Условия, характеризующие опасность

Правовым основанием для причинения вреда яв­ляется опасность, которая должна угрожать при­чинением существенного вреда интересам личности и правам данного лица или иных лиц, общества и го­сударства, то есть она должна быть общественно опасной. Поэтому исключается право на крайнюю необходимость при условии причинения вреда правоохраняемому интересу при защите малоценного блага. Под опасностью следует понимать причине­ние или реальную угрозу причинения вреда.

По своим объективным свойствам она может угрожать наступлением различных последствий: причинение физического, морального и матери­ального вреда. Источники, способные вызвать опас­ность, могут быть самыми разнообразными. Напри­мер, стихийные силы природы (наводнение, урага­ны, землетрясения, извержения вулканов, пожары и т.п.).

Так, «рыболовный сейнер, оказавшись в зоне тай­фуна, получил серьезное повреждение и из-за по­ступления в трюм большого количества воды стал терять плавучесть. Чтобы до подхода морского спа­сательного буксира не дать затонуть судну, капитан сейнера принял решение выбросить в море часть гру­за. Этими мерами был причинен большой ущерб го­сударству. Но они оказались вынужденными и пред­отвратили гибель судна и людей, то есть еще боль­ший вред»[6].

Или другой пример, характеризующий назван­ный источник опасности. «При тушении пожара на одном из предприятий упавшая балка придавила пожарнику руку. Попытка быстро освободить ее ока­залась безуспешной. Поскольку потолочное пере­крытие стало рушиться более интенсивно, что со­здало опасность для всех находившихся в помеще­нии пожарников, командир отделения Ш. отдал при­каз пожарнику С. отрубить руку пострадавшего и тем самым освободить его. Приказ был выполнен и жизнь последнего была спасена. Таким образом, дей­ствия Ш. и С. были совершены в состоянии крайней необходимости»[7].

Источником опасности могут оказаться физио­логические (голод, холод) и патологические (бо­лезнь, тяжелое ранение потерпевшего) процессы, происходящие в организме человека.

«Гр-н К., промысловый охотник одного из госпромхоза Хабаровского края, был привлечен к уголов­ной ответственности за то, что в декабре 1986 г., не имея лицензии, застрелил лося, причинив ущерб охотничьему хозяйству на сумму 861 рубль. Но ор­ганы расследования не учли обстоятельств, предше­ствовавших добыче животного. В октябре 1986 г. К. на лодке отправился к месту охоты на пушных зверей. В 130 км от устья реки Сукнай его лодка перевернулась и большая часть продуктов, приготовленных на весь срок охоты уто­нула. Не имея возможности вернуться или добрать­ся до ближайшего жилья, К. питался рыбой и остат­ками продуктов, а когда последние иссякли, застре­лил лося. При таких обстоятельствах признать действия К. преступными нельзя, поскольку его жизни угро­жала непосредственная опасность (голод) и он, на­ходясь в состоянии крайней необходимости, вынуж­ден был застрелить лося»[8].

К источнику опасности следует отнести напа­дение диких и домашних животных (собаки, разъ­яренного быка, медведя). За исключением тех слу­чаев, когда животное (например, собака) исполь­зуется собственником как орудие преступления, ска­жем для нападения на кого-либо. При такой ситуа­ции возникает право на необходимую оборону. «П. и Г., рабочие совхоза Хабаровского края, ночью, не имея на то разрешения, застрелили бурого медведя, охота на которого была запрещена. В ходе расследо­вания установлено, что медведь, проникнув на сви­ноферму, повредил постройки, задавил нескольких поросят, несмотря на предупредительный выстрел, нападал на людей. В данном случае действия рабочих совхоза были продиктованы состоянием крайней необходимости»[9].

Состояние крайней необходимости может воз­никнуть и вследствие общественно опасных, пре­ступных действий другого лица.

«Употребив спиртное, неоднократно судимый К. предложил Ш., инвалиду II группы, пойти к зна­комой С., которая систематически продавала вино домашнего изготовления. В том случае, если С. не даст им вина, К. решил убить ее, и с этой целью захватил с собой нож. Когда С. отказала им в прода­же вина, К. достал нож и замахнулся на нее. Ш., уви­дев это, испугался и выбежал из дома. В его отсутст­вие К. убил С., после чего под угрозой ножа заста­вил Ш. возвратиться в дом, найти деньги потерпев­шей и вытереть следы, оставленные на месте преступ­ления. Судебная коллегия по уголовным делам Верхов­ного суда СССР указала, что действия Ш., выразив­шиеся в краже денег и сокрытии следов убийства, не являются преступными, поскольку совершены в со­стоянии крайней необходимости. Он для устране­ния опасности, угрожавшей его жизни, вынужден был согласиться с преступными требованиями К. Эта опасность в тот момент не могла быть устране­ны другими средствами, так как Ш. уступал К. в силе и последний, кроме того, был вооружен. Вы­полнив требования К., Ш. своими действиями на­нес обществу менее существенный вред, чем послед­ствия, которые наступили бы в случае реализации угрозы»[10].

Преступление, как источник опасности, может быть как умышленным, так и неосторожным. Напри­мер, человек, спасаясь от преследования преступников, осуществляет захват чужого транспортного сред­ства или допускает неосторожное обращение с огнем.

Акт крайней необходимости по защите жизни может быть совершен не только действием, но и без­действием. Например, свидетель, обязанный явить­ся в суд в указанное в повестке время, не явился по вызову вследствие болезни.

Состояние крайней необходимости может воз­никнуть и при коллизии двух обязанностей. Харак­терен в этом отношении следующий пример.

«Дежурный врач одной из поликлиник Л. отка­зался отправиться на вызов к тяжелобольной А. в поселок, расположенный от поликлиники в 3—4 км, так как к нему уже поступило три вызова к другим тяжелобольным (к ребенку с кровавой рвотой, к больной с приступом грудной жабы и к ребенку с высокой температурой) и, кроме того, он не был обес­печен транспортом. Когда после посещения трех боль­ных Л. вернулся в поликлинику, он тут же справил­ся, не прислана ли машина для выезда к тяжелоболь­ной А. Сестра сообщила, что больная умерла. Врач Л. был признан виновным и осужден за неоказание медицинской помощи. Вышестоящая судебная ин­станция отменила приговор по делу и прекратила его производство, признав, что отказ Л. был продикто­ван крайней необходимостью из-за непредоставле­ния транспорта при наличии одновременно вызо­вов к другим не менее тяжелобольным, обслужива­ние которых входило в круг его обязанностей»[11].

Опасность, как правовое основание для осущест­вления акта крайней необходимости, может быть создана и другими источниками, природа и харак­тер которых может быть самой разнообразной.

Второе условие, характеризующее опасность, — наличность.

Наличность как признак опасности означает, что опасность уже непосредственно существует, она на­чалась (пожар вспыхнул, разбушевался ураган) и реально угрожает индивидуальным и обществен­ным интересам или, если и не началась, то в ближай­шее время неизбежно должна начаться (например, неминуемо ожидается наступление наводнения). Поэтому мы разделяем точку зрения тех ученых, которые считают, что состояние крайней необходи­мости создает не только лишь наличная опасность (непосредственно начавшаяся), но и будущая, неиз­бежность наступления которой очевидна.

Напри­мер, «М.С. Гринберг, ссылаясь на известное положе­ние Воинского Устава Петра I ("Не должно есть со­перника себе первого удара ожидать, ибо чрез такой удар может тако учиниться, что и противиться весь­ма забудет"), высказывался и за применение его к крайней необходимости. При этом он подчерки­вает, что промедление или бездействие в ожидании "первого удара" от природы не менее опасно, чем ожидание такого же удара от преступника, ибо спо­собно исключить возможность предотвращения вреда"»[12].

С таким утверждением нельзя не согласиться. Возможность применения превентивных мер по уст­ранению приближающейся опасности признается и судебной практикой.

