Сирийские переводы предпочитают ставить глаголы в их логической последовательности, чтобы «слышание» предшествовало «ярости»: букв. — «и когда они услышали — те, кто был в синагоге - они преисполнились ярости». Π оставляет данный порядок слов, но вводит в конце предложения «все они» - перевод греческого πάντες, опущенного в С (очень непохоже, чтобы πάντες отсутствовало в греческом оригинале С). С другой стороны, Г и ХПА ставят здесь глаголы в том же порядке, что и по-гречески.
В греческом языке существуют определенные модели порядка слов, по-сирийски совершенно непередаваемые. Так, в сирийском притяжательное местоимение может стоять только за существительным (обычно в форме суффикса): и αύτού τò όνομα, и τò όνομα αύτοΰ можно перевести только как šmeh / šma dileh (букв. «имя-его»).
Следует тщательно проверять особенности порядка слов в каждой отдельной сирийской версии, прежде чем на ее основании делать выводы о порядке слов греческого оригинала. Постановка указательных местоимений может служить наглядным примером.
В сирийском языке, как и в греческом, указательное местоимение может стоять и перед существительным, и после него. Сирийские переводы (кроме ХПА, об этом см. ниже) здесь обычно в точности соблюдают порядок греческого оригинала, но в С, К и Π заметна некоторая тенденция помещать указательное местоимение перед существительным, когда в оригинале оно стоит после. Так, у Луки в С, К и Π (обычно во всех сразу) в 15 случаях порядок «указательное местоимение + существительное» засвидетельствован там, где в греческом тексте он обратный, и только в 7 случаях он соответствует порядку слов греческой традиции. Маловероятно, чтобы С, К и Π могли служить каким-либо доказательством даже в тех случаях, когда порядок слов сирийских рукописей соответствует греческому; и определенно они не могут считаться подтверждением незасвидетельствованного варианта греческого текста в остальных 8 случаях.
В ХПА указательное местоимение обычно ставится перед существительным, вне зависимости от порядка слов в греческом тексте376.
Глагольные времена
Различие между греческой и сирийской системами глагольных времен создает для переводчика определенные сложности, но уже на раннем этапе был разработан ряд некоторых правил, позволяющих преодолеть эти трудности. Все сирийские переводы, как правило, соблюдают следующие соответствия:
Греческое настоящее время: в сирийском - причастие (в породе pe'al отличается от формы перфекта только точкой, которая в обеих старосирийских версиях зачастую вообще отсутствует).
Греческий имперфект: в сирийском - причастие + вспомогательный глагол.
Греческое будущее время: в сирийском — имперфект, иногда причастие.
Греческий аорист и перфект: в сирийском — перфект.
Однако устойчиво соблюдается эта система только в Г.
Особую проблему представляли придаточные предложения, так как в сирийском языке нет ни сослагательного наклонения, ни оптатива. Г — единственная версия, где делаются попытки как-то передать формы модальности придаточных, да и те ограничиваются глаголом ειμί и перифразами для глагола έχω (не имеющего в сирийском языке точного эквивалента), например:
ПРИЧАСТИЯ
Предикативное употребление причастия в подчинительном обороте, распространенное в греческом, не имеет точного соответствия в сирийском языке. С, К, и (реже) П, как правило, заменяют его личной формой глагола, а подчинительную связь — сочинительной. Другие версии (прежде всего Г) передают греческие причастные обороты придаточными предложениями с причастным или перфектным сказуемым, которые вводятся союзом had («когда»). Версия Г регулярно передает различие между греческими причастиями настоящего времени и аориста:
Причастие настоящего времени: в сирийском kad + причастие ± вспомогательный глагол.
Греческое причастие аориста: в сирийском had + перфект.
В качестве примеров перевода греческих причастий в разных версиях можно привести следующие случаи:
Здесь в Г отражен вариант έπηρώτων (Β ΧПΑ этот стих не сохранился).
