Монархическая Россия, которая за свою тысячелетнюю историю не раз стояла на пороге гибели, в марте 1917 г. рухнула всего за несколько дней. Та поразительная быстрота, с которой произошло это трагическое событие, до сих пор поражает воображение всех тех, кто хоть раз соприкасался с историей тех «окаянных дней».
23—24 февраля 1917 г. на фоне резкого обострения продовольственной ситуации в Петрограде, во многом носившего чисто искусственный характер, начались стихийные забастовки, митинги и демонстрации, в которых, по оценкам большинства специалистов (Э. Бурджалов, В. Старцев), приняло участие более половины всего питерского пролетариата — 300 тысяч чел.
В создавшихся условиях ряд политических партий и движений, в первую очередь большевики и эсеры, предприняли неудачную попытку встать во главе стихийного протеста и, опираясь на этот массовый протест, реализовать свои политические цели.
Уже утром 24 февраля 1917 г. Русское бюро ЦК РСДРП в лице А.Г. Шляпникова и В.М. Молотова (Скрябина) обратилось с призывом к питерскому пролетариату начать всеобщую политическую стачку в столице.
Вечером 24 февраля на совещании с участием командующего войсками Петроградского военного округа генерала С.С. Хабалова, министра внутренних дел А.Д. Протопопова и военного министра М.А. Беляева было принято решение оцепить полицией и войсками центральные районы города и не допустить проникновения в центр столицы демонстрантов из ее рабочих окраин.
Одновременно департамент полиции МВД, который тогда возглавлял полковник А.Т. Васильев, начал аресты руководителей и членов леворадикальных политических партий, которые открыто призвали к свержению законной власти в стране.
|
|
Вечером 25 февраля генерал С.С. Хабалов получил из Ставки письменный приказ царя немедленно прекратить в столице всякие беспорядки, что де-факто означало санкцию на применение оружия против демонстрантов. 26 февраля во время стихийного митинга на Невском проспекте произошло первое крупное столкновение демонстрантов с казаками и полицией, в результате которого пролилась первая кровь и, по разным оценкам, погибло от 160 до 400 человек.
Ситуация в городе накалилась до предела, и на экстренном заседании правительства под председательством князя Н.Д. Голицына была принята отставка министра внутренних дел А.Д. Протопопова, на которого была возложена ответственность за произошедшие кровопролитие в центре Петрограда.
Эта отставка не стабилизировала обстановку в городе, и уже утром 27 февраля ситуация приобрела качественно новое состояние, поскольку к бастовавшим рабочим столичных предприятий присоединились более 20 тысяч солдат Преображенского, Литовского, Павловского и Волынского гвардейских полков и других воинских частей столичного гарнизона.
27 февраля в 11 часов утра на пленарном заседании IV Государственной думы глава правительства князь Н.Д. Голицын зачитал депутатам монарший указ о перерыве в ее работе и сразу подал в отставку со своего поста.
По предложению Совета старейшин думские депутаты приняли решение не расходиться, а продолжить работу в рамках «частного заседания членов Государственной думы».
Уже к середине дня Таврический дворец превратился в центр притяжения всех антимонархических сил, где одновременно возникло два параллельных центра, взявших на себя руководство революционной стихией.
|
|
1) Представители всех социалистических партий и депутаты социал-демократической (меньшевистской) и трудовой фракций Государственной думы приняли решение об организации Временного исполкома Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, который установил порядок выборов в столичный Совет, норму представительства от заводов и воинских частей и срок его созыва.
2). Лидеры Прогрессивного блока приняли решение о создании «Временного комитета IV Государственной думы для водворения порядка в Петрограде и для сношения с учреждениями и лицами» в составе 13 человек. Председателем этого комитета стал М.В. Родзянко, а его членами — руководители всех парламентских фракций и групп, в том числе П.Н. Милюков, Н.В. Некрасов, А.И. Коновалов, С.И. Шидловский, В.В. Шульгин, В.А. Ржевский, И.И. Дмитрюков, М.А. Караулов, И.Д. Ефремов, В.Н. Львов, А.Ф. Керенский и Н.С. Чхеидзе.
Двое последних, которые возглавляли фракции трудовиков и меньшевиков, вскоре займут ключевые позиции и в исполкоме Петроградского совета.
Такая пикантная ситуация возникла отнюдь не случайно.
В советской историографии данную проблему традиционно освещали через призму знаменитой ленинской концепции «о двоевластии».
Но с учетом последних данных о том, что Н.С. Чхеидзе и А.Ф. Керенский, как и многие члены Прогрессивного блока, были адептами «вольных каменщиков», такое положение вещей оказалось вполне закономерным.
|
|
Вечером 27 февраля по приказу генерала С.С. Хабалова полковник А.П. Кутепов, в распоряжении которого находилось более двух тысяч солдат и офицеров, предпринял попытку овладеть Таврическим дворцом и распустить исполком Петросовета и Временный комитет Государственной думы. Эта операция не увенчалась успехом и еще больше обострила крайне напряженную обстановку в столице.
