К ЧЕМУ ВЕДЕТ КУЛЬТ ЛИЧНОГО УСПЕХА

РАДИКАЛЬНАЯ МОДЕРНИЗАЦИЯ КАК

ЗЕРКАЛО РОССИЙСКОЙ ЭЛИТЫ

К ЧЕМУ ВЕДЕТ КУЛЬТ ЛИЧНОГО УСПЕХА

 

Перед судом вечной Истины бессмыслица — только исчезающая тень смысла.

 

Мира на свете вообще не существует. То, что мы называем миром, на самом деле — лишь перемирие, хуже того, — скрытая война …

Е.Н. Трубецкой

 

 

Бессмысленные высказывания, программы и парадигмы свидетельствуют не только о низком интеллекте их авторов. Часто они скрывают совершенно другой смысл.

 

Россия тяжело больна модернизацией. Благодаря «прививке», проведённой Петром Первым, 300 лет удавалось более-менее успешно бороться с инфекцией. Но со временем резистентность снижается и болезнь грозит закончиться летальным исходом. Вероятно по этой причине два года назад Президент нашей страны объявил стратегической целью очередную модернизацию России.

Надо заметить, что модернизация в России давно стала перманентной проблемой. Все реформы правительственных учреждений Российской империи и СССР, армии и флота, земельных отношений, промышленности и транспорта, секуляризация образования и семейных отношений и, наконец, феноменальный взлет отечественной науки – все это самая настоящая модернизация, следствием которой неизбежно становилась вестернизация страны. Коллегии вместо приказов и комитеты взамен совещаний – самые безобидные новшества в этой истории. Тем не менее, на протяжении последних двух столетий сначала в среде элиты, а затем и вовсе в маргинальных социальных группах (студенты-разночинцы, нацменьшинства, «интеллигенция», и т.н. диссиденты) постоянно нарастали требования еще более радикальной модернизации. В чем же тут дело?

А дело в том, что смысл модернизации не ограничивается осовремениванием производительных сил и производственных отношений. Тем более это не только и не столько модернизация станков, самолетов и энергосистем, с чем никто спорить не будет. Вопрос ставится гораздо шире. Выдвигается требование модернизации в социально-экономическом плане, т.е. по всем направлениям. «Активно разрабатываемые в 50-80-х гг. ХХ в. американскими и западноевропейскими учеными различные теории модернизации были выполнены в русле методологии однолинейного прогрессизма, суть которой состоит в представлении о том, что существует одна линия общественного прогресса, ориентиры которого задаются наиболее развитыми, западными странами. Эти теории модернизации и были призваны указать менее развитым странам, или, так называемым, переходным обществам, траекторию движения к современному состоянию ».[1]

Современное состояние понимается, конечно же, как индустриальное, рыночно-капиталистическое, урбанизированное, индивидуализированное-атомизированное, узкообразованное «общество» чрезвычайно активных эгоистов-потребителей с чисто прикладной моралью, находящееся в состоянии войны с традицией, войны с прошлым. То, что это именно так, что концепция модернизации носит характер подрывной идеи, отчетливо видно из творений самих «модернизаторов» [2,3,4].

В теориях модернизации процесс перехода от традиционного общества к современному характеризуется как революционный, т.е. переход от традиции к современности требует коренных, радикальных изменений в моделях социальной жизни. Действительно, при внимательном анализе модернизация предстает непрерывной и бесконечной культурной революцией, ломающей все традиции и устои и не дающей укорениться никакому положительному опыту, кроме технического. Применительно к странам и народам, являющимся преемниками других цивилизаций, концепциямодернизациипредполагает вестернизацию, т.е. ликвидацию любых не-западных традиций фундаментального характера, способных стать предпосылками создания альтернативных социально-экономических конструкций, и преобразование всех существующих не-западных форм в единый прозападный порядок. Иными словами предполагает решительную измену, предательство всего того, что составляет личность того или иного народа, со всеми вытекающими последствиями для страны и государства. Не случайно, что для описания этого процесса применяется термин «трансформация » в его генетическом смысле: «изменение наследственных свойств бактериальной клетки в результате проникновения в неё чужеродной ДНК». Таким образом, модернизация является универсальным невоенным средством достижения мирового господства стран «центра».