Евр 11: 30 (τά τείχη Ιερειχω) έπεσαν κυκλωθέντα
П 
Г 
Откр 1:1 καί έσήμανεν άποστείλας
Откр в издании
Кроуфорда и Г: 
УКАЗАТЕЛЬНЫЕ МЕСТОИМЕНИЯ
Обычно в сирийских версиях проводится разница между έκείνος и ούτος, хотя в формах множественного числа наблюдается некоторая непоследовательность. Так, в С, К и Π есть некоторая тенденция ставить форму holen («эти») там, где ожидалось бы hanon («те»): κάκεΐνα в Лк 11:42 в С, К и Π переводится как halen, а в К местоимением holen переводится έκείνων (Лк 14:24; С и Π — hanon). В греческом не засвидетельствовано чтений, которыми можно было бы это объяснить.
Обратная замена — hanon для ταύταις в С, К и Π и т. п. — встречается, в общем, чаще: у Луки мы видим это в 1:39, 6:12, 19:15, 20:16, 23:7 и 24:18 (от. С, К). В каждом случае, кроме 24:18, в стихе засвидетельствовано греческое έκείναις и т. п. Однако при детальном рассмотрениии оказывается, что в четырех из названных фрагментов есть выражение έν ταΐς ήμέραις ταύταις, которое С, К и П, оказывается, переводят «в те дни». В Новом Завете то же самое мы видим только в Деян 1:15, 6:1 и 11:27. Непохоже, чтобы версии С, К и Π восходили к какому-то греческому варианту с έκείναις. Остальные примеры из Луки (19:15, 20:16) не обнаруживают, однако, обоснований для такого перевода в С, К и П; наверняка сказать нельзя, но представляется вполне вероятным, что он восходит к греческому варианту έκείνος и т. д.
Следует отметить, что во многих случаях словами haw, hanon («этот, тот») просто переводится греческий артикль, например:
Мк 3:5 λέγει τώ άνθρώπω
С К 928 
ЧАСТИЦЫ377
Для того чтобы восполнить малое число сирийских частиц, были заимствованы многие греческие частицы, особенно в поздних версиях. Ранние версии, включая П, склонны к полному игнорированию частиц и не могут быть свидетельством их отсутствия в греческом оригинале.
Насколько осторожным следует быть в попытках воспроизвести частицы греческого оригинала по сирийскому переводу, станет очевидно после рассмотрения позиций следующих трех самых обычных частиц.
(α) Γάρ
Γάρ обычно передается как ger, даже в старосирийской версии, хотя иногда употребляются также d-, metul или w- (в Π большей частью исправлены на ger). Когда γάρ не передано ни в старосирийской версии, ни в С и К, можно с полной уверенностью считать, что в этом варианте греческого оригинала ее не было.
С другой стороны, частицу ger можно найти в ряде фрагментов в С и К, реже в П, в тех случаях, где γάρ в греческом тексте отсутствует во всех вариантах. Это означает, что сирийская версия не обязательно восходит к варианту с γάρ даже в тех случаях, когда он засвидетельствован378.
(6)Δέ
В С, К, Π и ХПА частица den не всегда восходит к греческому δέ: δέ передается в переводах не только через den [379], но также через ω-, «и», или вообще опускается. Возможно и обратное: den может передавать союз καί или вообще не иметь эквивалента в греческом; иногда вариант с δέ засвидетельствован в оригинале, но есть также множество мест, где частица отсутствует. Отсюда очевидно, что С, К, Π и ХПА тексты не могут служить аргументами присутствия или отсутствия δέ в греческих текстах, к которым восходят.
(в) Οΰν
В поздних сирийских версиях частицу οΰν обычно передает hakil, но в старосирийской версии ситуация сложнее: хотя очень часто οΰν переводится как hakil, Беркитт380 отмечает много случаев, когда οΰν передается через ω- или den-. В подобных случаях П, как правило, исправляет его на hakil, но остается несколько мест (особенно в Евангелии от Иоанна), где подобное исправление не сделано. За основной критерий можно принять следующее: если в С, К и Π стоит hakil, следует предположить οΰν в греческом Vorlage, но если частицы hakil нет, это не обязательно свидетельствует, что в греческом оригинале οΰν отсутствовало.
Предлоги
Сирийская система предлогов значительно отличается от греческой, и поэтому на сирийском языке не всегда можно передать некоторые варианты греческих предложных конструкций, такие как άπό / έκ, ύπέρ+ род. п. / περί+ род. п., έπί + род. / дат. / вин. п.
Чтобы возместить недостаток предлогов, для перевода определенных греческих предлогов используются особые словосочетания с предлогами - напр., διά + род. п. ~ byad («посредством», букв. «рукой»). По сирийскому переводу судить о предлогах греческого оригинала можно только с большой осторожностью. Так, например, по ранним версиям нельзя с уверенностью судить о вариантах выражения διά ± τού στόματος (τού προφήτου), так как обычно в С и К διά в подобном контексте передается как b- (в Π — чаще через byad), но в К трижды (Мф 1:22, 8:17, 12:17), а в С один раз (Мф 2:15) переводится bpum (букв, «устами»). Притом не известно ни одного греческого варианта с подобным разночтением: по всей видимости, эти варианты — внутренняя особенность сирийской стилистики. То же мы видим в П, Деян 28:25, где διά также переводится bpum.
Другие особенности
(α) Έγένετο + субстантивированный инфинитив
Данная греческая конструкция в старосирийской версии почти всегда переводится перифразом, за неимением эквивалента для формы έγένετο. Лишь в нескольких случаях в Π этот недостаток восполняется, например:
С другой стороны, Г и ХПА переводы регулярно воспроизводят форму έγένετο.
(б) Неопределенное местоимение τις
С, К, Π и поздние переводы аккуратно передают энклитику τις [через had, (') na š и т. п.], но в ряде случаев С, К и Π дают had, когда τις в греческом тексте отсутствует во всех вариантах. Таким образом, если had отсутствует, это обоснованное свидетельство, что в греческом тексте не было τις, но нельзя сказать, что обратное верно.
(в) 'Ότι recitativum
Во всех сирийских версиях (включая Г) есть тенденция вводить прямую речь при помощи d-, даже если в греческом оригинале нет союза ότι; это не свидетельствует о греческих разночтениях.
(г) Местоимения
Одна из семитских черт греческого языка Нового Завета — избыточное использование притяжательного местоимения αύτού (αύτών). Строй сирийского языка на самом деле требует ставить притяжательные местоименные суффиксы, например, при словах, обозначающих части тела; по сирийским версиям (за исключением Г) нельзя судить, стояло местоимение αύτοΰ в греческом Vorlage данного перевода или нет. Достаточно одного примера, чтобы проиллюстрировать это. У Матфея слово χείρ встречается 10 раз без притяжательного местоимения, и для четырех из них не засвидетельствовано ни одного варианта с αύτοΰ; однако в С, К, Π и ХПА (сохранившиеся фрагменты) во всех десяти случаях при слове есть притяжательный суффикс. С другой стороны, в Г, несмотря на семитский строй языка, в 8 случаях из 10 суффикса нет, и таким образом Мф 15:2 и 27:24, где этот суффикс есть, могут быть свидетельством варианта с αύτού.
Древние сирийские версии, особенно С и К, очень вольно переводят глаголы речи: свободно изменяют время глагола, могут добавлять косвенное дополнение, меняют конструкцию, добавляя или опуская союз waw. Глагол «ответить» нередко вообще опускается381: если в оригинале глагол άποκρίνεσθαι стоит в одиночку (т. е. не в словосочетании «ответил и сказал»), то старосирийская версия и Π переводят «сказать».
Более того, в С, К, Π и ХПА не различаются конструкции с дательным падежом и с πρός + вин. п. при глаголах речи: и то и другое передается через l -. С другой стороны, в Г дательный падеж передается через l-, а πρός + винительный падеж — через lωat.
ЦИТАТЫИЗ ВЕТХОГО ЗАВЕТА382
Наконец, сирийский перевод Нового Завета необходимо рассматривать в контексте истории Церкви, где он был в ходу; ибо с течением времени менялось отношение сирийскоязычной церкви к Библии в целом, что отразилось на различных сирийских переводах, выполненных по заказу церкви.
Для первоначальной иудеохристианской церкви авторитет Ветхого Завета был больше, чем у Нового Завета, все еще формировавшегося. Особое значение придавалось ветхозаветным пророчествам, которые, как считалось, исполнены Христом. Так, в самых ранних сирийских переводах Евангелий форма цитат из Ветхого Завета очень часто соответствует формулировкам Ветхого Завета Пешитты, даже когда они существенно расходятся с формой этих цитат в греческом Новом Завете.
