Новоиспеченный Штурманов недруг Т-301, не обращая внимания на регламент и гневные клаксоны собратьев по автодорожному цеху, неторопливо направился к пункту раздачи «энергии», находящейся под патронажем Шурфокопателя Казантипского. На особо нетерпеливых, а также на недовольных и просто медлительных, он то и дело угрожающе замахивался Захватом Промышленным…
Механоиды тем временем один за другим заправлялись новой «энергией». К великому счастью для Юла и всех его товарищей, томившихся в заточении, новая «энергетическая» подпитка оказалась вполне на высоте.
В скором времени все автогрейдеры, подобно стальным крокодилам, растянулись на раскрошенном бетонном настиле, отключив масляные насосы и свернув шланги. Грейдеры погрузили в грунт уже изрядно затупившиеся лезвия передних отвалов и задние рыхлители, после чего с блаженством рухнули в свои дымные лязгающие грезы. Дым наркотических выхлопов стоял над лежбищем механоидов, как над затухающими углями, обильно присыпанными сырой палой листвой.
То тут, то там сладко вздыхали двигатели бульдозеров, басовито гудели дремлющие тягачи, и экскаваторы сомнамбулически покачивали ковшами.
С молчаливого согласия Дока Юл немного побродил среди лежбища кайфующих механоидов. Он нисколько не верил, что синтезированный роботом концентрат пирене всерьез сможет нанести сколько-нибудь существенный вред двигателям или ходовой части. Слишком мизерна его доза в общем объеме зелья. Да еще и в сочетании с другими «пищевыми» добавками вроде легких загустителей.
Сейчас Юла беспокоило другое. Нужно было разобраться с делами сердечными. Поэтому он, непринужденно прогуливаясь, в конце концов укрылся за кабиной млеющего от неги Шурфокопателя Казантипского и пошарил у себя на груди, под бронежилетом. Пальцы сталкера тут же нащупали маленькую металлическую фигурку.
|
|
Да это же Уроборос, последняя память о Патрике! Но почему он теплый, а скорее даже горячий?
Юл непроизвольно сжал Уробороса в руке, и в следующее мгновение свет померк в его глазах — померк на одно вязкое бесконечное мгновение.
Это моментально активизировался один из имплантатов, отвечавших за контроль над внешними тактильными воздействиями на организм своего носителя. К слову, его способность вовремя подать сигнал тревоги уже не раз спасала Штурману жизнь…
Активация прошла успешно, и родной, мягкий голос Пенни — это она в свое время решительно настояла, ласточка, чтобы речевые команды подавались Юлу именно ее тембром! — произнес в микромембране слухового имплантата, вмонтированного прямо в височную кость:
— Тактильный контакт с внешним источником достигнут. Цепь разомкнута. Необходимо задействовать активатор. Цепь разомкнута. Необходимо задействовать активатор. Цепь разомкнута.
Затем статуэтка Уробороса начала нагреваться, и одновременно что-то вновь принялось покалывать Юла в сердце.
«Ну надо же — вот так номер!»
— Активатор в цепи. Цепь разомкнута. Отсутствует внешний источник. Цепь разомкнута. Отсутствует внешний источник. Цепь разомкну…
Юл резко заблокировал имплантат внешнего контроля и медленно вытер пот со лба. Теперь все, кажется, встало на свои места.
«Внешний источник — плазмомет змеепоклонника, — догадался ошарашенный Юл. — Когда я его взял в руки, немедленно возник тактильный контакт. И он сразу, сам нашел второе звено своей цепи. Выходит, так?»
|
|
Штурман легонько сжал Уроборосу приплюснутую пасть. Ничего не произошло — активатор бездействовал.
— А ты, оказывается, зверушка непростая, — восхищенно прошептал сталкер. — Находишься, стало быть, в постоянной связи с продукцией печально известной фирмы «Красавчик Перси и K°»… Кто бы мог подумать.
Кабина шурфокопателя медленно повернулась к нему, за лобовым стеклом на миг вспыхнул свет. После чего механоид вновь заскрипел дугой поворотного механизма и, отвернувшись от сталкера, блаженно вздохнул движком, выпустив при этом из выхлопной трубы пару дымных клубов фантастического ядовито-зеленого цвета.
«Значит, робот Док уже интересуется, куда запропастился его „компаньон“…»
Разумеется, было бы крайне неразумно беспокоить Дока именно сейчас. Тем более что у Юла уже зрел вариант собственного спасения — как всегда авантюрный, но, увы, пока что единственный. И в этом плане убийце шестерых сталкеров «Уробороса» была отведена важная функция.
Одному из покойников-змеепоклонников также предстояло сыграть свою роль.
Планы такого рода Штурман классифицировал в реестре арсенала личных тактических наработок как «ловля на живца без подстраховки». Оставалось убедить механоида возвратиться в его лабораторный бокс по возможности без сопровождающих телохранителей.
Шустрый не в счет — Юл уже знал, как можно заморочить процессор этому хоть и самодовольному, но, в сущности, трусливому и угодливому механоиду-жополизу.
|
|
— Ну, как дурь? Штырит? — Штурман подошел к Доку, который с отсутствующим видом восседал на раме Шустрого, точно горный орел на вершине Ай-Петри.
— Хороший рецепт, — сухо отозвался робот. — К тому же эффект воздействия твоего концентрата может продлиться гораздо дольше, чем я предполагал. Для жидкого ты весьма эффективен, Никак!
Будь Док живым человеком, а не бездушной жестянкой, на этом месте Штурман скорее всего зевнул бы — настолько все это было предсказуемо. А так он лишь угодливо улыбнулся. Мол, все для вас, господа механоиды!
— Я вижу, ты соскучился по своим соплеменникам, Никак? Неудивительно! Ведь они сейчас остро нуждаются в питании и влаге!
«Ага… Пошел гуманизм… Значит, сегодня давить нас в „энергетические“ коктейли скорее всего не будут!» — радостно смекнул Штурман. Однако специально для робота состроил унылую физиономию и скучающим голосом пробормотал:
— Удивительно, как это некоторые не могут видеть дальше собственного носа. При всем их незаурядном уме, огромном опыте и умении грамотно организовать любой производственный процесс…
Мнительность — свойство не только великих натур, но и механоидов.
— У тебя есть для меня новая информация? — сразу насторожился Док.
— Есть, — кивнул Штурман. — Но сначала ответь. Зачем ты убиваешь людей?
— До сегодняшнего дня не было твоего растительного концентрата, — логично ответил Док. — Его роль выполняли жидкие.
— Тогда вот еще что: как ты думаешь, Док, что я и мои люди делаем в Казантипе?
— Вы преследовали своих врагов. Но теперь их существование подошло к концу. Потому что я убил их. Можешь считать это моральной компенсацией за ваше пленение. Если хочешь, забери их тела, они уже сухие, и мне нет от них никакого прока.
— Мне тоже наплевать на этих мертвяков… Делай с ними, что хочешь, — сказал Юл. — Но одного из них ты все же должен отдать мне. Потому что внутри этого покойника кое-что имеется.
Док размышлял всего шестнадцать секунд, и это был его личный рекорд сообразительности. После чего вопросительно произнес:
— Имплантаты? Тебе нужны имплантаты покойника?
— Именно! — потряс указательным перстом Штурман. — Большая часть их не представляет для тебя никакой ценности, это банальные маломощные радиоустройства.
В этом месте Штурман взял паузу по системе Станиславского: грубовато, топорно, но именно такие приемы и работают лучше всего, когда имеешь дело со свинцовыми мозгами.
— Но один из имплантатов — это мой концентрат в квадрате. Или даже в пятой степени, — без запинки продолжил свое вдохновенное вранье Штурман. — С его помощью можно создать такой вариант «энергии», что тебя больше ничего не будет беспокоить.
Робот повернул голову и посмотрел на Юла в упор. Казалось, он решается на что-то, и Штурман немедленно состроил самодовольную физиономию профессионального нахала.
— Зачем ты помогаешь мне? — спросил Док своим гнусным скрипучим голосом.
— Я не хочу, чтобы ты убивал моих сородичей, — не задумываясь, ответил Юл. И в этих его простых, бесхитростных словах было столько искренности, что робот поверил.
— Хорошо. КШК-98 отвезет нас в лабораторию. Там ты покажешь мне шестого, у которого есть то, что мне нужно.
— Позволь мне самому отдать распоряжение КШК-98, — делано замялся Юл. — Когда он в первый раз говорил со мною, то держал себя слишком… высокомерно. Мне бы очень хотелось немного сбить с него спесь. Разумеется, — поспешно прибавил он, — я буду отдавать ему распоряжение только от твоего имени.
— Понимаю, — согласился робот. — Примитивные устройства склонны плохо осознавать свое место в иерархии.
Штурман кивнул в знак признательности, спрыгнул с платформы и обошел шурфокопателя с другой стороны, втайне радуясь его исполинским размерам.
— Док отдает тебе свои команды. Он отдает их через меня, потому что мы теперь компаньоны, — важно заявил он широченному ребристому колесу.
Лобовое стекло кабины медленно осветилось, постепенно увеличивая накал, что красноречиво свидетельствовало о старте умственной деятельности механоида-экскаватора.
— Я видеть, — наконец возник в динамиках тихий металлический голос. — С Доком дружить, дольше жить.
Весь его корпус, включая острые массивные буры и ковш, сотрясла легкая вибрация. Должно быть, так механоид смеялся.
— Засунь свои глупые прибаутки себе в выхлоп, КШК-98, и слушай меня, — как можно тверже проговорил Штурман. — Через тридцать минут по жидкостному времени ты должен собрать и привезти в бокс к Доку всех моих людей. Док будет самолично проверять их жидкости и брать у них анализы для «энергии». Он велел тебе не потерять по пути ни одного из жидких, иначе пеняй на себя.
Если бы сейчас Вырин или хотя бы Семенов услышали, что Штурман несет насчет анализов, они просто обмочились бы со страха. Но Юлу было сейчас не до них: на кону стояло их спасение и бегство из этой негостеприимной локации.
— Погрузишь их в тот же самый бак, на котором вы привезли нас сюда с этим Мяяя-аааа… как там бишь его?
— Я понял, — поспешно мигнул фарами механоид. — Можно отправляться за жидкими?
— Разумеется, нет! — Штурман даже фыркнул от негодования. — А нас кто обратно отвезет, по-твоему, старая калоша?
Шурфокопатель почтительно молчал.
— Сейчас доставишь нас обратно в бокс, а потом — сделаешь, что велел Док. Ты все понял? Никаких подробностей: просто сделаешь то, что он велел. Сейчас нам нужно как можно скорее добраться до бокса. Это его главное задание. Больше ни о чем не думай и не переспрашивай его об этом тысячу раз. Док очень зол, ты понял?
Вместо того чтобы опять мигнуть фарами, шурфокопатель замер, лишь его ковш по-прежнему мелко вибрировал. И Юл с замиранием сердца сообразил: в эту минуту Шустрый как раз справляется у шефа насчет подтверждения якобы отданных приказов по их собственным, сугубо механоидским, каналам связи.
Это был самый сомнительный пункт сталкерского плана, но только обманом Юл мог выручить свою группу из каменного мешка. А уж если и доведется погибать, так хотя бы всем заодно!
К его огромному удивлению, механоид деловито взревел двигателем и стал медленно разворачиваться. Вскоре Юл уже восседал в ковше резво катящего Шустрого рядом с роботом и силился проникнуть в его железные мысли.
Док не подавал никаких признаков осведомленности об уловке сталкера. И Штурман понял: сработало. Механоид, как ему и было велено, уточнил у шефа только главную задачу — доставлять ли жидких в бокс.
Док, естественно, подтвердил ее. И теперь Юла и его группу отделяли от спасения каких-то полчаса.
— Честно говоря, копаться в мертвяках у меня нет никакого желания, — очень натурально поморщился Юл. — Сумеешь сам определить, в каком из них заключается наш потенциальный интерес? У вас, «твердых», есть интуиция?
— Ее заменяет нам интеллект, — сухо ответил механоид. И медленно покатил вдоль стен своей дьявольской кухни, осматривая испытующим взором каждое из висящих на стене тел.
На проверку ему понадобилось шесть минут, ровно по минуте на каждого из покойников. Все это время Штурман терпеливо ждал, крепко сжимая в руках плазмомет и прислушиваясь к своим новым, весьма непривычным ощущениям.
Имплантат уже давно доложил ему о новом контакте с внешним источником, фигурка Уробороса больше не колола его сердце, и Юл с превеликим удовольствием почувствовал, как в момент замыкания цепи плазмомет слегка шевельнулся в его руках, точно был спящим живым существом, и вот только что окончательно проснулся.
Для начала сталкер перевел оружие в режим минимального расхода энергии. Он не собирался убивать робота. Во всяком случае, сразу. Тот должен был стать мостиком к их спасению.
Когда Док, наконец, ткнул своим ножевидным ногтем в один из трупов и обернулся, Штурман даже не сменил позы. Только ствол плазмомета теперь был направлен точнехонько в узкий и плоский лоб робота.
— Интересно, — проскрипел Док, внимательно глядя на сталкера и вовсе не обращая внимания на могучее оружие в его руках. — КШК-98 сообщил мне, что я будто бы велел ему привезти твоих спутников сюда, в процедурную.
«Так вот как это у него называется! Процедуры, вашу масть…»
— Очень интересно, — сказал Штурман, и в лице его не дрогнул ни один мускул. — И ты все это время… знал?
— Конечно, — подтвердил робот. — Мне было очень любопытно посмотреть, какие еще действия ты предпримешь для собственного спасения.
— Зачем?
— Если мы будем сотрудничать с тобой и дальше, создавая новые виды «энергий», я хотел бы точно знать, до какого предела простирается степень твоих рисков. И я подумал: вот хороший шанс. Нет и не будет лучшего способа убедиться, на что ты, жидкий, способен в трудную минуту.
Он совсем по-человечески взглянул на цифры электронного хронометра, вмонтированного в приборную панель.
— Ориентировочно через девять минут КШК-98 будет здесь. Он уже переместил почти всех твоих спутников в грузовой резервуар своего напарника.
Док помолчал немного, точно прислушиваясь. И удовлетворенно кивнул опять-таки очень человеческим движением.
— Один немного сопротивлялся, тот, что крупнее всех габаритами. Пришлось водворять его в грузовой резервуар силой.
«Это, конечно же, Семенов», — догадался Юл.
— Но на что ты рассчитывал? — проговорил робот. Казалось, он разговаривал сейчас сам с собой, пытаясь найти решение задачи, самой постановки которой не понимал. — Ведь даже если здесь окажутся все твои друзья, они так же безоружны, как ты.
— Я не безоружен. У меня есть плазмомет СИМ-5.
Штурман вежливо продемонстрировал роботу плазмомет, приведенный в боевую готовность.
— Я был лучшего мнения о стабильности твоей памяти. Мы ведь с тобой это уже проходили, — сказал Док. — Оружие неисправно. Ты разочаровал меня, Никак. Я полагал, у тебя в мозгу существует более эффективный план бегства. Тебе необходим усилитель тактического мышления.
И он шевельнул манипулятором, намереваясь забрать плазмомет из рук сталкера.
Вместо ответа Штурман просто нажал на спуск.
Струйка раскаленной плазмы в мгновение ока отсекла один из стальных пальцев манипулятора и попутно приварила второй к основанию железной «ладони». За арматурной спиной робота в стене моментально образовалось отверстие и с шипением принялось стремительно расти.
Юл, спохватившись, отпустил спусковой крючок.
Тюнинг мастеров «Уробороса» в отношении плазмомета СИМ-5 зашел даже дальше, чем Штурман мог помыслить! В его руки попал плазмомет непрерывного действия, а значит, энергию следовало строжайше экономить.
Док, разумеется, не почувствовал боли — разве что удивление. В той мере, в какой эта эмоция была свойственна текущим настройкам его искусственного интеллекта.
— Впечатляет, Никак, — ошеломленно проскрипел он. — Признаться, я изначально полагал, что с моей помощью ты намерен извлечь из «сухого» некий известный тебе активатор для этого оружия. Но ты сумел активировать его собственными силами. Отдаю тебе должное. Интересуюсь — как.
— Разумеется, — подтвердил Штурман, не без удовольствия глянув на табло хронометра. — Открою тебе секрет, по знакомству. Я сам и есть этот аккумулятор.
— Понимаю… И не понимаю, — после короткой запинки сказал робот. — Почему же ты не выстрелил сразу, как только заполучил это оружие?
— Ты забываешь о моих спутниках, — укоризненно напомнил сталкер. — Я намерен покинуть вашу очень негостеприимную локацию только с ними. А наш ключик к этой запертой дверце — ты, Док.
Он немного повысил уровень мощности плазмомета.
— Надеюсь, мы оба понимаем, что может случиться, если наш работяга Док вдруг решит заупрямиться?
— Если ты собираешься взять меня в заложники, учти сразу: я не боюсь физической деформации и не чувствую боли, как вы, жидкие, — заученной скороговоркой выпалил робот. — Я вообще ничего не боюсь.
— Я сейчас тоже, если на то пошло, — жестко произнес Штурман. — Так что наши экзистенциальные модусы вполне созвучны.
Когда требовалось, Юл Клевцов умел говорить сложно. Все-таки он был ученым, пусть и бывшим.
Робот напряженно молчал.
Тем временем внутри ангара раздалось нарастающее гудение мощного двигателя, которому вторил натужный, жалобный стон второго. После чего оба резко смолкли. Это два железных брата-акробата, Шустрый и Мясник, уже доставили жидких по приказу шефа прямо ко входу в «процедурную».
— Не волнуйся, Док. Если что, я превращу тебя в лужу расплавленного железа, — зловеще пообещал Штурман. — Но только сначала разнесу в пух и прах всю твою богадельню. Приборы, оборудование, реактивы — все. А знаешь, что будет потом?
Док равнодушно смотрел на сталкера остекленевшими глазами.
— Не важно, удастся ли нам выйти отсюда живыми и тем паче суметь добраться невредимыми до входа в портал, — ответил сам себе Штурман. — И даже не важно, успею ли я добить тебя. Но что станет с твоими сородичами, когда выяснится, что больше нет оборудования для изготовления «энергии»?
Ответа, разумеется, не последовало, да сталкер его и не ждал.
— Очень скоро у них начнется ломка, так это называется у нас, людей. И если никто не станет их впредь подпитывать «энергией», они неминуемо погибнут. Причем быстрее, чем ты думаешь. На карте — гибель всей вашей механической популяции, Док!
— Между технологией и физиологией есть существенная разница, — тихо проскрипел робот.
— Согласен, — кивнул Штурман, начинавший уже понемногу нервничать. — Но сам факт машинной наркомании показывает, что в данном случае аналогии уместны. Вот теперь решай. Но учти: у нас очень мало времени.
Док сломался гораздо быстрей, чем ожидал Штурман. Очевидно, надеялся организовать за ними погоню и прихлопнуть всех, как мух. Но он не знал, что джентльменские соглашения обычно нарушают не одна, а обе договаривающихся стороны. А тут уж, как в фильмах с Клинтом Иствудом про Дикий Запад: чей кольт раньше выпорхнет из кобуры!
Юл решил оставить своих бойцов томиться в зловонном баке, чтобы не вызывать у колесящих по округе сонных механоидов лишних подозрений. Это решение далось ему не сразу, но было меньшим из всех возможных зол. Авось не задохнутся по дороге до тамбура!
Гораздо большие сомнения и опасения вызывала у него тихоходность Мясника, который буксировал транспортировочный бак.
Юл велел пригнать автомойку — весьма экзотическое с виду техносущество. Мойка основательно промыла собрата, удалив все остатки наркотических масел из его стального нутра.
Шустрый с готовностью придворного лизоблюда вызвался остаться на месте «казни». КШК-98 был уверен, что всех жидких в процедурной сначала высосут досуха, а их тушки повесят рядом с остальными — вдруг пригодятся?
Доку пришлось услать Шустрого на одну из дальних дорог, чтобы выслеживать там, вооружившись уже знакомой Юлу МТМ-сетью, некую мифическую диверсионную группу Ордена, «который не дремлет».
После того, как экскаватор удалился, недовольно громыхая ковшом и бурами, Юл стребовал с Дока все оружие, конфискованное у его группы, до последнего армгана. Увязал в два больших брезента и взгромоздил их на Мясника.
Из бака уже явственно доносился раздраженный стук и глухие проклятья. Ничего, спертый воздух — не самое худшее, что может случиться в компании агрессивных экскаваторов. Можно и потерпеть.
После промывки и тщательной смазки чистыми техмаслами Мясник сразу воспрянул всем корпусом. Получив от угрюмого и подавленного Дока распоряжение во всем подчиняться «моему новому компаньону, технологу ГСМ», простодушный механоид и не подумал подвергать сомнению столь странный приказ.
Об остальном нужно было позаботиться немедленно, и Штурман обернулся к роботу.
— Ты, конечно, намереваешься отправить за мной погоню, — предупредил Юл. — Это резонно. Признаться, я на твоем месте поступил бы так же. Но это, подчеркну, если бы именно я был на твоем месте. А вот тебе я не советую связываться с теми, кто умнее, удачливее и вдобавок придумал таких, как ты. Короче, не советую связываться с людьми.
Сталкер бросил бдительный взгляд на плазмомет — все ли в порядке? И продолжил:
— Знаешь, почему меня зовут Никак? Потому что таким, как ты, невозможно справиться с такими, как я. Никогда и Никак. А теперь прощай.
Юл нажал на спуск, и поток шипящей плазмы отделил голову робота от туловища.
Он поставил плоскую дымящуюся банку на стол и тут же уловил имплантатом внешнего контроля всплеск радиосигнала на примитивной, открытой всем ветрам эфира частоте. Он покосился на расчлененного робота и укоризненно покачал головой.
— Спасибо, провожать не надо.
Затем Юл подхватил с пола массивную чугунную чушку. И с размаху припечатал ее к плоской голове робота. Чтобы наверняка.
После чего ушел, не оглядываясь. Сталкер Юл Клевцов по прозвищу Штурман не был суеверным человеком, но свято верил в три верных приметы.
Никогда не оглядываться, если уже принял решение.
Ни в коем случае не возвращаться с полпути, когда ты уже в дороге.
И ни в коем случае не путешествовать в одиннадцатом вагоне. Именно одиннадцать, а не тринадцать было его несчастливым числом.
Глава 10
Хозяйка Скорговых Болот
Огромный бульдозер застыл у входа на конечный уровень тамбура.
Тихо, на холостых оборотах, гудел двигатель.
Кабину механоида изредка озаряли нервные вспышки света, но динамики гусеничного монстра молчали.
— Спасибо тебе… Ммммяяя-ааа, — пробормотал Юл, отлично понимая, каким идиотом он выглядит сейчас в глазах своих людей, сгрудившихся у входа в злополучный портал.
Каждый из них был уже вновь вооружен. И теперь настороженно следил за странной беседой своего командира со стальным монстром.
Штурман не держал на Мясника зла. Более того, он чувствовал себя даже в чем-то обязанным этому механоиду.
Злодейка-судьба таки подсыпала Юлу и его бойцам сахара в бензобак.
Когда Мясник миновал уже три четверти пути — а благодаря чистке и осознанию большой личной ответственности за поставленную перед ним задачу он мчался по казантипским грунтовкам, словно гоночный болид, — им, как на грех, повстречался недавний Штурманов недруг. Гусеничный погрузчик Т-301, тот самый, будто специально поджидал их на тридцать пятом километре у покосившегося столбика.
При виде Мясника и стоявшего на платформе возле бака Штурмана «трехсот первый» яростно засигналил, победоносно воздел Захват Промышленный и попытался храбро преградить беглецу дорогу.
Мясник еще издали зафиксировал погрузчика прямо по курсу и, справившись у своего седока о дальнейших действиях, резко прибавил ходу. При этом он слегка приподнял свой чудовищный отвал с заостренным нижним краем, метя настырному и политически недалекому сородичу по клану прямо в лоб. В довершение всего он издал свой неподражаемый, тонкий писк.
«Трехсот первый», завидев самые серьезные намерения Мясника, в последний момент попытался отвернуть и уйти вправо, но не учел скорости основательно разогнавшегося к тому времени бульдозера.
Страшный удар в бок бронированным отвалом перевернул погрузчика, смяв, как проволоку, его стальные пальцы-зубья и разворотив ходовую часть. Штурман не вылетел с платформы лишь чудом, в последний момент успев крепко ухватиться за один из тросов, которыми была расчалена железная бочка.
И хотя Юл несколько секунд стлался параллельно земле согласно вектору движения, он остался на платформе. Мясник же как ни в чем не бывало резво покатил дальше.
А погрузчик с задранными колесами так и остался валяться на куче щебня.
— Звони в «Скорую», приятель, — пробормотал Юл, когда наконец перевел дух после такого впечатляющего сухопутного тарана.
Поэтому теперь он стоял напротив Мясника, но не мог подыскать нужные слова, кроме самых банальных.
— Спасибо тебе… Ммммяяя-ааа, — сказал он.
«Бульдозер» слегка приподнял отвал, готовясь проделать обратный путь, и в следующую секунду ожили его динамики.
— Не «Ммммяяя-ааа», — проговорил ровный механический голос. — Мясницкий автомобильный завод дорожной и строительной техники. Бульдозерно-рыхлительный агрегат Т-89.01. Будь счастлив, жидкий.
Он взревел мотором, развернулся и, плавно покачивая отвалом, быстро пошел обратно, в сторону базы своего родного клана.
Штурман мог еще долго смотреть ему вслед, но время поджимало. Он вошел в портал, достал маркер и лишь тогда внимательно оглядел бойцов своей группы.
Все были в относительном порядке.
Бойцы Юла, конечно, успели как следует струхнуть и как следует задолбаться — судя по возмущенным воплям Вырина. Впрочем, кто хочешь задолбался бы от этих бесконечных поездок в вонючем баке…
Верный себе Вырин и не подумал отблагодарить Штурмана за свое спасение. Пришлось Семенову унимать фонтан его язвительного красноречия наложением на выринский рот огромной, поросшей волосами лапищи.
Но и тогда широко раскрытые глаза доктора, а равно его бурная жестикуляция красноречиво свидетельствовали лучше всяких слов, что он, Герман Степанович Вырин, сейчас думает об этом Казантипе, механоидах и всей системе гребаных гиперпространственных переходов.
