Шизофрению и циклофрению относят к так называ-
емым эндогенным психозам (по терминологии немецкой
психиатрии) или функциональным (по терминологии анг-
лийской психиатрии). Оба понятия указывают на то, что
этиология болезни неизвестна. Случается, однако, что
шизофреническая картина, подобно циклофренической,
может наблюдаться в случае психозов, причина которых,
как представляется, не вызывает сомнений. Иногда эта
причина выявляется лишь после длительного наблюдения
за больным и нередко после выполнения многих допол-
нительных обследований, и потому вначале болезнь трак-
туется как шизофрения либо циклофрения.
Разнородные этиологические факторы можно сгруп-
пировать в три класса: органические факторы, эпилеп-
тические и реактивные.
Органические. Основным критерием психиатриче-
ской классификации является психиатрическая картина;
так называемые органические психозы, или психоорга-
нические комплексы, характеризуются прежде всего на-
рушениями памяти, проявляющимися в острой или за-
тяжной форме. Когда психоз, демонстрирующий шизо-
френоподобную картину, трактуется как органический
психоз, от психопатологического критерия переходят к
этиологическому. Нельзя считать такой подход последо-
вательным, особенно в связи с тем, что до настоящего
времени остается неизвестным, не являются ли причиной
эндогенных психозов органические изменения централь-
ной нервной системы, как, впрочем, считали и считают
многие психиатры. О выражение органической этиоло-
гии, однако, можно говорить тогда, когда удается доступ-
ными исследованиями выявить органическое повреждение
мозга. С другой стороны, опираться исключительно на
психопатологическую картину может быть рискованным.
Не только эндогенные психозы, но также и неврозы
могут иметь органическую основу, и неумение ее обна-
ружить может привести к фатальному финалу для боль-
ного. В качестве примера могут служить невротические
комплексы на начальной стадии ракового заболевания, в
случаях гиперфункции щитовидной железы, склероза
мозговых сосудов, заболеваний кровеносной системы,
опухоли мозга и т, п. Подобным образом психотические
комплексы, напоминающие циклофрению или шизофре-
нию, могут маскировать разного рода соматические на-
рушения, как например воспаление мозга, опухоль мозга,
ревматизм, экзогенные и эндогенные интоксикации, ос-
трые гормональные нарушения, особенно коры надпочеч-
ников и т. п.
С психиатрической точки зрения, в подобных случаях
постановку диагноза облегчает наличие черт психоорга-
нического комплекса. Однако эти черты не всегда уда-
ется обнаружить. Помимо этого шизофрения, протекаю-
щая в острой форме, имеет много признаков, общих с
острым психоорганическим комплексом; в том и другом
случае на первый план выступает состояние помрачен-
ного сознания. Помочь в установлении правильного ди-
агноза может обстоятельная беседа с близкими больного.
При этом следует обратить внимание на такие моменты,
как предшествующие началу психоза заболевания: нерв-
ные, ревматические, недостаточность системы кровооб-
ращения, печени, почек; сифилис; интоксикации; алко-
голизм; наркомания; травма черепа; эндокринные нару-
шения и т. п.
Уже сам анамнез может направить дальнейшее обсле-
дование на верный путь, например, нервное заболевание
неясной этиологии, связанное с сильными головными
болями и состоянием помраченного сознания, позволяет
заподозрить менингит. Обстоятельное соматическое об-
следование, особенно неврологическое, иногда позволяет
с ходу изменить диагноз шизофрении в пользу шизо-
френоподобного комплекса, связанного с органическим
заболеванием, например, определенные нарушения речи,
анизокория, миоз, отсутствие реакции зрачков на свет
заставляют думать о прогрессирующем поражении; незна-
чительные неврологические симптомы могут быть един-
ственным признаком опухоли мозга.
Дальнейшие диагностические шаги, в особенности
подбор соответствующих дополнительных обследований,
следует предпринимать после консультаций с другими
специалистами - терапевтом, невропатологом, нейрохи-
рургом, специалистом по инфекционным заболеваниям и
т. д. То же самое, разумеется, относится к лечению.
Консультация с соответствующими специалистами может
уберечь больного от ошибочного диагноза и неправиль-
ного лечения, а психиатра - от неумеренного поиска
<органики> либо преувеличенной <психологизации>.
Эпилепсия. Эпилепсия может проявляться в форме
психотических эпизодов, длящихся от нескольких минут
до нескольких недель и даже месяцев. Иногда их кли-
ническая картина напоминает шизофрению, особенно
кататоническую или онейроидную. Диагноз, в общем, не
представляет большой трудности, если больной уже до
начала психоза страдал эпилептическими припадками.
Эпилептические припадки могут случиться в ходе инсу-
линотерапии, и, разумеется, в этом случае они не могут
служить основанием для диагноза эпилептического пси-
хоза.
Большей, как представляется, критичности требует
интерпретация электроэнцефалографических исследова-
ний, в особенности необходимо соблюдать осторожность при
распознавании височной эпилепсии единственно на ос-
нове электроэнцефалографической картины. В протека-
нии шизофрении часто наблюдаются энцефалографические
изменения, которые являются следствием самого болез-
ненного процесса либо применяемых методов лечения.
В течение ряда лет в психиатрии наблюдается боль-
шой интерес к височной эпилепсии, что, вероятно, свя-
зано с совершенствованием диагностических методов
(электроэнцефалография). В связи с этим многие психи-
атры ставят диагноз височной эпилепсии в тех случаях,
в которых прежде ставился бы диагноз шизофрении. В
дискуссионных случаях действительно бывает трудно ре-
шить, какая позиция является правильной. Иногда реша-
ющим становится довод ex juvantibus', когда противоэпи-
лептическое лечение оказывается эффективным, врачи
склонны принять диагноз эпилепсии, в противном случае
больше склоняются к распознаванию шизофрении.
Реактивные психозы. Сильный эмоциональный
стресс может вызвать психотическую реакцию. Ее кар-
тина иногда может походить на шизофрению. Однако
существуют определенные различия. Содержание психо-
тических переживаний в случае реактивного психоза
прежде всего связано с ситуацией, вызвавшей психоз.
При этом часто наблюдаются также элементы компенса-
торно-желательного характера, например, после потери
любимой больной галлюцинаторно переживает общение
с ней, либо в случае реакции на тюремное заключение
с радостью вслушивается в слова о помиловании и
радуется освобождению (бред помилования). В некото-
рых случаях на первый план выступают истерические
черты. Иногда психоз, который начинался явно как
реактивный, постепенно трансформируется в шизофре-
нию.
Неврозоподобная форма шизофрении
В относительно большой части случаев бывает невоз-
можно, по крайней мере вначале, поставить диагноз, так
как распознавание колеблется между неврозом или заос-
трением психопатии и шизофренией. Иногда лишь ме-
сяцы или годы спустя появляются выраженно-шизофре-
нические симптомы, чаще всего уже в форме деградации,
либо бредовых комплексов.
Симптомы, имеющие невротический или психопати-
ческий характер, отличаются большим разнообразием:
упорные ипохондрические жалобы навязчивости, истери-
ческое поведение, заострение психостенических черт, -
если ограничиться перечислением наиболее часто встре-
чаемых. Что вызывает подозрение и нарушает уверен-
ность психиатра относительно того, что он имеет дело
только с неврозом или психопатией? Обычно это бывают
впечатления, которые трудно конкретизировать; если бы
определить их было просто, не было бы и диагности-
ческих трудностей. Немецкие и швейцарские психиатры
эти впечатления обобщенно выражают понятием <Pracox-
gefuhl>. Оно играет важную роль в повседневной диаг-
ностике: благодаря ему можно распознать шизофрению
при первом контакте с больным прежде, чем он успевает
что-то сказать. Вероятно, при возникновении <Pracoxge-
fuhl> большую роль играют мелкие, часто подпороговые
восприятия мимики, жестикуляции и позы тела больного.
4 А. Кемпинский
БРЕДОВЫЕ КОМПЛЕКСЫ
Бредовые комплексы обычно трактуются как отдель-
ная от шизофрении группа психических заболеваний.
Это - правильная позиция. Правда, в случае бредовых
комплексов, как и при шизофрении, изменение структуры
мира является существенным элементом психоза, однако
существенное различие между ними состоит в том, что
при шизофрении изменение бывает целостным, а в слу-
чае бредовых комплексов - лишь частичным. При ши-
зофрении больной становится другим человеком, а при
бредовых комплексах за рамками бредовых образов де-
формированного фрагмента своего мира он остается тем,
кем был, сохраняя свою личность.
Бредовые установки повседневной жизни. Бредовые
установки встречаются в повседневной жизни и при этом
их не трактуют как болезненные. В ряду общеизвестных
явлений можно назвать изменение образа того же самого
человека под влиянием разнородных чувств; совершенно
иначе видит его тот, кто его любит, нежели тот, кто
боится или ненавидит. В обоих случаях видимый образ
весьма значительно отличается от действительности. По-
добным образом изменяется образ окружающей действи-
тельности под влиянием чувств несправедливости, вины,
ревности и других фиксированных эмоциональных уста-
новок. Различное видение мира при этом, однако, не
выходит за рамки разнородности социально принятых
норм, и поэтому эти люди не трактуются как психически
больные, несмотря на то что они могут напоминать
бредовых больных как с точки зрения силы и фиксиро-
ванности своих чувств, так и в плане искажения образа
действительности и сопротивления любым попыткам кор-
рекции.
И в жизни социальных групп бредовые установки
также играют существенную роль. Эта роль имеет в
определенном смысле позитивное значение; они усили-
вают групповую связь в силу противодействия всему тому,
что к группе не принадлежит, и подчеркивают характер-
ные групповые черты. С этим связаны убеждения об
исторической миссии, о несправедливости, о плохих
чертах и даже отсутствии человеческих черт у лиц,
принадлежащих к другим социальным группам, и т. д.
Живя в данной социальной группе, люди усваивают ее
бредовые установки, а связанная с ними концентрация
эмоций и чувств нередко бывает настолько сильной, что
принятой ориентации посвящается собственная жизнь и
с чувством выполненного долга одни люди лишают жизни
других людей. Бредовые социальные установки отлича-
ются большой устойчивостью; минуют поколения, меня-
ются социальные условия, а они остаются неизменными.
Если же, однако, человека, обнаруживающего бредо-
вые идеи, признают психически больным, то это обус-
ловлено прежде всего тем, что его убеждения чересчур
резко отличаются от общепринятых в данной эпохе или
культурном кругу, и тем, что он оказывается слишком
сильно захваченным ими. Такой человек беспокоит об-
щество, ибо часть структуры его мира разительно отли-
чается от мира окружающих его людей.
КЛАССИФИКАЦИЯ БРЕДОВЫХ КОМПЛЕКСОВ
Бредовые комплексы можно классифицировать по
основанию их структуры и тематики. Бредовая структура
может быть либо устойчивой, либо неустойчивой, либо
чувственной. Тематика бредовых комплексов вращается
вокруг вещей, связанных с отношением к людям, собст-
венной роли в обществе, сексуальной жизни и собствен-
ному телу.
Паранойя. Термином <паранойя> определяются стро-
го понятийные бредовые комплексы, характеризующиеся
жесткой фиксированностью и упорядоченностью. Бредо-
вая система сохраняется в неизменном виде годами,
обычно бывает детально разработанной и отличается
логической точностью. Редко бывает так, чтобы выпол-
нялись все три критерия и потому паранойя распознается
нечасто. Иногда оказывается, что больной пережил в
молодости шизофренический шуб, и мнимая паранойя
является остаточным состоянием, в котором зафиксиро-
валась часть болезненной картины, а структура личности
деструкции не подверглась.
Парафрения. Термин <парафрения> используют для
обозначения бредовых комплексов с закрепленной и
упорядоченной, но более чувственной, нежели понятий-
ной, структурой (бредово-галлюцинаторные комплексы).
Парафрения встречается чаще всего у женщин с подав-
ленными сексуальными влечениями. По ночам их наве-
щают мужчины, а в случае набожных женщин - дьяво-
лы, которые ласкают их, помыкают ими, вынуждают к
половым актам. Эта картина не является правилом;
тематика бывает различной, парафрения встречается
также и у мужчин. Характерным является наличие ил-
люзий и галлюцинаций. При этом чаще, чем при ши-
зофрении, наблюдаются обонятельные и соматические,
т. е. связанные с внутренней средой организма, галлю-
цинации.
Подобно паранойе, парафрения может быть остаточ-
ным состоянием либо рецидивом шизофрении.
В соответствии с принятой терминологией под бредом
понимается патологически измененная понятийная струк-
тура. Однако часто патологическое изменение видения
действительности охватывает также и сенсорную сферу.
При этом бред связывается с иллюзиями, когда возника-
ющий чувственный образ имеет какую-то связь с дейст-
вительностью, например уличный шум трансформируется
в человеческие голоса, и галлюцинациями, когда подо-
бную связь обнаружить невозможно (чувственный образ
возникает без связи с внешним стимулом).
Деформация чувственного образа действительности
возникает под воздействием сильного эмоционального
напряжения и сама по себе не является доказательством
психического заболевания. Она может иметь место также
в состояниях помраченного сознания, в промежуточных
состояниях между сном и бодрствованием, при лишении
сна, в результате сильного утомления, длительной изоля-
ции, под влиянием некоторых химических препаратов
(например, ЛСД-25, псилоцибина, мескалина, гашиша,
кокаина, атропина). Деформация образа действительнос-
ти может происходить также при недостаточном поступ-
лении сигналов извне, например, на периферии поля
зрения.
Бредовые комплексы, слабее выраженные и менее
систематизированные, представляют достаточно частую
реакцию на слишком трудную для больного ситуацию.
Трудность ситуации может быть обусловлена угрозой,
чувством несправедливости или вины и невозможностью
понять актуальное положение дел.
Чувство угрозы. В случае угрозы больной не чувст-
вует себя в безопасности в своем окружении. Опасность
может быть реальной, и в этом случае бредовый комп-
лекс представляет собой преувеличение существующей
угрозы. Ситуация такого типа случается с преследуемыми
социальными группами, во времена, характеризующиеся
большой неопределенностью, с атмосферой враждебности
и недоверия, с лицами, которые в силу своих убеждений
или своего прошлого вынуждены скрываться и маскиро-
ваться.
Угроза может быть бредовой. В этом случае страх
перед окружением не обоснован объективной ситуацией,
но вытекает из внутренней установки индивида. Здесь
проявляется бредовая проекция, фрейдовское уравнение:
<Я ненавижу - Он меня ненавидит>. В социальной
жизни примеры этого типа можно встретить у изолиро-
ванных групп, например представляющих социальные
меньшинства. Члены таких групп, хотя им не угрожает
никакая реальная опасность, убеждены в ее существова-
нии. Воображаемые преследователи выполняют роль со-
циального зеркала, которое отражает чувства зависти и
ненависти преследуемых.
В индивидуальной жизни подобного типа ситуации
встречаются чаще всего при взаимных отношениях зави-
симости, т. е. таких, при которых плоскость контакта
между людьми не горизонтальная, а наклонная. Когда
человеку приходится смотреть снизу вверх на другого
человека, фигура последнего приобретает несоизмеримо
большие размеры; смотрящий снизу вверх регрессирует
до уровня ребенка, который обречен на такой угол
зрения, деформирующий образы взрослых. Человек, вос-
принимаемый снизу, кажется выше, сильнее, мудрее; от
него требуют абсолютной справедливости, заботы, опеки.
Если возлагаемые надежды не оправдываются, рождается
чувство обиды, протеста, бунта.
Враждебное чувство к тому, кто выше и, следователь-
но, в соответствии с моделью детского взгляда на мир
представляет фигуру, наделяемую атрибутами отца, вы-
зывает чувство вины, которое в свою очередь порождает
еще более сильный бунт и агрессию. Возникает невро-
тический порочный круг. Бредовая установка возникает
в момент включения механизма проекции. Собственные
негативные чувства, направленные на другого человека,
становятся интегральной частью его образа, и этот дру-
гой, совершенно того не предполагая, может превратить-
ся в грозного преследователя.
Если смотреть сверху вниз, может возникнуть голо-
вокружение; при этом бывает не на кого опереться, и
человек чувствует свое одиночество и тяжесть ответст-
венности за тех, кто находится ниже его. В подобной
ситуации также легко рождается чувство вины и не-
справедливости: вины - вследствие того, что в силу
необходимости нередко приходится допускать несправед-
ливость по отношению к нижестоящим, а несправедли-
вости - потому что не испытывают благодарности за
то, что для них делается, и не делают того, что от них
ожидается. Механизм невротического порочного круга,
приводимый в движение чувством вины и несправедли-
вости, создает все более сильный заряд негативных
чувств в отношении зависимых от нас лиц. При этом с
легкостью дело доходит до бредовой проекции, <Малень-
кие> люди, наделенные столь сильным эмоциональным
зарядом, начинают расти в глазах того, кто до тех пор
смотрел на них сверху вниз, и тем самым становятся
опасными для него. Таким образом, при наклонной
плоскости контактов между людьми, как в верхней, так
и в нижней позиции, существует опасность возникнове-
ния бредовой установки. Обе позиции аналогичным об-
разом - через стадию невротического порочного круга
чувства вины и несправедливости и проекцию негативных
чувств - могут вести к формированию бредового чув-
ства угрозы.
Чувство вины и несправедливости. Чувство вины
превращает социальное окружение в сурового судью. При
этом обычно наблюдается явление генерализации. Вна-
чале судьей является одно лицо, важное в жизни инди-
вида, например отец или мать. Судейская власть, однако,
быстро переходит на других лиц, причем эта власть
может быть действительной (например, власть учителя в
школе или лидера в игровой группе) или же обуслов-
ленной только привычкой смотреть снизу вверх. В этом,
последнем случае любой человек из окружения данного
индивида имеет шансы стать его судьей. Каждый его
шаг, жест, слово внимательно оцениваются. Оцениваются
также мысли и чувства. Такой человек все время чувст-
вует на себе взгляды других, он как бы находится у
позорного столба, постоянно закрепощен, боится своего
окружения, хотел бы исчезнуть, провалиться под землю.
Иногда он бунтует, становится агрессивным по отноше-
нию к преследующим его судьям, но бунт порождает еще
более сильное чувство вины, острие агрессии неодно-
кратно поворачивается против него самого. Единствен-
ным выходом тогда становится самоубийство.
Чувство вины может воздействовать более закамуфли-
рованным способом; больной не отдает себе отчета в
своем чувстве вины, но лишь стоит перед фактом (не
объективным, но субъективным) наказания или мести со
стороны окружения или же судьбы. Он не понимает,
почему его преследуют или почему на его долю выпадает
тяжелое заболевание (ипохондрический бред) и т. п.
Лишь более обстоятельный анализ его переживаний поз-
воляет обнаружить чувство вины, из которого берет
начало его бредовая система.
Чувство несправедливости отличается от чувства вины
неприятием приговора окружающих. Человек чувствует
себя несправедливо обиженным людьми либо судьбой и
бунтует против нее. В основе его невротизирующего
чувства лежит вера в справедливость, понимаемая скорее
по-детски, в форме представления о справедливом, до-
бром и опекающем мире. Сам факт, что действитель-
ность не такова, что невозможно пройти через жизнь,
не допуская несправедливостей и не подвергаясь неспра-
ведливости, возбуждает агрессию в отношении к миру и
в особенности к тем, которые, по мнению индивида,
ответственны за эту несправедливость. Проекция негатив-
ных чувств трансформирует образ социального окруже-
ния в судей, грозных и коварных преследователей, с
которыми, однако, необходимо бороться до победного
конца. Эта борьба становится целью жизни больного.
Отсюда старое психиатрическое определение <persecuteur
persecute> (<преследуемый преследователь>)
В основе чувства вины и чувства несправедливости
лежит, таким образом, стремление к справедливости;
одном случае приговор принимается, в другом - против
него борются. Часто, впрочем, оба комплекса - вины
и несправедливости - смешиваются между собой. В
бредовых комплексах ощущается что-то от атмосферы
судебного процесса. Каждому слову и каждому жесту
придается особая значимость. Решающими являются
только факты и вещественные доказательства, представ-
ляемые со скрупулезной точностью, вызывающей восхи-
щение наблюдательностью и памятью больного.
Невозможность понимания. Темнота возбуждает
страх. Темное пространство с легкостью заполняется
продуктами фантазии. На периферии поля зрения, где
контуры и цвета видимых предметов стираются, образ
действительности нередко подвергается деформации. Эта
затемненная периферия поля восприятия является источ-
ником беспокойства, которое вызывает такое движение
глаз, чтобы то, что неясно, оказалось в центре поля
зрения и тем самым сделалось ясным. Поле зрения всегда
заполнено; в нем не бывает белых пятен, несмотря на
то, что de facto они должны были бы существовать. Не
остается пустого места, соответствующего нечувствитель-
ному участку сетчатки (слепое пятно), и восприятию кон-
тура не препятствуют пустые промежутки пунктирной
линии. Можно бы сказать, что нервная система использует
метод интерполяции - через пространство проходит
линия, соединяющая две известные точки. Этот принцип
представляется всеобщим; благодаря ему сохраняется
связность собственного мира, состоящего из отдельных
переживаний, как из точек на огромном графике.
Чем плотнее размещаются на интерполяционном гра-
фике точки измерения, тем больше вероятность, что
график соответствует фактическому положению дел. Од-
нако с другой стороны, когда этих пунктов слишком
много, интерполяционная линия проходит зигзагообразно,
и становится трудно схватить ее основное направление.
Аналогичным образом дело обстоит с формирующим-
ся образом действительности. Если данных недостаточно,
образ не всегда соответствует истинному положению
вещей. На основе нескольких наблюдений часто созда-
ется ложное мнение о ком-то или о чем-то, и лишь
дополнительная информация дает возможность его кор-
регирования. Чрезмерное же количество информации
создает ощущение хаоса. Становится невозможным ориен-
тироваться в целостной ситуации; она становится непо-
нятной, мучительной, беспокоящей. Хаотическая дейст-
вительность вызывает раздражение либо утомление и
вместо того, чтобы притягивать, отталкивает. Готовая
система понятий, оценок, шкал ценностей и т.п., с
самого раннего возраста сообщаемая человеку его соци-
альным окружением, облегчает ему ориентацию в окру-
жающем мире и специфическим образом упорядочивает
хаос поступающих к нему сигналов. Даже сенсорные
образы формируются в соответствии с понятийными
схемами (с возрастом ребенок начинает рисовать уже не
то, что видит, но то, что его научили видеть в данном
предмете); требуется гениальность художника, чтобы пре-
одолеть подобные схемы.
Жизнь уподобляют путешествию в неизвестное. Такое
путешествие ' возбуждает любопытство и беспокойство.
Человек старается подготовиться к нему - просматри-
вает карты и путеводители, представляет себе его в своем
воображении. Во время путешествия происходит кон-
фронтация созданного на основе различных вспомога-
тельных средств и собственной фантазии образа будуще-
го с актуальной действительностью. Аналогичным обра-
зом дело обстоит с жизнью: будущее возбуждает беспо-
койство, но также и любопытство; на основе данных,
полученных от окружения и обогащенных собственной
фантазией, создается его образ. Контакт с действитель-
ностью обусловливает постоянную коррекцию этого пред-
ставления, которая нередко бывает весьма болезненной.
Следует иметь в виду, что представление о реальности,
которое уже сформировалось в сознании индивидуума,
может не иметь ничего общего с действительностью.
Человек видит в ней то, что хочет и что его научили
видеть. В подобных случаях говорят о предрассудках,
если речь идет о социальной группе, либо о кататимной,
т. е. сильно эмоционально заряженной, установке, если
дело касается отдельного индивида. В силу деформиро-
ванной интерпретации действительности, обусловленной
фиксированными эмоциональными установками, предрас-
судки родственны бредовым настроениям. В противопо-
ложность бреду, однако, они еще остаются в рамках
социально принятого.
В генезисе каждого бреда играет роль невозможность
понимания окружающей действительности и связанное с
этим чувство страха перед неизвестным. Благодаря бре-
довым построениям действительность вновь становится
ясной, и страх перед неизвестным уменьшается. Чувство
озарения, которое обычно сопутствует кристаллизации
бреда, является чувством облегчения, поскольку окружа-
ющая темнота разъяснилась, и новый образ действитель-
ности вызывает восхищение. Как представляется, момент
невозможности понимания играет особенно значительную
роль в случаях бреда: ипохондрического, ревности, у
глухих людей; умственно отсталых и иностранцев, не
владеющих языком данной страны.
В случаях ипохондрического бреда неизвестным ока-
зывается собственное тело. Перцептивный образ поверх-
ности собственного тела беден сравнительно с образом
окружающего мира, а образ внутренней среды организ-
ма - почти пустой; он содержит всего лишь скудные
сведения из анатомии и физиологии. Таким образом, под
влиянием даже пустяковых, но вызывающих беспокойст-
во, болезненных ощущений пустота с легкостью запол-
няется страшными творениями, которые в зависимости
от преобладающей моды на самую страшную болезнь
могут быть проказой, сифилисом, раком, инфарктом
миокарда и т. д.
Между ипохондрическим бредом и обычными жало-
бами по поводу здоровья невозможно провести четкую
границу. Каждое телесное страдание вызывает беспокой-
ство по поводу ее причины: головная боль может озна-
чать опухоль мозга, боль в области сердца - инфаркт,
боль в животе - рак и т. п. При ипохондрическом
бреде неопределенность в отношении причины страдания
заменяется уверенностью. Больной убежден, что у него
рак, инфаркт, сифилис и т. п. Тревога, связанная с
неопределенностью,уменьшается, тем самым уменьшают-
ся страдания, главной причиной которых является это
напряжение. В случае неврологических ипохондрических
жалоб на первый план выступают страдания и беспокой-
ство относительно их причин, а в случае ипохондриче-
ского бреда - интерпретация этих страданий.
В случае бреда ревности' (патологическая ревность,
комплекс Отелло) неизвестное связано с сексуальным
I Dominion М. Pathologic jealousy in delusional syndromes // Acta Medica
Polona. 1970. N 3. P. 267-280.
партнером. Несмотря на совместную жизнь человек не
знает, каков его партнер на самом деле. В сексуальных
отношениях помимо потребности удовлетворения влече-
ния существует стремление к духовному соединению,
потребность войти в сферу интимности другого человека
вблизи, без маски, является одним из мотивов установле-
ния эротических связей. Увы, уменьшение физической
дистанции между двумя людьми не всегда равнозначно
уменьшению психологической дистанции. И даже труднее
познать человека при слишком большом сближении,
нежели с определенной дистанции. Подобным образом
при рассматривании картин на слишком близком рассто-
янии мы видим детали, но не можем воспринимать ее в
целостности. Эти детали могут быть привлекательными
либо неприятными в зависимости от собственной эмоци-
ональной установки. Таким образом, физическое сбли-
жение не всегда удовлетворяет стремление к полному
соединению с партнером; часто он остается по-прежнему
таинственным и непонятным. Здесь нельзя воспользовать-
ся сравнительной шкалой, ибо сближение слишком тес-
ное. Более того, сексуальный контакт активизирует на-
копившиеся в ранние периоды развития страхи, связан-
ные с тайной противоположного пола, и вызывает
проецирование их на личность партнера. Бред ревности
значительно чаще встречается у мужчин, нежели у жен-
щин; это могло бы свидетельствовать о том, что женщи-
ны менее склонны демонизировать вопросы пола и спо-
собны более реалистично воспринимать другого человека
на такой близкой дистанции, какую представляет секс.
Глухота, языковый барьер, снижение интеллектуаль-
ного уровня способствуют возникновению бредовых ус-
тановок. При этом человек не понимает своего окруже-
ния, чувствует себя хуже окружающих, думает, что люди
смотрят на него свысока, критикуют его, говорят о нем
что-то, чего он не в состоянии понять. Он не понимает
их, и потому испытывает перед ними страх. В атмосфере
страха с легкостью формируются бредовые образы.
Бредовое развитие личности. У некоторых лиц
можно наблюдать психическую склонность к бредовым
установкам и реакциям. Достаточно пустякового повода
(какая-то неудача, нарушение контакта с окружающими,
плохое настроение), чтобы они увидели вокруг себя
врагов, ожидающих лишь их неверного шага. Неопреде-
ленные враги превращаются в определенную клику, по-
следовательно добивающуюся своей цели, т. е. уничто-
жения данного лица. Тенденция к бредовой интерпрета-
ции окружающего мира обычно появляется рано и с
возрастом усиливается. Когда преходящие бредовые ус-
тановки закрепляются и систематизируются, говорят о
параноидном развитии личности.
Среди лиц, склонных к бредовой интерпретации ок-
ружения, можно, как представляется, выделить два про-
тивоположных типа личности - недоверчивых и по-дет-
ски доверчивых.
У первых образ социального окружения с самых
ранних лет формируется согласно принципу <Homo ho-
mini lupus est>.' Этот принцип не способствует доверчи-
вому отношению к людям, и легкость формирования
бредовых интерпретаций при такой установке вполне
понятна. У вторых образ социального окружения как бы
задерживается на ранней фазе своего развития, когда это
окружение складывается исключительно из семейной
группы. В каждом человеке они ищут родительской
опеки и доброжелательности, с легкостью открывая перед
каждым свою душу. Неудивительно, что им постоянно
приходится испытывать разочарования, которые вызыва-
ют смену знака чувств относительно социального окру-
жения. Обманутые чувства с легкостью приводят к бре-
довой деформации образа действительности.
Бред отношения. Больной чувствует себя центральной
фигурой в окружающем его социальном мире. Глаза всех
людей обращены на него, все говорят о нем, все его
касается (отсюда - бред отношения), ничего не бывает
такого, что бы каким-либо образом не было с ним
связано.
В случае бреда отношения два нормальных явления -
сексуальная структура мира и социальное зеркало -
оказываются патологически увеличенными. Каждый че-
ловек воспринимает окружающий мир, соотнося его с
самим собой; каждый индивид является центром того,
что происходит вокруг. И кроме того, каждый из нас в
самовосприятии находится под постоянным контролем
социального окружения; другие люди наблюдают за нами
1 <Человек человеку - волк> (лат.).
и оценивают нас, и мы сами стараемся увидеть себя
глазами других (<что обо мне подумают люди>). Пато-
логическое преувеличение обоих явлений основывается
на значительном сокращении перспективы; социальное зер-
кало становится слишком близким - каждый из окруже-
ния становится наблюдателем, окружающий мир прибли-
жается и уплотняется так, что центральная точка отсчета
<я> оказывается стиснутым напирающим на нее социаль-
ным миром, при этом само <я> как бы разрастается.
Такое изменение перспективы формирует патологи-
ческий образ мира и лишает человека свободы действия.
Мир для него превращается в театр одного актера. Он
постоянно находится под наблюдением своих зрителей.
Трудно в подобной роли чувствовать себя хорошо. Иног-
да, <