СУДЕ (ХОЗЯЙСТВЕННОМ ПРОЦЕССЕ) ЮРИДИЧЕСКОГО ЛИЦА




ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО (ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО

В ИМУЩЕСТВЕННОМ ОБОРОТЕ) И ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО В ХОЗЯЙСТВЕННОМ

СУДЕ (ХОЗЯЙСТВЕННОМ ПРОЦЕССЕ) ЮРИДИЧЕСКОГО ЛИЦА

(ЧАСТЬ 1)

 

Я.И.ФУНК,

доктор юридических наук,

профессор БГУ,

председатель

Международного арбитражного суда

при Белорусской торгово-промышленной

палате, член Научно-консультативного

совета при Высшем Хозяйственном Суде

Республики Беларусь

 

Материал подготовлен с использованием

правовых актов по состоянию

на 30 сентября 2013 г.

 

(См. также: части 2 и 3 данной статьи)

 

В связи со вступлением в силу Закона Республики Беларусь от 30.12.2011 N 334-З "Об адвокатуре и адвокатской деятельности в Республике Беларусь" и изменением в связи с этим Хозяйственного процессуального кодекса Республики Беларусь (далее - ХПК) продолжают возникать вопросы, связанные с представительством интересов юридических лиц в хозяйственном процессе.

Указанные в предыдущем абзаце вопросы связаны с полномочиями представителей в хозяйственном суде, а также категориями лиц, имеющих право представлять интересы юридических лиц в рамках указанного судопроизводства.

Кроме того, присутствуют проблемы отличия представительства в хозяйственном процессе от представительства в гражданском праве (имущественном обороте).

Именно данным вопросам и посвящена настоящая статья.

 

1. О представительстве юридического лица в хозяйственном

суде. Об отнесении (неотнесении) к представителям

юридического лица в хозяйственном суде руководителя

юридического лица

 

Юридическое лицо - участник хозяйственного судопроизводства вправе во всех случаях (то есть применительно к любым категориям дел) и на всех стадиях хозяйственного судопроизводства привлекать представителя для представления его интересов.

Представительству в хозяйственном суде посвящена глава 7 ХПК, которая так и именуется - "Представительство в хозяйственном суде".

В силу указанной главы, а точнее ст. 76 ХПК, юридические лица ведут свои дела в хозяйственном суде через свои органы, действующие в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами, а также учредительными документами.

При этом представлять интересы юридического лица в хозяйственном суде вправе адвокат, руководитель либо работник юридического лица по делам этого лица, иные лица в случаях, предусмотренных законодательными актами. От имени ликвидируемого юридического лица в хозяйственном суде выступает уполномоченный представитель ликвидационной комиссии.

(Кстати, представителями гражданина (в том числе индивидуального предпринимателя) в хозяйственном суде в силу уже части четвертой ст. 76 ХПК могут быть адвокаты, законные представители, близкие родственники, супруг (супруга), иные лица, осуществляющие представительство в случаях, предусмотренных законодательными актами.)

Исходя из приведенных законодательных норм, на первый взгляд необходимо сделать вывод, что, по мнению хозяйственно-процессуального законодательства Республики Беларусь, представителями юридического лица в хозяйственном суде могут быть исключительно:

- адвокат;

- руководитель юридического лица;

- иной работник юридического лица;

- иное лицо в случаях, предусмотренных законодательными актами (применительно к последнему лицу речь, например, идет об управляющем (индивидуальном предпринимателе) ООО, ОДО, АО, унитарного предприятия; либо руководителе или ином работнике управляющей организации (коммерческой организации) ООО, ОДО, АО, унитарного предприятия (в первых двух случаях у соответствующего юридического лица просто нет своих исполнительных органов, чьи полномочия передаются управляющему или управляющей организации); либо о полном товарище в отношении интересов полного или коммандитного товарищества, с учетом того обстоятельства, что в соответствии с Гражданским кодексом Республики Беларусь (далее - ГК) в данных организационно-правовых формах юридических лиц органы, в частности органы управления, вообще не образуются, а ведение дел полного или коммандитного товарищества осуществляется его полными товарищами (или полным товарищем) (ст. 69 и 83 ГК), либо в качестве еще одного примера рассматриваемой категории лиц можно указать на представителя (в частности, председателя) ликвидационной комиссии; правда, в отношении последнего примера нельзя не отметить, что в гражданском праве Республики Беларусь нет точного статуса ликвидационной комиссии, а раз так, то имеет право на жизнь и концепция, в рамках которой ликвидационная комиссия рассматривается в качестве чрезвычайного органа юридического лица, а раз так, то является неотъемлемой частью юридического лица, а не его представителем).

Данный вывод представляется тем более верным, что ст. 76 ХПК именуется "Представители".

При этом, характеризуя представителей юридического лица в хозяйственном суде, ХПК напрямую больше никак не различает соответствующих представителей.

Таким образом, если следовать приведенному выше подходу, то представителем юридического лица в хозяйственном суде является и непосредственно руководитель юридического лица.

Однако излагаемый взгляд вступает в явное противоречие с понятием гражданско-правового представительства; иначе с регламентацией представительства в гл. 10 ГК, применительно к которому орган юридического лица (а следовательно, и его единоличный исполнительный орган - руководитель) ни при каких условиях не рассматривается в качестве представителя юридического лица.

И это наблюдается при том, что представительство в хозяйственном суде не только имеет в качестве своей праосновы гражданско-правовое представительство, но и во многом базируется именно на нормах гражданского права, так как за рамками особенностей представительства в хозяйственном суде, урегулированных в ХПК, все остальные вопросы представительства, в частности, связанные с правовой сутью представительства и доверенности, регламентируются именно ГК.

Правда, нельзя не отметить, что в ХПК все-таки присутствуют нормы, которые позволяют говорить о том, что хозяйственно-процессуальное законодательство Республики Беларусь не собиралось создавать иной подход к представительству по сравнению с гражданско-правовым подходом.

Речь в данном случае идет о ст. 79 ХПК, в которой регламентируются полномочия представителя в хозяйственном суде (о сути этих полномочий см. ниже) и в рамках которой законодатель указывает на то, что определенные процессуальные действия, перечисленные в указанной статье, представитель вправе совершать лишь в случае, если они специально предусмотрены в доверенности, выданной представляемым.

Однако руководитель юридического лица не действует на основе доверенности как в силу прямого указания в законодательстве на это, так и в силу того, что руководителю юридического лица некому выдать доверенность от имени юридического лица. Мало этого, на основании п. 5 ст. 186 ГК по общему правилу доверенность от имени юридического лица как раз и выдается за подписью его руководителя.

Исходя из изложенного, можно сделать вывод о том, что применительно к ХПК все-таки можно говорить о "втором взгляде" на представителя юридического лица в хозяйственном суде, в силу которого руководитель юридического лица (как орган юридического лица) не относится к категории представителей юридического лица.

 

2. О сути органа юридического лица и его отличии от

представителя в гражданском праве

 

Для того чтобы описанное выше не подвергалось никакому сомнению, необходимо уточнить статус органа юридического лица (каковым и является руководитель юридического лица) при совершении им действий от имени юридического лица.

Итак, нельзя не подчеркнуть то обстоятельство, что в белорусском праве в отличие, например, от права Российской империи, определенного количества правовых систем континентального права и англо-американского права орган юридического лица не рассматривается в качестве гражданско-правового представителя соответствующего юридического лица. (Иными словами, если использовать терминологию англо-американского права, орган белорусского юридического лица - это не агент по отношению к юридическому лицу - принципалу.)

