Жить приятней в любви и достатке.
чтобы зря не бродить в мираже,
я в себе отыскал недостатки,
а какие - не помню уже.
Я диванный и кухонный воин,
уважаю тепло и уют.
Я всего, несомненно, достоин,
потому что меня достают.
Я держу кутежи под контролем,
но с годами не делаюсь злей.
Много лет я дружу с алкоголем,
потому что теряю друзей.
Я живу в ежедневном контрасте,
не пугаясь внезапных задач.
Пусть кипят во мне разные страсти,
значит, я еще свеж и горяч.
В облаках без нужды не витаю,
и порой адекватен вполне.
Я, вообще, идеален, считаю.
правда, есть недостатки во мне.
Не я...
Не я в тиши простывших спален
Шепчу дежурные слова.
Еще гитаро-
сексуален,
Да вот, гитара не нова.
Еще звучать стараюсь гордо,
Но не скрипит во тьме кровать.
И страстно-трепетным аккордом
Не стану струны обрывать.
Учусь предсказывать погоду,
Презрев отказ от колбасы,
Я осторожно, словно в воду
С утра ступаю на весы.
И без бананов я банален,
От мыслей пухнет голова.
Еще гитаро-
сексуален,
Да вот - гитара не нова.
Смерть поэзии
Мой путь, как литератора, недолог. Не стану о Поэзии рыдать. Но мой редактор - реаниматолог Ей запрещает тело покидать. Твердит-нудит: Жизнь без Искусства лжива, И я тебя назад приволоку. Быстрей несите капельницу, живо! А лучше сразу литр коньяку.
Ответить бы презрительным молчаньем, Я отработал честно все долги. К тому же, перед каждым засыпаньем Я вижу слов погибшие полки. Не подливай мне коньяку, зануда. И мне мои же строки не читай. И в творчестве, и вне его так худо, И чувствую, что мой ушел трамвай. Я не был ни обласкан, ни замечен. Среди поэтов зависть, склоки, грязь. На псевдопоэтические встречи Я приходил, над догмами смеясь. Поэзия не склонна к переменам, И в ней администраторы уже Считают литераторов по членам, Отсюда невнимание к душе. По большей части авторы безлики, Надежно скрыты чувства на засов. Читая кем-то изданные книги, Я осуждаю вырубку лесов. Еще не наг, но не привык к наградам. Я не был...не причастен... не знаком... А Власть всегда стоит к поэту задом, Чтоб оценить владенье языком.
|
Папок и 8 тетрадок
Я долго пишу и при этом не краток,
И мысли мои не в золе.
Четырнадцать папок и восемь тетрадок
Лежат у меня на столе.
А творчества час и приятен, и сладок,
дурманит альбомным листом.
Четырнадцать папок и восемь тетрадок
Мне на-
поминают о том.
Пусть жизнь понемногу приходит в упадок,
Распалась со стоном семья.
Четырнадцать папок и восемь тетрадок –
Мое настоящее «Я».
Пусть я порой резок, противен и гадок,
Но нет во мне мыслей дрянных.
Четырнадцать папок и восемь тетрадок
Уже заменяют родных.
И верится мне,
еще будет награда,
К сердцам я открою портал.
Четырнадцать папок и восемь тетрадок
Заменят собой пьедестал.
Трамвайное
Под дыханьем студеного дня я дрожу и мечтаю о лете. Контролеры в трамвае меня непременно хотят обилетить. Мне б улыбкою их повстречать, мне бы голосом твердым ответить. Это словно такая печать - обилетить, как будто, отметить. Вот спокойствие скрещенных рук на груди, и расправлены плечи. Станет ясно любому вокруг - этот парень уже обилечен. Мне б стоять, подражая ему, но болтаются руки как плети. И мечтаю о чем, не пойму, - о билете, а может, о лете.
Я запутан в дневной суете, а хотел поразмыслить о главном. Что-то думаю - мысли не те, это даже порою забавно. Я устал от ненужных потуг, вспомнив массы не взятых билетов... Если б сталконтролером я вдруг, я б оставил в покое поэтов.
Кактус, неприличный на вид
(по мотивам женской лирики)
Был куплен кактус шаровидный,
С любовью всхожен и полит,
Но из упрямства, очевидно,
Он принял неприличный вид!
Своих усилий не жалею,
Смешного здесь не нахожу.
Как погляжу, так вся краснею,
Потом еще раз погляжу.
Такая форма - это слишком...
Ишь, как разросся, басурман.
Опять не то писали в книжках,
Ну знала, в них сплошной обман.
Что делать? Подскажите средство!
Или сумел кто навредить?!
Подруги, что знакомы с детства,
Детей боятся приводить.
Меня завидев, у подъезда
Бабульки меж собой галдят
И на работе, если честно,
Коллеги искоса глядят.
Я по секрету вам признаюсь,
Что кактус снится мне во сне,
И похотливо улыбаясь,
Ползет и тянется ко мне.
Раздольные дни себе ставлю в вину,
А жить бы хотелось иначе.
Уже не приветствую я седину,
Но волосы красить не начал.
Уже исчезают куда-то враги,
А в жизни не все так конкретно.
Хромаю уже -
на обе ноги -
Поэтому всем не заметно.
Уже не волнуют упреки жены,
похоже, пришло пониманье,
А мысли теперь так степенно важны,
Что требуют больше вниманья.
С гостями весельем не радует ночь,
С тревогой следишь за часами,
И детства картинки уносятся прочь,
Мутнеют и кажутся снами.
_____________________________________