Работу выполнила Кияева О.В.
АНАЛИЗ ТЕКСТА
Повесть о явлении и чудесах Казанской иконы Богородицы
ов прибѣгающим!
Множицею бо воспомянух, нѣкогда же и слезы испустих, вѣдый мое недостоинство, но обаче и се ми во ум прииде, яко неправедно есть Божиих тайн и неизреченных к нам и многомилостивных дарованиих в забвения глубине погружати, имже многим источником целебным и самовидец бых; и елико видѣхи слышах о пречюдней ти иконе, подай ми, о Всепѣтая, глаголати и писати, и всѣх нас заступи, Госпожа Царице!
Аще по достоянию и нѣсмь достоин похвалы тебѣ принести малы нѣкия от великихъ, но обаче сподоби мя, о Владычице, от твоих неизреченных на нас благодѣяних хвалу тобѣ принести, и якоже сподобила мя еси, о Всеблаженая, недостойнаго и грѣшнаго, скверными моими руками преже всѣх священных прикоснутися пречистому твоему образу и чюдотворнай иконе и Сына твоего Христа Бога нашего! Аще бо и вси достойни, но аз недостоин сый; но обаче влеком жадая, да поне прикоснуся пречистому твоему и чюдотворному образу, Владычице, и превѣчнаго ти младенца Спаса Христа!
Нынѣ же паки, что реку или что возглаглю великоименитей Дѣвѣй, паче же рещи многоименитей, пророки прореченнѣй?[7] Пять убо к десятим лѣтом преидоша явлению чюдотворныя Богородицыны иконы, чюдесная же исцеления безпрестани неоскудно бывают, и вся страсти душевныя и недуги телесныя немедлено от человѣкь отгоними бывают. Сие паки призывает мя к торжеству и глаголати понужает, и яко подобает ми и писанию сия предать, да не буду осужен, якоже и скрывый талантъ господина своего.[8]
|
|
Понеже убо человѣческий род обыче и святых памяти духовные с похвалами празновати, а иже Пресвятѣй и Преславней Царице — царски празники празновати, Пречистыя Богородицы и Приснодѣвы Мария! Сию попремногу паче онѣх любовию почитати должни есмы, та бо есть божественый покров рабом своим, и притецати к тихому сему и доброму пристанищу, скорой помощнице, готовому и теплому спасению — покрову Дѣвыя; и яко вышшей и паче всѣх тварей вышшую похвалу принести, яко Царице и Владычице, Царя и Владыку всѣх рождьшую!
Тоя бо ради праматерняя клятва потребися и Адам от вѣчных уз свободися, и Богъ к нам примирися! Тогда бо Ияковля лѣствица утвердися, Богу хотящу по ней снити[9] и человѣком путь сотворити къ небесным, и человѣцы со аггелы во едино быша. Не ктому, якоже тогда, со Ияковом древле борется,[10] ибо Творец Ияковль на землю сниде, погибшую драхму взыскати хотя[11] и Отцу принести. Тѣмже пророцы тогда возрадошася, своему пророчеству збытие зряще! Тогда убо Давидъ, видѣв от сѣмени его правнуку родившуся,[12] бряцая в гусли,[13] играя духом, глаголя: «Слыши, дщи, и виждь, и приклони ухо твое!»[14] Тѣмже тогда не токмо пророцы, но и превышняя и земная тварь съпразноваше.
Нынѣ же паки приспѣ новый празник честный Владычицы нашея Богородицы — честнаго ея образа иконы Одигитрия,[15] крѣпкия помощница, да познают вси, яко не токмо, егда в мире бяше, ходатайственое къ своему Творцу и Сыну показоваше, но и паче и по преславном своем преставлении от земных в небесная непрестанно милостивно нас присѣщая![16]
|
|
Тѣмже, оставльше начало словеси, на совершение ведемся шествующе; да коснемся иже о сих бесѣде, елико подастъ Святый Духъ, преже похваливше ваше усердие теплое. Толико бо к Церкви ваше тщание, паче же к чюдотворней Богородицынай иконе вѣра и моление, елико чадом к матери, елико жаждущему ко источнику, елико кораблю къ пристанищу. Толико и нас веселит преспѣяние ваше, яко ysyѣ явити нам о семъ.
