| …Грянул банковский кризис. Банков в маленьком провинциальном городе меньше не стало, наоборот, открываются даже новые, с экзотическими названиями, – больше стало людей, приходящих в храм поплакать, пожаловаться… – Что делать, батюшка, как поминать родственника? – А что случилось? – Да повесился… набрал кредитов, а тут кризис, платить нечем, он – в петлю… Семья, дети остались. Поручители теперь не знают, что делать с долгами, хоть самим туда же… *** – Батюшка, дайте мне епитимию за аборты, скажите, сколько рубашечек принести в храм! – Епитимия… жизнь и так епитимии накладывает – успевай принимать, вот их бы научиться нести с терпением… Зачем принести рубашечек-то? – Да чтоб совесть не мучила. – Так ведь если совесть мучает, значит, она живая? Попросили прощения у Бога, покаялись на исповеди – не сомневайтесь, Он-то вас простил. А совесть… может быть, успокоится, когда встретитесь с этими убитыми детьми, обнимете их, поплачете с ними, и они простят вас… просить-то прощения надо ведь у тех, кого обидел, восстанавливать именно там, где разрушил, а не в другом месте… может быть, так?.. – А вы точно знаете, что так будет, что они простят? – Я надеюсь на это, дети – народ незлобивый, отходчивый. Мы ведь живем верой и надеждой, а точно – как я могу знать… – Не знаете?! А еще священник называетесь! Нет, вы скажите точно, сколько я должна принести в храм крещальных рубашечек, сколько пожертвовать свечек, крестиков и кагора в алтарь, я хочу, как положено, сделать – и всё забыть!… *** …– Ох уж эта молодежь!.. Мы такими не были!.. Вот мой сынок – лодырь, работать не хочет, тянет деньги, знает одно увлечение – пиво пить с такими же балбесами, – это все правительство виновато!.. От ярой злости на правительство скрипит зубами, сжатые в кулаки пальцы аж побелели… – Стоп-стоп. Это же твой сын. Причем тут правительство? Ты что его, после рождения в Кремль отдал на воспитание? – Они должны нам обеспечить все: работу, зарплату, достойную жизнь!.. От них все зависит!.. – Погоди… да ведь правительство далеко – а твоя-то жизнь вот она. Да и какая «достойная жизнь», – вон почитай, например, Салтыкова-Щедрина: что в царское время, что в советское, что нынче, – оно все почти одинаково… Пока от правительства милости ждешь – так ведь поседеешь. От нас все зависит в нашей жизни да от Бога, а не от правительства… Нет, не слышит, и слушать не хочет. *** …Мужик средних лет, хорошие рабочие руки, трудяга, из тех, кого называют «соль земли»… Просит освятить помещение – арендовал заброшенный гараж, вкалывает от зари до зари, за недорого рихтует помятые машины. И дело, вроде, идет – машин сейчас много, нужда в его работе имеется у населения, особенно у тех владельцев автомобилей бюджетного, что называется, класса, кому не по карману услуги фирменных техноцентров. Небольшой, но стабильный доход есть, только не ленись… Жалуется: – Вот беда, не могу рабочих найти!.. – Как так?! Все ведь в голос вопят-жалуются, что работы нет как нет в наших краях?! – Да какое там!.. – в отчаянии машет рукой, краснеет и извиняется перед священником, сдержав на полдороге вырвавшееся негламурное междометие. – Прямо беда с ними: вроде, пришел, работает, неделю отработал, получил деньги – и пропал… Второй, третий – то же самое… Только деньги в руки попали – и всё, запил, и нет его… Одного изловил, начал стыдить, мол, у тебя же семья, чем кормить-то думаешь, – он на дыбы, чуть не в драку: а ты плати в три раза больше, я тогда подумаю! Как говорят: работать хотим, как у нас, а получать, как в Америке… Что делать – ума не приложу. Может, хоть освятить, так Господь благословит мою мастерню, наладится жизнь-то… *** …– Не, я точно знаю: я тут недолго… Прикинь, я полжизни по зонам чалился, как с малолетки начал, так и привык… Париться не надо: накормят, спать уложат, работу дадут, понятия зоновские, правильные, я знаю от и до, по ним и жить проще. На свободе, конечно, хорошо, но – пока бабки есть… Ну вот погуляю еще маленько и – домой. *** …Священник строго прещает молодую женщину – это она по гендерному, так сказать, статусу молодая женщина, а по виду и по сути – девчонка еще… С мужем живут плохо, любви нет, замуж вышла, потому что забеременела, надеялась, что он все же будет хорошим мужем, да не сложилось – попивает, к ней относится, как к тряпке у порога, – ноги вытереть… Ребенку два года, постоянно видит скандалы, слезы, нелюбовь… Встретила и полюбила хорошего человека, полюбил и он ее, пришла спросить совета в храм… Священник категоричен: нет, на всё воля Божия, попался такой муж – терпи, это тебе по твоим грехам, жена да убоится. А то что полюбила другого – это прелюбодеяние, а за него – вот такое-то наказание, на такой-то строк отлучаешься от причастия… Ушла, понятное дело, в слезах. – Батюшка, как же так?.. Может, стоило как-то по-другому с ней, вникнуть, разобраться, помолиться о ней хотя бы, подойти индивидуально, ведь люди все разные, каждая судьба и каждая личность неповторимы?.. Вот ребенок у нее растет и не видит любви между отцом и матерью – каким он вырастет, как он Христа узнает?.. И о лишении причастия: она ведь впервые в храм зашла и знать не знает, что такое причастие и для чего оно – а вы сразу: «отлучить»! Она ведь ничего не поняла в вашем прещении, разве что еще раз уверилась в том, о чем ей, наверняка, говорили: не ходи ты к попам, у них утешения и понимания не добьешься… – Чего?! Какого «понимания»?! Это у них в миру «понимание» – а у нас Церковь, есть каноны и предания, яже от святых отец, и думать и вникать нечего, все до нас продумано, наше дело – послушание и строгое соблюдение!.. *** …Картинки, так сказать, с выставки…Обычная наша окружающая житейская жизнь. Таких картинок каждый из нас припомнит десятки, а то и сотни. И думается, и думается про них…что в них общего, во всех этих ставших привычными ситуациях? Одно: дух несвободы и безответственности… Думается об этом в особенности еще и потому, что наступает Рождественский пост. Причем тут пост-то, скажете? Да притом, что мы им готовимся встречать Рождество Христово, а это – праздник величайшей свободы и величайшей ответственности, которую явил нам Бог. Многие нынче, кстати, ворчат против этого поста: зачем он нужен вообще?! Понятно – Великий пост: сугубо покаянное время, страсти Христовы, – а тут Рождество, радость, ангелочки, колядки, в пещере ослик кушает овес, в яслях лежит Христос, – и опять чего-то постись!.. Ну, вольному воля, к посту никто никого не принуждает, а вот насчет радости… Радость-то радость, это так. Но и страшное, невыносимое, на разрыв: чем досталась Христу радость эта… Даже нам, простым смертным человекам, страшно рождаться в мир, пронизанный порчей греха, зла, страдания, смерти. Спросить бы новорожденного, разверзающего ложесна, о чем он так горько кричит, на что так жалуется – он ведь человек, не животное, явно кричит не только от физических неудобств, неизбежных даже при самых благополучных родах… Страдание – следствие греха, разрыва, трещины между Богом и человеком. А у Христа-то, Сына Божия – никакого греха нет. Ему-то каково, совершенно безгрешному, терпеть всё то, во что Он вступил Своим рождением? Каково свободному – оказаться в тюрьме, здоровому – быть запертым в палату к умалишенным, птице – жить под землей? Вот оно как, с Рождеством-то. И сделал Он это – свободно. Никто абсолютно Его не заставлял. Любовь к нам заставила: не мог Он спокойно смотреть, как мы тут мучаемся, должен Он был помочь нам, спасти – и Сам пришел к нам в ад. Пришел совершенно свободно – и в этой свободе поступка взвалил на Себя ответственность. Ответственность – главный признак свободы, этим свобода отличается от вольницы, от беспредела, о котором мы подчас так мечтаем: буду делать все, чего левая моя нога пожелает, а там – хоть потоп!.. Где свобода, там ради любви – ограничение ее. Великая тайна креста, на первый взгляд непонятная разуму, чувствам, в клочья разрывающая то, что мы гордо именуем «житейским опытом»: высшая свобода – свободно дать себя прибить ко кресту, принести самого себя в жертву… Крайняя, как кажется, степень несвободы оборачивается высшей свободой – тому, кто добровольно распят ради любви, терять нечего, он ни от чего не зависит, он никому не раб. Крест его становится – освобождением, его тяжкие перекладины – крыльями… |