Ужение на мушку для начинающих
Название в оригинале: Fly-fishing for Beginners
Автор: JayTryfanstone
Переводчик: Ольга
Бета: Ferry
Оригинал: здесь
Разрешение на перевод: получено.
Пейринг: Гарри/Северус
Рейтинг: R
Жанр: romance, humour
Краткое содержание: Книги, парочка сов и совсем немного магии.
Примечания к тексту вы найдете в конце страницы.
Перевод был сделан на Конкурс Переводов 2005
Не много времени займет попытка
Понять, что происходит между нами.
И гением, пожалуй, быть не нужно,
Чтоб объяснить себе смысл этой сцены.
Когда-то ты, возможно, был наивен…
Но та пора давным-давно минула.
Кирсти Макколл, «Невинность» из альбома «Воздушный змей»
It wouldn't take a long time
To explain what lies between us
And it wouldn't take a genius
To work out what the scene is
Oh innocence has passed you by
A long long time ago
Kirsty MacColl. Innocence, from the album Kite.
- Я говорю, ты читал это, Гарри?
Гарри Поттер как раз стоял задницей кверху, с головой зарывшись в упаковочную коробку, и сражался с полистироловыми уголками, проклиная службу доставки аукциона "Сотбис" с раздражением человека, которому давно уже пора насладиться третьей чашкой кофе. Поэтому на вопрос он не ответил.
- Просто это очень странно.
Голос приблизился. Гарри принял вертикальное положение, сжимая в руках две копии «Коробки с сюрпризами» (ежегодное издание, слегка выцветшее) и первое издание «Шпиона, который меня любил» (подержанная, потертые уголки, оборванный фронтиспис, пятна на задней корочке и на листах, но экземпляр неплохой).
- Посмотри.
Гарри повернулся. Озадаченно нахмурившаяся Дженни одной рукой теребила сегодняшний шарфик (сиреневый, бахрома и английское шитье), а другой протягивала ему письмо.
Первое, на что он обратил внимание, - бумага. Кремовая, плотная, почти как пергамент.
Второе, на что он обратил внимание, взяв письмо в руки, - очертания букв. Жирные, черные, с уверенным наклоном, очень элегантные, как будто написанные пером.
Третье, на что он обратил внимание, - старомодная, необыкновенно учтивая, но в то же время требовательная манера изложения, с которой, впрочем, люди, работающие в книжных магазинах, сталкиваются практически ежедневно.
Уважаемые господа,
Гарри поднял бровь.
Я бы хотел пройти курс по (слово зачеркнуто) английской литературе. Буду чрезвычайно обязан, если вы возьмете на себя труд доставить подходящие тексты, числом не менее десяти и не более двенадцати, по адресу, указанному выше. Оплату немедленно по получении гарантирую.
Искренне ваш,
Профессор С. Снейп, Доктор Зелий (Прага), действительный член алхимической академии (Лондон), профессор Хогвартса (в отставке)
Гарри тяжело опустился на ближайшую горизонтальную поверхность, оказавшуюся упаковочной коробкой. Восьмидесятикилограммовые, регулярно играющие в регби, обожающие пудинг с патокой управляющие книжным магазином и картонные коробки - даже укрепленные картонные коробки с водонепроницаемым защитным слоем изнутри - сочетаются плохо. Коробка развалилась. Кусочки полистирола покатились в разные стороны, как рис на свадьбе. Гарри Поттер (Бумс!) обнаружил, что сидит на полу с тремя книгами в одной руке и письмом бывшего учителя в другой.
- Ты права, - признал Гарри. - Это очень странно.
* * *
Профессор Снейп и в самом деле был в отставке. Располагая достаточным состоянием в заработанных тяжелым трудом галлеонах, небольшой суммой, отложенной на черный день (родная сестра его прабабушки, Гортензия, несчастный случай со спелеологом), и швейцарскими часами с кукушкой, зачарованными против проклятий и прямого попадания предметов, брошенных через всю комнату в порыве раздражения (Дамблдор), он купил себе небольшой коттедж в маленькой деревеньке в Сомерсете. Пресытившийся эмоциями разгневанных подростков и глубоко благодарный тому, что больше не должен ежедневно усмирять их мелкие бунты, он проводил время, терроризируя тех окрестных мальчишек, у которых не хватало ума для того, чтобы не играть в футбол вблизи от его сада, а также строчил разгромные письма в «Ежедневный пророк» (приблизительно одно из двадцати четырех публиковалось).
Теперь Северус Снейп был… скажем так - доволен жизнью настолько, насколько может быть доволен ею человек, к сорока девяти годам получивший наконец возможность отвечать только и исключительно за свое собственное благополучие.