Однако позже ситуация изменилась, и формулировки греческих Евангелий стали восприниматься как самые правильные: в поздних сирийских версиях цитаты из Ветхого Завета приводятся строго по формулировкам греческого Нового Завета.
Интересный пример названного процесса можно обнаружить в первой половине стиха Мф 21:5 = Зах 9:9. Это фрагмент из сирийского «Диатессарона», сохранившийся в Комментарии св. Ефрема Сирина - один из немногих отрывков с цитатами из Ветхого Завета, которые, к счастью, дошли до нас. Текст «Диатессарона» оказывается в высшей степени близок тексту Ветхого Завета Пешитты383, а текст К стоит между ними и Π (в С стих не сохранился) - это веские аргументы в пользу того, что «Диатессарон» и старше старосирийской версии, и оказал на нее влияние384.
.
| Мф 21:5 | είπατε τή θυγατρι Σιων, ίδού ό βασιλεύς σου έρχεταί σοι πραΰς (καί έπιβεβηκώς έπί όνον...) |
| К П | 
|
| «Диатессарон»385 | 
|
| Пешитта В. З. | 
|
Совпадения с Пешиттой подчеркнуты. Есть еще много мест в старосирийской версии (и в П, но гораздо меньше), где цитаты из Ветхого Завета даны точно в такой же форме, как в Ветхом Завете Пешитты386. Здесь, конечно, дело совсем не в том, что сирийский текст воспроизводит какие-то чтения греческого оригинала.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Приведенные выше примеры показывают, что, хотя в греческом тексте есть определенные разночтения, которые невозможно передать в сирийском, больше всего текстологических проблем представляют те случаи, где сирийский текст на первый взгляд формально соответствует греческому. При ближайшем рассмотрении, с учетом общих особенностей данной версии и книги, оказывается, что формальное тождество никоим образом не может служить свидетельством того, какой вариант оригинала лег в основу сирийской версии.387Поэтому, делая ссылки на сирийские переводы в аппарате греческого текста, следует всякий раз учитывать технику перевода данной книги в каждой конкретной версии388.
II Коптские переводы
I. ПОЯВЛЕНИЕ ХРИСТИАНСТВА В ЕГИПТЕ И ПЕРЕВОД НОВОГО ЗАВЕТА
Происхождение Египетской церкви покрыто глубоким мраком. Совершенно неизвестно, когда и кто впервые принес христианство в Египет. Согласно Деян 2:10, в праздник Пятидесятницы в Иерусалиме были и египетские евреи — некоторые из них, возможно, вернулись домой с более или менее ясным представлением о новой секте. К середине I в., согласно «западной» редакции текста Деяний 18:25, христианство в какой-то форме дошло до Александрии. В этом стихе кодекс Безы и старолатинский Гигантский кодекс после κατηχημένος добавляют έν τή πατρίδι; тем самым утверждается, что Аполлос, еврей-христианин из Александрии, «был наставлен на родине в начатках пути Господня». Комментируя это место, Лейк и Кэдбери замечают: «Если это верное чтение или правильное примечание (что вполне возможно), оно доказывает, что христианство дошло до Александрии, как до Рима, не позже 50 г., и более того - оно было того же типа, что и учение Аполлоса до встречи его с Прискиллой и Акилой»389.
Согласно изустной традиции, которую передает Евсевий390, первые христианские церкви в Александрии учредил евангелист Марк. В другом месте Евсевий сообщает, что Марк подвизался в Александрийской епархии (παροικία, букв. «колония» или «провинция») до восьмого года правления Нерона (т. е. 62 г.), после чего ему наследовал Анниан391 - подразумевается, что Евангелист умер в этом году392. Однако эта традиция вряд ли может считаться достоверной: более ранние и лучше сохранившиеся свидетельства сообщают, что Марк, сопровождавший Петра как переводчик393, написал свое Евангелие в Риме в конце 60-х годов - или перед смертью Петра в правление Нерона394, или (по более достоверной традиции) после смерти Петра395. Ввиду подобной противоречивости датировок396 большинство исследователей считают традицию о Марке, учредившем церкви в Александрии, легендой.
Кроме этих двух крайне сомнительных сведений о Марке, Евсевий не находит в своих источниках ничего о появлении христианства в Египте. В самом деле, напрасно мы стали бы искать какую-либо определенную дату, относящуюся к распространению христианства в Египте, вплоть до начала длительного епископства Димитрия Александрийского (188/9-231 гг.), о котором Евсевий сообщает немало сведений. Историку в подобной ситуации остается только опираться на косвенные данные и более или менее убедительные выводы на основе этих данных. Приходится изучать раннюю литературу, написанную христианами и для христиан Египта, и собирать самые ранние папирусные фрагменты Писания, сохранившиеся в сухих песках долины Нила. Из всего этого, может быть, и удастся восстановить историю насаждения и роста Церкви в Египте в первые два века христианской эры.
К христианским документам II в., которые либо созданы в Египте, либо были распространены и у ортодоксальных христиан, и у гностиков, относится ряд апокрифических евангелий, деяний, посланий и апокалипсисов. Среди наиболее известных — Евангелие египтян, Евангелие Истины, Евангелие от Фомы, Евангелие от Филиппа, Евангелие Петра, Деяния Иоанна, Послание Варнавы, Послание Апостолов и Апокалипсис Петра. Сохранились также фрагменты трудов по экзегетике и догматике, написанных александрийскими христианами, главным образом гностиками, во II в. Мы знаем, например, о таких учителях, как Василид и его сын Исидор, Валентин, Птолемей, Гераклеон и Пантен. Все они, за исключением последнего, были в том или ином отношении неортодоксальны. В самом деле, судя по комментариям Климента Александрийского, во II в. в Египте представлены почти все христианские учения и секты; Климент упоминает валентиниан, василидиан, маркионитов, ператов, энкратитов, докетов, хамититов, каинитов, офитов, симониан и евтихиан. Какая часть из всех египетских христиан во II в. были ортодоксальными, неизвестно.
Вдобавок к перечисленным трактатам, учителям и сектам, сведения о которых мы черпаем из поздних авторов и дошедших до нас позднейших списков, теперь появились доказательства другого рода, подтверждающие, что во II в. в разных областях Египта были христиане. Это библейские тексты, переписанные во II в. самими египетскими христианами или для них. Один из самых ранних — фрагмент Райленда, отрывок из Евангелия от Иоанна (р52), обычно датируемый первой половиной II в. За ним идут фрагменты неизвестного Евангелия (папирус Эгертона — Egerton Pap. 2), издатели датируют их примерно серединой II в.397Сохранилось также несколько папирусов конца II в. — начала III в., содержащих одну или более книг — или частей книг — греческого Нового Завета. Это папирусы 
(кодекс Битти с 10 Посланиями Павла), 
и 
(части того же кодекса, с Евангелием от Матфея; один фрагмент хранится в Оксфорде, другой в Барселоне)398, 
(кодекс Бодмера, Евангелие от Иоанна) и 
, фрагмент из Оксиринха номер 2683, с текстом Мф 23:30-34, 35-39 - эти стихи не сохранились более ни в одном из (примерно 80) папирусов Нового Завета. Все эти папирусы традиционно датируются приблизительно 200 г., но некоторые из них могут относиться к более ранней дате в пределах II в. (например, X. Хунгер399относит 
к середине, если не к первой половине II в.).
Помимо переписанных в Египте во II в. экземпляров Нового Завета, в разных областях Египта обнаружено несколько фрагментов греческого Ветхого Завета. Конечно, рукописи Ветхого Завета могут быть иудейского происхождения; но если такая рукопись имеет форму кодекса, она предположительно христианская, потому что иудеи традиционно сохраняли для своих священных книг форму свитка. Самая ранняя христианская рукопись Септуагинты — очевидно, лист из кодекса книги Бытия, хранящийся в Йельском университете, датированный издателями примерно 90 г.400. Большие части книг Чисел и Второзакония сохранились в папирусе VI Честера Битти, кодексе, который Ф. Кеньон датирует примерно серединой II в.401 Учитывая, что в кодексе встречаются nomina sacra, включая 'Ιησούς (для Иисуса Навина), это почти наверняка труд христианского переписчика. Можно также назвать фрагменты папирусного кодекса Исхода и Второзакония, II в., в Гейдельберге402, а также лист папирусного кодекса Псалмов, II в., из Антиноополя403.
Существуют и другие косвенные свидетельства раннего распространения и роста христианства не только в Александрии, но и во многих селениях по берегам Нила404. Приведенных свидетельств достаточно, чтобы сделать определенные умозаключения о насаждении христианства в Египте в течение II в. Однако необходимо отметить, что на каждую рукопись, которой посчастливилось пройти сквозь столетия, приходится множество, может быть сотни, погибших или все еще погребенных в песках; и на каждого владельца такого манускрипта приходилось, очевидно, множество христиан, не имевших книг, а то и вовсе неграмотных. Таким образом, в целом разумнее всего будет сделать тот же вывод, что и Белл в конце своего досконального обзора библейских и богословских папирусов из Египта:
«Это свидетельство, кажется, подтверждает вывод, что даже во II в. число христиан в Среднем Египте не было ничтожно мало, а к середине III в. стало довольно значительным. Свидетельства папирусов в сочетании с априорной возможностью и данными литературных источников создают следующее впечатление. Хотя во II в. христиане составляли незначительное меньшинство и даже к концу III в. их было немного, эта страна из преобладающе языческой сделалась по преимуществу христианской (какой мы ее видим уже в IV в.) отнюдь не так катастрофически внезапно, как опрометчиво решили некоторые авторы»405.
От III в. дошло гораздо больше полных сведений о внешней и внутренней экспансии христианства в Египте.406 Языком самых ранних христиан был греческий, но вскоре новая религия обрела приверженцев и вне эллинизированной части населения - следует помнить, что это была всего лишь ограниченная группа среди основной массы местных жителей, говоривших только на египетском языке. Все, что нам на сегодняшний день известно о происхождении и раннем развитии национального египетского христианства, собрано воедино в работе Г. Барди.407 Достаточно вспомнить, что епископ Дионисий в своем письме к епископу Фабию о гонениях при Деции различает среди мучеников греков и египтян408; у египтян чисто коптские имена, такие как Bêsa и Amûn. Ориген (Нот. in Luc. xii) говорит, что множество прозелитов из египтян приняли христианство; вероятно, под «египтянами» он подразумевает местных уроженцев, крестьян. У Евсевия есть интересный рассказ о том, как в 250 г. близ Александрии несколько «поселян» (χωρΐται) — по-видимому, египетских уроженцев — встали на сторону епископа и его приближенных в столкновении с солдатами правителя.409 Первый местный христианский автор, о котором сообщается, что он писал труды по Библии на египетском (коптском) языке, был аскет Гиеракас410, который родился ок. 270 г. в Леонтополе, в нильской Дельте, и прожил более девяноста лет.
К концу III в. в Египте появилось монашество; по всей видимости, его основателем был св. Антоний (ок. 250-356 гг.). В возрасте примерно двадцати лет Антоний решил раздать все свое имущество бедным и удалиться отшельником в пустыню. Решение пришло в ту минуту, когда он, как пишет его биограф Афанасий411, однажды в воскресенье услышал чтение Мф 19:21 («Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим...») в маленькой сельской церкви, в Южном Египте. Если принять это сообщение всерьез (а отвергать его нет причин, потому что Афанасий в юности знал Антония лично), мы должны предположить — поскольку Антоний не знал греческого языка412— одно из двух: либо у священника, в то достопамятное воскресенье читавшего проповедь, имелось Евангелие от Матфея в коптском переводе, либо он сам ad hoc перевел эту греческую перикопу на местное наречие. В любом случае, за последующие несколько лет число отшельников, которые последовали примеру Антония, очевидно, так быстро росло, что назрела насущная необходимость перевода Писания на коптский язык. Мы знаем, что Пахомий, основатель киновитного монашества в Египте, когда ок. 320 г. составлял свой Устав, требовал, чтобы все послушники могли прочитать двадцать псалмов, или два Послания, или отрывок из какой-нибудь другой части Писания перед тем, как будут допущены в общину, — а кто не умел читать, должен был выучить отрывки наизусть.413Подобное требование предполагает, что большая часть Нового Завета и Псалтирь уже были переведены на местный язык. Однако перед тем, как речь пойдет собственно о коптских версиях, необходимо сказать несколько слов о разнообразных диалектных формах языка, бытовавших в разных областях Египта.