Все трое молчали в течение нескольких минут, пока все успокаивались. Никто не двигался и даже не делал попыток одеться.
Несмотря на отсутствие каких-либо действий, лицо Сьюзен оставалось вишнево-красным и она смотрела в сторону. На самом деле она про себя молилась:
«Дорогой Господь, пожалуйста, прости меня! Я уверена, это должно быть какой-то формой греха. Я не собиралась трогать его там, правда, но медсестра заставила меня! Все произошло так быстро! Пожалуйста, прости меня!»
Алан был ошеломлен, все еще не веря:
«Ебена мать! Мама просто держала и даже гладила мой член! Я не могу в это поверить! Я знаю, что это произошло, потому что я уверен, что так оно и было, но я ВСЕ ЕЩЕ не могу в это поверить! Мама! Моя стеснительная мамочка! Боже, эти обследования УДИВИТЕЛЬНЫ!»
Аками, наконец, нарушила молчание своим голосом.
— Понимаете, — сказала она Сьюзен, — немного грязных разговоров в нужный момент — отличный способ заставить его кончить, если других методов недостаточно. И теперь, когда вы помогли ему своими руки, вам не нужно стесняться делать это в будущем. Но если этого недостаточно, вы можете помочь ему языком.
— Понятно, — сказала Сьюзен, но то, что она действительно видела в её сознании, было более буквальным значением «помогать ему языком».
«О, Боже! Боже мой! Неужели она действительно ожидает, что я снова это сделаю?! Этого не может быть! Я респектабельная, богобоязненная мать. Я его мать, в конце концов! Почему она, похоже, забывает об этом?! И что это за разговоры об использовании языка?! Это безумие!
Я не представляю, как хорошо было бы лизать его! Подождите, «хорошо»? Я имела в виду… странно. Странно и неправильно! Грешно! Но что, если медсестра Аками попросит меня лизать его член, прямо сейчас? Должна ли я это сделать? Возможно, я должна! Она медсестра и знает лучше. Она продолжает помогать ему рукой, но никогда ещё ртом. Может быть, ему нужно, чтобы я сделала ему минет прямо сейчас!
Она ущипнула свои соски и случайно застонала от волнения. Она была единственной, кто еще не достиг кульминации, и ее сексуальное ожидание, казалось, только возрастало, так как остальные успокаивались, а ее собственное дыхание возвращалось к норме.
Но теперь, когда она немного отступила от своего эротического пика, она чувствовала себя почти виноватой и противоречивой от того, что была возбуждена.
Тем не менее, как ни странно, понимание греховности того, что она делала, на самом деле, служило своего рода афрозодиаком, из-за чего ее возбуждение только набирало обороты.
— Как ты себя чувствуешь, Алан? — спросила медсестра, — Болит?
— Да, болит, очень болит! — застонал он.
Несмотря на это, у него не было никаких жалоб. Это был большой опыт, и даже лучше, чем смотреть интернет-порно с Сюзанной. Он знал, что, конечно же, никогда не забудет момент, когда его мать обхватила пальцами его член и начала дрочить ему. На самом деле только его анус все еще ощущался странно.
Аками начала медленно подводить к окончанию «медицинского обследования».
— Очень хорошо, Алан, и спасибо за вашу помощь, Сьюзен. Алан, когда ты будешь готов, пожалуйста, одень свою одежду.
Медсестра повернулась к Сьюзен и начала читать лекцию, пока обе оставались топлесс.
— Итак, как вы можете видеть, думаю, что аспект, который выполнен здесь сегодня, состоит в том, что в случае Алана важно рассматривать стимуляцию пениса и достижение им оргазмов как рутинную процедуру — такую, которую нужно делать шесть раз в день и её следует рассматривать как обычное дело, например, как чистить зубы. Если можно отстраниться от лишних эмоций и предвзятых понятий, то будет намного легче это делать. Важно, чтобы действовать зрело и профессиональным образом ежедневно.
Сьюзен молча кивнула в ответ.
Она могла только сосредоточиться на нескольких словах, потому что она все еще была в шоке от того, что только что произошло.
«Эякуляция. Из его пениса. Требуется стимуляция. Мои руки. Мои руки вокруг его пениса. Профессионально. Я должна делать это профессионально. Ежедневно! Делать это ежедневно!»
Аками все еще сидела в кресле.
Она боялась встать, потому что это обнажило бы большую лужицу сока, которая капала из ее трусиков прямо на её место в кресле, и это бы сделало просто смешным её выступление о профессионализме.
— Сьюзан, не могли бы вы оказатьь мне еще одну услугу? — спросила она, — Я бы смутилась, если бы доктор пришел сюда с моей запасным халатом и увидел меня в таком виде. Не могли бы вы принести мне её?
— Без проблем, — сказала Сьюзен.
С её киска тоже капала влага, очень много влаги.
К счастью, на ней была толстая темная юбка, поэтому ее мокрые пятна были не столь заметны. Она подумала, что может сейчас быстро отправиться в туалет и привести себя в порядок.
«Я не могу позволить Тигренку видеть меня в таком виде. Он может не правильно все понять! Он мог подумать, что я возбудилась, наблюдая за ним и даже касаясь его члена и это неправда! Я просто пойду немного помою и всё. Мастурбация это так неправильно!»
Аками объяснила:
— Заранее благодарю. Это так любезно с вашей стороны. Просто выйдите в коридор, поверните налево и откройте первую дверь справа от вас. Там вы увидите черный пакет, лежащую на полке, просто возьмите сумку и принесите её сюда. Оу, и вы, вероятно, захотите одеться первой.
Сьюзен поспешно надела бюстгальтер и блузку. Затем она поторопилась в туалет.
Сьюзен понадобилось много времени, намного больше, чем пять минут.
Тем временем Алан и Аками провели небольшую беседу, изо всех сил стараясь не обращать внимания на то, что Алан был одет в больничный халат, который ничего не прикрывал, и что Аками все еще сидела в одних трусиках, которые были полностью пропитаны её соками. Алан хотел использовать полотенце, чтобы вытереться перед тем, как одеться, но Аками, похоже, решила не двигаться, а он боялся попросить ее или встать самому.
Теперь Алан, наконец, смог хорошенько рассмотреть почти голую медсестру, раз его мать не была рядом, чтобы отвлечь его внимание.
Аками, казалось, не возражала вообще, и просто счастливо улыбалась ему, пока они разговаривали. Она гордо выставила грудь, но прикрывала пах, скрестив ноги. Она считала, что-то, что уже произошло, было достаточным для одного посещения, и не хотела возбуждать его снова.
Шаловливо ведя себя, Аками сказала:
— Есть ещё несколько вещей, которые я хочу упомянуть, прежде чем ты уйдешь, одну из которых я хочу обсудить с тобой прежде, чем твоя мать вернется, — она сделала паузу, чтобы сформировать свои мысли, а затем сказала, — Я уверена, что ты ешь много фруктов, особенно кислых. Правильно?
Удивленный, он спросил в недоумении:
— Как вы узнали?
Она соблазнительно облизала губы и ответила:
— Определенные продукты влияют на вкус спермы человека. Когда произошла та случайность, ты немного попал мне в рот.
Она была удивлена, что смогла сказать это так прямо, так как она попробовала гораздо больше и не то только, что случайно попало ей в рот.
Он был потрясен и унижен, но, почему-то, также и возбужден.
Медсестра продолжила:
— Не смотря на это, ты очень сладкий на вкус, почти сахарный. Я могу сказать, что ты избегал того списка крестоцветных продуктов, которые я дала тебе во время твоего предыдущего визита. Эти продукты также повлияют на ваш вкус, но в плохую сторону.
Она продолжала объяснять плюсы и минусы различных продуктов, включая те, которые увеличивали бы его либидо. Она подумала:
«Я должна также сказать Сьюзен о таких продуктах, но я не уверена, готова ли она слушать про них и их влиянии. Хммм. Но опять же, нужно ли мне это будет объяснять? Хммм…»
Какое-то время спустя, она сказала:
— Интересно, почему твоя мать так долго не возвращается?
Он пожал плечами, ведь тоже был озадачен, потому что Сьюзен отсутствовала необычно долгое время, чтобы просто сходить в туалет.
Между тем, Сьюзен заперла дверь в туалет и сразу же упала на пол.
Она чуть не разорвала блузку, когда задрала юбку выше талии.
Через несколько секунд идея «почистить» ее «утечку» превратилась в безумную мастурбацию. Она яростно мастурбировала, глубоко вставив два пальца в свою щель. Она просто никогда не мастурбировала, но на этот раз она уже не могла остановиться.
Она тяжело дышала.
«Я никогда не чувствовал такого возбуждения за всю мою жизнь! Это не имеет никакого отношения к Алану! Это не имеет никакого отношения к Алану! Я даже не думаю о его огромном пенисе! Нет! Как я его трогала! Так горячо! Ох, его большой ЧЛЕН!
Я отказываюсь думать о том, как это происходило, возбуждая его от начала до конца! Дорогой Господь, это такое возбуждение! Но я не собираюсь об этом думать! Или сумасшедшие разговоры Аками о лизании! Или… или… что он засунет его мне в рот?! О БОЖЕ! Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не могу позволить себе думать об этом!
Или, не дай бог, если он обманет меня этим?! Вставит в меня, в мое особое место! Огромный, горячий пенис моего сына! Нет! Нет. Я изгоняю эту мысль из головы… Должно быть… это, должно быть, из-за проверки груди! Это все объясняет! Руки Аками… Это заставило меня так возбудиться! Должна… не… думать… о… пенисе… Толстый, пульсирующий, пенис… Хаа! Я хочу это! Я хочу его! Моего сына! Моего красавчика!
Она начала кончать снова и снова и произошло то, что выглядело, как потоки соков.
Когда все было кончено, она продолжала лежать там, задыхаясь еще несколько минут.
«Так вот, как выглядит оргазм. Вау! Это было очень, э… я даже не хочу об этом думать. Интересно, почему у меня никогда не было хотя бы одного с Рон и его крошечным пенисом. Я не знаю, был ли это мой первый за все время, потому что у меня были довольно сильные ощущения раньше, но это был мой первый по-настоящему СИЛЬНЫЙ!
Ее радостное настроение растворилось, когда она ощутила поражение и усталость.
«Я не могу поверить, что просто сделала это. Это так неправильно! Настолько неправильно. Что мои родители подумают обо мне сейчас, если они меня увидят? Они сказали бы мне, что я буду гореть в аду, если я это сделаю, и теперь так и есть. Но не мастурбировать тоже не может быть правильным, не так ли? Разве не почти все мастурбируют? Готова поспорить, вы тоже мастурбировали! Посмотрите на моего Тигренка. Он должен мастурбировать шесть раз в день и это медицинская необходимость. Так какой же это может быть грех? Тем не менее, для женщин это совсем другое.»
Подумав об этом еще немного, она решила, что помастурбировать — однажды может быть простительной ошибкой, которую она никогда не повторит.
Внезапно осознав, сколько прошло времени, она вытерла ноги, изо всех сил старалась привести себя в норму, и отправилась искать форму Аками.
Ей очень хотелось, чтобы она могла оставаться в этой ванной намного дольше, не думая о пенисе Алана, не думая, как он чувствовался в ее руках, и, самое главное, не думая о том, как бы это чувствовалось, если бы он использовал ее, чтобы глубоко пронзить ее киску.
— Прошу прощения! — задыхаясь, сказала она Аками, когда, наконец, вернулась и закрыла за собой дверь, — Сначала мне нужно было пойти в ванную, а затем я потерялась из-за того, что шла с другой стороны, и боялась открыть неправильную дверь.
Она чувствовала себя спокойной и сдержанной, пока возвращалась в комнату, но затем на нее напали острые запахи спермы Алана и мокрой киски, которые полностью заполнили комнату. Внезапно ее эротические чувства навалились на нее снова.
Её колени ослабли, и она чуть не рухнула на пол. Она отчаянно хотела немедленно покинуть комнату прежде, чем снова поддастся её похотливой потребности.
Медсестра сказала:
— Без проблем.
Она очень легко догадалась, почему Сьюзен так долго вынуждена была использовать туалет, но она не видела, что ей нужно еще больше смущать ее, даже намекнув на эту причину.
Вместо этого она сказала:
— Не могли бы вы передать нам полотенца?
Аками подумала:
«Если бы это не вызвало бы желание у Сьюзен, то я не знаю, что вообще смогло бы. Может быть, я слишком сильно подтолкнула её, но я немного увлеклось. Ставлю доллар, что Алан придет один в следующий раз, а это значит, что я буду играть с ним без каких-либо ограничений. Вернется она или нет, я выиграю в любом случае! Хee! Сюзанна решительно намекнула, что хочет, чтобы я помогла Сьюзен раскрыться в сексуальном плане. Я сделала это по максимуму!»
— Мы просто говорили о некоторых изменениях в диете Алана. Вы готовите ему еду?
Сьюзен ответила на это с гордостью:
— Да — все, что он ест, за исключением того, пока он в школе.
— Тогда вам нужно увеличить потребление йодированной соли. Йод необходим для производства гормонов щитовидной железы, а уровень его йода ниже нормы. Йод не встречается в большинстве пищевых продуктов, и он сказал мне, что вы не добавляете соли в еду, которую готовите. Немного йодированной поваренной соли, посыпанной в еду на ужин, должно удовлетворять его потребности.
Другая мысль пришла к Аками:
— Было бы неплохо добавлять её в еду, пока вы ее готовите. Вы и ваша дочь могли бы, вероятно, тоже выиграть, если вы обычно не готовите с ней.
— Хорошо. Это довольно просто сделать — ответила Сьюзен.
Увидев, что Сьюзен безоговорочно принимала ее советы, Аками начала рассказывать Сьюзен о продуктах, которые улучшат вкус спермы Алана. Она не давала никаких объяснений, поэтому Сьюзен предположила, что эти продукты также имеют какое-то отношение к увеличению его производства гормонов щитовидной железы.
Так же, когда они, казалось, закончили, Аками спросила Алана:
— Итак, теперь, когда прошло немного времени, как чувствует себя твой пенис? Если ты помнишь, когда я спросила тебя, болел ли твой пенис после твоего последнего оргазма, твой ответ был, цитирую: «Да, болит, очень болит! Агрх» И это не хорошо.
Он поморщился.
Теперь, когда он немного успокоился, было неловко говорить о таких вещах. Однако он правдиво признался:
— Он все еще ощущается… странно.
Аками нахмурилась.
— Это меня беспокоит. Я полагаю, что самое лучшее, что можно сделать, это следить за ситуацией. Сьюзен, обычно я этого не делаю, но поскольку это особый случай, я сделаю необычное исключение — позвоню вам сегодня вечером, и вы сможете дать мне обновленную информацию о его состоянии. Если он все еще будет болеть, нам, возможно, придется принять дополнительные меры. Например, спланировать другое назначение, возможно, прямо завтра.
Сьюзен мрачно кивнула.
Ее легко было заставить беспокоиться о здоровье своих детей.
Через некоторое время Алан и Сьюзен вышли из кабинета врача и Сьюзен практически, вытаскивала его за дверь.
У обоих было ощущение, что там произошло что-то действительно важное.
Что какой-то рубеж был пересечен, но никто из них не был уверен, что это такое была или не хотел думать об этом.
Они были просто истощены и хотели вернуться домой.