«Так, Г. был осужден за самовольное строитель­ство дома. Он был признан виновным в том, что без разрешения исполкома районного совета полностью разрушил свой находящийся в аварийном состоя­нии дом и построил новый. Г. неоднократно обращался во все инстанции с просьбой помочь ему решить жилищный вопрос, однако, несмотря на признание, что дом, где Г. про­живал с семьей, находился в аварийном состоянии и дальнейшее пребывание в нем было опасно, стро­иться не разрешали. Когда одна стена дома обвали­лась, сын осужденного Г. получил травму и был до­ставлен в большие, уличный комитет, учитывая, что проживание в аварийном доме невозможно, вынес ходатайство о его капитальном ремонте. Однако и это ходатайство не было удовлетворено. Не дожи­даясь наступления более тяжких последствий, Г. разрушил свой старый дом и построил новый. Судебная коллегия по уголовным делам, учиты­вая все обстоятельства, пришла к выводу, что дейст­вия Г. были вызваны крайней необходимостью и дело было прекращено за отсутствием в его дейст­виях состава преступления»[13].

Вместе с тем, необходимо иметь в виду, что дей­ствия, направленные на устранение опасности, кото­рая ожидается в отдаленном будущем, так же как и опасности, которая уже миновала, не могут быть при­знаны совершенными в состоянии крайней необхо­димости. При этом не имеет значения миновала ли опасность в силу объективных причин, устранена самим лицом или кем-либо другим. Вред, причи­ненный до или после, выходит за рамки состояния крайней необходимости и защита в зависимости от этого считается преждевременной либо запоздалой, что лишает ее правомерности.

Например, неправомерной следует считать ссыл­ку на состояние крайней необходимости лиц, кото­рые похитили с хлебозавода большое количество муки, мотивируя это тем, что в будущем году ожи­дается засуха или неурожай. Или когда кассиру предъявляется записка с требованием передачи денег под угрозой убийства в будущем, например, по пути домой, и он эти требования выполняет.

Опасность должна быть действительной, а не мнимой, существующей лишь в воображении субъ­екта.

Если вред причиняется третьим лицам при уст­ранении "мнимой" опасности, вопрос об ответствен­ности решается по общим правилам о фактической ошибке. Ошибка лица относительно действительно­го характера опасности не влечет уголовной ответ­ственности, если в силу сложившейся обстановки, оно не предвидело и не могло предвидеть возмож­ные последствия своего заблуждения. Налицо случай (казус) невиновного причинения вреда. В лите­ратуре приводится следующий пример.

«Лисицын, услышав крики о помощи Кулаева, купавшегося в Волге и начавшего тонуть, бросился к стоящему недалеко от берега баркасу, нагруженно­му мешками с сахарным песком, сбросил три мешка в воду, столкнул баркас, поплыл на нем к месту, где тонул Кулаев, и спас его от гибели. Сам же Лисицын плавать не умел. Его действия были признаны со­вершенными в состоянии крайней необходимости. Однако, можно легко представить, что Кулаев на самом деле не тонул, а звал на помощь из озорства. И если бы Лисицын со­вершил описанные выше действия, он не должен был бы нести ответственности, так как не только не пред­видел, но и не мог предвидеть нереальность опаснос­ти, угрожающей Кулаеву»[14].

Уголовная ответственность не исключается, когда лицо, допустившее ошибку, не проявило должной внимательности. В этом случае ответствен­ность наступает как за неосторожное преступление.

«Ночью в лесу, приняв шевеление в кустах за го­товящегося к нападению зверя, Б. выстрелил в на­правлении кустов и убил пьяного человека. У Б. была возможность проверить свои подозрения, но у него не возникло сомнений на этот счет и он приме­нил оружие. Б. подлежит ответственности за неос­торожное убийство»[15].

Для установления правомерности крайней не­обходимости следует исследовать не только призна­ки, характеризующие опасность, но и признаки, ко­торым должны отвечать действия, направленные на ее устранение.

1.2.2. Условия, характеризующие действия, направ­ленные на устранение опасности

Посредством акта крайней необходимости можно защищать от опасности причинения вреда только те общественные отношения, которые ох­раняются уголовным законодательством. Каждый гражданин России, а также иностранцы и лица без гражданства, согласно закону, имеют право на за­щиту как индивидуальных, так и коллективных интересов. Защищать можно как личные права и свободы (жизнь и здоровье, свободу), так и близ­ких лиц и посторонних. Нередко, находясь в ус­ловиях крайней необходимости, люди жертвуют собственной жизнью во имя жизни других. Харак­терен в этом отношении следующий пример.

«По мосту следовала грузовая машина, по до­говору перевозившая груз сторонней организации. Рядом с шофером в кабине сидел работник этой ор­ганизации, сопровождавший груз. Параллельно с машиной в ту же сторону ехал трамвай. Неожиданно с трамвая спрыгнул ребенок (судя по описаниям оче­видцев, школьник младшего класса) и чтобы пред­отвратить наезд на него, шофер круто повернул руль. Машина свалилась в реку. Шофер и экспедитор сто­ронней организации погибли»[16].

«В становище Ретинское Полярного района Мур­манской области продолжительное время шли снеж­ные заряды, и катер, доставляющий заработную пла­ту для рабочих, не мог туда пробиться. Людям не на что стало покупать продукты и практически начался голод. Спасая положение, заведующая магазином стала продавать продукты в долг. Через несколько дней катер пришел, зарплата была роздана, долги погашены. В данном случае заведующая магазином, руко­водствуясь гуманными побуждениями, спасла жизни многих людей. И таких примеров в жизни немало»[17].

Путем акта крайней необходимости может пред­отвращаться опасность, угрожающая внешней без­опасности государства, имущественному благу, половой неприкосновенности личности и т.д.

Следует подчеркнуть, что положение о крайней необходимости не может быть применено для защи­ты неправомерных интересов.

Например, «директор школы не вправе ссылаться на состояние крайней необходимости, если применяет физическое наси­лие к ученику с целью получить от него признание в совершении кражи, ссылаясь на то, что в школе они участились и его действия продиктованы защитой коллективных интересов»[18].

Специфика института крайней необходимости заключается и в том, что при действиях, направлен­ных на предотвращение опасности, в большинстве случаев в жертву приносятся правоохраняемые ин­тересы третьих лиц, непричастных к ее созданию. Собственно в этом состоит одно из отличий край­ней необходимости от необходимой обороны, когда вред причиняется только нападающему. Под третьи­ми лицами понимаются физические и юридичес­кие лица, деятельность которых не связана с возникновением опасности, создавшей условия крайней необходимости, но которые пострадали в результате причинения им физического, материаль­ного и иного вреда при устранении угрозы более важ­ным правоохраняемым интересам.

Например, при выбрасывании части груза в море с целью спасения экипажа, пассажиров и судна, вред причиняется государству, которому принадлежит груз. При пожаре дома разрушаются близко распо­ложенные к нему строения, принадлежащие другим собственникам, которым причиняется вред. При уго­не автотранспортного средства вред также причиня­ется государственной организации либо частному лицу.

Во всех приведенных примерах вред причиня­ется третьим лицам, который выражается в имуще­ственных последствиях, и формально такие дейст­вия подпадают под признаки конкретных составов Особенной части УК РФ, однако преступными они не являются, потому как совершаются вынужденно, б ответ на стихийные силы природы, общественно-опасные действия человека и т.д.

Вместе с тем, причинение вреда только третьим лицам не является безусловным. Вред в состоянии крайней необходимости может быть причинен и тому лицу, кто создал опасность. Например, при ту­шении в доме пожара, возникшего в результате умышленных или неосторожных действий его вла­дельца, становится необходимым в целях предупреж­дения распространения огня на соседние домострое­ния разобрать крыши надворных построек винов­ного.

