Фашистская система государственного регулирования экономики. Милитаризация хозяйственной жизни.
Во второй половине 30-х годов в Италии наблюдалось все более широкое и активное вмешательство государства в развитие экономики. Оно являлось важнейшей составной частью фашистского варианта антикризисной стратегии, а с другой стороны, было связано с тем, что итальянский фашизм превратился в одну из наиболее агрессивных сил на международной арене и вел форсированную подготовку к большой войне.
В предвидении такой войны фашистский режим задался целью покончить с зависимостью Италии от ввоза извне и добиться ее экономической автаркии, т.е. самообеспечения продовольствием и стратегически важными видами сырья. В 1934, 1935 гг. в Италии была установлена монополия внешней торговли и значительно сокращен ввоз нестратегических товаров. [2.c.312]
В деревне была введена система обязательных поставок, а затем в сущности ликвидирован свободный рынок сельскохозяйственной продукции, которая должна была продаваться только государственным заготовительным органам по установленным ими ценам. В 1936 г. был национализирован Итальянский банк, превращенный в центральный эмиссионный банк страны и контролировавший всю ее кредитно-денежную систему. Главное же, рычаг государственного вмешательства стал усиленно использоваться для развития стратегически важных отраслей промышленности и их сырьевой базы.
Вся сложившаяся в 30-е годы фашистская система государственного экономического регулирования была в высшей степени выгодна промышленным магнатам. Она обеспечивала капитанам промышленности щедрое поощрение усилий по наращиванию военного потенциала Италии, защиту от иностранной конкуренции на внутреннем рынке и беспрецедентную возможность страховать себя за счет массы налогоплательщиков от издержек предпринимательской деятельности и сбоев в механизме капиталистического хозяйства. Только за пять лет - с 1934 по 1939 г. - прибыли 16 крупнейших итальянских трестов возросли на 78 %.
Экономическая подготовка Италии к войне позволила ей избежать поразившего в 1937-1938 гг. другие страны очередного кризиса перепроизводства. К этому времени Италия превратилась из аграрноиндустриальной в индустриально-аграрную страну: с начала 30-х годов численность занятых в промышленности и на транспорте превысила численность занятых в сельском хозяйстве. Но этот сдвиг произошел за счет роста лишь тех отраслей промышленности, которым отводилась ключевая роль при осуществлении политики автаркии и доставалась львиная доля государственных затрат на ее проведение.
На общем фоне начавшегося перехода к государственно-регулируемому капитализму хозяйственная политика итальянского фашизма была одним из самых широкомасштабных экспериментов в этом направлении. Она отвечала традиционному для итальянской буржуазии стремлению компенсировать собственную слабость опорой на «костыли» государственной помощи, но при этом проводилась типично фашистскими методами - с выдвижением государства на роль верховного распорядителя национальной экономики, мобилизуемой на нужды войн, и активным использованием социальной демагогии (через корпоративную систему).[2.c.313].
До определенной степени фашизм способствовал своей политикой модернизации итальянской экономики, о чем свидетельствовал общий рост промышленного производства за 1922-1937 гг. более чем на 60 %. Однако фашистская Италия так и не достигла экономической автаркии и не вырвалась в число сильнейших, промышленно развитых капиталистических стран Производство основных сельскохозяйственных продуктов по-прежнему далеко не покрывало внутренних потребностей. Реальный экономический потенциал Италии никак не соответствовал великодержавным амбициям фашистского режима.[2.c.314]
Итальянский фашизм - тоталитарная диктатура.
В 30-е годы окончательно сложился характерный облик итальянского фашизма как тоталитарной системы.
С легальной политической оппозицией было покончено принятием чрезвычайных законов 1926 г. В борьбе с противниками режима открытый террор, практиковавшийся в первые годы фашизма, сменился широким использованием иных методов государственного принуждения. Малейшие проявления оппозиционных фашизму настроений фиксировались раскинутой по всей стране сетью агентов тайной полиции. «Неблагонадежные» обезвреживались с помощью административной высылки и других превентивных мер. Все это сочеталось с принудительной массовой организацией населения и всепроникающим идеологическим воздействием в духе отказа от гуманистических ценностей, культа крайнего шовинизма, насилия и войны.
Выборная палата парламента после реформы 1928 г. влачила призрачное существование (ее переизбрание в 1934 г., как и выборы 1929 г., больше напоминало плебисцит в пользу режима), а в 1939 г. была вообще ликвидирована. Вместо нее создавалась так называемая палата фаши и корпораций, куда входили никем не выбираемые члены Национального совета фашистской партии и Национального совета корпораций, которые в случае лишения своих постов в этих органах теряли и «депутатское» кресло.
Сама фашистская партия, в которой по данным на 1937 г. насчитывалось 2152 тыс. членов, стала чисто иерархической организацией, отказавшейся от всяких выборных начал. В механизме фашистского режима она не подменяла собой государство, но выполняла важнейшую организационную и идеологическую функцию. Принятый в 1932 г. устав определял ее как «гражданскую боевую организацию, действующую по приказу Дуче (т .е. «вождя» фашизма - Муссолини) и находящуюся на службе фашистского государства». [2.c.314]
Фашистские профсоюзы остались единственными в Италии профессиональными организациями рабочих, и с созданием корпоративной системы стали той ее составной частью, которая выполняла по преимуществу демагогическую, показную роль. Их высший персонал назначался и сменялся правительством по указаниям руководства фашистской партии. Была фашизирована и фактически огосударствлена система кооперативов. Подрастающее поколение охватывалось различными ступенями детских и юношеских фашистских организаций, весь ритуал и деятельность которых имели подчеркнуто военизированный характер. В 1937 г. все они вошли в объединение под названием «Итальянская ликторская молодежь», возглавленное секретарем фашистской партии. Студенческая молодежь была организована в рамках Университетских фашистских групп. В какое либо из объединений, контролировавшихся фашистской партией, входил почти каждый второй итальянец независимо от пола и возраста. [2.c.315]
Средства массовой информации и все виды культурной деятельности находились под контролем министерства по делам печати и пропаганды, а с 1937 г. - министерства народной культуры. В университетах для профессоров была введена присяга на верность режиму, а затем и обязательное членство в фашистской партии. Принесение присяги, а для вновь принимаемых на должность - членство в фашистской партии требовалось и от школьных учителей, которые в начальных классах должны были также возглавлять детские фашистские организации. Вся деятельность школы была переориентирована на воспитание «гражданина-фашиста». Этому служило содержание единых учебников, изданных в начале 30-х годов и действовавших до конца существования фашизма, введение новых предметов («Корпоративное право», «Фашистская культура», с 1935 г. - военная подготовка в объеме 20 часов в месяц), ритуализация на фашистский лад внутришкольного распорядка и т.д. Через систему массовых организаций, фашизированную прессу и школу, с помощью шумных пропагандистских кампаний культивировался дух самоотречения во имя фашистских «идеалов» и не рассуждающего повиновения.
В своем сложившемся виде фашистская тоталитарная система власти выглядела как некое подобие пирамиды, вершиной которой была наделенная сверхчеловеческими чертами фигура харизматического вождя - «дуче», а основанием - массы населения, лишенные какой-либо самостоятельности, инициативы, возможности идейного и политического выбора и превращенные в объект манипулирования, «мобилизации сверху». Амбициозной целью фашизма была коренная переделка менталитета и национального характера итальянцев, воспитание «нового человека» - человека «эпохи Муссолини».[2.c.315]
Укреплению престижа режима должна была служить проводившаяся им социальная политика. Существовавшая в до фашистской Италии система социального страхования и пенсионного обеспечения была расширена и дополнена введением страхования по болезни, инвалидности и безработице, законодательной охраны материнства, пособий, стимулировавших увеличение рождаемости, и т.д. Все это до определенной степени способствовало если не активной поддержке фашизма со стороны большинства населения, то отсутствию направленных против него значительных проявлений недовольства.
Война с Эфиопией была первой попыткой итальянского фашизма перейти от широковещательных деклараций к практическому осуществлению своих экспансионистских планов. Во внутриполитическом отношении она подготовлялась принятием закона «О военизации нации» (1934 г.), сосредоточением под непосредственным руководством Муссолини трех военных министерств (собственно военного, военно-морского флота и авиации) и министерства колоний, яростной антиэфиопской кампанией в печати. Расстановка сил на международной арене также позволяла Муссолини надеяться на беспрепятственное осуществление его замыслов в Африке. После прихода к власти нацизма европейские державы были обеспокоены прежде всего агрессивными тенденциями, исходившими от Германии. Италия на первых порах не была в этом смысле исключением (в 1934 г. она весьма решительно воспротивилась начатой гитлеровским режимом подготовке к аншлюсу Австрии), но важнее для нее было то, что в сложившейся ситуации стало менее острым ее противостояние с Францией. Начавшееся сближение между Францией и Советским Союзом Италия до известной степени уравновесила заключением в сентябре 1933 г. договора с СССР о дружбе, ненападении и нейтралитете. По колониальным же вопросам, раньше в наибольшей степени осложнявшим отношения с «латинской сестрой», в начале 1935 г. было подписано соглашение о разделе сфер влияния в Африке, сопровождавшееся секретной договоренностью о том, что Франция не будет препятствовать действиям Италии в Эфиопии.
3 октября 1935 г. фашистская Италия начала военные операции по захвату Эфиопии - одной из двух (наряду с Либерией) независимых стран Африки. Цели агрессии объявлялись открыто: укрепить стратегические позиции Италии в Средиземном море с последующим превращением его в «итальянское озеро»; создать колониальную империю из Эфиопии, Эритреи и Итальянского Сомали и покончить тем самым с «унизительным неравенством» в правах на колонии; овладеть природными ресурсами эфиопской территории, что должно было обеспечить «достойное развитие» экономики Италии.
Уповая на известную уступчивость западных демократий и их желание оторвать Италию от Германии, Муссолини вступил в переговоры с французским премьер-министром П. Лавалем. В результате 7 января 1935 г. был подписан «Римский пакт», по которому Франция уступала Италии часть своих африканских колоний на подступах к Эфиопии и передавала итальянскому правительству 20 % акций единственной в этом регионе железной дороги Джибути-Аддис-Абеба. Взамен Муссолини обещал прекратить антифранцузскую пропаганду в Тунисе, сохранить версальский статус-кво в Дунайском бассейне и гарантировать вместе с Францией неприкосновенность австрийских границ. Совершенный в Риме «дипломатический обмен» позволяет охарактеризовать его не просто как уступку, а как поощрение Францией запланированной итальянским фа шизмом агрессии. Впоследствии Лаваль признавал, что он «подарил Эфиопию Муссолини», аргументируя свой шаг не по дипломатически просто и доступно: «Лучше направить Италию в пустыни Африки, чем пустить ее на Балканы». [2.c.408,409]
Два других «подарка» дуче получил от Англии и США. Летом 1935 г. британское правительство ввело эмбарго на экспорт оружия в Италию и Эфиопию. 31 августа того же года в Соединенных Штатах был принят закон о нейтралитете, который запрещал поставки вооружений и военных материалов, а также их перевозку на американских судах в воюющие страны. Так зарождалась политика «невмешательства» или «нейтралитета», которая представляла собой не что иное, как разновидность политики «умиротворения», но уже в условиях открытой агрессии фашизма. Поставив на одну доску агрессивные государства и их жертвы, западные демократии объективно способствовали фашистской экспансии, уклоняясь от более действенных мер в отношении первых и от оказания реальной помощи вторым. [2.c.409]
Если правительства западных держав провозгласили вполне устраивавший Муссолини строгий нейтралитет, то нацистское руководство «третьего рейха» пообещало нейтралитет «благожелательный». В сентябре 1935 г. Гитлер публично заявил: «Германия не будет принимать участия ни в каких санкциях против Италии, более того, я желаю Муссолини полного успеха». Проитальянские симпатии фюрера были тесно связаны с прагматическими соображениями - стремлением обеспечить ответную доброжелательность Италии к аншлюсу.[2.c.409]
На этом благоприятном дипломатическом фоне итальянский фашизм, организовав в качестве предлога для нападения ряд провокаций на границе между Эфиопией и Эритреей, развязал войну, исход которой был предрешен по причине фантастического превосходства одной из сторон в вооружениях и военной технике. Тактика геноцида позволила сломить сопротивление эфиопской армии, и 5 мая 1936 г. итальянские войска вошли в Аддис-Абебу. 9 мая Муссолини торжественно провозгласил образование «Великой Римской империи», а 1 июня объявил о создании из Эфиопии, Эритреи и Сомали колониального владения - Итальянской Восточной Африки.[2.c.409]
Во второй половине 30-х годов Италия стала все теснее сближаться с гитлеровской Германией. Совместно они предприняли в 1936 г. интервенцию в Испании в поддержку мятежа генерала Франко против республиканского правительства (со стороны Италии в ней участвовали сухопутный экспедиционный корпус, авиация и флот). В том же году между Италией и Германией было подписано соглашение о сотрудничестве, известное как «ось Берлин - Рим». Оно предусматривало осуществление общей линии в вопросах европейской политики, совместные мероприятия в области «антибольшевистской борьбы», а также выход Италии (по примеру Германии) из Лиги Наций, который последовал в конце 1937 г. В 1937 г. Италия присоединилась к германо-японскому «антикоминтерновскому пакту». Ее отношения с Францией вновь ухудшились: едва Франция успела признать завоевание Италией Эфиопии, как ей были предъявлены итальянские притязания на Корсику, Тунис и Джибути. В апреле 1939 г. Италия оккупировала и аннексировала Албанию.
Вслед за нацистской Германией в Италии стал пропагандироваться расизм. Итальянцы были объявлены одной из «арийских» рас, «чистота» которой должна всемерно оберегаться. В 1938 г. была принята серия расовых законов, открывших кампанию дискриминации и преследования лиц «неарийского» и прежде всего еврейского происхождения. Им запрещалось вступать в браки с гражданами «чистой итальянской расы», преподавать и занимать научные посты, служить в государственных и полугосударственных учреждениях. Они не подлежали призыву в армию и были стеснены в праве на недвижимую собственность, их дети должны были обучаться отдельно от прочих учеников в особых классах. [2.c.317]
Итальянский фашизм не дошел до гитлеровской системы массового уничтожения политических противников или расового геноцида. Но так было не потому, что фашистский режим в Италии имел принципиально отличную от нацизма природу. Различаются лишь формы и методы фашизма, который приноравливается к особенностям каждой страны, спекулирует на ее прошлом, использует в собственных целях черты массовой психологии данного национального образца.