Мать-земля, матушка-природа… Все знают такие словосочетания, но мало кто задумывался, почему так говорят. А ведь это выражение пришло к нам из язычества. Нет ничего удивительного в том, что наш предок-язычник называл землю матерью, она — подательница всех благ. Она и кормит, и поит, и одевает, и греет. Земля в союзе с Небом (в народной мифологии они супруги) дает нам тот мир, в котором мы живем… Естественно, о земле много говорится и в народных преданиях. Богиня земли, плодородия и судьбы — Макошь. Ее имя образовано из двух корней: Ма — «мать» и кошь — «кошелек, хранилище богатства». Такая расшифровка дает четкое представление о том, как относились наши предки к Макоши и самой земле. Земля ассоциируется с женским началом — во-первых, земля способна родить жизнь, во-вторых, ее сестры, Доля и Недоля, прядут нити судьбы (Доля прядет счастливую судьбу, Недоля — несчастную), ведь нить — символ жизни. У Доли нить мягкая, ровная, у Недоли — хлипкая, тонкая, как и судьба человека. Когда нить обрывается, человек погибает.
Непременный атрибут Макоши — рог изобилия, еще раз говорящий о ее значимости для людей и об их отношении к земле.
Поговорим сначала о символике плодородия. Она представлена очень характерным узором — ромбом (или квадратом), разделенным внутри еще на четыре ромба. Это — поле. Маленькие ромбики — лунки для семян. Если в маленьких ромбиках изображаются точки, это значит, что поле засеяно, — это символ плодородия. Если маленькие ромбики пусты, значит, поле не засеяно. Символы эти имеют соответственное магическое значение. Возможны бесчисленные вариации с ромбами, квадратами и точками. В целом, ромб (квадрат) с точкой посередине — это то, что может родить, то, что является источником благополучия и изобилия.
Пустой ромб — то же, но не могущее (не оплодотворенное) родить. Гадания «на удачное место» применялись вплоть до конца XIX в., вот как гадали, например, в белорусской деревне: на всем предполагаемом месте усадьбы чертился на земле большой квадрат, затем его крестообразно делили на четыре части. Глава семьи отправлялся «на все четыре стороны», приносил с четырех полей четыре камня (причем нес под шапкой на голове либо за пазухой у голого тела) и раскладывал их в центрах малых квадратов. В результате на месте будущей усадьбы появлялась идеограмма плодородия, дошедшая до нас со времен энеолита и встречающаяся на русских подвенечных вышивках даже в начале XX в. Хлеб, засеянное поле, беременность — эти понятия для древних славян были тождественны и прямо связаны с образом «домашней вселенной», а через нее — с космосом, с гармонией мира.
Затем хозяин становился в центр перекрестья — в центр вселенной, на место Мирового Древа — и, обнажив голову, молился, причем с непременным обращением за благословением и помощью к умершим предкам. Вместо камней иногда насыпали кучки зерна. Зерном же зачастую обводили контуры будущего дома, «скрепляя углы». В углы клали кучки зерна или хлеба. Через три дня приходили смотреть: если гадательные предметы (камешки, зерно или хлеб) оказывались непотревоженными, значит, можно было строиться.
Такое гадание, как и сев хлеба, совершалось исключительно мужчинами. Женщины в нем не участвовали никогда.
Ростки
Схема первых ростков обычна: внутри сердцевидной оболочки изображался «крин» с тремя отростками или росток с пятью листиками, напоминающий папоротник. Возможно, что так называемый «крин» (лилия) в данном случае изображал семя с лопнувшей оболочкой (два отогнутых боковых отрога) и почкой, будущим ростком. Почка-росток нередко бывает красноватого цвета, отличаясь от отрогов оболочки. Растение дано в динамике роста, в его начальной фазе; такой «крин» — заклинание всего будущего развития семени. Эти пиктограммы обычно располагали в центральном кружке, придавая им большее значение, чем семенам. Четырехчастная композиция из четырех листьев папоротника отражает реальный вид весеннего папоротника, листья которого устремлены во все стороны. Священный характер папоротника хорошо документирован фольклором: поверья о расцветании папоротника в купальскую ночь.
Сердцевидная схема (острием вверх) стала устойчивой формой выражения аграрной сущности орнамента.
