Селение Арслан-Боб – родина Героя

Исламов Юрий Верикович

(1968 - 1987)

Родился 5 апреля 1968 года в селе Арслан-Боб Ошской области Киргизии. В пятый класс Юра пошёл в школу №55 города Талицы. С детских лет занимался спортом. Отличался трудолюбием и волей. В 15 лет стал чемпионом района по лыжам. Он готовился к службе в армии. Занимался боксом, прыгал с парашютом.

Призван в армию 16 ноября 1986 года. С апреля 1987 года уже служил в Афганистане. Был командиром отделения 2-й роты 7-го отдельного батальона специального назначения. Затем командиром отделения разведчиков. Десантники охраняли дороги, отыскивали и уничтожали склады с оружием, приходили на помощь воинам и отрядам самообороны.

Группе было приказано ждать караван с оружием из Пакистана у кишлака Дури -Мандеха. 31 октября 1987 года они увидели несколько машин, которые остановили для досмотра. Караван был полон оружия и боеприпасов. Бой был скоротечным.

Утром разведчиков должны были взять вертолёты, но за ночь душманы получили подкрепление и на рассвете начался бой. В критический момент Юрий добровольно вызвался прикрыть отход товарищей. Стрелял, пока не кончились патроны. Истекая кровью, взорвал себя и окруживших его врагов гранатой.

3 марта 1988 года указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество и героизм, проявленные при исполнении воинского долга младшему сержанту Исламову Юрию Вериковичу присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Селение Арслан-Боб – родина Героя

с мамой Любовью Игнатьевной

после окончания 4 класса, из-за проблем Юры со здоровьем, родители приняли не простое для себя решение: Юра должен переменить климат. Так Юрий уехал жить в город Талицу Свердловской области, к родной бабушке Агриппине Никаноровне. Здесь, на Урале, для него началось постижение другого, не менее богатого духовного мира.

А он ежедневно ломал себя тренировками, истязал приспособлениями для развития стоп. Мальчишка, родившийся в Средней Азии и не видевший настоящей русской зимы, впоследствии становится победителем в районных и областных соревнованиях по лыжным гонкам среди юниоров, достигает первого взрослого разряда.

Уральский государственный лесотехнический институт

О чем может мечтать паренек в 17 лет?

У Юры была мечта, ставшая целью. 29 января 1986 года он написал заявление в военкомат: «Прошу призвать меня на действительную военную службу в ряды Вооруженных Сил СССР с 25 апреля по 3 мая 1986 года. Сессию обязуюсь сдать досрочно. Учебу в институте буду продолжать после армии. Прошу направить меня в ДОСААФ для подготовки на парашютиста».

Той весной Юру не призовут, потому что он не попадет в группу для ВДВ. В армию Юрий Исламов уйдет со 2 курса Уральского лесотехнического института 16 ноября 1986 года. Он будет направлен в учебную часть в Чирчике, где готовили бойцов для советского спецназа.

…и стал десантником

Последний бой

Посмертно ему присвоено звание ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

Свердловская областная организация ветеранов Афганистана названа его именем.
В Талице и Екатеринбурге ежегодно проводятся лыжные соревнования на приз Юрия Исламова.

Соревнования в честь Ю.В. Исламова

по материалам талицких краеведов

посмотрите ребята, посмотрите девчата,
память лица поставила в ряд.
Это парни, которым будет вечно по 20-ть
это те, кто прославил десант.

