Find love in the stone forest




 

— Он снова просил ничего мне не говорить? — брюнет с мольбой в глазах смотрит на Намджуна. Тот тяжело вздыхает и поджимает губы.

— Мне жаль.

Джун словно находится меж двух огней: он не может предать одного друга ради другого. Хотя иногда очень хочется плюнуть на все просьбы Тэхёна ничего не рассказывать о нём Паку. Вот же вредный затворник.

— Уже почти шесть лет прошло. Я подумал, может мне попробовать еще раз? Не знаю, слишком всё это… глупо? — Чимин потирает лицо ладонями, будто только проснулся. Это не помогает ни сосредоточиться, ни придумать хоть что-то адекватное относительно сложившейся ситуации. — Я хочу попробовать еще раз. Я правда скучаю.

Намджун кивает. Он вообще очень понимающий друг. С ним можно просто помолчать и поразмышлять о проблеме. Иногда в такой тишине ответ приходит сам собой.

— Это… он ведь всё еще там? — Джун отрицательно машет головой. — Где? Куда он перебрался на этот раз?

В Корее множество гор. Это может быть, например, Амисан, где еще не расположился очередной национальный парк или… или Собэксан? Там, вроде, есть туристы, но пики слишком острые, так что мало кто решится пуститься в увлекательный скалолазный поход. Знали бы туристы, что местный Горный Дух ненавидит людей, носа бы туда не сунули.

Намджун подтверждает догадку о том, что Тэхён сейчас находится в Собэксане.

Они деликатно уходят от наболевшей темы об общем друге и болтают о работе, погоде и Чонгуке, у которого снова всё идет наперекосяк.

***

Чимин всю субботу закупался снаряжением для похода в горы. Он был решителен как никогда, в голове струился рой мыслей, из-за которых не получилось нормально поспать.

Путь до горного хребта не был длинным, но Чимин оставил арендованную машину в двух километрах от дорожного знака, который гласил, что дальше начинается территория национального парка «Собэксан».

Идя по лесному массиву, Чимин чувствовал себя дома. Он так давно не выбирался куда-то настолько далеко от мегаполиса. Здесь всё было по-другому: воздух кружил голову своей свежестью, трава была в разы сочнее, а корни дубов и елей были взращены многими сотнями лет. Брюнет чувствовал удовлетворение и насыщение силой. Он ощущал, как деревья благоговейно трепещут при соприкосновении ладони с корой.

Это было то забытое, которое не хотелось отпускать.

А еще Чимин чувствовал его. Тэхёна.

Даже сквозь утренний плотный туман, который разрезали еще холодные лучи первого солнца, сила Горного Духа давала себя найти. Тэ никак от Чимина не спрячется, разве что ближе к горам его станет слишком много, и это может дезориентировать.

Тэхён живёт в своей стихии, это делает его сильным. Можно понять, почему он не хочет перебираться в город, как другие духи. Бетонные коробки ослабляют, очеловечивают, забирают то бестелесное, что у тебя есть. Чимин прочувствовал это на себе.

Но несмотря на всё, Чимину нравится. Он всё еще дух, он всё еще соединён с лесами и душами деревьев. У него есть мечта, с помощью которой он хочет объединить человеческое и духовное начало, и жить в полной гармонии. А еще в эту мечту по идеальному сценарию вписывается лучший друг, который уже много лет отрицает возможность жить среди людей. Точнее, он всегда отрицал, просто, когда на это решился Чимин, Тэ лишь смерил его укоризненным взглядом и сказал, что они больше не друзья. И вот так триста лет дружбы канули в… нет, не в лету. А в одну большую и беспросветную задницу. По крайней мере так считает Чимин. Потому что, если бы не Горный Дух, который живёт своей затворнической жизнью и отрицает всё новое, если бы Тэхён хотя бы попробовал… Ведь и Намджун, и Чонгук перебрались в Сеул.

— Дикарь, — вслух злится на друга Пак.

К восьми утра он выходит к монастырю. В нос забивается запах благовоний, бодрый ветер хлещет по персиковым щекам, а парень всё не может перестать думать о том, сколько же людей сюда приходит ежедневно, если сейчас он видит экскурсию из десяти человек.

Чимин проходит мимо храмовых зданий, из которых доносятся звуки колокольчиков и песнопения монахов, и оказывается на тропинке. Спустя полчаса дорожка кончается, выводя его в густой лес.

Это будет нелегко.

Ветви расступаются, не царапая, как это было бы с обычными людьми, а солнце поднимается всё выше, прогоняя утренний туман. На вершине хребта красиво — голубоватая дымка обволакивает горы, словно ореол, а лазурное небо будто является его продолжением.

После полудня, когда из-за жары куртка убрана в рюкзак, Чимин подходит к месту, где чувствует Тэхёна больше всего. Огромная гора, где не видно признаков людей; будто это место полностью отрезано от цивилизации. В духе Тэхёна.

Брюнет взбирается по булыжникам, которые создают массивные неровные ступени. Это неудобно: в перчатках короткие пальцы неуклюже хватаются за камень, специальная обувь соскальзывает, но он не сдаётся. В итоге парень оказывается на выступе и, наклонившись вниз, осматривает пройденный путь. Как он будет спускаться обратно?.. Но что немаловажно, куда двигаться теперь?

По сторонам отвесный склон, больше выступов нет. А ещё… Тэхён здесь. Он где-то рядом, наблюдает. Вероятно, это он сделал так, что пути дальше просто не существует. Тэхён здесь хозяин и он может творить всё, что ему заблагорассудится.

Чимин потирает лоб и отпивает воды; подкладывает под задницу куртку, потому что, не смотря на май, в горах прохладно. Ему ничего не остаётся, кроме как начать монолог, чтобы Дух Гор его хотя бы услышал.

— Тэ, — холодный светлый камень подпирает спину, — можешь и дальше создавать свои иллюзии, я просто хочу поговорить. Если ты до сих пор не хочешь даже видеть меня… может, выслушаешь? Хотя куда ты денешься? Я, по крайней мере, пока не придумал как отсюда спускаться, — Чимин усмехается и складывает ноги в позе лотоса. Он чувствует нервозность, хоть слова прокручивались в голове столько раз, что оставалось только записать сценарий душераздирающего монолога. — Знаешь, ведь уже почти шесть лет прошло, как мы не виделись. И, типа… ты подпускаешь к себе только Намджуна, хотя он тоже живет в городе, а я… ревную… думал, что это я твой лучший друг. Какого черта? Почему вечно я иду на уступки? Вспомни хотя бы тот раз, когда ты решил напугать экспедицию в ущелье, а я был против. И ведь послушал тебя! О, знаю, что ты сейчас смотришь на меня с грозным видом и думаешь: «врёшь, Чимин-а, тебе было весело». И это действительно было весело… я давно так не веселился. Вообще не понимаю, как ты живешь тут совсем один. ТэТэ, ты такой упёртый баран. А помнишь, как мы поссорились из-за тарзанки? Мы четыре дня не разговаривали. Если бы не Намджун, то, наверное… — он по привычке трёт лицо ладонями, пытаясь сформулировать слова, которые вертятся на языке. — Да, четыре дня — не шесть лет. И… я так чертовски скучаю. И я буду сидеть здесь до тех пор, пока моё человеческое тело окончательно не истощится, и я не превращусь в живую мумию. Или пока ты не соизволишь хотя бы показать мне свои бесстыжие тёмные глаза и не прогонишь, как шесть лет назад.

Чимин замолкает и ждет. Из-за отсутствия ответа на языке плавно перекатывается горечь. Конечно, Горный Дух всегда был сильнее, и тут он снова не проигрывает «дружескую» гонку.

Проходит несколько часов, за которые удается поменять положение ног, выпить половину термоса, задумчиво посмотреть в горизонт, еще раз оценить высоту своего подъема и даже почти пустить слезу от обиды за то, что друг молчит.

На смену обиде быстро приходит злость.

У Чимина достаточно времени, чтобы подумать, что он еще может сказать. Его руки спрятаны в карманы куртки, которую пришлось надеть обратно, а нос зарывается в ворот флисовой серой кофты, предназначенной для вылазок на природу. Ближе к вечеру, когда солнце клонится ко сну, он пробует еще раз.

Тишину могучих безмолвных гор подхватывает ветер.

Ровно настолько, насколько скучает — Чимин злится.

Небо окрашивается в розовый, сиреневый, фиолетовый и темно-синий цвета; по одной загораются звёзды, а ночной холод подкрадывается, заключая в свои зябкие объятия.

Парень, сидящий на выступе, шмыгает носом. Он вообще-то сам не знает, почему всё так же сидит на этом дурацком булыжнике. Просто один друг по имени Тэхён научил его быть упорным и не сдаваться. Пожалуй, сейчас он пользуется этим самым уроком.

Будь бы он сейчас больше Духом, нежели человеком, не пришлось бы мёрзнуть — внутренняя сила сама бы грела эфемерное тело. Но сейчас Пак человек: самый настоящий и, кстати, с достаточно хрупким здоровьем.

Чимину становится холодно, и он жмет колени к груди, ненавидя своё положение. Может быть, Тэхён ночью обрушит на него какой-нибудь камнепад или просто замурует в горе? Или из-за холода он простудит почки или подхватит воспаление легких и умрет в страшных муках? В любом случае ничего из этого не будет страшнее той скулящей боли в районе жизненно важного органа.

Из-за недосыпа и слишком большой нагрузки на итак воспаленный мозг, Чимин неконтролируемо погружается в Царство Морфея.

***

…лучше бы он не просыпался, потому что Тэхён буровит его настолько равнодушно-злым взглядом, что хочется перевернуться на другой бок и претвориться спящим…

Чимин чувствует онемевшими от холода пальцами, что он лежит на чем-то пушистом, но жестком и плоском. Голова гудит, в глаза-щелочки проникает яркий источник света, а ноги, похоже, замерзли.

Когда удается привыкнуть к свету, всё становится понятно: Чимин у Тэ дома.

Узкая пещера заканчивается подобием ложа со звериными шкурами, где и находится Пак, сосем рядом разведен огонь, дальше лежит всякий хлам, который Тэхён очень любит собирать. С первого взгляда можно различить какие-то деревянные ящики со старьем, кучу книг, замысловатые мешочки с неизвестным содержимым, какие-то склянки с жидкостью разных форм и размеров, виднеются фигурки из камня, которые Дух создает сам. Всё это сложено одним большим хаосом. В духе Тэхёна.

Судя до всему, Чимин оказался здесь совсем недавно, потому что согреться он не успел, хотя температура в пещере более чем приятная. Парень пытается опереться о локоть, чтобы привстать и наконец увидеть Горного Духа, но, встретившись, наконец, с ним взглядами, ему становится не по себе.

Тэхён стоит ближе к замурованному камнем выходу; его руки скрещены на груди, подбородок опущен, а взгляд тяжел. Он выглядит так, будто совсем не рад своему гостю.

В воздухе повисает напряжение; Чимин выбирает между вариантами сказать что-то едкое или перевернуться на другой бок и послать всё на хер. И, так как он за весь последний день наговорился, Пак решает, что нет ничего лучше, чем поспать.

Он показательно начинает развязывать шнуровку на обуви: один ботинок, второй… Снимает куртку и, повернувшись спиной к другу, зарывается в ворох шкур и придается сладкому ликованию. Потому что, во-первых, Тэхён не забил на него и впустил в дом, во-вторых, когда Пак переворачивался, лицо Духа было искривлено такой смешной гримасой непонимания, что Чимин позволяет себе даже улыбку.

Второй раз он просыпается уже от того, что стало жарко: ко лбу из-за пота прилипли тёмные прядки волос. Духота стоит неимоверная, даже воздух кажется через чур сухим.

Чимин как можно скорее вылезает из укрытия и зачесывает волосы назад. На наручных часах десять сорок три утра. Костёр все ещё полыхает, но теперь на углях. И буквально в двух метрах от самого Пака сидит Тэхён.

Он выглядит, как и прежде: карамельный вьющийся волос достаёт до плеч, грудь и торс обнажены, лицо сосредоточено, веки смежены, а единственный предмет одежды на нём — свободные льняные штаны. Его загорелая кожа подсвечена изнутри и переливается перламутром из-за пламени, отчего Тэхён весь будто полупрозрачный, эфемерный.

Нереальный.

Дух медитирует: он медленно и размеренно дышит, плечи расправлены, а его тело парит в воздухе в десяти сантиметрах от земли.

Чимин наблюдает как любопытный ребёнок, хотя видел это уже не одну сотню раз. Прямо перед ним его лучший друг — хватай и беги, только тот будет сопротивляться. Он вздыхает, вспоминая причину своего пребывания здесь.

Горный Дух открывает глаза и прекращает медитацию. Они молча смотрят друг на друга; и если не званый гость разрывается противоречивыми эмоциями, то хозяин дома не настроен сдавать свои позиции.

— Ты замёрз ночью, поэтому я принёс тебя сюда. Но это ничего не значит, я все ещё не собираюсь перебираться в город.

Этот голос звучит так знакомо и уютно, но эти слова так сильно раздирают незажившую уродливую рану в районе груди, что хочется плакать.
Чимин не знает, что сказать. Он много вчера рассказал в своём монологе. И Тэхён ведь... Он не прогнал... Но его слова затягивают в такую безнадежную бездну, что Пак шмыгает носом, который начинает покалывать от подступающих слёз, и опускает голову, в желании провалиться под землю.

— Ты даже... Даже не скучаешь?

Тэхён сжимает губы в тонкую полоску, взгляд стекленеет; вся его кожа в миг перестаёт мерцать, а плечи понуро опускаются.

— Скучаю, — отзывается гораздо тише, чем до этого.

— Тогда почему?

— Потому что я не хочу сбегать, как это сделал ты.

— Что? Я не... — Чимин в непонимании поднимает голову. Сколько он ещё будет задавать тупые вопросы?

— Ты ушёл, потому что не мог выдержать того, что люди всё больше и больше вырубают леса, — перебивает Тэхён. — Ты испугался и поджал хвост. Так не сделает ни один уважающий свою стихию Дух.

До Чимина медленно доходит услышанное. Не это было первопричиной. Ему было любопытно и интересно, ему хотелось изведать что-то новое, но это был никак не страх.

— Это не так! — он вскакивает, оказываясь в носках на холодном камне. — Даже если и брать в расчёт то, что мне неприятно, это совсем другое! — голос повышается, а руки сами начинают жестикулировать вслед за словами. — Тебе не понять того, что раньше люди использовали леса для своих благ, а сейчас вырубают гектары, чтобы построить торговый центр с огромной парковкой или ферму, на которой будут выращивать, а потом убивать чёртовых свиней! Это ты как трус сидишь здесь и не хочешь хоть что-то изменить в своей жизни. Это ты законсервировался в своём камне и думаешь, что самый умный! Сколько лет люди уже не прокладывают железную дорогу через горы? Сколько лет назад почти все горы в Корее стали национальным достоянием? Ты ханжа и лицемер, Тэхён. Ты думаешь только о себе и не хочешь идти на уступки. Ты хоть осознаешь, что, по сути, вся Корея — это чёртовы горы? — Чимин замолчит, резко вдыхая воздух, даже не пытаясь успокоиться. Он в ярости. Ещё никогда Тэхён так сильно не злил его. — Я ухожу.

Брюнет одевается. Зачем он вообще пришёл? Если надежда умирает последней, то прямо сейчас она это сделала. Чимин проводил её в последний путь и поставил красивое надгробие в общей могиле с пометкой "дружба".

***

Чимин не чувствует ничего. Всё его конечности действуют по наитию; внутри всепоглощающая сингулярность; он будто безжизненная кукла. Его человеческое тело хандрит не меньше, чем разум. На работе его не ставят на кассу, а лишь просят ухаживать за цветами на полках гипермаркета — всё-таки есть свои плюсы в дружбе с начальником отела.

Каждый день наполнен одним и тем же сценарием: максимальная степень цикличности достигается, когда Пак не может сориентироваться в календаре и понять, какое же сейчас день. Он проработал без выходных почти две недели, стараясь отвлечь себя от случившегося.

Психологи говорят, что нет людей, которые всегда говорят чистую правду — человек всегда где-то недоговаривает или привирает. Чимин погряз в собственной лжи, которую он твердил каждое утро как аффирмации. «Всё хорошо», «я справлюсь», «я поступил правильно», «всё наладится», «я ему не нужен», «он мне не нужен», «жизнь продолжается» и очень много подобного дерьма, в которое он не верил сам, но почти что поверило его подсознание.

В первую неделю позвонил Намджун и поинтересовался, как всё прошло. Отчитавшись рядовым «никак» Чимин отказался от встречи с другом. Пожалуй, в тот момент это была высшая степень мазохизма.

Помимо всего прочего, почти каждую ночь страдающее сознание накрывали кошмары. Сколько бы не спал Пак, по утрам он рассматривал свой натяжной потолок настолько уставшими глазами, что пришлось в какой-то момент воспользоваться косметическими средствами — синяки стали выглядеть как плохо смытый макияж глаз.

Соён, начальница отдела, в итоге вытолкнула его на три дня выходных, и это пугало Чимина. Что он будет делать? Наконец-то найдет время на то, чтобы поплакать? Ему будто моральных страданий не хватает. Как вообще Духовное существо может испытывать настолько сильные душевные страдания?

Чимин скидывает обувь в прихожей и набирает себе ванную. Он два раза по какому-то странному зову открывает холодильник, и не найдя там того, что можно съесть не разогревая, закрывает. Телефон, который даже не разрядился за весь день, напоминает о существовании нескольких пропущенных звонков и не отвеченных сообщений.

Когда ты Лесной Дух и живешь в лесу, ты не спишь, не испытываешь это бурю человеческих эмоций и не чувствуешь сильную потребность в признании, любви и ощущении комфорта. Сейчас же, лежа в горячей ванной, Чимин очень хочет спать, выбраться из лабиринта меланхолии и не страдать из-за желания быть понятым и хоть кому-то нужным.

От снотворных не сразу клонит в сон, но после часовой рефлексии Чимин засыпает. Ему не снится ничего, – слава Богу, – но посреди ночи по родной однушке раздаётся вой домофона.

Первые две минуты игнорировать получается, но, когда кто-то настойчиво звонит во второй раз, Чимин все-таки поднимается. Он надеется, что это президент Южной Кореи и он лично приехал сообщить, что началась ядерная война, иначе какой урод поднимает его с кровати так поздно?

— Да? – раздраженно рявкает в трубку.

— Чимин-а?

Чимин замирает. Это побочка от успокоительных или что? У него слишком реалистичный сон? Галлюцинации?

—..Тэхён..? Это ты?

— Да… да. Пустишь? — Пак молчит. Он понимает, что не спит. А еще он понимает, что сейчас прямо на улице у подъезда стоит Тэхён. Связать события воедино не получается от слова совсем, потому что в мозге происходит короткое замыкание. — Чимин?..

Голос друга звучит неуверенно, даже как-то жалобно. Пак нажимает на кнопку и вешает трубку от домофона. Он не верит. Какая-то глупость. Он открывает дверь квартиры и просовывает в щель голову, чтобы убедиться, что это воображение сыграло с ним злую шутку. Ну не поднимется же сейчас Тэхён по лестнице на третий этаж, ну в самом деле!

Но Чимин слышит шлёпанье босых ног по бетону и более чем «быстро» — ему не кажется, — показывается сам Тэхён.

Выглядит он из ряда вон плохо и больше напоминает брошенного щеночка, чем Горного Духа, который силой мысли может сдвинуть камень. Взъерошенные карамельные волосы вьющимися лозами спадают на щёки и лоб, на нем всё те же неизменные льняные шаровары и огромная растянутая серая футболка.

У Пака в голове миллион и один вопрос, но озвучить их страшно. Вообще вся эта ситуация больше страшная, чем будоражащая.

Тэхён не смотрит в глаза и наконец-то подходит к двери, но держится все равно на расстоянии вытянутой руки. Чимин хочет прикоснуться, но одновременно боится, что всё это лишь наваждение, фантазия. Он глубоко вздыхает и открывает дверь шире.

— Входи.

Тэхён немного мнется, но делает шаг. Потом еще один. Его осматривают, как ему кажется, с негодованием, но Чимин почему-то весь светится счастьем, хоть и внешне выглядит паршиво. Они наконец-то встречаются взглядами и Горный Дух не выдерживает. Он заключает друга в крепкие объятия.

— Прости меня, я такой кретин, — шепчет он в порыве эмоций, которых раньше не было так много.

— Тэ, ты меня сейчас задушишь, — противореча словам, Пак обнимает еще крепче.

Горных Дух усмиряет силу, и они стоят молча еще какое-то время, негласно обмениваясь внутренней энергией.

***

Чимин очень долго отчитывает Тэхёна. За то, что тот тянул две недели; за то, что тащился через половину Сеула пешком; за то, что хватило мозгов взять у Намджуна еще давно чиминов адрес, но не хватило ума заиметь хоть какое-то средство связи. И на самом деле еще много всего по мелочи, что только можно было приплести к сложившейся ситуации.

Тэ сначала кивает и делает вид, что слушает, но потом начинает узнавать в поведении друга старые привычки и не сдерживает улыбки.

— Я тебе клоун что ли? Разбудил меня в три ночи, а теперь лыбишься! — негодует Чимин.

Проведя подробный инструктаж Пак отправляет его в ванную, подгоняя нижнее бельё — только бы размер подошёл — и халат. И, как предсказуемо, трусы парень игнорирует, потому что «слишком прилегает к коже».

Теперь Чимин искренне рад, что у него впереди три выходных. Тэхён конечно не выглядит так, что его что-то удивляет в квартире, — он же знает, что такое цивилизация, — но научить друга приспосабливаться к новой жизни все равно нужно.

В половину пятого утра Пак чувствует, что вот-вот заснет на ходу, зато Горный Дух не в одном глазу. Духи, мать его, не спят, вообще-то, а медитируют. Но это пока. Скоро Тэхён очеловечится и будет спать как миленький. Одной природной энергией сыт не будешь.

Чимин настоятельно просит ничего не трогать ночью, а то мало ли, и ложится спать в своей любимой клетчатой пижаме. Тэ с умным видом кивает и устраивается в кресле рядом с раскладным диваном, собираясь подумать, помедитировать и полюбоваться Паком в предрассветных лучах.

 

First day

Чимин еще никогда не просыпался в чьих-то объятиях, но, как оказалось, это чертовски приятно. И непривычно.

— Тэ? — он упирается носом в чью-то грудь. — Не притворяйся, будто спишь, это глупо.

По ощущениям сейчас около полудня, но, что немаловажно, Пак чувствует себя выспавшимся. Не сказать, что бодрость заставляет встать с кровати, наоборот, тепло другого тела притягивает, и вообще не хочется двигаться. Чимин не боролся, но он сдаётся; обвивает руками в ответ и прижимается только сильнее.

Он простит Тэхёну все что угодно, лишь бы тот просто никуда не уходил и вот так обнимал его по утрам.

***

Горный Дух наблюдает за тем, как из желтой кружки исходит пар. Запах довольно специфичный, горький и резкий.

— Это кофе, — поясняет Чимин. Он добавляет что-то еще в кружку и размешивает. — Ты еще не хочешь есть или что-то типа того?

Тэхён задумывается. Как он вообще должен понять, что его тело начинает испытывать потребность в еде?

— Нет?

