Медея и Федосик (Еврипид, Зуев)
Трагедия первый раз поставлена в 431 г. до н. э., возобновлена в январе 2020 г.
Сюжет: художник Федосик поехал на дармовой пленер в Батуми. Туда был из Адлера бесплатный трансфер – гребцом на галере вдоль берега. В Батуми Ф жил бесплатно в лодочном сарайчике на пляже, за это помогал таскать лодки, катамараны, топчаны, лежаки для отдыхающих, которые брали их напрокат. Кормежка – кукурузная каша, бухло за свой счет. Ф пристроился дегустировать по вечерам местное вино в духане недалеко от пляжа. Там работала мерчандайзером Медея Эбаноидзе, которая оказалась его школьной любовью Мананой. Она сменила имя, вышла замуж за Эбаноидзе, сейчас вдова. Она – дочь вора в законе Мамуки Мегвинетухуцеси. Она его узнает, он ее и они поженились.
Действующие лица
Медея (Манана) Мамуковна Эбаноидзе (в девичестве Мегвинетухуцеси)
Хор соседок – пенсионерок
Художник Федосик (Сухинин)
Сыновья Федосика:
Сантехник Саша (от Медеи)
Электрик Рома (приемный)
На сцене мастерская художника Федосика на Чистых Прудах. На мольбертах – рисунки, рядом постановка – тряпка, яблоко, чайник. В одном ее углу –тахта. На другой стороне – стол и стулья. В другом углу – стоят 2 женщины – хор соседок- пенсионерок. Свет погашен и никого не видно.
Пролог. Загорается фонарик, подсвечивающий лица хора.
Хор соседок – пенсионерок
Нам не дано предугадать,
судьбы крутые повороты.
Её падения и взлёты
Нам не дано предугадать.
Нам не дано вернуть назад
Весны прелестное дыханье
И детских лет воспоминанье
Нам не дано вернуть назад.
Так для чего ж художник, наш сосед
Поехал на пленэр в Батуми?
Сидел бы тихо в мастерской,
На крыше жег бы свой мангал,
Да голый по карнизам бегал.
Не встретил бы в краях заморских
Свою любовь и не женился.
И не привез в первопрестольную
Жену свою Медею.
Тут мальчики – Федосика питомцы.
Они окончили привычный труд свой и теперь
Уютно в мастерской расположились,
Проводят тут досуг свой немудреный.
Но как они поладят с новой мамой?
Вот в чем вопрос…
Эписодий первый
Включается свет. Вечер. За столом Саша и Рома. На столе стоит бутылка «Медведя» и ноутбук, в который смотрит Рома, рядом – полупустой стакан. Саша держит в руке полный стакан.
Саша
Ну, пьем за нашего папашу, до дна!
Рома (берет стакан. Чокаются, выпивают, закусывают огурцами.)
Давно его не видно что-то в мастерской.
Грязь на полу, немытая посуда,
И тараканы обнаглели.
Который месяц я в тревоге
И потому даже не моюсь – так волнуюсь.
Саша
Да ты ведь никогда не моешься.
Однако пора тебе привычки изменить.
Ты знаешь, что сегодня
Батя с Юга приезжает?
Рома
Да ну?
Саша
И не один, а с новою женой.
Рома
Не может быть!
Мы оба знаем, что папаша ждет
Всю жизнь свою Манану,
Праправнучку князей грузинских,
Ту, что тебя в 16 родила.
Ну а потом, боясь позора,
Подкинула к воротам АвтоВАЗа.
Саша
Так значит, не дождался.
Нашел другую. Дело обычное.
Так вот, Федос наверняка
Представит ей нас.
И чтобы вонью тел мужских
Ее не оскорбить,
Нам надобно помыться.
Раз в полгода можно.
У женщин нюх как у ищеек,
Особенно на денежки в заначке
И на соперниц.
Рома
Мудрые слова. И что в тебе
Достойно уваженья, так это светлый ум.
За это надо выпить!
Саша
Будем!
(Наливают водку в стаканы, чокаются и выпивают. Потом засыпают. Саша – положив голову на стол, Рома – сидя, свесив голову на бок. Свет гаснет).
Хор соседок – пенсионерок (подсвечен)
Нам не дано предугадать,
Несчастья, что нам фатум приберег.
Увы, мы чуем, быть беде!
О, алкаши наивные,
Мы так боимся за вашу жизнь.
Эписодий 2. Утро следующего дня. Зажигается свет, входят Федосик и Медея.
Федосик (входит)
Привет, любезные!
Саша и Рома (спросонок, нестройным хором)
Здорово, папаша!
Двести рублей не найдется?
Медея
Бонжур!
(Федосику)
Кто эти милые созданья?
Федосик
То мои питомцы!
Справа твой сын Саша,
А слева Рома – приемыш.
Нашел его я в мастерской,
Где чинят принтеры,
Жил под столом в кладовке,
Как Маугли.
Счас обитают здесь,
Где смотрят за порядком.
Рукастые ребята.
Одна проблема – озоруют,
Как водки перепьют.
(Обращаясь к Роме и Саше)
Я рад представить вам
Свою вторую половину.
За нею плыл я на галере
Вдоль понтийских берегов
Из Адлера, трансфером.
Я рад, что месяц лежаки
Таскал за чашку каши
В Батуми на пленэре.
Не зря там ночевал в сарае среди лодок
И похудел на семь кило.
Сама судьба вела меня
В духан, пить саперави.
Прекрасным мерчендайзером
Была там ведь моя Манана,
Дочь Мамуки,
Что теперь Медеей стала Эбаноидзе.
Саша (обрадованно)
Мама, ты вернулась!?
(бросается к ней на шею и плачет)
Медея (отвернувшись в сторону, брезгливо отстраняет от себя Сашу, всматривается в его лицо)
Как это все вдруг неожиданно!
Ба, узнаю тебя, Санек!
Давненько не видались!
Как жил ты без меня?
Надеюсь, в ГБУ «Жилищник»
Тобой гордятся?
Саша (оживленно)
Еще бы! Я ценный кадр!
Однако за маму надо выпить!
(достает 2 новых стакана, наливает из бутылки, делает широкий жест рукой)
Федосик (ставит два стула, Медея брезгливо садится боком к столу)
(Медее, стоя)
Ясный свет очей твоих,
Нежный звук речей твоих,
Ровный ряд кудрей твоих, —
О, какая сладость в них!
Алой розы ты алей,
Белой лилии белей,
Всех красавиц ты милей,
Ты — краса души моей!
За тебя, моя любовь!
Медея (стоя, глядя Федосику в глаза)
И за тебя, с кем я теперь
Великой клятвой связана!
Саша и Рома пьют до дна, закусывают огурцами, Медея и Федосик пригубляют.
Медея (с интересом оглядывая мастерскую)
И сколько метров тут?
Федосик
Не так уж много, всего-то девяносто.
Мне многовато, ну а детям – в самый раз.
Медея (вкрадчиво)
А я могла бы здесь устроить дегустацию.
Вон там поставить кулер,
Здесь стол с бутылками.
Надеюсь, ты не против?
Копейка лишняя в дому не помешает.
Федосик
Без вопросов.
Ты дату лишь назначь и время.
А мальчики мои тебе помогут.
(Саше и Роме)
Поможете Медее Мамуковне?
Саша и Рома (с энтузиазмом, хором)
Нет базара! Мы дегустируем с рожденья.
И в этом преуспели.
Медея (загадочно)
Тогда через неделю,
Мне нужно время,
Чтобы в соцсетях инфу продвинуть.
Эписодий 3. Вечер пятницы, 23-00 через неделю. Мастерская, на столе – пустые и початые винные бутылки, остатки закусок – сыр, канапе, оливки и пр. Медея с кинжалом на поясе одна сидит на стуле с мрачным лицом.
Медея (печально)
Да, между тех, кто дышит и кто мыслит,
Нас, женщин, нет несчастней.
За мужей мы платим – и не дешево.
А купишь, так он тебе хозяин, а не раб.
И главное – берешь ведь наобум:
Порочен он иль честен, как узнаешь?
И как определить его богатство?
И есть ли у него наследники?
И вот жене, вступая в новый мир,
Где чужды ей и нравы и законы,
Приходится гадать, с каким она
Постель созданьем делит. И завиден
Удел жены, коли супруг ярмо
Свое несет покорно. Но Федос иначе.
Хор соседок-пенсионерок
О, как бы хотели дождаться
Мы старости мирной вдали
От всяких уродов…
А вдруг не придется?
На голову нашу – увы! –
События все. Ужасны порывы людей,
Их злобе легко не уняться…
Несчастие может сейчас
В мирных сих стенах случиться…
Медея (печально)
Имеется в Москве грузинская
Недвижимость и много:
На улицах Большая, Малая Грузинская.
Все, что там есть, по праву наше.
Ведь недаром мне внушал
Отец, в законе вор,
Что Сакартвело
Москвою будет прирастать.
Судьба наследства
Пороховщикова и Улановой
Примеры нам того явили.
Но отнюдь не просто взять свое.
Кто ж знал, что одинокий,
Не первой свежести москвич
Столько наследников имеет.
Устала с конкурентами бороться.
О, злы мои страданья.
Кругом враги, что мне мешают!
Но грозен гнев Медеи: не легко
Ее врагу достанется победа.
Клянусь, что скорбию Медеи
Никто себе души не усладит!..
Тут за неделю я наделала делов.
Сначала деверя Ивана,
Что йогой занимается,
Застала в Маричисане
И лишь немного довернула шею.
Бедняга не смог сам развязаться
И вскоре задохнулся.
Ну а потом настал черед Романа.
Я тыщу вольт на корпус
Ноутбука подала.
Грязнуля охнуть не успел,
Как в морге оказался.
(смотрит в окно, выбирает открытую бутылку вина, ставит на стол)
На холмах Грузии лежит ночная мгла!
Темно на небе, как и на душе.
Но есть еще Сашуля, мой сынок.
Разгульной молодости память,
И мой позор навеки.
Попробую я испытать на нем
Смертельный яд.
(достает из –за пазухи маленький флакончик и капает из него в бутылку вина, закупоривает пробкой)
Чу! Он идет…
Саша (внося стул)
Куда поставить?
Медея (с притворной лаской)
Вот сюда. Садись, уже довольно.
Ведь ты поди устал и огорчен
Нелепой смертью брата?
Саша (садясь за стол)
Да, не по себе. Как вспомнишь,
Сколько выпили мы вместе…
Бедняга, так и не успел
Как следует помыться.
Медея (с притворной озабоченностью, ставит перед ним на стол бутылку, в которую добавила яд)
Электрик мог бы быть поосторожней,
Тем более без допуска.
Ну ладно. Вот вино осталось
От дегустации, домашнее, попробуй.
Его держали три года в квеври.
(в сторону)
Ну а на самом деле бодяжили в подвале.
Ему мочи ослиной дай – он не поймет.
Саша (наливает себе полстакана вина, доливает водкой до краев)
Ну, за помин души Романа
Я пью сейчас коктейль-
«От тети Клавы поцелуй»!
(выпивает, закусывает сыром, обращает внимание на кинжал на поясе Медеи)
Скажи-ка, мама, а зачем тебе кинжал?
И почему такой длины?
Медея (с притворной лаской)
О, то всего лишь антураж,
Чтоб было как в Кахетии,
И еще чтоб лучше сулугуни резать,
Дитя мое, нам на закуску.
Ты не волнуйся и спасибо за подмогу.
Пойду пожалуй.
Саша (после паузы)
Чего-то тянет в сон.
Я слишком много пил
И вкалывал как лошадь всю неделю.
До скорого, мамаша!
(кладет голову на руки на столе и засыпает, громко храпя)
Медея (осторожно садится рядом на стул, прислушивается к храпу)
Сейчас подействует,
Лишь надо подождать немного.
Хор соседок-пенсионерок
О, горе, горе! Как страшен
Медеи порыв гнева.
Беги, беги, малютка, не спи!
(проходит 5 минут, Саша все храпит, чмокая губами)
Медея (раздраженно смотрит на наручные часы)
Храпит и умирать не думает!
Вдруг что-то с ядом?
Смотрит на флакон, читает:
«Не допускать попадания в спиртосодержащую среду с крепостью выше 28 градусов».
Зараза! Ну ничего, и у меня есть кое-что
С винтом на хитрости судьбы!
Как нас учил Шекспир:
«И в ухо влил настой!»
(тихонько вливает Саше в ухо яд)
(проходит 5 минут, Саша все храпит, во сне жалобно зовя «Мама, мама»)
Медея (снова смотрит на часы, гневно)
Проймет его хоть что-то?
Что у него за печень?
(осторожно заглядывает в ухо, шурует в нем ватной палочкой, вынимает, она вся черная)
Медея (в гневе)
Так этот гад не чистил уши с детства.
Там пробка серная потолще винной будет.
Шалишь! Нож острый загоню
Тогда тебе я в печень…
Поймешь, почем он, лиха фунт!
(Вынимает кинжал и тыкает Саше в правое подреберье. Тот продолжает спать. Медея вынимает кинжал, смотрит с изумленьем, проводит по лезвию пальцем. На кинжале нет крови, только жир.)
Но как он отожрался, мой сынуля!
Как так его Федосик раскормил?
На брюхе сало пальца в три.
Честной булат, и тот пробить не может.
Пора коптить на вертеле.
Ну ладно, сделаю заход с другого бока.
(Снимает ремешок, затягивает у Саши на горле. Он перестает храпеть, но не просыпается)
Эписодий 4. Те же и Федосик.
Федосик (неожиданно входит)
Привет, любовь моя!
Весь день я ждал, когда
Взойдешь ко мне на ложе.
Но вот не вытерпел и сам примчался.
(Замечает ремешок у Саши на горле и кинжал у Медеи в руке)
Что происходит?
Медея (с притворной улыбкой, поднимает руку с кинжалом)
Да вот, забыли дегустанты.
Федосик (подходит к столу, берет флакон с надписью «Яд», хмурится)
А яд тебе зачем?
Или его клиенты тоже принесли?
Медея (смущенно)
Наверное случайно кто-то обронил.
Пойдем отсюда, видишь,
Малютка наш заснул так сладко.
Мы лучше дома неге предадимся.
(засунув кинжал в ножны, протягивает к нему руки,)
Федосик (отстраняет ее, подходит к Саше, щупает ему живот, хмурится еще сильнее)
Откуда на его животике такая рана?
Или ему ее клиенты нанесли?
И почему ремень на шее?
И почему он не храпит, как прежде?
Медея (все более смущаясь)
Наверное порезался случайно,
Когда столы таскал неосторожно.
Ну а ремень, надел, играясь, вместо галстука.
Федосик (привстает, в гневе хватает пустую бутылку)
Когда задохся брат, подумал я:
«Что ж, известно, йога не доводит до добра».
Когда назавтра после этого
Убило током Рому, я подумал:
«Все под богом ходим, особенно электрики».
Но вот сейчас все понял, при виде жира,
Из пуза сына моего текущего,
И с глаз моих упала пелена!
О, горе мне! О, муки! О, злая смерть!
Ведь это ты, Медея, бывшая Манана,
Всему виною.
Ты должна была мне стать
Покорною женой…
Но вместо этого ты принялась всех изводить!
Не женщина, змея ты, хуже змей…
Наверное и мужу своему
Покойному, прибраться помогла!
Ну все! Отныне, решено:
Развод и девичья фамилия
Теперь, ты не Сухинина,
А вновь Эбаноидзе!
И отправляйся в свой Батуми,
К папе - вору!
Медея (гневно)
О низкий… о негодный… я не знаю,
Как выразить сильнее языком,
Что ты не гад и не подонок – хуже, злее.
О, горе мне! Так вот она, та слава,
То блаженство между русскими,
Что мне сулил ты лживо,
Когда в духане совращал.
Ну, ничего, мы еще свидимся!
Ты когда-нибудь ослабнешь
Иль Альцгеймер ум твой подкосит.
Тут возникну я, с поддельным завещанием
И коркой МОСХа.
Я заберу все у тебя,
А самого отправлю в хоспис!
(Бросается вон, Федосик вслед за ней, размахивая бутылкой, пытаясь ударить ее по голове)
Хор соседок-пенсионерок (покидая мастерскую вслед за ними)
Там наверху сюрпризы нам готовят регулярно.
Напротив чаянья, боги многое дают.
То не сбывается, что верным ты считал,
И нежданному боги находят пути;
Таково пережитое нами.