4 марта 1947
Енон, горсточка домов, расположен еще дальше к северу. Место, где жил Креститель, находится здесь: это пещера среди пышной растительности. Невдалеке несколько родников, журча, образуют обильную водой речку, текущую к Иордану. Иисус сидит снаружи пещеры, там, где Он был, когда попрощался со Своим двоюродным братом. Он один. Рассвет окрашивает восток в розовый оттенок и леса вновь просыпаются вместе с щебетанием птиц. Слышится блеяние в кошарах Енона. Крик ослов раздирает тихий воздух.
Затем слышится топот ног на тропинке и мимо идет стадо коз, ведомое подростком, который на мгновение останавливается в нерешительности, чтобы посмотреть на Иисуса. Затем он уходит. Но вскоре после этого возвращается, потому что козочка остановилась здесь, чтобы посмотреть на Человека, Которого она не ожидала увидеть здесь, и Который протянул Свою длинную руку, чтобы предложить ей стебель майорана и погладить ее разумную головку. Юный пастушок останавливается в замешательстве. Он в нерешительности и не знает, следует ли ему увести животное или позволить улыбающемуся Иисусу гладить ее, так как Ему, по всей вероятности, приятно, что она безбоязненно подошла к Нему, села и положила свою головку Ему на колени. Другие козы также возвращаются и пасутся на траве, усеянной маленькими цветами.
Юный пастушок спрашивает: «Хочешь немного молока? Я еще не подоил двух строптивых коз, которые бодаются, когда сжимаешь их вымя, если они не насытились. В точности как их хозяин, который бьет нас, если не удовлетворен доходом».
«Ты слуга пастуха?»
«Я сирота. Я одинок. И я слуга. Он мой родственник, потому что он муж сестры моей бабушки. И когда Рахиль была жива… Но она умерла много месяцев тому назад… И я очень несчастлив… Возьми меня с Собой! Я привык жить довольствуясь ничем… Я буду служить Тебе… немного хлеба – достаточная плата для меня. Даже здесь я не получаю ничего… Если бы он заплатил мне, я бы ушел. Но он говорит: “Это твои деньги? Но я удержу их, потому что я одеваю и кормлю тебя”. Он одевает меня!... Видишь? Он кормит меня! Посмотри на меня… А это следы от ударов… Это тот хлеб, который я получил вчера…» И он показывает синяки на своих очень худых руках и плечах.
«В чем ты провинился?»
«Ни в чем. Твои спутники, я имею в виду твоих учеников, говорили о Царстве Небесном, и я слушал их… Это было в Субботу. Даже если бы я не работал, я не бездельничал, потому что была Суббота… Он задал мне хорошую трепку, настолько… что я больше не хочу оставаться у него. Забери меня. Или я убегу… Я пришел сюда с целью в это утро. Я боялся заговорить. Но Ты добрый и я заговорил».
«А как же стадо? Ты, конечно, не собираешься убежать вместе с ним…»
«… я приведу его обратно в загон… Вскоре этот человек пойдет в лес рубить дрова… Я приведу стадо обратно, а затем убегу. О! Забери меня!»
2. «Но ты знаешь кто Я?»
«Ты Христос! Царь Царствия Небесного. Тот, кто следует за Тобой, будет благословен в другой жизни. У меня никогда не было какой-нибудь радости здесь… но, не отвергай меня… то, что я могу иметь здесь…» - говорит он плача у стоп Иисуса рядом с козочкой.
«Откуда ты так хорошо Меня знаешь? Ты когда-нибудь слышал Мои речи?»
«Нет. Со вчерашнего дня я знаю, что Ты здесь, где был Креститель. Но Твои ученики проходили здесь снова и снова, приходя из Енона. Я слышал их. Их зовут Маттафия, Иоанн, Симеон, и они часто бывали здесь, потому что Креститель был их учителем до Тебя. И потом Исаак… В Исааке я нашел моего отца и мать. Исаак хотел забрать меня у моего хозяина и дал ему немного денег. Но он!... Он взял деньги и не позволил мне уйти и презрительно смеялся над Твоим учеником».
«Тебе известно многое. Но знаешь ли ты, куда Я иду?»
«В Иерусалим. Но на моем лице не написано, что я пришел из Енона».
«Я иду гораздо дальше. Скоро Я должен идти. Я не могу взять тебя со Мной».
«Возьми меня не малое время, на какое Ты можешь».
«А потом?»
«А потом…Я буду плакать, но я пойду с учениками Иоанна, который первым сказал бедному мальчику, что ту радость, которую люди не дают на Земле, Бог дает на Небесах тем, кто имеет добрую волю. Я, для того, чтобы иметь ее получил так много ударов и так много страдал от голода, прося Бога дать мне этот мир. Ты можешь видеть, что у меня была добрая воля…Но если Ты отвергнешь меня сейчас… Я больше не смогу надеяться…» Он молча плачет, умоляя Иисуса скорее слезами своих глаз, чем своими словами.
«У Меня нет денег, чтобы выкупить тебя. Не знаю Я также, согласится ли с этим твой хозяин».
«Но выкуп за меня был уже уплачен. У меня есть свидетели. Илай, Леви и Иона видели и упрекали этого человека. А они самые важные люди в Еноне, Ты знаешь?»
«Если это так… Пойдем. Вставай, и пойдем со Мной».
«Куда?»
«К твоему хозяину».
«Я боюсь! Иди Ты, Один. Он там, наверху, на горе, среди деревьев, которые он рубит. Я подожду здесь».
«Не бойся. Смотри, Мои ученики идут сюда Нас будет так много против его одного. Он не причинит тебе вреда. Встань. Мы пойдем в Енон, чтобы найти трех свидетелей, а затем мы пойдем к твоему хозяину. Дай Мне твою руку. После Я передам тебя ученикам, которых ты знаешь. Как тебя зовут?»
«Вениамином».
«У Меня двое еще более маленьких друзей с таким именем. Ты будешь третьим».
«Другом? Слишком много! Я слуга».
«Всевышнего Господа. Ты друг Иисуса из Назарета. Пойдем. Собери стадо и пойдем».
3. Иисус встает и, пока юный пастушок собирает и гонит строптивых коз в обратный путь, Иисус кивает апостолам, которые идут впереди по тропинке, глядя на Него, чтобы они сразу подходили. Они ускорили свои шаги. Но стадо сейчас отправилось в обратный путь, и Иисус, держа пастушка за руку, идет к ним…
«Господь! Ты стал пастырем коз? Самария действительно может названа козой… Но Ты…»
«Но Я Добрый Пастырь и превращаю также коз в агнцев. А мальчики все агнцы, и этот паренек чуть старше мальчика».
«Он, случайно, не тот мальчик, которого тот мужчина увел таким грубым образом?» - спрашивает Матфей, глядя не него.
«Я думаю, что это он. Это ты?»
«Да, я».
«О! Бедный мальчик! Твой отец, конечно, не любит тебя!» - говорит Петр.
«Мой хозяин. У меня нет другого отца кроме Бога».
«Да. Ученики Иоанна научили его некоторым положениям учения и утешили его сердце, и в нужный момент Отец всех людей устроил нашу встречу. Мы идем в Енон, чтобы привести с собой трех свидетелей, затем мы пойдем к его хозяину…» - говорит Иисус.
«Чтобы выкупить мальчика? А где деньги? Мария раздала последние, какие у нее были…» - замечает Петр.
«Деньги не нужны. Он не раб и деньги за него были уже уплачены его хозяину. Исаак уплатил их, так как он пожалел мальчика».
«Почему же он не забрал его?»
«Потому что много насмешников над Богом и своими ближними. Вот и Моя Мать с женщинами. Пойдите и скажите им, чтобы они больше не поднимались».
Иаков Зеведеев и Андрей быстро, как газели, побежали вниз. Иисус поспешил к Своей Матери и ученицам и достиг их, когда им уже обо всем сообщили и они с жалостью смотрели на подростка.
4. Они быстро вернулись к Енону и вошли в селение. Мальчик повел их к дому Илая, старика со слабо видящими от возраста глазами, но все еще сильного. В молодости он, наверное, был крепок как дубы в этой местности.
«Илай, Ребе из Назарета возьмет меня с Собой, если…»
«Возьмет тебя с Собой? Нет ничего лучшего, что Он мог бы сделать. Ты кончишь тем, что станешь злым, если останешься там. Сердце черствеет, когда несправедливость слишком непереносима. А она слишком мучительна. Ты нашел Его? Значит Всевышний увидел твои слезы, даже если они были слезами самарянского мальчика. Тогда ты счастлив, так как, благодаря твоему возрасту, ты свободен от всех цепей и можешь следовать Истине, и ничто не будет препятствовать тебе делать это, даже воля отца и матери. Итак, то, что многие годы казалось наказанием, сейчас оказывается провиденциальным. Бог добр. Но чего ты хочешь от меня сейчас, раз ты пришел сюда? Моего благословения? Я даю его тебе как Старейшина этого селения».
«Я хочу твоего благословения, потому что ты добрый. Затем я пришел также потому, что тебе с Леви и Иоанном нужно пойти вместе с Ребе к моему хозяину, так, чтобы он не мог просить о большей сумме денег».
«Но где Ребе? Я стар и едва вижу, и потому узнаю только тех, кого хорошо знаю. Но я не знаю Ребе».
«Он здесь. Перед тобой».
«Здесь? Боже вечный и всесильный!» Старик встает и кланяется Иисусу со словами: «Прости старика, чье зрение померкло. Я приветствую Тебя, потому что только Один праведен в Израиле. И Ты являешься Им. Пойдем. Леви в своем огороде изготовляет бочку, а Иоанн занят своим сыром». Старик сразу же встает, - он такой же высокий как Иисус, хотя годы согнули его спину, - и выходит из дому, идет вдоль стены, избегая препятствий на дороге при помощи своей трости.
Иисус, Который приветствовал его Своим миром, помогает ему, когда на пути полуслепого человека оказываются три грубые ступени, представляющие для него опасность. Прежде чем уйти, Иисус сказал ученицам, чтобы они ждали Его на этом месте. Вениамин тем временем идет в свою кошару.
Старик говорит: «Ты добрый. Но Александр зверь. Он волк. Я не знаю, можешь ли… Но я достаточно богат, чтобы дать Тебе деньги для Вениамина, если Александр попросит больше. Мои сыновья не нуждаются в моих деньгах Мне почти сто лет и деньги не послужат мне в другой жизни. Добрый, человечный поступок, да, это ценно…»
«Почему ты не совершил его раньше?»
«Не упрекай меня, Ребе. Я утолял голод мальчика и утешал его, чтобы он не мог стать злодеем. Александр таков, что он мог бы заставить маленького голубка одичать. Но я не мог забрать у него мальчика, и никто не мог бы сделать этого, Ты… Ты уйдешь далеко. Но мы… мы остаемся здесь и опасаемся его мести. Однажды человек из Енона вмешался, потому что, будучи пьяным, он мог избить мальчика до смерти. И я не знаю, как он это сделал, но ему удалось отравить стадо этого человека».
«Это не просто злое подозрение?»
«Нет. Он ждал несколько месяцев, до зимы, когда овцы в загоне, и отравил воду в чане. Они выпили ее и опухли. И все они умерли. Мы все здесь пастухи, и мы поняли… Чтобы быть уверенными, мы дали собаке поесть немного этого мяса и собака тоже умерла. И был кто-то, кто видел, как Александр прокрался в загон… О! Он злодей! Мы опасаемся его… Он жесток, всегда пьян вечером. Он был безжалостным ко всем своим родственникам. Сейчас, когда все они умерли, он мучает этого мальчика».
«Тогда не иди, если…»
«О! Нет. Я пойду. Истина должна быть сказана. 5. Вот мы. Я слышу молоток. Это Леви». И он зовет громким голосом у изгороди: «Леви! Леви!»
Выходит старик, но не такой старый как Илай, в подоткнутой тунике, с деревянным молотком в руке. Он приветствует Илая и спрашивает у него: «Чего ты хочешь, друг мой?»
«Рядом со мной Ребе из Назарета Он пришел, чтобы забрать Вениамина. Пойдем, потому что Александр в лесу, чтобы засвидетельствовать, что он уже получил деньги за мальчика от того ученика».
«Я иду. Мне всегда говорили, что Ребе добр. Теперь я верю в это. Мир Тебе!» Он кладет молоток, кричит кому-то, чтобы он подождал его, и уходит вместе с Илаем и Иисусом.
Вскоре они достигают кошары Ионы. Они зовут его и объясняют…
«Я иду. Ты, - говорит он ученику, - продолжай эту работу». Он высушивает свои руки куском ткани, который затем вешает на деревянный колышек, и, поприветствовав Иисуса, следует за Ним вместе с Леви и Илаем.
Тем временем Иисус разговаривает со стариком и говорит ему: «Ты праведный человек. Бог дарует тебе мир».
«Я на это надеюсь. Господь справедлив! Нет моей вины в том, что я родился в Самарии…»
«Это не твоя вина. В другой жизни не существует границ для праведных. Только грех полагает преграду между Небесами и Бездной».
«Это правда. Как мне хотелось бы увидеть Тебя. Твой голос ласковый, и твои руки мягко ведут слепого старика. Мягко и твердо. Они подобны рукам моего возлюбленного сына: Илая, как и я, сына моего сына Иосифа. Если Твой внешний вид подобен Твоим рукам, то благословенны те, кто могут видеть Тебя».
«Лучше слышать Меня, чем видеть. Это освящает дух».
«Это правда. Я слушал тех, кто говорили о Тебе. Но они ходят здесь только изредка… 6. Но разве это не звук топора, рубящего ствол?»
«Да, работает дровосек».
«Тогда… до Александра подать рукой… Позови его».
«Да. Ты оставайся здесь. Если Я управлюсь Сам, Я не позову тебя. Не показывайся, пока Я не позову тебя». Он продолжает идти и зовет громким голосом.
«Кто зовет меня? Кто ты?» - говорит очень сильный пожилой человек с очень крутым профилем и грудной клеткой и конечностями борца. Удар такой руки должен быть подобен жестокому удару дубиной.
«Это Я. Неизвестный тебе Человек, Который знает тебя. Я пришел, чтобы забрать то, что Мое».
«Твое? Ха! Ха! Что Твое в этом моем лесу?»
«Ничто в лесу. В твоем доме Мой Вениамин».
«Ты сумасшедший. Вениамин мой слуга».
«И твой родственник. А ты его галерный надзиратель. Один из Моих посланников дал тебе деньги, которые ты просил за мальчика. А ты взял деньги и отказался отдать мальчика. Мой посланец, мирный человек, не стал отстаивать свое право. Но Я пришел во имя справедливости».
«Твой посланник, должно быть, пропил деньги. Я ничего от него не получил. И я содержу Веньямина. Я люблю его».
«Нет. Ты ненавидишь его. Ты любишь деньги, которые ты не выплачиваешь ему за его работу. Не лги. Бог наказывает лжецов».
«Я не получал каких-либо денег. Если Ты говорил с моим слугой, то Тебе лучше узнать, что он коварный лжец. И я задам ему хорошую трепку за клевету на меня. Прощай!», - и он поворачивается спиной к Иисусу и собирается уйти.
«Будь осторожен, Александр, потому что Бог присутствует. Не бросай вызов Его благости».
«Бог! Защищает ли Бог мои интересы? Только я защищаю их, и я делаю это».
«Имей в виду!»
«Но Кто Ты, Ты, жалкий галилеянин? Как осмеливаешься ты упрекать меня? Я не знаю Тебя».
«Ты знаешь Меня. Я Ребе из Галилеи и…»
«Ах! Да! И Ты думаешь, что Ты можешь напугать меня? Я не боюсь ни Бога, ни Вельзевула. И ты ожидаешь, что я испугаюсь Тебя? Сумасшедшего? Иди, иди! Дай мне работать. Иди, я сказал. Не смотри на меня. Ты думаешь, что Твои глаза могут испугать меня? Что это ты хочешь увидеть?»
«Не твои преступления, потому что Я все их знаю. Все. Также те, о которых никто не знает. Но Я хочу посмотреть, неужели ты даже не поймешь, что это последний час милости, который Бог дает тебе для покаяния. Я хочу посмотреть не поднимется ли раскаяние, чтобы расколоть твое каменное сердце, не…»
7. Человек, у которого в руках топор, мечет его в Иисуса, Который быстро нагибается. Топор пролетает над Его головой и ударился в молодой каменный дубок, оказавшийся начисто срезанным и упавшим с громким шуршащим шумом ветвей и гамом испуганных птиц.
Трое мужчин, которые скрывались неподалеку, выпрыгивают из укрытия с криком, боясь, что Иисусу мог быть нанесен удар, и тот, который слеп, кричит: «О! Только бы увидеть! Если бы я только мог увидеть, не ранен ли Иисус! О, Вечный Боже, даруй мне зрение только для этого!» И, обратив глухие уши к заверениям других, он движется вперед наощупь, потому что потерял свою трость и хочет прикоснуться к Иисусу, чтобы почувствовать, не кровоточит ли какая-либо часть Его тела, и при этом он стонет: «Луч яркого света, и затем темнота. Но чтобы видеть, видеть без этой завесы, которая вряд ли позволит мне догадаться, где находятся препятствия…»
Со Мной все в порядке, отец, прикоснись ко Мне», - говорит Иисус, касаясь его, и дав ему коснуться Себя. А тем временем двое других стариков произносят суровые слова, осуждая жестокого человека, обличая его в грехах и лжи, тогда как он, лишившись своего топора, достает нож и набрасывается на них, желая ударить, проклиная Бога, насмехаясь над слепым стариком, угрожая другим, в точности как разъяренный дикий зверь. Но он вдруг начинает шататься, останавливается, роняет нож, протирает свои глаза, широко раскрывает их, закрывает их, затем издает исполненный страха вопль: «Я больше ничего не вижу! Помогите! Мои глаза… Тьма…Кто спасет меня?»
Остальные тоже кричат от изумления. Они смеются над ним, говоря: «Бог услышал тебя». Действительно, среди прочих проклятий он также сказал: «Пусть Бог ослепит меня, если я лгу и если я согрешил. И пусть я ослепну, нежели поклонюсь безумному Назарянину! А что касается тебя, то я отомщу за себя и разорву Вениамина надвое, как это дерево…» Они смеются над ним, также говоря: «Теперь ты можешь отомстить за себя…»
«Не уподобляйтесь ему. Не ненавидьте», - советует Иисус и ласкает глубокого старика, который беспокоится только о безопасности Иисуса. Чтобы убедить его в Своей невредимости, Иисус говорит: «Подними свое лицо! Смотри!»
И происходит чудо. Как до этого на жестокого человека опустилась тьма, так сейчас на праведника, проливается свет. И другой крик, крик блаженства раздается под крепкими деревьями: «Я вижу! Мои глаза! Свет! Да будешь Ты благословен!» И старик глядит на Иисуса своими глазами, светящимися новой жизнью, а затем простирается ниц, чтобы поцеловать Его стопы.
8. «Мы вдвоем пойдем вместе. Вы отведете этого несчастного обратно в Энон. И будьте милостивы, потому что Бог уже наказал его. Достаточно с него наказания Божьего. Пусть человек будет добрым в каждом несчастии».
«Возьми мальчика, овец, лес, дом, деньги. Но верни мне зрение. Я не могу оставаться в таком состоянии».
«Я не могу. Я оставлю тебе все то, из-за чего ты стал грешником. Я заберу невинного мальчика, потому что он уже отстрадал свое мученичество. Пусть твоей душе во тьме откроется Свет».
Пойдемте, потому что они ждут нас в Иисус прощается с Леви и Ионой и быстро спускается вниз со стариком, который кажется помолодевшим и, как только они достигают первых домов, оповещает криком о своей радости… Весь Енон возбужден и высыпал на улицу.
Иисус прокладывает себе путь через толпу, Он идет к юному пастуху, который остался с апостолами и говорит: «Пойдем! Пойдемте, потому что нас ожидают в Фирце».
«Свободен? Свободен? С Тобой? О! Я не могу поверить в это! Я попрощаюсь с Илаем. А остальные?» Мальчик взволнован.
Илай целует и благословляет его и говорит ему: «И прости несчастного беднягу».
«Почему? Да, я прощу его. Но почему он несчастный бедняга?»
«Потому что он проклял Господа и свет угас в его глазах. Никто из нас больше не будет бояться его. Он слеп и болен. Как страшно могущество Божие!...» Старик, воздев руки и глядя в небо, размышляет о том, что видел. Он кажется вдохновенным пророком.
Иисус прощается с ним и прокладывает Себе путь через небольшую взволнованную толпу; Он уходит в сопровождении апостолов и учениц; и Вениамин уходит с ними приветствуемый женщинами, желающими дать памятные подарки любимцу Господа: фрукты, сумку, немного хлеба, одежду, что они смогли найти тут и там. И счастливый, он прощается с ними, благодарит их и говорит: «Вы всегда были добры ко мне! Я буду помнить о вас. Я буду молиться о вас. Посылайте ваших детей к Господу. Прекрасно быть с Ним. Он – Жизнь. До свидания! До свидания!...»
9. Енон остался позади. Они спускаются вниз к Иордану, к равнине в долине Иордана, к новым событиям, пока еще неизвестным…
Но юноша не оборачивается, чтобы посмотреть назад. Он никак не комментирует происшедшее. Он не думает. Он не вздыхает. Он улыбается. Он смотрит на Иисуса, туда, где впереди всех идет истинный Пастырь, сопровождаемый Своим стадом, в котором обрел свое место и частью которого является также он, бедный мальчик… и совершенно внезапно он начинает петь во весь голос…
Апостолы улыбаются, говоря: «Мальчик счастлив».
Женщины улыбаются, говоря: «Заключенная в клетку птица вновь обрела свободу и гнездо».
Иисус улыбается, обернувшись, чтобы посмотреть на него, и Его улыбка, как обычно, освещает все, и Он зовет мальчика: «Иди сюда, маленький агнец Божий. Я хочу научить тебя прекрасной песне». И Он речитативом, которому вторят остальные, произносит псалом: «Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться: Он покоит меня на злачных пажитях»[1] и так далее. Прекрасный голос Иисуса распространяется по плодородной местности, он превосходит голоса всех остальных, даже самых лучших, настолько он могуч в Его радости.
«Твой Сын счастлив, Мария», - говорит Мария Алфеева.
«Да, Он счастлив. У Него все еще есть что-то радостное…»
«Не бывает путешествия без этого плода. Он ходит, распространяя милости и всегда есть кто-нибудь, кто действительно встречает Спасителя. Ты помнишь тот вечер в Вифлееме Галилейском?» - спрашивает Мария Магдалина.
«Да, но я бы не хотела вспоминать тех прокаженных и того слепого человека…»
10. «Ты бы всегда прощала, Ты такая добрая! Но справедливость также необходима», - замечает Мария Саломея.
«Она необходима. Но, к счастью для нас, милосердие еще необходимей», - вновь говорит Мария Магдалина.
«Ты можешь говорить это. Но Мария…» - отвечает Иоанна.
«Мария не желает ничего кроме прощения, даже если Она не нуждается в прощении. Я верно говорю, Мария?» - спрашивает Сусанна.
«Я бы ничего не хотела кроме прощения. Да. Только это. Чтобы быть плохим, нужно ужасно страдать самому…» Она вздыхает, говоря это.
«Ты бы простила всех, действительно всех? Но разве было бы справедливым так поступать? Есть люди, которые упорны в нечестии и зле и насмехаются над прощением, считая его слабостью», - говорит Марта.
«Я должна прощать. Что касается Меня, то Я должна прощать. Не по глупости. Но потому, что Я вижу каждую душу как более или менее хорошее дитя. Как сына… Мать всегда прощает… даже если она говорит: «Правосудие требует справедливого наказания» О! Если бы мать могла умереть, чтобы создать новое доброе сердце для ее порочного сына, вы думаете, что она не сделала бы этого? Но это невозможно. Есть сердца, которые отвергают всякую помощь …. И Я думаю, что сострадание простит также их. Потому что ноша их сердец уже очень тяжела: это их грехи. Божественная суровость… О! Будем прощать виноватых…И дай Бог, чтобы наше абсолютное прощение могло быть принято, чтобы уменьшить их долги…»
«Но почему Ты всегда плачешь, Мария? Даже сейчас, когда у Твоего Сына час радости!» - говорит Мария Алфеева со стоном.
«Его радость не полна, потому что виновный не покаялся. Иисус полностью счастлив тогда, когда Он может искупить…»
Мне интересно, почему Ника, которая никогда не говорит, внезапно сказала: «Мы вскоре вновь будем с Иудой Искариотом».
Женщины смотрят друг на друга так, как если бы это простое предложение означало нечто исключительное, как если бы эти слова заключали в себе, я не знаю, какой важный смысл. Но никто не ответил.
11. Иисус остановился в красивой оливковой роще. Все остановились. Иисус благословляет пищу, разделяет ее на порции и раздает ее.
Вениамин рассматривает и приводит в порядок то, что ему дали: одежды слишком длинные или слишком широкие, сандалии, не подходящие ему по размеру, миндаль все еще в скорлупе, последние орехи, странное сморщенное яблоко, маленький нож. Он счастлив этим сокровищам. Он хочет принести в жертву еду. Складывая одежду, он говорит: «Я надену самые красивые одежды на Пасху».
Мария Алфеева обещает: «В Вифании я отберу из них те, которые тебе впору. А тем временем отложи одну из них. В Фирце будет вода, чтобы выстирать ее и, кроме того, должны быть нитки, чтобы зашить ее. Что касается сандалий… Я не знаю, что делать».
«Мы отдадим их первому бедняку, которого встретим со стопой подходящего размера, и купим новую пару сандалий в Фирце», - спокойно говорит Мария Магдалина.
«На какие деньги, сестра?» - спрашивает у нее Марта.
«Ах! Верно! У нас не осталось и гроша … Но у Иуды есть какие-то деньги… Вениамин босиком далеко не уйдет. И потом, бедный мальчик! Его душа испытала великую радость, но его человеческая природа также должна улыбаться… определенные вещи приносят людей радость».
Сусанна, молодая и веселая, смеется и говорит: «Ты говоришь так, как если бы на собственном опыте знала, что новая пара сандалий является радостью для тех, кто никогда ее не имел!»
«Это верно. Но это потому, что я знаю, как приятна сухая одежда, когда ты промок, и свежая смена одежды, когда она у тебя только одна. Я помню… И она склоняет свою голову на плечо Благословенной Девы со словами: «Ты помнишь, Мама?» и нежно целует Ее.
Иисус приказывает отправляться в путь, чтобы достигнуть Фирцы до наступления ночи: «Те двое, не зная о ходе событий, начнут беспокоиться…»
«Может быть, нам нужно пойти вперед и сказать им, что Ты уже на подходе?» - спрашивает Иаков Алфеев.
«Да. Все вы, за исключением Иоанна и Иакова и Моего брата Иуды. Фирца сейчас недалеко… Значит вы можете идти. Найдите Иуду и Элизу и, тем временем, приготовьте для нас жилье, потому что лучше остановиться на ночь, так как мы опоздали и с нами женщины… Мы последуем за вами. Ждите нас у первых домов…»
Восемь апостолов быстро уходят, а Иисус медленно следует за ними.
[1] Пс. 22