Софисты (в переводе с древнегреч. – мудрецы) были платными учителями мудрости, позже этим понятием стали обозначать недобросовестных спорщиков. Среди старших софистов выделяют Протагора, Горгия, Продика, Гиппия, Антифонта. Среди младших софистов – Фразимаха, Калликла, Ликофрона. О политико-правовых взглядах софистов мы узнаем преимущественно из произведений Платона и Аристотеля, негативно относившихся к идеям софистов.
Протагор из Абдер (V в. до н.э.) – старший софист, основатель софистической школы. Мера всех вещей – человек, который является индивидом и гражданином полиса. Все измеряемое человеком относительно, т.к. наши знания, полученные посредством ощущений, отличаются у разных людей, поэтому нет единой истины. О всякой вещи всегда есть два противоречивых мнения; также условно и изменчиво право. Миф Протагора о Прометее объясняет, как было создано государство. У разных народов существуют различные нормы права, т.е. единых представлений о законности в мире нет. Мерило всех ценностей, справедливости – полис: гос-во само решает, что справедливо, а что – нет. Протагор уравнивает право и закон, считая, что всякий закон справедлив, т.е. является правовым. Естественный закон у Протагора – догосударств. состояние общества, которое не лучше и не хуже гос-ва.
Гиппий из Элиды (V в. до н.э.) противопоставлял природу юридич. закону. Законы природы – истинное, естественное право. Все люди равны между собой по природе, а не по закону. Всеобщие естественные (природные) законы всегда одинаково хорошо и четко выполняются в любой стране, т.к. веления природы всегда соответствуют человеческому естеству. Естественное право – справедливость; позитивный закон, данный государством, ей противоречит, устанавливая искусственные требования.
|
|
Антифонт и Ликофрон также считали, что позитивное право – продукт человеческой договоренности, поэтому предписания закона (в отличие от велений природы) условны и даже враждебны природе человека. Человеческие законы можно нарушить безнаказанно (ведь преступника могут и не найти), а вот нарушителя законов природы всегда ждет кара. Труд Антифонта «Единомыслие»: человек должен жить в гос-ве; среди граждан должно быть единомыслие в понимании закона; право – гарантия личных прав человека, которые закрепляются и охраняются гос-вом.
Фразимах из Халкидона (V в. до н.э.) – софист младшего поколения. Он утверждал, что существует определенный принцип властвования: выгода сильнейшего. Поэтому в каждом гос-ве силу имеет тот, кто стоит у власти. Любая власть, установив свои законы, объявляет их справедливыми. Подданные делают то, что угодно правителю, т.к. сила у него. Калликл был сторонником аристократии – правления лучших, противником демократии. Калликл считал, что неправедные законы издают не сильные, а слабые (демос), чтобы ограничить и запугать сильных (аристократию).
Софисты были первыми настоящими теоретиками права, государства, политики. Идеи софистов получили второе рождение и вновь стали разрабатываться в Новое время.
5) Политическо-правовые учения эпохи Возрождения
Возрождение 
и Реформация — самые крупные и значительные события позднего западноевропейского Средневековья. Идеологи этого периода не просто черпали свои представления о государстве , праве , политике и законе из сокровищницы духовной культуры античности . Демонстративно обращаясь к античности, они выражали неприятие, отрицание политико-юридических порядков и доктрин католической церкви , господствовавших в Европе 
в средние века. В борьбе со средневековой консервативно-охранительной идеологией возникла система качественно иных социально-философских взглядов, сердцевиной которых являлась мысль о самоценности личности, ее достоинстве и автономии, необходимости обеспечения условий для свободного развития человека. Актуальным стал тезис о том, что важнейший элемент достоинства индивида — гражданственность, служение общему благу. Раннебуржуазные политко-правовые концепции Возрождения и Реформации ускорили возникновение и становление новой эпохи всемирной истории — буржуазного строя.
|
|
Французский философ Мишель Монтень 
(1533—1592 гг.) автор известного произведения «Опыты» утверждал, что законы создаются людьми и призваны обеспечивать человеку счастье, лучшую жизнь. Все законы он разделил на две группы — нравственные («законы чести») и юридические («законы правосудия»). И те, и другие имеют свои человеческие измерения, далеко не всегда совпадающие. Скажем, месть правомерна с точки зрения «законов чести», но недопустима с точки зрения «законов правосудия». «Законом законов» Монтень называет неуклонное повиновение для установления светского государства .
Николо Макиавелли (1469—1527 гг.) — итальянский дипломат и политик, автор ряда трудов: «Государь», «Рассуждение о первой декаде Тита Ливия», «История Флоренции». Наследие Макиавелли весьма противоречиво. В главном труде «Государь» практически не отразились его симпатии к республиканскому строю, отдельным демократическим институтам. Основное в нем — выявление природы государства и механизмов государственного управления. Макиавелли считается «отцом» новой науки о политике , как особой форме человеческой деятельности.
|
|
Все государства , с его точки зрения, можно разделить на республики и государства, управляемые единовластно. Последние он дополнительно разделял на «унаследованные» и «новые». Среди «новых», в свою очередь, выделялись те, где подданные привыкли повиноваться государю, и те, где они «искони жили свободно». Опираясь на труды античных авторов, Макиавелли утверждал, что каждая из трех «хороших» форм правления имеет тенденцию перерастать в одну из трех «плохих»: самодержавие — в тиранию , аристократия — в олигархию , а народное правление — в разнузданность и анархию . Каждую из этих шести форм, взятую в отдельности, он считал губительной: «хорошие» по причине их кратковременности, а «плохие» — «в силу их злокачественности».
Понятие практической пользы в политике решительно отделяется Макиавелли от религиозных и этических норм. Он выводит новый закон: политические события происходят не по воле божьей, не по прихоти людей, а под воздействием «действительного хода вещей».
По Макиавелли , государь должен быть озабочен созданием прочного фундамента власти. Таким фундаментом в любом государстве являются хорошие законы и сильная армия. Причем, опорой закона является именно армия. О праве и справедливости речи нет. Государственная власть должна быть твердой и решительной. Самосохранение и упрочение политической власти любой ценой — доминирующий интерес государственности.
Макиавелли ввел в политический лексикон понятие государство (stato), дал определение этому понятию. Государство выступает монополистом публично-властных прерогатив, оно трактуется как аппарат, управляющий подданными. В аппарат входят государь и его министры, чиновники, советники. Именно государю принадлежит вся полнота власти, он обязан концентрировать ее только у себя в руках. Чиновники являются лишь инструментом осуществления единоличной воли государя.
Государственная власть осуществляется нормально только тогда, когда народ полностью повинуется государю. Такое повиновение держится на любви к государю и страхе перед ним, причем страх — более надежная опора власти, чем любовь. Страх должен поддерживаться наказанием, при этом правитель не должен пренебрегать самыми суровыми и жестокими мерами. Подданные должны постоянно чувствовать абсолютную непререкаемость государственного суверенитета , однако его трактовка государственной власти показывает, что он совсем близко подошел к этому важному для науки о государстве определению.
«Государь», анализирующий технологию осуществления государственной власти и поставивший политику вне морали и ее категорий добра и зла, оперирует лишь понятиями пользы и вреда. Заслуга Макиавелли в том, что он до предела «заострил» и бесстрашно выразил это объективно существующее соотношение политики и морали . Его именем (в значительной мере необоснованно) назван принцип коварной, безнравственной политики правителя — макиавеллизм .
В работах Н. Макиавелли впервые показана зависимость стабильности государства от действенности законов. Он подчеркивает, что Спарта 800 лет не переживала губительных смут именно благодаря скрупулезному соблюдению своих законов. В тоже время, отмечал Макиавелли, законы не всегда способствуют установлению должного правопорядка. Во-первых, некоторые из них вынужденно устанавливаются в периоды политических кризисов, и, стало быть, не могут быть долговечными. Во-вторых, прочность и жизненность законов во многом зависит от умения законодателя связать новые и старые порядки. Наконец, законы порой недейственны и, следовательно, недолговечны по причине их неточной формулировки, открывающей возможности неоднозначного толкования.