В садовом сарае Северус Снейп оборудовал лабораторию для зельеделия, которая по оснащенности смело могла считаться одной из лучших в Западной Европе. В подвале у него хранился внушительный запас ингредиентов, разложенных в алфавитном порядке и в соответствии с рекомендуемыми условиями хранения каждого конкретного вещества. У него было сорок пять старых номеров «Альманаха Мастера Зелий» с пометками типа «Ох, умник! Попробуй-ка еще раз», «странные пропорции» и «этот придурок так ничему и не научился», так что Снейп мог не торопясь вносить поправки и дополнения в свидетельство общей некомпетентности и низкого мастерства, демонстрировавшихся его коллегами в течение последних сорока пяти лет. У него был небольшой огород, в котором бархатцы цвели среди капусты, а душистый горошек легкомысленно переплетал свои плети с бобами. Перед домом был разбит цветник, способный на кого угодно произвести впечатление великолепными розами и жимолостью, благоухающей вечерами. Что и не удивительно, садовых вредителей во владениях Снейпа не было.
Он подумывал написать мемуары, но отказался от этой идеи, так как понял: для читателей представляют интерес исключительно те эпизоды из жизни Северуса Снейпа, о которых сам Снейп предпочел бы лишний раз не вспоминать.
Он подумывал завести кота, несмотря на потенциальную угрозу для мебели.
Короче говоря, Снейп скучал.
И вот, когда Снейп сражался со скукой, сидя в саду с чашечкой кофе и последним изданием «Истории Хогвартса», ему пришла в голову совершенно новая идея. Это была изумительная идея, до которой он почему-то раньше не додумался: абсолютно свежая и необычная. И Снейпу она понравилась.
Так что, вполне возможно, во всем виновата Гермиона Грейнджер.
Тут требуются некоторые пояснения. Необходимо принять во внимание, что мисс Грейнджер была не только лучшей студенткой за последние семьдесят три года - две похвальные грамоты, блестящая защита, диплом с отличием Оксбриджской академии для наиболее одаренных колдунов и ведьм; выдающийся ученый, историк своего поколения, редактор исправленного и дополненного издания «История Хогвартса», с восторгом встреченного критикой и читателями, она к тому же была - не нужно понижать голос, мисс Грейнджер гордится своим происхождением - она была магглорожденной.
Этим и объяснялось то, что среди многочисленных ссылок и примечаний (которым, впрочем, не удавалось отвлечь внимание читателя от наиболее неприятных сторон школьной действительности) мисс Грейнджер упомянула как минимум четыре ранее незнакомых Северусу Снейпу текста.
На странице сорок три, параграф два, Грейнджер отмечала, что в романе Джейн Остин «Мансфилдский парк» интересно изложена мысль о том, что внешнее воспринимается нами как чужеродное, тогда как внутреннее ассоциируется с культурным и цивилизованным. Грейнджер усматривала тут связь с концепцией оборонной системы Хогвартса, которую Снейп знал очень хорошо, и упоминала также Запретный Лес, который Снейп знал несколько хуже и преимущественно в темное время суток.
На странице семьдесят, параграф три, Грейнджер рассуждала на тему Тома Джонса и концепций питания, сексуальности и нервной системы подростков. Снейп всегда считал употребление шоколада весьма чувственным процессом, который, впрочем, никогда раньше не связывал ни с подростками, ни с сексом - вещами беспорядочными и неряшливыми, о которых он предпочитал не думать.
На странице сто двадцать три Грейнджер упоминала «Неуютную ферму» и сравнивала описания Темного Лорда, Того-Кто-Не-Должен-Быть-Упомянут, с маггловской концепцией «Чего-то в сарае». А в последнем абзаце триста второй страницы бывшая ученица Снейпа рассуждала о свободном предпринимательстве, социальной мобильности, Удивительных Ультрафокусах Уизли и цитировала маггловский текст «Чарли и шоколадная фабрика».
Снейп был заинтригован. А когда Снейпом двигало любопытство, он был способен совершать самые ужасные ошибки.
Нельзя сказать, что Снейпу нечего было читать. Книжные полки в его гостиной были забиты гримуарами, переплетенными журналами и книгами по истории магического мира. Он собрал самую полную в Европе коллекцию древних текстов, касающихся зельеделия, включающую пару рукописей на гаэльском, которые успел вынести из библиотеки Донегола за пять минут до того, как здание разнесло в щепки взрывом бомбы ирландских террористов. (Снейп никогда не упоминал об этом при сотрудниках Британской библиотеки.) В его спальне бестиарии стояли рядом с учебниками греческого, справочники - с автобиографиями выдающихся исторических деятелей магического мира. У Снейпа было первое издание (подписанное «С любовью, Альбус») книги Дамблдора «Использование марципана и сладкой ваты в качестве альтернативы непростительным проклятиям» и потрепанная копия «Преподавания для Чайников», засунутая за книги на верхней полке. От бабушки он унаследовал романы в розовых суперобложках, которые никогда не читал, а от матери - кулинарную книгу (лосось, жареный, с клецками из морского криптума, фаршированный муртлапом), в которую заглядывал регулярно. (1)
При этом Снейп за всю свою жизнь не прочитал ни одной маггловской книги и понятия не имел, откуда их берут.
При обычных обстоятельствах Снейп связался бы по каминной сети с магазином «Флориш и Блоттс», продиктовал список необходимой литературы и вернулся в кресло ждать сову. Но именно в этот период Снейп был не в самых лучших отношениях с хозяевами магазина, по причине задержки с доставкой пятнадцатого издания учебника «Зелья для Невежд». Эта книга, написанная самим Снейпом, с первого дня публикации вошла в список рекомендованной литературы для студентов всего магического мира. Снейп обвинил Флориша и Блотта в том, что из-за их нерасторопности книгу не успеют доставить в магазин к началу нового учебного года. Флориш и Блотт, в свою очередь, заявили, что виноват сам Снейп, который упорно настаивал на переплете, не пробиваемом заклинаниями, и в результате издание книги затянулось и перевалило за дату, до которой каждый уважающий себя книжный магазин старается завершить закупки. Мнения высказывались. Проклятия бормотались под нос. Наконец, Снейпу намекнули, что его отец так и не оплатил счет за двенадцатитомник «Настройка метел, коллекционирование кнатов, усмирение пикси, и прочие занятия для несчастливых в браке». Снейп всегда подозревал, что его мать уехала во Флориду с красавчиком-вампиром (Фредом III) из-за того, что отец имел обыкновение за завтраком внимательно изучать пятый том упомянутого издания, что непоправимо испортило семейные отношения.
Снейп всегда был находчивым человеком.
В его библиотеке была одна, всего одна маггловская книга. Снейп ее не покупал: ее принесли и подсунули под дверь через два дня после его переезда в коттедж «Жимолость». Записки или какого-либо еще объяснения не оказалось. Книжонка была в дрянном переплете, отвратительно издана, а бумагой, на которой ее напечатали, Снейп побрезговал бы разжечь огонь в камине. И, тем не менее, это была книга, а выбросить книгу для Снейпа было столь же неприемлемо, как и поцеловать ноги спасителю магического мира. Да, она же, ко всему прочему, была ярко-желтого цвета.
Он сунул книгу на нижнюю полку, между «Магический я» Гилдероя Локхарта и незаконченным, изданным посмертно, произведением Нагини «Корзины грязного белья. История Невыразимых» (под редакцией Реддла и Петтигрю). Открыв это громоздкое издание, Северус обнаружил, что его надежды оправдались - список маггловских фирм и магазинов в книге был. "Камины, - прочитал Снейп и подумал о Летучем порохе. - Кинотеатры. Керамика. Книжные магазины".
Он пробежался длинным, в пятнах от зелий, пальцем по списку.
Список оказался коротким. Сельский Сомерсет не богат книжными магазинами.
Снейп выбрал ближайший.
* * *
Гарри Поттера это развеселило.
В чем не было ничего удивительного. Работу в книжном магазине выбирают только сумасшедшие, неудачники, хронические алкоголики и люди, способные находить смешное в житейских мелочах. Такой склад ума просто необходим, когда требуется выбрать из пятнадцати пробных экземпляров один том, который будет хорошо продаваться (тамплиеры, мужчины в килтах и разнообразные извращенцы - всегда хороший выбор), а попутно подсчитать, сколько прибыли потеряно на шестидесяти нераспроданных копиях книги «Яйца» (Карри) и убрать за маленькими детьми, которые ухитряются запихивать жвачку в самые недоступные углы книжных полок. Для самосохранения разум обязательно должен найти что-то забавное на десерт.
У Гарри за спиной было уже восемь лет такого веселого времяпрепровождения. Свободный от претензий Волдеморта, самоизолировавшийся от ненасытного любопытства магического мира, Гарри Поттер считал себя счастливым человеком. Неожиданное письмо с заказом от самого нелюбимого из его школьных учителей не стало для Гарри ударом, не заставило сердце сжаться от ужаса. Он не рухнул прямо на книжные полки, не начал вспоминать непростительные проклятия или возмутительные вторжения в личную жизнь, или хотя бы обмен пылающими ненавистью взглядами сквозь пар, поднимающийся над котлом. Вместо всего этого Гарри Поттер покачал головой, отложил письмо в сторону и сказал помощнице: "Похоже, он и вправду не понимает, чего хочет".