Между тем проблема надежности перехода так и не была решена.
Ну и, само собой, Штурман теперь очень сомневался, что наиболее очевидная дорога в родную Москвозону окажется самой короткой и безопасной.
— А ты молоток, командир, — пробасил Семенов, отдавая должное хитрости и сметке Юла после того, как тот в общих словах поведал, каким образом ему удалось спасти всю группу при помощи всего-то пары выстрелов из плазмомета. — Вытащил нас из такой передряги целыми и невредимыми, и даже оружие сохранил! Отныне Митрофан Семенов — твой должник по гроб жизни.
Остальные члены группы, кроме, понятное дело, доктора ответили одобрительными возгласами. Какое-то недоброе предчувствие кольнуло сердце Штурмана в эту минуту, но что за ним стояло, Юл так и не сумел понять.
Надо заметить, Юл счел наилучшим не посвящать своих бойцов во все детали операции. В его популярном изложении история чудесного спасения сталкеров союзных кланов выглядела следующим образом.
Пока механоиды решали, как им поступить с захваченными людьми, сам Юл втерся в доверие к их вождю. Затем Штурману якобы посчастливилось пробраться в их централизованный пункт технического обслуживания. Где ему, в свою очередь, удалось испортить систему фильтрации деликатесных машинных масел, которыми то и дело лакомились механоиды-сладкоежки.
После чего он переманил на свою сторону мощного механоида-бульдозера, и тот, продажный ренегат, в обмен на секретную рецептуру эксклюзивной смеси технических масел согласился доставить Штурмана как раз к порталу. Но главным условием этой сделки было предварительное похищение из тюремного подземелья пленников и транспортировка их все к тому же порталу.
Юл в красочных деталях поведал спутникам о том, как за ними была отряжена погоня, и вот тут-то сыграли свою роль в сюжете испорченные фильтры. Уже в самом начале преследования наиболее громоздкие механоиды якобы стали быстро сбрасывать скорость и очень скоро окончательно утратили подвижность.
— Воспользовавшись этим, мы и сбежали, — не моргнув глазом, завершил Юл свой короткий, но красочный рассказ.
Умение нанизывать на скелет достоверности откровенную залипуху всегда было одним из наиболее сильных качеств его изобретательной натуры. Это Юл давно уже апробировал на Пенни.
Плазмомет сталкеры оглядели с большим уважением. Причем оценили его гораздо выше, нежели остросюжетное повествование своего храброго командира.
Даже Вырин внимательно изучил систему поддержания недискретного разряда. И высказал пару весьма дельных предложений по ее усовершенствованию и дальнейшей миниатюризации.
— Так что теперь самое время определиться. А мне — сдать полномочия.
— Это зачем еще? — удивился Мизгирь.
— Затем, — пояснил Юл, — что мне нужен Перси Красавчик, а вам он абсолютно безынтересен. Поэтому предлагаю всем добираться до своих кланов и локаций самостоятельно. В любом случае я уже не могу поручиться, что сумею доставить вас по назначению. Взгляните на свои маркеры — сами в этом убедитесь.
В самом деле, стрелки индикаторов каждого из сталкеров, стоявших сейчас в тамбуре перед выбором конечной точки будущего перехода, показывали совершенно разные значения. К тому же их характеристики постоянно менялись, смазывались векторы, активно перемещались точки пересечения координат.
Относительная определенность сохранялась лишь на маркерах Штурмана, стрелка Олафа и Брата Федора.
Но если маркер Юла, все еще настроенный на автопоиск последнего из предыдущих переходов, твердо указывал на Сосновый Бор, то у Мизгиря и Олафа аналогичная настройка постоянно давала погрешность: от пяти у бойца «Пламенного Креста» до четырнадцати процентов у стрелка Ордена.