости. Ничего-ничего, пожалуйста… Понимаю вас, понимаю… Ваш концерт?.. Сегодня?.. (Взгляд на Таню.) Вечер старинного романса… Да, слышал, слышал… Большое спасибо, но я абсолютно не располагаю временем. К сожалению… Возможно, в другой раз… Приезжайте к нам почаще… Еще раз спасибо за приглашение. Желаю удачи. (Положил трубку. Не сразу, глядя на Таню, многозначительно). Итак, вечер старинного романса…
Таня (непринужденно). Я поняла. Речь шла об этом парне, ну о вчерашнем… Значит, его судить собираются?
Репников. А тебя это волнует?
Таня. Как тебе сказать… Знакомый все-таки. А что ты так смотришь? Ну, познакомились, ну, зашла из любопытства - что тут страшного? Неужели его будут судить?
Репников. Определенно. И к тому же могут посадить.
Таня. Да?
Репников. Представь себе. И мне кажется, что он вполне этого заслуживает.
Таня. Но почему? Только что тебя уверяли, что он не виноват.
Репников. Он повредил человеку руку, и хотя у него много адвокатов, их защита кажется мне сомнительной. А твое любопытство неумеренным.
Таня. Да ну тебя, папа. Вечно ты все преувеличиваешь.
Репников. И тем не менее. Концерт для тебя отменяется. Приберешься в комнате и садись заниматься. (Направляется в другую комнату, остановился.) И вот что. Приедет мать - ей ни слова - ни о романсах, ни про общежитие. Ты права, эта история может ей повредить. (Уходит.)
Таня усаживается в кресло, некоторое время сидит в задумчивости. Потом раздается звонок. Таня открывает дверь. Появляется Колесов.
Колесов. Здравствуйте, Таня.
Таня (она растеряна). Здравствуйте…
Колесов. Не ожидали такой встречи?
Таня (не сразу). Вообще-то да, не думала…
Колесов. И я на это не рассчитывал. Да вот. Чего только в жизни не бывает.
Таня. Проходите, присаживайтесь…
Колесов. Не пугайтесь, Таня, я не к вам. Я к Владимиру Алексеевичу.
Таня. Я так и думала.
Колесов. Он дома?
Таня. Да. Я его сейчас позову… Но сначала скажите: действительно у вас все так плохо, как говорят?
Колесов. Кто говорит?
Таня. Только что отцу звонила Голошубова…
Колесов. Только что?.. Это нехорошо.
Таня. Она вас защищала…
Колесов. Да! На нее сейчас вся надежда. Вернее на ее показания.
Таня. Так. А ведь это я натравила вас на Голошубову… Разве не я?
Колесов. Да, как будто бы.
Таня. Выходит, если бы я не сказала вам этого, про Голошубову, то ничего бы с вами не случилось.
Колесов. Возможно. Но какое это теперь имеет значение?
Таня. Нет. Я чувствую себя виноватой. И если я могу вам помочь, скажите мне, как это сделать.
Колесов. Как вы мне поможете?.. Не знаю, Таня. Спасибо за моральную поддержку.
Входит Репников.
Здравствуйте, Владимир Алексеевич.
Репников (он удивлен). Здравствуйте, молодой человек, здравствуйте.
Колесов. Прошу меня извинить, но обстоятельства заставили меня прийти к вам домой.
Репников. Ко мне?
Колесов. Я хотел бы с вами поговорить.
Репников (не сразу). Со мной поговорить… Ну, коли так, Татьяна, оставь нас наедине. У молодого человека ко мне разговор.
Таня не уходит.
Таня, прошу тебя.
Таня. Ухожу… Но вначале я должна тебе сказать… (Выпалила.) В этом деле я тоже замешана.
Репников. Что?
Таня. Я говорю, в этой истории я замешана тоже, и поэтому я прошу тебя ему помочь.
Репников. Что такое? В чем ты замешана? (Колесову.) Что это значит?
Колесов. Пустяки, Владимир Алексеевич. Свою роль Таня преувеличивает ровно в сорок раз. Она тут ни при чем.
Таня (обиделась). Да? Вы так считаете?
Колесов. А разве нет?
Таня. Нет. (Репникову.) Так и знай: вся эта история началась из-за меня.
Колесов (Репникову). Это неправда. (Тане с досадой.) Не понимаю, Таня, зачем вы так много на себя берете?
Таня (Репникову). Из-за меня, это правда. (Колесову.) Не понимаю, зачем вы это отрицаете.
За окном раздается легкий стук, на который Таня и Репников не обращают внимания.
Колесов (Тане, сухо). Я хотел бы поговорить с Владимиром Алексеевичем о деле.
Таня (вспыхнув). Вот как? В таком случае пусть вам помогает ваша Голошубова! (Быстро уходит в другую комнату.)
Репников. Итак, что все это обозначает? Извольте объяснить.
Колесов. Владимир Алексеевич. Таня добрая девушка, и, по-моему, она хотела мне помочь. Но я боюсь, как бы тут вместо помощи не вышло наоборот.
Репников. Выражайтесь яснее.
Колесов. Вчера вечером я приглашал Таню на свадьбу.
Репников (перебивает). А вы были знакомы до вчерашнего вечера?
Колесов. Нет, не был.
Репников. Лихо работаете.
Колесов. Владимир Алексеевич, я же не знал, что она ваша дочь.
Репников. Лихо все равно. На ходу подметки режете. Итак, вы заманивали ее на так называемую свадьбу - дальше?
Колесов. Я пригласил ее на свадьбу, она отказалась и шутки ради посоветовала мне пригласить на свадьбу артистку Голошубову.
Репников. Это с какой же радости?
Колесов. А там висел ее портрет, наш разговор был на Бытовой, знаете, где забор, а на нем афиши наклеены…
Репников. Прекрасное место и замечательный разговор.
Колесов. Это все.
Репников. Все?
Колесов. Что касается Тани - все.
Репников. Вы говорите она отказалась. А то что она явилась-таки на свадьбу - это как прикажете понимать?
Колесов. Об этом вы у нее спросите.
Репников. А вы будто и не знаете? Почему вы явились ко мне сюда? Почему не в университет?
Тот же стук в окно. Репников его не замечает.
Колесов. Видите ли, дело в том, что я… Я пришел к вам с личной просьбой.
Репников. Так. Склонили на свою сторону мою дочь и решили, что самое время прийти ко мне с личной просьбой. Недурно, молодой человек.
Колесов. Вашу дочь я не склонял. Мы с ней знакомы и только.
Репников. Очень сожалею, что вы с ней знакомы.
Колесов. Владимир Алексеевич, сегодня я узнал, что меня, вероятно, будут судить…
Репников. Вне сомнения.
Колесов. И что на днях меня собираются исключить из университета…
Репников. «Собираются», вы сказали?
Колесов. Да.
Репников. Так вот, считайте, что со сборами уже покончено…
Колесов. Но ведь вы прекрасно понимаете, что если вы исключите меня до суда, дело примет для меня самый скверный оборот.
Репников. Так. И чего же вы хотите?
В открытом окне появляется обросшая физиономия Золотуева.
Золотуев (Репникову). Я душевно извиняюсь, но вашему гостю пора уходить. (Колесову.) Тебе пора,
Колесов (подходит к окну, закрывает его своей спиной, шепотом Золотуеву). Исчезните!
3олотуев исчезает.
Репников. Что за явление? Кто это?
Колесов. Да так, один дядя. Не обращайте внимания.
Репников. Но что ему надо?
Колесов. Беспокоится, как бы я вам не надоел. Он ужасно за меня переживает.
Репников. Так это ваш дядя?
Колесов. Да, это мой дядя.
Репников. Пусть он войдет в таком случае.
Колесов. Да нет, пожалуй, не стоит. Он, знаете, человек необщительный, нелюдим, можно сказать, и вообще… Владимир Алексеевич! Откровенно говоря, я больше не суда боюсь - не так уж я и виноват - гораздо больше меня волнует университет, ведь я дипломник, и меня собирались оставить в аспирантуре. Терять год, а то чего доброго и два, вот что для меня страшно…
В окне из-за спины Колесова снова появляется физиономия Золотуева.
Золотуев. Учти, мы останемся без каши.
Репников. Что такое?
Колесов (рукой отталкивает Золотуева от окна). А, пустяки. Он большой любитель поесть и поговорить об еде. Иногда, знаете, ни с того ни с сего…
Репников. Ваша правда, дядя ваш человек со странностями. (Прикрывает окно.)
Колесов. Владимир Алексеевич! Сейчас все в ваших руках. Если бы университет за меня вступился, поддержал меня…
Репников. Не понимаю вас, Колесов, решительно не понимаю. О какой поддержке вы говорите? Дел наделали вы одни, а отвечать за вас, выходит, должен весь университет, так, что ли?
Колесов. Владимир Алексеевич, выслушайте меня. Я пришел к вам не как к администратору, я пришел к вам как к ученому, к которому я отношусь с глубоким уважением. Прошу прощения за высокопарный тон, но я хочу сказать вам, что я давно и твердо решил посвятить себя науке и не хотел бы терять времени даром. Все дело в том, что на этом деле я могу потерять год, а то и два. Поймите меня, Владимир Алексеевич. Я шел сюда с надеждой, что вы меня поймете.
Репников. Вы все сказали?
Колесов. Нет. Если вы мне не поможете, я все равно буду добиваться своего. Самое большее, что я заслужил - десять суток, и я уверен, что эта дурацкая случайность не должна помешать моим планам.
Репников. Послушайте, молодой человек. Никаких планов и никакой науки отдельно от дурацких случайностей не существует, примите это к сведению. За все в жизни надо отвечать, и вы, молодой человек, ответите. И вот вам мой совет: никогда не уклоняйтесь от справедливого наказания - ни сейчас, ни в будущем… Я вам не помогу.
Окно открывается. Появляются лица Золотуева и милиционера. Одновременно из комнаты выходит Таня.
Золотуев (сердито). Все. Свидание окончено.
Колесов. Что ж, Владимир Алексеевич, выходит, вы меня не поняли. А жаль… (Направляется к дверям. На пороге.) До свидания, Владимир Алексеевич. (Выходит.)
Колесов (он появляется в окне). Таня… Если вы в самом деле хотели мне помочь, то у меня к вам небольшая просьба. Принесите мне, пожалуйста, пачку сигарет завтра, часов в десять, на иннокентьевское кладбище. Меня туда на работу водят.
Репников. Что-о?
Колесов (Тане). Придете? Могу я на вас надеяться?
Таня (медленно). Я подумаю…
Занавес
Действие второе
Картина первая. Через неделю на загородной даче.
Просторный двор. Видны крыльцо и дверь добротного дома, скамья, деревянный навес, забор и калитка, за которыми цветет сирень и угадывается множество цветочных клумб. Под навесом несколько корзин, одна из которых полна цветов из ранних пионов и гладиолусов. Тут же садовые инструменты, висит старое ружье.
Колесов появляется из-за калитки. Он босиком, растрепан, в одной руке у него лейка, в другой - корзина с цветами. Оставил свою ношу под навесом, прошел к скамейке, уселся, хотел закурить, но пачка оказалась пустая. Раздается шум приближающегося мотора, автомобильный гудок, вслед за этим, вытирая пот со лба, появляется Золотуев. На нем та же соломенная шляпа, но теперь белая с вышивкой рубаха. Держится уверенно. Настроение у него бодрое.
Колесов. Ну что, дядя, как коммерция?
Золотуев. Я не коммерсант, а цветовод-любитель, прошу не путать.
Колесов. Быстро вы сегодня обернулись.
Золотуев. Спрос неплохой, но цены падают. Надо торопиться… (Идет по двору.) Много нарезал?.. Всего две корзины? Да чем ты тут занимался?.. Поди, опять к тебе девчонка приходила?
Колесов. Дядя. Я запретил вам вмешиваться в мою личную жизнь.
Золотуев. Кран починил? Нет?.. Да ты на сигареты и на те не заработал.
Колесов. Кстати о сигаретах. Привезли? (Протягивает руку.)
Золотуев. Две корзины с самого утра! Учти, если и дальше так пойдет, я не заплачу тебе ни копейки. (Сунул Колесову в руку одну пачку сигарет).
Колесов. Пачка? И это все? (Закуривает.) Послушайте, дядя. Как вы со мной обращаетесь? Как разговариваете? И, вообще, где вы находитесь? В Аргентине? На собственной плантации?.. Не забывайтесь. Или вы хотите, чтобы ваша лавочка закрылась на учет?
Золотуев. Ты меня не пугай. Мне бояться нечего. Золото я не краду, омулями не торгую, налоги плачу, законы соблюдаю - за меня, брат, не волнуйся. Экая важность - цветочки. Да я, если хочешь знать, землю украшаю.
Колесов. Это вы будете говорить, когда вас придут раскулачивать.
Золотуев. Опять же не волнуйся. Как придут, так и уйдут. Ты бы, племянничек, о себе побеспокоился. Сам-то ты какой?.. Тебе суд угрожает, а ты мне про цветочки. У меня цветочки, а у тебя-то, брат, ягодки! Хе-хе…
Колесов. Ну-ну, злорадствуйте, валяйте, темный вы человек.
Золотуев (соглашается). Темный, (Уселся на крыльце.) Образование у меня небольшое, верно. Да ничего, какое есть. Обхожусь, не бедствую… (достает кисет и свертывает себе цигарку.) Я его, образование, на Индигирке получил.
Колесов. Ну! Так это хорошее образование. Там ведь и до Калифорнийского университета рукой подать. (Не сразу.) А за что вас туда, если не секрет?
Золотуев. За что, за что… Может, я и сам не знаю?.. Может, я до сих пор сам удивляюсь, за что.
Колесов. Зря удивляетесь. Тут другое удивительно: как вас оттуда выпустили.
Золотуев. Ну, племянничек! Не зря тебя, грубияна, из института выгнали, ох, не зря.
Колесов (не сразу). А что, дядя, была у вас когда-нибудь семья?
Золотуев (не сразу). Был я женат. И не единожды. А детей не было.
С улицы появляется Шафранский - человек неопределенного возраста, однако фатоватый и молодящийся. Одет недурно. Кисть левой руки у него забинтована.
Шафранский. Разрешите?
Колесов (не сразу). Проходи, раз пожаловал.
Шафранский. В следующий раз ты меня будешь искать, понял? (Проходит во двор.)
Колесов. Поживем - увидим.
Шафранский присаживается и молчит.
Знакомьтесь… Мой дядя. Цветовод-любитель… Шафранский. Виртуоз на гитаре.
Золотуев. Все понятно. (Поднимается). Деловой разговор, без свидетелей. Я пошел. (Уходит в дом).
Шафранский (прислушался, осмотрелся). У меня мало времени, предупреждаю тебя сразу… Рассказывал своему дяде про наше дело?
Колесов. Говорил ему про твою руку. Больше ничего.
Шафранский. У тебя дядя сообразительный. (Осматривается.) И хозяйство у него приличное. Это я тебя поздравляю… Ты ему доверяешь?
Колесов. А что такое?
Шафранский. Я не доверяю, но раз его нет, значит, он не свидетель, понял?
Колесов. Понял… Ну что рука?
Шафранский. Нормально.
Колесов. Заживает, что ли?
Шафранский. Рука в порядке.
Колесов. Зажила?
Шафранский. Не зажила и не скоро заживет. Вот экспертиза.
Он достает бумагу, Колесов было за ней потянулся, но Шафранский быстро убрал ее в сторону.
Спокойно. (Читает бумагу.) «Телесное повреждение, повлекшее за собой кратковременное расстройство здоровья и стойкую утрату трудоспособности». Чуешь, чем пахнет?
Колесов. Ну?
Шафранский (достает из кармана небольшую книжицу, раскрывает ее и сует Колесову). Читай… Статья сто двенадцатая, часть первая.
Колесов глянул на обложку, затем просмотрел названную статью Уголовного кодекса.
Ты понял?
Колесов (дочитывает вслух), «…лишением свободы на срок до одного года». Так… Мне говорили… (Вернул Шафранскому книжку.) Ну и что?
Шафранский. Тебе повезло. По сто двенадцатой дело возбуждается только по заявлению потерпевшего.
Колесов. Так…
Шафранский. Голошубова не свидетель - дело было в коридоре. Твоя судьба в моих руках.
Колесов. В руке, ты хотел сказать.
Шафранский. Этой рукой я зарабатываю триста в месяц. Ты меня понял?