Слева от компьютера, сразу за потрепанным «Справочником Ассоциации издателей» лежала особая стопка писем - в нее Дженни и Гарри откладывали заказы, С-Которыми-Нужно-Что-то-Делать. Это был их тайный код, означавший «Помоги! Что, черт побери, она имеет в виду?» и «С чего он взял, что я должен это знать?». В стопке лежали три письма от пожилого джентльмена из Австралии, который искал книгу фотографий городка Кумбернаулд, Шотландия (Гарри мог предложить только «Богом забытые дыры: 50 худших мест для проживания», но джентльмен явно имел в виду совсем не то), не слишком вежливая записка от студентки, которой был необходим Эпикур в переводе и что-нибудь, что помогло бы ей написать к четвергу эссе о людях, носивших фамилию Фуко, ни «спасибо», ни «пожалуйста», и самоклеющийся листочек с именем женщины, которая настойчиво желала заполучить постер «Звездных войн», украшавший окно магазина. Теперь туда добавилось и письмо Северуса Снейпа.
Там оно и лежало, забытое, в течение трех дней. Не спешите обвинять во всем леность владельца магазина или его юной помощницы. Но до того как у Гарри или Дженни нашлось полчаса на разбор невразумительных заказов, состоялись: собрание читательского клуба, неудавшийся творческий вечер одного из авторов, на который пришло слишком мало народа, и капитальные реконструкции секции биографий и всех окон, давно необходимые и многократно откладывавшиеся.
Наконец Гарри, с чашкой кофе в одной руке и шоколадным печеньем в другой, подцепил письмо Снейпа.
- Думаю, лучше мне им заняться, - сказал он.
- М-м-м, - ответила Дженни. Теоретически, она пыталась найти современное издание «Гоблинов» Брайана Фрауда, но на самом деле читала сетевой дневник лучшей подруги и пыталась догадаться, не относятся ли инициалы Э.Д. и П. к кому-то, кого она знает.
- Он был моим учителем в школе, - сказал Гарри.
- М-м-м? - ответила Дженни, мельком взглянув на Гарри. Ее работодатель не любил разговоров о прошлом, о своих достаточно редких любовниках или о визитах в единственный в Дорчестере гей-бар, но Дженни, которая работала здесь только чтобы чем-то заняться между школой и университетом, это не особенно интересовало. (Если я скажу вам, что у Дженни были длинные светлые волосы, что она читала Антропологию в Бристоле, что гласные она произносила выше на полтона и что инициалы Э. Д. и П. действительно относились к ее друзьям Эмброузу Пич-Кифли Дэмерел Сотт-Уивероллу и Перигрину Фаулкс-Хантеру, то вы, надеюсь, будете иметь общее представление о происхождении Дженни. И все же, она была милой девушкой и настоящей находкой для Клуба жен дипломатов при министерстве иностранных дел (Бенгальский филиал), которым в настоящий момент управляла.) (Любое сходство с реально существующей личностью является случайным.)
- Мерзавец сальноволосый, - чуть ли не с нежностью подытожил Гарри, улыбнулся воспоминаниям и пошел с печеньем в руке к полкам с серией классики издательства «Пингвин».
В результате, четырьмя днями позже, Снейпа, отсчитывающего секунды до готовности Патентованной панацеи Снейпа (не смейтесь, воображение у Снейпа отсутствовало, но это качество он вырабатывал в себе специально, и не без причины) беспардонно оторвал от важного дела рассыльный, который, не дождавшись ответа на звонок, не поленился пройти по садовой дорожке и все же обнаружил домовладельца.
- Распишитесь вот здесь, - он сунул в руки Снейпу дощечку с зажимом.
Снейп вздохнул. Зелье сбежало.
- Ух ты! А что это? - полюбопытствовал рассыльный.
- Мерлиновы яйца, - раздраженно бросил Снейп и пробормотал одно за другим три заклинания: сдерживающее, очищающее и Obliviate. В результате забытая коробка с книгами три дня простояла на углу его лабораторного стола. Снейп обнаружил ее, когда доставал весы, чтобы взвесить шампиньоны, собранные на газоне.
Он принес коробку в гостиную, но только вечером, с приятным предвкушением, снова вернулся к ней, чтобы вскрыть. Посылка, как он сразу отметил, была на удивление хорошо запакована. На первой из книг лежала напечатанная сопроводительная записка.
Впрочем, в ней значилось только «С наилучшими пожеланиями». Странно, но, поднимая записку, Снейп ощутил легчайшее касание магии… всего лишь едва заметный намек. Хотя… чем-то знакомый. Вполне возможно, что это были следы от его собственных заклинаний.
Первой книгой оказался «Идиот» Достоевского.
(Лучше подсунуть ему что-нибудь посложнее.)
