I. ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ РИМСКИХ ПУБЛИЧНО-ПРАВОВЫХ ИНСТИТУТОВ 4 глава

В виде компиляции, iura или сборника юридических сочинений, составленного неизвестным автором, имеется сокращенное изложение трудов Павла и иных представителей римской юриспруденции классиче­ского периода; этот свод известен под названием Pauli Sententiae и дати­руется концом III в. н.э. В юридической практике он обрел столь большое значение, что император Константин придал ему силу закона. В IV и V вв. он подвергался постоянным переработкам, в результате которых в этом сочинении можно выделить разные слои изменений, относящихся к различным историческим эпохам17. Гермогениан издал книгу, в которой поместил извлечения или выжимки из трудов классических юристов; она получила название Epitomiae iuris. Заслуживает внимания издание VI в. под названием liber singularis regularum, или Epitome Ulpiani, также при­писываемое этому юристу. Изложенное простым языком, разделенное на 29 титулов, это сочинение напоминает «Институции» Гая; существу­ет предположение, что оно было подготовлено на основе «Институций» Ульпиана и Модестина. Наконец, еще одно издание, так называемое Res cottidianae sive aureae («Юриспруденция повседневной жизни, или Зо-

1 Кодекс Феодосия был отменен Юстинианом; сохранились лишь отдельные части этого текста, включенные в Breviarhim Алариха, - Lex Romana Wisighotorum. 17 Леви (Levy. Pauli Sententiae. A Paligenesia of the Opening Titles. 1945) различает в этих переработках следующие слои: а) изменения, приходящиеся на вторую половину III в.; Ь) изменения, относящиеся к концу IV в.; с) изменения, появившиеся в тот же период, что и толкование Breviarium Алариха сер. V в.; d) изменения, представленные в Юстиниано-вом Своде. Д'Орс считает, что все труды римских юристов подвергались искажениям в результате изменений вида «а», преследовавших цели упрощения, а некоторые из них подверглись еще и изменениям вида «Ь», вводившимся для приспособления к новому императорскому законодательству (D 'Ors. Derecho Privado Romano. § 56).

Carpus Iuris Юстиниана

лотые правила»), представляет собой труд постклассического периода, основанный на «Институциях» Гая.

Среди компиляций трудов юристов (iura) и законов (leges), со­ставленных по отраслям права, выделяется сборник под названием Fragmenta Vaticana, появившийся в конце IV в. В него включены фрагменты трудов Папиниана, Павла и Ульпиана, извлеченные из раз­личных сборников постклассического периода, а также из император­ских конституций, включенных в кодексы Грегориана и Гермогениана. Другой работой такого рода выступает Collatio legum mosaicarum et romanarum, в которой проводится сравнение законов Моисея и рим­ских законов. В ней содержится ряд текстов Моисеевых законов, сопрово­ждаемых фрагментами из трудов Гая, Папиниана, Павла, Ульпиана и Моде­стина в целях сопоставления библейских текстов с сочинениями римских юристов.

§ 8. Corpus Iuris Юстиниана;

Начиная с V в. развитие юридической науки на Востоке, в отличие от Запада, характеризуется ориентацией на классическую традицию. Тенденции к реставрации классического права в Византии благоприят­ствовали различные факторы и обстоятельства. Прежде всего следует отметить, что греческая культурная среда предполагала формирование обширной и глубокой культуры, в которой преимущество отдавалось изучению права в специализированных школах, - изучению, что самым решительным образом противостояло проникновению в юриспруден­цию элементов вульгаризации права. На Востоке стали возможны все три вида деятельности: сохранение, толкование и преподавание класси­ческого права, поскольку книги, которые на Западе признавались бес­полезными (те самые древние volumina) и уничтожались, на Востоке тщательно сберегались и сохранялись. Кроме того, в Византии сложи­лась более совершенная система обучения праву, так как преподаватели были профессорами, состоявшими на государственной службе. Они пользовались многочисленными привилегиями, дарованными импера­торской властью, и обладали высоким социальным статусом; все это позволяло внушить студентам дух высочайшего уважения к науке. Вы­шеназванное способствовало созданию благоприятных условий для на­учной деятельности, сосредоточенной прежде всего в школах Берита (Бейрута) и Константинополя. Именно такая атмосфера позволила осу­ществить колоссальную работу по составлению свода действующего права. Весьма важной оказалась здесь и политическая поддержка импе­ратора Юстиниана, проявившего огромную волю к возобновлению

Источники права

классической традиции, - без такой поддержки труд византийских про­фессоров остался бы известным только в пределах юридических школ. Свод цивильного права Юстиниана состоит из следующих частей:

- Институций, представляющих собой введение в изучение права;

- Дигест, сборника, или антологии сочинений римских юристов;

- Кодекса, собрания императорских институций, где были исполь­зованы и ранее опубликованные кодексы;

- Новелл, собрания законов, изданных при Юстиниане. Составители Свода сосредоточили усилия сначала на кодификации

законов, первое издание которых относится к 529 г. н.э. Второе их изда­ние увидело свет в 534 г. под названием Codex repetitae prealectionis, или Codex lustinianus (CI). До нашего времени дошел текст именно этого издания. Кодекс состоит из 12 книг, разделенных на титулы, разбитые в зависимости от содержания на отдельные рубрики, а эти последние - на законы, подразделявшиеся в свою очередь на параграфы. Так сложилась самая простая форма цитирования: книга, титул, закон, параграф18.

Дигесты (Digesta, или Pandectae; название означает, что речь идет о некоем упорядоченном материале)-- это 50 книг, в которых собраны фрагменты работ юристов-классиков (средне- и позднеклассического периодов, от 30 г. до н.э. до 230 г. н.э.), отобранных по определенным темам с указанием имени автора и труда, из которого извлечен соответ­ствующий фрагмент. Цитирование Дигест производится так: сначала указывается книга, затем - титул, далее - фрагмент и, наконец, пара­граф. Дигесты были опубликованы 16 декабря 533 г.19

Новеллы - это сборник из 168 законов Юстинианового периода, большинство которых издано на греческом языке. Вопреки намерениям самого императора, официальный сборник так и не был издан. Лишь некоторые Новеллы затрагивают темы, имеющие отношение к частному праву.

Свод цивильного права Юстиниана содержит многочисленные из­менения, которым подвергались классические тексты и которые полу­чили название интерполяций. В одной из конституций, известной под наименованием Tanta, посредством которой был утвержден текст Ди­гест, византийский император Юстиниан утверждает, что предоставил

Carpus luris Юстиниана

18 Наиболее совершенным и чаще всего используемым изданием Corpus luris Civilis (сокр. CIC) является издание Моммзена - Крюгера.

19 Работу по составлению Дигест осуществляли комиссии, как это видно по крупным раз­делам: масса эдикта, масса Сабина, масса Папиниана, приложение (см.: Bluhme II Labeo, 1960. P. 50; Mantovani. Digesto e masse bluhmiane. Milano, 1987; Wieacker // ZSS. 1972. P. 293). Помимо уже цитированного издания CIC имеется малоформатное издание Дигест под редакцией Бонфанте, Фадды, Феррини, Риккобоно и Шалойя (Bonfante, Fadda, Ferrini, Riccobono, Scialoja), переизданное в Милане в 1 960 г.

составителям свободу усмотрения, с тем чтобы в случаях, «если со­чтут, что в текстах юристов имеется что-либо излишнее, или несо­вершенное, или нецелесообразное, то пусть дополняют или сокращают по мере необходимости и выражают в самых точных правилах... по­скольку весьма важно то, что подверглось изменению в силу истинной необходимости». В согласии с этим повелением романисты на протя­жении многих лет работали над освобождением классических текстов от «византинизмов», а их усердие дало повод именовать их деятель­ность «охотой на интерполяции».

Противопоставление всего классического, признаваемого в качест­ве подлинно римского, с одной стороны, и юстинианового, то есть не­подлинного, - с другой, доминировавшее в исследованиях, было впо­следствии заменено комплексной оценкой данных, относящихся к раз­ным эпохам20.

Изменения и интерполяции вносились в тексты юристов в сле­дующие периоды:

- с середины III в. до начала IV в. происходил переход от изданий в форме свитка к изданиям в форме кодекса (codex), что обусловило переиздание множества юридических трудов. Такой переход стал важ­нейшим событием в издательской истории. Центральным периодом в истории модифицирования классических текстов стал первый постклас­сический период, наступивший вскоре после того, как ушли из жизни три последних юриста-классика: Папиниан, Павел, Ульпиан21;

- с конца IV в. происходят самые глубокие изменения, прежде все­го такие, которые были нацелены на внедрение представлений, позаим­ствованных из греческого права, и усвоение провинциальной судебной практики22;

- в VI в. наступает период кодификации Corpus luris (между 527 и 533 г. н.э.), осуществлямой усилиями великих учителей Теофила, Доро-

Казер (Kaser II ZSS. 1952. P. 60) утверждает, что на этапе критики, когда в представле­ниях исследователей доминировало классическое и юстинианово, положение дел изобра­жалось в черно-белых тонах, между тем как переход к комплексной оценке всех собран­ных данных потребовал, если употребить метафору, использования всех цветов радуги. Об истории критического метода вплоть до XVIII в. см.: Palazzini. Storia della ricerca delle interpolazioni nel Corpus luris giustinianeo. Milano, 1953. Index Interpolationum, перечис­ляющий различные интерполяционные версии, который был издан в 1929-1935 гг. в трех выпусках с приложением, устарел и не отвечает сегодняшним требованиям. Индекс ин­терполяций в Своде Юстиниана опубликовал также Броджини: Broggini. Index Interpola­tionum quale in lustiniani Codice inesse dicuntur. 1969.

Wieacker. Textstufen, cit. P. 16 ff.; см. также библиографию, приводимую Гарсиа Гарридо в кн.: Las actuates orientaciones romanisticas, cit. P. 36 у sigs. 2 D 'Ors II SDHI. 1960. P. 366 у sigs.; Idem. Derecho Privado Romano; Idem. § 53 и 58.

Источники правд

фея и Трибониана23. Начиная с XII в. Юстинианов Свод получает на­именование Corpus luris, а в 1583 г. Дионисий Готофред добавляет к этому наименованию слово Civilis, чтобы отличать его от другого сво­да - Corpus luris Canonici.

Обнаружение впоследствии многочисленных папирусов и перга-ментов с фрагментами трудов римских юристов позволило в общем ви­де подтвердить классическое происхождение многих текстов в Диге-

§ 9. Учебная литература и книги институций

Византийский император продемонстрировал явное стремление реформировать систему правового образования, выпустив в свет свои Институции, составленные по модели классических произведений этого типа. До нас дошли фрагменты «Институций» Флорентина, Марциана, Павла, Ульпиана и почти полностью - Гая25. К этим учебным пособиям следует добавить сборники определений (regulae et sententiae)26, которые также использовались в учебных целях.

Среди институций выделяется произведение Гая. Хотя личность автора и значение этого пособия вызывало множество дискуссий27, «Ин­ституции» его поистине неоценимы и очень полезны. И в первую оче­редь потому, что это единственный труд классического периода, кото­рый сохранился практически полностью. Благодаря этому мы имеем достаточно ясное представление о правовых институтах архаической и классической эпох, особенно о римском судебном процессе. Во-вторых, систематизация и классификация, данная Гаем, хотя и не лишена упу­щений и недостатков, тем не менее имела сильное влияние на состави­телей не только Институций Юстиниана, но и европейских гражданских кодексов. Цитируем «Институции» Гая, книгу 1, параграф 8: «Все пра­во, которым мы пользуемся, относится либо к лицам, либо к вещам, либо к искам»; праву лиц посвящена первая книга, вещному праву -

у.1елнаялитература и книги институций

23 См.: Archi. Guistiniano legislatore; Idem. 1970, а также литературу, приводимую Виаке-ром.

24 Cerami et al. Storia, cit. P. 391.

25 Знаменательная попытка объединить книги институций принадлежит Нарди (Nardi. Istituzioni del diritto romano. Milano, 1973, в З т.), вместе с итальянским переводом латин­ских текстов и обширным индексом привлеченных источников.

26 «Книги правил» (Libri regularum) писали: Нераций Приск, Помпоний, Гай, Квинт Цер-видий Сцевола, Павел, Марциан, Лициний Руфин, Ульпиан и Модестин. «Книги опреде­лений» (defmitiones): Квинт Муций Сцевола и Папиниан.

27 См.: D'Ors. Gayo pre-postclasico // AHDE. 1975. P. 240 у sigs; Guarino. Scritti Giovene. Napoli, 1954. P. 227 e sgg.; Van Oven II TvR. 1955. S. 240 ff.; Gaio nel suo tempo: Atti del Simposio Romanistico. 1966.

вторая и третья, а искам - четвертая. Этой же системе изложения следо­вал и Юстиниан.

Этот император, критикуя бессистемность юридического образо­вания28 и желая положить этому конец, постановил: в первый год изу­чать Институции, а затем, в течение следующих четырех лет, читать 36 из 50 книг Дигест, которые были разделены на семь частей. Студенты четвертого курса,- которых Юстиниан именовал «специалистами по раз­решению казусов», были обязаны читать шестую и седьмую части Ди­гест. Пятикурсники, «продвинутые специалисты по разрешению казу­сов», должны были читать и хорошо разбираться в «Кодексе» конститу­ций29. Дигесты были охарактеризованы как сборник «тысяч книг юри­стов, из которых построен храм римской Юстиции»30. Эта работа по отбору и селекции юридических сочинений (iura) проходила в столь тесной связи с потребностями обучения, что о Дигестах говорили как о компиляции, созданной в процессе обучения и для обучения31.

28 Существовавшая до Юстиниана программа юридического образования предусматривала пятилетний срок обучения. Первый курс: студенты именовались dupondii, то есть «грошо­вые»; они изучали «Институции» Гая и монографии de re uxoria, de tutelis и de legatis. Второй курс: студенты-«эдикталии»; они изучали комментарии к эдикту, созданные Уль-пианом. Третий курс: студенты-«папинианцы»; они продолжали изучение комментариев Ульпиана и читали responsa Папиниана. Четвертый курс: студенты-«разрешители»; осваи­вали response Павла. Пятый курс: изучение императорских конституций (конституция Отпет от 533 г.). Преподаватели работали с учениками только в течение первых трех курсов; последние два года ученики занимались самостоятельно. Согласно новому учеб­ному плану Юстиниана первокурсники, которых теперь называли «молодые юстиниан-цы», изучали Институции, «переработанные из старых сборников институций и собран­ные изо всех мутных источников в чистейший водоем». На втором курсе изучали семь книг «О судах» или восемь книг «О вещах», а также несколько монографий по выбору. На третьем курсе, разделенном на триместры, изучали несколько монографий. «А чтобы не казалось, что слушатели третьего года, которых называют папинианцами, оставляют имя и жизнерадостность его, сам он снова введен в третий год (обучения) с помощью прекраснейшей хитрости: ведь в курсе Мы сделали книгу об ипотеке того же великого Чапиниана из первоначал полной, чтобы учащиеся от нее имели и название и звались папинианцами и чтобы, вспоминая о нем, (учащиеся) радовались и проводили праздничный °ень, отмечать который вошло у них в обыкновение тогда, когда впервые они получили его 3°коны. (Это сделано для того), чтобы обучение третьего года осталось за величай-ш<*м мужем экс-префектом Папинианом, почему этот (год обучения) и обрел вечную Ммять под таким названием» (Конституция Отпет, п. 2 и 4). м Конституция Отпет. 5. л Конституция Tanta. 20. СР.: Wieacker. Von romischen Recht. 1961. S. 275 ff.

 

Римский юрист

§10

III. РИМСКАЯ ЮРИСПРУДЕНЦИЯ И ВЫРАБОТКА ЮРИДИЧЕСКОЙ КАЗУИСТИКИ

, § 10. Римский юрист

•.'•'((••.•. «Ressanctissima civilissapientia, sedquaepretio num-

mario поп sit aestimanda nee deshonestanda». ••'•'' Ульпиан, 8 de omn. trib. D. 50.13.1.5

Термины «знаток права» и особенно «юрисконсульт» предполага­ют консультационную деятельность по вопросам публичного и частного характера. Мы сформируем верное представление о роли юриста в рим­ской жизни, если представим себе гражданина из высших слоев общест­ва, который и дома, и в суете форума отвечает на вопросы всех, кто ну­ждается в юридической консультации и который дает советы по част­ным делам, как, например, покупка земельного участка или выделение приданого, которое отец должен дать своей вступающей в брак дочери1. Юрисконсульт не был ни адвокатом, ни профессиональным юристом; он не ходатайствовал за своих клиентов, не потрясал воображение судей и присяжных изящными риторическими фигурами. Тем более он не был ни крючкотвором-книжником, ни переписчиком документов и формул, хотя ему приходилось заниматься и этой работой, если того требовали обстоятельства дела, которое он вел. Еще более ошибочным является представление о римском юристе как о «профессоре права», излагаю­щем запутанную теорию юридической науки в многотомных «трудах». Римский юрист не был озабочен созданием блестящих теорий и совер­шенных определений; ему нужны были ясные, краткие и простые пра­вила для разрешения проблем, возникавших в повседневной жизни.

Процесс обучения немногочисленных учеников проходил в не­большой аудитории; ученики присутствовали на консультациях, кото­рые давал их учитель. Ученики усваивали особый стиль жизни, методы рассуждений, запоминали краткие и простые правила ius civile, необхо­димые для разрешения трудных юридических ситуаций, возникавших в жизни их сограждан. Право, как и prudentia, фундаментом которого она

1 Цицерон (de oral. 1.200) писал: «Дом юриста — это оракул всего города». Фигура юриста воплощает римский народный тип, стремления и чаяния народа. Римлянин, рассматри­ваемый во всем величии возложенной на него исторической миссии, персонифицирован в юрисконсульте, фигуре, соединившей в себе все наивысшие идеалы римского гения. У каждой исторической эпохи и у каждого народа есть свой характерный представитель: в Древней Греции - это философ и деятель искусств, в Риме - юрист, творец права.

служит, - это не юридическая техника и не наука, которые можно усво­ить по книгам, но искусство, которое передается непосредственно от наставника ученику посредством личного примера. Юриспруденция есть прежде всего prudentia iuris, то есть искусство и умение выбирать. Это искусство не сводится к одним лишь моральным намерениям, а со­ставляет основу умения отразить и закрепить в праве те незыблемые правила поведения, которые, как и человеческая доблесть, способны подчинить себе жизненные обстоятельства и которые составляют самое ценное достояние главы семейства (paterfamilias). Юриспруденция ос­новывается на iustitia, на принципе «предоставить каждому - свое» и на utilitas. Юрист не только судит о том, что справедливо (iustum), а что несправедливо (iniustum), но и принимает во внимание то, что полезно (utile), и то, что вовсе не является необходимым для удовлетворения жизненных потребностей. В этом смысле высокое искусство права - это стремление достигать одних результатов и избегать других.

В процессе своей деятельности юрист не стремился обогатиться или получить выгоду. Согласно римским представлениям об officium, то есть моральном долге помощи другу или знакомому, юрист был обязан давать советы точно так же, как опекун должен был управлять имуще­ством несовершеннолетнего или землевладелец - предоставить беспро­центный заем должнику, осаждаемому кредиторами. Этому благород­ному виду деятельности - консультированию - юрисконсульт посвящал большую часть рабочего дня, начинавшегося с раннего утра, еще до того, как петух разбудит деревенского жителя. Иногда нуждавшиеся в совете были так настойчивы, что юрист, в надежде улучить минуту для отдыха, должен был, по выражению Горация, скрываться за дверью уборной, оставив посетителя в атриуме2.

2 Владея собственным имуществом или получая дополнительные доходы от политической или административной деятельности, юристы имели возможность проводить занятия и предоставлять юридические консультации безвозмездно, рассматривая эту сторону своей деятельности как дело общественно полезное, подобное исполнению обязанностей маги­стратом или сенатором. Вместе с тем не следует думать, что все юристы были людьми состоятельными и что они могли спокойно жить, не пользуясь какой-либо материальной помощью, предлагаемой им клиентами и учениками. Считается, что Мазурий Сабин не был бедным человеком. Тем не менее, не требуя гонораров за свои лекции, он принимал подношения от своих учеников. Сципиону Назике было предложено занять дом на Свя­щенной улице (Via Sacra), чтобы он имел более комфортные условия для проведения кон­сультаций. Другие юристы не были удовлетворены такими небольшими дарами и требо­вали от своих учеников более ценных подарков. Такой язвительный критик, как Аммиан, писал, что при подсчете сумм гонораров юристы включали в общую сумму взносов даже зевки. Составление исковых формул и деловых документов - это другая доходная статья Для не очень состоятельных юристов. См.: Coppola. Cultura e potere. Milano, 1994. P. 261 e S8g.; Vacca. La giurisprudenza nel sistema delle fonti del diritto romano: Corso di Lezioni. To­rino, 1989. P. 87 (примеч. 1).

§10

Римская юриспруденция и выработка юридической казуисти

чки

Юриспруденция понтификов

§11

Не всем юристам, которые предпочитали культивировать юриди­ческую науку путем необременительного красноречия на форуме, уда­валось достичь известности и славы. Из всего городского ополчения неизвестных солдат, жаждавших отвечать, писать и советовать, как ха­рактеризовал юриспруденцию Цицерон, до нас дошли лишь несколько десятков имен, сохраненных Юстинианом и компиляторами постклас­сической эпохи. Наряду со светилами юриспруденции, научные тракта­ты которых заслужили право быть переписанными внимательными писцами из старых свитков в новые кодексы, трудилось множество без­вестных юристов, которые консультировали, составляли документы и контракты. Некоторые юристы скромно ассистировали верховным маги­стратам Рима и наместникам провинций. Зачастую их мудрые советы по разрешению сложных казусов и государственному управлению создавали славу и известность только самим правящим лицам. Преторы и судьи, избиравшиеся из частных лиц и потому не имевшие специальной юриди­ческой подготовки, пользовались услугами этих юристов-ассистентов.

Римские юристы демонстрировали верность и преданность дости­жениям своих предшественников. Отсюда вытекают такие характерные черты римской юриспруденции, как преемственность и традициона­лизм. При изучении какого-нибудь казуса, при решении проблем прак­тического свойства римский юрист в первую очередь исследовал те средства, которые уже были опробованы его предшественниками для того, чтобы добиться правильного и нужного результата. Если римский юрист хотел ввести в оборот какое-либо новшество или если он изобре­тал новое средство юридической помощи, которое представляло собой новый шаг в развитии права, то он подводил под свое открытие проч­ный фундамент римской правовой традиции3. Каждый юрист широко пользовался результатами трудов своих предшественников, приспособ­лял их достижения для решения стоящих перед ним задач или перераба­тывал их в соответствии со своими нуждами. Он делал шаг вперед в развитии права, только если досконально изучил пройденный до него путь. Так требования дальнейшего прогресса непротиворечиво сочета­лись с приверженностью традициям.

Никто из них не был революционером, преемственность научной традиции никоим образом не могла быть нарушена: даже самые ориги­нальные мыслители и новаторы постоянно обращались к наследию прошлого. Юристы, конечно же, реформировали и улучшали правовую

3 Паккиони (Pacchioni. Corso di diritto romano. Т. 1. Torino, 1930. P. 323) утверждает, что римская юриспруденция характеризуется преемственностью в содержании, что можно видеть в эволюции эдиктов магистратов (имеется в виду edictura tralaticium. - Примеч. ред.).

систему, но этот процесс никогда не был революционным, поскольку все они придерживались одного образа мыслей и неизменно следовали общей идее: суть права состоит не в оригинальности и элегантности, а скорее в справедливости и пользе.

Еще одной постоянной чертой римского права была простота юри­дической техники; это был один из фундаментальных принципов рим­ской правовой системы. Юрист излагал свои мысли лапидарным сти­лем, и предметом его наибольшей заботы было то, чтобы каждое упот­ребленное им слово имело вес и значение4. Интеллектуальная деятель­ность римского юриста всегда основывалась на двух неизменных прин­ципах: реализм и практичность юридической логики, а также простота всех принятых им решений.

§ 11. Юриспруденция понтификов:

В течение первых веков римской истории юриспруденция счита­лась специальной сферой деятельности понтификов. Коллегия понти­фиков была самой важной из четырех жреческих коллегий5. Понтифики были компетентны в вопросах сакрального, а также цивильного права, ибо право тогда было тесно связано с религией. Понтифики являлись высшей инстанцией по интерпретации fas, или воли богов, и древних mores - обычаев, составивших ядро архаического права. Жрецы стара­тельно скрывали юридический календарь, в котором были указаны дни, когда проведение судебных заседаний не наносило оскорбления богам, а также ритуальные формулы процессуальных действий при предъявле­нии «законных исков». Эти процессуальные действия предполагали произнесение определенных торжественных выражений, несоблюдение которых со стороны лица, запамятовавшего слова или заменившего их другими, приводило к проигрышу всего процесса. Тесная связь религии с правом, имевшая место в архаические времена, вела к тому, что пон­тифики стали считаться непревзойденными знатоками дел божествен­ных и человеческих6. В силу этого, помимо основной своей деятельно-

Шульц (Schulz. I principii del diritto romano. P. 60) писал, что, согласно римлянам, единст­во противостоит множественности, а любовь — непостоянству; простота противостоит сложности, а скомканность речи — краткости и ясности.

Вот четыре основные жреческие коллегии: понтифики, авгуры, decemviri sacris faciundis и фециалы (см.: Wissowa. Religion und Kultur der Romer. 2. Aufl. 1912; Bayet. La religione romana: Storia politica e psicologica. Torino, 1959. P. 109 e sgg.; Kunkel. Herkunft und soziale Stellung der romischen Juristen. 2. Aufl. Graz; Wien; Koln. S. 45 ff.; Coppola. Cultura, cit. P. 29 | sgg.).

Цицерон (de domo. 1.1): «У нас существует древняя и добрая традиция, согласно кото­рой религиозная и политическая деятельность доверяется одним и тем же лицам, иначе говоря, тем гражданам, которые пользуются наибольшим авторитетом. Они блюдут

§11

Римская юриспруденция и выработка юридической казуистики

Юриспруденция понтификов

§11

ста - предоставление советов по ведению судебного процесса (agere), они указывали частным лицам способы заключения сделок (cavere).

В рамках политического режима древней монархии понтифики бы­ли членами господствовавшего класса патрициев (honoratiores), так как только патриции имели возможность посвятить себя безвозмездному служению обществу7.

В ходе процесса обретения свободы и демократизации, приведшего к падению монархии и установлению Республики, класс патрициев, до того безраздельно господствовавший в высших жреческих коллегиях, должен был уступить часть своих мест плебеям8. Осуществляется по­степенный переход к практике публичного предоставления юридиче­ских консультаций: ранее строго хранившиеся понтификами секреты составления законных исков и формул сделок становятся доступными простым гражданам. Введение обычая, согласно которому ответы стали давать публично (publice profiteri), античная традиция приписывает пер­вому великому понтифику из сословия плебеев - Тиберию Корунка-нию". Публикация Законов XII таблиц, а также обнародование понтифи-

общественную пользу, хорошо верша общественные дела (res publica) и мудро истолко­вывая религию». Тит Ливии. 4.3.9; 9.46.5: ius civile in penetralibus pontificum repositum erat («цивильное право хранилось в тайниках у понтификов»).

7 Шульц (Schulz. Storia della giurisprudenza romana. Firenze, 1968. P. 21) писал, что доступ в жреческие коллегии открывали блестящее происхождение, а также заслуги, которые были оказаны государству в период войны или мира. Обычно членами жреческих коллегий становились бывшие магистраты. Очень редко случалось, что великим понтификом ста­новился человек, ранее не занимавший курульной магистратуры. Труд Шульца мы приво­дим в итальянском переводе Ночеры (Nocera), который считаем наиболее приемлемым. Существует оригинальная, английская версия этого произведения: History of Roman Legal Science. Oxford, 1946 (репринт - 1953), а также немецкий перевод: Geschichte der romischen Rechtswissenschaft. Weimar, 1961. О правотворчестве понтификов см. также: Nocera. lurisprudentia: Per una storia del pensiero giuridico romano. Roma, 1973; Cannata. Lineamenti di storia della giurisprudenza europea. 2 ed. T. 1: La giurisprudenza romana e il passo dall'antichita al medioevo. Torino, 1976. P. 24 e sgg.; La giurisprudenza romana nella storiografia contemporanea. Bari, 1982.

8 Помпоний, enchir. sing. D. 1.2.2.8: «После того как в Риме стали действовать Законы XII таблиц, цивильное право и легисакционные иски, плебеи восстали против патрициев, отделились от них и учредили свои собственные права, которые называются плебисци­тами... По Гортензиеву закону плебисциты были признаны подлежащими соблюдению, как законы. Между плебисцитами и законами имеется разница в способе установления, но сила их одинакова».

9 Помпоний, enchir. sing. D. 1.2.2.35: «Из всех, кто занимался (этой) наукой, никто до Тиберия Корункания не преподавал ее публично. Ведь все его предшественники старались сохранить сведения о цивильном праве в тайне; они лишь предоставляли консультации в ответ на конкретные запросы, но не обучали праву тех, кто хотел бы его изучать». D. 1.2.2.38: «Как я уже сказал, Тиберий Корунканий был первым юристом, который начал преподавать право публично. Из его писаний ничего не сохранилось, но его ответы были многочисленны и памятны». Шульц (Storia, cit. P. 27) утверждает, что и до Корункания пон­тифики должны были давать свои ответы публично; пассаж Помпония он считает поздней-