В 1916 г. русская армия сильно укрепила свои позиции, отсиделась на них, значительно окрепла и перешла к активным действиям, в первое время неуспешным (мартовская неудача 1916 г. у оз. Нароч), а затем и к весьма удачным (Брусиловский прорыв в июне того же 1916 г.). Опыт этих действий привёл к заключению о применении артиллерии в условиях позиционной борьбы для совершения прорыва укреплённой полосы.
В 1916 г. австро-германцы не предполагали, по соображениям стратегического порядка, вести и не вели наступательных операций на русском фронте, если не считать контратак с их стороны для противодействия развитию успеха русских после Брусиловского прорыва, закончившихся неудачей для немцев (30 июня 1916 г. была отбита атака немцев на 8-ю русскую армию у г. Ковеля, хотя немцы собрали для этой атаки достаточно сильный «кулак»). Таким образом, опыт борьбы за укреплённые полосы на русаком фронте и в 1916 г. весьма мало дал для выводов о применении артиллерии в условиях позиционной обороны.
Именно этим можно объяснить в первую очередь недостаточную определённость, неясность и другие недостатки как официальных, так и неофициальных указаний, наставлений и брошюр о действиях артиллерии при обороне укреплённой полосы.
В 1917 г. при попытках русской армии прорывов укреплённой полосы австро-германцев русская артиллерия во всех сражениях действовала в общем весьма успешно, но не от неё зависела участь этих сражений, а от пехоты, боеспособность которой в тот период стала весьма низкой.
Июльское наступление 1917 г. русских на Юго-Западном фронте, начатое благодаря отличной боевой работе артиллерии весьма успешно, как известно, быстро прекратилось. Ко 2 июля угас искусственно созданный прорыв 8-й русской армии, удачно прорвавшей после мощной артиллерийской подготовки укреплённую [197] полосу противника, захватившей свыше 7000 пленных и 48 орудий.
Успевший оправиться и подготовиться противник перешёл 6 июля в контрнаступление против 11-й русской армии того же Юго-Западного фронта. Несмотря на сильное огневое противодействие русской артиллерии, всё же после двухдневного боя фронт 11-й армии был прорван, и она стала отходить, увлекая за собой соседнюю 7-ю, а затем и 8-ю армию. Однако немцы не сумели развить свой прорыв в глубину и не решили поставленной себе задачи: прорваться в богатые хлебом районы Украины и Бессарабии.
На Западном фронте в том же июле 1917 г. 10-я русская армия, благодаря мощной артиллерийской подготовке, прорвала укреплённый фронт немцев, но русская пехота не могла развить достигнутый успех. Немцы перешли в наступление и нанесли поражение русским (см. седьмую часть, «Русская артиллерия на фронте 10-й армии в операции 19—23 июля 1917 г.»).
Прорывы Юго-Западного и Западного русских фронтов австро-германцами в 1917 г. производились не по заблаговременно подготовленному плану, а являлись контрударами.
Только прорыв русского фронта под Ригой был осуществлён немцами в сентябре 1917 г. по заранее разработанному плану (см. ниже).
Опыт мировой войны указал, что для успешной борьбы за укреплённые полосы оказалось безусловно необходимым производить предварительно основательно продуманную подготовку операции и составлять план действий артиллерии с расчётом заблаговременного сосредоточения необходимых артиллерийских и прочих сил и средств, обеспечивающих подавляющее превосходство над противником вообще и в решающем направлении главного удара в особенности.
Русская артиллерия в лице её главного командования и высшего руководства должна была это понять ещё в октябре 1914 г. наученная горьким опытом напрасного пролития крови при попытке штурма крепости Перемышль методами маневренных действий (см. седьмую часть, «Действия русской артиллерии при штурме Перемышля 7 октября 1914 г.»), но осознала она это в полной мере лишь к началу третьего года мировой войны, после тяжёлой неудачи прорыва германской укреплённой позиции у оз. Нароч в марте 1916 г. (см. седьмую часть, «Действия русской артиллерии в мартовской операции 18—28 марта 1916 г.») и после неудач других операций позиционного характера в конце 1915 г. и в начале 1916 г.
