«Верно, безумно глубоко» снимали в Бристоле и в квартире Джульет Стивенсон в Хайгейте в районе северного Лондона. Мингелла призвал актеров исходить из собственного опыта, привнося свои собственные причуды в фильм. Таким образом, Джульетт ─ язвительная, очень нервная женщина, а Рикман ─ спокойный, с пристрастием контролирующий ее жизнь.
Эта британская мини-версия «Привидения» повествует о том, как героиня Джульетт ─ Нина ─ пытается примириться с внезапной смертью своего возлюбленного Джимми, которого играет Рикман. Особенно затруднительным становится то, что он приходит к ней снова и снова в облике призрака в сопровождении своих товарищей из чистилища. Фильм начинается на станции метро Хайгейт и долгого подъема по лестнице из подземных переходов к заросшему, слегка страшноватому выходу. Нина разговаривает сама с собой: "Если я испугаюсь, то чёрт меня подери", - успокаивает она себя. ─ Он всегда был прямолинейным. И когда я чувствую себя подавленно и одиноко… он появляется, присутствует, и мне становится лучше. И он говорит, что любит меня... а потом он исчезает. Я чувствую, что за мной присматривают".
Это почти напоминает в нём фигуру Христа, за исключением того, что в фильме слишком много юмора. Фактически, Джимми точно копирует главную роль Алана для друзей. «Он очень важен в жизни всех своих друзей», - говорит драматург Стивен Дэвис. Мы понимаем, что Нина на самом деле так подробно рассказывает о Джимми своему психиатру. Затем камера выхватывает Алана, симулирующего игру на виолончели (играет не он). Он напряженно сосредоточен, волосы у него длинные, осветленные, свисающие вниз, усы темные. Контрастная цветовая гамма ему к лицу. Скорбящая Нина окружена заботливыми мужчинами, которые отчаянно стараются заботиться о ней: начальник языковой лаборатории Билл Патерсон; безумно влюбленный, немного сумасшедший и совершенно негодный поляк по имени Титус; Майкл Мэлони в роли психолога, которого она встречает в кафе; и даже пожилой чудак, который пришел разобраться с крысами в ее квартире.
|
|
В действительности, Джимми ─ единственный, кто никогда не сентиментальничает с ней; и это очень характерно для Рикмана.
«Он приверженец суровой любви», - говорит Дэвис, который играет на гитаре в своей рок-группе и рассказывает историю о том, как однажды на концерте он запаниковал, а Алан посоветовал ему взять себя в руки. «Я играл вживую перед публикой в лондонской “Pizza On The Park” в течение трех вечеров, и нервы были на пределе, чем когда-либо. Я сказал ему: "Это меня изводит, я ужасно нервничаю". Он посмотрел на меня и ответил: "Никто не заставляет тебя это делать". Мы поддерживаем друг друга. Он говорит: "Не будь пессимистом". И себе тоже... и я прислушиваюсь к его словам. Это движение в одном направлении".
Оказывается, Нина начинает внезапно плакать, и это настоящие, искажающие лицо слезы, при которых из носа у неё течёт, а лицо краснеет. Это очень похоже на Джульетт Стивенсон. «Я скучаю по нему, я скучаю по нему, я скучаю по нему, я скучаю по нему...» - ёе горе так сильно, что больно смотреть. Она злится на него за то, что он бросил ее, типичная реакция скорбящих. ─ Я не могу простить ему, что его здесь нет".
Но это настроение уравновешивается волнующими моментами мимолетного счастья, например, когда она со своим любимым маленьким племянником. ─ Разве ты не шикарен? Говори "бездельник и Троцкий" два раза в день, ─ дразнит она его шутливо, но убийственно серьезно.
|
|
Джульетт настолько предана своему делу, что, как сообщалось, покинула лейбористскую партию в 1995 году, поскольку посчитала, что ее модернистская позиция ставит под угрозу ее политические взгляды. Алан пока остается непреклонным.
Однако Нина не отдает виолончель Джимми племяннику. Это все, что у нее осталось от умершего возлюбленного… и она не хочет отпускать его. Когда она играет на пианино, Джимми материализуется позади нее, играя на виолончели. Он стоит неподвижно, когда она плачет, ее лицо заливается краской от горя. Затем он обнимает ее, а она жалобно плачет. ─ Я думал,─ невозмутимо говорит он, ─ что мне просто повезло... умереть от ангины. Возможно, я не умер так, как надо, может быть, поэтому я могу возвращаться. Безобидно. Она осторожно пытается понять, реален ли он.
─ Ты останешься? ─ кротко спрашивает она.
─ Думаю, да.
─ Могу я поцеловать тебя? Твои губы холодные.
─ Это ужасное напоминание, ─ ворчит он. ─ А у тебя красный нос. И ты никогда не запираешь дверь... Бесит.
Это Алан в чистом виде, который содержит свою квартиру на Вестбурн-Гроув в невероятной чистоте, и он же читал лекции Руби Уэкс о необходимости контролировать центральное отопление, когда они снимали квартиру вместе. «Спасибо, что скучаешь по мне», - хмуро говорит Джимми, но не без чёрного юмора.
|
|
─ Страдания... Я не смог этого вынести. Способность любить, которая есть у людей… что с ней случилось? Я обвиняю правительство. Ненавижу ублюдков, ─ рычит он.
─ Ты умер и все еще занимаешься политикой? ─ спрашивает она, удивляясь.
─ Я все еще хожу на собрания, ─ говорит Джимми в оправдание.
Он исчезает, когда Титус появляется в дверях и приглашает ее в Париж для сексуальных утех.