- Гм, - сказал Снейп.
Следующая. Томас Гарди, «Поместье Кастербридж». Снейп, нахмурившись, посмотрел на переднюю сторону обложки, потом на заднюю, прочитал слово «Дорчестер», встряхнул книгу и положил на стол.
(Что-нибудь местное…)
А потом не «Мансфилдский парк», а «Доводы рассудка», тонкая и притягательная. Эту книгу Снейп раскрыл и прочитал пару предложений. И еще одно. Потом перечитал все три предложения. В уголках его рта зарождалось нечто вроде кривоватой улыбки.
(Думаю, я должен предложить ему что-нибудь из классики)
Довольно хорошее издание «Казино "Рояль"». «Оливер Твист» (смешок) «Башни Барчестера» (2) (политика в маленьком сообществе. То, что надо). «Властелин Колец» (хммм. Ну, надеюсь, он оценит иронию). «Женщина-евнух» (3) ("уважаемые господа…"). «Трое в лодке не считая собаки». «Морис» (4) (я, конечно, об этом не думал, но подозреваю, что его наклонности… Хм.). И, наконец, на самом дне, вместо контрольного выстрела - «Оксфордский справочник по английской литературе», последняя редакция. Ну, и счет.
Снейп рассеянно махнул палочкой в сторону лампы: "Nox!" - и уселся в кресло.
* * *
Уважаемые господа,
- Гарри!
- М-м-м?
- Тут еще одно письмо от твоего учителя. И чек. Он его незаполненным оставил.
Гарри поднял голову от старомодного гроссбуха, доставшегося ему по наследству от бывшего владельца магазина, и запустил руку в уже и без того взъерошенные волосы:
- Вот идиот. Интересно, раньше ему приходилось выписывать чеки?
- А почему он не захотел просто позвонить нам и сообщить номер кредитной карточки, как делают все нормальные люди? Теперь еще придется возиться, проводить чек через кассу…
- Сомневаюсь, что у него есть карточка, - перехватив удивленный взгляд Дженни, Гарри объяснил: - Он жутко старомодный, этот Снейп. Вполне возможно, что у него даже телефона нет.
Похоже, это оказалось выше понимания Дженни. Она отдала Гарри письмо и чек, закинула за шею концы сегодняшнего шарфика (розовато-лиловый, с малиновым стеклярусом) и переключилась с реорганизации отдела «Для детей» на чтение второй части «Пять сумасшедших на Башне Маллори».
Уважаемые господа,
Писал Снейп.
Выбор книг, которые вы мне прислали, я нашел более-менее приемлемым. В частности, Джейн Остин заслуживает самого пристального внимания. Чего нельзя сказать о Джероме, который поверхостен, и Троллопе, склонном к чрезмерной вычурности выражений. Прошу больше не присылать книг той же направленности, что «Властелин Колец» и «Евнух». Продавая книги, ничего не докажешь.
("Упс, - подумал Гарри. - Неужели он заметил чары безопасной доставки?")
Буду чрезвычайно обязан, если вы соблаговолите выслать мне «Войну и мир» мистера Толстого, все остальные произведения мисс Джейн Остин и «Преступление и наказание» А. Достоевского. А также я хотел бы заказать «Кентерберийские рассказы" Джеффри Чосера в оригинале. Из более легкой литературы мне хотелось бы получить "Брэт Фэррар" Джозефины Тей и избранные рассказы Эдгара Аллана По (прошу удостовериться, что в сборник включено «Похищенное письмо»)
Надеюсь, приложенный чек полностью компенсирует ваши расходы.
Ваш, и пр.
С.Снейп
Гарри поднял бровь, потом вторую. Тихо произнес: «Да, профессор», - и с письмом в руке снова направился к полкам с классикой.
Гарри многое отбросил вместе с мантией. Многое, но не страсть к проказам. Он ухмыляясь в душе, запаковал коробку с книгами для Снейпа, но не удержался от искушения прибавить к заказу короткую машинописную инструкцию «Как пользоваться чековой книжкой» и список рекомендуемой литературы для членов читательского клуба при магазине.
- Что за наглость, - сказал Снейп.
Тот легкий намек на магию снова чувствовался. Снейп проигнорировал его.
Тем не менее, книжный магазин прислал всю имеющуюся у них Джейн Остин, включая ранние и незаконченные произведения. А также Толстого, Чосера, "Беовульф", «Англо-саксонский для начинающих» и «Городские истории» Армистада Мопина. Тей не было, видимо, ее не было в наличии. Эдгар По был. И вдобавок «Грозовой перевал» - насколько Снейп мог понять, эту книгу собирались обсуждать на очередном собрании читательского клуба. Ужасная наглость.
Снейп закатал рукава мантии, махнул палочкой в сторону камина (Incendimitium по случаю летнего времени) и открыл «Гордость и предубеждение».
Читательский клуб. Хм. Как… трогательно… что какой-то книжный магазин решил побеспокоиться о его досуге. Как… любопытно.
Уважаемые господа.
Мой банк уведомил меня, что вашими банкирами с моего счета была снята сумма, достаточная для оплаты только лишь тех книг, которые были доставлены мне в последней посылке. Примите, пожалуйста, дополнительный чек, заполненный в соответствии с любезно предоставленной вами инструкцией.
Остин мне понравилась больше всего. Если у вас есть ее биография, прошу выслать ее мне обычным порядком. Также хочу заказать «Городские истории: продолжение», «Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь»(5)(в оригинале) и "Кентерберийские рассказы" в переводе Невилла Когхилла. Так как ваш личный выбор до настоящего времени оказывался познавательным и приятным, можете продолжать в том же духе.
Что именно влечет за собой членство в читательском клубе?
Ваш, и пр.
С.Снейп
Гарри, не переставая ухмыляться, сочинил объяснение на свиток и еще примерно восемь дюймов, но вместо этого вложил в следующую коробку «Черные списки» Дилана Морана. А то он что-то стал слишком мил со старым… Еще он добавил от себя «Фантазии» Джорджа Макдональда (насколько он помнил, никаких темных лордов там не было), «Превосходную женщину» (6) и «Гражданскую компанию» Лойс Макмастер Буджолд вместо Остин. Теперь следовало ожидать дальнейших распоряжений.
Когда во второй вторник месяца Гарри Поттер открыл дверь магазина и обнаружил на пороге Северуса Снейпа, больше него оказался удивлен только сам Снейп.
Разве я не упоминала, что Снейп был любопытным человеком?
Вот представьте себе.
Снейп расслабленный. Снейп, загоревший гораздо сильнее обычного (надо сказать, это тоже было не Бог весть что, но все же лучше чем тот цвет кожи, который сопутствовал жизни в подземельях) благодаря регулярной работе в саду. Чистые руки. Ухоженные волосы, слегка растрепанные заблудившимся ветерком, который заодно уж заставил мантию облепить тело Снейпа, а пыль - закрутиться маленьким вихрем возле его ботинок. Снейп, выглядящий лет на десять моложе, чем в те времена, когда страдал от подростковой травмы, раздутого самомнения, хронического непотизма и мании величия в различных малоприятных нюансах. Короче говоря - практически неузнаваемый.
Представили?
А теперь…
Гарри Поттер, бронзовый от загара, в прекрасной форме (он был крайним нападающим "Шрусберовских пушек"), избавившийся от груза проклятий и пророчеств. Слегка разрумянившийся от расстановки стульев, слегка обеспокоенный, как обычно, тем, что миссис Фробишер может снова перебрать вина, а его преподобие отец Кампион в очередной раз примется разглагольствовать об арамейских корнях Ребекки. Надеющийся, что Дженни придет с мамой, а не с этим Перегрином Фоулкс-Хантером, с которым, как он подозревал, его помощница занималась не относящейся к книжной торговле деятельностью прямо на диванчике для клиентов после закрытия магазина. Короче говоря, очаровательно рассеянный.
Снейп и Поттер не видели друг друга с того самого знаменательного ужина в министерстве, на котором посреди третьей за вечер речи Фаджа Гарри Поттер встал, произнес свое незабвенное: «С меня хватит!» - и дизаппарировал прямо сквозь охранные чары министерства, оставив после себя лишь облачко дыма. Больше о нем ничего не слышали.
Снейп всегда считал этот дымок (зеленый) элегантным штрихом. С тех пор, однако, прошло десять лет.
Снейп моргнул.
Гарри Поттер тоже. Его рука машинально скользнула в карман рубашки, где лежала палочка, замаскированная под шариковую ручку.
- … здравствуйте? - рискнул былой спаситель магического мира.
Северус Снейп еще не обрел дар речи. Зубы у него сжались. Глаза полезли на лоб. Он покраснел. Судя по его виду, все его худшие подозрения по поводу магглов, книжных магазинов и злонамеренного всучивания подозрительных приглашений подтвердились целиком и полностью.
Вид был далеко не привлекательный.
Он открыл рот и, каким-то чудом, сумел издать звук.
- Мистер… - выдавил он.
- Мистер Смит, - решительно ответил Гарри Поттер. - Рад познакомиться. Вы, должно быть, профессор Снейп.
- Да, я в курсе, - раздраженно буркнул Снейп и предпринял еще одну попытку. - Вы иди…
- Не желаете ли присесть? - Гарри Поттер нервно улыбался. - Все остальные должны подойти с минуты на минуту.
И он не ошибался. За спиной Снейпа раздалось вежливое покашливание. И Снейп волей-неволей был вынужден войти, и раньше, чем он успел понять, считать произошедшее благословением или проклятием, он уже сидел с книгой в руке и бокалом хорошего бордо под рукой. Его плащ остался в крошечном гардеробе
магазина.
В процессе двухчасового разговора Северус Снейп обнаружил, что Гарри Поттер, которого он если и вспоминал, то тощеньким пареньком с неприятно-проницательными глазами под слишком большими очками, вырос и стал интересным молодым человеком. У него был хороший вкус в выборе вина, что Снейп считал важным достоинством. Он был любезен с пожилыми дамами. Он был готов спорить, и весьма убедительно, что интересная бледность, чрезмерная тонкость и преувеличенная чувствительность представляют собой идеализированный взгляд на романтически настроенных женщин викторианской эпохи и, следовательно, нельзя ссылаться на современные ценности, критикуя главную героиню. А еще оказалось, что его волнуют проблемы выбора и морали.
Гарри Поттер обнаружил, что Северус Снейп, в ходе обсуждения оживившийся, порозовевший и доказывающий с горящими глазами, что идеальный герой викторианской эпохи должен был быть высоким, темноволосым и неразговорчивым, но при этом страстным в глубине души… совершенно не похож на страшилище из школьной поры Гарри. И вообще, выглядел довольно привлекательно, выпив три бокала вина, закатав рукава и машинально поглаживая корешок книги, которую держал в руках.
Когда члены клуба начали расходиться, Поттер, протягивая Снейпу плащ, тихонько сказал:
- После собрания часть народа обычно собирается в «Белом Олене» - пропустить по стаканчику. Не хотите присоединиться?
Снейп кивнул и ответил: «С удовольствием». И вместо того, чтобы эффектно удалиться, помог убрать грязные стаканы на кухню, а потом с недовольным видом посмотрел на стоящие в беспорядке стулья. Он ничего - ничего! - (И вы еще называли себя магом, Поттер!) не сказал по поводу маггловского стиля жизни Гарри, хотя, когда последний из гостей исчез за дверями, заставил стулья в идеальном порядке выстроиться вдоль прилавка.
- Разрешите? - произнес он, предлагая Гарри руку в соответствии с изысканно вежливым стилем, принятом в магическом мире между друзьями.
- После вас, - ответил Поттер.
* * *
Не думайте, что профессор Северус Снейп так и прожил всю свою колдовскую жизнь в полном неведении относительно того, что представляет собой типичный маггловский бар и как в нем себя вести. Напротив, между воспитательными беседами с невежественными студентами, изготовлением сложных зелий и планированием низвержений отдельных авторитетов магического мира, Снейп успел завязать близкое знакомство с разговорами «за жизнь» и ирландским портером. А что бы сделали вы на его месте, если единственной альтернативой было посещение магического паба? С неизбежными заискивающими улыбками бывших учеников, затравленными взглядами затаившихся Упивающихся, и ведьмочками (и магами) не первой молодости, нацелившимися на одного из немногих холостых обеспеченных (включая пенсию) чистокровных магов Британии.
Поэтому Снейп уверенно прошествовал через зал «Белого Оленя», небрежно отставив локти и держа бумажник наготове.
- Я угощаю, - заявил он. - Пинту?
- Как обычно, пожалуйста, - сказал Гарри Поттер бармену.
Как выяснилось, обычным для Поттера было нечто довольно густое и темное. Снейп заказал себе портер, потом взял стакан Поттера и с подозрением изучил содержимое.
- Осадок - это нормально, - заметил Гарри. - Это же настоящий эль.
- Его нужно отфильтровать, - сообщил Снейп.
- Вы… сами варите?
- По случаю, - ответил Снейп. - Однажды сделал чан специально для Дамблдора. Рождественский эль. Вечеринка (он ухмыльнулся) стала легендой. Спасибо. Присядем?
Они заняли свободный столик около камина. Гарри Поттер вытянул ноги к огню и удовлетворенно вздохнул. Тепло. Хорошее пиво. Приятное общество.
- Скажите мне, - начал Снейп, внимательно глядя на Поттера поверх стакана…
… о нет, неужели снова...
- вы действительно считаете, что…
… да, я убил Волдеморта благодаря чистой случайности. Нет, я не собираюсь жениться, заводить детей, подписывать контракт на рекламу вашей продукции…
… детские книги помогают понять структуру общества и даже влияют на нее?
- Да, - ответил Гарри Поттер с удивлением.
- А что, в таком случае, вы скажете о «Магических несчастьях лунного мальчика Мориса»? Там речь не столько о соблюдении, сколько о нарушении правил.
