КВАЗИРЕЛИГИЯ ДЕГРАДАЦИИ
По материалам докладов в Институте динамического консерватизма
Часть 7. ВЕЛИКИЙ ГЕРМАФРОДИТ ВСЕЛЕННОЙ
Для чего нужен «бред невежества», помноженный на «эротический психоз поклонения Природе»
КРЕМНИЕВАЯ АЛХИМИЯ «ПОСВЯЩЕННЫХ»
Вик Спаров, автор только что изданной петербургским издательством «Астрель» книги «Полная история масонства», связывает «экстериализацию тайного знания» в конце XIX века с именем Елены Блаватской. Впрочем, по его словам, «еще чуть раньше» европейские масоны начали возводить свою родословную к мистериям Древнего Египта. Впрочем, автор тут же оговаривается, что они «скромничают», ибо на самом деле истоки мистерий восходят к «лемурийской эпохе», когда человекоподобные существа, только-только обретшие плотскую физическую форму, начали совершать обряды, посвященные «Великому Зодчему Вселенной».
Из этого рассуждения автора можно сделать два вывода: либо масонское сообщество много веков хранило тайну своей истории, пассивно ожидая явления Блаватской, либо оно – возможно, в какой-то своей части, сразу же проявившей интерес к теософии, – согласилось «взять на вооружение» самые неправдоподобные положения «Тайной доктрины». О том, что циклы развития человеческой цивилизации связаны с циклами геологических и космических катастроф; что первочеловек был гермафродитом; что континент, существовавший до Великого потопа, был одновременно Атлантидой, Гипербореей, Пацифидой и Лемурией; что там обитали великаны, которые и изображены чуть ли не в натуральный рост в памятниках на островах, оставшихся от исчезнувшего континента; что исчезнувший континент снова восстанет из-под океана, чтобы дать начало новой расе, наделенной, как и первичная, третьим глазом, который «разовьется обратно» из шишковидной железы, и естественно, также гермафродитической.
|
|
Впрочем, в этом случае говорить надо не о Зодчем, а о Зодчих во множественном числе; о Люцифере как хранителе врат, а не падшем ангеле; о человекообразных обезьянах как результате кровосмешения человека с дикими существами; о «расе сатиров», покрытых шерстью ниже пояса – ведь все это мадам Блаватская «экстериализировала». И само собой, о бессмысленности ныне существующей цивилизации, коль скоро от нее в лучшем случае останутся камни. Поскольку в силу алгоритма смены рас, установленного «коллективным» демиургом, нынешние континенты будут залиты водой или уничтожены «судорогами земли», а вместо них из океана поднимутся новые.
С камней и следует начать. Оперируя мифологией из древних индийских и цейлонских устных и письменных источников, Блаватская, как на камни в огромном болоте, опирается на не требующие доказательства положения Каббалы – к примеру, о том, что растения возникают из камней, животные из растений, человек из животных. Готовы ли современные масоны признать (это в XXI веке-то), что углерод возникает из кремния (только для того, чтобы подкрепить «знанием» верования о переселении душ)?
Далее – о размере живых существ. Готовы ли посвященные сегодняшнего дня признать, что под действием климата размеры живых существ могут становиться в несколько раз больше или меньше? То есть – отказаться от открытий генетики, впадая в ламаркианство?
|
|
Далее, готовы ли тайные братства всерьез признать, что эти развитые – высшие хордовые – существа первоначально были одноглазыми, затем в дополнение к единственному глазу на затылке присовокупились два глаза спереди, после чего у человека этот третий глаз атрофировался в связи с впадением цивилизации (почему-то именно атлантов) в распутство, у других существ, включая орангутанов, – вовсе по неизвестной причине, но при этом для человека еще ничего не потеряно, и у очередной шестой расы третий глаз из шишковидной железы должен «дифференцироваться обратно»?
ПРИТЯГИВАНИЕ КАЛИФОРНИИ ЗА УШИ К ИНДИИ
Мадам Блаватскую нетрудно изобличить в вопиющей безграмотности в общей биологии. Зная, что человеческий эмбрион проходит стадии развития примитивных хордовых, и придавая этому обстоятельству особое значение, она понятия не имела о том, что эмбрион дифференцируется из трех тканевых зачатков, отчего глаз и «растет из головы». Обладай она этими базовыми представлениями, она, должно быть, написала бы еще один том «Тайной доктрины», притянув за уши троичный принцип онтогенеза к каббалистическому триединству материи.
С другой стороны, основательница Теософического общества опиралась на продвинутые знания в области физических и геологических наук конца XIX века. К моменту написания «Тайной доктрины» уже была развита правдоподобная теория происхождения всемирных потопов от внезапного изменения оси вращения Земли, а также трансформаций континентов вследствие расколов земной коры. К тому времени был обнаружен и протяженный горный кряж на дне Атлантики, тянущийся с севера на юг до островов Тристан д'Акунья. «Этот кряж есть остаток Атлантического материка, и если бы можно было проследить его дальше, то действительность существования под водою точки соединения, в виде лошадиной подковы, с более древним материком в Тихом Океане, была бы установлена», – вещала Блаватская.
|
|
Никакой «подковы» дальнейшие исследования морских глубин, впрочем, не обнаружили – равно как и геологических свидетельств гигантского земного массива в Тихом океане, который от Новой Зеландии, по Блаватской, тянулся до Северной Америки и включал в себя «широкую полосу Калифорнии».
Зато получила свое подтверждение гипотеза Вегенера о дрейфе материков, ничуть не противоречащая как накопленным данным о расколах земной коры, так и убедительная с точки зрения и астрономии, и элементарной механики, объясняющая отклонения земной оси столкновениями Земли с крупными космическими телами. По Вегенеру, два таких столкновения привели миллионы лет назад сначала к отрыву части реального, а не выдуманного южного континента – Антарктиды, а затем к его столкновению с Евразией с образованием Гималайских гор. Эти исследования, в начале 1970-х годов обнародованные и обоснованные в серии публикаций в National Geographic, продолжают развиваться: так, ближняя геологическая перспектива превращения Африканского Рога в остров доказана современными геофизическими данными. И эти исследования ничуть не противоречат письменным преданиям о существовании в прошлом острова в Индийском океане – на которых, кстати, и была основана, вместе с зоологическими открытиями, гипотеза Ф. Склейтера, который – только лишь в начале XIX века – изобрел сам термин «Лемурия». Только этот остров был не исчезнувшей полностью землей, а нынешней Индией, а к Атлантиде не имел и не мог иметь ни малейшего отношения. Равно как – и тем более – к Калифорнии.
ОСТРОВА ЗАБЫТЫХ КОРАБЛЕЙ
Понятно, что Блаватской хотелось объяснить все сразу – и остров Пасхи, и Стоунхендж, и египетские пирамиды, и цвет волос австралийских и некоторых индийских аборигенов. Но описанные ею предки, умея в совершенстве строить дворцы, почему-то не использовали свое знание для строительства судов. И пришлось выдумывать никак геофизически не подтвержденную «подкову», чтобы обосновать происхождение атлантов от лемурийцев, а затем индийских высоких и голубоглазых аборигенов уже – через правое ухо – от атлантов. И это неудивительно: ее учителя якобы перемещались по своей воле на любые расстояния без всяких там кораблей, и для фантазии в области технической цивилизации не было никакого мыслительного стимула.
Индийское племя тода, обитающее в Голубых горах, хранит в своих преданиях память о некоем Властелине Кораблей. Устные воспоминания о погибших цивилизациях, достигших высокого технического мастерства, не только обладают ценностью для ученого, но и предвосхищают открытия – такие, как раскопки великой Трои. Но что для ученого – основание для гипотезы, побуждающее к практическим изысканиям, то для мистика – пренебрежимая мелочь. Даже не просто пренебрежимая, а портящая всю «кухню»: ведь если люди сами преодолевали пространства, то это предполагает, что при гипотетической новой катастрофе они найдут способ спасения. А оккультист стремится изобразить человека, племя, культуру, расу как предмет неограниченного произвола экспериментирующих хозяев «Великого Космического закона» или чего-нибудь в этом роде. Главная аксиома любого оккультиста состоит в том, что человек ничтожен.
В самом деле, к чему эта «презренная» техника, если затонувший континент сам собой подымется из пучины морской при следующей катастрофе, которую надо только дождаться? А если пытаться приближать этот катаклизм, порождающий следующую расу, то в качестве «средств выбора» предпочитается опять же не техника, сотворенная умом, а отправление «змеиного» культа, поскольку так сказали учителя – и поскольку так записано в Каббале…
УПАВШИЕ С СИРИУСА
Считают, что для политика самое фатальное – оказаться смешным в глазах народа. На самом деле изобличение во лжи, пороке и человеческом ничтожестве куда опаснее для иерархов церкви. Но пуще всего боятся осмеяния деятели тайных обществ. И потому окружение Блаватской еще при ее жизни старалось приукрасить ее биографию красивым земным вымыслом (вроде участия в битве в рядах армии Гарибальди), а некрасивые земные истории (вроде фальсификации феноменов «падающих с неба» – а на самом деле из щели в раздвижном потолке – писем от Учителей) выдавало за гнусную клевету. И по той же причине на протяжении XX века, как и следовало ожидать, «экстериализированное» Блаватской знание пошло интерпретироваться по-новому, сообразуясь с развитием наук – как естественных, так и астрономических. В писаниях ее американских последователей – от Мэри Хоуп до Лина Картера – местонахождение «коллективного демиурга» все более передислоцировалось с Луны, уже – как назло – слишком хорошо изученной астрономами, на Венеру, а потом и того дальше – на Сириус, благо египтяне мифологизировали эту звезду.
Независимо от Блаватской Эдуард Шюре описал ранних лемурийцев в виде насквозь прозрачных желеобразных существ, полурыб-полузмей, со слабовидящими глазами – все же двумя, а не тремя. Но подобный образ, хотя и вполне сходится с культом Змеи, Воды и Луны, не вдохновляет американских эпигонов нового поколения: хвостатый предок должен быть непременно вооружен и опасен. И потомство, якобы оставленное таким предком на земле, – это не какие-то там простодушные аборигены или горные пастухи, повиливающие рудиментом хвоста.
В современной оккультной литературе высококультурные лемурийцы описываются как результат соития могучих твердопанцирных ящеров внеземного происхождения с проточеловечьим племенем. Но не все лемурийцы, а только их «белая кость» с буквально голубой инопланетной кровью, которая, смешиваясь с земной красной кровью, дает начало наследственным цепочкам («кровяным линиям») сильных мира сего, в противоположность простым смертным.
Соответственно, если у кого и искать рудименты хвоста, так скорее у королевы Елизаветы, Габсбургов, и само собой, у Ротшильдов и Рокфеллеров. Для начала, впрочем, нужно «всего лишь» доказать, что голубая кровь, имеющаяся в природе у ракообразных и обязанная своим цветом центральному атому меди в кровяном белке, может «разбавляться», как в титровальной пробирке, в процессе размножения, а не приводить в лучшем случае к рождению урода, неспособного прожить более нескольких секунд ввиду острой сидероахрестической анемии.
Американских эпигонов Елены Петровны этот парадокс не озадачивает: теория «хвостатых иллюминатов» хорошо ложится на комплекс неполноценности американской «глубинки» и легко прививается ввиду поистине фантастической деградации общего образования в США. Заполнение познания суррогатом контркультуры – гарантия дальнейшего оболванивания, смыслом которого является внушение полной беспомощности перед укоренившимися на планете внеземными силами и, соответственно, суеверного страха перед «рулевыми» глобальных игр.
ХВОСТАТЫЙ ДЯДЬКА-БЕЛОМОР
Нельзя сказать, что в нашем отечестве подобные теории вовсе не находят почвы. Их интенсивно распространяют доморощенные гуру, ссылающиеся также не прямо на Блаватскую, а, к примеру, на «великого учителя» Омраама Микаэля Айванхова, урожденного Михаила Иванова из Болгарии, оказавшего влияние в том числе на родную дочь Тодора Живкова. Понятно, что рекламная упаковка иного цвета: чтобы профаны уверовали в «сокрытую истину», в мифологию встраиваются знакомые и значимые культурные образы, как то выходящие из воды тридцать три богатыря – в чешуе, а значит пресмыкающиеся, просто из стеснения поджавшие хвосты.
Но при этом блистательный образ подводного воинства совершенно не предрасполагает к воспитанию духа – напротив, адепт современного «пост-блаватского» учения призван покориться року, слиться с природой и постоянно фиксироваться на процессах, происходящих в его организме. И соответственно, стать клиентом многоглавой орды врачевателей и изобретателей природных, экологически безупречных лекарственных препаратов, лечащих пагубу, которой еще нет. Еще бы: так учил великий Айванхов, а он, в свою очередь, получил – независимо от Блаватской! – тайное знание от пресловутых Махатм.
Расплодившиеся на рубеже 1980–1990-х «интеллектуальные центры» пост-блаватцев целенаправленно продолжают свою «миссию» массовой ипохондризации наших сограждан – а некоторые из них, вроде башкирского Института резервных возможностей человека, ныне со штаб-квартирой в Петербурге, проводят эту обработку с раннего детского возраста. Своих слушателей они возят в «сакральные места человечества» – на Алтай, в Булгар, на «прародину русов» – Сейдозеро, внушая по ходу дела идею общности буддизма, ислама (Булгар у них заменяет Мекку) и русского язычества. Наибольшую гордость при этом позволяется испытывать русским: ну как же, Сейдозеро – якобы остаток древнейшего арктического континента. Вот только по Блаватской древнейший континент был населен не богатырями вроде атлантов или хотя бы викингов, а полулюдьми-полуамебами, размножавшимися почкованием.
Впрочем, потомки Блаватской, перенимая мастерство мистификаций, могут «доказать» своим адептам что угодно. К примеру, поклонница Айванхова г-жа Стукова на основе того же «сокровенного знания», дабы оправдать невежество якобы продвинутых индийских предков, «доказывает», что Земля первоначально была плоской, а потом «завернулась в шар», отчего континенты и разошлись.
Но что бы ни доказывали «носители сокровенных истин», те «особые места» мира, где якобы сохранились следы ушедших продвинутых рас человечества, непременно представляют собой – даже в границах развитых стран – глухие, заброшенные углы цивилизации, заселенные полудикими и оттого суеверными племенами. И вот что любопытно: наличие тайных обществ с устными преданиями о божествах, пришедших с Луны (Венеры, Сириуса) не спасает от дикости, а напротив, ей почему-то способствует. В петербургском Этнографическом музее в разделе «Новая Гвинея» хранятся культовые предметы папуасского тайного общества «дук-дук». Чтобы научить этот несчастный народ пользоваться топором, хватило одного русского человека, отвлекшего обитателей джунглей от постижения тайн яиц, звезд, лестниц и треугольников.
ЕЛЕНА БЛАВАТСКАЯ КАК ФОМЕНКО XIX ВЕКА
Самые дикие и нелепые элементы своей космогонии Блаватская всякий раз сопровождает ссылками на Учителей, будто перекладывая ответственность с себя на их месседжи: они велели мне вам об этом сказать, вот я и говорю. В этом можно усмотреть даже проявление некоей внутренней борьбы, происходившей в самой «экстериализаторше» – как-никак она, равно как и русские масоны, отправившие ее в Египет, принадлежала к образованному дворянству. Противоречия самой себе выявляются, когда она говорит о Христе – с одной стороны, это великая фигура, с другой – «всего лишь (sic) монограмма Вакха, который тоже именовался Рыбой», а «теологическое значение Рыбы фаллично», то есть Христос есть синоним фаллоса.
От своих последователей Блаватская отличалась смелостью в трактовке не только истории христианства, якобы зародившегося раньше Христа, но и истории самой Каббалы, которая якобы старше еврейского народа. Любопытно, что при этом реальная, писаная Каббала отождествлялась ею с писаниями Моше Леона (XIII век), а Элефаса Леви она уличала в преднамеренной подмене понятий и событий, предпринятой от особой посвященности в подлинную, древнехалдейскую Каббалу. Леви, по ее словам, многого не договаривал. Но сама Блаватская также не договаривала некоторых весьма существенных вещей: у нее почему-то ни слова не говорится об исмаилитах и об их культовых источниках.
Раввин Арье Каплан, яростный защитник иудаизма от христианства, не признававший Христа даже одним из многих пророков, относил возникновение Каббалы не к XIII веку и в то же время не к I веку и не к более древним временам. По его представлениям, Каббала, как чисто иудейское мистическое учение, сложилось в VI веке нашей эры. Эта датировка объясняет мотивацию создания системы идеологических представлений, действительно в отдельных образах (например, колесница) перекликающейся с древними индийскими учениями, но предназначенной для сбивания с пути, затуманивания новых религий, в особенности ислама. Соответственно, не возникает путаницы с иудейскими апокрифами, в частности, книгой Еноха, на которой так зациклена Блаватская и ее адепты.
Представление о том, что изначальная Каббала была позаимствована иудеями в Вавилоне, высказывалось, впрочем, не только Блаватской, но и русскими философами начала XX века – в частности, А.С. Шмаковым, которого внимательно изучал Андрей Белый, прежде чем написать роман об отцеубийстве. По мнению Шмакова, Каббала, взятая у халдеев («главные устои Каббала заимствует... от халдеев-сабеистов, поклонявшихся светилам небесным, как духам, а луне – как ближайшему олицетворению их связи с землей»), «претерпела иудаизацию». Он отмечает, что термин «Каббала» не применялся Маймонидом – и в то же время верит «на слово» Моше Леону, что первым устным автором Каббалы был Симон бен Иохаи.
«Время жизни Симона раввины намечают весьма незадолго до разрушения второго Храма. Мир, продолжают ученые Каббалы, создан по мистическому плану божественной еврейской азбуки, а гармония созданий походит на гармонию букв, которыми пользовался Иегова, чтобы свыше начертать книгу жизни... По самому происхождению своему буквы иудейские владеют изумительной силой. И это происходит не только в виду присущего им дара раскрывать сходство между аналогиями нашего мира и созвучия вселенной, т.е. между феноменами земными и небесными, которых не сведущие в Каббале даже не сумели бы усмотреть, но и потому, что представляют соответственный набор проводов, через которые действие Божества передается в сознания человеческие. С другой стороны, будучи в то же время и цифрами, буквы дают числа, также одаренные наитием свыше. Небезразличны, наконец, и самые ударения над буквами, равно как всякие иные частицы текста законов. Они, в свою очередь, от самого Бога наделены бесподобной энергией и могуществом».
Далее Шмаков, вдруг словно избавляясь от очарования «сокровенным способом», поясняет, что Каббала представляет собой «лживое знание, искусство химерическое, построенное на мнимой неразрывности сношений с духами сверхъестественными вроде гномов, сильфов, саламандр», намеренно использующее анаграмматическую перестановку букв (ал-бам). «Двадцать две буквы еврейской азбуки пишутся в две строки, по одиннадцати в каждой; вслед за тем двенадцатую букву ставят на место первой и наоборот, тринадцатую на место второй и т.д.; этот способ замены букв называется ал-бам; в-четвертых, каждая буква слова заменяется другой, непосредственно следующей за ней по азбучному порядку, т.е. б заменяется а, в заменяется б и т.д. Вообще же говоря, каждая буква может быть переставлена или заменена другой 231-м способом. Понятно, что с помощью такой “интерпретации” не трудно найти в Писании все, что вздумается. Каббалисты к этому и стремятся».
Остается добавить: а вслед за ними – Блаватская. Отождествление Христа («Хрестоса») с Осирисом сильно напоминает отождествление Мамая с князем Владимиром у продвинутого историка Фоменко. Если верить изысканиям Д. Галковского, Фоменко и его российско-японский коллега Носовский «спионерили» все свое фэнтези на исторические темы у масона Николая Морозова. Но подлинным Фоменко XIX века была Елена Петровна Блаватская, а профессор Шмаков только объяснил, как синтезируется «сокровенное знание» ее пресловутых «махатм»: простой перестановкой букв.
ХРАНИТЕЛИ МИАЗМОВ МЕСОПОТАМСКИХ БОЛОТ
Таким образом, Шмаков признает, что Каббала создана для замутнения как Святого Писания (и любых систем представлений, на нем основанных), так и естественнонаучного познания. Он подчеркивает также, что «темная, демоническая сторона» преобразованного в Египте халдейского тайного знания представляет собой оргиастический культ. Интересно, что в этом контексте Шмаков упоминает о «секте измаилитов, возникшей в Египте в XI веке» (фактически – в VIII-м) и впитавшей в себя «восточную», то есть древнюю Каббалу. Увы, подробно он об этом не говорит. Зато в его работе о Каббале содержится ценнейшее указание на существо тех элементов, которые были усвоены из халдейства, а им, в свою очередь, – от доарийского населения Индостана (то есть от якобы трехглазых лемурианцев):
«Сатана, которого древние халдеи называли Мелек-эль-Кут и признавали могущественным божеством, стремился, что ему и подобало, к торжеству зла, для чего повелевал целыми армиями низших демонов, чертей и чертовок, равно как особых еще дьяволов – гермафродитов, каковы, например, Алан, Ниргаль, Улук, Лабарту, Лабассу и т.д. В параллели с этим мы наблюдаем, как фундаментальный принцип и глубочайшее таинство азиатских мистерий, обоготворение природы, единовременно объемлющей и силу творчества и все сотворенное, верховное, оплодотворяющее ими среду, иначе говоря, двуполое. В разных частях Вавилонии и под различными именами... оно рассматривалось кушитскими, а затем и семитическими племенами, в свою очередь, как гермафродит. Раздваиваясь, оно превращалось в пары: Aнy и Анат, Бел и Белит (Белитис, Миллита), Адон-Адоним и Баалет. То же самое замечается и в Ханаане, у евреев и финикиян: Баал либо Меродах или Молох и нераздельнная с ним Ашера либо Асторот; Таммуз и Истар, Беэль-Фегор и Нану. Таковы же, логически, наряду с двуполыми богами и гермафродиты-богини: Реа-Киббела, Истар-Астарта, Таанит-Артемиза, Венера-Урания... Логическим же развитием идеи о божестве двуполом должна была стать ритуальная проституция, что мы и видим в действительности, на всем Востоке Азии и даже в древнем Египте, где эротический культ Изиды переходил, пожалуй, все границы бесстыдства...
Что же касается собственно демонологии, то в переводе на современный язык она является бредом первобытного невежества о бактериях и микробах, либо сводится к эротическому психозу как результату поклонения воспроизводящим силам природы. Ведь начала активное и пассивное – “фаллус” и “ктеис”, почитались на Востоке прежде всего в качестве отражений солнца и земли...» Почвой для развития такой демонологии в Месопотамии автор видит в самом климате этой территории «с ее болотными миазмами, ядовитыми насекомыми и чуть ли не целыми гнездами змей наряду с располагающей к неге мягкостью солнечных лучей».
Так автор, не противореча положениям Блаватской о древнем происхождении учения, позже названного Каббалой то ли от глагола «принимать в себя», то ли от имени греческой богини плодородия Кибелы, вокруг которой существовала оргиастическая мифология, вычленяет главное в нашем поиске, а именно: «тайное знание», сообщенное Блаватской так называемыми «махатмами» из Египта, есть изначально культ дегенерации, вырождения, порчи, порока, соблазна (в Писании и олицетворяемого Змеей); обоготворение природы есть поклонение Сатане; низведение Пророков Человечества до воплощений Вакха (он же двуполый Изида-Осирис) созвучно «эротическому психозу», примитивному наслаждению ради наслаждения. Тому психозу, который случился с царем Соломоном:
«У евреев и арабов в Испании была в необыкновенном почете “для учинения самых отвратительных вещей” книжка из семи отделов, тщательно скрываемая и переходившая от отца к сыну, как редкое, неоценимое наследство. Тогда полагали, что эта книжка по прямой линии ведется от знаменитого еврейско-каббалистического руководства “Ключик Соломона”, да и сами евреи не затруднялись приписывать ее своему великому царю. Здесь, быть может, есть доля правды. Припомнив то постыдное идолопоклонство, которому предавался Соломон, низвергнувшись с вершин премудрости в бездну мракобесия, мы, пожалуй, найдем, что нет тени невероятия и в доле авторства знаменитого царя в составлении столь возмутительного кодекса магии». Этот «кодекс», как подчеркивал Шмаков, по существу являл собой перечень потаенных средств для достижения «почестей, отмщения, богатства, жизни легкой, бесстыдной и сладострастной».
ВО БЛАГО ПОТРЕБНОСТЕЙ ЭЛИТЫ
Если Шмаков в чем-то противоречит Блаватской, так только в оценке описываемых явлений. То, что в ней побуждает переживание нереализуемого вожделения («холоднее меня девушки и женщины не было» – отсюда три брака по два месяца), у него вызывает отвращение естественное и здоровое, испытываемое при виде гнилостного распада. Столь же свободно владея древним историческим материалом, он по существу разоблачает Блаватскую: приписывая авторство Каббалы халдеям, она превозносит иудеев, равно как и египтян определенного (I–VIII вв.) периода, за сохранение «таинства» обоготворения природы в гермафродитических образах!
Между тем у масонов образ царя Соломона является центральным и системообразующим: он входит в масонскую Троицу вместе с Хирамом, царем Тирским, и Хирамом Абифом; его Храм, наследие «первых храмов, которые строили в Лемурии» (Спаров), является «великим символом», и только когда вышеназванная Троица войдет во вновь построенный Храм, «Бог сойдет на землю и будет дано Слово воскресшим сынам человеческим», и это и будет концом арийской эпохи.
Замысел предполагаемой трансформации, ассоциируемой обязательно с вхождением Солнца в знак Водолея, косвенно отражен в инструкциях, транслируемых современным масонам: «Когда масонство прервет связь с политикой, отойдет от социальной деятельности (!) и преодолеет свое инертное состояние, оно сможет удовлетворить потребности тех, кто способен вершить власть » (Спаров). Остальное население, как легко отсюда заключить, низвергнется в нищету и бесправие. Отсюда – слоган принца Филиппа Эдинбургского «Вниз к земле!». Отсюда – смысл обязательного для масонов «движения с Запада на Восток» для проникновения в его древние традиции – то есть для ознакомления с архаической практикой угнетения человека. Отсюда ясен смысл противоречия с ортодоксальным иудаизмом (которое «вылезло» у Алисы Бейли и отразилось в более деликатной форме в современных масонских писаниях, у Спарова в частности), ассоциируемым с Черной Ложей, преследующей «цели наживы» – а человечество не должно наживаться, оно призвано быть босым и нищим, и здесь масоны готовы спорить с евреями (кроме хасидов), и сам факт этого спора помогает эффективно отмежеваться от еврейства, что масонам крайне важно. Отсюда, наконец, ясен смысл ритуала сожжения изображения Заботы (Care) в культе, отправляемом «посвященной» корпоративно-политической американской элитой в Богемской роще в Калифорнии.