─ У меня сейчас депрессия. Я забронировал билеты. Человек с великими эмоциями и большим сердцем. Я люблю тебя, - говорит этот ужасный герой, сексуальный маньяк как ни крути, с которым воспитанные женщины слишком вежливы, чтобы дать отпор. Когда она возвращается после того, как тактично избавляется от него, Джимми, по-видимому, улетучивается.
─ Кто это был? ─ спрашивает он, вылезая из-под одеяла и злорадно смеясь, когда она кричит от испуга. Он согревает свои губы для нее, дыша на ладонь, а затем прикасаясь ко рту. Они целуются.
Они поют друг другу, довольно сбивчиво, в этой надломленной, ироничной близкородственной манере, сосредоточившись на попурри из 60-х/70-х: The Walker Brothers "Солнце больше не будет сиять", "Дождь в моем сердце" Бадди Холли, "Дело в тебе" Джони Митчелла и "Заблудившись в печали" Боба Дилана.
Они по-детски дурачатся как влюбленные, соревнуясь друг с другом, чтобы проявить свою страсть: "Я по-настоящему-верно-безумно-глубоко люблю тебя". Он игриво отталкивает ее, затем властно притягивает к себе.
Рикман хватает гитару и снова поет этим удивительно мелодичным голосом, напоминающим голос покойного Джереми Бретта, окончательно воплотившего Шерлока Холмса. Стивенсон взбалмашно танцует. Крысы разбежались, возможно, испугавшись призрака ─ или их пения. Позже он опрыскивает ей лицо водой из стакана, чтобы разбудить ее, и выталкивает из постели в своей ласково-покровительственной манере. В этом суть отношений Джульетт и Алана, да и вообще его отношений со всеми. Он прибрался и разжег для нее камин. Джимми приходит и уходит внезапно. Друг Нины Джордж, которого играет Дэвид Райалл, признается, что он все еще разговаривает со своей женой, которая умерла в 1978 году. «И смерть не властна», ─ цитирует он мрачно.
Джимми затем появляется самым сюрреалистическим образом. Когда Нина принимает ванну с косметической маской на лице; он появляется у бортика ванны. Он тычет пластмассовой игрушкой ей в лицо, и она жужжит, высовывая язык.
─ Да ладно тебе, не скромничай... Я знаю, что ты бреешь ноги,- говорит он, спрашивая невзначай, может ли он позвать нескольких товарищей, чтобы посмотреть кино. Как ни странно, духи оказываются большими киноманами, которые кутаются в одеяла и смотрят «Короткую встречу »[1], прежде чем проголосовать за то, чтобы смотреть «Пять легких пьес» или «Фитцкарральдо »[2]. Джимми прижимается к ней в кровати со словами: «От тебя так приятно пахнет».
Он даже приводит струнный ансамбль, чтобы сыграть партию Баха. Она приносит ему грелку, потому что он чувствует постоянный холод ─ и это единственный признак его непохожести.
Эти причудливые интерлюдии чудесны, хотя контрастирующие эпизоды "реальной жизни" с Майклом Мэлони обретают слегка обескураживающую причудливость, когда тот пытается развеселить ее и вернуть в мир живых. Рикман кажется более реальным, чем кто-либо иной.
Нина мельком видит Джимми снова, но на самом деле это всего лишь какой-то другой виолончелист в Саут-Банк неподалеку от кинотеатра National Film Theatre. Затем ее почивший возлюбленный снова сидит у камина в ее квартире. Нину доводят до умопомрачения его неорганизованные друзья, которые играют в шахматы и вообще наводят хаос. Алан даже снимает с пола ковёр, чтобы проветрить слегка прогнившие половицы, как он это делал при жизни, состоя с Ниной в отношениях. «Может все просто уйдут?» ─ говорит она в конце концов. И они все ковыляют вперевалку, словно обиженные пингвины в рекламе пива «John Smith» по телевизору.
Она просит Джимми вспомнить их первую встречу, и между ними реально повисает напряжение. "Я хочу жить",- говорит она. В этом ее стремление к независимости и свободе от памяти о нём.
Внезапно вы замечаете, что у Рикмана седина на висках.
- Ты хочешь, чтобы я ушел?- тихо спрашивает Джимми.
- Нет, никогда, никогда, никогда, - горячо говорит Нина, полагая, что это всерьёз.
Но братство призраков уходит, и она, наконец, одерживает над ним верх, когда спешит на занятие Мэлони, чтобы встретиться с ним.
Крыса возвращается; домашнее животное по имени Сквик, поставляемое компанией Janimals. Это признак того, что призраки действительно исчезли. Они ненадолго возвращаются с Рикманом в центре, чтобы посмотреть в окно на Джульетт, которая целует своего нового мужчину в саду.
Рикман никогда прежде не выглядел более романтичным, чем здесь, он словно какой-то мрачный русский художник-диссидент, но всё же он сделал эту роль антиромантичной. Ностальгический порыв очень силен, но его связующая личность придает призраку Джимми солидность. Хоть герой Мэлони, напротив, живет в реальном мире (никто не может быть более реальным, чем тот, кто работает со взрослыми, страдающими синдромом Дауна), в нём есть мягкость, которая способна дать Нине соблазнительный уход от реальности. Как всегда, инстинкт Рикмана состоит в том, чтобы играть наперекор герою, которого он создает, чтобы привнести неожиданность и напряжение.
© Морин Пэтон. "Алан Рикман. Неофициальная биография", 2003.
Перевод – Е. Н.
[1] «Короткая встреча» (англ. Brief Encounter) — кинофильм 1945 года режиссёра Дэвида Лина по пьесе Ноэла Кауарда «Всё ещё жизнь» (Still Life).
[2] «Фицкарра́льдо» (нем. Fitzcarraldo, 1982) — эпический по размаху фильм немецкого режиссёра Вернера Херцога, удостоенный приза за лучшую режиссуру Каннского кинофестиваля.