1. Сущность и обоснование морали
2. Структура морали
3. Функции морали в обществе
Основные понятия:
Моральное сознание – это совокупность категорий морали отражаемых в сознании индивида в соответствии с усвоенным им типом мировоззрения и проявляемых в нравственной культуре.
Моральная практика – это нравственная деятельность и поведение индивида.
Язык морали – это оценочно-нормативные суждения, посредством которых выражается нравственная позиция.
Перфекционизм – этика личного совершенства.
Нормы морали (одновременно и нормы поведения) – это первоначальные элементы нравственности, из которых формируется нравственная система общества.
1. Сущность и обоснование морали. Сущность морали. Мораль – это сложное и противоречивое общественное явление и одна из форм общественного сознания. Раскрыть природу морали можно на основе социально-исторического анализа развития человечества. Так порядок в первобытном обществе поддерживался с помощью системы табу – запретов, а в ходе исторической эволюции из запретов сложились обычаи, традиции. В процессе социального расслоения оформлялись новые формы моральной регуляции поведения человека.
Специфика морали состоит в том, что она отражает объективно сложившиеся в обществе нормы поведения людей в основных этических понятиях и категориях. Моральные нормы в совокупности с понятиями составляют нравственное сознание, которое обнаруживается в поступках и поведении людей. На каждой ступени развития человечество вырабатывает принципы и нормы своего поведения. Эти нормы и правила закрепляются в индивидуальном сознании членов социального коллектива, благодаря чему постепенно вырабатывается общее представление о нравственном и безнравственном. Иными словами формируется общественное мнение, которое и стоит на страже выполнения человеком тех или иных нравственных правил и норм. Соблюдение нравственных правил и норм связано с принуждением, но в отличие от других форм общественного сознания мораль не имеет институтов, и поэтому она тесно связанна с другими формами общественного сознания. Так связь морали с политикой реализуется в упорядочении жизни общества через власть; с правом, через правовые нормы, кодексы (законы морали); с религией через заповеди и т.п.
|
|
Мораль обладает свойствами, общими для всех форм общественного сознания:
- императивность (категорический императив И. Кант) представляет собой требование определенного поведения, выполнения предписаний морали.
- нормативность – реализуется с помощью норм, можно выделить два типа моральных норм: запреты, указывающие недопустимые нормы поведения; образцы, желаемые варианты поведения.
- оценочность морали заключается в самооценке человеком своих деяний и поступков, в оценке другими людьми и обществом поведения человека. Формы оценочности представляют собой: одобрение, согласие или несогласие и порицание.
Объективный критерий истинности морали это соответствие деятельности социальных единиц интересам общества.
Способы обоснования морали. Можно выделить следующие способы обоснования морали:
- конвенционализм;
- утилитаризм;
- абсолютизм (абсолютно-автономные, абсолютно-гетерономные, интуитивные теории);
- натурализм (классический натурализм, неонатурализм, нередуктивный натурализм, психологическое понимание морали, эволюционная этика);
|
|
- космизм;
- социологическое обоснование морали.
1. Конвенционалистские теории морали предполагают, что нравственные установления принимаются людьми по соглашению.
2. Утилитаризм предполагает выведение морали из внешних социальных благ, необходимых для удовлетворения потребностей человека. Он наиболее отвечает принципу целесредственного обоснования морали, при этом отражает тенденцию разделения общественной и индивидуальной морали. Наиболее явное выражение утилитаризм получает в принципе полезности, согласно которого моральная деятельность является оправданной, если ведет к достижения счастья.
3. Абсолютистские концепции предполагают, что моральный мотив реализуется независимо от других мотивов бытия, что он ценен сам по себе. В рамках абсолютистских концепций в случае стремления к рациональному пониманию морали и ставится задача ее обоснования без апелляций к иной морали, чем мораль, социальной или иной реальности. Например, Кант впервые в истории этики вводит процедуру мысленной универсализации поступка для контроля своего поведения. С его точки зрения, человек перед совершением любого действия должен представить, смогло бы общество и все разумные существа существовать, если бы все так поступали, как собирается поступить он. Если нет, то от такого поступка надо отказаться.
Многие сторонники абсолютной морали считают, что наиболее фундаментальные моральные принципы вообще не нуждаются в каком-то рациональном обосновании. Например, интуитивизм Дж. Мура, который считал, что добро можно постичь только интуитивно. Представитель деонтологического интуитивизма Д. Росс исходил из определяющего значения долга в нравственном поведении.
|
|
Таким образом, в этике (особенно западной) абсолютистские концепции учение о долге выделяют в качестве самостоятельного способа обоснования морали. В них долг всегда возвышается над прагматическими мотивами бытия.
4. Натурализм как принцип предполагает выведение морали из естественных качеств человека. На основе натурализма строятся геоденистические и эвдемонисчтические теории морали. Современный натурализм (неонатурализм) пытается вывести мораль из однотипной психической организации и базовых инстинктов присущих всем живым организмам (Фарбер, Трайб, Ролсон). Ясно, что при таком подходе не учитывается принципиальное различие в организации психики животных и человека, а так же видовое отличие в животном мире.
Нередуктивный натурализм утверждает, что особенности нравственного поведения каждого живого существа можно вывести только из его естественной истории.
Психологическое обоснование морали предполагает выведение нравственности из особенностей организации человеческой психики. Например, Д. Юм считал, что чувство сострадания формируется из психических способностей человека поставить себя на место другого.
П.А. Кропоткин, выдающийся представитель эволюционной этики считал, что из факта биологической эволюции выводятся не только альтруистские эмоции, сочувствие и сострадание, но и более общие способности к сознанию справедливости и активному действию на благо общества.
5. Космизм соединяет идею эволюции нравственных качеств с идеей развития космоса. Он представлен в разных формах (естественно-научный, эстетический, религиозный и пр). общей для всех видов космизма является идея о том, что высшие проявления человеческой духовности и нравственности невозможно понять без влияния со стороны космических сил и без включения самого человека в работу по совершенствованию космоса.
6. Социологическое обоснование морали выводит нравственность из идеи выживаемости групп, выполняющих определенные нравственные требования.
Как мы видим, подходы к обоснованию морали весьма многообразны. В целом из различных подходов можно выделить следующие объяснения, почему индивид должен быть моральным: подчинен судьбе, выполнение отведенной социальной роли, выполнение божественных заповедей, выражение собственного интереса, нравственное чувство сопереживания, следование критерию чистого разума, самореализация на основе нравственных ценностей и т.п.
2. Структура морали. Мораль, являясь сферой общественных отношений и способом регуляции общественных отношений, включает в себя психологические свойства индивидов и нравственные мотивы и ценности и правила и достоинства и т.д. из этого можно сделать вывод, что структура морали многоярусна и многоплановая, поэтому существует несколько вариантов раскрытия ее структуры:
Биологический – рассматривает мораль на уровне отдельного организма и на уровне популяции;
Психологический – раскрывает психологические механизмы, обеспечивающие исполнение нравственных норм;
Социологический – выясняет общественные условия, в которых складываются нравы и роль морали для поддержания устойчивости общества;
Нормативный – формулирует мораль как систему обязанностей, предписаний, идеалов;
Личностный – видит те же идеальные представления в личностном преломлении, в качестве факта индивидуального сознания. Напрямую связан с этикой перфекционизма;
Философский – представляет мораль как особый мир, мир смысла жизни и назначения человека.
Таким образом, рассматривая мораль с одной стороны, приходится учитывать и другие аспекты. Следовательно, структурирование морали весьма условно.
В то же время простой вариант структуры морали был намечен еще в древности. Ведь с оной стороны мораль – понятия, убеждения, намерения, а с другой – поступки, что позволяет выделить в качестве структуры морали: моральное сознание и моральную практику.
Моральное сознание формируется в процессе воспитания и самовоспитания человека и проявляется в его поведении и нравственной культуре.
Моральная практика состоит из моральных поступков (действие или отсутствия действия) и совокупности поступков (линии поведения).
Третий тип структурирования морали учитывает степень сложности регулятивного воздействия, оказываемого теми или иными нравственными представлениями. Простейшая форма морали – норма, которая определяет поведение, и сообщаются с детства. Кроме внешнего соблюдения правил, мораль должна проникать в душу человека и там приобретать нравственные качества (благоразумие, щедрость и пр). Далее следует нравственный принцип (эгоизм, альтруизм и т.д.). Верность избранной моральной системе (принципиальность) издавна считалась достоинством личности. Однако, сам принцип абстрактен, поэтому на следующей ступени моральной структуры стоит – идеал как конечная цель, к которой направленно нравственное развитие.
По отношению ко всем этим уровням верховным регулятором служат понятия о высших ценностях (ценностные ориентации) морали (свобода, смысл жизни, счастье).
Итак, все компоненты морали связываются между собой, в зависимости от выполненных нравственных задач они складываются во все новые структуры. Таким образом, мораль является функциональным образованием.
3.Функции морали. Наиболее полно сущность и специфика морали раскрывается в ее регулятивном функционировании. Среди функций морали принято выделять: воспитательную, ценностно-ориентирующую, коммуникативную, познавательную, регулятивную, гуманизирующюю и др. Каждая из этих функций реализуется посредством различных этических компонентов. Так нормативно-регулятивная реализуется через моральные нормы, принципы, кодексы; ценностно-регулятивная – через представления о ценном и неценном в поведении о нравственном идеале; познавательная – осуществляется адекватным, истинным познанием существующих норм, ценностей, закономерностей; воспитательная развивается в процессе освоения личностью нравственного опыта, формирования положительных нравственных качеств, чувств, убеждений, привычек при помощи специфических приемов убеждения, принуждения, самодисциплины и самовоспитания.
ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
Экзистенциализм (нем. existentialismus от лат. existentia - существование) - одно из влиятельнейших направлений в западной философии XX в. Его предтечей явилось учение С. Кьеркегора. Основные представители - К. Ясперс и М. Хайдеггер в Германии, Г. Марсель, Ж.П. Сартр и А. Камю во Франции. К экзистенциалистам иногда относят и некоторых русских философов - Н.А. Бердяева и Л. Шестова.
С. Кьеркегору (1813-1855) принадлежит сам термин "экзистенция", давший название всему направлению. Экзистенция, по Кьеркегору, это сугубо индивидуальное, неповторимое личностное бытие, заинтересованность в котором составляет основной долг человека: он должен хранить свою экзистенцию, сделав радикальный выбор в пользу этического существования (где главным является различение добра и зла и сознательное следование добру), и тем самым оценить непреходящее, абсолютное значение своей личности и индивидуального выбора, независимых от социально-культурных и исторических обстоятельств.
Обычно в философии Кьеркегора выделяют учение о трех стадиях человеческой жизни: эстетической, этической и религиозной. На эстетической стадии человек живет непосредственной жизнью и является тем, чем он является. На этической стадии человек руководствуется долгом, он делает радикальный выбор ("или - или"): либо продолжать свое прежнее существование либо отныне руководство-
ваться различением добра и зла. На этой стадии человек становится тем, чем он должен быть. Считается, что этическая стадия преодолевается религиозной, на которой для человека значимы лишь божественные требования, приостанавливающие общезначимые этические установления. Для "рыцаря веры", каковым для Кьеркегора является Авраам, проявивший готовность отдать своего сына на заклание по требованию Бога, значимо лишь божественное повеление, обращенное лично к нему. Однако следует иметь в виду, что "приостановка" этического у Кьеркегора относится в конечном счете к так называемой секуляризованной социальной морали, чьи общезначимые требования, во-первых, не учитывают всей уникальности человеческого существования перед лицом Бога, а во-вторых, в силу того, что они нацелены лишь на изменяющиеся условия совместного бытия людей, не могут рассматриваться как действительно непререкаемые и абсолютные. Кроме того, в характеристике этической стадии у Кьеркегора уже присутствуют религиозные мотивы.
Вопрос о божественной инстанции, апелляция к которой либо обязательна, либо, напротив, категорически запрещена, не только делит экзистенциалистов на два лагеря - религиозный и атеистический, но и прямо сказывается на трактовке моральных норм: так называемый атеистический экзистенциализм, особенно сартровский, принципиально антинормативен.
Несмотря на все различия во взглядах экзистенциалистских мыслителей, общим для них является утверждение абсолютной значимости личностного начала в человеке, его выбора, ответственности и свободы. Оно базируется на общефилософском тезисе об уникальности и выделенности человеческого бытия по сравнению со всем остальным сущим. Человеческое бытие не может быть ни выведено из мировых процессов, ни оправдано никакими отсылками к внешней ему реальности. Человек, как говорит Сартр (1905-1980), это абсолют, хотя и "абсолют несубстанциальный". Это значит, что и само человеческое бытие не содержит в себе никаких предданных свойств и характеристик, из которых можно было бы вывести какие-то строго определенные предписания для поведения. Эта антинатуралистическая и антисубстанциалистская установка нашла свое наиболее полное выражение в сартровской формуле: "человек - это ничто" ("у человека нет природы"), или, что то же самое, человек полностью свободен, более того, он "осужден быть свободным".
Свобода - условие и цель человеческого существования, более того, это сама ткань экзистенции. Не существует от века данной человеческой природы - человек должен сам себя творить. Поэтому, как говорил Сартр, "человека не открывают, человека изобретают". Ничто не может ни обосновать, ни "извинить" человеческого поступка, ни повлиять на него - ни Я, ни характер, ни психофизические особенности, ни среда; его поступок - его выбор. Эта абсолютная "неоправдываемость" человеческого существования сродни его полной случайности, а значит и свободе. "Свобода - это прыжок в неизвестность" (Ясперс).
Человек, по Сартру, заменяет собой Бога, восполняет Его отсутствие творчеством себя и способа своего бытия. Последнее важно, ибо человек не творит бытие, бытие несотворимо, мы можем лишь говорить о разных способах бытия: так бытие-в-себе просто есть, оно полно собой, это полная и сплошная позитивность, в которой не может быть никакой дифференциации; бытие-для-себя, или собственно человеческое бытие, все время озабочено способом своего существования, оно постоянно ставит вопрос о себе и тем самым ставит себя под вопрос, ибо не обладает никакими устойчивыми субстанциальными характеристиками. Человеку как бытию-для-себя недостает бытия-в-себе. Именно вследствие недостатка бытия (одно из определений человека у Сартра: "человек - это нехватка бытия") человек стремится стать основанием своего собственного способа бытия, восполнить "случайность" своего бытия. Спонтанно человек проектирует овладение миром, чтобы сообщить себе достоинство бытия-в-себе, осуществить синтез в-себе-для-себя, т.е. стать Богом. Это и есть основополагающий фундаментальный проект человека, выражающийся во множестве конкретных проектов и поступков.
Но поскольку бытие человека не предопределено и не обладает никакими от века данными субстанциальными свойствами, фундаментальный проект человека никогда не осуществим. Однако, как пишет С. де Бовуар (1908-1986), человеку "не позволено существовать без стремления к такому бытию, каким оно никогда не будет". Крах фундаментального проекта - глубинная характеристика человеческого бытия, условие его "продолжения", движущий нерв человеческой жизни, его сокровенная динамика. Человек никогда не равен сам себе, он открыт для любых и бесчисленных возможностей (он - сама эта возможность), он не предзадан никем и ничем. Понятно поэтому, что из трех основных категорий, описывающих человеческое бытие - быть, иметь, делать, - Сартр выделяет последнюю как единственно отвечающую подлинно человеческому существованию. Отсюда столь же емкая, сколь и неопределенная формула Сартра: "человек есть то, что он не есть, и не есть то, что он есть".
Так рождается нечто вроде императива аутентичного поведения - не коснеть в однажды выбранном способе существования (что было бы равнозначно просто "быть" как неподлинному способу существования), не отождествлять себя со своими делами, поступками ("человек свободен от своего прошлого") и творениями (ни один гений не исчерпывается своими произведениями), а постоянно превосходить себя, выходить за собственные пределы, трансцендировать. Трансцендирование, таким образом, есть еще одна характеристика подлинно человеческого существования. Вопрос о том, куда или во что человек трансцендирует, расценивается как некорректный, порожденный натуралистической позицией, представляющей человека по аналогии с остальным сущим как нечто готовое, законченное, что только открывают. Человек, сам по своей сути "ничто", трансцендирует также в "ничто", и нет никаких предопределенных, извне данных целей, как нет и заранее известного идеального способа существования, некоего изначального добра и т.п.
Этот момент неопределенности особо подчеркивается. Формула "человек никогда не равен сам себе" означает в данном случае не просто то, что "человек не есть то, что он есть", но что он должен не быть тем, что он есть. С. де Бовуар считает, что экзистенциализм - первая философия, которая адекватно оценивает всю непредопределенность, а следовательно, и неопределенность бытия человека, видя в этом его отличительную особенность. Сама она пишет моральные комментарии к сартровской онтологии с характерным названием "За мораль непредопределенности" [1].
1 Beauvoire S. de. Pour une morale de l'ambiguite. Paris, 1947.
Сартр в своем основном философском труде "Бытие и ничто" ставит вопрос о ценностях, которые "не записаны в вещах", т.е. не выводимы из какого бы то ни было вида сущего, а прямо творятся человеком. Причем это творение есть одновременно и выбор определенного образа мира, за что человек конечно же несет полную, не отменяемую и не разделяемую ни с кем и ни с чем ответственность ("человек несет на своих плечах всю тяжесть мира"). И потому такого рода тотальная ответственность не может не сопровождаться чувством тревоги, ибо ничто не гарантировано. Единственно, чем должен быть озабочен человек, так это тем, чтобы его действие было авторизовано (это он выбрал, он сделал, он поступил и т.п.), а значит и свободно. Понятно, что при отсутствии фиксированного и объективного критерия (вопрос о котором опять-таки, по логике экзистенциалистов, неправомерен) доктрина допускала если не прямо амора-
диетические, то во всяком случае солипсистские импликации, прежде всего у Сартра ("неопределенность", если воспользоваться термином С. де Бовуар, оказывалась прямо двусмысленной, что, впрочем, этимологически предполагается и самим словом "ambiguite", вынесенным ею заголовок работы). С этими оценками сами экзистенциалисты не согласились. Однако специального труда по этике так и не появилось.
Лишь в 1983 г. были опубликованы заметки Сартра, получившие название "Записки о морали" [1]. В работе была подтверждена мысль о первичности онтологии перед этикой, укорененности морали в онтологических структурах, но отвергалась их тождественность. Так онтология выявляет различные способы существования, в том числе подлинное и неподлинное (и равную ответственность человека зато и другое), но, как указывает Сартр в этой работе, переход от неаутентичного способа существования к аутентичному предполагает значительную перестройку сознания, которую он сравнивает с "обращением". Основные моменты обращения, а стало быть и моральности, таковы: принятие на себя полной ответственности за все свои проекты, даже принятые на иррефлексивном уровне как за свободно выбранные (мои цели желаемы мною - вот единственное и решающее основание быть ответственными за них); при обращении мир перестает быть объектом присвоения, теперь ставится цель его раскрытия; другой человек уже не есть предмет и субъект объективации (когда "ад - это Другой"), моральный субъект становится условием существования и раскрытия возможностей другого и не требует для себя от других ничего, даже уважения к своей свободе. Так на место конфликта, негации, угнетения, поползновения на свободу другого и т.п. (отношений, бывших в центре внимания в работе "Бытие и ничто") встает великодушие. Мораль в целом - это не следование каким-то извне данным предписаниям, не стремление быть моральным, а осуществление конкретного эффективного действия, необходимого именно в данной ситуации (например, дать воды страждущему). Аутентичное действие, чтобы быть поистине моральным, должно практиковаться сознательно. Позиция моральности всякий раз заново завоевывается в каждой конкретной неповторимой ситуации. Поэтому не может быть никаких универсальных норм поведения, заранее известных целей деятельности и фиксированных обязанностей. Любые апелляции к общезначимой норме есть попытка ввести в свободный автономный акт внешний и чуждый ему элемент, иное,
чем он сам, Другого. Другой - это либо скрытый проводник угнетения и насилия, либо олицетворение стремления уйти от ответственности, а чаще то и другое вместе. Другим является любое универсалистское предписание морали, которое не отдает должного ни человеку, выполняющему это требование, ни его конкретным проектам, ни его ситуации. Такая мораль абстрактна, она освобождает человека от риска и, следовательно, от ответственности, она - "способ выйти сухим из воды" и "спастись в абсолюте" как надежном убежище. Все категорические общезначимые предписания суть в конечном счете посягательство на человеческую автономию. Никто заранее не знает, как поступать в каждом конкретном случае, и никто ничего не может предписывать другому. Мораль конкретна, она всегда есть живой, индивидуальный творческий опыт "делания".
1 Sartre J. P. Cahiers pour une morale. Paris, 1983.
Сартр выступает против морали долга. Долг для него - попытка ограничить или даже вовсе снять творческий элемент в индивидуальном действии. Выражение "он только выполнил свой долг" весьма показательно, оно обесценивает человеческое действие, ибо заранее его определяет. Мораль долга - порождение абстрактной, универсалистской морали, и как таковая она является консервативной и даже охранительной, всегда стремящейся к поддержанию status quo. Она направлена против человека, источника сомнения, протеста и творчества нового, она представляет собой отчуждение человеческой свободы, она, наконец, "делает человека несущественным". Поэтому в социальной жизни мы всегда находимся в ситуации отчуждения ("общество - это тотальность без меня"), "я" растворяется в безличном "on".
Наша моральность не есть результат упражнений, наподобие физических, а необходимое действие, всякий раз новое в новой ситуации. Поэтому-то в морали нет заслуг, В ней "всегда все заново". Мораль парадоксальна: с одной стороны, она есть конец истории, ибо ее цель - уничтожение всякого отчуждения, неизбежного в истории, с другой, она имеет смысл только в истории. Эта внутренняя напряженность морали обобщена Сартром в характеристике морали как "перманентного обращения". Фактически моральность совпадает с самой человечностью человека, ибо и то, и другое описывается как "праздник", "апокалипсис", "перманентная революция", "творение" и т.п., а общество - как "повседневность", "повторение", "порядок", "отчуждение". Эта парадоксальность несет в себе и трагические моменты. Моральное действие абсолютно автономного, свободного и творящего субъекта по сути своей есть имитация божественного акта. Но человек никогда не будет Богом. Отсюда стоико-героическое сознание - делать, что необходимо, а там "будь, что будет" (С. де Бовуар). Эту тему специально разрабатывает А. Камю, отталкиваясь от мифа о Сизифе [1].
1 Камю А. Миф о Сизифе. Эссе об абсурде // Сумерки богов. М., 1989. 24'
739
Здесь возникает важный для этики экзистенциализма (во всяком случае в ее сартровском варианте) вопрос: если абсолютно автономный и свободный индивид не опирается ни на какие объективные, т.е. от его личного выбора независимые, основания (будь то его внутренняя природа или внешние социо-культурные обстоятельства, или божественное трансцендентное бытие), то откуда у человека возникает само моральное побуждение? Момент долженствования, введенный Сартром в характеристику человеческого бытия (человек не должен быть тем, что он есть, и должен быть тем, что он не есть) не всегда имеет моральный смысл. Человеческая природа, утверждает он, ни добра, ни зла, она прежде всего свободна. Действительно, желание быть другим вовсе не предполагает морального изменения. И как бы ни ополчался Сартр на мораль долга, из морали невозможно устранить измерение долженствования. Ведь сама "конкретная мораль" у Сартра предполгает необходимость такого акта, как "дать воды страждущему". А на чем эта императивность (пусть конкретная, индивидуальная, ситуационная и т.п.) зиждется? Ясно, что изменчивая ткань социально-исторического существования (вкупе с такой же ненадежной материей наших чувств и пристрастий) не может стать такой основой, как это показал еще И. Кант. Для Сартра, в отличие от Канта, умопостигаемый мир - это Другой, ограничивающий мою автономию (поэтому для Сартра кантовское учение есть отголосок феодальной зависимости). Камю (1913-1960), разделявший многие установки Сартра, оказался более чутким в вопросе об обосновании морали, он выразил его в яркой афористической форме: как быть моральным, когда небеса молчат? В конце своего творчества он пришел к необходимости введения категории человеческой природы, в которой укоренены его моральные императивы.
Сартр настаивал на гуманистическом характере экзистенциализма: существуют только люди, и только от них зависит характер мира, в котором мы живем. Эту позицию абсолютно автономного субъекта, полагающегося только на свои представления, не разделял М. Хайдеггер (1889-1976). Поэтому он ставил под вопрос утвердившееся в европейской культуре понятие гуманизма. Гуманизм, несмотря на все его различия, - это для него позиция субъекта, активно заявившего свои притязания на все сущее и распоряжающегося им по своему
740
усмотрению. Человечность человека в гуманизме представлена лишь этим неоправданным волюнтаризмом, утрачивающим истинное назначение человека и закрывающим для него доступ к смыслу его действительного бытия. Хайдеггер исходит из того, что человеку дарован уникальный способ бытия - экзистенция, который и до лжно хранить. Человек - "пастырь бытия", и такое понимание человека гораздо выше и изначальнее, т.е. больше отвечает сущности человека, чем его истолкование в гуманизме как субъекта, разумного существа, политического животного и т.п. Бытие, центральное и в то же время никак и нигде прямо не определенное понятие хайдеггеровской философии, - это то, благодаря чему существует все, но что само не может быть объектом никаких человеческих манипуляций - ни познавательных (мы не можем представить бытие как некую сущность, идею, природу и т.п., вообще сделать его объектом), ни практических (человек не может изменить и переустроить бытие по собственным меркам, приспособить к своим нуждам, человек не располагает бытием, напротив, это оно располагает человеком, а мы всегда только "вблизи бытия"). Бытие просто есть, имеется, хотя и на этом утверждении нельзя долго задерживаться, дабы не приписать ему какие-либо свойства, благодаря чему мы будто бы знаем, что оно такое, и не превратить его в некое подобие сущего, в объект. Поэтому предметом постоянного философского удивления будет "почему существует нечто, а не ничто?". В каком-то смысле можно сказать, что бытие у Хайдеггера - это пограничное понятие, которое приостанавливает любые человеческие притязания как-либо распорядиться им, понятие, которое не определяют, но которое само определяет все остальное (эту мысль Н.А. Бердяев афористически выразил, сказав, что "к бытию нельзя прийти, из бытия можно только изойти"). Бытие может как-то проясниться через экзистенцию, из которой человек постоянно вопрошает о себе и о мире. Это так называемое необъективирующее экзистенциальное мышление, сознательно возвращающееся в свою "стихию" (истину бытия) и черпающую оттуда живые импульсы своего движения.
Хайдеггер, в отличие от Сартра, стремился умерить субъективистскую активность, введя в человеческую жизнь некую необъективируемую основу, в отношении которой адекватна лишь позиция принятия и хранения. Отсюда необходимость переосмысления всех прежних установок европейской культуры (и философии в том числе), взращенной именно на волюнтаристской, насилующей сущее активности субъекта. Это не значит, что Хайдеггер отказывается от свободы, ответственности, творчества и других важных для филосо-
фии и этики категорий. Как переосмысление гуманизма не означает античеловечности, а ограничение возможностей логики - хаотичности и непоследовательности размышлений, так и переосмысление сущности человека, его назначения и т.п. не есть их устранение из философии, а лишь передумывание их экзистенциальным мышлением, доведение их до своих бытийных истоков. "Слушать бытие" - это главная, но и самая трудная задача современного человека, не знающего ничего, кроме собственных амбиций, претендующего быть властелином мира и мерилом истины. Последняя, по Хайдеггеру, с одной стороны, предельно субъективизировалась, будучи удостоверяемой только в представлении субъекта, а с другой - объективизировалась, ибо соотносилась лишь с подвластным объективации и исчислению сущим, но тем самым человек оказался не только ограниченным сущим, но и подчиненным ему. Все это и привело современную европейскую цивилизацию к кризису. Так "слушать бытие" становится своеобразным императивом, несущим в себе и этический смысл.
Однако кажущаяся логичной попытка истолковать онтологию как уже готовую этику отвергается Хайдеггером: сначала нужно захотеть и научиться практиковать экзистенциальное мышление, открыться бытию, научиться его слушать и лишь потом ставить вопрос о моральных предписаниях. Экзистенциальное мышление, по Хайдеггеру, изначальнее традиционных подразделений философии на различные дисциплины - онтологию, этику, логику, гносеологию и т.д., оно - "до" этого разделения; оно, к тому же, ни теоретическое и ни практическое, ибо предшествует им обоим. Для осуществления экзистенциального мышления нужна приостановка традиционных для европейской философии от Платона до Ницше мыслительных навыков и установок. Все это требует сознательного усилия, ибо экзистенциальное мышление, хотя и не точное в смысле исчисления и формализации, как это имеет место в науке, но строгое. Лишь экзистенциальное мышление откроет новые горизонты (в том числе и цивилизационные), лишь в нем мы оказываемся в стихии свободы и истины, оно изменяет самого человека и его ориентации, расчищает пространство для новых возможностей. Поэтому некорректно и преждевременно ставить вопрос о каких-то новых и определенных моральных нормах, не пройдя через горнило экзистенциального мышления. Ясно, по Хайдеггеру, лишь одно: ждать каких-либо моральных целеуказаний можно только от бытия, и только в "слушании бытия" возможно преодоление таких характерных пороков современной американизирующейся цивилизации, как погоня за результатом (вытекающая из исключительной ориентации на сущее), тем более внешним.
Размежевание экзистенциалистских философов по этическим проблемам в основном сводится, таким образом, к вопросу об обосновании и истоке моральных норм: укоренены ли они в некоем от человека независимом основании (бытии, трансценденции, специфической природе человека, Боге, как то имеет место у М. Хайдегге-ра, К. Ясперса, Г.О. Марселя), либо они полностью продукт человеческого творчества (ввиду отсутствия натурально данной природы человека как совокупности определенных свойств, как у Сартра, Бо-вуар, Камю). Но каковы бы ни были разночтения и просчеты отдельных мыслителей по этим вопросам, им удалось заострить внимание на одной кардинально важной для этики проблеме: мораль - это не просто следование известным и общепринятым нормам, а специфический и живой опыт переживания некоего, отличного от обыденного, состояния, которое знаменует внутреннее изменение человека, поднимает его на новую ступень жизни и знания и требует постоянно и сознательно возобновляемого усилия по его удержанию, усилия, совпадающего по своему смыслу и конечной цели с утверждением собственно человеческого существования.
ПОСТМОДЕРНИЗМ
Под постмодернизмом в общегуманитарной лексике понимается совокупность культурных тенденций и практик, характерных для западного общества и его самосознания периода двух-трех завершающих XX в. десятилетий. По-видимому, вернее всего понимать термин "постмодернизм" как обозначение нынешнего "состояния" общества (см. одноименную работу Ж.-Ф. Лиотара), или того текущего момента, который открыт для разнообразных интерпретаций, демонстрируя при этом некоторые повторяющиеся черты. Попытка осмыслить себя в современности и тем самым обрести хотя бы минимальную дистанцию в отношении происходящего и выражается нестрогим термином "постмодернизм". Указанное состояние касается самих оснований субъективности и связанной с ней идентичности - личной, групповой, общественной.