Владимир Ильич Ленин, февраль 1897 г. (Санкт-Петербург)
Младшая сестра и мать В. И. Ленина Мария Ильинична и Мария Александровна Ульяновы
© РИА НОВОСТИ
Старшая сестра В. И. Ленина
Анна Ильинична Елизарова-Ульянова
Репродукция картины Бориса Лебедева
«Спор В. И. Ленина с народником Н. К. Михайловским» из серии «Молодость Ильича»
Дом крестьянина Зырянова, в котором жил В. И. Ленин. Шушенский мемориальный историко-революционный музей-заповедник «Сибирская ссылка В. И. Ленина» (май 1897 г. - июль 1898 г.)
Дом зажиточной крестьянки Прасковьи Олимпиевны Петровой, в котором жил политический ссыльный
В. И. Ленин в Историко-этнографическом музее-заповеднике «Шушенское» (июль 1898 г. - январь 1900 г.)
© РИА НОВОСТИ
Воронцов Василий Павлович — русский экономист и публицист. Его работы Ленин разбирает в «Развитие капитализма в России»
Рабочий стол В. И. Ленина в доме, где он проживал с 1898 по 1900 гг. Историко-этнографический музей-заповедник "Шушенское"
© РИА НОВОСТИ
Сергей Николаевич Булгаков — русский философ, богослов, экономист
Карл Маркс, автор «Капитала». 1861 г. (Лондон)
© РИА НОВОСТИ
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие редакторской группы................................................................ 3
1896-1899 гг.
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОШИБКИ
ЭКОНОМИСТОВ-НАРОДНИКОВ................................................................... 5
РАЗЛОЖЕНИЕ КРЕСТЬЯНСТВА. 35
ПЕРЕХОД ЗЕМЛЕВЛАДЕЛЬЦЕВ ОТ БАРЩИННОГО
ХОЗЯЙСТВА К КАПИТАЛИСТИЧЕСКОМУ........................................ 133
РОСТ ТОРГОВОГО ЗЕМЛЕДЕЛИЯ. 187
ПЕРВЫЕ СТАДИИ
КАПИТАЛИЗМА В ПРОМЫШЛЕННОСТИ. 253
КАПИТАЛИСТИЧЕСКАЯ МАНУФАКТУРА
И КАПИТАЛИСТИЧЕСКАЯ РАБОТА НА ДОМУ................................ 295
РАЗВИТИЕ КРУПНОЙ МАШИННОЙ ИНДУСТРИИ. 353
ОБРАЗОВАНИЕ ВНУТРЕННЕГО РЫНКА. 439
|
|
Владимир Ульянов (Ленин)
ОСНОВНОЕ В ЛЕНИНИЗМЕ
Печатается по Полному собранию сочинений В. И. ЛЕНИН, том 3 (1896-1899), изд. 5‑е издательство политической литературы Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, Москва, 1971.
РЕДАКТОРСКАЯ ГРУППА:
Екатерина Богатырёва, Андрей Садовский, Марат Удовиченко, Ольга Мейер, Константин Черняховский, Юлия Опарина, Виталий Евстигнеев, Екатерина Симуни, Михаил Попов, Андрей Моторин, Татьяна Туманова, Валерий Берлетов.
Все права на данную книгу серии «СВОБОДНОЕ ВРЕМЯ» журнала «КОРПОРАТИВНЫЕ УНИВЕРСИТЕТЫ» принадлежат ООО «ОБРАЗ» ПИ No ФС77 26294 от 23 ноября 2006 года и ИП УДОВИЧЕНКО М. С. ПИ No ФС77 69804 от 18 мая 2017, а также всем участникам редакторской группы книги.
ВИДЕОЗАПИСЬ БЕСЕДЫПО ТРЕТЬЕМУ ТОМУ https://youtu.be/B0-1U4 JKQ
АУДИОЗАПИСЬ ТРЕТЬЕГО ТОМА https://vk.com/redvector, https://vk.com/vector.biblioteca ВЕСЬ ЦИКЛ «ЧИТАЯ ЛЕНИНА» https://youtube.com/playlist? list=PL9W-bbpn8pL01UOffFuk7obdlxrjIwrXr
КОНТАКТЫ https://vk.com/communism.school, https://vk.com/free.time.group, https://t.me/narcompros, https://svremya.su, t.me/SVremya
Редакция не несёт ответственности за содержание рекламных материалов. Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов. Перепечатка и любые формы публикации материалов, опубликованных в книжной серии «СВОБОДНОЕ ВРЕМЯ», допускаются только со ссылками на все редакционные ресурсы.
Подписано в печать 01.11.2021. Формат 60x88 1/16. Печать офсетная. Заказ NaOOOO Издатель Англинова Л. Н.
194358. Санкт-Петербург, ул.Николая Рубцова, д.9 Отпечатано в типографии ООО «Литография Принт» 191119, Санкт-Петербург, ул.Днепропетровская, д.8. оф.14 www.litobook.minfo@litobook.ni
+7 (812) 712-02-08
|
|
[4]Sic — латинское слово, сокращение от sic erat scriptum — так было написано.
[5]Пользуясь сама «очень многочисленными» сельскими кассами и ссудо-сберегательными товариществами, которые приносят «существенную помощь» «крестьянам с достатком». «Крестьяне маломощные поручителей за себя не находят I и ссудами не пользуются» (Постников).
[6]Данные из земско-статистического сборника.
[7]Данные об аренде мы берём общие, соединяя надельную и вненадельную аренду.
Количество сданной земли определено нами приблизительно по числу дворов, сдающих весь надел. На основании полученных цифр определено уже и земле- I пользование каждой группы (надел + купчая земля + аренда — сдача).
[8]Просим читателя не забывать, что теперь мы имеем дело не с абсолютными цифрами, а лишь с отношениями между высшим и низшим слоем крестьянства. Поэтому, например, мы берём теперь процентные отношения числа дворов с батраками (или с «заработками») не к числу дворов данной группы, а ко всему числу дворов с батраками (или с «заработками») в уезде, т. е. мы определяем теперь не то, насколько каждая группа пользуется наёмным трудом (или прибегает к продаже рабочей силы), а определяем лишь отношение между высшей и низшей группой по употреблению наёмного труда (или по участию в «заработках», в продаже рабочей силы).
[9]И эта цифра (около 1/5 всех заведений), конечно, преувеличена, ибо в разряде несеющих и безлошадных и однолошадных крестьян смешаны сельскохозяйственные рабочие, чернорабочие и пр. с неземледельцами (лавочниками, ремесленниками и пр.).
[10]Диаграмма построена участниками группы Свободное время
|
|
Сплошная линия показывает в процентах «среднюю» долю зажиточного крестьянства в общей сумме земли, посева, скота и т. д. Пунктирная линия показывает в процентах «среднюю» долю неимущего крестьянства в общей сумме земли, посева, скота и т. д.
[11]Как изменяется в последнее время распределение лошадей в крестьянстве, об этом можно судить по следующим данным военно-конской переписи 1893- 1894 гг.. В 38 губерниях Евр. России было в 1893-1894 гг.: 8 288 987 крестьянских дворов, из них безлошадных — 2 641754, или 31,9%; однолошадных — 31,4%; двухлошадных — 20,2%; трёхлошадных — 8,7%; с 4‑мя лошадьми и более — 7,8%. Лошадей у крестьян было 11 560 358, из этого числа 22,5% было у однолошадных. 28,9% — у двухлошадных, 18,8% — у трёхлошадных и 29,8% — у многолошадных. Таким образом, у 16,5% зажиточных крестьян — 48,6% всего числа лошадей.
[12]«Сборник» выделяет все «расходы на личные и хозяйственные нужды, кроме пищи», от расходов на содержание скота, причём в первой рубрике стоят рядом расходы, например, на освещение и на аренду. Очевидно, что это неправильно. Мы выделили личное потребление от хозяйственного («производительного»), относя к последнему расходы на дёготь, верёвки, ковку лошадей, ремонт строений, инвентарь, сбрую, на работников и сдельные работы, на пастуха, на аренду земли и на содержание скота и птицы.
[13]«Остатки от прежних лет» состоят в хлебе (натурой) и в деньгах; здесь дана общая сумма, так как мы имеем дело с валовым, и натуральным и денежным, расходом и доходом. — Четыре рубрики «промыслов» списаны с заголовков «Сборника», который не даёт больше ничего о «промыслах». Заметим, что в группе д к промышленным предприятиям следует, видимо, отнести и извоз, который даёт двум хозяевам этой группы по 250 руб. дохода, причём один из этих хозяев держит батрака.
[14]Мы заменяем теперь термин «барщина» термином «отработки», так как последнее выражение более соответствует пореформенным отношениям и пользуется уже в нашей литературе правом гражданства.
[15]Обработка кругов — одна из форм отработок и кабальной аренды помещичьей земли крестьянами в пореформенной России. При такой форме отработок крестьянин обязывался за деньги, за зимнюю ссуду или за сданную в аренду землю обработать помещику своими орудиями и на своих лошадях «круг», т. е. одну десятину ярового, десятину озимого, а иногда и десятину покоса.
[16]Замечательно, что всё гигантское разнообразие различных форм отработков в России, различных форм аренды со всяческими доплатами и проч. — всецело исчерпывается теми основными формами докапиталистических порядков в земледелии, которые установил Маркс в 47‑й главе III тома «Капитала». В предыдущей главе было уже замечено, что этих основных форм три: 1) отработочная рента; 2) рента продуктами или натуральная рента и 3) денежная рента. Вполне естественно поэтому, что Маркс хотел взять именно русские данные для иллюстрации отдела о поземельной ренте.
[17]Скопщиной называлась в южных районах России натуральная кабальная аренда, когда арендатор уплачивал землевладельцу «скопны» определённую долю урожая (половину, а иногда и более) и сверх того обычно отдавал ему часть своего труда в виде разнообразных «отработок».
[18]Смерды — феодально-зависимые крестьяне в древней Руси (IX—XIII вв.), работавшие на барщине в хозяйстве князя или других светских и духовных феодалов и платившие им оброк.
«Русская правда» — первый письменный свод законов и княжеских постановлений в древней Руси XI—XII вв. Статьи «Русской правды» направлены на защиту феодальной собственности и жизни феодалов. Они свидетельствуют о наличии ожесточённой классовой борьбы закрепощаемого крестьянства древней Руси с эксплуататорами.
[19]Конская перепись 1893—1894 гг. в 48 губерниях обнаружила убыль лошадей у всех коневладельцев на 9,6%, убыль числа коневладельцев — на 28 321 человек. В губерниях: Тамбовской, Воронежской, Курской, Рязанской, Орловской, I Тульской и Нижегородской убыль лошадей с 1888 по 1893 г. составила 21,2%. В семи других чернозёмных губерниях убыль с 1891 по 1893 г. составила 17%. В 38 губерниях Европ. России в 1888—1891 гг. было 7 922 260 крестьянских дворов, из них лошадных — 5 736 436, в 1893—1894 гг. в этих губерниях было 8 288 987 дворов, из них лошадных — 5 647 233. След., число лошадных дворов убыло на 89 тысяч, число безлошадных увеличилось на 456 тысяч. Процент безлошадных с 27,6% поднялся до 31,9%. Выше мы показали, что по 48 губерниям Евр. России число безлошадных дворов возросло с 2,8 млн. в 1888—1891 гг. до 3,2 млн. в 1896—1900 гг. — т. е. с 27,3% до 29,2%. в 4‑х южных губерниях (Бессарабской, Екатеринославской, Таврической, Херсонской) число безлошадных дворов возросло с 305,8 тысяч в 1896 г. до 341,6 тыс. в 1904 г., т. е. с 34,7% до 36,4%.
[20]Вот пример, отличающийся особенной рельефностью. Земские статистики объясняют сравнительную распространённость денежной и натуральной аренды в различных местах Бахмутского уезда Екатеринославской губернии следующим образом: «Местности наибольшего распространения денежной аренды лежат в районе каменноугольной и каменносоляной промышленности, а наименьшего — входят в состав степного и чисто земледельческого района. Крестьяне вообще неохотно идут на чужую работу, а на более стеснительную и недостаточно оплачиваемую работу в частных «экономиях» — в особенности. Работа в шахтах и вообще при рудничном и горнозаводском деле тяжела и вредит здоровью рабочего, но она, вообще говоря, лучше оплачивается и привлекает его перспективой ежемесячной или еженедельной получки денег, которых он обыкновенно не видит, работая в «экономии», так как или отрабатывает там «землицу», «соломку», «хлебец» или успел уже забрать все деньги вперёд на свои всегдашние нужды и т. п. Всё это побуждает рабочего уклоняться от работ в «экономиях», как он и делает, раз есть возможность заработать деньги помимо «экономии». А такая возможность представляется более всего именно там, где много шахт, на которых рабочим платят «хорошие» деньги. Заработав «гроши» на шахтах, крестьянин может арендовать на них землю, не обязываясь работой «экономии», и таким образом устанавливается господство денежной аренды». В степных же, не промышленных волостях уезда, устанавливается скопщина и отработочная аренда.
Итак, от отработков крестьянин готов бежать даже на шахты! Своевременная расплата чистыми деньгами, безличная форма найма и урегулированная работа «привлекают» его так, что он предпочитает даже подземные рудники — земледелию, тому земледелию, которое наши народники любят рисовать так идиллически. В том-то и дело, что крестьянин на своей шкуре знает, чего стоят те отработки, которые идеализируются аграриями и народниками, и насколько чисто капиталистические отношении лучше их.
[21]«Говорят, что распространение отработочных аренд, взамен денежных… есть факт регрессивный. Да разве мы говорим, что это явление желательное, выгодное? Мы никогда не утверждали, что это прогрессивное явление», — заявлял г. Чупров от имени всех авторов книги «Влияние урожаев и пр.». Это заявление и формально неверно, ибо г. Карышев (см. выше) изображал отработки как «помощь» сельскому населению. По существу же дела, это заявление совершенно противоречит действительному содержанию всех народнических теорий I с их идеализацией отработков. Большую заслугу гг. Т. -Барановского и Струве составляет правильная постановка вопроса (1897 г.) о значении низких хлебных цен: критерий для оценки их должен быть тот, содействуют ли такие цены вытеснению отработков капитализмом или нет. Такой вопрос есть, очевидно, вопрос факта, и в ответе на него мы несколько расходимся с названными писателями. На основании данных, излагаемых в тексте, мы считаем возможным и даже вероятным, что период низких хлебных цен ознаменуется не менее, если не более быстрым вытеснением отработков капитализмом, чем предшествующий исторический период высоких хлебных цен.
