КОСМИЧЕСКИЙ ЧЕЛОВЕК
Как образ или цель, или
процесс индивидуации в человеческом развитии
В глубинной психологии К. Юнга, прежде всего, имеющей отношение к судьбе человека, мы наблюдаем за жизнями людей на столь кратком историческом отрезке, что они почти не дают нам никакой информации о развитии человечества в целом, о том развитии, относительно которого мы знаем, что, если оно вообще существует, то будет длиться тысячелетиями. Тем не менее, давайте рассмотрим для начала, что мы можем узнать о людях, поскольку в этом случае развитие, несомненно, имеет место. Карл Юнг назвал это развитие процессом индивидуации, oдин аспект которого – бессознательное, рост, созревание и движение к смерти. На первый взгляд, это ни о чем не говорит, кроме того, что из желудя растет дуб, из теленка корова, из ребенка старик, но есть другой аспект — это индивидуация, в точном смысле слова, процесс развития сознания, который непрерывно расширяя свою систему взглядов, работает на сознательную реализацию и активное завершение подлинной фундаментальной целостности.
Она уже в раннем детстве появляется, как потенциальная целостность в форме символов в снах и фантазиях, которые проявляются снова и снова в периоды трансформации, такие как половая зрелость, период середины жизни и критический период. В первой части своей работы “Психология и Алхимия” Юнг дал подробное описание такого процесса, основанного на снах молодого человека. Он детально разъяснил символ мандалы, который неоднократно повторяется в снах, как признак целостности, стремящейся реализовать себя. Мы рассматриваем здесь целенаправленный процесс в душе, который в значительной степени независим от внешних условий.3 Сама цель здесь выражена бессознательным в символах, которые не отличимы от божественного образа. Самые важные из них – это мандала, космический божественный человек, божественный ребенок, цветок, алмазное тело или камень (lapis philosophorum), Христос, Будда, Хызр, Адам Кэдмон и дугие. Юнг говорит: «Трудно поверить, что подсознательный процесс двигает центр спиралеобразно по кругу, постепенно становясь ближе, в то время как признаки центра становятся более отчетливыми. Или, возможно, мы могли бы его поместить наоборот и сказать, что центр — сам по себе, фактически непознаваемый, — действует, как магнит на несоизмеримых материалах и процессах подсознания, и постепенно захватывает (поглощает) их как в кристаллической решетке.... действительно, кажется, как будто все личные затруднения и драматические изменения судьбы, составляющие интенсивность жизни, были не чем иными, как колебаниями, робким уклонением, почти как мелкие осложнения и мелочные оправдания за то, чтобы не стоять перед завершенностью этого странного и необъяснимого процесса кристаллизации». 4
|
|
Самые важные фазы процесса индивидуации - интеграция тени, то есть, "темной" стороны личности, которая принадлежит целостности, но отрицается или нераспознается сознанием, осознание противоположных сексуальных компонентов, которые Юнг назвал анимус (в женщине) и анима (в мужчине); и наконец, опыт Самости и взаимоотношения с Самостью, самым внутренним центром души.
Хотя, как упомянуто выше, образ цели этого процесса уже появляется в подсознании в раннем детстве, мы имеем здесь дело не с циклическим процессом, в котором конец становится началом, а скорее спирально; поскольку конец находится на более высоком уровне сознания. 5 Таким образом наряду с циклическим аспектом, имеет место прогрессивное развитие, и по крайней мере, в человеке — мы видим, что природа борется за необратимую прогрессию к расширенному сознанию. Но играет ли это роль в истории человечества? Повторяется ли это снова и снова одинаково в некоторых выдающихся людях?
|
|
Перед нами стоят три вопроса:
1. Меньше ли неоспоримая индивидуация, скажем, Лао-Цзы, чем у современного человека?
2. Если нет, тогда увеличивается ли постепенно количество индивидуализированных людей по сравнению с более ранними периодами?
3. Меняется ли символ Самости в соответствии с линейной формой развития, в которой возможно различить эволюцию человечества, по крайней мере в смысле изменения, если не в смысле прогресса?
На первый вопрос, по моему мнению, можно только ответить с точки зрения нашего субъективного восприятия вопроса, и это будет ответ “нет”. Поскольку по самому определению, быть индивидуализированным значит быть кем-то уникальным, этот опыт не подлежит сравнению. Индивидуализация не соответствует схеме прогрессивного увеличения. С другой стороны второй и третий вопросы, как мы увидем, так близко переплетaются, что мы вынужденны считать их как один вопрос.
