Сравнительная роль различных валют в мировой экономике

Введение

Принципиально новый этап европейской инте­грации, в который Европейский Союз вступил в 1999 г., представляет чрезвычайный интерес в свете проблем экономической глобализации в мировом мас­штабе.

Во-первых, речь идет по существу о европейской глобализации, значительно опередившей аналогичные процессы в других частях света и в известном смысле предвосхищающей их.

Во-вторых, эта региональная глобализация охваты­вает один из трех (наряду с США и Японией) центров современного мира, оказывающих огромное влияние на всю международную экономику.

В-третьих, европейский регион по своему геополи­тическому и геоэкономическому положению наиболее близок к России, является ее естественным и существен­ным партнером. Поэтому, в частности, я счел целе­сообразным остановиться в этом разделе не только на концептуальных, но и на некоторых конкретных вопро­сах, связанных с качественно новым этапом европей­ской интеграции, с введением единой валюты. Кроме того, несомненный интерес представляют сами методы осуществления крупных интеграционных мероприятий, которые в дальнейшем, возможно в тех или иных фор­мах, найдут применение и в других региональных объ­единениях и в глобальных масштабах.

Приходится учитывать и то, что, несмотря на оче­видную актуальность этой темы, в российской печати она до сих пор почти не нашла отражения.

По всем названным причинам этот раздел занял от­носительно большее по сравнению с другими разделами место в настоящей работе.

1 января 1999 г. в рамках Европейского Союза (ЕС), охватывающего 15 стран, создался Европейский валютный союз (ЕВС) и ввелась единая валюта для стран-участников ЕВС под названием «евро», при­званная постепенно заменить национальные валюты со­ответствующих стран (сначала это будут 11 стран, а в дальнейшем, как предполагается, все 15 или с приемом в ЕС новых членов даже больше).

Это событие является закономерным, весьма важ­ным и в определенном смысле завершающим этапом в развитии западноевропейского интеграционного процесса, начало которому положил подписанный 25 марта 1957 г. Римский договор о создании Европей­ского экономического сообщества (его второе офици­альное название – «Общий рынок») в составе 6 стран (Франция, Германия, Италия, Бельгия, Нидерланды, Люксембург). С тех пор за 40 с лишним лет процесс интеграции в Европе, несмотря на немалые трудности и противоречия, в целом успешно развивался как вширь (с 6 до 15 стран), так и вглубь (по направлению к главной цели – формированию единого экономи­ческого пространства, в котором независимо от нацио­нальных границ осуществлялось бы свободное движе­ние товаров, капиталов и людей и действовали бы равные для всех субъектов хозяйственной деятельности условия конкуренции на общем, т.е. объединенном, рынке).

Главными достижениями Европейского Союза на этом долгом пути стали создание таможенного союза (отмена пошлин и других ограничений в торговле между членами Союза и единый «внешний тариф» в торговле с «третьими странами»), а также унификация (еще далеко не завершившаяся) хозяйственного зако­нодательства. Этого, однако, было недостаточно для формирования в полной мере единого общего рынка, так как, отказавшись от использования во взаимных от­ношениях в протекционистских и экспансионистских целях обычных средств внешнеторговой политики, участники ЕС – национальные государства сохранили в своих руках средства валютной политики, которые могли использоваться и использовались в тех же целях. Речь идет и о курсах национальных валют, и о процент­ных ставках и валютных интервенциях, воздействую­щих на эти курсы. Все это остается до сих пор в значи­тельной мере прерогативой отдельных стран, входящих в ЕС.

Так возникло противоречие между внешнеторговой и валютной составляющими интеграционного процесса, которое стало особенно заметным после перехода ми­ровой валютной системы в 1973 г. от фиксированных к «плавающим», т.е. свободно изменяющимся, свобод­но колеблющимся (в зависимости от соотношения спроса и предложения на валютном рынке) валютным курсам. Для того чтобы в общих интересах смягчить это противоречие и ограничить возможности государств, входящих в ЕС, манипулировать курсами своих валют к выгоде прежде всего собственных экспортеров (на­пример, способствуя с этой целью понижению курса на­циональной валюты), страны ЕС еще в 1979 г. ввели в действие так называемую европейскую валютную систе­му, в рамках которой устанавливались допустимые пре­делы в колебаниях валютных курсов и таким образом ограничивались возможности отдельных стран в использовании этого орудия конкурентной борьбы на общем рынке.