Первой попыткой ставки верховного главнокомандующего зафиксировать опыт применения артиллерии в условиях позиционной войны явилась вторая часть изданных в мае 1916 г. «Общих указаний для борьбы за укреплённые полосы». Первая часть этих указаний «Действия всех родов войск» была составлена управлением генерал-квартирмейстера штаба верховного главнокомандующего: [198] вторая часть «Действия артиллерии» была разработана управлением полевого инспектора артиллерии и обсуждалась в особой комиссии при участии представителей от управления генкварта, инспекторов артиллерии фронтов и некоторых армий, а также других выдающихся артиллеристов.
По существу в «Общих указаниях» развивались те же идеи, которые были положены в основу «Устава полевой службы» и «Наставления для действия полевой артиллерии в бою» 1912 г., но при составлении «Общих указаний» были учтены особенности действия артиллерии в условиях позиционной войны, выяснившиеся главным образом в результате неудачи мартовской операции 1916 г.
Основания борьбы за укреплённые полосы в общем выводе «Общих указаний» формулировались следующими словами{647}:
«1) Постоянная подготовка к наступательным и оборонительным действиям, способствующая внезапной атаке и требующая особой бдительности от обороны.
2) Начало атаки прямо с громоносного штурма: подавляющей артиллерийской подготовки и немедленного, вслед за тем, короткого, но могучего пехотного скачка...
3) Необходимость иметь две особо назначенные массы войск — одну для прорыва, т. е. для образования искусственных флангов (и для противодействия сему — у обороняющегося), другую для действия в направлении образовавшихся флангов — как обороняющегося, так и атакующего».
«Общими указаниями для борьбы за укреплённые полосы»{648} (часть артиллерийская) подтверждалось, что «артиллерия предназначена для содействия войскам, непосредственно ведущим бой», что в наступательном бою она обязана обеспечить движение вперёд пехоты и так направлять свой огонь, чтобы поражать и разрушать всё, что, при данной обстановке, наиболее вредит и мешает наступлению пехоты.
«Общими указаниями» подчёркивалось, что «для исполнения своего прямого назначения — прокладывать дорогу пехоте — артиллерия должна быть предварительно надлежаще устроена» и способ её действия должен быть тщательно разработан в предвидении предстоящих задач: по разрушению оборонительных сооружений, действию по неприятельским войскам, по борьбе с батареями противника, по уничтожению его пулемётов и содействию атаке.
Подчёркивалось также, что работа артиллерии в бою должна быть согласована с боевой деятельностью других войск и что поэтому разработка боевых операций как в целом, так и в деталях должна выполняться общевойсковыми начальниками совместно с соответственными артиллерийскими начальниками. Указывалось, [199] что только при этом условии возможно: а) поставить задачу артиллерии согласно её боевым свойствам; б) определить приблизительную потребность в орудиях и боеприпасах в соответствии с поставленной задачей, — или, в случае ограниченности артиллерийских средств, соразмерить задачу с назначенными или наличными средствами.
Подтверждались основные боевые свойства артиллерии:
а) способность наносить поражение с расстояний, значительно превосходящих дальность ручного оружия; следовательно, к артиллерии неприменим масштаб расстояний, присущий обычно войскам других родов, а поэтому не следует допускать небольших перемещений батарей на другие ОП в направлении стрельбы и проще изменить прицел на 10—20 делений;
б) способность к переносам огня на широком фронте;
в) малая действительность стрельбы артиллерии с больших расстояний; за наиболее желательные дистанции до ближайших линий противника, если обстановка это допускает, считались (для орудий времени мировой войны 1914—1918 гг.): для батарей 76 -мм полевых и горных пушек — около 2 км; для батарей 107 -мм и 152 -мм пушек, 122 -мм и 152 -мм гаубиц — около 3 км. При этом получается достаточный запас дальности для поражения тыла противника; возможно поражать косым или фланговым огнём соседний участок противника, укорачивается связь ОП с НП и со своими войсками, оказывается моральная поддержка своей пехоте близким расположением к ней батарей.
Уменьшение указанных дистанций, не принося существенной пользы, вводит батареи в сферу ружейного огня, чем затрудняется работа батарей и питание их боеприпасами. Кроме того, при фронтальном огне сокращается участок обстрела; так например, траншейные орудия при сближении с противником на 400 шагов могут фронтально обстреливать всего 400—500 м первой линии неприятельских окопов.
«Указаниями» повторялось, что горизонтальный обстрел батареи должен быть «примерно по 45° в каждую сторону от среднего направления». Тогда участок противника, который можно обстреливать не меняя фронта батареи, будет для указанных выше дистанций: для 76 -мм полевых и горных пушек — около 4 км; для батарей 107 -мм и 152 -мм пушек, для 122 -мм и 152 -мм гаубиц — около 6 км. Поэтому «Указаниями» обращалось внимание на то, что «дробить артиллерию, вообще, не следует, так как при ограничении работы артиллерии в пределах узкого участка не будет использована её способность к широким переносам огня». Считалось, что лёгкие батареи по возможности должны обслуживать участки не менее как пехотных бригад (из двух полков), а батареи 107 -мм и 152 -мм пушек, 122 -мм и 152 -мм гаубиц — участки дивизий или корпусов.
В приказе начальника штаба верховного главнокомандующего от 31 мая 1916 г. объявлялось, между прочим, следующее: [200]
«Новые требования вызвали появление ряда наставлений по борьбе за укреплённые позиции (полосы). Эти наставления, изданные различными штабами, неминуемо противоречат друг другу в некоторых вопросах. Но разногласия, ещё терпимые в тактических суждениях, совершенно нежелательны в технических приёмах как артиллерийских, так и инженерных.... Необходимо всем без исключения войсковым начальникам быть ознакомленными с настоящими артиллерийскими указаниями... Эти указания обязательны для всех армий и для всех фронтов... Очень желательно, чтобы вопрос по детальному и всестороннему изучению атакуемого участка по карте и по фотографии его с самолёта был бы разрешаем начальниками всех степеней и всех родов оружия в полном добром согласии, устраняя все трения».
Ставка главковерха, предложив армиям утверждённые ею 31 мая (13 июня) «Общие указания для борьбы за укреплённые полосы», не настояла на том, чтобы эти «Указания» были приняты к обязательному руководству войсками, поэтому и после их объявления в приказе наштаверха некоторые боевые операции проведены были не на основах «Общих указаний», а на несогласованных указаниях, разработанных самими армиями и фронтами.
Разработка наставлений и указаний для действия артиллерии в борьбе за укреплённые полосы началась в армиях после неудачных боёв на Юго-Западном фронте, происходивших в конце 1915 г. и в первой половине 1916 г., главным образом по инициативе инспектора артиллерии того же Юго-Западного фронта.
Накануне майского наступления в 1916 г. на Юго-Западном фронте были даны указания инспекторами артиллерии фронта (Дельвига) и одной из армий (Ханжина) для действия артиллерии при предстоящей атаке укреплённой позиции.
Сущность указаний Ханжина сводилась к необходимости более осторожно и тщательно выполнять задачи, чтобы ни один снаряд не пропадал.
Указаниями предлагалось:
а) Тяжёлым гаубицам — только разрушать окопы и более прочные сооружения; 42- лин. (107 -мм) пушкам — действовать главным образом по обнаруженной артиллерии и по дальним крупным живым целям; лёгкой артиллерии — пробивать проходы в проволочных заграждениях, создавать огневые завесы, обстреливать разрушенные окопы, отбивать контратаки. Наряду с артиллерией, разрушающей окопы и сооружения, действовать миномётам и бомбомётам, а также применять ручные гранаты и удлиненные заряды.
б) Из 6-дм. (152-мм) пушек, из 6-дм. (152-мм) и 48-лин. (122-мм) гаубиц стрельбу вести методически, не спеша, пристреливать каждое орудие, с наблюдением каждого выстрела бомбами (гранатами) безусловно запретить вести стрельбу батарейными очередями, допускать стрельбу взводными сериями — после пристрелки орудий, при хорошем наблюдении. [201]
в) Для разрушения выбирать после тщательного изучения места, наиболее препятствующие атаке и наиболее прочные (которые не могут быть разрушены лёгкими орудиями и миномётами); всё время изучать расположение противника, чтобы не натолкнуться на сюрпризы (пулемёты, траншейные орудия); пользоваться аэрофотоснимками, привлекать артиллерийских офицеров-наблюдателей (особенно передовых пунктов) к воздушной разведке, чтобы они находили батареи противника, точно наносили их на карты и ставили об этом в «известность наши 107 -мм и лёгкие 76 -мм батареи. Определять, как видимы наши батареи.
г) Работу артиллерии в период подготовки и непосредственно следующий за атакой точно распределять: каждой батарее давать свою задачу, каждой пристреляться (особенно лёгким батареям, у которых много задач и переносов огня); заранее назначать батареи на пробивание проходов, для наблюдения на случай контратак, на стрельбу химическими снарядами. На исполнение каждой задачи назначать по две батареи (на случай отказа одной). Всё в расположении противника, предназначенное для разрушения, должно быть известно командирам батарей и всем офицерам. Направление намеченных проходов в заграждениях, отмечать знаками, хорошо видимыми с наблюдательных пунктов. Наблюдать за производимыми разрушениями с близких расстояний. Командирам батарей изучать всё предназначенное к разрушению в отношении значения и прочности сооружений и определять порядок стрельбы по ним.
д) Стремиться к расходованию лишь строго необходимого количества снарядов и на основании наблюдений за результатами стрельбы экономить их. Использовать фланкирующий огонь, требующий меньше снарядов и меньше времени для решения задачи. Начинать артиллерийскую подготовку с таким расчётом, чтобы закончить её всем одновременно. Огонь от начала до конца подготовки вести одним темпом; в конце (перед атакой) темп не усиливать.
е) Разрежать наблюдательные пункты и перейти от точек к линиям, к открытым окопам, чтобы обеспечить возможность наблюдателям передвигаться при обстреле. На передовых наблюдательных пунктах применять щиты. Обращать особое внимание на обеспечение связи: связь командира с батареей — двойная, важные линии связи — также двойные; через каждые 50 м бирки на проводах, чтобы отличать их; устанавливать посты для наблюдения за проводами и для их исправления (они же могут быть постами летучей почты).
ж) Подготавливать запасные позиции для батарей. Намечать и подготавливать пути для непосредственной поддержки пехоты. Принимать меры к тому, чтобы быть готовым помочь по выполнении задачи соседнему корпусу.
з) Обеспечить боевое питание: боеприпасы на батареях и в тылу — не далее 4 км; склады боеприпасов подготовить в таком расстоянии, чтобы своевременно подать боеприпасы даже при внезапной [202] порче путей. В период артиллерийской подготовки боевые комплекты батарей и парков неприкосновенны.
Дельвиг телеграфировал начальникам войсковых штабов: «Ознакомившись с подготовкой огня артиллерии, нахожу, что снарядов на пристрелку тратят много, а местность изучают мало».
Указания Дельвига сводились к следующему:
а) Артиллеристы должны съёмкой нанести точно на карту-верстовку (масштаб 42000) места батарей и наблюдателей и все существенные местные предметы в районе противника, особенно окопы, определив их засечками стереотрубами с трёх отдельных точек; установить условные названия (кодирование) или номера предметов и целей, общие для всего корпуса; вести обмен наблюдателями на разных пунктах и всем изучать цели вблизи — из пехотных окопов.
б) Не тратить снарядов зря, а вести пристрелку, пользуясь картой; полученные данные записывать в табели и на панорамных схемах (чертежах).
в) Подготовить места складов снарядов и пути их подвоза; орудия и зарядные ящики окапывать, не ограничиваясь маскировкой, или зарядные ящики заменять нишами на интервалах не менее 30 шагов.
г) Телефонные провода везде, где можно, проложить укрыто или закопать и вести не пучком, а врозь; подготовить ходы сообщения для наблюдателей и запасные наблюдательные пункты.
Дельвиг и Ханжин в своих указаниях не напоминали ни о сосредоточении огня и объединённом управлении артиллерией, ни о необходимости нейтрализации огня неприятельской артиллерии. То и другое с большой настойчивостью проводилось в офицерской артиллерийской школе при подготовке командиров в мирное время, причём Дельвиг был одним из инициаторов и главных руководителей такой подготовки. Повидимому, Дельвиг и Ханжин полагали, что указанные основы хорошо известны русским артиллеристам, и потому не находили нужным говорить о них в своих указаниях.
Кроме указаний Дельвига и Ханжина, тогда же, в мае 1916 г., на том же Юго-Западном фронте издана была обстоятельная брошюра «Выводы из применения артиллерийских масс при атаке», составленная подполковником Киреем по опыту неудачных боёв в декабре 1915 г. и в начале января 1916 г., в которых он участвовал как состоявший при артиллерийском руководстве.
Генерал-квартирмейстер 9-й армии, бывший профессор тактики артиллерии в академии генерального штаба, Кельчевский в предисловии к брошюре Кирея говорил, что она «написана артиллеристом, знания и талант которого, невзирая на чин, выдвинули на роль начальника артиллерии ударной группы в армии в период исполнения ею операций с 22 мая по 30 июля{649}, которые дали России всю Буковину и значительную часть Галиции...» Действительно, [203] основные мысли Кирея, изложенные ясно и точно в его брошюре, оправдались успешными прорывами укреплённой позиции австрийцев 4 июня 1916 г. у Доброноуц, летом того же года при взятии предместного укрепления у Черновиц и в операциях на Станиславовском направлении.
В конце ноября 1916 г. Кирей закончил составление брошюры «Артиллерия обороны», а в марте 1917 г. составил «Добавление к выводам из применения артиллерийских масс при атаке».
Сделанные в 1916 г. Киреем выводы из применения артиллерии в позиционный период войны в значительной мере оправдали себя и в 1917 г.
Кирей при составлении своей брошюры пользовался, очевидно, «Общими указаниями для борьбы за укреплённые полосы», изданными ставкой главковерха в мае 1916 г. Но его брошюра во многом отличается от «Общих указаний» и других официальных наставлений и руководств. Кирей в своих «Выводах» указывает не только то, что нужно делать, но и то, кто, когда и как. должен делать. Такие указания были тогда очень полезны для исполнителей, так как вступившие в ряды действующей армии на пополнение убыли в кадровом составе командиры, прошедшие сокращённые курсы обучения, оказались в общем слабо подготовленными для боевой службы.
В брошюре Кирея вопросы тактики артиллерии в позиционных условиях борьбы получили в общем соответственное освещение и довольно удачное разрешение. Некоторые выводы Кирея несколько грешат предвзятой односторонностью, их нельзя считать достаточно правильными, и к их восприятию следует подходить с критической оценкой. Ниже приводится более подробная оценка брошюры Кирея и официального «Наставления для борьбы за укреплённые полосы».
Как бы то ни было, но Кирей был одним из первых инициаторов, глубоко осведомлённым теоретически и прошедшим школу боевого опыта талантливым автором составления систематического, весьма полезного руководства для действия русской артиллерии в сражениях в период позиционной борьбы.
Среди «Наставлений» и «Указаний», разработанных самими армиями и фронтами, кроме брошюры Кирея, заслуживает внимания получившее в то время довольно большое распространение «Наставление для борьбы за укреплённые полосы», составленное подполковником Замбржицким по указаниям и под редакцией командующего 5-й армией генерала Гурко.
«Наставление» генерала Гурко выдержало 7 изданий. К 4-му изданию, утверждённому к руководству 1 июля 1916 г., предпосылается общее указание, что «Наставление» служит дополнением к действующим уставам и наставлениям и даёт руководящие указания по вопросам, выдвинутым двойной, которые до того времени не были совершенно или недостаточно разработаны и освещены в уставах и наставлениях, «остающихся попрежнему в полной силе», и что «Наставление» согласовано со второй частью [204] (артиллерийской) «Общих указаний для борьбы за укреплённые полосы». Поэтому не будем останавливаться на «Наставлении» генерала Гурко, хотя оно не в полной мере согласовано с артиллерийской частью «Общих указаний» и более согласовано с брошюрой Кирея.
В начале мая 1917 г. ставкой издано было (в трёх частях) «Наставление для борьбы за укреплённые полосы», утверждённое для руководства всей русской армии, взамен «Общих указаний», вновь назначенным верховным главнокомандующим генералом Алексеевым.
Вторая часть (артиллерийская) тех же указаний была переработана и вышла в виде двух частей — II и III — «Наставления для борьбы за укреплённые полосы».
Во вступлении к части II «Действия артиллерии при прорыве укреплённой полосы» говорилось, что переработка этой части «выполнена на основании отчётов строевых начальников о боевом применении «Общих указаний», и что «отчёты эти отмечают ту громадную пользу, которую принесли «Указания», а также и то, что нарушение преподанных в них «основных положений приводило нередко к кровавым неудачам».
«Указанные нарушения основных положений, — говорилось далее во вступлении, — являлись следствием недостаточного знакомства некоторых общевойсковых начальников с преподанными указаниями для использования боевой силы артиллерии...».
Во вступлении обращалось также внимание и на такие случаи, когда «нормы, имевшие в виду атаку тщательно укреплённых полос, применяли дословно к обороне или к полевому бою, следовавшему за удачным прорывом, и исключали этим быстрое развитие успеха».
Заканчивалось вступление подтверждением, что часть II «Наставления» «обязательна для всех армий и должна быть изучена начальниками всех родов оружия, всех степеней», и приказанием Алексеева «применять «Наставление» согласно обстановке, избегая закрепощения норм и цифр; никакие нормы не могут освободить начальствующих лиц от обязанности размышлять и руководить боем».
Часть III «Действия артиллерии при обороне укреплённой полосы» была утверждена 10 июня 1917 т. сменившим Алексеева верховным главнокомандующим Брусиловым. В приказе ставки{650}, предлагавшем принять к руководству III часть, указывалось, что II и III части «Наставления» обнимают всю совокупность действий артиллерии при борьбе за укреплённые позиции, что обе части исключают собою все разновременно изданные различными фронтами и армиями инструкции и наставления для действий артиллерии при атаке и обороне укреплённых полос. Затем приказом вновь подтверждалось, что «Наставление» должно быть изучено начальниками и что применять его надлежит, «постоянно [205] имея в виду воплощение основных его указаний сообразно обстановке, в которой приходится действовать, избегая всемерно шаблонов и закрепощения норм и цифр». «Наставление» в общем развивает «Общие указания» 1916 г., но в нём гораздо определённее выражены идея централизованного управления артиллерии и вопрос организации борьбы с артиллерией противника.
Из войск, назначенных для выполнения прорыва, корпуса, направленные для нанесения главного удара в первую линию, назывались «ударными корпусами»; за ними эшелонировались сильные резервы.
Официальное «Наставление для борьбы за укреплённые полосы» не вполне удовлетворяло войска вследствие несоответствия поставленных им задач имеющимся артиллерийским и другим техническим средствам, с другой стороны, вследствие неопределённости некоторых указаний «Наставления» и прочих недостатков, особенно III части. Ввиду этого фронтовое командование продолжало издавать от себя руководящие оперативно-тактические указания. Так например, в июне 1917 г. были изданы указания помощника главкома Румынского фронта Щербачева, в которых по части артиллерии имеются правильные по существу положения, но не обращается должного внимания на борьбу с неприятельской артиллерией, как и в брошюре Кирея.
Щербачев указывает между прочим на следующее: «Наши артиллерийские средства не могут сравниться с французскими и английскими. Мы не можем задаваться целью достигнуть полного уничтожения позиций противника на всём фронте атаки одновременно.
Поэтому нам нужно использовать дальнобойность и искусный перенос огня: разрушив один участок и передав его лёгкой и лишь части тяжёлой артиллерии под наблюдение, огонь другой части (большей) тяжёлых батарей переносить на смежные участки, усиливая действующие по ним батареи.
Подготовка такого переноса огня обязывает заранее наладить и соответственное наблюдение и нужную связь.
Та же ограниченность в артиллерии может не позволить каждой дивизии дать необходимые ей средства разрушения с самого начала операции. Но лишь только общая работа массы артиллерии по окопам и другим оборонительным сооружениям будет закончена, каждая дивизия должна получить в непосредственное распоряжение начальника её известное количество тяжёлых орудий для борьбы со вновь появляющимися орудиями и преградами по указанию войск.
Руководитель артиллерийской подготовки обязывается заранее всесторонне организовать такую передачу части артиллерии и обеспечить её наблюдателями и связью...
Решение всех значительных артиллерийских вопросов должно вестись совместно с пехотой...
В тесной связи артиллерии и пехоты и взаимном доверии их — крупный залог успеха». [206]
Опыт июльских операций 1917 г. при попытках прорыва укреплённой полосы австро-германцев на Юго-Западном и Западном русских фронтах также указал на некоторые неясности и неправильности II и особенно III части «Наставления для борьбы за укреплённые полосы», утверждённых верховным главнокомандующим в апреле и в июне 1917 г. Вследствие этого в августе того же 1917 г. и со стороны полевого инспектора артиллерии последовали телеграфные распоряжения всем инспекторам артиллерии фронтов, дополняющие и отчасти разъясняющие некоторые указания «Наставления». Распоряжения полевого инспектора артиллерии были подтверждены к исполнению верховным главнокомандующим{651}.