Семена
На ряснах (женских украшениях — подвесках) никогда не изображается схема «засеянного поля» (квадраты или ромбы с точками внутри). То, что можно истолковать как семя, показывалось крохотным кружком внутри несколько большего белого кружка. Интересны изображения прорастающих зерен: в яйцеобразной по форме фигуре показан свернутый (еще не развернувшийся) листок, не выходящий за пределы своей оболочки.
Пиктограммы семян не занимают центрального круга. Прорастающие семена иногда располагаются по четыре.
Цветы
В качестве второстепенного сюжета на женских украшениях встречаются маленькие цветки в четыре лепестка. Цветочный характер этих миниатюрных изображений подчеркнут окраской лепестков в красный и белый или в красный и синий цвета.
Опыление растений
Одним из главных растительных сюжетов является устойчивая схема, на которой представлено условное растение (обычно с двумя корнями, хорошо укоренившееся) с широко раздвинутыми в стороны ветками, лепестками. Над образовавшейся расщелиной в растении изображается овальное «зернышко» пыльцы. Важность процесса опыления подчеркнута несоразмерной величиной проникающей в растение пыльцы и обязательной окраской в красный цвет.
На поздних ряснах под процветшим крестом изображено овальное зерно, а на оборотной стороне бляшек четыре цветочных чашечки, опыляемых овальной пыльцой.
Алатырь
Есть такая легенда. Бел-горюч камень Алатырь был явлен в начале времен. Его подняла со дна Молочного Океана Мировая Уточка. Алатырь был очень маленьким, потому Уточка хотела скрыть его в своем клюве. Но Сварог произнес волшебное слово, и камень стал расти. Уточка не смогла его удержать и уронила. Там, где упал бел-горюч камень Алатырь, поднялась Алатырская гора. Это священный камень, средоточие знания Вед, посредник между человеком и Богом. Он и «мал и весьма студен», и «велик, как гора». И легок, и тяжел. Он — непознаваем: «…и не мог тот камень никто познать, и не смог никто от земли поднять». Когда Сварог ударял по Алатырю своим волшебным молотом, из искр рождались боги. На Алатыре был построен полуконем Китоврасом храм Всевышнего. Потому Алатырь — также алтарь, камень-жертвенник Всевышнему. На нем Всевышний Сам приносит в жертву Себя и обращается в камень Алатырь.
Согласно древним легендам Алатырь упал с неба, и на нем были высечены Законы Сварога. Так, Алатырь связал миры: горний — небесный и явленный — дольний. Посредником между мирами была также книга Вед, упавшая с неба, и волшебная птица Гамаюн. И Книга, и Птица — это тоже Алатырь.
В земном мире Алатырь явлен горою Эльбрус. Эта гора именовалась также Бел-Алабыр, Белая гора, Белица. С Эльбруса-Алатыря стекает Белая река. Близ Эльбруса был в древности Белый город, здесь жило славянское племя белогоров. Алатырь связан с небесным миром, Ирием, Беловодьем, то есть с раем, по коему текут молочные реки. Алатырь — это Белый камень.
С Эльбруса стекает река Баксан. До IV в. н. э. она именовалась рекой Альтуд или Алатыркой. Эти имена содержат корень «альт», что значит «золото» (отсюда — «алтын»). Потому Алатырь — это и волшебный камень, прикосновение которого все обращает в золото. Это и Золотая гора, гора Златогорки и Святогора. Значит, Алатырь — это Святая гора.
Есть также камень Алатырь на Урале на Ирийских горах, откуда берет исток священная Ра-река. И у ее устья на острове Буяне также есть камень Алатырь, излечивающий от болезней и дающий бессмертие. Алатырь-горами именовались также Алтайские горы, Алатырь-островом назывался и Золотой остров Солнца в Северном океане.
Алатырь — не только гора либо камень — это сакральный центр Мира. Он триедин, потому означает путь Прави между Явью и Навью, между дольним и горним мирами. Он двуедин — и мал, и велик, и легок, и тяжел. Он — един, ибо в нем объединены все миры. Он непознаваем, подобно Прави. Это изначальный камень.
ЖИВОТНЫЙ МИР
Птицы
Особый смысл имеют знаки, обозначающие птиц, ибо птицы — существа для древних загадочные, магические. Многие светлые боги могут обращаться в птицу. Перун — в орла или ворона, Волхв — в Финиста-Сокола. Интересен общий для всех птиц знак — «птица клевучая». Она символизирует небо, наследие светлых богов, в какой-то степени самих богов.
Существуют также свастикоподобные символы «птицы», например знак ворона. Присмотритесь к русскому гербу, к орлу, распростершему крылья, — на нем можно увидеть очертания свастики.
Можно также посмотреть на русские вышивки — на них тоже часто фигурируют птицы. Но птицы эти уже не явские, а волшебные — известные всем по сказкам и песням Сирин, Алконост, Гамаюн. Птицы эти сидят на ветвях Мирового Древа и поют свои песни. Изображаются они не так схематично, как другие, но их изображения носят в основном эстетический характер — для магии и богослужения их не применяют. Возможно, эта их отрешенность от волшебства позволила этим символам дожить до наших времен в виде вышивок, резных и глиняных изделий.
Могут встречаться изображения птицы, стоящей на земле или распростертой в полете. Птица на земле соответствует восходящему или заходящему солнцу, а летящая — обозначает полдень — зенит солнца. На крыльях распростертой птицы, на концах особых лучей изображаются четырехлепестковые цветы. Крылья у идущей птицы сильно отличаются от всех вышеописанных. Этот же сюжет встречается и на ряснах (женских подвесках), где летящей птице полдня противопоставлены птицы, широко шагающие по земле, и где мотив динамики солнца дополнен Древом Жизни и символом повсеместности.
Алконост
Светлая птица, инкарнация (воплощение) Хорса. Управляет ветрами и погодой.
Алконос, Алконост (Алкион, Аколностъ, Алканостъ, Алконотъ, Алкуностъ, Альконостъ, Антоностъ) — райская птица, представляемая полуженщиной-полуптицей с большими разноцветными перьями и девичьей головой, осененной короной и ореолом, в котором иногда помещена краткая надпись. Кроме крыльев у Алконоста есть руки, в которых она держит райские цветы или сверток с объяснительной надписью.
Сестра других светлых птиц — Рарога, Стратима.
Живет она на райском дереве, на острове Буяне (Макарийском) вместе с птицей Сирин, имеет сладкий голос, как сама любовь. Когда она поет, то сама себя не ощущает. Услышавший ее чудесное пение все в мире позабудет. Своими песнями она утешает и будущую радость возвышает. Зимой Алконост летит «за море» и откладывает там яйца, высиживая их в течение семи дней. В течение этого времени на море царит полный штиль.
Гамаюн
Вещая птица, посланница славянских богов, их глашатай, поющая людям божественные гимны и предсказывающая будущее тем, кто умеет слышать тайное.
Когда летит Гамаюн, с восхода солнечного приходит смертоносная буря.
Гамаюн все на свете знает о происхождении земли и неба, богов и героев, людей и чудовищ, птиц и зверей.
Рарог
Светозарный огненосный дух, связанный с древним поклонением огню, домашнему очагу. Согласно чешским повериям, Рарог может появиться на свет из яйца, которое девять дней и ночей человек высиживает на печи. Рарога представляли в виде хищной птицы с искрящимися, пламенеющими перьями, вырывающимся из клюва пламенем, или просто в виде огненного вихря.
Стратим
В «Голубиной книге», старинном сборнике русских духовных стихов, о гигантской птице Стратим сказано следующее: «Стратим-птица всем птицам мати. Почему она всем птицам мати? Живет Стратим-птица на океане-море. И детей производит на океане-море. Держит весь белый свет под правым крылом. Топит она корабли гостиные со товарами драгоценными. Когда Стратим вострепенется, во втором часу после полуночи, запоют все петухи да на всей земле. Потому Стратим-птица всем птицам мати».
Видимо, об этой же гигантской птице, которую иногда называли Страфилом, повествует другая древняя рукопись: «Есть кур, головой достигающий до небес, а море ему до колена; когда солнце омывается в океане, тогда океан всколебается и начнут волны бить кура по перьям; он же, ощутив волны, кричит «кок-реку», что значит: «Господи, яви миру свет!».
Сирин
Темная птица, темная сила, посланница властелина подземного мира. От головы до пояса Сирин — женщина несравненной красоты, от пояса же — птица. Кто послушает ее чарующее пение, забывает обо всем на свете и медленно умирает, причем нет сил, чтобы заставить его не слушать губительный голос Сирин, и смерть для него в этот миг — истинное блаженство!
Жар-птица
Олицетворением огня является и Огненная птица (Жар-птица) — воплощение бога грозы. Из ее раскрытого клюва вместе со звуками грома сыплются перлы — искры молний. Огонь и вода соединялись славянами в образах Купалы, Коляды, Огненной реки.
Птица-Юстрица
Так называла народная молва страшную болезнь — холеру. Имела она вид огромной черной птицы со змеиными головами и хвостом. Ночами пролетает она над деревнями-селами и где заденет воду железным крылом, там разразится повальный мор. Вот какая загадка ходила в народе об этой болезни, несущей всеобщую погибель:
На море, на океане,
На острове, на Буяне,
Сидит птица Юстрица.
Она хвалится— выхваляется,
Что все видала,
Всего много едала:
И царя в Москве,
И короля в Литве,
И старца в келье,
И дитя в колыбели!
Ворон и ворона
В народных представлениях нечистые и зловещие птицы. Как и другие птицы семейства вороновых (галка, грач). Они объединены сходными поверьями и названиями. Воронье, гайворонье, гай, галь, галье, чернь — собирательные названия всех этих птиц в целом. Ворон — вещая птица. Он живет сто или триста лет и владеет тайнами: предсказывает смерть, нападение врагов, в былинах дает советы героям, в сказках указывает зарытый клад, в песнях приносит матери весть о гибели сына и т. п.
Птицы этого семейства имеют черную окраску и противопоставляются добрым, кротким и святым птицам, в особенности голубю, как зловещие, хищные и нечистые, что находит отражение в представлениях о птичьем облике душ людей, в христианизированных легендах о всемирном потопе и т. д.
С другой стороны, на противопоставлении белого (или пестрого) и черного (безобразного) оперения строится комизм ряда сказок о вороне.
Народные представления отчетливо выявляют дьявольскую природу птиц семейства вороновых.
Так, ворона считают черным оттого, что он создан дьяволом. В вороне видят нечистую силу. Черт может принимать облик черного ворона или вороны. В образе ворона черт летает ночью по дворам и поджигает кровли. Верят, что черти в виде ворон слетаются и кружат над домом умирающего колдуна, чтобы помочь выходу его души из тела. Души злых людей представляют в виде черных воронов и ворон. Считают, что ведьму можно определить по черному ворону, сидящему на ее доме.
Библейского происхождения легенда о вороне, проклятом или наказанном Богом или Ноем за то, что, выпущенный из ковчега, чтобы узнать, кончился ли потоп, он не вернулся назад. В наказание за это ворон, бывший когда-то белым как снег и кротким как голубь, стал черным, кровожадным и обречен питаться падалью. С представлением о воронах и галках как нечистых птицах связан запрет употреблять их в пищу.
Хищность, кровожадность и разбой — характерные мотивы в представлениях о вороне и вороне.
Вороны, как и ястребы, охотятся на цыплят. Чтобы уберечь их от ворон, вывешивают на дворе убитую сороку. Считают, что если опрокинуть горшок вверх дном, вороны не смогут увидеть цыплят. С той же целью в день Рождества ворон и ястребов называют в некоторых местах голубями. На Украине, выгоняя в первый раз весной цыплят из хаты, произносят заклинание: «Святий Кузьма-Дем'ян,/ Паси моіх курченят,/ Щоб ворона не хватила /І нічого не зйіло».
Хищность связывает в поверьях ворона с волком. Существует примета: кто поет в лесу и увидит воронов, наткнется на волка. Карканье воронов, пролетающего над стадом, предвещает скорое нападение волка на стадо. Согласно польской легенде, вороны и галки произошли из щепок, когда дьявол создавал волка, вытесывая его из дерева. В разных версиях сказочного сюжета «Братья-вороны» братья превращаются в воронов, ворон или в волков. Как и других хищных птиц, убитого ворона или ворону вешают в хлеву или конюшне для отпугивания злых духов (черта, ведьмы, домового, ласки), чтобы они по ночам не мучили коней или коров. Убитых ворон вывешивают также на полях для отгона воробьев.