Таким образом, вред при крайней необходимос­ти может быть причинен не только третьим лицам, невиновным в создании опасной обстановки, но и к тем лицам, которые имеют непосредственное отно­шение к созданию такой обстановки,

И в заключение, следует отметить, что актом крайней необходимости может быть причинен вред любым правоохраняемым интересам, в том числе государственным, например, природоохранной сре­де, правопорядку и т.д.

Важным условием правомерности крайней необ­ходимости является неустранимость опасности при данных обстоятельствах другими средствами, кроме как причинением вреда правоохраняемым ин­тересам. Как уже ранее отмечалось, состояние край­ней необходимости характеризуется столкновением двух интересов, каждый из которых социально важен и заслуживает защиты со стороны закона. Лицо, при наличии коллизии благ, охраняемых законом, спа­сает более значимое из них с точки зрения социаль­ной ценности.

Так, «К. ехал на машине по правой стороне, не на­рушая правил дорожного движения. Около автобус­ной остановки на дорогу неожиданно выбежал граж­данин Р., как выяснилось впоследствии. Наезд на него был неизбежен и, чтобы предотвратить это, К. резко свернул влево. В то же мгновение ехавший навстре­чу мотоцикл, управляемый Т., столкнулся с маши­ной и Т. получил телесные повреждения. Учитывая все обстоятельства дела, суд кассационной инстан­ции признал, что К. действовал в состоянии край­ней необходимости, чтобы не наехать на Р. и прекра­тил дело за отсутствием в его действиях состава пре­ступления. В приведенной ситуации у водителя К. была единственная возможность предотвратить наезд на пешехода — это резко свернуть в сторону. Таким образом, была спасена жизнь человека, но за счет причинения вреда здоровью другому, непричаст­ному к созданию опасности человеку. Тем не менее было спасено более высшее благо — жизнь че­ловека»[19].

Вполне очевидно, что состояние крайней необ­ходимости исключает преступность деяния только в том случае, если причинение вреда было неустра­нимо другими средствами и способ, избранный в критической ситуации, был вынужденным и един­ственно возможным для устранения большего вреда.

Поэтому признак "неустранимости опасности иными средствами" является исключительно важ­ным, выражающим сущность института крайней не­обходимости и позволяющим отграничивать его от необходимой обороны.

В уголовном законодательст­ве ряда зарубежных стран состояние крайней необ­ходимости образуют лишь такие действия по устра­нению опасности, которые были единственно воз­можными в экстремальной ситуации и других спо­собов причинения меньшего вреда не было.

Вместе с тем, необходимо подчеркнуть, что, если у лица была реальная возможность избежать причинения вреда правоохраняемому интересу другими средствами, не прибегая в крайнему их них, скажем обратиться за помощью к другим лицам или органам власти, спас­тись бегством, причинение вреда не может призна­ваться правомерным.

В этой связи «Н.С. Таганцев отмечал, что "опас­ность должна быть действительная и неотвратимая никакими иными средствами, уклонением от опасности, бегством, призывом на помощь, так как иначе не может быть оправдано вторжение в сферу чужих прав или нарушения закона; не нужно забывать, что здесь нет защиты права против неправа как при обо­роне»»[20].

Но в то же время было бы неверным утверждать, что совершенные в состоянии крайней необходимос­ти действия должны составлять вообще единствен­но возможное средство предотвращения угрозы. Такое требование ограничило бы пределы крайней необходимости до столь узких рамок, что практи­чески свело бы на нет возможность прибегать к ней.

Правильным, на наш взгляд, является мнение признающее "вариантность" в выбо­ре средств при устранении опасности правоохраняемым интересам. В этой связи приводится следую­щий пример.

«Маршрутное такси с одиннадцатью пассажира­ми направлялось в аэропорт. Неожиданно из-за по­ворота показался движущийся навстречу грузовик, у которого отказали тормоза. Обстановка сложилась так, что если свернуть налево, то грузовик ударит в бок такси и наверняка погибнут люди, если направо — возможно столкновение со встречным потоком машин, сзади — идет рейсовый автобус с детьми. Водитель М. резко затормозил, поставил такси под колеса МАЗа, крикнул пассажирам: "Быстрее выхо­дите" и в последний момент сам выскочил из маши­ны. В результате происшествия была повреждена передняя часть машины, но все пассажиры и води­тель остались живы. Было установлено, что опыт­ный водитель из нескольких вариантов принял наиболее правильное решение, предотвратив гибель пассажиров»[21].

Таким образом, если в распоряжении лица, име­ются средства для устранения опасности, из кото­рых можно выбирать, и это выбранное средство по его мнению будет являться наиболее эффективным, влекущим минимальное причинение вреда менее ценному благу для защиты более ценного, то все со­деянное при благополучном исходе следует при­знать правомерным, совершенным в состоянии край­ней необходимости.

Нередко действия, направленные на устранение опасности, остаются незавершенными. В теории уго­ловного права это получило название "неудавшаяся крайняя необходимость". Например, группа лиц с целью локализации пожара разрушает строения, близко расположенные в очагу. Однако их действия к желаемому результату не приводят и огонь рас­пространяется дальше. Хотя указанными действиями и причиняется вред собственникам, тем не менее их следует отне­сти к социально-положительным и непреступным, несмотря на то, что цель не была достигнута. Нельзя, как нам представляется, в таких случаях привлекать причинителя к уголовной ответственности, посколь­ку он "не должен нести ответственность за результа­ты, противоречащие его объективным и субъектив­ным усилиям, если сами эти усилия общественно-полезны". Поэтому поводу «В.Н. Козак справедли­во заметил, что иное решение вопроса не будет сти­мулировать граждан защищать правоохраняемые интересы в состоянии крайней необходимости из-за боязни, что в случае неудачи им придется нести за это ответственность"^»[22].

Вместе с тем следует оговорить, что если в дей­ствиях причинителя вреда будет установлена неос­торожная форма вины (небрежность или легкомыс­лие), то такие действия должны быть уголовно на­казуемы.

Состояние крайней необходимости исключает­ся в случае ее провокации.

Провокация — это наме­ренное искусственное создание опасности с целью умышленного причинения вреда правоохраняемым интересам под видом крайней необходимости.

В та­ких случаях виновный должен привлекаться к уго­ловной ответственности за умышленные преступле­ния.

Например, материально-ответственное лицо с целью сокрытия недостачи, образовавшейся в ре­зультате хищения им товаров на складе, имитирует пожар, а затем под предлогом его ликвидации, зали­вает водой товарно-материальные ценности и доку­ментацию, приводя их в состояние полной непри­годности.

В результате этих действий становится невозможным установить объем ущерба, причинен­ного хищением.

В данном случае ссылка на крайнюю необходимость будет явно надуманной.

Если опасность для правоохраняемых интере­сов создается по неосторожности самим лицом, а за­тем им же предпринимаются активные меры по ее устранению путем причинения меньшего вреда тре­тьим лицам (например, оказывает помощь раненно­му им человеку путем использования чужой авто­машины для доставления раненного в больницу) от­ветственность при наличии соответствующих усло­вий правомерности исключается.

Следующий признак, характеризующий дейст­вия при крайней необходимости, заключается в том, что причиненный вред при защите от опасности не должен превышать пределов крайней необходимос­ти.

В теории уголовного права и судебной практике аксиоматичным является положение, что причинен­ный вред при устранении опасности правомерен лишь тогда, когда он менее значителен по сравнению с предотвращенным вредом.

Однако, когда возника­ет необходимость установления правомерности при­чиненного вреда и при этом сопоставляются соци­альные ценности, то возникают определенные про­блемы в определении их приоритета.

В данном слу­чае следует иметь в виду, что какого-либо метода, который можно было бы взять за основу при сравне­нии количественных параметров двух видов вреда в природе не существует.

Вопрос о том, какое благо ценнее, является вопросом факта и решается в каждом конкретном случае в зависимости от кон­кретных обстоятельств дела.