- Чтобы нарушить правила, - медленно ответил Гарри Поттер, представив себе маловероятную, но все же вполне возможную картину - его бывший учитель, читающий в постели, - их сначала нужно установить. Магия лунного мальчика работает потому, что нарушаемые правила противоречат общественным ценностям или их выполнение невозможно обеспечить принудительно. Читатель учится тому, что допустимо, а что - нет. Послушайте, Снейп…
- Северус, - машинально поправил его Снейп.
- Северус, неужели не было правил, которые вам хотелось бы нарушить? Даже в юности? Послать все к черту, читать в постели или целоваться на Астрономической башне.
Снейп, задумчиво постукивая пальцем по запотевшему стакану с портером, посмотрел сначала в окно, потом на ботинки Гарри Поттера, и наконец - прямо на собеседника.
- Были, - ответил он.
Гарри улыбнулся.
- Но все же, - продолжил он, не желая сдаваться, - даже в самом юном возрасте… - Ох, да пошло оно все … - всегда считал, что правила созданы для того, чтобы их нарушать. И сейчас остался при том же мнении.
На какой-то миг за столом воцарилось благожелательное согласие и понимание.
Гарри глотнул эля.
- А как насчет Филипа Рива?
- Еще один маггловский автор, которого мне придется прочитать?
- О, так вы не читали? Я положу «Смертные машины» (7) в следующую посылку.
Но следующую партию книг Гарри не стал отправлять по почте. Он доставил ее сам.
Он стоял в дверях, настороженный и напряженный, как будто ожидая увидеть в гостиной Снейпа нечто опасное, и уж никак не диван, два удобных кресла, несколько книжных шкафов, лоскутный коврик, сделанный бабушкой Снейпа, и самого хозяина дома.
- Вы свет загораживаете, - раздраженно заявил Снейп. - Проходите, наконец.
Вообще-то, все, что могло вызвать подозрения, Снейп хранил подальше от любопытных глаз. Для этих целей у него был тайник в подвале, на который Гарри наткнулся только через несколько месяцев регулярных визитов, когда было уже поздно.
- Я принес вам книги, - с преувеличенной жизнерадостностью сообщил Гарри.
- Я заметил. Положите их вон туда. Чай будете?
Так как Снейп, не дожидаясь ответа, легонько стукнул палочкой по крышке котелка, стоящего в камине, Гарри сел, улыбнулся и спросил:
- Подозреваю, шоколадных лягушек у вас не найдется?
- Хммм, - ответил Снейп. Дамблдор, который, по мнению Снейпа, отличался редкостной слепотой, когда дело доходило до предпочтений его коллег (и бывших в том числе), на Рождество подарил Снейпу пожизненную подписку на «Боттс Ежемесячно». В кухне стояло несколько нераспакованных посылок. И в одной из них действительно были шоколадные лягушки. Да, очевидно вкус Поттера с возрастом не развился и так и остался на подростковом уровне.
Он бросил лягушек в глубокую миску, не имея ни малейшего желания отчищать коврик от пятен шоколада, и протянул гостю.
- У меня есть сегодняшний «Пророк». Подозреваю, что у вас сложности со свежими газетами.
- О, это здорово, - сказал Гарри, облизывая с пальцев шоколад. - Вообще-то, Гермиона пересылает мне свою газету маггловской почтой. - Он поднял голову и добавил: - Но получается, что я всегда читаю газеты двухдневной давности. А по понедельникам - трехдневной. Спасибо.
- Насколько я знаю, последний Кубок Школы выиграл Слизерин, - сообщил Снейп, передавая газету. В его голосе прозвучало что-то вроде отчаяния - он понятия не имел о том, что делать с гостями. Ну, накормить. Напоить. Развлечь разговором.
Гарри пожал плечами: - Я не в курсе школьных новостей. Но всегда читаю обзоры. Пожалуй, это единственное, чего мне не хватает. Постоянно приходится просить Гермиону покупать мне книги, а потом еще бояться, что одна из них покусает клиентов. У меня даже «Истории Хогвартса» нет.
- А у меня, кажется, где-то была, - осторожно проговорил Снейп, хотя прекрасно знал, где стоит нужная книга. - Могу одолжить ее вам, если вы гарантируете…
- Северус. Я - управляющий книжным магазином.
- Верно, - сдался Северус. - Accio «История Хогвартса», - скомандовал он, и когда книжные шкафы затряслись, поспешно уточнил: - Только четвертая редакция.
К нему подлетели три книги. Снейп вручил Поттеру подписанный экземпляр, надеясь, что этот жест доверия будет оценен по достоинству.
- Спасибо, - пробормотал Поттер, тут же раскрывший книгу. Через пару минут он, очевидно забыв, где находится, скользнул с кресла на пол и вытян<