Грѣх ради наших Богъ наказуя нас и наводя на нас милостивнѣ праведный гнѣвъ свой, овогда гладом, овогда нашествием иноплеменных, иногда мором и межусобными бранми, овогда пожаром и прочими напастьми жития, и беды и тесноты, и недуги люты наводя на нас, — понужает же паче ленивыя и жестокия на благая и подобная и спасеныя пути. Се убо реченное пророком Давидом къ Господу: «Броздами и уздою челюсти их востягнеши, не приближающимся к Тебѣ многи раны».[17] И во ином псалмѣ глаголетъ: «Аще оставят законъ Мой и в судбах Моих не пойдут, аще оправдания Моя осквернят и заповѣди Моя не сохранят, посѣщу жезлом безакония их, и ранами неправды их, милость же Мою не разорю от них».[18] Апостолъ: «Егоже любит Господь, того и наказует, бьет бо всякого сына, егоже приемлет. Аще без наказания, преблудодѣйчища есте, а не сынове».[19]
Понеже зловодими есме человѣцы и неудобно шествие имамы к добродѣтели и мало о спасении душь наших печемся, попущает Владыка наш Господь напастми и бѣдами, и скорбми и недуги лютыми, даже к нему обращаемся и о нашем спасении всеобразно печемся. Сия нам содѣяшася праведным судом Божиим; бысть же сице.
|
|
В лѣто 7087 при державѣ благочестиваго и христолюбиваго, благовѣрнаго государя царя и великого князя Ивана Васильевича[20] всея Руси самодержца, и при его благородных царевичех — князе Иване Ивановиче[21] и князе Феодоре Ивановиче[22] (нынѣ же Божиею благодатию государь царь и самодержец всея Руси), и при святѣйшем митрополите Антонии[23] Московском и всея Руси, и при архиепископе Казанском Иеремѣе,[24] мѣсяца июня 23 дня, на память святыя мученицы Агрипѣны, бысть пожар в новопросвѣщенном граде Казани, по взятии града в двадесят шестое лѣто,[25] якоже достовѣрнейши сами видѣхом. Загорѣся в полуденное время близ церкви святаго Николы, иже зовется Тульский,[26] во дворѣ нѣкоего воина царева Данила Онучина. И мала нѣкая часть посаду остася, и половина града к соборней церкви и двор архиепископль остася. Болшая же часть посада и торги всѣ, и во граде обитель боголѣпнаго Преображения Спасова,[27] и двор великого князя — увы, вся огнь-всеядец пояде и пожже и без вѣсти сотвори.
Людие же христолюбивии, вѣрою не отпадше, но познаша своя согрѣшения, на покаяние обратишася, и начаша созидати церкви Божия и своя домы. И, Божиею милостию, мѣсто убо иноязычно и новопросвѣщено просвѣщашеся святыми церквами и божествеными учении.
Языцы же невѣрнии мнози бяху во граде, и вѣры многи. И бысть им в притчю и в поругание истинная православная вѣра; источника же целебнаго не бѣ тогда во граде. Иноязычнии же, невѣрием одержими в сердцых своих, уничижаху нас, не вѣдяще Божия милости и силы, видѣша бо, окаянии, Божие милосердие к нам — еже с милостию наказание, еже милуяй нас наказуя, яко отецъ чадолюбив, за наша согрѣшения, оцыщая грѣхи наша.
Человѣколюбец же Богъ, видя терпѣние людей своих и вѣру их, и поругание и поношение окрестъ живущих иновѣрных, и не терпя поношения и похуления на святыя иконы, и да не рекуть языцы: «Гдѣ есть Богъ их,[28] в негоже вѣруют?», — да заградятся уста, иже глаголютъ неправду;[29] и дабы убо исчезло и не помянулось жидовское и безсерменское суровство и тщегласное хуление их, и дабы искоренилось злоплевельное еретическое учение, и утвердилась бы и просвѣтилась православная вѣра истинная християнская, греческаго закона, правым учением Господа нашего Исуса Христа, и святыхъ его ученик, и апостолъ, и богоносных отецъ и всѣх святых, утвердивших православную вѣру Христову и научивших вѣровати «во Отца и Сына и Святаго Духа»[30] — Нераздѣлимую Троицу, предстательствомъ убо и молением Заступницы нашея, Царицы Владычицы Богородицы и Приснодѣвы Мария, еже к Сыну своему и Богу нашему присным предстоянием, — нынѣ же ради благодати Божия в сие в послѣднее время показа нам праведное и всесвѣтлое солнце, и отверзе породу Едема затвореннаго,[31] и яви от земли пресвѣтлую икону, источник неизчерпаемый, своим человѣколюбным смотрением в земли сокрыему чюдотворную икону Матери своея, а нашея Царицы, Владычицы Богородицы и Приснодѣвы Мария, честнаго ея Одегитрия, и свой человѣколюбный образ. Отнюду же убо праведный гнѣв свой за наше согрѣшение испусти, оттуду, близ мѣста того яко камени вержением, и благодатию свѣтящую лучю и исцеления источник показа. Яви убо себе Богородицына икона сицевым образом.
Не яви убо образа своего Владычица ни святителю града, ни начальнику властелинску, ниже вельможи или богату, ниже мудру старцу, но яви свое честное сокровище, источник неизсчерпаемый приходящим с вѣрою, чудный свой образ, нѣкоего мужа от простых, имуща мудрость на войнѣ стрелебную, сего дщи юнна, десяти лѣт суща, именем Матрона, сей бо дѣвицы явися чюдная она и пресвѣтлая икона Богородицына, и после убо пожара в том же лѣте и месяце.
Сице нача являтися дѣвицы оной, ейже имя преди рекохом, икона пресвѣтлая Божия Матери, и веляше ей поити во град и повѣдати про икону Богородицыну, еяже видѣ, архиепископу и воеводам, дабы шед выняли образ Пречистые Богородицы от земленых нѣдръ; и мѣсто повѣда ей, идѣже последи обрѣтоша драгаго бисера честное сокровище, чюдную икону Богородицыну. Дѣвица же убо, юна и несмыслена, бояшеся повѣдати, и абие едва повѣда матери своей, мати же глаголы ея ни во что же вмѣнив. И послѣди же убо в видѣнии не единою являшеся ей пресвѣтлая и чюдная она икона, и веляше ей без сумнѣния сие видѣние повѣдати. Девица же не единою, но и многажды сказоваше матери своей явление чюдные тоя божественыя иконы, веляше ей без сумнѣния повѣдати сие видѣние.
Во един же убо день случися девицы оной, ейже имя выше надписахом, спати в полудне — и внезапу дѣвица обрѣтеся посреди двора своего, в нем же живяше, и абие явися ей чюдная и пресвѣтлая Богородицына икона страшным огненным образом, лучи испущая огнены пресвѣтлы и страшны зѣло, яко мнѣтися ей от пресвѣтлых тѣх луч, сияющих от иконы, сожжене быти. И глас бысть от образа страшенъ, къ дѣвице глаголющь: «Аще убо не повѣси глаголъ моих и не поидеши от земленых нѣдръ выняти образа моего, аз же убо имам во иной улицы явитися, или во ином граде, ты же имаши болѣзнена быти, дондеже и живота злѣ гонзнеши!»
Дѣвица же, от страшнаго сего видѣния зѣло ужасшеся, паде на землю и бысть яко мертва, и лежаше на земли на мног час. И абие возопи велиим гласомъ к матери своей, дабы шед повѣдала архиепископу и правителемъ града того о чюдней и пресвѣтлей иконе Преблагословеныя Владычицы нашея Богородицы и Приснодѣвѣй Марии; и повѣда ей вся глаголы реченныя, яже слыша от пресвѣтлыя иконы, и мѣсто указуя.
Мати же ея скоро иде во град к воеводам,[32] и дѣвицу пред ними представи, повеле ей, да сама глаголеть, яже о ней содѣянная.Дѣвица же повѣда им вся глаголы реченныя, яже слыша от причюдныя и великолѣпныя Богородицыны иконы, и мѣсто указуя. Они же убо, невѣрием одержими о пречестней Пречистыя иконе, о ней же девица повѣда, и ни во что же вмѣниша.
Мати же, прослезився, взем дщерь, иде къ архиепископу, тѣ же предиреченныя повѣда глаголы и мѣсто указаное ей сказуя, дабы повелѣл выняти святую Богородицыну икону. Архиепископъ же не внят рѣчем ея и отосла ю бездѣлну. Бѣ же приход ихъ в седмый час дне, обрѣтоша же чюдный он пресвѣтлый образ Богородицынъ в час вторый на десять, по пожаре на том же лѣте, мѣсяца июля в 8 день, на память святаго великомученика Прокопия. Бысть же сице.
Пойде убо жена та к дому своему, повѣдая всѣм людем о чюдней иконе, како видѣние видѣ дщи ея. Людие же дивящеся о глаголехъ ея и отхождаху, не внимающе речемъ их. Она же, взем заступ и пришед к показанному мѣсту, нача копати много время, и не обрѣте искомаго. Помале же убо начаша и инии копати, и все уже мѣсто воскопаше, ничто же обрѣтше.
Предиреченная же она дѣвица нача копати на мѣстѣ, идѣже пещь бѣ, таже и прочии с нею. И яко выкопаша мало боле двою лактий[33] — оле чюдо! — явися чюдотворная икона Владычицы нашия Богородицы и Приснодѣвы Мария, честнаго ея Одигитрия, купно с Превѣчным Младенцем, Господемъ и Богом нашим Исусомъ Христом! На чюднай же той иконе бѣ рукавъ однорядки[34] сукна вишнева ветхъ.[35] Самый же чюдотворный образ свѣтлостию чюдне сияя, якоже внове вапы начертан. Земному же праху никако же коснувшуся чюдному тому образу, якоже сами видѣхомъ.
Девица же вземъ Пречистые образ со страхом и трепетом и радостию и поставиша на том же мѣсте. Людие же ту сущии возопиша, проповѣдающе немолчными гласы явления божественыя тоя иконы. И вскорѣ стекошася безчисленое множество благочестивых народа, вопиюще со слезами: «Владычице, спаси ны!»
И послаша вѣсть къ архиепископу и к первым града, яко обрѣтоша Богородицынъ святый образ. Архиепископ же повелѣ скоро в колокол звонити и пойде со кресты на мѣсто то со всѣм освященным соборомъ, идѣже обрѣтоша чюдную Пречистые икону, с воевоеды и со множеством народа. И видѣ Пречистые образ, якоже новъ даръ пречюдне свѣтяшеся, и дивися убо зело: такова переводом образа не видѣша нигдѣже;[36] и недоумѣвашеся, страхомъ убо и радостию одержим, невѣрия ради своего, с плачем моляся и милости прося и прощения о согрѣшении.
Сице же и воеводы с плачем просяще милости, еже согрѣшиша к чюдотворному Пречистые образу нерадѣнием и невѣрием. И весь народ града стекашеся на дивное то божественое чюдо, веселящеся со слезами, и радостною душею хвалу Богу и Богородицы о обрѣтении многобогатаго и безцѣннаго сокровища возсылаху.
Мнѣ же тогда в чину поповсте святаго Николы, иже зовется Гостин; каменосердечен же сый, но обаче прослезихся, и припадох к Богородицыну образу, и к чюдотворней иконѣ, и к Превѣчному Младенцу Спасу Христу, и потом поклонихся архиепископу, и благословение испросих, о еже бы повелѣл взяти ми пречюдную Богородицыну икону. Архиепископ же благослови мя и повелѣ взяти ми.[37]
Аз же, аще и недостоинъ сый, но обаче со страхом и радостию прикоснухся чюдотворному тому образу, и взях з древца, иже бѣ поткнено на том мѣсте, идѣже и в земли бѣ святая та и чюдная икона. И по повелѣнию архиепископа, с прочими святыми иконами и честными кресты, идох со иконою въ близсущую ту церковь святаго Николы, иже зовется Тулский.[38] И тамо молебному пѣнию совершившуся, и паки архиепископъ со всѣм освященным собором, и первии града, и все множество православных народа со женами вкупѣ и детми, вслѣд святыхъ икон во градъ идущи. К новоявленней же чюдотворней иконе безчисленое множество народа рѣяхуся, и другъ друга поревающе; инии же по главам инѣхъ ходяще, к чюдотворному образу тѣмены прикасахуся. Мнѣ же, по повелѣнию архиепископа, народа ради с чюдотворною иконою медлено идущю, но обаче толикое множество народа не соврати мя ни на десно, ни на шуе: несох бо Носящаго всю тварь, и того Рождешей пречюдную и чудотворную икону. И в той час Пречистые Богородицы образ показа чюдо.
Чюдо 1-е
Человѣка просителя, именем Иосифа, не видѣвша очима нимало, яко сам повѣда, три лѣта, — прозрѣти того Владычица сподоби. Враг же, ненавидяй спасения человѣком, забыти тому сотвори вскоре богатого врача, подавшего исцеления, Пречистую Богородицу. Еже бы воздати молитву и благодарения, вмѣсто того на прошение сребра паки устремися, емуже извыче. И вѣрою отпаде, и лѣностию отягчен, не получи до конца спасения, и невѣдѣния ради своего малу стезю зряще.
Народи же, видѣвши чюдо, и болшую вѣру ко образу Пречистыя приложиша. И тако Пречистыя образ, чюдотворную икону, внесоша в соборную церковь Пресвятыя Богородицы, честнаго и славнаго ея Благовѣщения.[39] И ту в соборной церкви Владычица показа
Чюдо 2-е
Человѣка нѣкоего, именем Никиту, не видѣвша очима нимало свѣта, прозрѣти того Богородица сподоби. Он же убо теплою вѣрою припаде к чюдотворному Ея образу и получи здравие, хваля и славя Бога и Пречистую Богородицу.
И тако, пѣвше молебная пѣния, абие отидоша в домы своя со страхом и трепетом и радостию многою. Наутрие же архиепископъ служив Божественную литоргию; народи же вси, приходяще в соборную церковь к чюдотворному образу и дароношение приносяще: инъ злато, инъ же сребро, и кто что можаше, кииждо по силѣ. Пречистая же Богородица нача являти чюдеса своя.
Прежереченную же дѣвицу Матрену с материю ея почтоша архиепископъ же и воеводы и весь народ.
Чюдную же икону списавше, и преславное явление чюдотворныя тоя иконы, и чюдеса бываемыя отъ нея написаша, и послаша в царствующий град на Москву, к самодержавному государю царю и великому князю Ивану Васильевичю, всеа Русии самодержцу, и к сынома его — царевичю князю Ивану Ивановичю и царевичю князю Федору Ивановичю (нынѣ же, Божиею благодатию, государь царь и великий князь, самодержецъ всеа Русии). И видѣша убо христолюбивии царие чюдную икону Владычицы нашея Богородицы и Приснодѣвѣй Марии и честнаго ея Одегитрия и дивишася зело, яко такова образа переводом нигдѣже не видѣша.
Благовѣрный же царь государь и великий князь и сынове его повелѣша на том мѣсте церковь поставити, идѣже обретеся чюдотворная икона. И монастырь дѣвъ повелѣ устроити, и кѣлии поставити, и ограду монастырю оградити, и милостыню доволну повелѣ дати из своей царские казны священному собору и игуменье, и 40 сестрам урок лѣтний, — еже и бысть. И церковь поставиша во имя святыя Богородицы честнаго ея Одегитрия древяну, и ограду монастырю сотвориша.
Честную же ону и чюдотворную икону Пресвятыя Богородица отнесоша в монастырь с молебным пѣнием, со кресты, архиепискуп и боляре со всѣмъ народом проводиша честно. Предиреченную же дѣвицу Матрену постригоша в том же монастыри, и наречено бысть имя ей Мавра во иноких. Не по мнозе же времени пострижеся и мати тоя дѣвицы.
Поставиша же и другую церковь — теплую, с трапезою, во имя Рожества Пречистыя Богородица. И абие нача являти Богородица чюдеса своя.
Чюдо 3-е
Человѣкъ нѣкто из Свияжскаго града[40] лютѣ болѣзнию одержим бѣ, и приведен бысть к пречистому и чюдотворному образу з женою своею, и молящеся с теплою вѣрою Богородицы — и не отпаде прошения своего: получи здравие, и отыде в дом свой радуяся.
Чюдо 4-е
Нѣкогда убо отроча материю своею принесено в церковь слѣпо очима. Мати же его стояше пред образом Богородицы, с плачем моляшеся о прозрѣнии отрочате. Отроча же внезапу нача рукама осязати по лицу матерь свою. Народи же убо вси моляшеся Пречистыя образу, архиепископъ же стояше на мѣсте своем, зряше на отроча и видѣ сие, яко отроча матерь свою рукама осязаше. И повелѣ принести яблоко красно и показати отрочати. Отроча же и яблоко нача хватати, и вси истину увидѣвше, яко прозрѣ отроча, и славу воздаша Христу Богу и Пречистой его Матери Владычицы нашей Богородицы, творяще дивная чюдеса.
Чюдо 5-е
Нѣкто же сынъ боярский,[41] именем Ивашка, тако нарицаем, прослутием же Кузминской, у него же бѣ жена болна ногами; не можаше ими нимало двигнути, болѣзнь бо велми одержаше ю, и ничим же себѣ не можаше помощи, но паче труднее бываше. И абие повелѣ себѣ принести к чюдотворному образу Пречистей Богородицы; и молебная отпѣвъ, со многою вѣрою и со слезами моляшеся, милости прося, — и абие получи здравие, и отойде в дом свой радуяся.
Чюдо 6-е
Бысть же убо в веси сына боярскаго Василия Рагозина: нѣкоего поселянина женѣ явися Святая Богородица, и веляше ити ей к Пречистыя образу, иже есть в Казани, и повѣдати мужу своему, дабы шед молился чюдотворному образу. Она же не внят рѣчемъ Ея и мужу не сказа. Явижеся убо и второе сама Владычице: и абие нѣкая Божественая сила взя руку ея и удари ю по лицу ея, и бысть рука ея суха. Жена же прииде во град и повѣда все по ряду архиепископу случшаяся ей. И прииде к чюдотворному образу — и получи здравие, и абие «утвердися рука ея, якоже и другая»,[42] и отиде в дом свой радуяся.
Чюдо 7-е
Человѣкъ нѣкто во градѣ Казани, именем Исак, прореклом Бык, нѣкоторыя вдовы сынъ, именем Улиты, вѣрны сущей, боящейся Бога, на посаде проскурни[43] верховных апостолъ Петра и Павла, и бысть в раслаблении полтретия годы. Болѣзнь же его бѣ всѣм знаема живущим окрестъ: неможаше велми ногами, и до полу.
И посла матерь свою к чюдотворному образу Пречистыя Богородицы молебная пѣти. Сам же убо в дому своем на одрѣ лежаще, и начат со слезами предо образомъ плакати и молитися Пресвятей Богородицы, дабы ему самому видети чюдотворный Богородицын образ. И в том часѣ видѣ себѣ мало легчайши от болѣзни; и абие, милостию Пречистые Богородицы, востав о собѣ на ногах и начат помалу поступати. И вземъ два посоха, и абие, подпираяся ими, поиде в монастырь к чюдотворному всемилостивому Богородицы образу.
О великих ти чюдес, Богородице! Матери со слезами о сыну молящися, сынъ же ненадежно и самъ в монастырь прииде! Мати же его видѣ и изумися, и едва во ум прииде, и нечаемое извѣстно увѣде. И приложиша к слезам слезы, молящеся Богородицы о исцелении, и тако до конца получи здравие. И воздаша хвалу и славу Господу Богу и Пречистей Богородицы, мѣсяца апрѣля въ 30 день, отойдоша во свой дом, хваляще и славяще Бога, творящего дивная и преславная чюдеса.
Чюдо 8-е
Жена нѣкоего пришелца Полоцкаго, попа Григория, живяше в селѣ в Тагашевѣ (тако бо звашеся мѣсто то), именем Елена, бысть же болна очима три лѣта. И абие убо от многия тоя болѣзни и зрак отъяся, яко уже не видѣти ей нимало. И услыша убо многая и преславная чюдеса от иконы Пречистые Богородицы во градѣ Казани, и пойде во град к чюдотворному образу милости просити. И еще убо ей не дошедши града Казани яко седми поприщ,[44] и абие внезапу узрѣ свѣт очима, и мнѣтися ей, яко николиже ими болна бѣ. И пришед в монастырь к чюдотворному образу, хвалу воздаде Господу Богу и Пречистой Богородицы.
Чюдо 9-е
Повѣда нам инокъ Иосиф, иже нынѣ погребный ключник в дому Пречистыя, тогда же живя въ Троецком монастырѣ, иже въ Казани.[45]
Бысть, рече, болѣти ему очима, яко ни мала свѣта видѣти, и абие обѣщася молебная пѣти Пресвятѣй Богородицы. И егда приидоша священицы с чюдотворным Пречистыя образом в день недѣльный в соборную церковь Пресвятыя Богородица честнаго и славнаго ея Благовѣщения к молебну, Иосиф же у чюдотворнаго образа во время молебнаго пѣния моляся прилежно, и не получи исцеления, и отиде скорбен. И абие возлеже отъ болѣзни, и сведен бысть в сон тонок. И видит икону Святыя Богородицы, и бысть ему от иконы глас, глаголющь: «Востани и пойди в дом Пречистыя, и отпой молебная, и утри лице свое пеленою и тако получиши исцеление».
Он же встав вскорѣ, и повелѣ себе вести в монастырь Пречистые Богородицы. И отпѣв молебная, и повелѣ себе покропити святою водою, и пеленою Пречистыя утерся.[46] И в той час от очию его отбѣже болѣзнь: и узрѣ свѣт, и воздасть славу Богу и Пречистей Богородицы.
Чюдо 10-е
Нѣкто человѣкъ, именем Козма Окуловъ, Лаишескаво града,[47] бысть во иступлении ума. Свои же ему совѣщаша итти в Казань къ Пречистой Богородице в монастырь. Он же, в себѣ быв, и нача Пречистой Богородице о исцелении молитися. И помощию Пресвятыя Богородицы бысть ему облегчение. И прииде в монастырь, и образ Пречистые сподобися видѣти по своему обѣщанию, якоже обѣщася, и молебная пѣв — и абие получив совершено исцеление. И бысть здрав, и отиде в дом свой, радуяся и славя Бога и Пречистую Богородицу.
Чюдо 11-е
Человѣкъ нѣкто во граде Казани, именем Онтон, прореклом Кашевар; ему же жена именемъ Пелагия, не видѣ очима яко дний 40. Слышав же многия и преславныя чюдеса от Пречистыя Богородицы чюдотворнаго ея образа, и в день недѣльный иде в монастырь Пречистые Богородицы, и многою вѣрою одержима бѣ, не погрѣши надежи, но получи изцеление.
Егда убо приидоша с чюдотворною иконою Богородицыною с соборнаго пѣния молебнаго священицы, жене той случися срѣсти икону Пречистыя, сошед съ паперти[48] церковные, и абие в той час прозрѣ. И отиде в дом свой радующеся, хваля и славя Бога и Пречистую Богородицу.
Чюдо 12-е
Человѣкъ нѣкий, именем Трофим Ларионов сынъ, Колмогорсково уѣзду, волости Листра-острова, во граде Самаре впаде в болѣзнь: и лютѣ трясавицею одержим, ктому же и на очи ему прииде тяжка болѣзнь. Он же, слышав Пречистыя Богородицы неизреченное милосердие, еже подает от чюдотворныя своея иконы неоскудное исцеление с вѣрою молящимся ей, и нача молитися Пресвятѣй Богородицы о исцелении.
И абие видит во снѣ икону Пречистыя Богородицы, стоящу в возглавии своем, и глас слышит от чюдотворныя тоя иконы, именем его зовущ: «Иди, рече, во град Казань к образу моему, и тамо изцеление получиши». Он же возбнувъ и почю в себѣ облегчение немало от трясавицы, такоже и очная болѣзнь не якоже исперва бѣ.
И прииде во град Казань в монастырь Пречистые Богородицы, во время Святые литоргия, и нача пред образом Пречистые неутѣшно плакати и с вѣрою молитися, глаголя: «Дажь ми, о Владычице, еже ми еси обѣщала, не мал бо путь трудихся, милосердия твоего ради!» И абие вскорѣ исцеление получи от обою болѣзней: и очима прозрѣ, и тѣлом здрав бысть.
И славя Бога и Пречистую Богородицу, повѣдая всѣм людем дивная и преславная от Пречистые иконы — милосердие ея и скорое свое исцеление.
Чюдо 13-е
Во граде Свияжском поп бѣ, емуже имя Иван, церкви святаго великого чюдотворца Николы, иже зовется Жилецкой; ему же жена, имя ей Домна. И, по дѣйству дияволю, нѣкая сусѣда ея, или любви ради, или хотя над нею бѣду сотворити, в запойство упои ея, до токова зла: идущи ей в дом свой, толик срам нанесе мужу своему и себѣ, яко и главотязю не обрѣстися на ней. Людем же многим позор дѣющим, инѣм же и скорбящим о таковѣй срамотѣ, понеже муж ея человѣкъ искусен бѣ и ненавидя пиянства, и злых ошаяся, якоже и всѣм нам знати его. Самого же попа того не бѣ тогда во граде, но бѣ отлучился нѣкоего ради орудия.
Жене же его наутрия и от сродникъ своих домашних слышавше сотворившаяся ей напасть, впаде во отчаяние и въ болѣзнь тяжку зѣло — ово страха ради, ово срама ради; и нача злым бѣсом одержима быти. И бѣ болѣзнь ея люта зѣло; на кийждо день и нощь до десятижды и вящи случашеся ей лютая та нестерпимая бѣда, зубы скрегча и пѣны теща, и составы членовныя троскотаху злѣ, якоже сам поп Иван повѣда нам. И бѣ тако бѣднѣ стража до тридесяти и пяти недѣль.
Поп же той Иван безпрестани моля Бога и Пречистую Богородицу о исцелении жены своей, и святых угодникъ Божиих призывая в помощь, не единощи же и в Казань къ чюдотворному образу Пречистыя Богородице привозя жену свою, и не получи нимало отрады.
Во сто же первом году, февраля 7 дня, паки привезе жену свою в монастырь къ Пречистѣй Богородицы, и начаша со многими слезами молити Бога о исцелении ея. Февраля же 11 дня бысть глас во снѣ игуменье монастыря Марье,[49]дабы повелѣла бѣсную къ чюдотворному образу прикладывати в то время, егда учнет бѣс томити ея. Игуменья же Марья вскоре повелѣ тому быти. И егда нача бѣсъ томити ея, и вземше бѣснующуюся, приложиша къ чюдотворному образу Пресвятыя Богородица — и абие в той час бысть недвижима от лютаго бѣса и обрѣтеся здрава. И многу хвалу и благодарение воздаша Богу и Пречистой Богородице, и идоша в дом свой, славяще Бога.
Чюдо 14-е
Во граде же Казани человѣкъ нѣкто, именем Дмитрей, прореклом Тоскутей, ремеством скорняк; ему же жена, имя ей Домна. Случися ей болѣзнь тяжка зѣло: рукам и ногам скорчившимся. И лютѣ болѣзни той притужающи ей, яко зрящим на ню умилнѣ плакати. Дщи же ея именем Неонила, девица, тою же болѣзнию злѣ одержима, по всему убо яко и мати ея страдаше. И в болѣзни своей къ Пречистой Богородицы умилныя глаголы со слезами вопияху, о исцелении молящеся. Простягши же ся имъ болѣзни той на мѣсячно.
Дмитрей же взем жену свою и отвезе ю в монастырь и в церковь Пресвятыя Владычицы нашия Богородицы, честнаго и чюдотворнаго образа явления. Жена же его нача со слезами и с воплем многим молитися Пречистой Богородице о исцелении, яко и незнающим ея плакати и рыдати. Дмитрей же отходит в дом свой, хотя и дщерь пояти къ Богородицыну чюдотворному образу.
И абие ненадежно радость обрѣте: пришед в дом свой и видѣ дщерь свою здраву и ничтоже от болѣзни страждущу. И благодаря Бога и Пречистую Богородицу, иде вскорѣ к женѣ — повѣдати ей изцеление дщери своея. Времяни же тогда бывшу чтому на Литоргии святому Евангелию.
В самое же то святое Благовѣстие пременися от недуга и жена его, и бысть здрава, яко николиже болѣв. Оле чюдо! во един час по дѣйству дияволю дщи и мати люту скорбь болѣзнену восприяша; во един же час от чюдотворныя Богородицыны пречюдныя иконы и исцеление восприяша!
Дмитрей же и вси людие видѣша предивное скорое Пречистою Богородицею жене своей и дщери от болѣзни пременение, сугубо воздаша Богу и Пречистой Богородицы благодарение.
Вопрошаху же жены его: како им найде со дщерию равенство недуг и во едино время? Она же исповѣда подробну. Бывши ей, рече, у нѣкоего сосѣда на обѣде, и по времени иде в дом свой, и найде на пути плат мал завязан, и подъем его, и принесе в дом свой. И развѣза плат той — обрѣте в нем едину сребреницу да два орѣха. И един орѣх сама снѣсть, другий же дщери вда: оттого и пострадаша.
Чюдо 15-е
Человѣк нѣкто, именем Офонасей Ерофѣев сын, ярославец, в день недѣльный приведен бысть в соборную церковь Пречистыя Богородицы честнаго ея Благовѣщения. И многими человѣцыедваодолѣнъ бысть внити в церковь, бѣ бо бѣснуяся и рѣяся зѣло, и никакоже взирая, и не глаголя ничтоже.
Тогда же бѣ, яко же обычай, и чюдотворная Богородицына икона принесена в соборную церковь. И поставиша его пред мѣстным образом Пречистые Богородицы честнаго и славнаго Ея Благовѣщения, и пред чюдотворною Богородицыною иконою. Он же никакоже смотря, ниже глаголя.
По отпѣтии же молебнов, взем святыя воды и покропих его. Он же воззрѣвъ и нача помалу во ум приходити. И видѣвъ образ Пресвятыя Богородицы, и рече: «Пречистая!» — и ту приложиша его къ Богородицыну чюдотворному образу, и к прочим святым иконам. И помалѣ нача глаголати.
Молебному же пѣнию совершившуся, и чюдотворней иконе в монастырь пошедше. Нам же святую и чюдотворную Богородицыну икону, якоже обычей, проводихом, тому же Офонасью в соборную церковь возвратитися повелѣхом, Божественыя ради литоргия. И егда начаше чести святое Евангелие, той же предиреченный Афонасие совершено исцелѣ молитвами Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы, яже приносит о всѣх нас къ Сыну своему, Христу Богу нашему.
Нам же вопрошающим его о содѣянных яже о нем: что и како исперва прилучися болѣзнь ему? Он же повѣда: «Видѣх, рече, в нощи, яко приидоша многи толпы бѣсов», — и претяху ему мукою, и показующе ему мечты своими, яко бы возношаху его на высоту и низпущаху долѣ, и ина злая дѣюще ему.
Болѣзнь же его бѣ двѣ седмицы. Милостию же Божиею и молением Пречистыя Богородица, отиде в дом свой здрав, радуяся и хваля Бога и Пречистую Богородицу.
Чюдо 16-е
Сожительствуя же ми в кѣлии моей инок Арсений, зовомый Высокий, иже послѣди бысть архимарит монастыря святаго Спасова Преображения.[50] И прилучися ему болѣти ногою; болѣзнь же ту нарицаху камчюгъ, инии же инако зваху. Мы же тому неразсудни суть, не вѣдяху имени болѣзни той, но обаче болѣзнь крѣпка зѣло, яко едва мощи ему мало ступати нужи ради и здоровою ногою; ис кѣлии же, кромѣ великия нужа, никакоже исходити ему болѣзни тоя ради.
В то же время и повелѣние от самодержавного государя царя и великого князя Феодора Ивановича всея Руси прииде к нам: по молению иноковъ монастыря боголѣпново Спасова Преображения, иже в Казани, благословити и поставити предипомянутого Арсенья архимаритом. Тогда же поставити его не бѣ мочно, зѣлныя ради его болѣзни.
Приспѣвшу же празнику Преполовения,[51] в онь же день святая и апостольская Церкви празнество повсюду прия исходити с литиею[52] и молебная пѣния совершати. Мнѣ же ис кѣлия в церковь еще не у изшедшу. С чюдотворнаю же Богородицынаю иконаю приидоша священницы, якоже обычей. Предипомянутый же Арсеней во оконце смотря и со слезами Богородице о исцелении моляся. И внезапу нача с великим рыданием плакати и благодарити Бога и Пречистую Богородицу, повѣдая своей болѣзни изцеление: «Токмо, — рече, — глас испустих и прослезихся, Богородица же вскорѣ милосердие свое показа на мнѣ!» И той час иде ис келия в соборную церковь сам о себѣ. И пришед в церковь, пѣвъ молебен, и благодарение воздая Богу и Пречистой Богородицы о исцелении своем.
От образа же Пречистые Богородицы неисчетно многа исцеления подаваются приходящим с вѣрою. Но обаче доволно и по ряду хто возможет исписати Богородицыны чюдеса? Дерзнух бо написати от великих малая, ина же многа преминух; земли убо широта, и морю глубина, и Богородицына чюдеся неизочтена. Сия же написах, яко да не забвению предана будут в послѣдняя времена.
Благочестивому же и самодержавному государю царю и великому князю Феодору Ивановичю всея Русии исперва, отнелѣ же явися целебный источник — икона чюдотворная Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы, вся сия знаема суть. И вѣрою теплою и духом горя, яко же слышах от его царских устъ ко мнѣ, рабу его и богомолцу, глаголемая в то время, егда повелѣ мя, Божим изволением, устроити в чин митрополита:[53] «Слышахом, — рече, — о милостивнем неизреченнем человѣколюбии Божии и Пречистыя Богородицы на нас: како яви Богородица чюдотворную и пречюдную свою икону в нашей отчинѣ Казани, простирая к нам милость свою, и како подает неизреченныя целбы с вѣрою приходящим. И хощу, рече, недостаточная исполнити», — еже и бысть, повелением его царским.