С этой целью, как пример, я хотел бы сфокусироваться на на особом символе Самости, то есть, на цели процесса индивидуации в людях — на символе "космического человека."
|
|
Космос как древо Формы или Божественный Первобытный Человек
Согласно многочисленным мифам о сотворении самых различных людей, вселенная явилась результатом рассеянных частей гигантского человека. Для германских народов это было гигант Имир:
От плоти Имира - земля сотворилась
Горы - от костей его
Небеса - от черепа снежно-холодного гиганта
Волны морские - от крови его 6
В Китае первым человеком был божественный Пань Гу, который создал вселенную. Пань означает "яичная скорлупа" и "скреплять"; Гу означает - "недостроенный",”неосвященный”, то есть, "эмбрион". 7 Из крика Пань Гу образовались Желтая река и Янцзы; когда он дышал – дул ветер, когда он говорил-расскатывался гром, когда он оглядывался вокруг - возникала молния. Когда он умер, из его тела произошли пять священных гор Китая: от головы- Горы Тайшань на востоке; от его туловища произошла Гора Суншань в середине; его правая рука стала Хэншань (Шанси) на севере, его левая стала Хэншань (Хунань) на юге, его ноги стали Горой Хуашань на западе. Из его глаз вышли солнце и луна. Позже он переродился чудодейственным способом в целомудренную девственницу "святую мать первопричины", в мудрую носительницу культуры.
Схожее понятие можно найти в древнеиндийской традиции. Там космическим предком и первым умершим является Яма, которого позже в Упанишадах назовут Пурушей, имея ввиду "человека" или "личность"- он также изображается как космическая самость, живущая во всех вещах. 8
Согласно Ригведе (X, 19), эти четыре касты возникли из частей тела “тысячеголового"; Пуруши, 9 и когда он был принесен в жертву богами - из разума его появилась Луна; из его глаза - Солнце; из его рта вышли Индра и Агни; из его пупа – пространство, а из его головы произошли небеса. Пуруша был тысячеголовый, тысячеглазый и тысяченогий.
Он удерживал землю, заключая ее в своем объятии и возвышался за пределами измеримого пространства. Он - все, что было и будет. Четверть его - все существа, три четверти его – это то, что бессмертно на небесах. Он - гермафродитный и сам дал рождение первой женщине, являющейся (вирадж). '0 "Поистине, он – внутренняя Самость всех вещей. "11
В древнем Иране Пуруше соответствовал космический гигант Гайомарт. Имя происходит от gayo - "вечная жизнь," и maretan - "смертная человеческая жизнь." Он - тело или семя света в добром боге Ормузде, первого царя-жреца, родившегося в космосе. В первичные времена он был погублен злым принципом – Ахриманом, и тогда восемь видов металлов “брызнули” из его тела и от золота его духовной сущности, которая упала на землю, и из его светящегося семя вырос куст ревеня, из которого произошла первая человеческая пара. 12
Вода истекает из его слез, растения - из его волос, священная корова от его правой руки, а огонь из его разума.
Прежде, чем мы продолжим дальнейшие примеры, давайте остановимся на этом вопросе - для обсуждения этого фрагмента с психологической точки зрения.
Растворение великана во вселенной или его вход во вселенную, указывает на совершенно первичный, подсознательный процесс воображения, которое приводит к возникновению состояния, на которое указывают антропологи и исследователи, как на первичное состояние человечества в индивидуальной истории. Это состояние —как в архаичном человеке, так и у ребенка любого периода — абсолютного participation mystique с окружающим миром. Юнг назвал это состояние "архаичной идентичностью."13 В нет нет пока еще никакого сознания эго и нет никакого различия вообще между предметом и объектом, мной и Самостью - "все одно." Если что-то индивидуальное должно когда-либо проистечь из этого начального целого, то сначала оно в подсознательном процессе воображения должно позволить всем его отдельным компонентам появиться из него, или же расствориться в них, так, чтобы потом они могли бы придти к индивидуальному осознанию, иначе они остались бы навсегда частью недифференцированного сочетания. 14 Другими словами, это подобно тому, как если бы там, в бессознательном, существовало абсолютно непостижимое начальное единство, которое распалось бы прежде, чем образовалось сознание эго в той степени, в которой благодаря этому процессу эго и другие комплексы духовной структуры человека могли бы появиться индивидуально. Намного позже это позволит им постепенно соединиться снова в сознательное единство.
Исходная архаичная идентичность – это, однако, не только то, что должно быть преодолено в ходе развития, потому что в его отрицательном аспекте кроется основа для всякого массового внушения и психического пагубного влияния; но и поскольку это также и архитипическая предпосылка для возможных социальных взаимоотношений у людей, так, как например, она нашла высшее выражение в христианской братской любви или в буддистском универсальном сострадании.15 Это - не только предпосылка для проекции, но и основа для его более сознательной формы: с одной стороны, пассивное сопереживание к другим; с другой - это активные суждения, позволяющие разграничивать себя от других. 16 Именно на этом основаны любые взвешенные и сознательные взаимоотношения, на которые только мы способны с людьми. Таким образом, архетипичный символ великана или Антропоса воплощает в себе врожденный, подсознательный потенциал, устанавливающий индивидуально связь к товарищам и к человечеству вообще. На бессознательном уровне он приводит к идентичным или инстинктивным группам солидарности; на более высоком уровне он делает возможным сложное социальное отношение к товарищам. В этом смысле Антропос также символ любви в самом широком смысле слова, то есть, взаимопонимания людей без знакомтсва. Поэтому не удивительно, что символ Антропоса часто описывается аллегорически, как "Самость" людей и даже человечества в целом.