Определяя публичное начало основой уголовного судопроизводства, системообразующими элементами которой являются публичный интерес и публичные средства его защиты, УПК РФ увеличил долю частного начала уголовного судопроизводства, системообразующими элементами которого являются частный интерес, публичные средства его защиты, заинтересованные участники уголовного судопроизводства, реализующие субъективные частные права либо отказывающиеся от реализации субъективных публичных прав.
Проявлением частного начала уголовного судопроизводства является статья 25 УПК РФ, которая закрепляет такое основание прекращение уголовного дела, как примирение сторон (потерпевшего и обвиняемого).
Право на участие в осуществлении уголовного преследования является субъективным процессуальным публичным правом потерпевшего (ст. 42 УПК РФ), поэтому примирение с обвиняемым необходимо рассматривать как отказ потерпевшего от права на участие в осуществлении уголовного преследования[15]. Вместе с тем, достижение конечной цели отказа от права – освобождение обвиняемого от уголовной ответственности – осуществимо только в том случае, если суд сочтет это возможным, поскольку в соответствии со ст. 25 УПК РФ прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон является правом суда, а не его обязанностью.
Однако такое утверждение не может быть категоричным на фоне коллизионного регулирования в УПК РФ института прекращения уголовного дела в связи с примирением сторон.
В соответствии с п. 3 ст. 254 УПК РФ суд прекращает уголовное дело в судебном заседании в случае, предусмотренном ст. 25 УПК РФ, т.е. в связи с примирением сторон. Формулировка «суд прекращает», а не «суд вправе прекратить» свидетельствует об императивности и категоричности правила, закрепленного в ст. 254 УПК РФ, т.е. указанная норма возлагает на суд обязанность прекратить уголовное дело в связи с примирением сторон при наличии материально-правовых оснований, предусмотренных ст. 76 УК РФ. Такая «неосторожность» законодателя в формулировании положений УПК РФ привела к формированию противоречивой судебной практики, основанной на неоднозначности в применении указанных норм в их системной связи.
Разумеется, прекращение уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим должно быть именно правом, а не обязанностью суда, поскольку воля потерпевшего не может доминировать над необходимостью обеспечивать защиту публичного интереса. Кроме того, прекращение уголовного дела возможно и по так называемым двуобъектным преступлениям, когда интересы потерпевшего являются дополнительным объектом, т.е. защищаются субсидиарно по сравнению с отношениями, ради охраны которых создан уголовно-правовой запрет (например, отношения по охране общественного порядка, порядка военной службы и т.д.). В данном случае возведение воли потерпевшего на прекращение уголовного дела в категорический императив осложнило бы защиту основного объекта преступного посягательства, что не способствует достижению назначения уголовного судопроизводства
(ст. 6 УПК РФ). Поэтому указанная законодательная коллизия нуждается в устранении.
Попытки разрешения возникшей коллизии предприняты В.А. Павленок, который отмечает, что «прекращение уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим даже при наличии всех указанных условий не обязанность, а право суда. Не опровергает данный вывод и императивное указание в
ст. 254 УПК РФ о том, что суд прекращает уголовное дело в судебном заседании в случаях, предусмотренных ст. 25 УПК РФ. Закон отсылает при этом к конкретным статьям УПК РФ, регламентирующим применение данного института, а в них закреплено, что прекращение уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим является правом, а не обязанностью суда»[16].
Согласиться с подобного рода утверждением было бы возможно в случае отсутствия в УПК РФ п. 1 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ. В соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ безусловным основанием к отмене решения суда в апелляционном порядке является непрекращение уголовного дела судом при наличии оснований, предусмотренных статьей 254 УПК РФ, одним из которых и является примирение сторон.
Отмена приговора суда в апелляционном порядке является процессуальной санкцией правовосстановительного характера. Поэтому системное толкование положений ст. 25, п. 3 ст. 254, п. 1 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ позволяет сформулировать следующее правило: «Если суд устанавливает наличие оснований (ст. 76 УК РФ) для прекращения уголовного дела, то он обязан прекратить уголовное дело в связи с примирением сторон, иначе приговор суда будет отменен в апелляционном порядке».
Поскольку принудительная реализация права («право должно быть реализовано, иначе санкция») не совместима с принципом самостоятельности и независимости суда, очевидна необходимость внесения в УПК РФ следующих изменений. П. 3 ст. 254 УПК РФ подлежит исключению, а ст. 254 УПК РФ – дополнению ч. 2, имеющей следующее содержание: «2. Суд вправе прекратить уголовное дело в судебном заседании в случаях, предусмотренных статьями 25 и 28 настоящего Кодекса».
Поскольку Конституционный Суд РФ отметил, что указание в статье 25 УПК Российской Федерации на то, что суд вправе, а не обязан прекратить уголовное дело, не предполагает возможность произвольного решения судом этого вопроса исключительно на основе своего усмотрения, п. 1 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ необходимо изложить в следующей редакции: «1) непрекращение уголовного дела судом при наличии оснований, предусмотренных частью 1 статьи 254 настоящего Кодекса;».
Анализ судебной практики показывает, что отменяя приговоры суда по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ, суды апелляционной инстанции фактически оценивают обоснованность отказа в удовлетворении ходатайства о прекращении уголовного дела.
Так, отменяя приговор Головинского районного суда г. Москвы от 15 октября 2013 года, суд апелляционной инстанции указал следующее: «из материалов уголовного дела усматривается, что потерпевший Р. просил прекратить уголовное дело в отношении Г., поскольку они примирились, Г. принес ему свои извинения и добровольно загладил причиненный вред в полном объеме. Данное ходатайство было поддержано подсудимым и его защитником. Кроме того, из материалов дела следует, что Г. впервые привлекается к уголовной ответственности, совершил преступление небольшой тяжести, раскаялся в содеянном. Однако, как видно из материалов дела, суд первой инстанции, отказывая в ходатайстве о прекращении дела, обосновал это лишь характером и общественной опасностью содеянного, а также ссылкой на отсутствие уверенности в том, что исправление подсудимого возможно без применения мер государственного принуждения, то есть вывод судом по существу не мотивирован. При таких обстоятельствах суд апелляционной находит, что у суда первой инстанции не имелось никаких препятствий для удовлетворения заявленного ходатайства»[17].
Учитывая приведенные выше положения, ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ необходимо дополнить п. 11, имеющим следующее содержание:
«11) необоснованного отказа в удовлетворении ходатайства о прекращении уголовного дела, при наличии оснований, предусмотренных статьями 25 и 28 настоящего Кодекса;».