Айзен ещё окончательно не проснулся, но уже знал, что его опять перенесло в очередной мир. Только в какой на этот раз? Он знал, что должен открыть глаза, но это по какой-то причине было трудно сделать. — Вам ещё рано вставать, — послышался рядом голос. Очень знакомый голос. Тот, который, он бы предпочёл не слышать. Словно противореча этому голосу, Айзен прикрыл глаза. Обладатель ненавистного голоса сидел рядом. Но то ли потому, что сейчас были сумерки, то ли потому что его зрение подвело разглядеть этого человека Айзену не удавалось, как он не пытался. В конце концов глаза, словно обретя собственную волю, закрылись сами собой. — Вот так хорошо. Спите. Айзен хотел бы возразить, но он уже почти погрузился, а дрёму.
***
Солнце ярко освещало палату в которой он лежал. Значит снова больница и четвертый отряд? Кстати, если говорить о последнем, он ведь сейчас в теле Уноханы. Айзен попробовал сесть на кровати. Да, как и предполагалось, сегодня ему было значительно лучше по сравнению с прошлым разом. Единственное, он всё ещё чувствовал сильную сонливость. Но это скорее всего сказывался эффект от какого-нибудь лекарства. В конце концов, в этом сне окружающие не совсем верят, что он Унохана, и, к слову, правильно делают. Хотя он предпочёл, чтобы и здесь они были бы такими же глупцами как и в других трёх снах. — Вы уже проснулись? — в комнату заглянула Котэцу Исанэ. Кстати, о глупцах. В этот мире ему не помешает глупец, который будет безоговорочно верить, что он Унохана и которым можно будет спокойно манипулировать. — Я всё ещё чувствую сонливость, — обеспокоено произнёс Айзен. — Но, кажется, моё общее состояние стало лучше. — Вы хотите спать из-за лекарства. Но его действие скоро должно прекратиться, — пояснила Котэцу. — Есть ещё, что я должна знать? — Вы провели в беспамятстве двое суток. И… — Котэцу замялась, но потом всё же продолжила: — Кёраку просил сообщить, когда вы очнётесь. — Тогда надо это сделать, — ответил Айзен. Вызывать лишние подозрения не стоило. Чем охотнее он будет идти на сотрудничество, тем быстрее усыпит бдительность. Котэцу ушла. И Айзен попытался встать с кровати. Несмотря на некоторую слабость и раздражающую сонливость, в остальном чувствовал он себя вполне сносно. Айзен успел лишь пройтись по палате, проверяя свои ощущения, когда вошёл Кёраку. — Я вижу, что вам уже гораздо лучше, — заметил он. Айзен прямо взглянул на него, а затем сурово спросил: — Что вы со мной сделали! — О чем это вы? — недоуменно спросил Кёраку. Такого приветствия от «Уноханы"он явно не ожидал. — Мои раны не могли полностью зажить так быстро. Что происходит? Или я пробыла в беспамятстве гораздо больше времени, чем два дня? — Нет, всё верно, прошло всего лишь два дня, — медленно произнёс Кёраку, словно в чём-то сомневаясь. — Тогда что тут происходит? — Хорошо, я скажу вам, — наконец сдался Кёраку. — Вы погибли в битве с Ванденрейхом. Маюри удалось вас вернуть. Но… Кажется, что-то пошло не так. Мы не уверены, что вы действительно Унохана. — Я ощущаю себя именно Уноханой, — ответил Айзен. — Но это тело… Странное. — Если эти так, то вам не трудно будет доказать, сто вы капитан четвертого отряда. Кстати, в прошлый раз вы говорили, что сможете это доказать, если встретились к Урахарой. — Я не вижу причин что-то доказывать, — покачал головой Айзен. — Время само расставит всё по своим местам. Но я действительно хочу поговорить с Урахарой. — О чём? — поинтересовался Кёраку. — Это не то, что я сейчас хочу обсуждать при других. — Хорошо, вы встретитесь завтра. — Опять? Неужели Кёраку просто не хочет, чтобы Унохана встречалась с Урахарой? Ему есть что скрывать? Есть что-то, что он не хочет, чтобы она знала? — После войны с Ванденрейхом, нам многое предстоит восстановить. Урахара сейчас занят — Я подожду. В конце концов, мне торопиться некуда. Оправдания Кёраку выглядели совершенно неубедительно. Но Айзен решил, что пока не стоит давить на него. Рано или поздно всё и так проясниться. — Да, поправляйтесь. Кёраку ушёл, но Айзен ненадолго остался один. В палату вошёл шинигами из четвертого отряда. Ямада Ханатаро. Айзен знал его по четвёртому сну. Этот парнишка вполне и в этом мире мог стать источником ценной информации. Айзен улыбнулся — Ты ведь Ямада Ханатаро? — Да, — ответил тот. — Я принёс вам лекарства. Айзен с сомнением взглянул на них. Он не был уверен, что они ему нужны. Неужели его опять хотят усыпить? А впрочем, не важно. Кёраку может пытаться увиливать сколько угодно, но он, Айзен, всё равно узнает, что тут произошло на самом деле. Айзен взглянул на Ханатаро. — Ты можешь рассказать, что произошло со мной. Ханатаро смутился. — На самом деле я не так уж и много знаю. — Неважно. Любая информация для меня будет ценной. Ханатаро согласно кивнул. — Последняя битва с Ванденрейхом была очень тяжёлой. Многие были ранены и многие погибли. Не избежали этого и капитаны. В последней битве вы были практически убиты. Но капитан Куротсучи сказал, что может спасти вас. Он уже проводил подобный эксперимент ранее и у него получилось. Но когда он пытался спасти вас… Я слышал, что произошёл какой-то сбой. Не могу сказать точнее, сам я не знаю что там произошло. Я только могу повторить слова других. Ханатаро виновато опустил голову. — Спасибо, — улыбнулся Айзен. — Ты мне очень помог. Что ж из слов Ханатаро выходило, что этот сбой мог мог быть той же природы, что и в том сне, где он вселяется, а тело Ренджи. А вот насчёт Ичиго и Хицугаи ещё предстояло выяснить. Но возможно, что с ними произошло нечто подобное, что и Уноханой. И если он прав то тогда нерешённым вопросом остаётся то, почему в тела этих четырёх закидывает именно его — Айзена. Куротсучи над ним эксперимент не проводил. И даже если бы что-то произошло в двенадцатом отряде родного мира, то это вряд ли коснулось бы его. — Капитан Унохана, — несмело напомнил Ханатаро. — Лекарства… — Да-да, — поспешно кивнул Айзен. Торопиться ему некуда. Пусть пока Кёраку думает, что все под его контролем. Даже если его, Айзена, и перекинет в другой сон не важно. Рано или поздно он вернётся сюда и тогда посмотрит, как долго местный Кёраку сможет тянуть резину, скрывая от него правду.
Айзен бродит ночью
Айзен открыл глаза. Его окружала темнота. Но он просто кожей чувствовал, по запаху понял, что находиться в больничных палатах. И сначала ему показалось, что он всё ещё Унохана. Но это тело ощущалось по-другому. Айзен сел на кровати, коснувшись своего лица. Так сейчас он Ренджи! И всё это четвертый сон. И именно здесь на него напало то странное существо, переместив в другой мир. Айзен огляделся. Он едва различал смутные очертания предметов. Но понять прячется ли кто вот в том темном углу или за этой тумбочкой не мог. Айзен никогда не боялся темноты, но сейчас ему стало неуютно. Казалось, что неведомый враг мог напасть на него в любой момент. Айзен быстро поднялся с кровати. Он знал только один способ победить это ничем не обоснованное иррациональное чувство. Надо просто начать что-то делать. Выглянув в окно, Айзен чуть заметно улыбнулся. Первый этаж! Это очень удобно, когда ты собираешься сбежать. На самом деле он мог подождать утра, когда его официально выпустят. Но Айзен решил, что раз он сейчас в теле Ренджи, то никого не удивит то, что он, скажем так, решил немного прогуляться. Выбраться из больничных палат через окно было проще простого. Но оказавшись на улице Сейретея, Айзен на мгновение замер, решая, куда следует пойти в первую очередь. Можно было пробраться в шестой отряд. Конечно, Кучики запретил ему пока там появляться. Но там была Рукия. Вспомнив о ней, Айзен поморщился, она, несомненно, начнет его распекать из-за его побега. К тому же Кучики вряд ли оставил компромат на себя в бараках шестого. А значит… Айзен повернулся к Башне Раскаяния. Ведь, скорее всего, там находился тот, в ком спрятан хогиоку. Айзен, конечно, понимал, что Ренджи не сможет силой прорваться в башню. Но сейчас это было не столь важно. Идти на бездумный и вероятно смертельный приступ башни он не собирался. Вероятно, настоящий Ренджи так и поступил бы. Но Айзен понимал, что чтобы добиться желаемого, на самом деле существовали более простые и безопасные пути. И для начала следовало выяснить обстановку вокруг башни, кто её охраняет и так далее. Конечно, проще было поручить это кому-нибудь другому. Вот только некому. А время поджимало. Вскоре Айзен этого мира должен был сделать свой ход. Но уже у самой Башни Раскаяния Айзен понял, что что-то не так. У него возникло чувство, что именно сейчас сюда соваться не стоило. Осознание этого возникло яркой вспышкой, и Айзен повернул бы назад. Если бы успел. Один короткий момент, не длиннее полшага и Айзен понял, что уже поздно. Перед ним возникла фигура казавшаяся призрачной, наверное, из-за белого хаори. Но Айзен мгновенно догадался, кто преградил ему путь. Гин Ичимару. Капитан и вероятно союзник местного Айзена. Гин ехидно улыбнулся. — Ой-ой, и что это Абарай Ренджи делает так поздно ночью у Башни Раскаяния? — Просто прогуливаюсь, — настороженно ответил Айзен. От Гина можно было ожидать чего угодно. — Так поздно ночью и здесь? Может… — Гин взглянул на башню, — пытаешься спасти её? Но одному тебе не справиться. Помочь? — Кого её? — спросил Айзен, пропуская провокацию мимо ушей. — Сам арестовал её, а теперь не знаешь? — Не помню, — ответил Айзен, понимая, что вот он шанс все узнать. — И все причастные к этому скрывают личность преступника, как будто это что-то ужасное. — Неужели Кучики так сильно приложил тебя головой? — Гин покачал головой, а потом на мгновение задумался. — А хочешь, я скажу кто это? — Было бы здорово, капитан Ичимару, — как можно более простодушно ответил Айзен. — Или не скажу, — тут же выдал Гин. На это Айзен лишь махнул рукой и развернулся, словно собираясь уйти. — Ладно-ладно, — остановил его Ичимару. — В башне заперта невеста. — Издеваетесь? — Сейчас нет. Это невеста Куросаки Иссина. Или… — Гин замолчал, глядя за спину Айзена. — А неважно. Айзена обернулся и как раз для того чтобы увидеть разозленную Рукию. — Ты что тут делаешь? — спросила она. — Разве ты не должен сейчас быть в больничных палатах? — Я как раз возвращался назад, — как можно более беззаботно ответил Айзен, заметив, что Ичимару уже успел потихоньку смыться. Рукия смерила его недоверчивым взглядом, а потом сказала: — Я провожу. Они вполне могли уйти в шунпо, чтобы быстрее добраться до больничных палат, но почему-то просто шли рядом. Молча. Впрочем, Айзена это даже радовало. Он мог спокойно размышлять над словами Гина. Про какую это невесту Иссина он говорил? Про Масаки? Она осталась жива в этом мире? Но, даже если это и так, попасть к ней Хогиоку не мог. Или он говорил про кого-то другого. Жаль, что Рукия так не вовремя его нашла. Кстати, а как она узнала, что он сбежал? Или она не его искала? Но тогда что она делала возле Башни Раскаяния? Айзен взглянул на Рукию, словно это могло помочь ему помочь найти ответы на его вопросы. А девушка вдруг произнесла: — Знаешь, Ренджи, а ты как-то изменился. Что ж это логично, в других мирах он ни как Ичиго, ни как Тоширо не встречал ещё тех, кто хорошо их знал, а потому заметить несоответствия в поведении было некому. С Уноханой, конечно, ситуация другая. — Я стал хуже? — поинтересовался Айзен. — Нет, — покачала головой Рукия. — Просто… Ты стал каким-то другим. — Хочешь вернуть меня прежнего? — Нет… Я ещё не знаю, — ответила Рукия. — Но мне не нравится, что с того дня, как ты отправится с капитаном Кучики на то задание, ты стал что-то скрывать от меня. Я понимаю, что тебе капитан запретил рассказывать. Но всё равно это неприятное чувство. — На самом деле, если бы я мог, то сейчас рассказал тебе. Жаль, что я ничего не помню. Внезапно Айзен почувствовал, как Рукия поймала его руку в свою и слегка сжала. Так у них настолько близкие отношения? Айзен сжал её руку в ответ. Они снова шли молча, но на этот раз Айзен не мог избавиться от лёгкого чувства неловкости. Для него это было странно. Он никогда не влюблялся и не заводил ни с кем подобных отношений, даже притворяясь. Все эти глупости были просто лишней тратой времени. Вот только сейчас он не мог отдалить от себя Рукию, она была ему нужна. — Знаешь, — сказал Айзен, чувствуя, что сейчас лучше нарушить тишину. — Капитан Ичимару сказал, что там заперта невеста какого-то Куросаки Иссина. Он ещё что-то хотел добавить, но… Айзен почувствовал, как Рукия пытается вырвать свою руку из его, и сжал ещё крепче. — Прости, если бы я не пришла, возможно, мы бы узнали кто это, — сказала она виновато. — Мы и так это узнаем, — бодро ответил Айзен.