[22]Этот факт, что конкуренция дешёвого хлеба является побудительной причиной к преобразованию техники и, следовательно, к замене отработков вольным наймом, заслуживает особого внимания. Конкуренция степного хлеба сказывалась и в годы высоких цен на хлеб; период же низких цен сообщает этой конкуренции особенную силу.
[23]Для суждения о том, как изменилось дело за последнее время, приводим данные из «Ежегодника России» за 1900—1903 годы. Производство с. -х. машин в империи определяется здесь в 12 058 тыс. руб., а ввоз из-за границы в 1902 г. — 15 240 тыс. руб., в 1903 году — 20 615 тыс. руб.
[24]Крестьянское производство плугов в то же время падает, будучи вытесняемо заводским.
[25]B 1879 г. производилось около 4,5 тыс. молотилок, в 1894—1895 — около 3,5 тыс. Последняя цифра не обнимает кустарного производства.
[26]В 1893 г., например, «в Успенской экономии Фальц-Фейна (владелец 200 000 десятин) собралось 700 крестьянских машин с предложением своих услуг, и половина их ушла ни с чем, так как было нанято всего только 350». Но в других степных губерниях, особенно заволжских, жнейки распространены ещё слабо. Впрочем, в последние годы и эти губернии усиленно стремятся догнать Новороссию. Так, по Сызрано-Вяземской железной дороге было перевезено земледельческих машин, локомобилей и их частей в 1890 г. — 75 тыс. пудов, в 1891 г. — 62 тыс. пуд.; в 1892 г. — 88 тыс. пуд. в 1893 г. — 120 тыс. пуд. и в 1894 г. — 212 тыс. пуд., т. е. за какое-нибудь пятилетие перевозки возросли почти втрое. Станция Ухолово отправила земледельческих машин местного изделия в 1893 г. — около 30 тыс. пуд. в 1894 г. — около 82 тыс. пуд., тогда как до 1892 г. включительно отправки с. -х. машин с этой станции не достигали и 10 тыс. пуд. в год. «Из Ухолово отправляются преимущественно молотилки, изготовляемые в селе Канино, деревне Смыково и частью в уездном городе Сапожке Рязанской губернии. При селе Канино имеются три чугунолитейных завода, принадлежащих Ермакову, Кареву и Голикову и изготовляющих преимущественно части земледельческих машин. Окончательной же отделкой и сборкой машин занимаются оба вышеупомянутые поселения (Смыково и Канино) почти поголовно». Интересен в этом примере, во-первых, факт громадного роста производства именно в последние годы, годы низких хлебных цен, во-вторых, факт связи «фабрично-заводского» и так называемого «кустарного» производства. Последнее является просто-напросто «внешним отделением» фабрики.
[27]Ср. корреспонденцию из Перекопского уезда Таврической губ. в «Русских Ведомостях» от 19 августа 1898 г. (No 167). «Полевые работы, благодаря большому распространению среди наших земледельцев жатвенных машин и паровых и конных молотилок, подвигаются чрезвычайно быстро. Старый способ молотьбы «катками» отошёл в область прошлого. Крымский земледелец с каждым годом всё более и более увеличивает площадь посевов, так что поневоле ему приходится прибегать к помощи усовершенствованных земледельческих орудии и машин. В то время как катками можно вымолотить не более 150—200 пудов зёрна в день, паровая молотилка 10-сильная вымолачивает 2000—2500 пудов в день, а конная — 700— 800 пудов за день. Вот почему с каждым годом спрос на земледельческие орудия, жатки и молотилки увеличивается до того, что заводы и фабрики земледельческих орудии, как то случилось и в настоящем году, оказываются без запаса товаров и не могут удовлетворить требованиям земледельцев». Одной из важнейших причин распространения улучшенных орудий надо считать падение хлебных цен, которое заставляет сельских хозяев понижать стоимость производства.
[28]«В последние два года под влиянием низких цен на хлеб и необходимости во что бы то ни стало удешевить производство сельскохозяйственных работ, — жатвенные машины настолько быстро начали распространяться, что склады вовремя не в состоянии удовлетворить все требования». Современный сельскохозяйственный кризис есть кризис капиталистический. Как и все капиталистические кризисы, он разоряет фермеров и хозяев одной местности, одной страны, одной I отрасли земледелия, давая в то же время гигантский толчок развитию капитализма в другой местности, в другой стране, в других отраслях земледелия. В непонимании этой основной черты современного кризиса и его экономической природы состоит главная ошибка рассуждений на эту тему господ Н. —она, Каблукова и пр. и пр.
[29]Г-н В. В. выражает эту истину (что существование среднего крестьянства обусловливается в значительной степени существованием отработочной системы хозяйства у помещиков) следующим оригинальным образом: «Владелец, так сказать, участвует в издержках по содержанию его (крестьянина) инвентаря». «Выходит, — справедливо замечает на это г. Санин, — что не рабочий работает I на землевладельца, а землевладелец на рабочего».
[30]Вряд ли требуется пояснять, что в стране с массой крестьянства абсолютное увеличение числа с. -х. наёмных рабочих вполне совместимо только с относительным, но и с абсолютным уменьшением сельского населения.
[31]Уже Чаславский указал, что в местностях прихода рабочих процент крепостных был 4—15%, а в местностях выхода — 40-60%.
[32]Есть ещё один способ проверить цифру г-на С. Короленко. Из вышецитированных книг гг. Тезякова и Кудрявцева мы узнаём, что число сельских рабочих, пользующихся при своём движении на «заработки» хотя отчасти железной дорогой, составляет около 1/10 всего числа рабочих (соединяя данные обоих авторов, получаем, что из 72 635 опрошенных рабочие только 7827 ехали хоть часть пути по жел. дороге). Между тем, число рабочих, перевезённых в 1891 г. тремя главнейшими жел. дорогами рассматриваемого направления, не превышает 200 тыс. чел. (170—189 тыс.) — как сообщает г. Шаховской (по данным жел. дорог). Следовательно, всё число уходящих на юг рабочих должно принять около 2‑х млн. человек. Кстати, ничтожная доля сельских рабочих, пользующихся железной дорогой, указывает на ошибочность мнений г-на Н. —она, который полагал, что основной тон пассажирскому движению наших железных дорог дают земледельческие рабочие. Г-н Н. —он упустил из виду, что неземледельческие рабочие, получая более высокую плату, пользуются в большем размере жел. дорогами, а время отхода этих рабочих (например, строительных, землекопов, грузчиков и мн. др.) тоже приходится на весну и лето.
[33]В эту цифру не входит, следовательно, масса крестьян, для которых земледельческие работы по найму составляют не главнейшее, а столь же существенное занятие, как и их собственное хозяйство.
[34]К «промыслам» относятся, как указывает и г. Руднев, все виды всяческих занятий крестьян, кроме земледелия, на своих, купчих и арендованных землях. Несомненно, что большинство этих «промышленников» — наёмные рабочие в земледелии и промышленности. Мы обращаем поэтому внимание читателя на близость этих данных к нашему определению количества сельских пролетариев: во II главе было принято, что последние составляют около 40% крестьян. Здесь мы видим 55% «промышленников», из которых, вероятно, больше 40% заняты всяческими работами по найму.
[35] Деньги на дорогу добываются продажей имущества, даже пожитков, закладом надельной земли, залогом вещей, одежды и пр., даже займом денег под отработки «у священников, помещиков и местных кулаков» (Шаховской).
[36]Г-н Шаховской указывает и другую форму соединения земледельческого и неземледельческого труда. По Днепру идут в низовые города тысячи плотов. На каждом плоту бывает 15—20 рабочих (плотовщиков) — по большей части белорусов и великорусов Орловской губернии. «Получают они за всё время плавания буквально гроши», рассчитывая главным образом успеть наняться на жатву и молотьбу. Расчёты эти оправдываются только в «хорошие» годы.
[37]Такими же чертами характеризуют «казаков» Кубанской области: «Понизить цену на рабочие руки казак старается всяческими способами, действуя отдельно и целыми обществами» (sic! жаль, что у нас нет более подробных сведений об этой новейшей функции «общины»!): «нажимками на пище, работе, при расчётах задержанием паспортов рабочих, постановлением общественных приговоров, которые обязывают отдельных хозяев не нанимать рабочих, под опасением I штрафа, выше известной платы и т. п.»
[38]Заметим кстати, что эта операция — молотьба — особенно часто производится вольнонаёмными рабочими. Можно судить поэтому, как велико должно быть I число молотильщиков во всей России!
[39]Ibid — от латинского слова ibidem — там же, в прежде цитированном месте.
[40]Для периода 1883—1887 гг. взято население 1885‑го года; прирост принят = 1,2%. Разница между данными губернаторских отчётов и данными д-та земледелия, как известно, незначительна. Цифры за 1905 г. вычислены переводом пудов на четверти.
[41]Чистый сбор картофеля, по расчёту на 1 душу населения, увеличился по всем без исключения районам Евр. России с 1864-1866 по 1870-1879 гг. С 1870- 1879 по 1883-1887 гг. увеличение произошло в 7 районах из 11 (именно: в прибалтийском, западном, промышленном, северо-западном, северном, южном степном, нижневолжском и заволжском).
В 1871 г. в 50 губ. Евр. России было под картофелем 790 тыс. дес., в 1881 г. — 1375 дес., в 1895 г. — 2154 тыс. дес., т. е. за 15 лет увеличение на 55%. Принимая сбор картофеля в 1841 г. за 100. получаем для позднейшего времени такие цифры: 1861 — 120:1871 — 162:1881 — 297.1895 — 530.
[42]Ср. также «Сельское и лесное хозяйство России», здесь добавляется ещё табачный район. На картах, составленных гг. Д. Семёновым и А. Фортунатовым, отмечены районы по различию преобладающих в полевой культуре растений, например, район ржано-овсяно-льняной, Псковская и Ярославская губернии, район ржано-овсяно-картофельный, Гродненская и Московская губернии, и т. д.
[43]Кроме Саратовской губ. с 14,3% пшеничных посевов в остальных названных губерниях мы видим 37,6%—57,8% пшеничных посевов.
[44]Ср. Marx. «Das Kapital», III, — одним из основных признаков капиталистической колонии является обилие свободных земель, легкодоступных переселенцам. Также см. III, — громадный избыток хлеба в земледельческих колониях объясняется тем, что всё население их занято сначала «почти исключительно сельским хозяйством и специально массовыми продуктами его», которые и обмениваются на продукты промышленности. «Современные колонии получают, чрез посредство мирового рынка, готовыми те продукты, которые при других I обстоятельствах им пришлось бы изготовлять самим».
[45]Сборник по Новоузенскому у. — Арендованная земля взята вся: и казённая, и частновладельческая, и надельная. Вот перечень улучшенных орудии у русских хуторян: 609 железных плугов, 16 паровых молотилок, 89 конных молотилок, 110 косилок, 64 конных грабель, 61 веялка и 64 жатвенных машины. В число нанятых рабочих не вошли подёнщики.
[46] В других областях России скотоводство имеет другое значение. Напр., на крайнем юге и юго-востоке утвердилась самая экстенсивная форма скотоводства, именно нагульное мясное скотоводство. Севернее рогатый скот получает значение рабочей силы. Наконец, в средней чернозёмной полосе он становится «машиной, производящей навозное удобрение».
[47]«Неделя», 1896 г., № 3. Молочное дело так выгодно, что на него бросились городские торговцы, вносящие, между прочим, такие приёмы, как расплату товарами. Один местный землевладелец, имеющий крупный завод, устраивает I артель с «своевременной выдачей денег за молоко» для освобождения крестьян от кабалы скупщиков и для «завоевания новых рынков». Характерный пример, показывающий настоящее значение артелей и пресловутой «организации сбыта», «освобождение» от торгового капитала посредством развития промышленного капитала.
[48]До 1882 г. сепараторов почти не было в России. С 1886 г. они распространились так быстро, что вытеснили окончательно старый способ. В 1890‑х годах появились даже сепараторы-маслоэкстракторы.
[49]И этот вопрос поставлен был г. Распопиным (едва ли не впервые в нашей литературе) на правильную, теоретически выдержанную точку зрения. Он отмечает с самого начала, что «повышение производительности скотоводства» —в частности, развитие молочного хозяйства, — идёт у нас капиталистическим путём и служит одним из важнейших показателей проникновения капитала в земледелие.
[50]Д-р Жбанков говорит в своём «Санитарном исследовании фабрик и заводов Смоленской губ, что «число рабочих, занятых собственно сыроварением, очень незначительно. Гораздо больше вспомогательных рабочих, которые одновременно необходимы для сыроварни и для ведения сельского хозяйства, это — пастухи, доильщицы коров и др., этих рабочих на всех [сыроваренных] заводах в два, три и даже четыре раза больше, чем специальных сыроваров». Заметим кстати, что, по описанию д-ра Жбанкова, условия работы здесь очень антигигиеничны, рабочий день чрезмерно продолжителен (16—17 часов) и т. д. Таким образом и для этого района торгового земледелия оказывается неверным традиционное I представление об идиллической работе земледельца.
[51]Рынок для торгового скотоводства создаётся главным образом ростом индустриального населения, о котором мы будем говорить подробно ниже (гл. VIII, § II). По вопросу о внешней торговле ограничимся следующим замечанием: вывоз сыра в начале пореформенной эпохи был гораздо меньше ввоза, но в 90‑х годах почти сравнялся с ним (за 4 года, 1891—1894, ввоз — 41,8 тыс. пуд., вывоз — 40,6 тыс. пуд. в среднем за год, в пятилетие 1886—1890 гг. вывоз был даже больше ввоза). Вывоз масла коровьего и овечьего всегда был гораздо больше ввоза, размер этого вывоза быстро растёт: в 1866—1870 гг. вывозилось в среднем I 190 тыс. пуд. в год, а в 1891—1894 гг. — 370 тыс. пуд. («Произв. силы»).
[52]В I группу (район капиталистического зернового хозяйства) вошли 8 губерний: Бессарабская, Херсонская, Таврическая, Екатеринославская, Донская, Самарская, Саратовская и Оренбургская. Во II группу (район наименьшего развития капитализма) — 12 губерний: Казанская, Симбирская, Пензенская, Тамбовская, Рязанская, Тульская, Орловская, Курская, Воронежская, Харьковская, Полтавская и Черниговская. В III группу (район капиталистического молочного хозяйства и промышленного капитализма) вошли 10 губерний: Московская, Тверская, Калужская, Владимирская, Ярославская, Костромская, Нижегородская, С. -Петербургская, Новгородская и Псковская. Цифры, определяющие величину заработной платы, — средние из погубернских цифр. Источник — издание I д-та земледелия: «Вольнонаёмный труд и т. д.».
[53]Однородный вывод делает г. Руднев: «В местностях, где сравнительно высоко ценится труд годового работника, заработная плата летнему работнику более приближается к половинной годовой плате. Следовательно, наоборот, в западных губерниях и почти во всех густонаселённых центральных чернозёмных губерниях труд рабочего в летнее время ценится весьма низко».
[54]Вот два отзыва о жизненном уровне и условиях жизни русского крестьянина вообще. М. Б. Салтыков в «Мелочах жизни» пишет о «Хозяйственном мужичке»… «Мужичку всё нужно, но главнее всего нужна… способность изнуряться, не жалеть личного труда… Хозяйственный мужичок просто-напросто мрёт на ней» (на работе). «И жена и взрослые дети, все мучатся хуже каторги».
[55]Положение крестьянина в капиталистическом обществе, действительно, безвыходное и «естественно» приводит в общинной России, как и в парцелльной Франции, к неестественному… не «решению вопроса», конечно, а к неестественному средству отсрочить гибель мелкого хозяйства.
[56]Данные земской статистики по «Сводному сборнику» г-на Благовещенского. Около 14 тыс. дворов в этих 18 уездах не распределены по коровности: всего не 289 079, а 303 262 двора. У г. Благовещенского приведены такие же сведения ещё по 2‑м уездам чернозёмных губерний, но эти уезды, видимо, нетипичны. По 11 уездам Тверской губернии процент бескоровных среди надельных дворов не высок (9,8), но в руках 21,9% дворов с 3 и более коровами сосредоточено 48,4% всего числа коров. Процент безлошадных — 12,2%; дворов с 3 и более лошадьми только 5,1%, и у них лишь 13,9% всего числа лошадей. Заметим кстати, что меньшая концентрация лошадей (сравнительно с концентрацией коров) наблюдается и в других нечернозёмных губерниях.
[57]Существенное улучшение в содержании крупного рогатого скота отмечено только там, где развился сбыт молока на продажу.
[58]Отметим кстати, что разнообразие «промыслов» честного крестьянства побудило г. Бычкова выделить два типа промышленников по величине заработка.
Оказалось, что менее 100 руб. получают 3251 чел. (27,4% населения), их заработок = 102 тыс. руб., по 31 руб. на одного. Свыше 100 руб. получают 454 чел. (3,8% населения): их заработок = 107 тыс. руб., по 236 руб. на одного. В первую группу вошли преимущественно всяческие наёмные рабочие, во вторую — торговцы, сенопромышленники, лесопромышленники и пр.
[59]Вот характерный отзыв г. Старого Маслодела: «Кто видал и знает современную деревню, да припомнит деревню 40—50 лет тому назад, тот поразится их различием. В старых деревнях дома всех хозяев были однообразные и по наружному виду и по внутренней отделке; теперь же рядом с лачугами стоят расписанные хоромы, рядом с нищими живут богачи, рядом с униженными и оскорблёнными — пирующие и ликующие. В прежние времена мы часто встречали такие селения, где не было ни одного бобыля, теперь же в каждой деревне их не менее пяти, а то и целый десяток. И надо правду сказать — маслоделие много повинно в таком превращении деревни. За 30 лет маслоделие многих обогатило, выкрасило их дома, многие крестьяне — поставщики молока — за период развития маслоделия увеличили своё благосостояние, завели более скота, целыми обществами и в одиночку накупили земель, но ещё более их обеднело, в деревнях появились бобыли и нищие».
[60]Среднее за 1893—1897 гг. даёт 26 291 тыс. пуд., по данным Центр, стат, комитета. За прежнее время статистические данные о производстве льна отличались большой неточностью, почему мы и предпочли взять приблизительные расчёты, основанные на сопоставлении специалистами самых разнообразных источников. По отдельным годам размеры производства льна значительно колеблются. Поэтому, например, г. Н. —он, пустившийся делать самые смелые выводы об «уменьшении» производства льна и о «сокращении льняных посевов» по данным за какие-нибудь шесть лет, и впал в самые курьёзные ошибки. Добавим к сказанному в тексте, что по данным, приводимым у г. Н. —она, максимальный размер льняных посевов в 1880‑х годах был 1372 тыс. дес., а сбор волокна — 19 245 тыс. пуд., тогда как в 1896—1897 гг. посев достиг 1617—1669 тыс. дес., а сбор волокна — 31 713—30 139 тыс. пуд.
[61]Из 1399 тыс. дес. льняного посева 745400 дес. приходится на нечернозёмную полосу, где лишь 13% принадлежит владельцам. В чернозёмной полосе из 609 600 дес. посева 44,4% принадлежит владельцам.
[62]Отход мужчин в Псковской губ. возрос, по данным статистики, с 1865—1875 гг. по 1896 г. почти в 4 раза.
[63]Закон 4‑го июня 1890 года установил следующие признаки сельскохозяйственного винокурения: 1) время производства винокурения, именно с 1‑го сентября по 1‑е июня, когда нет полевых работ; 2) соответствие между количеством выкуренного спирта и числом десятин пахотной земли в имении. Заводы, которые производят частью сельскохозяйственное, частью промышленное винокурение, называются смешанными.
[64]Отбросы винокуренного производства (барда) утилизируются нередко (даже коммерческими, а не только сельскохозяйственными заводами) для ведения торгового мясного скотоводства.
[65]Четверть — старинная русская мера объёма, равная для сыпучих веществ 209,91 л., для жидкостей — 3,0748 л.
[66]С какой гигантской быстротою возрастало именно в центральных земледельческих губерниях употребление картофеля на винокурение, это видно из следующих данных. В 6 губерниях — Курской, Орловской, Тульской, Рязанской, Тамбовской и Воронежской — перекуривалось в среднем за 1864/65—1873/74 гг. —407 тыс. пуд. картофеля в год; за 1874/75—1883/84 гг. — 7482 тыс. пуд.; за 1884/85— 1893/94 гг. — 20 077 тыс. Для всей Европейской России соответствующие цифры будут: 10633 тыс. пуд., 30599 тыс. пуд. и 69 620 тыс. пуд. Число заводов, употреблявших для винокурения картофель, было в указанных губерниях в среднем за 1867/68—1875/76 гг. — 29 в год; за 1876/77—1884/85 гг. — 130; за 1885/86—1893/94 гг. — 163. Для всей Евр. России соответствующие цифры: 739-979-1195.
[67]В 1867 г. в Евр. России считали 52 660 рабочих на винокуренных заводах («Военно-стат. сборник». В VII главе мы покажем, что этот источник вообще в громадной степени преувеличивает число фабрично-заводских рабочих), а в 1890 г. — 26 102 (по «Указателю» Орлова). Рабочие, занятые собственно винокуренным производством, немногочисленны и притом мало отличаются от сельских рабочих. «Все рабочие деревенских заводов, — говорит, напр., д-р Жбанков, — и притом действующих не постоянно, так как рабочие на лето уходят на полевые работы, резко отличаются от постоянных фабричных рабочих: они ходят в крестьянской одежде, сохраняют деревенские привычки и не приобретают особого лоска, свойственного фабричным рабочим».
[68]Рабочий день на крестьянских заводиках равен 13—14 час., а на крупных заводах той же отрасли промышленности (по Дементьеву) преобладает 12-часовой I рабочий день.
[69]B 60‑х годах ввозилось около 1 млн. пудов; в 1878—1880 гг. — 3,8 млн. пуд., в 1886—1890 — 2.6 млн. пуд.; в 1889—1893 — 2 млн. пудов.
[70]И здесь наблюдается характерная специализация земледелия: «Замечательно, что в местах, где огородный промысел сделался специальным занятием части населения, другая часть крестьян почти вовсе не разводит никаких овощей, I а покупает их на базарах и ярмарках» (С. Короленко).
[71]Тверской уезд: перепись 1886—1890 гт. насчитала здесь у 174 крестьян и 7 частных владельцев более 4426 рам, т. е. в среднем на 1 хозяина — ок. 25 рам. «В крестьянском хозяйстве он (промысел) служит значительным подспорьем, но только для зажиточных крестьян. Если теплицы свыше 20 рам, I нанимаются рабочие».
[72]Посевы арбузов требуют лучшей обработки почвы и делают её более производительной при последующем посеве хлебов.