Последний бой
Бой на караванной тропе у кишлака Дури был действительно неравным. Двумстам моджашедам с пятью миномётами, тремя зенитными установками, шестью крупнокалиберными пулемётами, несколькими безоткатными орудиями и гранатомётами противостояли всего шестнадцать спецназовцев с автоматами, четырьмя пулемётами и снайперской винтовкой. На стороне душманов оказался не только численный перевес, но и тактическое преимущество, внезапность огневого удара. К тому же всего в десяти километрах от места боестолкновения располагался укрепрайон командующего фронтом ДИРА (Движения Исламской Революции Афганистана) муллы Мадада, под ружьём которого в провинции Заболь и её окрестностях находились около двух с половиной тысяч боевиков. Но схватка стала неравной и для моджахеддинов тоже. У наших солдат и офицеров было преимущество, которое не измеришь количеством вооружения и бойцов. Боевой дух – главное оружие спецназа. Врагов не считают – их бьют. Коротко восстановим хронологию боя. 26 октября 1987 года группа старшего лейтенанта Олега Онищука из отдельного отряда специального назначения ГРУ, дислоцировавшегося в Шахджое, выдвинулась в район предполагаемого движения каравана с оружием. После трёхдневного безрезультатного поиска старший лейтенант Онищук запросил у командира батальона подполковника Александра Нечитайло разрешения остаться ещё на одни сутки. Оно было получено. 30 октября, между 20:00 и 21:30, спецназовцы «забили» трёхосный грузовой «Мерседес», набитый оружием. В 22:30 вертолёты огневой поддержки Ми-24 нанесли удар по кишлаку Дури, откуда «духи» подвергли обстрелу группу спецназа. Около 1:00 31 октября группа досмотра выдвинулась к «Мерседесу», забрав небольшую часть трофеев. В 5:30 группа досмотра в составе семи человек во главе со старшим лейтенантом Онищуком выдвинулась к уничтоженному каравану. Для её прикрытия на трёхглавую сопку выдвинулись пулемётные расчёты Марата Мурадяна и Яшара Мурадова. На ночной позиции спецназовцев осталась вторая часть группы прикрытия из пяти человек, возглавляемая младшим лейтенантом Константином Гореловым. В 6:00, на подходе спецназовцев к «Мерседесу», душманы открыли по ним шквальный огонь. Разгорелся ожесточённый бой. Отходя к сопке, старший лейтенант Онищук оставил для прикрытия группы досмотра младшего сержанта Исламова и рядового Хроленко… О том, что произошло дальше, в письме родителям Юрия Исламова в 1990 году написал Герой Советского Союза майор Ярослав Горошко, преследовавший в тот роковой день моджахедов: «Тогда, 31 октября 1987 года, под Дури я первым увидел вашего Юрку и вместе со своими разведчиками на руках выносил его тело к вертолёту. Юра погиб у основания высотки, отдельно от ядра разведгруппы. Олег Онищук оставил его с Хроленко внизу прикрывать подступ к подбитому вертолёту. Они отстреливались до конца, но их накрыли прямым выстрелом из гранатомёта. Хроленко был убит, а Юра ранен, но продолжал стрелять. Потом его ранило второй раз, очередью из автомата. Когда он упал, «духи» подумали, что он мёртв, и подошли к нему. И тогда Юра рванул «лимонкой» и себя, и их. Возле него было много крови, валялись две чалмы, тюбетейка и оторванная нога басмача. Накануне выхода Юрий зашёл ко мне и попросил жидкостной компас. До этого под Дури ходил только я с засадой, удачно. Поэтому я рассказал ему, где расположены посты «духов» и на что следует обращать внимание, если идти в головном дозоре (а Юра почти всегда командовал головным). Он был в хорошем настроении и сказал, что переживает только за Онищука, поскольку тот перенёс гепатит и будет мучиться, а идти нужно около тридцати километров. «Вы только не переживайте, товарищ капитан, - мы сработаем, всё будет нормально», - эти слова он сказал на прощанье… Эх, если б Нечитайло послушался меня и не допустил столько ошибок, всё было бы нормально. Он запретил мне вылетать ночью после того, как группа дала результат. Я предложил десантировать меня с группой в пяти километрах северо-западнее. В 2:30 – 3:00 ночи я уже был бы вместе с ними. И мы – тридцать шесть человек (у Олега шестнадцать и у меня - двадцать) – при семи пулемётах и двух гранатомётах могли бы отбиться и продержаться до подхода бронегруппы. А он назначил вылет на 6:00, бронегруппу кто-то вернул, хотя она вышла сразу и к шести утра 31 октября могла быть на месте боя. Единственное, что мы потом смогли сделать, - уничтожить многих этих озверевших от крови сволочей. Но это уже не помогло вернуть жизнь Юре, Олегу и остальным девяти нашим товарищам. Караван дорого обошёлся нашему батальону, хотя «духи» потеряли до ста пятидесяти человек убитыми и раненными, а также полевых командиров Сулеймана Насира, Хамидуллу. Командующему фронтом ДИРА Мададу оторвало голову разрывом ракеты. Мы потеряли двенадцать человек: одиннадцать из группы Олега, и один убитый (Акимов) был у меня в группе. Слишком дорогой ценой…» Если бы Ярослав Горошко был сегодня жив, мы обязательно разыскали бы его и ещё раз уточнили все обстоятельства трагедии. Но он погиб в результате несчастного случая в девяностые годы. И всё же Ярослав успел о многом поведать военному журналисту полковнику Геннадию Иванову, выпустившему в свет в 1990 году небольшую документальную повесть «Баллада о «караванщиках».

Память
В горах Тянь-Шаня растёт редкое дерево – экзохорда. Оно занесено в Красную книгу. Человеческая любовь сохранила, уберегла его от истребления. Когда-то под этим деревом любил мечтать Юра Исламов. А теперь оно стоит высоко и одиноко на каменистом обрыве, с которого открывается чудесный вид на долину, где цветёт садами селение Арслан-Боб. Сюда, под ветки экзохорды, уже никогда не вернётся юноша с пристальным взглядом задумчивых глаз. Он не приведёт сюда детей и внуков, потому что они уже никогда не родятся. И вся чистая красота этих мест, откуда видны уходящие в облака каменные волны Тянь-Шаня, осиротела без чистой мальчишеской души. Красотой кто-то должен восхищаться. А Юра не просто восхищался – он жил этой Божьей благодатью. И она одарила его духовным светом. …Разве можно говорить по-взрослому, советоваться с маленьким человечком? Любовь Игнатьевна и говорила, и советовалась. А сынишка отвечал: «Мама, я не всё понимаю, что ты говоришь. Я ещё маленький!» Но она всё-равно делилась с ним наболевшим, и ей становилось легче. Почему, почему она видела в его глазах недетскую взрослость? Неужели те, кому суждена короткая дорога, от рождения наделены зрелой мудростью? Юра улыбался редко, и оттого его улыбка была словно солнышко, согревавшее родительское сердце. Иметь такого сына – счастье. Мать и отец жили этим счастьем, верили: У Юры большое будущее. Кровь нескольких наций соединилась в мальчике. Дед и бабушка по отцу – киргиз и узбечка, по матери – русские. Что-то ведь толкнуло русскую девушку из уральского городка Талицы поехать учиться в Ташкент, в политехникум связи. Конечно, была девичья солидарность и неповторимая романтика 60-х, когда девчонки-уралочки устремлялись за тридевять земель. Здесь Люба Корякина встретила Верика Исламова, свою судьбу. И ни разу не пожалела о том, что более сорока лет шла с ним рука об руку. Даже пережив потерю сына они выстояли и сохранили свою любовь. Муж Любови Игнатьевны, Верик Эргешевич, не пил и не курил. Окончив университет в Ташкенте, он вернулся в Киргизию, стал лесничим. Продолжил дело отца, бывшего учителя с высшим образованием, оставившего школу после того, как затаившиеся басмачи сожгли его дом. Зачем бедному декханину грамота? Так думали те, кто новой жизни не хотел. Так что Юра, впоследствии студент лесотехнического института, мог стать интеллигентом в третьем поколении. В прошлом столетии для Востока – это редкое явление. Но интеллигентность, скорее, внутреннее состояние человека, имеющего достойную цель. Эта цель была у его деда, учившего детей бедных декхан. Была она и у его отца, охранявшего для потомков уникальное природное богатство. Сосредоточенный взгляд, устремлённый внутрь, это у Юры от отца. Но текла в нём и материнская кровь русских людей, народа-жертвенника, не пожалевшего себя во имя защиты Отечества. Красоту горной природы, обычаи народов Средней Азии Юра впитывал с раннего детства. Но после окончания четвёртого класса, из-за проблем со здоровьем сына, родители приняли не простое для себя решение: Юра должен переменить климат. К тому же надо было думать о получении хорошего образования. Так Юрий уехал жить в город Талицу Свердловской области, к родной бабушке Агриппине Никаноровне. Здесь, на Урале, для него началось постижение другого, не менее богатого духовного мира. Во многих журналистских описаниях жизни Юрия Исламова в Талице прежде всего обращается внимание на спортивное увлечение юноши, его упорные тренировки. Но спорт – скорее внешняя сторона, следствие той внутренней работы, которая постоянно шла в пареньке.. За девятнадцать лет он прожил целую жизнь. У него не было времени на юношескую созерцательность. Спорт сам по себе ничего не значит. Мы не найдём физически слабых среди бандитов, террористов и прочей нечисти. И вновь возникает вопрос – во имя чего нужна физическая сила и воля? Немало на свете живёт крепких мужчин, добившихся высоких спортивных результатов или «сделавших» свою фигуру. Но многие ли из них смогут, как Юра, в девятнадцать лет пожертвовать собой в неравном бою? Юрию от рождения дано было редкое качество – жить для других. Заботливый сын, верный друг, надёжный в бою солдат – это всё о нём. Определения разные, но суть одна. Как говорили в старину – за други своя. Отвечать за себя легче. За других – ответственность неподъемная. А Юра наделён был этой ответственностью – за родных и близких, за боевых товарищей, за свою Родину. Потому его любили, к нему тянулись. Потому мы сегодня и скорбим о нём. Отвечая за других, нельзя быть слабым. Юрию ничего не давалось просто. Слабое здоровье, связанное с заболеванием крови, плоскостопие – какие здесь спорт и армия! А он ежедневно ломал себя на тренировках, истязал приспособлениями для развития стоп. Мальчишка, родившийся в Средней Азии и не видевший настоящей русской зимы, впоследствии становится победителем в районных и областных соревнованиях по лыжным гонкам среди юниоров, добивается первого взрослого разряда. Настоящий мужчина должен уметь постоять за себя и других. Юра усиленно занимается боксом. Даже в летние каникулы в Арслан-Бобе он устанавливал себе жёсткий распорядок: в 6:00 подъём, бег двенадцать километров в горы и обратно, купание в холодной речушке. В саду подъём тяжестей, тренировки с резиной. Бабушка Тургун жалостливо качала головой: «Сыночек, зачем тебе такое мученье?» Он только улыбается: «Ой, бабушка, зато мне будет легко в армии». Даже для девятилетней Танечки заканчивалась вольница, когда приезжал её брат Юра. Сегодня Татьяна, сама мама двоих детей, вспоминает: «Юра был жёстким, дисциплинированным, держал меня в ежовых рукавицах, хотя и очень любил. Бывало я отпрашиваюсь у него на прогулку, а он мне говорит, мол, пойдёшь, когда расскажешь десять стихов. Я рассказываю стихи, пою песни. А Юра говорит: «Таня, как я могу тебя отпустить – у нас ещё столько дел! Какие гулянья?» Домашней работой загружал меня на целый день. Он родителей очень любил, старался, чтобы им меньше забот по дому доставалось». Добро постигается через добро. Юрию везло на людей, окружавших его. Тренер детско-юношеской спортивной школы Александр Алексеевич Бабинов – педагог с большой буквы. Юру, других его сверстников он учил не только технике лыжного спорта, но и воспитывал в них настоящие мужские качества – трудолюбие, целеустремлённость, надёжность.
Родные, знакомые Юрия Исламова и сегодня поражаются, как его хватало на все. Постоянно помогал по хозяйству бабушке, с которой жил в частном доме. После учебы в достаточно слабой школе в Арслан-Бобе Юра к 10 классу становится одним из луч­ших учеников Талицкои средней школы № 5, окончив ее всего с двумя четверками в аттестате. Парнишка блестяще выдерживает вступительные экзамены в Уральский лесотехнический институт. Помимо занятий в вузе посещает школу ДОСААФ, выполняет не­сколько парашютных прыжков.
Не забудем, юношеские годы Юра провел в Талице, где в предво­енные годы некоторое время жил легендарный разведчик Великой Отечественной войны Николай Кузнецов. На Урале чтут великих земляков. В Талице все связано с именем выдающегося советского разведчика. Юра жил в этой ауре, впитывал ее в себя. Юрию Исламову, как и Николаю Кузнецову, звание Героя Советского Союза бу­дет присвоено посмертно. Воинский подвиг есть высшее проявление
человеческого духа, поскольку он основывается на жертвенности. Это минута, мгновение, к которому, однако, готовятся всю жизнь.
Юрий всматривался и во фронтовую судьбу деда по маме Иг­натия Корякина, награжденного орденом Красной Звезды, меда­лями «За отвагу» и «За оборону Москвы», десятью грамотами от Верховного Главнокомандующего за отличные боевые действия при овладении городом Лодзь, другими населенными пунктами. До последних дней бывший командир телефонного отделения носил под сердцем стальной осколок с рваными краями. Лицо деда было покрыто синими пятнами - следы близких разрывов пороховых зарядов. Путь от Москвы до Берлина, семь контузий и ранение. Сердце фронтовика не выдержало, он умер уже в мирное время.
А теперь давайте представим двенадцатилетнего мальчика, купившего альбом и вклеившего туда благодарности от Верхов­ного Главнокомандующего. А ведь он даже не слышал рассказов своего деда о войне, не успел подрасти.
Учеба в лесотехническом институте шла успешно. Юра писал родителям из Свердловска: «Учиться здесь интересно и, конечно, нелегко. У меня по инженернойграфике пошло все хорошо, откуда ни возьмись появился талант чертить. Уже за две работы получил четверку и пятерку. Все контрольные зачтены. От группы меняизбрали делегатом на комсомольскую конфе­ренцию, было оченьинтересно».
Но у Юры была и другая мечта, ставшая целью. 29 января 1986 года он написал заявление в военкомат: «Прошу призвать меня на действительную военную службу вряды Вооруженных Сил СССР с 25 апреля по 3 мая 1986 года. Сессию обязуюсь сдать досрочно. Учебу в институте буду продолжать после армии. Прошу направить меня в ДОСААФ для подготовки на парашютиста».
В армию Юрий Исламов уйдет со второго курса Уральского ле­сотехнического института 16 ноября 1986 года. Он будет направлен в учебную часть в Чирчике, где готовили бойцов для советского спецназа.
Письма Юрия Исламова - живой голос поколения 80-х. Об этом поколении немного снято фильмов и написано книг. Этому поколе­нию не повезло на память. В советское время о войне в Афгани­стане говорили либо с фальшивой патетикой, либо ничего. Потом афганская драма сменилась трагедией распада СССР. Потом нашу жизнь потрясли экономический кризис, войны на Северном Кав­казе. И ушло, и забылось. Словно и не было чистых ребят, с верой в справедливую жизнь и идеалы родного государства, интересы которого они защищали в Афганистане. Но, всматриваясь в судьбы погибших ребят, читая их письма, оказавшиеся предсмертными, невольно начинаешь постигать ту нравственную высоту, на кото­рой стояли солдаты и офицеры, не вернувшиеся из Афганистана. Ту высоту духа, которую многим в наше время созерцать или бо­язно, или стыдно. Но верится, что о поколении мальчишек из 80-х еще будет сказано достойное слово.
«Вот уже прошел ровно месяц, как я на действительной военной службе. За этот срокменя и моих товарищей многому научили. Здесь, в армии, становишься настоящиммужчиной. Многое на­чинаешь понимать. В армии нет слова «не могу», а есть понятие «должен». Я вправе сказать, что я уже воин СССР, - писал Юрий родителям 20 декабря 1986 года. - Как бабушка Тургун? Как у нее создоровьем? Передайте, чтобы меня ждала, ведь два года про­летят быстро».
Есть люди, с которыми нас соединяет судьба. Для курсанта Ис­ламова таким человеком стал старший лейтенант Олег Онищук. Офицер был командиром учебного взвода, в котором служил Юра. Они не знали и не могли знать, что их имена для потомков всегда будут стоять рядом. 31 октября 1987 года они вместе сражались и погибли в одном бою. Обоим им будет присвоено звание Героя Советского Союза - посмертно.
А сейчас старший лейтенант Онищук в ходе марш-броска, а по­том перехода в горах невольно отмечал выносливость, ровное дыхание Исламова. Хорошего солдата видно сразу. Потом, в Аф­ганистане, офицер будет постоянно брать младшего сержанта на перехваты караванов. В изматывающих ночных переходах Юра будет находиться в головных дозорах. В роковую минуту послед­него боя прикроет собой отходящую к сопке группу Онищука.
Офицер тоже вызывал симпатии у Юры - своей великолепной натренированностью, какой-то истовой любовью к военной про­фессии. Настоящего офицера тоже видно сразу. Но и служить с ним нелегко. В ходе тактических занятий старший лейтенант Они­щук не жалел ни себя, ни подчиненных, зная наперед - впереди Афганистан.
Сквозь бодрые письма Юры Любовь Игнатьевна чувствовала и тоску сына: «Оченьскучаю по дому. Первый раз в жизни я понял, что такое родной дом, родители, сестра, наши края. Раньше я на этокак-то поверхностно смотрел. Здесь, в армии, на всесмотришь другими глазами. Вспоминаешь прошлое и думаешь: как много свободноговремени уходило впустую. Если бы вы могли видеть формунаших офицеров на присяге: сама темно-синяя, а петлицы светло-голубые. Так красиво! У многих ордена, медали. Многие офицеры нашей роты служили в Афганистане...»
Афганистан... Это пугающее слово Любовь Игнатьевна услы­шала на КПП части в Чирчике. «Всех, кто здесь служит, направ­ляют в Афганистан. Ребята могут там погибнуть», - говорили ей родители на контрольно-пропускном пункте. Об этом же сказала и администратор в гостинице. От таких разговоров становилось черно на душе. А Юра реагировал спокойно на ее расспросы: «Все это женские разговоры».
Сын еще больше раздался в плечах, окреп. Форма десантника делала его настоящим мужчиной. Вместе с сестренкой и мамой он шел по городу, им было так хорошо вместе. Любовь Игнатьевна говорила Юре: «Ты такой высокий и здоровый, а я такая маленькая. Тебе, наверное, стыдно со мной идти». Он даже остановился: «О чем Вы, мама, говорите! Хотите, я Вас на руках через весь, город пронесу».
Юра обращался к маме на «Вы», и это тоже было проявлением его уважения к родителям. К сыну Верик Эргешевич и Любовь Иг­натьевна ездили несколько раз. Радость встреч не могла заслонить какого-то нехорошего предчувствия. Только после гибели сына они узнают о том, что Юру оставляли на сержантской должности в «учеб­ке». А он попросил у командира части направления в Афганистан вместо парня-белоруса- единственного сына в семье. Доводы офи­церу привел такие: «Если что-то со мной случится, у меня еще есть брат и сестра. И папа есть. А у него, кроме мамы, никого нет».
Срок обучения в учебной части подходил к концу. Прошли по­следние тактические учения. Состоялся марш-бросок на десять километров на приз Героя Советского Союза Валерия Арсенова. Исламов финишировал первым в своем взводе. В одном из боев в Афганистане Валерий Арсенов, выпускник этой же «учебки», закрыл офицера своим телом от душманской очереди. Кто же мог представить себе, что через год здесь будут проводиться соревно­вания в память Героя Советского Союза Юрия Исламова.
Но в апреле 1986 года Юру заботило одно: как скрыть от родных правду об Афгане. Он сообщал им о своей предстоящей службе в одной из групп советских войск в Восточной Европе. Но со своим другом по институту Андреем Михалевым был откровенен: «Се­годня11 апреля, 25-го - последний экзамен, а там отправка в ДРА. Сейчас решается вопрос: кого оставят здесь. Всего необходимо оставить двенадцать сержантов, то есть нас. Я не очень хочу ока­заться в их числе. В Афганистане настоящая служба, настоящие боевые действия. Я тебе не могу все объяснить, но хочу сказать,что Афган - это нето, что ты представляешь себе. Приду через полтора года, расскажу».

Ты знай, что друзья боевые и мама,

Тебя не забыли – Юра Исламов.

И буквы на памятнике – золотые

Потомкам расскажут, ты – слава России!