В белорусском праве орган юридического лица - это "кровь от крови и плоть от плоти" юридического лица, то есть его неотъемлемая часть. Следовательно, при совершении органом юридического лица вовне действий от имени юридического лица наблюдаются не действие определенного физического лица вовне (которое и "наполняет собой" соответствующий орган), а именно действия самого юридического лица как такового.

Таким образом, следует подчеркнуть, что орган юридического лица, действуя вовне от имени юридического лица, не образует такими действиями вступление в имущественный оборот самостоятельного (отдельного) по отношению к юридическому лицу субъекта имущественного оборота (соответствующего физического лица).

В имущественном обороте при совершении органом действий от имени юридического лица наблюдается исключительно действие самого юридического лица, а физическое лицо, которое и "наполняет собой соответствующий орган юридического лица", в данном случае никак не проявляется, его просто в имущественном обороте в такой ситуации нет.

Изложенный выше вывод находит полное подтверждение в нормах ГК и иных актов законодательства Республики Беларусь.

А именно в соответствии со ст. 49 ГК юридическое лицо осуществляет внешнюю деятельность (приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности) через свои органы, действующие в соответствии с законодательством и уставом.

При этом в связи с указанным обстоятельством необходимо подчеркнуть, что юридическое лицо всегда право- и дееспособно (в отличие от физического лица, которое, будучи правоспособным, не всегда является дееспособным).

Однако существует ряд концепций, согласно которым дееспособность - это качество, свойственное лишь живым людям. Следовательно, дееспособны органы юридического лица, а не само юридическое лицо. При этом указывается на то, что отношения между органом и юридическим лицом - это отношения между опекуном и опекаемым.

Но право- и дееспособность - явления не природные, а правовые. При этом, конечно, необходимо признать, что совершать волевые акты, в силу которых юридическое лицо приобретает права и обязанности, могут только люди, "составляющие" органы такого лица. В связи с чем органы юридического лица - это фактически люди, выражающие и осуществляющие его волю, поэтому дееспособность юридического лица проявляется через его органы, действия которых являются действиями самого лица.

Иными словами, в ситуации, когда люди действуют как органы юридического лица, их юридический статус "физическое лицо" полностью "закрыт", то есть не то, что никак не проявляется, а вообще отсутствует, в силу того что вовне в такой ситуации действует исключительно юридическое лицо через свою неотъемлемую часть, каковой и является орган юридического лица. (Обращаем внимание на то, что не только юридическое лицо является порождением правопорядка, но и физическое лицо - это не более чем правовая категория, которая просто совпадает с реальным явлением - людьми.)

Вследствие этого между органами и юридическим лицом применительно к белорусскому праву не наблюдаются имущественные (гражданско-правовые) отношения, так как органы юридического лица не являются самостоятельными субъектами права. Они - составляющая часть юридического лица, его организация. Поэтому в праве Республики Беларусь, как отмечено выше, не могут присутствовать отношения гражданско-правового представительства органов по делам юридического лица. (Ряд авторов указывают, что между органом и юридическим лицом существует такая же связь, как между государством и его органами, поэтому нет двух лиц: государства и органа, так как они не могут находиться между собой в каких-либо правоотношениях.)

Между человеком, составляющим "сущность" органа, и юридическим лицом могут возникать лишь трудовые отношения, если речь идет об исполнительном органе (но в этом случае отношения возникают не между органом как таковым и юридическим лицом, а между конкретным физическим лицом вне рамок органа и юридическим лицом).

Правомочия органа базируются на правомочиях юридического лица. Следовательно, орган не может выйти за рамки правоспособности юридического лица. Однако компетенция органа может быть гораздо уже, чем правоспособность юридического лица в целом, так как у последнего может быть несколько органов, между которыми и разграничены полномочия (органы, как правило, имеют отношения соподчиненности).

Орган действует не в своих интересах (таковых просто не имеется), а от имени и в интересах юридического лица.

Юридическое лицо отвечает за вред (убытки), причиненный деятельностью его органов, но лишь в том случае, если орган действовал в сфере своей компетенции, а значит, перед нами не орган, а само юридическое лицо. Причем юридическое лицо отвечает не только по договорам, но и за внедоговорный вред.

Юридическое лицо может быть освобождено от ответственности, если у третьих лиц, вступающих в правоотношение с ним, представление о компетенции органа выходит за рамки, предусмотренные уставом. Юридическое лицо может также не нести ответственности, когда орган начинает действовать в собственных интересах (а не в интересах юридического лица), то есть если орган перестает быть органом, а выступает как лицо или группа физических лиц.

Иными словами, юридическое лицо может освобождаться от ответственности, когда орган совершил от его имени действия, не предусмотренные уставом, либо иным образом вышел за пределы своей компетенции.

Такой вывод основан на нормах законодательства Республики Беларусь, в том числе на положениях ст. 174 и 175 ГК: если полномочия органа юридического лица ограничены его учредительными документами по сравнению с тем, как они определены в законодательстве, и при совершении сделки такой орган вышел за пределы этих ограничений, сделка может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения (ст. 175 ГК); сделка, совершенная юридическим лицом в противоречии с целями его деятельности, может быть признана судом недействительной по иску учредителя (участника) этого юридического лица, если другая сторона сделки знала или в силу акта законодательства обязана была знать о ее неправомерности, но заключила такую сделку умышленно или по неосторожности (ст. 174 ГК).

Исходя из изложенного однозначно видно, что ограничения, присутствующие в белорусском гражданском праве в отношении представителей, напрямую не распространяются на руководителей юридических лиц (как органы юридического лица).

Так, в частности, нормы п. 3 ст. 183 ГК, в силу которых представитель не может совершать сделки от имени представляемого в отношении себя лично либо не может совершать сделки в отношении другого лица, представителем которого он одновременно является (за исключением случаев коммерческого представительства), никак не ограничивают полномочий руководителей юридического лица.

Характеризуя же гражданско-правовое представительство как таковое, необходимо отметить, что его суть определяется в п. 1 ст. 183 ГК. В соответствии с положениями данного пункта сделка, совершенная одним лицом (представителем) от имени другого лица (представляемого) в силу полномочия, основанного на доверенности, в законодательстве либо акте уполномоченного на то государственного органа (органа местного управления и самоуправления) непосредственно создает, изменяет и прекращает гражданские права и обязанности представляемого. (В силу законодательства полномочия представителя могут определяться не указанным выше способом, а явствовать из обстановки; при этом не являются представителями лица, действующие хотя и в чужих интересах, но от собственного имени, а также лица, уполномоченные на вступление в переговоры относительно возможных в будущем сделок.)

Таким образом, исходя из приведенных выше законодательных положений, необходимо признать, что представительство в гражданском праве, прежде всего, связано с совершением одним лицом от имени, за счет и в интересах другого лица сделок. (Несмотря на отсутствие точного законодательного положения, мы считаем, что "совершение представителем сделок" может быть расширено до "совершения представителем любых юридически значимых действий"; при этом действия фактического характера, даже если эти действия направлены на совершение в будущем юридически значимых действий, не образуют гражданско-правового представительства так, как понимает данное явление законодатель Республики Беларусь.)

При этом, если исходить из буквального толкования приведенных законодательных норм, представитель всегда действует от имени представляемого; иными словами, стороной сделки, совершенной представителем для представляемого (в интересах представляемого), является именно представляемый, а не представитель; последний же лишь подписывает сделку (таким образом, в белорусском праве отсутствует известное западно-европейскому праву деление представительства на прямое, когда представитель действует от имени представляемого, и косвенное, когда представитель действует от собственного имени, но за счет и в интересах представляемого).

Базируясь на указанном выше, необходимо признать, что представителя в белорусском праве характеризуют следующие правовые черты:

- представитель совершает сделку (сделки) от имени представляемого с иным лицом; иными словами, представитель создает права и обязанности для представляемого;

- представитель действует в рамках поручения, которое ему дается представляемым либо которое вытекает из положений акта законодательства либо акта уполномоченного на то государственного органа или органа местного управления и самоуправления;

- представитель не принимает на себя право собственности на отчуждаемый (реализуемый) товар (результат работы и т.д.);

- представитель не несет рисков, связанных с утратой товара (результата работы и т.д.) или неоплатой поставленного товара (результата работы и т.д.) конечным приобретателем (за исключением представителя-делькредере);

- представитель может осуществлять деятельность за вознаграждение (коммерческий представитель - см. ниже - осуществляет деятельность исключительно за вознаграждение) либо безвозмездно;

- представитель обязан отчитываться за свои действия перед представляемым.

Отличие же представителя от руководителя юридического лица (в гражданском праве) фактически заключается в характере и категории действий, совершаемых указанными лицами.

При этом полномочия руководителя юридического лица, безусловно, гораздо шире, чем полномочия представителя юридического лица, и связаны не только с совершением действий по представлению интересов юридического лица вовне (подписанию сделок), но и по ведению дел юридического лица, а также по руководству работниками юридического лица.

Кроме того, полномочия представителя на совершение сделок могут быть ограниченными, то есть связанными с совершением исключительно определенной категории (категорий) сделок, иными словами, у представителя может быть не генеральная (общая), а специальная доверенность; в то время как полномочия руководителя считаются общими, то есть он имеет право на совершение любых сделок от имени руководимого им юридического лица, если только в силу законодательства или устава такие полномочия не ограничены; иначе, из компетенции руководителя не изъяты определенные категории сделок. Таким образом, для представителя общие полномочия - это изъятие из общего правила; для руководителя изъятием из общего правила как раз и является ограничение его полномочий.

С точки же зрения права, отличие представителя от руководителя заключается в том, что, как отмечено выше, действия руководителей юридического лица вовне определяются (регламентируются) п. 1 ст. 49 ГК; действия же представителя юридического лица вовне (по совершению сделок) определяются ст. 183 ГК. При этом ни п. 1 ст. 49 ГК не распространяется на представителей; ни ст. 183 ГК не распространяется на руководителей юридического лица.

 

3. О коммерческом представительстве в гражданском праве

 

Рассматривая представительство в гражданском праве, необходимо указать и на особую категорию такого представительства, урегулированную отдельно в ГК, а именно на коммерческое представительство.

В силу п. 1 ст. 185 ГК коммерческим представителем является лицо, постоянно и самостоятельно представительствующее от имени предпринимателей при заключении ими договоров в сфере предпринимательской деятельности. В соответствии с п. 2 ст. 185 ГК допускается одновременное коммерческое представительство разных сторон в сделке с согласия этих сторон и в других случаях, предусмотренных законодательством; при этом коммерческий представитель обязан исполнять данное ему поручение с заботливостью обычного предпринимателя, вправе требовать уплаты обусловленного вознаграждения и возмещения понесенных им при исполнении поручения издержек от сторон договора в равных долях, если иное не предусмотрено соглашением сторон между ними.

Исходя из приведенного положения видно, что в соответствии с белорусским правом коммерческий представитель - это представитель, который действует в имущественном обороте от имени и в интересах юридических лиц и индивидуальных предпринимателей; причем для указанного лица отмеченная деятельность является не разовой, а представляет собой устойчивую предпринимательскую практику (каковой может быть уже и совершение повторных действий по представлению интересов юридических лиц и индивидуальных предпринимателей в имущественном обороте).

При этом необходимо подчеркнуть, что никто не запрещает соответствующему лицу, обладающему применительно к определенным сделкам статусом коммерческого представителя, представлять интересы и непредпринимательских форм, а, например, физических лиц, но в этом последнем случае соответствующее лицо не будет обладать статусом коммерческого представителя.

Иными словами, статус коммерческого представителя - это не тот статус, который присваивается определенному лицу (при этом такое лицо должно быть либо юридическим лицом, либо индивидуальным предпринимателем, так как физическое лицо, не обладающее последним статусом, не может на постоянной основе осуществлять деятельность по извлечению прибыли) "навечно". Указанный статус присутствует у определенного юридического лица или индивидуального предпринимателя в отношении конкретной сделки (сделок), применительно к которой он представляет интересы юридического лица или индивидуального предпринимателя, связанные с извлечением последними лицами прибыли. И у того же лица в случае, если он (даже одновременно) представляет интересы физического лица, не обладающего статусом индивидуального предпринимателя, анализируемый нами статус будет просто отсутствовать.

Базовой характеризующей чертой коммерческого представительства в белорусском праве, делающей его более привлекательным по сравнению с общегражданским представительством, является упомянутая выше возможность представлять интересы одновременно всех сторон договора.

При этом коммерческий представитель может являться таковым применительно ко всем сторонам договора в двух случаях, а именно:

- либо стороны договора, доверяя соответствующему коммерческому представителю, признают возможность соответствующего лица представительствовать от каждой из сторон и таким образом подписать договор от имени каждой из сторон;

- либо законодатель напрямую указывает на возможность коммерческого представительства от разных сторон договора. Применительно к данному основанию нельзя не отметить, что описываемый случай является так называемой резервной нормой, иначе, нормой, рассчитанной на последующее возможное применение. Другими словами, в действующем белорусском законодательстве не предусмотрено напрямую конкретной ситуации, в рамках которой коммерческое представительство может осуществляться от имени разных сторон договора.

Анализируя приведенную законодательную норму (то есть п. 2 ст. 185 ГК), нельзя не отметить, что напрямую в указанной норме не предусмотрено, что одно и то же лицо (речь идет о физическом лице) может подписать сделку (договор) от имени разных ее сторон.

Но, несмотря на изложенное в предыдущем абзаце, безусловно, исходя из п. 2 ст. 185 ГК в корреспонденции с иными нормами законодательства, мы можем сделать вывод о наличии указанной возможности.

Характеризуя далее коммерческого представителя, необходимо отметить, что в силу п. 3 ст. 185 ГК коммерческое представительство осуществляется на основании договора, заключенного в письменной форме и содержащего указание на полномочие представителя, а при отсутствии таких указаний - также и доверенности.

При этом единственная связь, которая присутствует в ГК между коммерческим представительством и конкретным видом гражданско-правового обязательства, относится исключительно к договору поручения, а именно:

- поверенный, действующий в качестве коммерческого представителя, вправе в соответствии со ст. 340 ГК удерживать находящиеся у него вещи, которые подлежат передаче доверителю, в обеспечение своих требований по договору поручения (п. 3 ст. 862 ГК);

- поверенному, действующему в качестве коммерческого представителя, доверителем может быть предоставлено право отступать в интересах доверителя от его указаний без предварительного запроса об этом; в указанном случае коммерческий представитель обязан в разумный срок уведомить доверителя о допущенных отступлениях, если иное не предусмотрено договором поручения (п. 3 ст. 863 ГК);

- сторона, отказывающаяся от договора поручения, предусматривающего действие поверенного в качестве коммерческого представителя, должна уведомить другую сторону о прекращении договора не позднее чем за 30 дней, если договором не предусмотрен более длительный срок; при реорганизации юридического лица, являющегося коммерческим представителем, доверитель вправе отменить поручение без такого предварительного уведомления (п. 3 ст. 867 ГК);

- отмена доверителем поручения не является основанием для возмещения убытков, причиненных поверенному прекращением договора, за исключением случаев прекращения договора, предусматривающего действие поверенного в качестве коммерческого представителя (п. 2 ст. 868 ГК);

- отказ поверенного от исполнения поручения доверителя не является основанием для возмещения убытков, причиненных доверителю прекращением договора поручения, за исключением случаев отказа поверенного в условиях, когда доверитель лишен возможности иначе обеспечить свои интересы, а также отказа от исполнения договора, предусматривающего действия поверенного в качестве коммерческого представителя (п. 3 ст. 868 ГК).

Исходя из изложенного можно сделать вывод, что если базироваться исключительно на корреспонденции законодательных норм, то коммерческое представительство представляет собой не более чем одну из разновидностей договора поручения, иначе, договор поручения в сфере, связанной с предпринимательской деятельностью.

Последнее обосновано, с одной стороны, тем, что, как отмечено выше, исключительно в главе 49 "Поручение" ГК упоминается коммерческий представитель, с другой стороны, базируется на том, что, несмотря на указание в п. 1 ст. 183 ГК на то, что представитель как лицо, совершающее сделку от имени другого лица, действует в силу полномочия, основанного на доверенности, законодательстве либо акте уполномоченного на то государственного органа или органа местного управления и самоуправления; в п. 1 ст. 185 ГК указывается на то, что коммерческий представитель действует в сфере предпринимательской деятельности постоянно и самостоятельно, а раз так, то его взаимоотношения с иными лицами по представительству их интересов во вне должны базироваться на договорной основе, в качестве каковой и выступает договор поручения.

Таким образом, изложенный выше вывод можно признать достаточно корректным, однако при этом все-таки необходимо учитывать, что, как отмечено выше, право континентальной Европы подходит к понятию "коммерческое представительство" более обобщенно и указывает на прямое представительство и косвенное представительство (последнее, прежде всего, связано с договором комиссии и скрытым агентским договором).

При этом обобщенное регулирование договоров коммерческого представительства (агентских договоров) в праве стран континентальной Европы определяет данные договоры как договоры, по которым коммерческий представитель (агент) обязуется осуществлять продвижение товаров или услуг доверителя на определенных рынках с целью заключения непосредственных договоров между доверителями и потребителями данных рынков. Таким образом, характерным отличием договора коммерческого представительства (агентского договора) в указанных правовых системах от договора поручения по праву Республики Беларусь является то, что основной задачей коммерческого представителя (агента) является не само заключение договора (то есть совершение юридически значимых действий от имени доверителя), а именно содействие в заключении договора (вне зависимости от того, будет ли данный договор подписан коммерческим представителем (агентом) от имени доверителя или самим доверителем).

Исходя из изложенного сделанный нами выше вывод, что коммерческое представительство является не более чем одной из разновидностей договора поручения, может показаться не совсем корректным и для права Республики Беларусь в силу того, что, с одной стороны, истоки рассматриваемого явления (коммерческого представительства) лежат не столько в сфере национальной белорусской экономики, сколько в сфере заимствования правовых форм, прежде всего, в германской правовой системе; с другой стороны, и белорусский законодатель нигде однозначно не указывает на то, что коммерческое представительство реализуется исключительно посредством договора поручения. (Но если более детально проанализировать нормы белорусского права, то окажется, что последняя позиция (излагаемая в настоящем абзаце) не имеет под собой никаких правовых оснований. См. по этому поводу более подробно ниже.)

Еще более сложной становится ситуация, если привнести в оценку интересующего нас явления описание коммерческого представительства в англо-американской правовой системе через агентский договор (договор агентирования), в соответствии с которым под агентом понимается лицо, которое прямо или подразумеваемо имеет полномочия для совершения действий от имени принципала и принятия от его имени или для него прав и обязанностей. (Тем самым агент может быть близок как к поверенному, так и к комиссионеру в белорусской правовой системе.)

При этом в рамках агентского договора, наряду с отношениями, близкими либо договору комиссии, либо договору поручения, присутствуют также отношения чистого (случайного) посредничества, которое определяется через отношения маклерства либо брокерства; кроме того, возможно также наличие отношений, реализуемых через договор подряда или договор возмездного оказания услуг, если агент, например, оказывает принципалу и маркетинговые услуги.