Колесов. Не совсем.
Шафранский. А когда она заживет, ты знаешь?
Колесов. Покажи свою руку.
Шафранский здоровой рукой показывает Колесову кукиш.
Не эту. Покажи больную руку.
Шафранский. Вот что, милый мой. Даю тебе неделю сроку. Вот мой адрес. (Бросает Колесову бумажку.) Если через неделю ты не выложишь мне пятьсот рублей…
Колесов. Сколько?
Шафранский. Пятьсот. Если не выложишь, я подаю заявление.
Колесов. Пятьсот рублей. Да ты бредишь! Где я их тебе возьму?
Шафранский. Родимый, это не мое дело. Пятьсот - это еще с учетом твоего неимущего положения. С другого я взял бы тысячу.
Колесов. Да тебя надо было бить по морде.
Шафранский. Дорогой, надо было раньше об этом думать.
Колесов. Послушай, ты же сказал, что зарабатываешь триста.
Шафранский. Золото мое, на суде рядиться с тобой не будут, получишь ровно год.
Колесов. Ты уверен?
Шафранский. Все, я опаздываю. С тебя ровно пятьсот и не позже, чем через неделю. Привет. (Уходит.)
3олотуев появляется через мгновение.
Золотуев. Сколько?
Колесов. Что сколько?
Золотуев. Сколько он с тебя запросил?
Колесов. Вы что, подслушивали?
Золотуев. Зачем?.. Ну кто он, ежели у него рука забинтована? Ведь потерпевший же твой.
Колесов. Ну и что?
Золотуев. Ну сам подумай, ну зачем потерпевший придет к преступнику, за какой еще надобностью… Сколько он запросил?
Колесов. Пятьсот.
Золотуев. Понятно. (Садится на крыльцо, закуривает.) Сто двенадцатая, похоже, часть первая. По сто девятой он бы с тебя много больше заломил.
Колесов. Пятьсот, по-вашему, мало?
Золотуев. Немало. Но и так сказать, что… в самый раз.
Колесов (не сразу). А что, дядя.,. Дайте мне взаймы.
Золотуев. Пустой разговор.
Колесов. Верну ведь… Или вы мне не верите?
Золотуев. Никому не верю. Да не в этом дело. Мне деньги самому нужны.
Колесов (не сразу). Э, да я так сказал. Знаю, что не дадите. Скорей удавитесь… Сколько у вас денег?.. А вы все гребете, все хапаете, да еще трясетесь над ними - смотреть на вас тошно. (Кивнул.) Махорочку смолите, а ведь вы «Беломор» любите, я знаю. Куда вам столько денег? Зачем?
Золотуев. Зачем деньги, ну не глупый ли вопрос?
Колесов. У вас же все есть. Дом, дача, машина, чего вам еще, дядя? Ведь вы же старый человек,
Золотуев. Старый, а что из того? Покрутись с мое да покувыркайся, тогда не будешь спрашивать, зачем людям деньги нужны… Мало ли зачем. Кому дом, кому свободу, кому жар-птицу приобрести, а другому бывает и ничего не надо, потому как он денежки просто так любит, за одно наличие… Всякое бывает. Знаю я, к примеру, случай один. Старичка одного знаю, так ему, грешнику, чтобы совесть свою успокоить, человека купить надо… Вот к тебе приходил, это крохобор, но и он взять хочет, а ты дать ему должен. Так в сравнении, что у того старичка, твоя взятка, это не взятка. Другое дело, брат, у него взятка настоящая, можно сказать взятка его жизни. Хочешь, расскажу?
Колесов (с неохотой). Валяйте, дядя, рассказывайте…
Колесов устраивается поудобней. Золотуев сначала спокойно, потом все более увлекаясь, держит монолог о взятке.
Золотуев. Лет пятнадцать назад работал тот грешник в нашем городе в мясном магазине. Работа у него была интересная, он за прилавком стоял. Людей он не обижал и себя, конечно, не забывал… Время шло, заходил в тот магазин покупатель, наезжали комиссии, ревизия налетала, а грешник наш стоял за прилавком. Бывало, конечно, что и качнется, с кем не случается, качнется, но не падает - дело свое он знал, на ногах держался крепко. Долго бы он там простоял, если бы не объявился к нему тот самый человек. Объявился, поздоровался. Ревизор как ревизор, моложавый такой, веселый. Стали бабки подбивать, и вышел у нашего продавца излишек. Небольшая была сумма, так себе, говорить не о чем, а ревизор к нему с претензией, как же так, дорогой товарищ? Выходит, вы народ обвешиваете? Что теперь с этим излишком, как же быть? Как, думает наш продавец, известно как, и, чтобы с ним, с излишком, не возиться, говорит ревизору: возьмите его себе, будьте таким любезным. Обыкновенное дело. А тот ему и отвечает: мало, говорит, что вы народ обвешиваете, вы, говорит, еще и взятку предлагаете, ну, говорит, это вам так не пройдет. Ну, думает наш продавец, значит, мало дал, значит, добавить надо. Ну и добавил. А ревизор ему на это: негодяй, говорит, вы что, купить меня хотите? Ну, грит, на себя пеняйте. И ушел, да еще и дверью хлопнул. Ну, думает тут продавец, шутки в сторону, опять мало! Нашел он того ревизора и сует ему с перепугу все, что у него было. Все карманы повывернул, на, грит, ешь! (Молчит.)
Колесов. Ну?
Золотуев. Посадил он того продавца на десять лет за излишек и за взятку - по совокупности… (Помолчал.) Такие дела. Десять лет, сам понимаешь, прошло, как в сказке, и вот выходит наш продавец на свободу. Садился - жена у него оставалась, интересная баба, его на пятнадцать лет моложе была. А вернулся - ни кола, ни двора и ни одной близкой души. Идет он по родному городу, в кулак свищет, а навстречу ему ревизор. Поседел, раздобрел, а огурчиком как был, так и остался и улыбается как десять лет назад. С возвращением, говорит, рад, грит, вас видеть. Ты-то рад, думает наш продавец, а уж я-то как рад тебя видеть, если б ты только знал! (Тут он свой рассказ начинает сопровождать изображением в лицах.) Ну, говорит ему продавец, дело прошлое, а скажи-ка ты теперь мне, дорогой товарищ, откровенно: сколько я тебе тогда не додал? Чтоб ты взял, сколько тебе тогда дать надо было? Какую сумму? Усмехнулся. Э, грит, много, у вас таких денег не было и не будет. А все ж таки, спрашивает, сколько? Что вы, что вы, отвечает, эта сумма просто немыслимая. А все ж таки? Тысячи, усмехается, много тысяч, никак не меньше двадцати. А если, спрашивает тут бывший продавец, добуду я эти деньги и вам их принесу, возьмете их сейчас? Странный, отвечает, вопрос. Зачем же, говорит, вам сейчас давать мне деньги, а, тем более, мне их у вас брать? А продавец ему свое: я, грит, вам эти двадцать тысяч представлю, и вы, грит, их у меня, конечно, возьмете. А взамен, грит, мне ничего от вас не потребуется, кроме одного вашего слова. Как это, спрашивает. Вот так, отвечает, я вам двадцать тысяч, а вы мне одно только слово и даже без свидетелей. Какое же, опрашивает, такое слово вы хотели бы услышать. А такое, говорит: «Сволочь, я, зря человека посадил». Вот, грит, какое слово. И я, грит, не я, если от тебя это слово не услышу. Да, говорит ему ревизор, странный вы человек. И шутки у вас странные. Прощайте, грит. А продавец ему вслед: нет, до свидания, обязательно увидимся. На том они и разошлись. (Молчат.)
Колесов. И все? Вся история?
Золотуев (энергично). Нет не вся! Продавец нашел себе другое занятие, и снова завелась у него монета…
Колесов. Ну и что? Не собирается ли он в самом деле к этому ревизору?
Золотуев. Еще как собирается.
Колесов. Да?.. Значит, думает, что возьмет ревизор?
Золотуев. Конечно, возьмет.
Колесов. Вы уверены?
Золотуев. Двадцать тысяч? (Усмехнулся.) Кто же от них откажется?.. Кто, я тебя спрашиваю! Кто откажется?
Колесов. Честный человек.
