Изгнанный из Церкви, непрощенный, неразрешенный, связанный властью Церкви здесь, на земле, человек, преданный анафеме, предстанет и в другой мир непрощенным, неразрешенным, связанным в своем грехе. Господь говорит Своим апостолам: Я обещал Петру власть связывать и разрешать; ту же самую власть, то же Божественное право даю и всем вам; Петр есть только первый между равными. ИСТИННО ГОВОРЮ ВАМ: ЧТО ВЫСВЯЖЕТЕ НА ЗЕМЛЕ, ТО БУДЕТ СВЯЗАНО НА НЕБЕ; кого вы отлучите от Церкви, тот будет отлучен и Мной, И ЧТО РАЗРЕШИТЕ НА ЗЕМЛЕ, ТО БУДЕТ РАЗРЕШЕНО НА НЕБЕ; кого вновь примете в общение Церкви через покаяние, того и Я приму, как чадо Мое. Всякое решение ваше будет утверждено на Небе. «Смотри, – говорит святитель Златоуст, – каким бедам подвергает Он упорного: и здешнему наказанию, и будущему мучению. А угрожает Он не для того, чтобы так случилось, но чтобы устрашенный угрозой, т.е. и отсечением от Церкви, и опасностью быть связанным на Небесах, смягчился и оставил гнев. Так Спаситель установил первый, и второй, и третий суд, а не сразу отверг грешника, чтобы, если он не послушает первого суда, то покорился бы второму, а если презрит и его, то устрашился бы третьего; если же не уважит и этого, то ужаснулся бы будущего наказания, определения и суда Божия». Какие великие права дает Господь апостолам, а в их лице и всем их преемникам – пастырям Церкви! Кто может прощать грехи, кроме единого Бога? Но вот, воплотившийся Сын Божий дает это Божественное право всем предстоятелям Церкви, и по воскресении Своем еще раз подтверждает: «примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин. 20:22–23). Поистине – Божественное право! «Иереи, – говорит святитель Златоуст, – обитают еще на земле, а допущены распоряжаться Небесным, получили такую власть, какой Бог не дал ни Ангелам, ни Архангелам. Ибо не Ангелам сказано: «что вы свяжете на земле»...
Имеют власть вязать и начальствующие на земле, но только одни тела; а эта власть касается самой души и восходит до Неба, ибо что священники определяют долу, то Бог утверждает горе, и Владыка согласуется с мнением Своих рабов». «Отец весь суд дал Сыну: теперь вижу, – продолжает святитель Златоуст, – что Сын весь суд сей отдал священникам... Священники Нового Завета получили власть не свидетелями быть очищенных, как ветхозаветные священники, а очищать, притом не проказу тела, а скверну души». Во всяком добром деле, как бы говорит Господь, особенно в деле спасения души, в делах любви, Я всегда готов помочь вам. Если средства совета, увещания, запрещения не действуют, не ведут к примирению, то просите у Меня помощи в борьбе с враждой, знайте, что Я всегда слышу вас, всегда пребываю с вами. Только было бы среди вас единодушие и любовь. ИСТИННО ТАКЖЕ ГОВОРЮ ВАМ, ЧТО ЕСЛИ ДВОЕ ИЗ ВАС, хотя бы только двое из вас, верующих в Меня и живущих по вере, СОГЛАСЯТСЯ НА ЗЕМЛЕ ПРОСИТЬ у Меня О ВСЯКОМ ДЕЛЕ, ТО, ЧЕГО БЫНИ ПОПРОСИЛИ (если только просимое Богу угодно и вам полезно, веруйте, что получите просимое), БУДЕТ ИМ ОТ ОТЦА МОЕГО НЕБЕСНОГО. Не отрекайтесь от молитвы за других под предлогом опасения, что за себя умолить не можете, опасайтесь, что о себе не умолите, если за других молиться не будете (мысли Филарета, митр. Московского). Если каждый о себе только молиться будет, то каждый и останется только со своей молитвой, хладный с хладной, немощный с немощной; но если каждый будет молиться со всеми и за всех, то каждый будет подкрепляем в своей молитве многомощной молитвой всей Церкви. Положи каждый свою лепту молитвы в сокровище единодушной молитвы церковной и сокровище это будет достаточно, чтобы и тебе вместе со всеми приобрести безценный бисер благодати. Единодушное усердие многих в молитве увеличит силу каждого и всех. ИБО, ГДЕ ДВОЕ ИЛИ ТРОЕ СОБРАНЫВО ИМЯ МОЕ, где собрались двое или трое с Моим именем в сердце и на устах для молитвы, прошения или прославления, с верой в Меня и с любовью ко Мне, желая исполнить во всем единую волю Мою и благоугождать Мне доброй жизнью, ТАМ и Я пребываю ПОСРЕДИ НИХ, как глава верующих в Меня, если они достойны этого. Я Сам исполню их прошения. Но если они соберутся с целями, Мне не угодными, противными Моей воле, то услышат от Меня: «Что вы зовете Меня: Господи! Господи! – и не делаете того, что Я говорю? Не знаю вас!» (Лк. 6:46). Господь говорит о соборной молитве: «где двое или трое» – для того, чтобы и малый по нужде собор церковный не почитал себя слишком недостаточным для участия в обетовании Господнем, и чтобы тем более уповал на обетование Собор великий (мысли свт. Василия Великого).
«Где же большее и совершеннейшее бывает собрание во имя Его, как не во святом храме? – учит Филарет, митрополит Московский. – Итак, Он здесь благодатно присутствует среди нас, а где благодатно присутствует, там и действует благодатно и спасительно. В этом заветном слове обетования: «там Я» (пребываю) «посреди них», Господь положил неоскудевающее начало славы для храмов христианских, которые для того и существуют, чтобы собирать верующих во имя Его. Здесь Он посреди нас в слове Евангелия, в облаке Таинств, в духе и пламени молитв единодушных. А где Бог и прославленный Богочеловек, там и Небо, всегда исполненное славы». «Смотри, – говорит святитель Златоуст, – как Он еще разрушает вражду и мирит враждующих: после угроз против вражды Он возвещает великие награды за согласие. Единодушные приклоняют (склоняют) Отца на то, чего просят, и Христос пребывает среди них». Но почему же не все и не всегда получают просимое? «Потому, – отвечает святитель Златоуст, – что есть много причин, которые препятствуют получать: не получают или потому, что часто просят безполезного; или потому, что недостойны того, чтобы слушали их, поелику не делают со своей стороны того, что от них требуется, а Спаситель ищет таких молитвенников, которые бы уподоблялись апостолам, почему и говорит: двое из вас, т.е. добродетельные и ведущие жизнь Евангельскую; или потому, что приносят молитвы против оскорбивших, требуя им отмщения и наказания, что запрещено; или потому, что просят милости грешники нераскаянные, а им получить милость невозможно, хотя бы не только они сами, но и другой, даже имеющий дерзновение, ходатайствовал за них. Если же все эти требования исполнены, если ты и полезного просишь, и жизнь ведешь апостольскую, и делаешь все, что от тебя требуется, и с ближними находишься в согласии и любви, то получишь по своей молитве, ибо Господь человеколюбив». В благоговейном внимании слушали апостолы это учение Христово о любви и всяческом искоренении греха, соблазна и вражды среди Его последователей. Когда Господь изрек Свое обетование пребывать среди верующих, союзом любви связанных во имя Его, апостол Петр прервал Его речь вопросом, который обнаружил в нем еще недостаточное понимание учения о примирении и прощении. ТОГДА ПЕТР ПРИСТУПИЛ К НЕМУ И СКАЗАЛ: ГОСПОДИ! наши книжники говорят: человека, согрешившего против ближнего, прощают раз, прощают два, прощают три, но в четвертый раз не прощают. Что думаешь Ты об этом? Того, кто не раскаивается и не осуждает себя за грех, Ты повелел по троекратном обличении отлучить, а для раскаивающегося не положил никакого предела, но повелел принимать его.
Итак, СКОЛЬКО РАЗ ПРОЩАТЬ БРАТУ МОЕМУ, СОГРЕШАЮЩЕМУ ПРОТИВ МЕНЯ? Если он по обличении раскаивается? ДО СЕМИ ЛИ РАЗ? Петр увеличил более чем вдвое число раз по сравнению с учением книжников, думая похвалиться любовью к ближнему и показаться великодушным. Но вместо похвалы услышал от Господа отеческое вразумление; ИИСУС ГОВОРИТ ЕМУ: НЕ ГОВОРЮ ТЕБЕ: ДО СЕМИ, НО ДО СЕДМИЖДЫСЕМИДЕСЯТИ РАЗ, – прощай несчетно. Сколько бы раз ни согрешил брат, если кается, прости его. Это ваша всегдашняя и непрерывная обязанность... Сколько утешения проливает в сердце грешника эта заповедь Христа нашего Спасителя! «В печали о грехах, – говорит преподобный Иоанн Лествичник, – влекомые к отчаянию, да не престанем воспоминать, что Господь заповедал Петру прощать согрешающему седмьдесят крат седмерицею, а Кто такую заповедь передал другому, Тот и Сам, без сомнения, несравненно более сделает...» – «Мне все прощено, а потому, что я всем и всех прощал», – спокойно сказал один умирающий инок, когда братия удивлялись его спокойствию, ибо знали, что он провел свою жизнь без особенных подвигов. Он никогда никого не осуждал, – напротив, всем и все прощал.