Часть 4. Сравнительный анализ истинной любви и тождественных с ней явлений




Таким образом, только настоящая “истинная” любовь может быть “вечной”, но настоящая любовь не развивается и не существует в рамках романтических сценариев до настоящего времени столь часто присутствующих в различных художественных произведениях.

В культурах с большой популярностью романтической любви многие люди испытывают серьезные трудности в разделении состояния лимеранса от любви. Романтическая любовь с ее атрибутами возникает не на пустом месте, она имеет глубокие, выходящие за пределы одного или более поколений, корни.

Настоящая любовь строится на интимности, взаимопонимании и сопереживании. Слабые стороны партнерши/партнера в таких случаях не разрушают любовь, а укрепляют. Наши несовершенства делают в конечном анализе нас человечными.

Таким образом, различия между романтической и настоящей любовью могут быть сформулированы следующим образом: настоящая любовь является силой, которая пробуждает эго к осознанию, как на эмоциональном, так и на когнитивном уровне, существования чего-то, выходящего за границы себя, за границы своих планов, своей личной безопасности. По своей природе настоящая любовь противоположна эгоцентризму, она ведет к нуждаемости в другой/другом, в признании системы ценностей партнерши/партнера, к взаимному уважению и доверию, к отсутствию стремления к манипуляции, к эксплуатации, к использованию другого/другой в своих целях.

С другой стороны, романтическая любовь, по своей природе, должна эволюционировать в эготизм, так как романтическая любовь не является любовью к реальному объекту (реальному человеку).

Страстное чувство в романтической любви по своей сущности направлено не на объект любви, а на наши собственные проекции, наши ценности и, конечно, на мир наших фантастических образов. В конечном анализе неизбежен вывод, что романтическая любовь является любовью к самому/самой себе, а не к партнеру/партнерше.

Интимность в структуре романтической любви требует пристального анализа. С одной стороны, на высоте эмоциональных отношений у каждого из участника на условиях взаимности обычно возникает чувство полного взаимопонимания, чувство функционирования на “одной волне”.

Исторический анализ обнаруживает, что концепция идеальной (романтической) любви не была распространенной и сколько-нибудь популярной в недавнем прошлом. Она и в настоящее время непопулярна во многих культурах. Только в течение последних десятилетий концепция идеальной любви стала дискутироваться на теоретическом уровне в качестве идеально предпочитаемой в странах Западной цивилизации.

Было бы ошибочным считать, что в классических произведениях средневековья трагедии главных героев/героинь отражают реальную ситуацию. Любовные истории Ромео и Джульетты, Ланселота и Гилевер являются трагедиями, их персонажи восстают против правил, господствующих в обществе. Любовь этих персонажей представляет вызов обществу, вызов принятой морали и социальным обычаям культуры. Подобная любовь в те времена не оценивалась как нормальное явление и не была социально акцентуируемым социальным идеалом.

Анализ показывает, что основными противоречиями с социальной ситуацией в этих любовных историях являлись их индивидуальный характер, стремление к индивидуальному личному счастью, что входило в прямое столкновение с принятыми социальными установками.

В настоящее время многие люди отчуждены от своей сексуальности и они воспринимают свои сексуальные желания, фантазии как отделенные от своего я. Сексуальное желание необязательно совпадает с любовью, несмотря на то, что они могут быть тесно связаны. Сексуальное удовлетворение может возникнуть и без настоящей любви. Тем не менее, наиболее полное и интенсивное сексуальное переживание возникает при настоящей любви в качестве ее выражения. Сексуально самоотстраненные лица испытывают серьезную неудовлетворенность в их любовной жизни. Они считают, что любовь плохо совместима с сексом. Они используют психологическую защиту, заявляя, что любовь для них не имеет вообще никакого значения, и они в ней не нуждаются.

Причины сексуального отчуждения часто спрятаны в особенностях детского воспитания, в процессе которого родители и другие авторитетные лица формировали у ребенка отрицательное отношение ко всему как-то связанному с сексом как к чему-то неприличному и позорному.

В оценке причин сексуальных нарушений важен анализ как внутреннего психического состояния пациентов/пациенток с выявлением, находящихся в бессознании травм и конфликтов, так и оценка недавних событий, которые могут быть не только открыто, но и бессознательно травмирующими.

Langs (2004) выделяет в данном контексте два, называемые им адаптивными подхода: слабый и сильный. Автор исходит из того, что адаптация находится в центре эмоциональной жизни, является центром психотерапевтического процесса и ядром операций психики, которая “процессирует эмоции” (emotional processing mind).

Langs считает “слабым” адаптивным подходом подход, заключающийся в осознании бессознательных содержаний, что аналогично классическому психоаналитическому вскрытию заблокированных в бессознании переживаний ранней сексуальной травматизации.

“Сильным” адаптивным подходом автор называет новую парадигму психоанализа, влияющую на все психотерапевтические активности. Считается, что наиболее важной функцией эмоционально-процессирующей психики является адаптация к происходящим в настоящее время непосредственным внешним средовым событиям, которые содержат в себе психические травмы различной степени выраженности.

Сильный адаптивный подход при психодинамической терапии придает наибольшее значение событиям, происходящим во время терапевтического сеанса. Реакции пациентов на терапевта, его манеру поведения, соблюдение оговоренных перед началом терапии правил (психоаналитическая рамка), содержание интерпретаций отражаются на содержании нарративов пациентов.

Нарративы содержат в себе в закодированном виде бессознательно значимые “деривативные коммуникации”. Деривативные коммуникации запускаются триггерами (эмоционально нагруженными событиями). Декодирование деривативных коммуникаций и выявление триггеров, которые их вызывают, является задачей коммуникативного психотерапевта.

Использование сильного адаптивного подхода открывает новые перспективы в терапии нарушений сексуального желания.

Выводы

  • настоящая любовь строится на интимности, взаимопонимании и сопереживании, слабые стороны партнерши/партнера в таких случаях не разрушают любовь, а укрепляют;
  • интимность и настоящая любовь неразрывно связаны со способностью к взаимному самораскрытию, обоюдному желанию дать возможность партнерше/партнеру проникнуть в свой внутренний мир с одновременным эмоциональным стремлением погрузиться в ее/его внутренние переживания;
  • разграничение между сексуальным желанием и состоянием интимности, романтической любовью в своей основе заключается в оценке достоинства партнера/партнерши;
  • любовь и сексуальное желание не имеют общего нейрохимического процесса, скорее речь идет о дифференцированных механизмах;
  • интимность в общем выражается в феномене принадлежности и эмоциональной связи с другим человеком. Интимность включает взаимность, ранимость и открытость. Человеку присуща универсальная потребность в принадлежности, заботе и любви;
  • в постмодернистской культуре термин интимность часто теряет свое первоначальное значение и становится эквивалентом сексуальности. При этом подразумевается, что источником интимности является секс; соединение двух тел приводит к тому, что сознание временно оказывается в отчужденном изолированном для каждого индивидуума состоянии.


Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-03-31 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: