13 января 1993 года семилетняя Юля, в два часа дня придя после школы домой и даже не переодевшись, отправилась с Ричем, щенком кавказской овчарки, на прогулку. В этот район Колпина — на улицу Раумскую — семья Тузовых переехала недавно, и, конечно, окрестностей с их особенностями девочка еще не знала. На берегу Ижоры, напротив парка, Рич вырвал поводок из рук своей хозяйки и весело помчался по льду. Смеясь, Юля бросилась вдогонку. Тонкий лёд затрещал...
Вспоминает Юля: Я побежала за Ричем, а потом вокруг все стало темно...
С полной достоверностью события того январского дня так и не удалось восстановить. Вероятно, дети, играющие около реки, закричали, привлекая внимание взрослых. Прошло не менее 15 минут, прежде чем удалось достать из ледяной воды неподвижное тело девочки. Имя спасателя так и осталось неизвестным. Одна из жительниц соседнего дома, увидев человека с детской фигуркой на руках, от которой валил пар, вызвала «Скорую».
Помощь подоспела быстро. Буквально через 5-6 минут реанимационная машина специализированной педиатрической помощи была на месте. Молодой врач, Денис Борисович Румянцев, протиснувшись через плотное кольцо толпы, опустился на колени рядом с Юлей.
Вспоминает Денис Румянцев: Первая мысль была — а стоит ли что-то делать? Девочка была свинцово-бледной, холодной, сердечная деятельность отсутствовала. Как назло, машине пришлось остановиться прямо в луже: стоящие вокруг люди не спешили расступиться, и мы с Леной Беляевой, фельдшером, переложили девочку на носилки и, поскальзываясь, с трудом затолкали их в машину. Дальше я уже не раздумывал, действовал как автомат...
Борьба за жизнь началась. Ещё не отъехав, сняли мокрую куртку, разрезали школьное платьице. На шее сиротливо поблескивал крестик. С помощью специального прибора (дефибриллятора) Денис запустил сердце, ввел в гортань трубку. Это просто удача, что вода не попала в легкие. По-видимому, произошло так называемое «синкопальное утопление», когда в момент испуга голосовые связки рефлекторно сжались, и вода попала только в желудок.
Взаимопонимание в бригаде было полное. Денис непрерывно работал. Не глядя в сторону фельдшера, он протягивал руку, Лена вкладывала всё необходимое. Уколы, массаж... Редкие удары сердца, остановка. Снова и снова, на протяжении всего пути к детской больнице № 22, врач заставлял сердце ребенка жить.
Прошло около 40 минут с тех пор, как девочка попала в холодную воду, и всё ещё она находилась между жизнью и смертью. В больнице их уже ждали — получили сообщение по рации. Когда попытались вынуть носилки из машины, в очередной раз остановилось сердце. Поэтому заведующий реанимацией Владимир Александрович Семкичёв, встретивший «Скорую» в вестибюле, решил не терять времени и продолжать, говоря языком медицинского протокола, реанимационные мероприятия прямо в машине. Распределили обязанности: Румянцев взял на себя обеспечение работы сердца, Семкичёв — дыхания, Беляева набирала в шприц препараты для введения.
10 минут борьба за жизнь ребенка шла в тесной машине, и только когда восстановилась сердечная деятельность, Юлю переложили на каталку и доставили в реанимационный зал.
Вспоминает Владимир Семкичёв: Обычно в критических случаях ощущается дефицит рук, сразу нужно делать много всего и быстро. Но тут бригада «Скорой» поднялась с нами и продолжила работу. Девочку освободили от остатков одежды, температура её тела была уже 34 градуса. Чтобы согреть, обложили грелками, подключили тепловентилятор. Через некоторое время удалось восстановить жизненно важные функции организма. В сознание, естественно, она не приходила, да и тогда речь шла не о здоровье, а только о жизни.
Вспоминает Владимир Кубит: 13-го вечером началось мое дежурство в реанимации. Юля была в коме, состояние её было крайне тяжёлым. Мы, врачи, очень беспокоились за её мозг: как он переносит кислородное голодание? Что касается меня, то я делал обычную работу, старался лечить по мировым стандартам. Видите ли, незадолго перед этим случаем мне довелось принимать участие в работе научного конгресса, где как раз разбирались основные вопросы ведения больных после клинической смерти, и в данной ситуации было решено применить одну из предложенных там схем терапии. Другими словами, вводились специальные препараты, которые и помогли сохранить нормальную деятельность головного мозга. Хотя решающую роль в спасении ребенка сыграла, как ни парадоксально, холодная вода, «законсервировавшая» мозг. И Денис Румянцев, врач «Скорой», сделавший всё, что было возможно в этих условиях.
В то время, когда врачи сражались за жизнь Юли, её родители не находили себе места от волнения. Обычно их дочь не гуляла так долго, не отпросившись заранее. Прошло около двух часов после ухода Юли, в четыре уже начало темнеть. Старшие Тузовы — Наталья Викторовна и Вячеслав Михайлович — обзвонили всех знакомых, с родственниками и друзьями прошли по дворам, заглянули в подвалы. В отчаянии позвонили в милицию, диспетчер дала телефон 55-го отделения, которое находится рядом с их домом. Вячеслава попросили подойти. Когда он увидел в отделении Рича и услышал слова: «С вашей дочерью случилась беда», — потерял сознание.
Поймав попутную машину, родители Юли примчались в больницу.
Вспоминает Наталья Тузова: В реанимации к нам вышел заведующий и сказал: "Пока ничего не могу определённого сказать... Я спросила: «Доктор, а у неё с головой все будет в порядке?» Врач взглянул мне в глаза и устало сказал: «Пока речь иёет только о жизни». Я не очень хорошо помню себя тогда, было очень страшно. К несчастью ведь не приготовишься заранее, и мы с мужем не знали, что предпринять. Лекарства, как нас заверили, все есть, показывать дочку нам не стали. Отдали её вещи: куртку, разрезанную школьную форму, один сапог...
Вспоминает Вячеслав Тузов: Хотелось что-то сделать, чем-то помочь, но мы боялись отвлекать врачей. Ушли домой. Конечно, ни о каком сне не могло быть и речи, каждые два часа мы звонили в реанимацию и на протяжении двух суток слышали: «Состояние по-прежнему тяжёлое»...
Ещё двое суток за лёгкие Юли работал аппарат. Лечащий врач Валентина Дмитриевна Самойлова следила за малейшими изменениями её состояния, снимала электроэнцефалограмму мозга, приглашала консультантов из петербургских институтов.
Только 15 января девочка пришла в себя. Говорить не могла — мешала трубка, да и сил у неё ещё не было. Но самое страшное было позади, и жизнь медленно, но верно возвращалась...
Врачам не верилось, что, пробыв 15 минут (а может быть, и все 40!) в состоянии клинической смерти, ребёнок выживет. Про такое раньше читали только в книжках, даже по телевизору в передаче «Спасении 911» таких сюжетов не увидишь. То, что девочка будет жить, стало понятно, когда вернулся естественный розовый цвет кожи, и она уже не отличалась от других пациентов. А вот сохранится ли у неё нормальная умственная деятельность, сказать было трудно.
Когда Юля стала дышать самостоятельно, её родителям позволили свидание с ней.
Вспоминает Вячеслав Тузов: Мне разрешили самому переложить дочь на другую кровать. Все эти страшные трубки уже были отсоединены, Юля глубоко и ровно дышала. Это была одна из самых важных минут в моей жизни, до этого я не имел возможности понять, как много для меня заключено в этом лёгком тельце...
Вспоминает Наталья Тузова: Юля открыла глаза, заговорила со мной, но через десять минут взгляд её затуманился, и она стала спрашивать: «А кто вы?». Иногда начинала бредить, жаловалась, что собачка ей руку изгрызла (а рука болела от уколов и капельниц). Мне было жутко, я то и дело выбегала в коридор — поплакать...
Первое, что Юля попросила, — парного молока, родители бегали за ним на ферму рядом. Потом — пельменей...
Жизнь возвращалась. Мама все дни проводила у постели дочери, читала сказки, задавала вопросы, просила вспоминать. Потом, когда девочка смогла сидеть, принесли фломастеры. Она рисовала домики и собачку… Через неделю уже не было необходимости держать Юлю Тузову в отделении реанимации, и её перевели в отделение неврологии.
Всего 12 дней провела Юля в больнице, и, невзирая на то, что перенесла не одну клиническую смерть, практически не получила никаких неврологических осложнений. По совету врачей родители отправили дочь в пансионат.
Вспоминает Юля Тузова: В Зеленогорске мне было скучновато, потому что все остальные дети были младше меня. Я помогала воспитательнице, гуляла, смотрела телевизор. Папа и мама часто ко мне приезжали.
Через месяц, перед своим днём рождения — 11 апреля, Юля приехала домой. В её медицинской карте было указано, что в состоянии здоровья девочки серьёзных отклонений нет.
Вспоминает Вячеслав Тузов: Я был уверен, что дочь со всем справится: и с болезнями, и с отставанием в школе. Она у нас умница, окончила первый класс на «4» и «5»!
В этом Юле помогла её классный руководитель Светлана Владимировна Владимирцева, которая приходила к Тузовым домой заниматься со своей ученицей. Часто забегали одноклассники. В конце учебного года Юля написала все контрольные на «4» и была переведена во 2-й класс.
Через два года, в мае 1994 года, она прошла полное медицинское обследование, которое показало, что всё в порядке. Даже воды Юля не боится и, когда летом гостит в деревне, с удовольствием плавает в речке. И что интересно: о том, что с ней случилось, девочка узнала не от близких, а, по её словам, увидела всё во сне: и как бежала за щенком, и как ушла под воду, и как её вытащили...
А о том, что случилось, ЕСЛИ БЫ:
— ЕСЛИ БЫне нашёлся смельчак, нырнувший в январе в прорубь и вытащивший девочку;
— ЕСЛИ БЫпомощь не подоспела так быстро;
— ЕСЛИ БЫприехала обычная «Скорая», в которой нет специального оборудования для реанимации детей (той же интубационной трубки малых размеров);
— ЕСЛИ БЫДенис Румянцев и его бригада на имели специальной подготовки и опыта; а то и просто поступили, как подсказывал здравый смысл;
— ЕСЛИ БЫне слаженная, упорная борьба за жизнь ребенка всего персонала отделения реанимации, его заведующего Владимира Семкичёва, Владимира Кубита, Валентины Самойловой;
Если хоть одно из этих условий было бы нарушено, — страшно подумать, что случилось…
P.S. Не знаю, обидятся ли на меня Тузовы за то, что выдаю их тайну: скоро в семье ожидается прибавление, и, зная расположение к ним Всевышнего, не буду даже стучать по дереву, потому что знаю — все будет хорошо. Счастливого им Рождества!
Алена БОЛГАРОВА