В ночь с 27 на 28 февраля в здании Таврического дворца начал свою работу 1 съезд Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, на котором был избран его Исполнительный комитет в составе 15 членов трех самых влиятельных политических партий социалистической ориентации — эсеров, меньшевиков и большевиков.
Председателем исполкома Петросовета был избран Н.С. Чхеидзе, его заместителями стали М.И. Скобелев и А.Ф. Керенский, а членами исполкома — П.А. Александрович, К.А. Гвоздев, К.А. Гриневич, Ф.И. Дан, П.А. Залуцкий, Н.Ю. Капелинский, П.А. Красиков, Г.В. Панков, Н.Д. Соколов, Э.А. Соколовский, Н.Н. Суханов и А.Г. Шляпников.
Председатель Государственной думы М.В. Родзянко под сильным давлением самых радикальных членов Прогрессивного блока заявил о намерении начать формирование правительства «народного доверия», поскольку идея с назначением военного диктатора, на роль которого рассматривался генерал А.А. Маниковский, руководителями блока была сразу отвергнута.
В ночь на 28 февраля Николай II, который не обладал объективной информацией о положении дел в столице, отправил из Ставки в Царское Село эшелон верных ему войск под командованием генерал-адъютанта Н.И. Иванова для усмирения восставшего гарнизона.
В соответствии с царским указом генерал Н.И. Иванов не только назначался новым командующим Петроградским военным округом, но и наделялся неограниченными диктаторскими полномочиями, поскольку в его полное подчинение поступали все министры царского кабинета.
Однако несостоявшийся диктатор так и не смог пробиться в Петроград, поскольку вечером того же дня получил от генерала М.В. Алексеева приказ отойти из Царского Села к Вырице.
Утром 28 февраля ситуация в столице целиком оказалась во власти революционной стихии. Были сломлены последние очаги сопротивления правительственных войск.
Подавляющая часть Петроградского гарнизона — более 125 тысяч солдат и офицеров; оказалась в лагере восставших, которые к полудню взяли под контроль все здания вокзалов, министерств и ведомств, Зимний и Мариинский дворцы, Петропавловскую крепость и Арсенал.
Кроме того, были арестованы все члены царского правительства, в том числе С.С. Хабалов, М.А. Беляев и А.Д. Протопопов.
Днем 28 февраля руководство исполкома Петросовета начало переговоры с Временным комитетом Государственной думы о формировании Временного правительства. Н.С. Чхеидзе, А.Ф. Керенский и Н.Н. Суханов согласились не вводить в его состав министров-социалистов, но настояли на принятии своей программы, которая стала основой правительственной Декларации, опубликованной 6 марта 1917 г.
первого марта 1917 г. Петроградский совет издал печально знаменитый «Приказ № 1», в соответствии с которым:
• во всех ротах, эскадронах, батареях, батальонах и полках из представителей нижних чинов создавались солдатские комитеты, наделенные правом издания любых распоряжений и приказов;
• все солдатские комитеты напрямую подчинялись исполкому Петроградского совета, что, по сути, означало ликвидацию главного принципа построения любой регулярной армии — принципа единоначалия.
По мнению большинства современных историков (А. Лубков), этот приказ имел самые роковые последствия для судеб русской армии и всей страны.
По сути, русская императорская армия стала заложницей борьбы различных политических группировок за власть и из важнейшего государственного института превратилась в подручный инструмент политики и мощное средство разрушения тысячелетней русской государственности.
Тем временем из Могилева в столицу выехали свитский и царский поезда. Не доезжая до Петрограда около 150 км, на станции Малые Вишеры царю доложили о том, что путь в столицу закрыт восставшими войсками.
В этой ситуации Николай II приказал повернуть эшелоны на Псков, где располагался штаб Северного фронта.
Здесь под Псковом, на станции Дно вечером 1 марта 1917 г. Николай II под неожиданным давлением генералов М.В. Алексеева и Н.В. Рузского согласился издать манифест о создании «правительства народного доверия» и назначить главой этого правительства председателя Государственной думы М.В. Родзянко.
Вечером 1 марта М.В. Родзянко связался по телеграфу с генералом Н.В. Рузским и в разговоре с ним дал понять, что этот манифест явно запоздал и для нормализации обстановки в столице император должен отречься от престола.
Это «пожелание» М.В. Родзянко сразу поддержал весь высший генералитет русской армии, в том числе начальник Главного штаба Ставки генерал-адъютант М.В. Алексеев и главнокомандующие Румынским, Юго-Западным, Западным и Северным фронтами генералы В.В. Сахаров, А.А. Брусилов, А.Е. Эверт и Н.В. Рузский, а также командующий Балтийским флотом адмирал А.И. Непенин.
Предательство высшего командного состава армии, многие из которых были масонами, предопределило отречение Николая II и окончательную победу антимонархической революции в Петрограде!
Утром 2 марта, не дождавшись ответа из штаба Северного фронта, два влиятельных члена Прогрессивного блока А.И. Гучков и В.В. Шульгин по поручению Временного комитета выехали в Псков.