Золотуев (вдохновляется). Где честный человек? Кто честный человек?.. Честный человек - это тот, кому мало дают. Ма-ло! Не будь ты дураком, пойми, что отказывается только тот, кому мало дают. Дать надо столько, чтобы человек не мог отказаться, и тогда он обязательно возьмет! Возьмет ревизор! Возьме-ет! (Забывается.) Недолго ему осталось терпеть! Еще полмесяца-месяц, и тогда хватит! Он все ему отдаст! Дом отдаст, машину, дачу отдаст! По миру пойдет! Но он у него возьмет!
Колесов (поднялся). Дядя! Да вы кошмарный старик.
Золотуев (кричит). Говорю тебе, он возьмет!
Колесов. Спокойнее, дядя… Чего это вы так раздухарились?
Золотуев (опомнился). А?.. Верно. Чего это я?
Колесов. Странно… Уж не вы ли тот самый продавец?
Золотуев. Что ты, что ты… Упаси бог, не я! Знакомый мой, товарищ. Срок вместе отбывали. Друг, можно сказать… За друга переживаю… Да еще нервишки… Какие они в моем возрасте?
Колесов. Да… Ну а как ваша жаба?
Золотуев. Что жаба?.. (Успокоился, но очень недоволен собой.) Жаба как жаба. Давит.
Колесов. Ну желаю ей доброго здоровья.
Золотуев. Ну дал бог племянничка! Поискать надо такого грубияна. Как я с тобой связался, зачем - ничего не понимаю.
Мужской голос с улицы: «Дачникам привет!»
Кого там нелегкая несет?.. А, это к тебе. Друзья-приятели.
Появляются Фролов и Маша.
Маша. Привет, Коля. (Золотуеву.) Добрый день.
Золотуев (неприветливо). Здрасьте.
Колесов. Здорово, здорово. Давайте сюда.
Маша (Колесову). Ну как ты тут? Обжился? Освоился?
Золотуев. Освоился… (Колесову.) Ты кран хотел починить, не забыл?
Колесов. Ладно, ладно. (Фролову.) Ну? Что там новенького?
Золотуев взял под навесом две пустых корзины, ножницы и ушел в сад.
Маша. Хозяин твой ти-ип.
Фролов. Да-а, та, видать, еще птица.
Колесов. Дядя? Ну! Вы его еще не знаете.
Фролов. Послушай, чего ты с ним связался?
Колесов. А куда мне деться?
Маша. В общаге бы жил - нелегально.
Колесов. Здесь мне больше нравится. Кроме того, старик выплачивает мне стипендию.
Фролов и Маша садятся на скамейку. Колесов из корзины берет пару цветов, подает их Маше.
Маша. Какая прелесть.
Колесов. Самые ранние в городе. Старик, надо отдать ему должное, дело свое знает.
Маша. Спасибо.
Колесов. Так что? Когда первый экзамен?
Фролов. Пятого. Через шесть дней.
Маша. А у тебя как? Что Шафранский? Не подал он заявление?
Колесов. Пока нет, но через неделю подаст. По всей вероятности.
Фролов. Сегодня было распределение.
Колесов. Ну?
Фролов. Меня оставляют в аспирантуре… Вместо тебя. Так выходит…
Маша. Печально, но факт.
Колесов. Что ж… Все правильно.
Помолчали.
Маша. А в Каменку, на его (кивает в сторону Фролова) место, Нинка едет.
Фролов. У Маши свободный диплом.
Маша. Да, знаешь. На всех точек у нас не хватило. Да ладно. Где-нибудь устроюсь.
Фролов. Где-нибудь… (Колесову.) Никто не знает, что ей взбредет в голову.
Маша (Колесову, определяя свои отношения с Фроловым). Старая песня на новый лад… А что, Коля, может выйти мне за него, как ты думаешь?
Фролов. Ты очень любезна.
Маша. А что? Положительный, надежный, все понимает, любит. (Фролову.) Любишь ты меня или нет?
Фролов. Если в таком тоне, то нет.
Колесов. Опять ты замуж собираешься? Это не к добру.
Маша (смеясь). Серьезно?.. А знаешь, что я про тебя слышала?
Колесов. Ну?
Маша. Говорят, что тебя видели с дочерью…
Колесов (перебивает). Кто говорит?
Маша. Не помню, кто-то в общежитии, кто-то из девчонок…
Колесов (недоволен). Им лишь бы поговорить.
Голос Букина, распевающего старую студенческую песню.
Еще гости… Отставной муж Вася Букин и… Кто с ним?
Маша. Спрашиваешь! Гомыра, кто же еще?
Букин (появляясь, попевает).
Это ландыши все виноваты,
Этих ландышей целый букет…
(Оборачивается.) Гомыра! Нашли!.. Э, да он тут не один… Принимаете?
Колесов. Входи.
Появляется Гомыра. Букин и Гомыра входят во двор.
Гомыра. Салют.
Букин. Всеобщий привет.
Фролов дипломатически кивает.
Маша (сухо). Здрасьте.
Букин (Колесову). Еле тебя нашли. Гомыра тут всех собак перепугал.
Колесов. Гомыра, прикрой калитку. Тут козы, житья от них нету.
Маша. Он и коз всех перепугал.
Гомыра (пробурчал). Еще не всех…
Букин (осматриваясь, Колесову). Красиво живешь!
Колесов. Приходится.
Букин (у калитки в сад). Цветов-то, батюшки! А еще говорят, что грешники попадают в ад… Коля! Возьми меня к себе.
Колесов. Нравится?
Букин. Рай, говорю тебе!
Колесов. Валяй, нанимайся. Через месяц здесь освобождается место сторожа, так что…
Букин. Надо подумать… Так значит, не врут, ты сторожем работаешь?
Колесов. Что тебя удивляет? Работаю.
Букин. Серьезно?
Гомыра. Вася, кто не работает, тот не ест.
Букин. Но красота. Жизнь в цвету - вот она.
Гомыра. В таком прекрасном месте не грех бы и пузырек раздавить.
Колесов. Я против.
Гомыра. По маленькой.
Колесов. Нет, братцы, не могу.
Букин (Маше и Фролову). А как остальные?
Фролов (не сразу). Я не вижу никакого повода для выпивки.
Букин. Почему же? Давно не встречались. И неизвестно, когда встретимся.
Маша. Никогда.
Букин. Так тем более! Последняя встреча…
Маша. Ничего, так переживем… Кстати, пользуюсь случаем сказать тебе, чтоб ты позаботился насчет развода.
Букин (свистнул). Мы же зарегистрировались! Совсем забыл! (Всем.) Вот, товарищи, что значит легкомыслие! Не обдумали как следует, не взвесили, раз-два, наставили штампов, а теперь, пожалуйста, - развод. Это же такая морока.
Маша. Никакой мороки, успокойся. Теперь это просто делается. Пишется заявление и сдается в тот же загс.
Букин. И все?.. Смотри, какой прогресс… Надеюсь, ты уже написала это заявление?
Маша. Почему, собственно, я должна писать это заявление?
Букин. А почему я?
Маша. Да потому, что ты все это затеял. Ты и расхлебывайся.
Букин. Минутку. Я начинал, допустим. А кто первый заговорил о разводе? Чья эта идея? Твоя идея. Значит, заявление должна писать ты.
Маша. Нет уж, избавь меня. Ты его напишешь. И чем раньше, тем лучше.
Букин. Нет. Писать заявление - женская работа. Я отказываюсь.
Маша. Отказываешься? Может, ты мне развода не хочешь дать?
Букин. Я?.. Тебе? Ну, это ты напрасно. Зря ты думаешь. Для тебя мне ничего не жалко. И развода в том числе… И если на то пошло, и заявления не жалко. Напишу, так и быть. По крайней мере, никто не упрекнет меня в мелочности, верно? И пусть все знают, что я сам от тебя отказался.
Маша. Ты?.. (Всем.) Видали его?.. Ну уж нет, этого я тебе не позволю! Я сама напишу заявление.
Букин. Я его напишу.
Золотуев появляется и проходит по двору с двумя корзинами цветов.
Колесов. Послушайте. Может, вы его вместе напишите?
Маша. Ни за что!
Букин. Ни в коем случае.
Маша. Все! Разговор окончен. Я пишу его сегодня. Сейчас. (Быстро уходит.)
Золотуев возвращается и берет под навесом еще две корзины цветов. Голос Маши: «Гриша, идем!»
Фролов <