«Беда русской модернизации всегда состояла в том, что она каждый раз оборачивалась вестернизацией, влекущей за собой кардинальные изменения социального бытия, приводившие в конечном счете к ослаблению России. Происходило это от того, что техническое отставание, истинное или мнимое, ликвидировалось не путем освоения конкретных промышленных или даже социальных технологий, действительно необходимых на данном этапе государственного развития, а путем попытки заимствования чужого цивилизационного опыта в максимально доступном объеме, что иногда (хотя далеко не всегда), в краткосрочной перспективе, приводило к некоторому прорыву, но впоследствии всегда влекло за собой катастрофические последствия». [5]

Например, сталинская коллективизация помимо массового забоя скота, поголовье которого удалось восстановить только через 30 лет, явилась причиной прямой физической гибели нескольких миллионов крестьян. Красные модернизаторы до сих пор повторяют лживый довод, что это были, якобы, неизбежные жертвы индустриализации-модернизации 30-х годов. Это утверждение скрывает другой смысл, а именно: модернизация невозможна без хорошо организованной катастрофы. Факты говорят о том, что неимоверно большие людские потери в годы ВОВ (большинство погибших – сельское население) вкупе с жертвами коллективизации и голода создали настолько тяжелые условия для страны, что именно это и обеспечило, как это ни парадоксально, проведение модернизации послевоенного времени (широкомасштабное промышленное строительство с ускоренной урбанизацией) с неизбежно последовавшей за этим вестернизацией, особенно после переворота 1991 года.

Более откровенно задачи модернизации формулируются в секретных правительственных документах. Например, в Директиве Совета Национальной Безопасности США NSC №20/1 от 18 августа 1948 года желательным для Соединенных Штатов событием в независимых странах должна стать «интеллектуальная революция», что «… равнозначно изменению его (режима СССР – выд. авт.) политической индивидуальности и отказу от его базовой цели – существования как отдельной и жизненно важной силы посреди идеологических потоков мира в целом». [6, С.365 ]

Нельзя не видеть, что уничтожение какой-либо самобытности, вестернизация и подчинение всех стран и народов Западу во всех основополагающих вопросах жизнеустройства является даже не пожеланием, а политическим требованием. Методом осуществления этой цели превосходно служит идея модернизации, продвигаемая в элитарных кругах стран периферии.

«Модернизация – принятие ценностей, институтов и культурных моделей «современности», стремление полностью уподобиться лидеру в значимых для его культурной модели характеристиках. При этом могут сохраняться значительная культурная вариативность и многочисленные традиционные элементы » [7, С. 233—247.]

Любопытно, что пока весь мир агитировали модернизироваться, эпоха Модерна закончилась «концом истории» - капитуляцией советской элиты (Ф. Фукуяма). Так называемый «постмодерн» при ближайшем изучении оказался не чем иным, как длительным периодом декаданса, разложения всего того, что составляет сущность Модерна, но в котором появилось слишком мало конструктива. Не случайно, одним из главных требований выступает свобода, понимаемая как «свобода деградации», вдохновляемая духом предательства: «… Для того будущего, которое грядет, распад - более уместный термин, чем революция » [8]. Бессмысленно догонять падающего. Настала пора отказаться от самого термина «модернизация» как не отражающего новых смыслов эпохи, оставить его для описания событий прошлого. Итак, идея модернизации полностью основана на иррациональной, сверхоптимис-тической вере в прогресс, «уверенности, что завтра мир… станет богаче, еще шире и совершеннее ». Безусловно, правы те, кто усматривает смысл концепции модернизации в том, чтобы выработать для западной общественной науки оптимистическую парадигму исторического развития, противодействующую концепции кризиса и «заката» западного мира, представленной Освальдом Шпенглером, Рене Геноном, Арнольдом Тойнби, К. Юнгом, К. Ясперсом и другими, отрицающими веру в прогресс.

«… Вся современная эпоха в целом, весь современный мир как таковой, находятся в состоянии глубокого кризиса…В настоящее время очевидно, что кризис приближается к своей развязке, и это предельно усугубляет ненормальность того положения дел, которое существует уже в течении нескольких столетий, но последствия которого никогда еще не были столь чудовищны и откровенны, как сегодня». Рене Генон написал это 80 лет назад. «…Запад, без всякого сомнения, осуществляет свою экспансию повсюду. Вначале его влияние проявлялось только в материальной, наиболее близкой ему сфере, через насильственные завоевания, торговлю и контроль за природными ресурсами других стран. Сегодня же ситуация значительно усугубилась. Люди Запада, всегда жаждущие прозелитизма, столь им свойственного, преуспели в насаждении своего анти-традиционного и материалистического мировоззрения среди других народов… Именно Запад в водовороте своей собственной хаотической активности угрожает увлечь в бездну все человечество » [9].

Апологеты Модерна изо всех сил пытаются доказать неизбежность дальнейшей модернизации всеми возможными способами ради создания повсюду модифицированных вариантов одной и той же западной системы социально-экономических отношений. Поэтому модернизация всегда враждебна любой «уникальности» на пути саморазвития и подлинного обновления. Практическое применение подобных идей приводит к жестоким внутренним конфликтам на почве вынужденных модернизаций «догоняющего » типа. Успех вестернизации оборачивается утратой экономической и, как правило, политической независимости. Даже выдающиеся достижения Японии и Китая в экономической и технологической сферах по сути дела сводятся к имитации западных изобретений с применением традиционных для этих стран управленческих решений.

Профессор социологии Хельсинкского университета Э. Аллард обращает внимание на опасную дестабилизацию общества под влиянием концепции модернизации. Уничтожение традиционных институтов и укладов часто влечет за собой социальную дезорганизацию, деградацию, рост девиантного поведения и разгул преступности. [10]

Драматические события, разворачивавшиеся на протяжении всего ХХ века в России и Китае, представляют собой процесс принудительной адаптации этих обществ к логике исторического развития Запада. Цивилизации «… имеют тенденцию к распространению путем подчинения и ассимиляции других обществ… Тезис о «единстве цивилизации» является ложной концепцией, весьма популярной среди современных западных историков, мышление которых находится под сильным влиянием социальной среды » [11].

Нельзя согласиться с В.Г. Федотовой в том, что «Глобализация оказалась противоположной модернизации, ибо догонять и имитировать — значит обрекать себя на прогрессирующее отставание. Быть похожим на других сегодня не годится. Сегодня надо быть лучшим или уникальным ». [12, С.15] Глобализация – это глобальная окончательная, завершающая модернизация, цель которой не допустить проявления несистемных «лучших или уникальных». По существу глобализация представляет собой процесс возвращения Западом своей роли мировой доминанты в результате самоликвидации СССР. Это настоящая война за будущее. Россия в ХХ веке уже побывала и уникальной, и лучшей в ряде всемирно значимых областей, оставаясь в рамках западной парадигмы [13]. Тем не менее, модернизация СССР под названием «перестройка », и последовавшая за этим глобализация Западного Проекта неотвратимо привели Россию к катастрофе.

Нельзя согласиться и с утверждением либерального демографа А. Вишневского, что опора на традиционализм исчерпала советский модернизационный запал и привела к краху советской системы. На самом деле произошло прямо противоположное. Неискоренимая приверженность научной и просто образованной общественности модернистским идеям «неостановимого» прогресса свидетельствует о неспособности представить свое будущее без западного образца, неизменно затягивающего в воронку своего проекта всех жалких эпигонов.

Феномен глобальной модернизации ХХ века можно представить в виде причинно-следственного ряда явлений: индустриализация создает ускоряющееся массовое производство, имеющее результатом небывалый в истории, взрывной рост населения, концентрирующегося в крупных городах (урбанизация), что ведет к упадку сельской жизни; городская торгово-промышленная жизнь неминуемо определяет формализацию и безответственную мимолетность межличностных отношений, а также способствует массовому распространению либерального мировоззрения, имеющего результатом «эмансипацию», деградацию института семьи, дегуманизацию человека, распространение культа потребительства, деградацию культурных наработок человечества, что в конечном счете приводит на наших глазах к уничтожению природной среды, деградации человека и вымиранию «развитого» человечества.

Успехи модернизации прекрасно сформулировал автор интернет-издания «Религия денег» Д. Неведимов: «Все «цивилизованные» страны с развитой рыночной экономикой сталкиваются с одной и той же проблемой. Их население вымирает. Вымирает не по причине войн, болезней или недостатка еды. Люди вымирают по собственному желанию. Они отказываются заводить детей и продолжать жизнь. Будь то Европа, Америка или Япония, везде рынок приводит к одному и тому же результату » [14]. По сообщению журнала «Шпигель» до 88% немцев недовольны современной западной системой. Согласно последним данным ЦРУ по убыли населения Россия уже давно обогнала все развитые страны и находится на одном из первых мест в мире.

Приведенные выше цитаты не производят никакого впечатления на отечественных «модернизаторов». В связи с этим укрепляется подозрение, что катастрофически разрушительные последствия реальных мероприятий по осуществлению обсуждаемых идей собственно и являются задачами модернизации, частью какого-то чудовищного плана. Они полностью удовлетворяют не только элиту Запада, но и российскую псевдо элиту. Как иначе расценивать, например, следующие утверждения бывшего главы ФСБ, секретаря Совета безопасности России Н. Патрушева: «Предполагается, что численность населения в трудоспособном возрасте с 2011 по 2025 год уменьшится не менее, чем на 10 млн. человек. При этом резервы повышения уровня экономической активности в молодом и старшем возрастах фактически исчерпаны…Это требует новых решений и мер по привлечению в нашу страну высококвалифицированной рабочей силы, представителей так называемого “среднего класса”, способных решать задачи модернизации ». [15]. Другими словами, лицо, отвечающее за безопасность страны планирует заменить сотни тысяч рабочих мест (к примеру, в машиностроении занято 4 млн. чел.), занимаемых совсем недавно русскими вполне квалифицированными специалистами, новыми рабочими местами для иммигрантов из «среднего класса», «способных решать задачи»…нет, не модернизации, а нейтрализации главного áктора исторического процесса на территории России – русского народа. Что это такое, если не радикализм, с которым так настойчиво борется ФСБ, применяя прозванную «русской» статью 282 Уголовного кодекса РФ.

Как говорят сегодня: «ничего личного, всего лишь бизнес». Этот «бизнес» так называемой элиты стал смертельно опасен для большинства населения нашей страны, сопротивляющегося новой «модернизации».

В ХХ столетии по всему миру наблюдался процесс замены в целом высококачественных национальных элит «новым классом», остроумно описанным Кристофером Лэшем, с его «одержимостью здоровьем и повышенным внутренним настроем », «непреходящей зачарованностью капиталистическим рынком и неистовым исканием барышей», выступающим «за расширение границ личного выбора в вещах, где большинство людей нуждаются в основательных нравственных ориентирах… Одновременно самонадеянные и неуверенные, новые элиты, в особенности сословие специалистов, взирают на массы со смесью пренебрежения и опаски…» [16, Гл.1]

«… Новый класс должен поддерживать фикцию, что его сила имеет опору в интеллекте. Следовательно, он не ощущает особой благодарности к предкам и не считает себя ответственным перед прошлым. О себе он думает как об элите, обязанной своими привилегиями исключительно собственным усилиям… Характеризующий их недостаток благодарности делает меритократические элиты негодными для несения бремени руководства, да и в любом случае, их интересует не столько руководящая роль, сколько ускользание от общей судьбы - в чем и заключается самая суть меритократического успеха » [16, Гл.2]. Любопытно, что приведенная характеристика равным образом относится как к западной, так и к советской элите. Поэтому и результаты их деятельности оказываются схожими.

«Для теоретиков модернизации, - пишет В. Рукавишников, - «человек современный (modern man) » - это по сути дела не кто иной как представитель западной культуры – независимо мыслящий, и социально, и политический активный индивидуалист самостоятельно добивающийся успеха в жизни («self-made man») и признающий право других действовать подобным же образом, соревнуясь с ними за место на вершине дохода и власти » [17]. Если приглядеться к этому персонажу, субъекту и объекту модернизации, мы увидим, что прометеевский, богоборческий герой эпохи Модерна, редуцировал в «специалиста » (К. Лэш) с преступно-сумасшедшими наклонностями, помешанного на монетизированном «личном успехе», «делающего себя», но отнюдь не в том смысле, который имел в виду Э. Фромм. Не быть, а казаться, например, предпринимателем, режиссером, генералом, доктором наук – это то, с чем мы сталкиваемся ежедневно. Бизнес без предпринимательства, политика без программы, война без стратегии, наука без разума, бессмысленные слова и неполезные товары как раз и есть достижения «self-made man», этого доморощенного гения модернизации. Как сказано: «По плодам их узнаете их».

Поневоле приходится согласиться с К. Лэшем в том, что «… в наше время главная угроза, кажется, исходит от самих верхов общественной иерархии, но не от масс ». «Восстание масс», описанное Х. Ортега-и-Гассетом, выплеснуло наверх «конкурентоспособный человеческий материал», устроивший в конечном счете «восстание элит». «Масса, вообразившая себя элитой, несёт разрушение ». Ортега признавал, «что "прототипом массового человека" был "человек науки" - "технарь", специалист, "ученый невежа", чье умственное превосходство "в его крохотном уголке вселенной" было под стать только его невежественности во всем остальном » [16,18].

Следует заметить, что в «новом классе» слишком велика доля тех, кого древнекитайский мудрец Лао-Цзы называл «людьми наглости и разбоя», разновидностью которых является т.н. «малый народ» (термин Огюстена Кошена), понимаемый не столько в демографическом, сколько в социальном смысле. «Малый народ», как правило, имеет двойную мораль — одну для внутреннего употребления, другую для отношений с «большим народом». Другое его свойство - творческая импотенция. В основном его ценности заимствованы из другой культуры, которую представители «малого народа» считают передовой по отношению к традиционной культуре. «Малый народ» не способен изобрести что-то новое, эволюционно улучшающее жизнь [19]. Не удивительно, что наша «эрзац-элита» старается превзойти весь мир в воплощении идей, «вышедших в тираж», что отечественные «модернизаторы» борются не с криминальными сообществами «малых народов», этими поистине ломехузами всемирного «человейника» (термин А.А. Зиновьева), а наоборот, опираясь на последних подавляют великие, системообразующие нации.

Известно, что дух в гораздо большей степени определяет форму, чем наоборот. Дух «элиты», очарованной модернизацией, порождает чудовищные формы социального бытия. Отношение «эффективных хозяев» к «ближним» поражают своим цинизмом. «Сделавшие себя», так сказать, в инфернальном ключе культа личного успеха представители «новых русских» фактически принуждают нас строить похожее на всеобщий концлагерь, «поганое общество »: «Европейцы убеждают нас, что капитализм и религия денег… возникли, поскольку они были более прогрессивными, повышали производительность труда и улучшали жизнь людей. Что капитализм естественным образом возникает с разделением труда. Капитализм и религия денег действительно возникли в результате разделения труда. Только это разделение труда было получено введением рабства » [14].

«Нельзя не заметить, что та система, в которую нам настоятельно предлагается как можно быстрее включаться, сама испытывает потрясения… Модернизация не ответ и не панацея. Более того, она грозит стать опасным фетишем, который мало того что заменяет собой какие бы то ни было реальные дела по усилению страны, укреплению ее суверенитета, гармонизации социальных процессов, но и блокирует развитие ответственной и конструктивной мысли в каком бы то ни было направлении ». [20]

Крушение социалистической системы создало иллюзию победы либеральных ценностей (т.е. современной западной цивилизации) в мировом масштабе. Ряд крупных мыслителей (например, И. Валлерстайн, А. Панарин, А. Дугин, а в первой половине ХХ в. О. Шпенглер, Р. Генон, А. Тойнби) указывают на то, что западная парадигмаразвития человечества, парадигма Модерна исчерпала себя, эпоха Модерна закончилась, и в связи с этим явление модернизации потеряло смысл. Выяснилось, что «…не может быть такого явления, как глобальная культура» (И. Валлерстайн).

«Капитализм, как историческая система, далек от того, чтобы быть успешным и победоносным, он находится сегодня в состоянии неимоверных структурных трудностей. Крах коммунизма отнюдь не покончил с трудностями капитализма, сам этот коллапс является одной из основных причин текущих дилемм капиталистической системы... Мы верим, что современная миросистема вступила в эпоху "перехода", что она стоит перед точкой бифуркации и перед периодом великих родовых мук и повсеместного хаоса и что в течение следующих 25-50 лет мир эволюционирует к новому структурному порядку, который может быть будет, а может быть нет, лучше, чем современная система, но, несомненно, будет иным. На что он может оказаться похож, каковы возможности нашего исторического выбора - еще один вопрос… Если мы коллективно должны войти в мировой порядок большей сущностной рациональности, чем тот, в котором мы живем, то чрезвычайно важно, чтобы произошло широкое, разумное обсуждение возможностей исторического выбора. Для каждого важно, чтобы эта дискуссия развернулась повсюду, и уж обязательно в такой стране, как Россия, играющей столь важную роль в функционировании миросистемы». [21].

Новая парадигма мировой цивилизации возможна, при условии, что это будет не западный, не модернистский, не прогрессивно-материалистический, «вера-в-научный», не экономически детерминированный, не каннибальски эффективный проект истории. Такой проект, в котором человек вернется в биоценоз планеты, в котором культура сможет обуздать двуногого хищника и подчинить всю человеческую деятельность более высоким стандартам. Словом, нужен совершенно другой подход, совершенно другой ответ. Ибо «нет большего преступления, чем попустительствовать вредным стремлениям» (Лао-Цзы).

 

Использованная литература:

 

1. Лубский А.В. Модернизация: смена парадигм // Модернизация: Россия и Европа: Сборник материалов. Т. 1. – Ростов н/Д: Изд-во Рост. ун-та, 2005.

2. Федотова В.Г. Типология модернизаций и способов их изучения// Вопросы философии №4, 2000.

3. Инглегарт Р. Модернизация и постмодернизация // Новая индустриальная волна на Западе. – М., 1999. с. 268

4. Гидденс Э. Последствия модернити // Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. Под ред. В.Л. Иноземцева. – М.: Academia, 1999. с. 101-122

5. Хаськович И. Модернизация против развития. Интернет-издание Правая.Ру, 15.10.2007

6. Шевякин А.П. Загадка гибели СССР. – М.:Вече, 2003.

7. Ермаханова С. А. Теория модернизации: история и современность // Актуальные проблемы социально-экономического развития: взгляд молодых ученых. — Новосибирск.: ИЭОПП СО РАН, 2005. — Разд. 2.

8. Wallerstein Immanuel. After liberalism. The New Press, New York, 1995.

9. Генон Рене. Кризис современного мира. М., 2004.

10. Аллард Е. Сомнительные достоинства концепции модернизации// Социологические исследования №9, 2002. с.60-66.

11. Тойнби А. Постижение истории. – М.: Алитеа, 2000.

12. Модернизация и глобализация: образы России в XXI веке. — М.: ИФРАН, 2002.

13. Васильев Ю.А. Модернизация под красным флагом. – М.: Современные тетради, 2006.

14. Неведимов Д. Религия денег или лекарство от рыночной экономики - https://trinitas.ru/rus/doc/0012/001a/00120143.htm

15. https://news.mail.ru/politics/6799201/?frommail=1 13.09.11

16. Лэш К. Восстание элит и предательство демократии/Пер.с англ. – М.: Логос, 2002.

17. Рукавишников В.О. Социологические аспекты модернизации России и других посткоммунистических обществ // Социс №1, 1995. с. 35

18. Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. – М.: Ермак, 2003.

19. https://www.traditio.ru/wiki/

20. Дугин А. Яд модернизации. https://konservatizm.org/konservatizm/theory/290310021447.xhtml

21. Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире/Пер с англ.; СПб.: Университетская книга, 2001.