Генерал Н.В. Рузский после долгих уговоров убедил царя подписать манифест о своем отречении в пользу сына Алексея, и получив от Николая II заветный документ, немедленно связался с М.В. Родзянко.
Узнав от него, что из столицы в Псков выехали А.И. Гучков и В.В. Шульгин, Н.В. Рузский задержал отправку текста этого манифеста в Петроград.
Днем 2 марта 1917 г. завершились переговоры исполкома Петросовета и Временного комитета Государственной думы о создании Временного правительства, в состав которого вошли кадеты, октябристы и один эсер.
Самые важные министерские посты заняли председатель правительства и министр внутренних дел Георгий Евгеньевич Львов, министр иностранных дел Павел Николаевич Милюков, военный и морской министр Александр Иванович Гучков, министр финансов Михаил Иванович Терещенко, министр торговли и промышленности Александр Иванович Коновалов, министр земледелия Андрей Иванович Шингарев, министр путей сообщения Николай Виссарионович Некрасов и министр юстиции Александр Федорович Керенский.
В советской исторической науке всегда обращали внимание на тот хорошо известный факт, что первый состав Временного правительства состоял исключительно из представителей двух самых влиятельных буржуазных партий — кадетов и октябристов и одного «заложника демократии» А.Ф. Керенского, который в марте 1917 г. вышел из фракции «трудовиков» и вступил партию эсеров.
Однако более существенным было то обстоятельство, что практически все министры этого правительства, кроме П.Н. Милюкова, были масонами, а А.Ф. Керенский не просто рядовым масоном, а Генеральным секретарем Верховного совета Великого Востока народов России.
Кроме того, следует признать, что избрание Г.Е. Львова на пост главы правительства стало грубейшей политической ошибкой П.Н. Милюкова и Ко, которые, желая избавиться от авторитарного М.В. Родзянко, передали власть в руки политического импотента, неспособного ни в малейшей степени эффективно управлять страной.
Вечером 2 марта на заседании Петросовета обсуждался вопрос об отношении к Временному правительству. Руководители Русского бюро ЦК РСДРП(б) А.Г. Шляпников, В.М. Молотов и П.А. Залуцкий предложили отказать в доверии буржуазному правительству и образовать Временное революционное правительство, что отвечало программным и идейным установкам большевиков.
Это предложение было отклонено, и подавляющая часть депутатов проголосовала за поддержку Временного правительства.
Во Пскове, куда вечером 2 марта прибыли А.И. Гучков и В.В. Шульгин, состоялась их встреча с Николаем II. Во время аудиенции у императора визитеры стали горячо уговаривать монарха для «блага Отечества и прекращения смуты» отречься от престола в пользу сына Алексея. Генерал Н.В. Рузский, принимавший участие в этом разговоре, сообщил визитерам, что этот вопрос уже решен и предъявил им соответствующий манифест.
Совершенно неожиданно Николай II заявил, что после бессонной ночи и долгих раздумий он изменил свое прежнее решение и подписал новый манифест об отречении и за себя, и за сына Алексея в пользу младшего брата великого князя Михаила Александровича.
И хотя подобное поведение императора было явным нарушением павловского «Акта о престолонаследии» (1797), думские парламентеры согласились с данной комбинацией.
Правда, перед подписанием нового манифеста А.И. Гучков убедил царя подписать еще два важнейших документа, которые узаконили новую власть — о назначении князя Г.Е. Львова главой Временного правительства и возвращении великого князя Николая Николаевича на пост Главковерха Русской императорской армии.
Более того, как явствует из архивных документов, Николай II не просто утвердил нового главу правительства, но из предложенных ему кандидатур сам пометил галочкой весь персональный состав нового Совета министров империи.
Ряд современных авторов (В. Старцев, А. Зубов, И. Исаев) полагают, что подобный шаг был предпринят Николаем II не в приступе отчаяния, а вполне осознанно, с тем, чтобы после нормализации обстановки в Петрограде объявить о незаконности данного манифеста и вернуть себе верховную власть в стране.
Но в историю, как всегда, вмешался «его величество случай».
Такой поворот событий оказался неожиданным и для многих членов Временного правительства, и самого великого князя Михаила Александровича. Утром 3 марта возникшая ситуация обсуждалась в узком кругу на квартире князя М.С. Путятина, где проживал новоиспеченный монарх.
Все участники этого совещания, за исключением А.И. Гучкова и П.Н. Милюкова, высказались за отречение великого князя Михаила от престола и убедили его подписать соответствующий манифест, подготовленный Н.В. Некрасовым, В.Д. Набоковым и Б.Э. Нольде.
Февральская революция подошла к своему логическому концу и завершилась «пирровой победой» всех антимонархических, а по сути, антирусских сил.
Неслучайно современный исследователь русского масонства, профессор В.С. Брачев в своей книге «Масоны и власть в России» (2003) писал, что «сценарий русской революции был написан все-таки на Западе и никакой другой роли, кроме пятой колонны демократической Европы, русским масонам уготовано не было».