В народном восприятии ворон связывается с кровопролитием, насилием и войной. О кровожадности свидетельствует его крик, передаваемый возгласом «Кровь, кровь!». Чтобы ружье било без промаха, охотники смазывали его дуло кровью ворона. Стаи воронов и ворон воспринимались в прошлом как предвестники нападения татар. Мотив крови присутствует и в легенде о вороне: ворона хотела пить кровь, капавшую из ран распятого Христа, за что Бог проклял ее, отчего клюв ее по краям навеки получил кровавый цвет.
Для поверий о вороне характерен также мотив кражи. Согласно поверью, человек станет вором, если съест сердце или мясо ворона. Мотив кражи представлен в легенде, в которой ворон или ворона уличает перед Богом св. Петра в краже коней криком: «Украл!», в отличие от кукушки, кричавшей «Купил!». С кражей коней связывается и сон о вороне. По другой легенде, вороной стала девка, обвинявшая своим криком Христа в краже. Считают, что ворона своим карканьем обличает вора или предсказывает кражу. В ответ на ее карканье, чтобы отвести от себя подозрение, следовало сказать: «Я не крал, я за сваи грошы куплял!». Тот же мотив представлен и в проклятиях: «Няхай над тым варонне кракаець, хто украу!». В связи с этим о человеке, подозреваемом в воровстве, Говорят: «Над ним ворона каркает».
Народные представления выявляют связь птиц семейства вороновых со смертью и миром мертвых. В похоронных причитаниях смерть залетает в окно черным вороном. Ворон предсказывает скорую смерть. Широко распространены приметы о том, что если ворон каркает над головой путника, пролетает или каркает над домом, над двором, над селом, над лесом или над кладбищем, садится на крышу, на трубу, бьет крыльями в окно, каркает в селе, на крыше дома, перед домом или на церкви — значит, путник или кто-то в доме или в селе скоро умрет. Приметой смерти и различных несчастий часто служит и крик ворон, реже — галок и грача. Во сне черный ворон и каркающая ворона тоже сулят смерть. Для охотника или рыболова, отправляющегося на промысел, крик ворона означает неудачу. Поэтому охотники избегают упоминания ворона и называют его «верховым» или «курицей».
Ворон обладает сокровищами и богатством. Он охраняет клады, спрятанные в земле. В одной белорусской сказке рассказывается, как наследники в поисках денег раскопали могилу скупой помещицы и обнаружили ворона на груди у покойницы, похороненной вместе с подушкой, куда она спрятала деньги. Ворон вынимал из подушки деньги и клал ей в рот, но людям не дал прикоснуться к деньгам. Верят, что в гнезде ворона хранятся невидимые богатства: золото, серебро и драгоценные камни. Насобирав много золота и серебра, ворон золотит себе голову и хвост. Известно поверье о злом духе в облике черной птицы — вороны или грача, который крадет и носит своему хозяину богатство за то, что тот держит его за печью, гладит, кормит яичницей и не выбрасывает его помета. В белорусской быличке белая ворона помогает ведьме отбирать молоко у чужих коров.
По народным представлениям, ворон старается вывести птенцов в марте или в феврале, пока муравьи еще не вышли из земли, иначе они поедят его птенцов. С этим представлением связана сказка о состязании Муравья с Вороном (или вороной) в том, кто из них сильнее и сможет нести тяжесть такой же величины, что и он сам. На кон каждый поставил собственных детей, и поэтому проигравший Ворон, чтобы не дать, согласно условию, своих детей на съедение Муравью, выводит птенцов заблаговременно.
Совсем другие свойства вороны выявляют сказки о животных и некоторые малые фольклорные жанры — поговорки, анекдоты. В них на первый план выставляется глупость вороны, что делает ее комическим персонажем. В сказках глупость вороны сочетается с хвастовством и тщеславием. Она хвалится перед орлом красотой своих детей и просит их не есть. Орел же; увидев самых безобразных из птиц, съедает именно воронят. Ворона меняет свои перья на белые (ср. выражение «белая ворона») и хочет смешаться с голубями, однако те ее прогоняют, но и стая ворон тоже не хочет принять ее назад. Так же и ворон, надевший лебединые или павлиньи перья, оказывается распознанным, ощипанным и опозоренным. Ворона падка на лесть: схваченный ею Рак расхваливает ее, и польщенная Ворона раскрывает рот, роняя добычу. Она не способна отличить свои яйца от подброшенных соколихой (или кукушкой), и в результате соколенок съедает воронят, или кукушонок бьет и изгоняет ворону. Ворона ленива и нерасторопна (не случайно вороной называют разиню) и поэтому на устроенных птицами выборах прозевала (проворонила) все начальственные должности (царя, губернатора, исправника и т. п.) и осталась не у дел. Карканье вороны, нашедшей лепешку навоза, комически обыгрывается в народных шутках. Летом она кричит: «Гувно!», а зимой, сидя на мерзлом навозе: «Калач, калач! Ни укалупиш!». На вопрос сороки: «Чы кысле? чы кысле?» — она каркает: «Да-арма! Да-арма!»
Жаворонок
Эту птицу запрещалось употреблять в пищу, а убивать считалось грехом. Поляки называли жаворонка певцом Божьей Матери. Когда Христос ходил по земле, жаворонок ежедневно приносил Ей вести о Нем, утешал в горе и предсказывал воскресение Христово, а потом был взят Ею на небеса, где возле престола Пресвятой Девы он неустанно славит Ее своим пением «Аvе Маriа». В древнерусском «Сказании о птицах небесных» жаворонок говорит о себе: «Я высоко летаю, песни воспеваю, Христа прославляю». Согласно легенде, жаворонки, как и ласточки, вынимали колючие тернии из тернового венца распятого Христа. Поднявшись высоко в небо, жаворонок проводит время в молитвах. Потом, внезапно замолкнув, взмывает еще выше и летит на исповедь к самому Богу.
У поляков Галиции существует легенда о происхождении жаворонка: Бог подбросил высоко вверх комочек земли, который превратился в серую, как земля, птичку.
Два разных вида жаворонка — обычный и хохлатый — в народных представлениях часто воспринимаются как одна птица: чуб вырастает у жаворонка на третьем году жизни или же зимой жаворонок имеет чубок на голове, а на лето его сбрасывает. В некоторых местах жаворонка с остроконечным «башлыком» на голове называют «жаворонковым кумом». Считают, что на зиму обычный жаворонок превращается в хохлатого или в мышь, а летом принимает свой прежний облик.
Согласно поверьям, зиму жаворонок проводит в мышиной норе, в поле под камнем, под комом земли в борозде или в меже. В середине зимы он поворачивается на другой бок и спит до весны. По другим поверьям, зимой он находится высоко-высоко в небе. Ангелы держат его в руках, нежат и ласкают, пока не блеснет первая молния и не раскроются небеса, куда жаворонку в это время позволено бывает заглянуть.
Прилет жаворонка связывался с приходом весны. У западных славян считалось, что 2 февраля в день Громничной Божьей Матери, или Сретения, жаворонок непременно должен пискнуть, даже если он рискует в эту пору замерзнуть, а позже св. Агнешка выпускает жаворонка из мешка или из-под камешка. Украинцы связывали прилет жаворонков, этих первых вестников весны, с душами предков, которые раз в год навещают родную ниву.
На Волыни прилет жаворонка приурочивался к дню Алексея «Голосея» (30 марта). У белорусов был обычай дарить от всей деревни булку тому, кто первым увидит или услышит жаворонка, «чтобы этот самый человек в продолжение целого года заявлял о том, что может случиться в деревне».
В России и на Украине в день Сорока мучеников (22 марта), а на русском Севере также на Алексеев день (30 марта) или на Благовещение (7 апреля) пекли птичек из теста, называемых «жаворонками» (реже — «куликами» и «ластовочками»). «Жаворонков» оставляли в сарае, давали овцам, детям, одного бросали в печь. Дети бежали с ними на улицу «кликать лето», шли в поле и кричали: «Жаворонок, жаворонок, на тебе зиму, а нам лето», или «На тебе сани, а нам телегу». «Жаворонков» подбрасывали вверх со словами: «Жаворонки, жаворонки, прилетите, с собой весну принесите!». В многочисленных припевках, приговорах и веснянках к жаворонку весной обращались с просьбой принести лето тёплое, соху, борону, хлеба нового, здоровья и т. д. Например:
Принеси весну
На своем хвосту,
На сохе, бороне,
На ржаной копне,
На овсяном снопе.
Иногда в одного из «жаворонков» запекали лучинку, и кому она доставалась, тот и должен был начинать сев. Во многих местах с прилетом жаворонка начинали пахоту и сев. Весенний жаворонок своим пением призывает к началу полевых работ: «Сейте, орите, бороните!», «Деду, сей, сей овес и ячмень!», «Роди, Боже! Роди, Боже! Роди, Боже!». Жаворонок упоминается и в заклинании, призванном обеспечить рост льна: «Как жаворонок высоко летает, так чтобы и лен твой высокий был!»
Коршун
Коршун, ястреб (канюк, лунь, скопа) и отчасти птицы отряда соколиных (кобчик, чеглок) образуют единый образ крупной хищной птицы (ср. орел), наделяемой символикой нечистоты и смерти, демоническими и отвращающими свойствами.
Символику коршуна — ястреба, его связи с другими птичьими персонажами и параллели с другими славянскими традициями наиболее полно отражает украинско-подольский обряд изгнания и похорон коршуна в первый понедельник Петровского поста. Утром хозяйки выгоняли кур из хаты через нож или топор для защиты их от коршуна. Днем женщины шли на пастбище, где пели, махая платками в сторону леса: «Ой, Шуляку — чорна птахо, до нас не литай,/ <…> курей наших не хапай». Мужчины приносили сюда привязанных на палки убитых коршунов и воронов. Женщины шли с ними в лес, там ломали зеленые ветки и, махая ими, проклинали «шуляка-яструба»: «Птице-чорна, смерте наша, / Ти нас не займай, / Обминай!» Потом совершались ритуальные похороны коршуна, и женщины танцевали на его могиле. В другом варианте обряда бабы изготовляли «шуляка» из платков, клали его на большой платок, по углам которого насыпали кучки зерен и клали между ними хлеб, лук, сыр и мясо. Повернув «шуляка» к мясу, бабы приговаривали: «Не йды до курей, а иды до падла». В конце разрывали «шуляка» на части, устраивали пирушку и угощали друг друга водкой со словами: «Выпыйте, кумо, щоб Шуляк кур-чаток не поив».
Обрядовая параллель коршуна — ястреба и кукушки (ср. украинский обряд изгнания и похорон коршуна и русский обряд крещения и похорон кукушки) дополняется поверьем об обращении кукушки в ястреба или коршуна по окончании ее кукования сразу после Петрова дня (29 июня).
В контексте упомянутых обрядов и верований следует рассматривать и «ястребиные» названия незавившегося кочана капусты: укр., бел. «шуляк», рус. «ястребуха». Альтернативные варианты для кукушки после Петрова дня — либо обращение ее в ястреба, либо укрывание в капусте (в белорусском Полесье).
Иные параллели украинского обряда изгнания коршуна — это кашубский обряд казни коршуна в Иванов день (24 июня) или в воскресенье за три недели до этого дня. В обряде участвовали «палач», «солтыс» (сельский староста) или «ксендз» и «судья», который зачитывал приговор. Птицу насаживали на кол. Слуги «солтыса» обращались к коршуну с обвинительной речью, и «палач» отрубал коршуну голову. Чаще, однако, голову отрубали не коршуну, а вороне, которую всей процессией отправлялись хоронить с приветственной песней св. Яну. У других западных славян параллели к украинскому обряду изгнания коршуна более отдаленные: в Чехии и Лужице обряд, сходный с кашубским, совершался по окончании жатвы и был связан не с коршуном, а с петухом или селезнем. В украинском обряде изгнания коршуна наблюдается функциональная общность коршуна и ворона, поэтическим воплощением которых в песенных текстах является образ «черной птицы», несущей смерть. Такое же сходство демонстрирует детская игра в коршуна или ворона, в которой эти птицы наделяются общей символикой смерти. В украинских вариантах игры ворон роет ямку, чтобы варить кипяток и заливать им очи детям. Копание ямки символизирует похороны, а заливание очей — смерть. У украинцев и русских такая игра называется «в коршуна», у чехов и боснийцев — «в ястреба». У белорусов она тоже связана и с коршуном («У коршуна», «шуляк») и с вороном («У крука», «у ворана» и т. п.): коршун (ворон) копает ямку, чтобы собирать камушки и выбивать ими детям зубы. Характерна причина мести коршуна (реже ворона) детям: «Они мою капусту поели!» (у белорусов), «Белую капусту в моем огороде пощипали» (у украинцев) (см. выше мотив капусты). В Гомельском уезде игра дополняется шуточным вариантом похорон коршуна: коршуна в бане засыпают песком.