Таким образом, если базироваться при определении понятия "коммерческий представитель" на изложенных выше подходах к агентскому договору, то можно прийти к выводу, что коммерческий представитель может действовать не только на основе договора поручения, но и на основе договора комиссии, а также на основе поименованных в праве Республики Беларусь договоров подряда или возмездного оказания услуг (если с помощью указанных договоров "перевести" непоименованный в белорусском праве договор чистого (случайного) посредничества).

Однако в отношении договоров, указанных в предыдущем абзаце, нельзя не отметить, что распространение конструкции "коммерческое представительство" и на данные договоры будет противоречить п. 2 ст. 183 ГК.

Кроме того, несмотря на все указанное выше, нужно еще раз подчеркнуть, что п. 1 ст. 183 ГК при определении понятия "представительство" в белорусском праве исходит из того, что представитель всегда действует от имени другого лица (представляемого) при совершении сделки.

В свете изложенного необходимо отметить, что применительно к поименованным в белорусском праве видам гражданско-правовых обязательств лишь договор поручения соответствует приведенному выше критерию.

Тем самым, несмотря на то что понятие "коммерческий представитель" могло бы определяться шире, чем поверенный в сфере предпринимательского оборота, иными словами, коммерческим представителем мог быть и комиссионер, а в определенных случаях - и подрядчик или исполнитель (если речь идет о подыскании для заказчика потенциального приобретателя (приобретателей) его товаров (работ, услуг и т.д.), или о контактировании между собой заказчика и потенциального приобретателя (приобретателей) для заключения между ними договора, или о ведении переговоров от имени заказчика с потенциальным приобретателем (приобретателями) о совершении договора, или о содействии заказчику в исполнении заключенного договора); но исходя из понятия "представитель" в белорусском праве (а также с учетом того, что коммерческое представительство урегулировано в гл. 10 "Представительство. Доверенность" ГК) все указанные выше договорные формы по сравнению с договором поручения оказываются непригодными для оформления отношений с коммерческим представителем.

Последний вывод наряду с положениями п. 1 ст. 183 ГК, как отмечено выше, базируется также на нормах п. 2 ст. 183 ГК, в силу которых не являются представителями лица, действующие хотя и в чужих интересах, но от собственного имени (конкурсные управляющие при банкротстве, душеприказчики при наследовании и т.п.), а также лица, уполномоченные на вступление в переговоры относительно возможных в будущем сделок.

Базируясь на приведенном в предыдущем абзаце, мы и приходим к выводу, что отношения, возникающие на основе договора комиссии или договора чистого (случайного) посредничества (опосредуемые в праве Республики Беларусь через договор подряда или договор возмездного оказания услуг), не имеют никакого отношения к конструкции "представительство" (в том числе коммерческое представительство), так как данная конструкция урегулирована в праве Республики Беларусь.

Изложенный подход базируется на том, что законодатель, с одной стороны, напрямую исключает действия лица в чужом интересе, но от собственного имени из-под такого правового явления, как представительство. И, несмотря на то что законодатель в п. 2 ст. 183 ГК напрямую не указывает на комиссионера, а в качестве примера приводит лишь конкурсного управляющего или душеприказчика, последнее никак не влияет на сделанный нами вывод в свете того, что комиссионер напрямую подпадает под понятие "лицо, действующее в чужих интересах от собственного имени" (п. 1 ст. 880 ГК), а, кроме того, законодатель не закрывает перечень лиц, действующих в чужих интересах от собственного имени, которые не рассматриваются в качестве представителей иных лиц (приведенные законодателем категории лиц - это лишь возможные примеры указанных нами лиц).

С другой стороны, законодатель почти также напрямую исключает и агентов, совершающих не юридически значимые действия, а фактические действия в интересах своего принципала, а также чистых (случайных) посредников (которые также совершают действия фактического ха<



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2019-11-10 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: