https://ficbook.net/readfic/509279
Автор: emtec (https://ficbook.net/authors/72815)
Фэндом: EXO - K/M
Основные персонажи: О Cехун, Ким Чонин (Кай)
Пейринг или персонажи: Кай/Сехун;
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, ER (Established Relationship)
Размер: Драббл, 8 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Минет, ревность и сладкий секс
Публикация на других ресурсах:
Запрещаю
Рассветные лучи солнца редкой рябью пробиваются сквозь плотную ткань задернутых штор. В воздухе витает запах сладких снов и мягкого геля для душа с ароматом зеленого чая. Прекрасный юноша спит на одной из двух кроватей, стоящих друг напротив друга, и видит свои мечты. Одеяло сползло к ногам, а майка неприлично задралась, открывая взору плоский животик и выпирающую бедренную косточку. Нарушить его покой – верх наглости, но выбора нет. Другое дело, как это сделать.
Кровать прогибается и слегка скрипит под весом еще одного тела. Пальцы робко касаются чужой шеи, ведя плавную непрерывную линию вниз по пульсирующей и качающей кровь вене – чужие веки подрагивают, так, что ресницы пропускают через себя очередной шаловливый луч солнца, и тени вырисовывают узоры на расслабленном лице. Пухлые губы заменяют пальцы, покрывая короткими поцелуями молочную кожу – мальчик шумно выдыхает и проворачивается, находясь на границе между реальностью и царством снов. Призрачная улыбка отражается на соблазнительных губах. Смуглые ладони скользят по впалому животу, ловко заползая под резинку пижамных штанов и сжимая полувозбужденный орган – русоволосый принц облизывает губы и, словно призывая впиться в них поцелуем, оставляет приоткрытыми. Темноволосый юноша усмехается и сжимает член в кольце пальцев сильнее, ловя губами горячий воздух из уст спящего. Мальчик хмурится и нехотя приоткрывает глаза, тут же жмурясь от непривычного для глаз утреннего света и удивленно мыча, когда находит себя в объятиях одногруппника, который недвусмысленно ласкает его порочное тело.
– Чонин.., – немного вопросительно хрипит младший, выгибаясь в спине и откидывая голову назад, когда грубая рука проводит по всей длине его члена. Кай хочет впиться зубами в острый кадык на шее Сехуна, но здравомыслие назойливо бухтит, что за это его по головке не погладят. Но так хочется.
– Все уже давно встали, а я вызвался тебя разбудить, – выдыхает обжигающе горячий воздух на ухо шатену, замечая, как обезумевшие мурашки разбегаются по восхитительно шелковой коже, а сам парень задерживает дыхание, закатывая глаза и облизывая обветренные губы. Брюнет медленно водит рукой по твердой плоти, иногда то переключаясь на яички и мягко их перекатывая пальцами, то массируя головку и размазывая по ней вязкую жидкость.
– Хороший способ, – улыбается младший и тянется за поцелуем, который Чонин с удовольствием дарит ему, накрывая чужие губы и обмениваясь улыбками. Теплый и такой чувственный. Почему-то именно сегодня им обоим хочется какой-то тягучей карамельной нежности. Они бы провалялись в постели целую вечность, наслаждаясь близостью друг с другом, если бы не это гребаное расписание и долг.
Ладонь сжимается плотнее, и движения вверх-вниз становятся быстрее, ритмичнее. Сехун не в силах сдержаться – разводит ноги в стороны и стонет в поцелуй, посылая приятную вибрацию по губам старшего. Брюнет усмехается, продолжая надрачивать Сехуну, терзать чужие губы и ласкать язычок, который не менее умело ему отвечает. Он бы поимел этого развратного и постоянно жаждущего внимания и ласки мальчика, но у них слишком мало времени. Он еще наверстает.
Пара резких движений, и шатена накрывает оглушительный оргазм, который он с невероятно пошлым стоном выплескивает в руку Чонина. Грудь младшего часто вздымается, губы еще влажные и горят, веера ресниц мелко подрагивают, делая его лицо по-детски невинным и милым. Кай подносит испачканную в сперме ладонь к лицу Сехуна, и тот, поймав насмешливый взгляд, покорно слизывает белесые капли, скользя языком между пальцами и прикусывая подушечки, словно хочет возбудить танцора. Хотя зря старается – последний уже давно болезненно возбужден. Хочется повалить и оттрахать, и плевать, что минуту назад хотелось быть эдаким ласковым и нежным.
– Приводи себя в порядок и на выход, – хрипит брюнет, толкая младшего в плечо и направляясь к двери, при этом даже не пытаясь скрыть свой стояк.
Сехун усмехается и снова откидывается на подушки, светясь неподдельным счастьем и любовью ко всему на свете. Это самое лучшее пробуждение в его жизни.
***
Денек выдался премерзкий. Многочасовые тренировки, приправленные горькими выговорами и замечаниями хореографов, передачи, подготовка к камбэку и съемкам рекламы ноутбука.
Сехун глубоко вздыхает, сползая спиной по стене, присаживаясь на корточки и отпивая немного из бутылки с водой. Прохладная жидкость, которая утоляет дикую жажду и, словно обезболивающий здоровый часок сна, снимает некоторую усталость, стекает по стенкам желудка, отвратительно напоминая, что тот пуст. Но не зверская усталость и страшный голод мучают его больше всего.
– Кай все еще на съемках? – спрашивает лидера, хотя и сам знает, что да.
– Скучаешь? – понимающая улыбка, и короткий кивок головы в ответ. – Можешь сходить проведать их с Луханом. Они в соседнем корпусе.
Потухшие непроницаемые глаза загораются так стремительно и ослепительно, что, кажется, зрачки выгорят от такого неконтролируемого бешеного огня. Младший подрывается с места и несется со всех ног в соседний корпус, только чтобы посмотреть в любимые иссиня черные глаза, спрятаться в первой попавшейся комнатке и ощутить обжигающие прикосновения загорелых рук, почувствовать вкус растопленного молочного шоколада на губах и потерять голову от тягучего и глубокого голоса, который будет мерно шептать ему чарующие слова.
Младший забегает на съемочную площадку и скользит ищущим взглядом по толпе стаффа, которые разбирают аппаратуру. Большинство людей он видит впервые в жизни, а те, в свою очередь, подозрительно косятся в его сторону – на нем простые спортивные штаны и свободная футболка, от быстрого бега дыхание сбилось, и он едва ли не задыхается. Любовь творит с нами все, что ей вздумается.
Сехун пытается поймать взглядом хотя бы намек на знакомое лицо, но его опережает Тэмин.
– О, Сехунни, пришел нас поддержать? – старший обнимает запыхавшегося шатена. Одежда на нем странная, с мехом и вся сверкает, но во что только не приходится одеваться айдолам.
– Нет, то есть, да, но я.. – Сехун запинается, когда его взгляд находит объект обожания, который фотографируется с Хеён и Луханом. Сердце будто бы падает куда-то вниз – Чонин ведь обещал, что после съемок сразу же придет к нему. –.. думал, вы уже закончили. Я, наверное, пойду.
Тэмин отстраняется от младшего, озадаченно рассматривая его типичное каменное выражение лица и прослеживая взгляд, направленный в толпу, и криво усмехается, приобнимая шатена за плечо и разворачивая на 180 градусов.
– Я тебя провожу, – он незаметно для Сехуна оборачивается, встречаясь с нахмуренным и прожигающим взглядом ядовитых коньячных глаз, и еще крепче сжимается руку на плече шатена, заставляя того прильнуть плотнее к своей груди.
***
Младший блаженно прикрывает глаза и падает на кровать. Такую мягкую, родную, любимую. Она всегда встречает его изнуренное и уставшее тело прохладными нежными объятиями. Боже, так хочется провалиться в глубокий и долгий сон. И плевать парень хотел на то, что за сегодняшний день он больше не видел Кая. Теперь только он и кровать. Да, идеально.
Но его наивные мечты нарушает звонок-оповещение о входящей смс. Парень хмурится и, не открывая глаз, нашаривает на тумбочке мобильный.
«Отель Grand Palas. №863»
Шатен сначала думает, что это спам, и запихивает телефон под подушку, но через несколько секунд резко подскакивает на кровати и мчится в сторону выхода из общежития.
Ему не потребовалось много времени, чтобы добраться до места назначения. Быстро поднявшись на лифте, он оказывается на нужном этаже и останавливается перед дверью с номером «863». Сердце хочет выпрыгнуть из груди, а зрачки мечутся по глазному яблоку, словно могут видеть все то, что происходит внутри.
Сехун нерешительно нажал на металлическую ручку, заходя внутрь и оказываясь затянутым в кромешную темноту. Он мог видеть огромное помещение, различить очертания черного кожаного, как он понял, дивана, огромной плазмы, висящей на стене, огражденную барной стойкой чисто символическую кухню и окно во всю стену, за стеклом которого был Сеул.
Миллионы городских огней, громоздкие здания величественных высоток, душа города – ее люди, незаметными муравьишками ползущие где-то там, внизу. А самое необыкновенное – звездное полотно, которое нарочно в этот день растянулось по небу раньше обычного, а звезды отчего-то стали ближе и ярче, специально, наверное, чтобы придать сказочности и нереальности моменту.
Сехун, очарованный невероятной красотой ночи, кажется, совсем забыл, зачем пришел сюда. Но от детских грез его отвлекли теплые объятия сильных и родных рук, о прикосновениях которых он весь день мечтал.
– Нравится? – бархатный голос обжигает ушко. Все происходящее, должно быть, сон.
– Да, – Сехун не торопится повернуться, блаженно прикрывая глаза и откидывая голову на плечо Чонина. Ему хочется просто постоять вот так, хотя бы пару минут, и полюбоваться вместе обыкновенным, но всегда неповторимым чудом.
Мягкие губы прижимаются к чувствительной коже шеи, и мурашки расползаются по телу. Медленно, лениво, заставляя дрожать всем телом и желать большего. Ловкие пальцы собирают тонкую ткань футболки в складки, мимолетом касаясь участков кожи, охлаждая или обжигая – Сехун не понимает, просто вздрагивает, словно от мелких колющих разрядов током.
– Я скучал, – Кай зарывается носом в шелковистых волосах на затылке шатена и с наслаждением вдыхает запах утреннего шампуня. Его губы растягиваются в легкой улыбке, навеянной приятными воспоминаниями их побудочных шалостей. Сехун остался ему должным. Это, как нельзя, кстати, но успеется, ведь им двоим больше некуда спешить – вся ночь в их распоряжении.
– Я тоже.. очень.., – шоколадные ладони блуждают по молочной коже живота и груди Сехуна. Так вот как происходит смешение в молочный шоколад. Мальчик выгибается сильнее, пытаясь предоставить любимому еще больше пространства для ласк. Его ягодицы находятся на уровне с бедрами Чонина, чем он бессовестно пользуется, прижимаясь плотнее и трясь о пах танцора.
Кай не остается в долгу – стягивает с младшего майку, отбрасывая ее под ноги, разворачивает к себе и целует. Накрывает чужие губы своими, дразняще проводя кончиком языка по нижней губе, заставляя Сехуна самого приоткрыть ротик в предвкушении глубокого, более пошлого поцелуя, и только тогда нагло толкается языком между его губ. Младший отвечает не менее пылко, все-таки в поцелуях ему нет равных, и Кай знает об этом еще со времен трейни.
Чонин плотнее прижимает к себе парня, вынуждая простонать в поцелуй, когда их возбужденные органы соприкасаются друг с другом через грубую ткань штанов. Он медленно отрывается от влажных губ, которые манят прильнуть к ним в новом умопомрачительном поцелуе, и их взгляды встречаются. Сехун вздрагивает и охает от необузданной бешеной агонии, которая невидимыми путами обволакивает и затягивает его на дно этих глубоких сверкающих в темноте ночи омутов.
Грубые ладони скользят вдоль изящной линии поясницы и сжимают упругие ягодицы, срывая с губ Се судорожный выдох, который Чонин незамедлительно ловит своими губами, перекатывая на языке и впитывая рецепторами, словно даже воздух не вправе хранить частички его мальчика. Он не спешит разорвать зрительный контакт, получая садистское удовольствие от вида, как дрожит от возбуждения и стыда Сехун, разминая мягкие булочки, слегка раздвигая ноги Сехуна и трясь бедром о его промежность.
– Ммм… – Сехун закатывает глаза, когда Кай чуть сильнее давит на пах, но удовольствие моментально прекращается, когда последний подхватывает его под бедра, вынуждая машинально вцепиться в его широкие в меру прокаченные плечи, и переносит на кожаный диван. Сехун про себя возмущается, почему не на кровать, но и одновременно радуется – до нее явно идти дольше.
Танцор садится на сидение, а Сехуна устраивает на своих бедрах. Тот даже не успевает что-нибудь возразить, только смутиться – он явно ощущает стояк любовника, который по выученной схеме упирается в его ягодицы и рвется в бой. Теперь очередь младшего показать, как сильно он скучал.
Малыш крепко прижимается к своему парню, трется бедрами о его пах, бесстыдно ерзая на коленях, и похотливо стонет в пухлые губы. Чонин не отрываясь смотрит на все бесполезные попытки парня вынудить брюнета немедленно взять его, и лишь скривляется в ухмылке, утыкаясь носом в изгиб шеи младшего и, прикрыв от наслаждения глаза, вдыхает неповторимый запах карамельной кожи.
– Разве тебе не хочется насладиться этим шикарным номером в полной мере? Давай примем вместе джакузи, и я потру тебе спинку, – насмешливый баритон раздражает.
– К черту номер. Я хочу тебя, – младший засасывает маленький участок кожи на шее брюнета, царапая зубками, и успокаивая раздражение влажным язычком. Парень рычит и отталкивает от себя младшего, прижимая ладонь к свежему засосу и сверля того пронзительным взглядом. Шатен на это только фыркает: – Сам виноват.
Сехун прижимается плотнее и выдыхает обжигающий воздух в покрасневшие от поцелуев губы старшего. Кай усмехается – в конце концов, он сам разбаловал младшего.
– Тогда сделай что-нибудь такое, чтобы я потерял голову и отнес тебя на кровать прямо сейчас.
Шатен на секунду задержал дыхание, а щеки его покрылись алым румянцем, выдавая развратные мысли мальчика. Хорошо, что вокруг кромешная темень. Он притянул лицо Чонина, обхватывая его в ладони и на одном выдохе произнося: «Я люблю тебя», и быстро скрыл пылающее от смущения лицо в изгибе его шеи, шепча почти не слышно: «А теперь трахни меня, наконец».
Кай не мог ни пошевелиться, ни вздохнуть, ни даже понять: билось ли его сердце те несколько секунд, которые он потратил на осмысление последней фразы.
– Сдаюсь, – он усмехнулся, крепко прижимая к себе хрупкое тело мальчика. Он и подумать не смел, что тот сможет так легко избежать всех тех извращенных аттракционов, которые Чонин уже успел себе вообразить.
***
– Ммммнн..., – Сехун подвиливает бедрами навстречу ласкающей его эрегированную плоть руке и языку, который скользит по ложбинке между его ягодиц, и прогибается вперед, еще выше приподнимая попку. Кай звонко шлепает его свободной рукой по упругой ягодице, с наслаждением вслушиваясь в очередной похотливый стон. Он прикусывает ягодицу – уж о наличии этой отметины никто кроме него и Сехуна знать не будет – и ведет влажную дорожку языком от мошонки к сфинктеру.
Тело у Сехуна всегда кажется чистым и невинным на первый взгляд: светлая шелковая кожа, идеальные модельные черты лица, стройные ноги, вытянутая худощавая фигура. Но есть в нем и то, что знать может только Чонин. Например, что лобок у младшего гладко выбрит, а вокруг задней дырочки очаровательный светлый пушок, на внутренней стороне бедра есть три родинки в форме равнобедренного треугольника, а член у него красивый, ровный, головка нежная, розовенькая, так и просится взять в рот и облизать.
Чонин тряхнул головой, чтобы отвлечь себя от лишних в данный момент мыслей, и обвел кончиком языка сжавшееся колечко мышц. Сехун судорожно вздохнул, смыкая губы вокруг каменного члена плотнее, чтобы не застонать снова и не выдать, как же он кайфует от того, что с ним творят ласки его любимого. Танцор сидит, прислонившись к спинке кровати и раздвинув ноги, чтобы Сехуну было удобнее насаживаться ртом на его твердый орган. Он обхватывает ягодицы младшего обеими руками и разводит в стороны, чтобы как следует полюбоваться на соблазнительную дырочку, которая так и требует, что ее растягивали и заполняли внутри чем-то невероятно горячим и твердым, толстым и длинным, чтобы сбивалось дыхание и сводило мышцы от невероятных импульсов удовольствия, раскатывающихся по всему телу. Брюнет приникает губами к сфинктеру, спиралевидными движениями стимулируя и накаляя расплавляющее изнутри возбуждение.
– Мммм.., – Сехун с характерным хлюпающим звуком отрывается от самого вкусного лакомства на свете, запрокидывая голову назад и вполоборота обращая на Кая свой затуманенный вожделением взгляд. И снова эти гречишные глаза, заставляющие терять рассудок и падать в неизвестность.
– Не отвлекайся, – притворно грубо, но на самом деле Чонин с непередаваемым восхищением следит за каждым движением шатена и запечатляет в памяти такие бесценные захватывающие дух умоляющие взгляды. Кай двинул бедрами, почти утыкая Се в лицо своим стояком, и младший снова с жадностью вобрал в себя его член, уделяя особое внимание головке: посасывая ее, кружа языком вокруг и щекоча кончиком уретру.
Се бесстыдно мычит от распирающего его наслаждения, когда в него проникают сразу два пальца, щедро смазанные лубрикантом. Он мысленно проклинает танцора за его чертову медлительность, но с другой стороны, ему так необыкновенно хорошо сейчас. Он пытается насадиться глубже на пальцы брюнета, которые мерно и медленно растягивают его внутри. Его попка оттопырена кверху, ноги широко раздвинуты, а смазка стекает по бедрам вниз. Холодные капли обжигают шелковую кожу напряженных яичек, а член дергается, когда подушечки пальцев дразняще поглаживают бугорок простаты. Мальчик скулит, не в силах выносить то, что творят с ним ласки любимого. Его собственный орган требует скорейшей разрядки, но мальчик старается не думать об этом, скользя припухшими губами по всей длине члена танцора, помогая себе руками: поглаживая и перекатывая пальцами напряженные яички, меняя угол и беря за щечку, посасывая его словно чупо-чупс, слизывая солоноватую смазку из отверстия уретры.
Кай лишь усмехается, скользя пальцами внутри растраханного прохода и поглаживая ставшие уже податливыми стенки ануса. Его хищный и собственнический взгляд скользит по потрясающему телу его мальчика, которого бросает то в жар, то в холод, и он с упоением отмечает, как восхитительно красиво блестят искрящиеся капельки испарины на его неприторной карамельной коже.
«Бедный мальчик» – шепчет он, резко и с характерным хлюпающим звуком покидая соблазнительную блядскую дырочку. Говоря о том, что она блядская, он имеет в виду лишь ее невероятную сексуальность, а вовсе не распущенность. Ведь он убьет любого, кто посмеет прикоснуться к тому, что принадлежит лишь ему одному. И, особенно, одного придурковатого макнэ переростка с ангельским личиком, внутри которого сидит еще тот чертенок.
Чонин шлепает Сехуна по ягодицам, отчего тот вздрагивает и отрывается от своего приятного занятия, снова поворачиваясь лицом к своему парню. На губах того его привычная властвующая ухмылка, а глаза неприлично ярко горят в ночи. Сехун разворачивается, прижимаясь всем телом к Каю и прерывисто дыша в изгиб его шеи, инстинктивно трясь своим возбуждением о его.
– Ты в порядке? – целомудренный поцелуй в взмокший от пота висок, и неопределенное мычание в ответ. – Давай, малыш, сядь на меня сверху.
Сехун даже после всего умудряется смущаться от такой незначительной просьбы. Он приподнимается, раздвигая ноги и располагаясь попкой над его промежностью. Кай придерживает свой орган на основании, кивая мальчику, чтобы тот начинал опускаться. Сехун выпрямился, словно на показе, демонстрируя прозрачную кожу своей груди, соблазнительные соски, которые так и хочется прикусить, и выпирающие ключицы и, прикрыв глаза, насадился до самого конца.
– Ахх.. ммм… Чонин, – младший зажмурился, чуть поерзав, чтобы найти нужный угол, и секундой позже запрокинул голову назад, неприлично пошло выкрикивая стон долгожданного наслаждения от ощущения заполненности и сводящего с ума жара внутри себя. Но если ему было так хорошо, то брюнету было в разы лучше: мягкие и нежные, но при этом, как бы он не растягивал, тесные и горячие стенки прохода обволакивали его член со всех сторон. Но единственный недостаток этого секса – попробовав хоть раз, невозможно остановиться впредь. Ты хочешь все больше, глубже, сильнее.
– Двигайся, – утробное рычание из уст Кая заставляет тело Сехуна дрожать, а стоны срываться с искусанных за вечер губ при частом движении вверх-вниз по его члену.
Чонин пристально следит, как его член то выскальзывает из попки мальчика, то снова пропадает в нем, как напрягаются мышцы на теле шатена, как тот откидывает голову назад при каждом особенно сильном толчке по простате, как дергается изнывающий от ласки член младшего в такт его скачкам.
– Нравится, когда ты сам задаешь темп? – танцор обхватывает плоть Се в кольцо пальцев, размеренно двигая рукой, подстраиваясь под его ритм. Он прищуривается, когда Сехун сильнее сжимается и сдавливает его внутри, срывая с губ сдавленный рык.
– Мм.. дааа.., – Сехун облизывает пересохшие от частого дыхания губы, привставая и резко опускаясь на всю длину раскаленной плоти. Мелодичные стоны заполняют спальню, а разрядка для обоих парней приближается с каждой секундой. – Сильнее,.. черт..
Сехун абсолютно потерян для реальности, единственное, чего он действительно хочет – чтобы Чонин трахал его быстрее и жёстче и задевал этот маленький детонатор внутри него, от одного только поглаживания которого хочется выть в голос и пытаться приблизить взрыв во всем теле.
Глаза мальчика зажмурены, а руками он опирается на кровать позади себя, чтобы как-то удержать равновесие от наиболее резких и прицельных толчков. Кай грубо сжимает член мальчика в ладони, надрачивая его и провоцируя оргазм, и приникает губами к ложбинке между ключицами, обдавая чувствительную кожу своим дыханием.
– Аахх.., – Сехун вскрикивает, сильно сжимаясь и едва ли не падая в бессознание от ошеломительного, прогремевшего, словно залпы праздничного салюта, оргазма, но его вовремя подхватили и прижали в объятия крепкие загорелые руки.
Оба парня еще долго не могут восстановить дыхание, перекатываясь по просторной широкой кровати в объятиях друг друга. И оба ощущают прикосновения другого каждой клеточкой своего тела, лениво целуются, заражая друг друга улыбками и счастьем, затопляющем все мысли через призму сна.
Не забудьте оставить свой отзыв: https://ficbook.net/readfic/509279