Поведение жертвы – это обвинение из разряда короткой юбки, но под ним есть какое-то основание. Изначально в какой-то ситуации унижения это было обвинение из разряда: «Ты вёл себя нехорошо, был нехорошим мальчиком, ты не доел суп».
Или такая постоянная мантра «сколько тебе можно говорить». Или «все дети молодцы, а ты неизвестно что» и так далее. А дальше начинается следующий виток: «Ты знаешь, почему ты сейчас плачешь? На самом деле ты плачешь потому, что ты меня вчера не послушал». То есть повышаем градус, я уже становлюсь Богом. Вслушайтесь - «я знаю, почему ты плачешь» – это вообще полный бред, это совершенно галлюциногенная ситуация, а мы это произносим на ходу и убеждаем человека в этом. От этого психология жертвы проявляется всё больше и больше.
О молчаливых посредниках
Надо ещё сказать про такую фигуру, как «молчаливый посредник» – а этого бывает сколько хотите. Сильный мальчик или сильная девочка говорят: «Окей, вот наша жертва агрессии, мы станем её унижать, а ты мне будешь помогать». В этой ситуации возникают, условно говоря, «приспешники». А приспешники эти, могут оказаться людьми совершенно нейтральными, не агрессорами.
Они могут оказаться людьми, которые по той или иной причине оказались в этой ситуации. Оказались они в ней по причине ли того, что они хотят завоевать уважение сильного, или по причине того, что они в какой-то момент почувствовали какую-то конфликтную динамику, и она им стала интересна, или, может быть, у них есть какие-то личные отношения с жертвой. Или я мог просто оказаться в этой компании и ещё не способен понять, что это не игра, и тогда я, мальчик-девочка семи-девяти-пятнадцати лет, очутился в этой ситуации случайно, а потом не знаю, как из неё выбраться.
И вот эта штука интересная и опасная, и здесь точно нужна наша помощь. Потому что они оказались в водовороте этом и не знают, как поступить. Как выйти из этого? Здесь надо переходить к более общим вещам.
Родителям не нужно умничать на каждом углу, а признать очевидные факты: мы не знаем, как устроено сегодняшнее детство, мы с вами не были в таком детстве.
У нас в детстве не было компьютеров, у нас в детстве не было такой сложной системы координат, которую завязали социальные сети, и так далее
Если мы этого не знаем, нам надо исследовать это вместе с детьми. Сделать так, чтобы они нас пустили в эти поля. А как это сделать? Мы растём вместе, мы наблюдаем этот мир вместе, мы изучаем его вместе. Я не заявляю свою монополию как взрослый мужик, который говорит: «За компьютером можно сидеть полчаса в день». Откуда я это знаю, если не секрет? Это кто мне сказал такое? Никто. В данный момент это мой личный ужас. У него такое есть, я не знаю, как этим управлять, паника, пошло-поехало, и я в какой-то момент закрылся, а он поплыл один.
Помогу я ему, только если он будет знать, что дома у него есть тыл, то есть место, куда он придёт и скажет: «Папа, я оказался в странной ситуации, помогите мне её разрулить»
Возникнуть может такая ситуация только в случае, если дома у него есть такая модель, когда мама (или папа) приходит и говорит: «Слушай, старик, сегодня у меня такая штука произошла странная на работе…».
Я понимаю: то, что я говорю, для многих читателей звучит как-то странно. А вы попробуйте. Это очень прикольно. Это меняет всю иерархическую систему «я управляю – он подчиняется». В иерархической ситуации «я управляю – он подчиняется» буллинг будет всегда, потому что это будет реакцией на эту самую иерархию.