Это, однако, лишь частично решало данную про­блему и еще не означало создания полного экономиче­ского и валютного союза, давно провозглашенного глав­ной целью всего процесса европейской интеграции. Поэ­тому после длительных переговоров на совещании в Маастрихте (Нидерланды) в 1991 г. было, наконец, принято принципиальное решение о поэтапном реальном формировании Европейского валютного союза, основными чертами которого должна стать единая валюта, получившая наименование «евро», и единый Ев­ропейский центральный банк. Эти два компонента неразрывно связаны друг с другом. Подобно тому как каждая национальная валюта всецело находится под юрисдикцией и контролем соответствующего государст­ва в лице центрального банка данной страны, осущест­вляющего денежно-кредитную политику, так единая, наднациональная валюта непременно требует единого, наднационального международного органа, который осуществлял бы единую для всего региона денежно-кре­дитную политику.

Таким образом, Маастрихтский договор (подписан в феврале 1992 г.) восполняет необходимый, но пока еще недостающий блок в здании европейской интегра­ции, придает этому процессу новые черты, и потому реализация всей намеченной этим договором программы введения единой валюты, несомненно, будет иметь ог­ромное экономическое и политическое значение, далеко выходящее за пределы Европы. Это событие на рубеже веков явится одним из важнейших факторов в развитии мировой экономики в целом на протяжении ближайших лет и десятилетий.

С концептуальной точки зрения рассматриваемое явление полностью вписывается в те две главные тенденции (взаимосвязанные, взаимодополняющие, но вместе с тем и взаимно противоречивые), которые характерны для современной мировой экономики. Речь идет о глобализации экономической деятельности, с одной стороны, и о регионализации этой деятельности, т.е. создании региональных экономических блоков и объединений в разных частях света, с другой. Развитие Европейского Союза и предстоящее дополнение его Ев­ропейским валютным союзом – самое яркое проявле­ние второй тенденции.

Глава 1

Значение европейской интеграции в глобальных масштабах определяется тем местом, которое занима­ют страны Европейского Союза в мировой экономике и в мировой валютной системе. Наряду с двумя дру­гими центрами экономической и валютной мощи (США и Япония) страны ЕС образуют основной не­сущий каркас современной глобальной экономики. Причем по многим показателям Европейский Союз даже в его нынешнем составе (не принимая во внима­ние его предстоящее расширение за счет новых чле­нов) опережает два других центра. Это видно из сле­дующих данных.

Экономические показатели трех центров мировой экономики (США – Япония – Европейский Союз):

	Население, млн. чел., 1998	Доля в ВВП стран ОЭСР (%), 1998	Доля в мировой торговле (%), 1998	Доля экспорта в ВВП (%), 1998	Валютные резервы (млрд. долл.) к началу 1998 г.
США		32,5	19,6	8,2	49,1
Япония		20,5	10,5		172,4
ЕС		38,3	20,9[1]	10,2	349,8

 

В действительности участие стран ЕС в междуна­родном разделении труда и международной торговле еще больше, чем об этом свидетельствуют цифры, при­веденные в таблице. С учетом торгового оборота внутри ЕС доля экспорта этих стран в их ВВП в 1998 г. в сред­нем составила 29,8%. А в некоторых странах ЕС уро­вень открытой экономики, отражающийся в этом пока­зателе, еще выше (например, для Бельгии и Ирландии он превышает 60%).

Хотя подобные сопоставления «трех центров» уже давно широко используются в экономической литерату­ре, в том числе в изданиях международных организа­ций, они, строго говоря, не вполне корректны, так как при этом две страны (США и Япония) сравниваются с группой из 15 стран, хотя и объединившихся, но впол­не самостоятельных, со своими национальными валю­тами и центральными банками. И лишь в ближайшем будущем, когда на основе единой валюты и единого центрального банка эти страны образуют некую эконо­мическую общность, весьма близкую (в экономическом смысле) к единому государству, такие сопоставления станут значительно более обоснованными.

В связи с появлением евро особый ин­терес представляют данные о роли различных валют в мировой экономике, в международной торговле и на международных финансовых рынках. Эти данные по­зволяют сделать вывод о том, что доля европейских валют в мировой валютной системе (практически речь идет о четырех валютах: немецкой марке, фунте стер­лингов, французском франке и голландском гульдене) намного меньше, чем доля ЕС в общеэкономических по­казателях. С введением евро этот разрыв, очевидно, будет сокращаться.

Доля основных валют в официальных валютных резервах (%)

	К началу 1973 г.	К началу 1983 г.	К началу 1998 г.
Доллар США	76,1	71,1	61,5
Европейские валюты	14,3	15,8	20,1
В том числе немецкая марка	7,1	11,7	14,2
Иена	0,1	4,9	7,4

 

Как видно, растущая доля в официальных резервах европейских валют (четыре упомянутые выше валюты) в последние десятилетия связана прежде всего с укреп­лением позиций немецкой марки.

Что касается валют, курсы которых привязаны к доллару, то их число, составлявшее в 1983 г. 34, к 1998 г. уменьшилось до 25. В то же время количество валют, ориентированных на европейские валюты (включая ЭКЮ), за те же годы несколько увеличилось (с 18 до 19).

Показательны также данные о роли основных валют в обслуживании международного товарообо­рота.

Доля различных валют, используемых в международной торговле (%)

	1980 г.	1997 г.
Доллар США	56,4	47,0
Немецкая марка	13,6	15,5
Иена	2,1	4,8

 

О значении различных валют на мировых фондо­вых рынках можно судить по объему финансовых акти­вов (например, международных облигаций), выражен­ных в той или иной валюте.

Доля международных облигаций, деноминированных в разных валютах (%)

	К началу 1982 г.	К началу 1992 г.	К началу 1999 г.
Доллар США	52,6	40,3	34,2
Европейские валюты	20,2	33,0	37,1
В том числе немецкая марка	нет данных	10,0	12,3
Иена	6,9	12,4	15,7

 

Таким образом, валютная характеристика мирового рынка долговых обязательств обнаруживает аналогич­ную динамику еще до появления евро, которое, несо­мненно, усилит эту тенденцию.

Введение евро – беспрецедентное явление в миро­вой экономике. Впервые в истории речь идет о появле­нии на экономической карте мира совершенно новой де­нежной единицы, призванной заменить в ближайшие годы и постепенно вытеснить из внутреннего и внешнего оборота национальные денежные единицы. При этом евро в перспективе ближайших лет должны стать не преимущественно счетными деньгами с ограничен­ными функциями, как СДР и ЭКЮ, а полноценными деньгами, выполняющими весь спектр присущих им функций как внутри стран ЕС, так и на международной арене, за пределами ЕС, где евро будет играть роль одной из ведущих мировых валют.

Многообразные последствия этого события, конеч­но, повлияют на ситуацию не только в ЕС, но и во всей мировой экономике, затронут так или иначе все страны. Эти последствия проявятся как непосредственно в ва­лютной, финансовой сфере, так и в более широких, об­щеэкономических масштабах. При этом в краткосроч­ном плане, в ближайшие 3-4 года, в течение которых произойдет постепенное введение евро с последователь­ным расширением его функций, новые моменты будут возникать преимущественно в валютной области, а в долгосрочном плане все большее значение будут приоб­ретать глубинные экономические тенденции, связанные с новой, единой валютой.

Опыт ЕС на протяжении последних десяти лет по­зволяет судить о направлении этих тенденций. Так, на­пример, в результате координации экономической поли­тики стран – членов ЕС усилилась синхронизация эко­номических циклов в этих странах. Очевидно, что создание Европейского валютного союза укрепит эту тенденцию, так как вместо координации денежно-кре­дитной и валютной политики соответствующих стран будет осуществляться единая политика в этой сфере, усилится их взаимозависимость и отсюда координация экономической политики в других сферах.

В том же направлении будет действовать мень­шая чувствительность экономики ЕС к колебаниям курсов, ее меньшая уязвимость при изменениях валютных курсов и вообще при неблагоприятных эко­номических явлениях за пределами ЕС. До сих пор такие явления (например, понижение курса доллара в начале 1995 г. или финансовый кризис в Юго-Восточ­ной Азии в конце 1997 г.) вызывают напряжение в ныне действующей Европейской валютной системе, из­меняя курсовые соотношения между валютами раз­ных стран ЕС (чаще всего в виде повышения курса и укрепления роли немецкой марки в ущерб другим ев­ропейским валютам). С введением евро подобные сдви­ги станут невозможными. А это, несомненно, окажет по­ложительное влияние на уверенность, доверие и от­сюда поведение потребителей и инвесторов в странах Союза.

Евро значительно облегчит сопоставление цен на товары и услуги в разных странах, а это стимулирует конкуренцию, полезную и для потребителей (снижение цен, улучшение качества товаров и услуг), и для фирм и предприятий (повышение эффективности производ­ства).

Что касается России, то ее геополитическое и эко­номическое положение определяет непосредственную заинтересованность во всем, что происходит в Европе, тем более в таком крупном событии, как переход ЕС к евро. Достаточно сказать, что на долю 15 стран Евро-союза приходится до 45% внешней торговли России, на рынки ЕС поступает 40% российского экспорта (для сравнения – на рынок США всего 4%, т.е. в 10 раз меньше). Из всех иностранных инвестиций в России почти 60% составляют инвестиции из западноевропей­ских стран.

Среди трех экономических центров современно­го мира наибольшее значение для России в качестве партнера, конечно, имеет Европа и ее сердцевина – ЕС.

Наряду с торговыми отношениями Россия и ее хо­зяйствующие субъекты поддерживают тесные связи с европейскими финансовыми рынками, с банками и другими кредитными учреждениями. Здесь находятся. Парижский и Лондонский клубы кредиторов, членами которых недавно стала Россия, а также Европейский банк реконструкции и развития. На фондовых рынках в странах ЕС размещаются и обращаются облигацион­ные займы российских эмитентов. Вместе с тем запад­ноевропейские инвесторы активно действовали на рос­сийском фондовом рынке, вкладывая средства в госу­дарственные долговые обязательства (ГКО-ОФЗ), отличавшиеся особо высокой доходностью, и в корпо­ративные ценные бумаги. Их уход с этого «перегрето­го» рынка еще более осложнил финансовое положение России.

Создание валютного союза, безусловно, приведет к укреплению этой важнейшей интеграционной группи­ровки, будет способствовать ее экономическому разви­тию и укреплению ее позиций в соперничестве с США и Японией: Все это имеет значение и для России, кото­рая, утратив после распада СССР и СЭВ и ослабления ее экономического потенциала роль самостоятельного центра, фактически уже сейчас примыкает к ЕС и ста­новится частью европейской системы. Соглашение о партнерстве и сотрудничестве между Россией и ЕС и учрежденный в соответствии с этим соглашением Совет сотрудничества России с ЕС, первое заседание которого уже состоялось в Брюсселе в январе 1998 г., наглядно подтверждает это. Несмотря на неминуемые трения и противоречия, сопровождающие этот процесс, дальней­шее сближение России и ЕС объективно совершенно не­избежно, какие бы организационные формы оно ни при­обрело, каким бы темпом – то ускоренным, то замед­ленным – оно ни развивалось, какие бы зигзаги при этом ни наблюдались. Поэтому, имея в виду общую дол­госрочную перспективу, можно сказать: многое из того, что идет на пользу ЕС, в принципе может быть полез­ным и для России.

Но, разумеется, есть другая сторона дела, касаю­щаяся прежде всего непосредственных, ближайших по­следствий и перспектив этого процесса. Формирование в рамках ЕС по-настоящему единого экономического пространства, к чему приведет единая валюта, будет означать (и уже означает) дальнейшее обострение кон­куренции на этом пространстве, конкуренции прежде всего между европейскими компаниями, но также и с участием в этой борьбе американских, японских и дру­гих внеевропейских фирм. А это значит, что российским товарам (кроме топлива и сырья) будет еще труднее пробиваться на европейский рынок.

Само решение (принятое еще в 1991 г.) о пере­ходе к евро сразу же дало мощный толчок дальней­шей концентрации и централизации капитала в стра­нах ЕС, породило множество слияний и поглощений как в рамках отдельных стран, так и между компаниями двух или трех стран. В результате складываются мощные хозяйственные комплексы, готовые к конку­рентной борьбе на объединенном единой валютой рынке.

Процессы концентрации и централизации капитала в ЕС идут уже достаточно давно, однако до последнего времени они развертывались преимущественно в национальных рамках. Так, в период с 1986 по 1995 г. число поглощений и слияний выросло с 720 до 2296 в про­мышленности и с 783 до 2602 в сфере услуг, но 70% из них носили внутристрановый характер. В результате степень олигополии в масштабе ЕС в целом увеличилась незначительно (в отраслевом разрезе доля четырех крупнейших компаний выросла за указанные годы с 20,5% до всего 22,8%).

Иначе обстоит дело в настоящее время. В преддве­рии создания ЕВС и евро на основе межстрановых сли­яний и поглощений, волна которых все больше набирает силу, формируются мощные международные олигополистические объединения, захватывающие доминирую­щие позиции на интегрирующемся рынке, а вместе с тем способные и к эффективной конкуренции в масштабах всей мировой экономики.

Так, например, за первое полугодие 1997 г: толь­ко американские компании приобрели 108 герман­ских предприятий. На втором месте идут британцы (42 предприятия), на третьем – швейцарцы (32), на четвертом - голландцы (21). В свою очередь, гер­манские компании в первой половине 1997 г. стали вла­дельцами 154 иностранных предприятий: во Франции, США, Нидерландах, Польше, Великобритании, Ита­лии.

Новый момент состоит и в том, что по мере возрастающего значения единого рынка в Европе растет волна слияний и по­глощений по американскому образцу, так называемых враждебных захватов компаний, при которых компа­нию присоединяют («поглощают») вопреки воле ее руководства, скупая по выгодной для акционеров цене (выше курсовой, рыночной) контрольный пакет ее акций.

В то же время подавляющее большинство россий­ских компаний ни по своим масштабам, ни по производ­ственной и финансовой мощи, ни (что становится все более важным в современных условиях) по качеству продукции не в состоянии успешно бороться с нынеш­ними европейскими конкурентами.

В опубликованном в газете «Файненшл таймс» 22 января 1998 г. списке крупнейших в мире 500 ком­паний, ранжированных по их экономическому по­тенциалу, первая российская компания («Газпром») занимает 23-е место (передвинувшись со 117-го места, которое она занимала год назад). За ней следует «ЛУКойл» (224-е место). Вместе с тем компании из стран ЕС широко представлены уже в первой сотне.

Еще больший разрыв в этом отношении наблюда­ется между крупнейшими российскими и европейскими банками, которые также консолидируются в пред­дверии новых условий конкуренции на просторах ЕС.

Общий масштаб сделок, связанных со слияниями и поглощениями в финансовом секторе в Европе, составил в 1997 г. 107,4 млрд. долл. по сравнению с 48,6 млрд. долл. в 1996 г. и 46,9 млрд. долл. в 1995 г. Можно не сомневаться, что в 2000 г. этот показатель вырастет еще больше.

Естественным ответом на эту ситуацию со стороны России должно стать укрепление и усиление на этой основе собственных компаний. Конкретно это означает решительное движение по пути формирования, расши­рения и укрепления финансово-промышленных групп, т.е. процесс, который нуждается в активной поддержке государственной власти.

Можно также ожидать, что Россия столкнется те­перь с усиливающимся наступлением тех же европей­ских компаний на ее внутренний рынок в области как потребительских, так и инвестиционных товаров, а также в сфере услуг (транспорт, связь, финансы). Глав­ный фронт конкуренции идет и все больше будет идти здесь по линии качества и цены.

И хотя в ряде случаев тут не обойтись без некото­рого разумного протекционизма, идя только по этому пути, рационально решить эту проблему невозможно. В частности, должно быть совершенно ясно, что без постоянного давления иностранной конкуренции до­стичь приемлемого качества российских товаров и услуг невозможно. Многолетний негативный опыт Советского Союза убедительно подтверждает эту истину (также как и некоторые положительные сдвиги в этом отно­шении после первых лет открытой экономики в новой России).

Создание Европейского валютного союза и пере­ход к единой валюте представляет несомненный инте­рес для России еще и с другой стороны: в смысле опыта интеграционных мероприятий. Конечно, первые (и, скажем откровенно, не слишком удачные) шаги по пути интеграции в рамках СНГ не идут ни в какое сравнение с масштабами и глубиной этих процессов в ЕС. Тем не менее объективная необходимость интеграции бывших советских республик в составе всех или части стран, входящих ныне в СНГ (как, например, союз четырех – России, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, а в даль­нейшем, возможно, и Таджикистана, или союз Рос­сия – Белоруссия), не вызывает сомнений. Очевидно также, что этой интеграции суждено пройти, по сущест­ву, тот же путь, те же этапы, что прошел и ЕС, в том числе, возможно, когда-нибудь прийти и к валютной интеграции. Поэтому опыт ЕС заслуживает пристально­го внимания.

При этом большой интерес представляют не только принципиальные решения и их осуществление, конеч­ные результаты, но и все процедуры подготовки, согла­сования и принятия этих решений, пути преодоления разногласий между членами ЕС (а этих разногласий по поводу евро было и остается немало: достаточно упомя­нуть о том, что 3 страны – Великобритания, Дания, Швеция, не отвергая в принципе своего участия в Европейском валютном союзе, отказались войти в него в на­меченный срок, т.е. с 1 января 1999 г., а четвертая стра­на – Греция – пока не прошла в ЕВС по установлен­ным «контрольным показателям»), организационные и правовые формы разработки соответствующих доку­ментов, взаимодействие с государственными органами, деловыми кругами, общественными организациями, на­учными учреждениями и населением, информационное и пропагандистское обеспечение намеченных мероприя­тий, технические последствия (например, переналадка банкоматов) и т.п.

Кстати говоря, соответствующие подходы и методы но многом применимы не только к валютной сфере, но и к другим интеграционным программам.

Мало того, движение по уже известному пути может сделать этот путь короче, хотя и при этом не стоит забывать, что европейским странам потребовалось свыше 40 лет, чтобы подойти к полномасштабному ва­лютному союзу и единой валюте.

Одной из харак­терных черт во всем комплексе вопросов, связанных с переходом к единой валюте, является широкая ин­формационная кампания, направленная на разъяснение в деловых кругах и среди населения проблем этого перехода. Помимо широкого освещения этих проблем в средствах массовой информации органи­зуются по линии Комиссии Европейского Союза (КЕС) и в странах ЕС различные конференции, «круглые столы», семинары и другие мероприятия, даже спортивные соревнования, посвященные этой перспективе.

В конце 1996 г. была создана группа в составе 180 специалистов из всех стран ЕС (представители финансовых институтов, деловых и академических кругов, журналистов), прошедших обучение и полу­чающих текущую информацию, относящуюся к ЕВС. Их приглашают на различные семинары и конфе­ренции, где они отвечают на многочисленные вопро­сы по поводу ЕВС и евро. Особые команды образу­ются для разъяснительной работы среди представи­телей малого и среднего бизнеса, для выезда в «третьи страны.

Во всей этой деятельности активное участие прини­мает общественная Ассоциация за валютный союз в Ев­ропе, находящаяся в Париже.

Договор, предусматривающий поэтапное продви­жение к экономическому и валютному союзу, ратифи­цирован и вступил в силу с 1 ноября 1993 г.

В январе 1994 г. создан Европейский валютный ин­ститут во Франкфурте-на-Майне (ФРГ), главной целью которого является подготовка к организации Европейской системы центральных банков (ЕСЦБ) и к эмиссии еди­ной валюты – евро.

В декабре 1995 г. на заседании Европейского совета в Мадриде была принята программа введения евро, ко­торая была развита и конкретизирована на заседании того же совета в Дублине в декабре 1996 г.

Эти и другие решения, принятые на уровне испол­нительного органа – КЕС, предусматривают опреде­ленные критерии для стран, стремящихся стать участ­никами ЕВС, а также сроки и принципы для введения единой валюты.

Большой интерес представляют прежде всего кри­терии, установленные для допуска стран к участию в ЕВС, которые можно рассматривать и как показатели «финансового здоровья». Установлены следующие кри­терии и показатели:

дефицит государственного бюджета не должен пре­вышать 3% ВВП;

государственный долг не более 60% ВВП;

ежегодный рост цен не выше, чем 1,5%, сверх сред­него уровня инфляции в трех наиболее благополучных в этом отношении странах ЕС (по данным 1996 г., это примерно 3-3,3%);

средний размер долгосрочной процентной став­ки не выше 2% сверх среднего уровня этих ставок в тех же трех странах (по данным 1998 г., это около 9%);

соблюдение установленных в ЕС пределов для ко­лебаний взаимных валютных курсов (плюс-минус 15%).

Если сопоставить эти показатели с показателя­ми, характеризующими финансовое положение Рос­сии, то видно, что она не выдерживает этих критериев (тем более после обвала рубля в конце августа 1998 г.).

Предусматриваются также меры для соблюдения этих критериев и после образования ЕВС. В частности, страна, допустившая чрезмерный дефицит госбюджета (свыше 3% ВВП), должна будет в первый год внести на специальный счет КЕС депозит в размере 0,2% своего ВВП плюс 0,1% за каждый процент дефицита, превы­шающий установленный лимит. Если эта ситуация со­храняется второй год, уплачивается только дополни­тельная часть депозита (но не более 0,5% ВВП). В даль­нейшем, если положение не исправляется, депозит превращается в штрафы, которые поступают в распо­ряжение тех участников, которые соблюдают бюджет­ную дисциплину.

Отношения между ЕВС и теми странами ЕС, кото­рые сначала останутся за его пределами, будут осущест­вляться в рамках Европейской валютной системы-2 (ЕВС-2), предусматривающей те же принципы, что и ныне действующая система ЕВС-1, допускающая коле­бания валютных курсов в пределах ±15 %.

Участие в этой системе для указанных стран не яв­ляется обязательным, хотя и рекомендуется. Вместе с тем, находясь в ЕВС-2, страна может устанавливать более жесткие рамки для курса своей валюты.

Что касается сроков, то на нынешней стадии они разбиты на три этапа (фазы).

1 Фаза А. Создание Экономического и валютно­го союза. В 1998 г. определилась первая группа стран, принимающая участие в этом союзе (это уже состоя­лось в мае 1998 г.), и учреждается Европейский цент­ральный банк – ЕЦБ (вместо нынешнего Европей­ского валютного института, который упраздняется). Принимаются конкретные решения в отношении де­нежной и валютной политики, в частности, по поводу валютного курса евро. Может начаться выпуск банк­нот в евро, форсируется подготовка к новой валюте в странах-участниках, особенно в административных органах, банках и других финансовых институтах. Но вся экономическая жизнь продолжает функциониро­вать в прежнем режиме, т.е. на основе национальных валют.

2. Фаза В. Эта фаза продолжается с 1 января 1999 г. по 31 декабря 2001 г., т.е. рассчитана на 3 года. Начинается реальная деятельность Экономического и валютного союза. Жестко и необратимо фиксируются курсы национальных валют стран-участниц по отноше­нию к евро, и евро становится самостоятельной полно­правной денежной единицей (1 евро содержит 100 цен­тов). Вместе с тем евро деноминируется и в националь­ных валютах соответствующих стран.

Хозяйствующие субъекты могут начинать расчеты и операции в евро. Компании, наиболее связанные с внешней торговлей (европейской и международной), вероятно, предпочтут возможно скорее перевести свои операции, полностью или частично, в режим евро. Го­сударственные органы будут продолжать активную под­готовку к переходу на евро, а также осуществлять ее информационное обеспечение. На этой стадии парал­лельно и равноправно функционируют и евро и нацио­нальные валюты.

3. Фаза С. Полный переход к евро.

1. После 31 декабря 2001 г. все счета, которые до тех пор выражались в национальных валютах участву­ющих стран, должны в обязательном порядке конвертироваться по официальным курсам в евро.

2. Не позже 1 января 2002 г. в течение срока, кото­рый каждая страна определяет самостоятельно (но не более 6 месяцев), в обращение вводятся новые банкно­ты и монеты в евро, замещающие прежние банкноты и монеты в национальных денежных единицах. В течение полугода, т.е. до 1 июля 2002 г., старые национальные банкноты и монеты могут обращаться наравне с евро. После этой даты евробанкноты и евромонеты становят­ся единственным законным платежным средством в со­ответствующих странах.

Что касается основных принципов, связанных с переходом к единой валюте и имеющих практическое значение, то они состоят в следующем.

1. Замещение национальных валют по фиксиро­ванным курсам началось, как уже упоминалось, с 1 ян­варя 1999 г.

2. С 1 января 1999 г. все ссылки в юридичес­ких документах на ЭКЮ (коллективная расчетная ва­люта, существующая с 1978 г.) заменяются ссылками на евро по курсу 1:1, т.е. один евро равен одному ЭКЮ.

3. Все ссылки в юридических документах на на­циональные денежные единицы останутся действи­тельными точно так же, как если бы они относились к евро.

4. Введение евро ни в коем случае не должно вести к изменению каких-либо условий, зафиксированных в юридических документах, и не может служить предло­гом для одностороннего изменения или отмены этих до­кументов. Это, однако, не относится к тем изменениям, о которых стороны, возможно, договорились между собой.

5. Любые платежные обязательства, выраженные в евро или в национальных денежных единицах данной страны-участницы, могут погашаться должником в этой стране либо в евро, либо в национальной валюте (если только стороны взаимно не договорились о чем-то ином).

6. Предшествующие два пункта воплощают важ­ный принцип «непрерывности (или преемственнос­ти) контрактов» (the continuity of contracts), кото­рый содержится в официальных документах ЕС и комментариях к ним. Образование Европейского ва­лютного союза никоим образом нельзя расценивать с юридической точки зрения ни как «непредвиден­ное событие», ни как «серьезное изменение обстоя­тельств».

Это касается всех документов и контрактов (и государственных и частных), где фигурируют ЭКЮ или национальные валюты, курсы которых в евро будут определены позднее. Все эти документы и контракты полностью остаются в силе, сохраняют свое правовое значение, в том числе, конечно, и при условии, если в них участвуют юридические и физические лица из стран, не входящих в ЕС. Это относится к документам, отражающим любые внешнеторговые и финансовые операции.

7. В переходный период в фазе В (т.е. с 1 января 1999 г. по 31 декабря 2001 г.) будет действовать принцип «свободы выбора» для участников сделок (национальная валюта или евро). При этом по отно­шению к данным участникам недопустимо в этом плане ни принуждение, ни запрещение со стороны го­сударств – членов новой валютной системы. Этот принцип («без принуждения и без запрещения») озна­чает, в частности, что в новых контрактах и всех связанных с ними документах может использо­ваться по договоренности сторон любая деноминация. Однако платежи должны осуществляться в той валю­те, какая предусмотрена в контракте или другом до­кументе.

8. В соответствии с ныне действующими в ЕС пра­вилами компании имеют право публиковать свои еже­годные отчеты не только в национальной валюте, но и (дополнительно) в ЭКЮ. С 1 января 1999 г. они будут иметь право на публикацию этих отчетов (в дополнение к своей валюте) также и в евро.

При этом странам-участницам рекомендуется раз­решить компаниям в переходный период (фаза В) под­готавливать отчеты по своему усмотрению в националь­ной валюте или в евро. Время перехода на евро в тече­ние этого трехгодичного срока также определяет для себя сама компания. Что касается финансовых отчетов в национальной валюте, то они разрешаются лишь для отчетного периода, завершающегося не позже 31 декаб­ря 2001 г.

9. После введения евро становится практичес­ки безразличным, ведется ли бухгалтерский учет в той или иной компании в евро или в национальной валюте, поскольку курсовое соотношение между ними навсегда остается твердо фиксированным и неизмен­ным.

По этой же причине в операциях, связанных только с валютами участвующих в союзе стран, полностью уст­раняются валютные риски.

Глава 2

Что нового принесет появление на валютном рынке новой валюты – евро? Общие масштабы спекулятив­ных валютных операций (арбитраж), а также хеджи­рования, очевидно, сократятся, так как уже с начала 1999 г. из этих операций выпали те, в основе которых лежали изменения курсовых соотношений между ва­лютами стран, вошедших в ЕВС, – отныне эти соот­ношения будут твердо зафиксированы через евро. В то же время «плавающий» курс евро по отношению к дру­гим валютам (прежде всего к доллару), а также к ва­лютам стран ЕС, пока не вступивших в Валютный союз, будет, вероятно, более устойчивым, с меньшей амплитудой колебаний, чем это наблюдается среди ны­нешних 11 валют, различных по своей силе и устойчи­вости.

Введение общеевропейской валюты обусловит по­явление единого рынка ценных бумаг, сравнимого по величине с американским, и европейский инвестор смо­жет приобретать фондовые ценности, выпущенные любой из стран. Государственные облигации будут уни­фицированы и станут доступнее для инвесторов из дру­гих стран, этот рынок окажется более конкурентным. Усиление конкуренции приведет к снижению издержек обращения ценных бумаг и к повышению качества обслуживания инвесторов. В этом заинтересованы финансовые посредники, требующие создания условий для ускорения расчетов и снижения затрат, а также расту­щая в связи с развитием инвестиционных фондов и при­ватизацией армия инвесторов, для которых важно сни­жение комиссионных.

Переход к единой валюте приведет к значительным изменениям в функционировании западноевропейских фондовых рын<