— Ладно, — Чимин трет лицо руками. Он с самого утра выглядит как маленький совёнок, которого хочется защитить. — Тебе надо сделать документы и купить одежду. Хотя бы на первое время. Ты, эм… долго собираешься жить в городе?

Брюнет смотрит с надеждой, но в тоже время с недоверием. Тэхёну это не нравится. Ощущение, будто Чимин вообще не верит, что перед ним действительно тот самый ТэТэ.

— Пока ты не передумаешь вернуться.

***

Тэхён не любит всё, что доставляет дискомфорт. И, когда его заставляют надеть нижнее бельё, он определенно точно стопроцентно против. Зачем вообще люди носят такие стесняющие вещи? Нет, Чимин вроде неплохо выглядит в этих светлых обтягивающих штанах, но это не значит, что ему тоже надо надевать такое.

— Господи, ТэТэ, один раз. Просто… ну пожалуйста! В магазине нельзя мерить одежду на голое тело, — Горный Дух еще раз скептически осматривает белые трусы и делает максимально недовольное лицо. Друг не выдерживает. — Я куплю тебе чертовы стринги, чтобы ты уже перестал себя так вести.

— Что такое стринги?

Пак на секунду выпадает из реальности, но быстро придумывает, что сказать.

— Это трусы, у которых мало ткани.

Тэхён оценивает в голове как это примерно может выглядеть, и внутренне даже соглашается. Только вот в магазине, когда он спрашивает у назойливого консультанта про стринги, Чимин бьёт себя по лицу, а тот самый консультант смотрит как-то странно.

— Это он шутит так, мы возьмем вот это, — парень указывает на несколько легких светлых рубашек, пару футболок и самые максимально невесомые шорты (единственное, что согласился примерить Тэхён).

— В смысле? Нет, подожди… — Тэ хочет возразить, но Пак резко задвигает шторку в примерочной, и он обиженно дует губы. Происходит это до того момента, пока ему не объясняют НОРМАЛЬНО, что такое стринги.

***

Вообще в торговом центре круто. Ну, честно говоря, круто только на одном из этажей, где стоят игровые автоматы. Они с Чимином как-то видели похожие во время одной из немногих вылазок в город (но было это где-то в 1970-ых или 80-ых?). Сейчас это не так важно. Тэхёну очень нравится забивать шайбы в «аэрохоккее», бить огромным молотком по головам обезьян, и стрелять из «пистолета» в «зомби». А еще Тэхён везде выигрывает, на что друг откровенно бесится.

Ужасно пугает метро. Дух вообще не меняется в лице, хотя внутри всё переворачивается. Он то думал, что это в магазинах много людей… Но в «вагоне» их будто миллион? Как Чимин вообще это выдерживает?

— Эй, — Пак лохматит светлую макушку, привлекая внимание. Он стоит прямо над Тэхёном, отгораживая от роя людей, — всё в порядке, я с тобой, — Тэ хмурится; он не хочет быть слабым, особенно перед другом, он же всегда был опорой, и сейчас не намерен сдавать позиции, но… — у тебя взгляд испуганный.

Чимин протягивает ладонь, на которой висит несколько фирменных пакетов, и пальцем цепляется за руку. Тэхен сжимает крошечный пальчик и чувствует облегчение. Если он будет с Чимином, то он со всем справится.

***

—Чхве? Хан? Может быть, Чон?

— Зачем мне вообще фамилия?

— Для документов, простая формальность, — Чимин, пританцовывая, что-то готовит и перечисляет все возможные варианты, а Тэхён крутит в руках кубик, «в котором надо собрать все стороны с одинаковым цветом» (он занимается этим уже три с половиной часа).

— А у тебя какая фамилия?

— Пак.

— Тогда я тоже буду Пак.

Друг почему-то смеется:

— С каких пор ты решил повторять за мной?

— Мне вообще всё равно. Вот какую скажешь следующую, такую пусть и напишут.

Чимин замолкает на некоторое время и Тэхён даже забывает, что они там что-то выбирали, до тех пор, пока не слышит громкое и уверенное «Ким».

— Что?

— «Ким Тэхён», как тебе? — в ответ пожимают плечами. — Какой же ты пофигист!

— Я собрал.

Чимин большими глазами смотрит на собранный за четыре часа кубик Рубика.

***

Тэхён не хочет спать, он не чувствует усталости. Лишь во время медитации ему неоткуда брать энергию (горы далеко), собственно поэтому он бесцеремонно ложится «спать» с другом на разобранный диван, объясняя это тем, что ночью делать ему все равно нечего.

Чимин на это ничего не говорит и просто сам придвигается ближе, сетуя на то, что они забыли купить пижаму.

Это напоминает те моменты, когда они проводили время вместе, упражняясь в контроле своей силы и медитации. Это казалось таким же интимным делом, как лежать рядом.

Всю ночь Тэхён думает о том, что его Чимин на самом деле не так уж и сильно изменился: всё такой же мягкий, улыбчивый и доверчивый, только чуть больше человек.

 

Second day

Чимин объясняет все бытовые вещи настолько подробно, что Дух чувствует себя имбецилом, хоть таковым и не является.

— Чимин, я знаю. Это всё и без объяснений понятно.

— Но…

Ким отбирает у него связку ключей и показательно закрывает дверь, доказывая, что он действительно всё умеет и без объяснений.

— Я наблюдательный. И в магазине я смотрел как ты расплачиваешься, и даже как плитой пользоваться почти понял.

— Ладно, прости, — Чимин неловко улыбается и трет заднюю сторону шеи, — просто, когда я был почти один, мне было немного… всё странно? Намджун очень помогал мне, но он не мог сидеть и контролировать мои действия двадцать четыре на семь.

Дух задумывается. Черт, они тогда очень сильно поссорились и, видимо, Чимину было гораздо тяжелее, чем Тэхёну сейчас. Он чувствует, что виноват, но не может вернуть время назад и всё исправить. Или даже сейчас может ли он что-то исправить или улучшить в их отношениях? Это всё сложно как минимум потому, что изменения в организме уже происходят. Это как… более резкое восприятие действительности? По крайней мере раньше Тэхён не испытывал таких сильных перепадов настроения.

Вот, например, когда его вывели на улицу «прогуляться по району» и на пути в ближайшем сквере попалась территория для выгула собак, Чимин не мог оттащить друга от золотистого ретривера. А у Кима не сходила улыбка, пока пёс доверчиво подставлял морду для поглаживаний.

— Нет, мы не можем забрать собаку себе, Тэ…

— Но почему? — Тэхён очень хочет забрать домой этого пёселя.

Хозяйка — милая девушка — на это смеется, прикрывая рот ладошкой, но ничего не говорит, стоя немного поодаль от двух парней.

— Как минимум потому что у нас маленькая квартира, а такой собаке требуется много места.

Ким немного грустнеет, но лишь до того момента, пока не видит маленького белого шпица.

— А такая? Ну, ЧимЧим, она ведь маленькая! — Тэхён очарован. Эти создания такие любвеобильные, пушистые и классные, что он почти готов валяться на диване с собакой за место друга.

— Хорошо, я подумаю.

Чимин не может не радоваться тому, что Тэхён наконец-то улыбается. Кто бы мог подумать? Может, его надо сводить в зоомагазин, чтобы у того поднялось настроение еще больше? В любом случае парень действительно задумался о приобретении собаки.

***

В ближайшем салоне связи они покупают телефон. На удивление, Тэ вообще спокойно отреагировал на то, что город очень сильно изменился. Точнее, изменились технологии; и то, что теперь вся жизнь человека заключена в одной маленькой электронной коробочке, Кима вообще никак не удивляет. Он поразительно флегматичен, как кажется Чимину. Или просто пока что человеческое начало не взяло своё, и он не ощущает ворох эмоций? Пака, например, кидало из стороны в сторону, он даже сумел словить депрессию в первые два месяца человеческой жизни. Он очень надеется, что с Тэхёном это не произойдет.

Они приходят домой, и Чимин пытается объяснить, что такое голод, но в итоге понимает, что это бесполезно.

Они сидят перед телевизором, Тэхён методом тыка постигает все возможности своего мобильного устройства, когда в дверь звонят.

Чимин хмурится. Может быть, соседи? Он несется в прихожую и открывает дверь. На пороге стоит рыжий парень, который держит в руках какие-то пакеты, и выглядит он слегка озадаченно.

— Привет, Чимин-и. Ты на телефон не отвечал почти две недели и в студии тебя давно не было, я начал волноваться. Сначала на работу к тебе пошёл, но там сказали, что ты приболел, — Чон с недоверием поглядывает на высокого и статного незнакомца за спиной Пака, протягивая хозяину квартиры пакеты с едой.

— Прости, было немного не до телефона. Я правда чувствовал себя не очень. А тут ко мне кузен приехал… — Чимин чувствует, как в маленькой прихожей собирается напряжение, отчего становится очень тесно. — Это Тэхён, кстати. А это Хосок.

— Ты вроде говорил, что у тебя не осталось родственников, — Чон выгибает бровь, не веря ни единому слову.

— Это очень дальний родственник, — старательно убеждает старшего Пак.

— Ладно, — он пожимает плечами и в мгновение ока на лице появляется дружелюбная улыбка. — Чон Хосок, лучший друг Чимина.

Тэхён негодующе смотрит на протянутую ладонь и стискивает зубы. Его одолевает какое-то странное чувство, которое сдавливает где-то в районе груди и подступает к самому горлу.

— Тэхён, — он всё-таки жмёт руку, потому что это вроде как что-то типа приветствия у людей. — Ким Тэхён.

Он почти уточняет, что он, вообще-то, единственный лучший друг Чимина, но ему вовремя впихивают пакеты и отправляют на кухню.

Этот рыжий и улыбчивый парень рассказывает про какие-то соревнования, про вечеринку и что-то ещё. Тэхён не вслушивается. Он смотрит на то, как друг с аппетитом ест на пару с пришедшим гостем. Кажется, им есть что обсудить.

Их общение вообще отличается от того, что обычно Тэхён обсуждает с Паком.

— Так сколько тебе лет, Тэхён? — вырывает его Хосок из глубоких мыслей.

— Мне триста семьдесят четыре, — совершенно невозмутимо.

— Это он шутит, хён, — Чимин старается улыбаться, хотя и выходит натянуто.

Хосок больше не обращается к Киму, а ближе к полуночи уходит, крепко обняв на прощание друга, к которому приходил.

***

—Я с Хосоком дружу где-то около года, — начинает Чимин, смотря в черный экран телевизора, — он единственный, с кем я смог найти общий язык за всё это время. Все остальные так и остались в статусе знакомых.

Тэхён всё еще лежит спиной к Паку. Он сам не до конца понимает, почему делает это, ведь обидчивым он не может себя назвать, но что-то настойчиво заставляет его дуться и вести себя как пятилетний ребенок.

— Я никогда не хотел заменить тебя кем-то. Я только и мечтал о том, чтобы жить с тобой в городе.

Ким слышит шуршание простыней, а после чувствует, как его обнимают со спины. Это успокаивает.

— Вы говорили с ним о разных вещах, и я… — он замолкает, не зная, как выразить то, что на сердце. — Мы общаемся с тобой не так.

— Это потому что у нас с Хо есть общие интересы и знакомые.

Тэхён понимает, что у них нет ни того, ни другого (Намджун не считается). Ему кажется, что по сравнению с этим парнем, он вообще не вправе считаться другом Чимину. Мысли накрывают с головой, а вместе с этим снова та странная тяжесть в груди. Он полностью сжимается, пододвигая колени к себе.

— ТэТэ, ты чего?

Этот голос звучит так нежно и так приятно, что хочется перевернуться на другой бок и сжать друга в объятиях. Что он и делает, не в состоянии сопротивляться мимолетным желаниям.

— Прости, — шепчет еле слышно.

— Не за что извиняться, это ты меня прости.

Они не говорят после этого, и Пак быстро засыпает, зная, что он не один.

 

Third day

Весь третий день Тэхён выглядит так, будто вот-вот вырубится и свалится на пол без сознания. Ему явно требуется сон, потому что духовная энергия уже не так сильно питает тело. Это нормально для Духа, который погружается в человеческую среду. Чимин вот без сна и двух дней не выдержал.

Помимо этого, Тэхёна штудируют по всем вопросам, которые только могут возникнуть, на что он лишь закатывает глаз. Он многое понял за эти два дня.

Но вот Паку реально тяжело и волнительно. Что если начнется пожар? Или вдруг соседи затопят? А если Тэхён забудет что-то выключить или сломает и не будет знать, что делать? Что если Тэ растеряется и не сможет совладать с ситуацией? Но друг гордо заверяет, что «все будет хорошо». «Я же не натворил ничего такого за это время» — приводит аргумент Ким. И это правда, не считая того, что пару раз он нёс ахинею при абсолютно нормальных людях, которые не догадываются о существовании Духов.

Вечером измотанный Чимин садится смотреть мультик с упаковкой начос, а Тэхён просто засыпает рядышком. И выглядит он так потрясающе мило, что Пак не может оторвать взгляд. Он накрывает друга одеялом, поглаживает по еще светлым волосам и надеется, что все действительно будет хорошо.

 

Some time later

Первая неделя проходит на удивление хорошо.

Сначала Тэхён закидывает сообщениями из серии: «кажется, я понял, что такое голод», «мои брови почернели, как и корни волос. Я умру?» (очень скоро волосы окончательно почернеют, это странно и непривычно, но Чимин говорит, что ему нравится. А если нравится Чимину, то можно больше не волноваться), «спасибо, что объяснил заранее, как пользоваться туалетом, не то я бы запаниковал», «я два раза спалил еду, но теперь жду тебя ужинать» и наивное «нам срочно нужна эта соковыжималка. В телевизоре сказали, что нужно позвонить прямо сейчас чтобы купить её со скидкой». И множество безобидных и забавных вещей, от которых Чимин не перестает улыбаться в экран. Однажды, правда, панику наводит сообщение «почему не работает регенерация?». Чимин почти в истерике звонит и узнает, что Ким просто поранился, когда что-то готовил (пришлось



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2020-12-08 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: